Текст книги "Лисья Нить - Красная (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Несмотря на это, до горностая докапывался особо крупный румель с длинным острым ножиком – Серкамон пытался увещевать дурака, без труда уворачиваясь от ударов, но тот ничего не слышал аки токующий тетерев.

– Бро, на шухере! – сwыл Котран, поднимаясь из-за укрытия, – Лисо, с левой стороны.

Появление ещё двух неведомых существ заставило румелей задуматься; немало их обернулись, убеждаясь в том что есть куда дать дёру. Пожалуй, кавий, похожий на пуховой танк, точно дожал бы их до паники. Трикси же с интересом рассматривала аборигенов – хоть и не особенно милые на вид с точки слуха зверька, но всё же. Лишь из отчётов лиса знала, что "накидки" из жёсткой чёрно-белой шерсти по спинами и плечам румелей – это не одежда, а их собственная шкура. В то же время морда и грудь у них были лысые, что вызывало некоторую смехотворность вида.

– Да прекратите этот тупак, – настойчиво советовал горностай, в очередной раз уворачиваясь от меча.

– АэЭЭ!! – орал румель, поправляя массивную меховую шапку, постоянно падавшую ему на глаза, – Не смей ботать по фене государя нашего, демон!

– По какой фене хотим по такой и ботаем, фраерок! – тявкнула Трикси, – А ну хватит махать ножиком, последний раз предупреждаю!

Поскольку всякие предупреждения имели только отрицательный результат, лиса подняла лапу со станнером и нажала спуск. Полевой станнер "Дыда" имел несколько доработок в связи со спецификой применения – в частности, мог во время выстрела производить громкий хлопок и бросаться искрами. Без этой бутафории нечего и думать воздействовать на дикарей.

Грохот выстрела заставил румелей замереть с выпученными глазами, а особь с мечом отвалилась на траву, остаточно дрыгая конечностями – этому предстояло проспать часок. Остальные уставились на "труп" и ещё одного, видимо заместителя главнюка – отчего тот поднял хохол и приободрился.

– Ты убил кровавого боярина! – возопил румель, протягивая лапы к лисе.

– Мм... Он тешится или негодует по этому поводу? – сwыла Трикси.

– Да скорее тешится, – ответил Котран.

– Сама подумай, что тут негодовать, кровавый боярин нашиш нужен, – добавил горностай.

– А кто это вообще?

– Узаконенный вор и убийца, наместник Магистра Внутреннего Ножа, – проконсультировал Серкамон.

– Тогда может быть? – оскалилась трёххвостая.

– Самосуд должен быть объективным, – напомнил Котран, – Никуда он не денется. Если что...

– Освежуем недоноска и сделаем чучело?

– Именно. Но при стечении вот этих туловищ, публично.

Сами переwылись в течении десятой доли секунды, после чего вернулись к теме.

– Ну да, – небрежно тявкнула лиса, – Меня хлебом не корми, а дай вальнуть с утра пяток бояринов... Правда пока его не убили, очухается...

– Падите нОсами в гОвно!! – возопил румель, повернувшись к толпе, – Ибо кровавый боярин убит!!...

Ему было явно фиолетово всё остальное, так что кот втихоря щёлкнул своим станнером, отправляя второго дурака в компанию к первому. Для полного стопорения он вызвал из кустов Броньку, и кавий выкатился оттуда на лапах, как вездеход – румели уставились на него, как мыши на крупы.

– Короче так, – воспроизвёл громко Котран, – Всем оставаться на своих местах, это вторжение.

Некоторые особи остались на местах, но думается просто из-за торможения; другие же дали наутёк примерно таким же образом, как незадолго до этого ездокозы. Самые неторопливые только начали исполнять команду "нОсами в гОвно"... Кое-как оставшихся в радиусе досягаемости удалось привести в удовлетворительно рассудочное состояние – в частности, лиса просто подходила и щёлкала их по уху или просто подталкивала – как она усвоила из исследований специалистов, без этого румель может подсознательно сомневаться в реальности происходящего, а это мимо пуха.

– Мы – с другого мира, – втолковывал Серкамон, – Который гораздо более древний, чем ваш. И развитый, потому как сами видите, у нас даже горностаи имеют рассудок...

– Рассу-у-уда-а-ак!! – проревел кавий, аки медведь, – Кхм. Пардон.

Первые двадцать минут горностай играл монологом: румели внимательно слушали и тупо пырились на него. Самим однако было не занимать терпения – они просто не знали, что это такое, и могли бить по мозгам хоть год, хоть десять. Зато у аборигенов было не семь пядей от уха до уха, и постепенно до них начали доходить отдельные положения сообщения. Помог и "боярин", очухавшийся после станнера и пьяно шатавшийся в сидячем положении. Наконец один из организмов, долго помявшись, решился обратиться непосредственно к:

– Так вы говорите, что не хотите никого убивать?

– Совершенно верно! – подтвердил Серкамон, – Это вообще всегда недолго сделать...

Дипломатию подпортил боярин, которому что-то вступило в голову – дико заорав, он сорвался с земли и выхватив меч, явно хотел укоротить говорившего румеля на голову. Само собой реакция у Самих была шустрее...

– Необходимо предотвратить, – скэпствовал горностай, – Институт кровавых бояр – это самое то, что надо корчевать с корнем. Он вот сейчас ни за что ни про что собирался убить этот организм.

– Мы поняли, – хмыкнула Трикси, – Опять станнером его?

– Не успеет подействовать, – сwыл Котран, замерив скорость, – Вообще думаю еле-еле успею...

– Уж постарайся.

Кот постарался – так как он уже начал вскидывать лапу со станнером, то это и продолжил, только не нажимал на спуск, а со всей дури запулил самим прибором, метясь так чтобы выбить меч, стремительно летящий к шее румеля. Снаряд попал в цель буквально за пять сантиметров до фейла – для организмов это выглядело как что-то молниеносное, звякнула сталь, и кровавый завалился, обливаясь кровью. Отскочивший меч достаточно располосовал его, чтобы списать тушку в утиль. Обрызганные кровью румели ещё потормозили, а затем просто явно потешились свершившимся событием, пиная труп ногами и плюя на оный.

Дальше пошло кое-как менее туго. Хитрые зверьки к тому же разыграли стандартную пантомиму, которая сдесь пока ещё была недоступна пониманию: за "злого следователя" отыгрывал Котран с Бро впридачу, а за "доброго" – лиса и горностай. Достаточно быстро удалось узнать, что вся безобразная клоунада по массовому истреблению организмов происходила по случаю какого-то там ритуального события, а органика предназначалась в пищу жирным ублюдкам. Естественно, румелей просветили, что беднягам придётся остаться голодными – не менее естественно те ответили, что их всех укоротят на голову, что нежелательно.

– Укоротит – кто? – задавала вопросы Трикси, стараясь дистиллировать их от двучтений и абстракций.

– Служебные крысы Магистра Внутреннего Ножа и Наружних Кишок! – на полном серьёзе и без запинки отвечали румели, – Их много и у них оружие!

– Прочихаться, – фыркнула лиса.

На глазах совершенно офигевших румелей она взялась лапками за меч, примерилась, и сломала его нашиш пополам, как сухую ветку.

– А вы говорите, – наставительно сглаголил горностай, – Короче теперь считайте, что главный в городе мм... вот эта лиса!

– Эй, самоуправство! – возмутилась Трикси.

– Ладно, для начала – сойдёт, – согласился Котран.

– Ну допустим мы-то считать будем, – сказал румель, – А крысы?

– А вот сейчас пойдём и доходчиво им всё объясним, крысам.

Для начала была проведена инвентаризация наличного и сгенерированы автокоманды: было доподлинно выяснено, что имеются тощие румели и прорва битой дичи, которую уже фиг оживишь. Поэтому первое что "приказала вассалам" трёххвостая...

– Вас-чего?

– Ссалам, – пояснил Серкамон, как специалист по всей этой жаже, – Ну, это как Аш-Дэ-Дэ, мастер и слейвы, понимаешь?

– Дыыы...

...так это развести костёр и переработать часть добычи в корм для немедленного и дальнейшего употребления. Лиса лично занялась осмотром того, что тащили с собой аборигены в телегах, и многое потребовала просто выбросить немедленно, типа ритуальной колоды весом с унитаз.

Как оказалось, увлечение горностая архаикой пришлось как нельзя кстати: дома Серкамон постоянно изучал средневековую Европу – настолько постоянно, что знал о ней больше, чем любое из живших тогда щачел. Без этого груза Самим навряд ли удалось бы настолько быстро осуществить переворот в отдельно взятой румельской крепости – без этого и без станнеров, конечно. Косой, похожий обводами на трухлявый пень каменный замок, обнесённый стеной и рвом, именовался не иначе как Великий Подпор; на самом деле название было вообще тупое, но сокращали до терпимого Подпора. Поскольку ни на подпор, ни тем более на великий, сооружение не тянуло, Трикси волевым решением переименовала населённый пункт в Уныложажск. Ей вообще первое время пришлось принудительно включить волевые решения, потому как на этом строил буффонаду горностай.

– А почему Уныло-жажск? – сwыл Бронеслав, – Не выселяет пессимизьма!

– Потому что пока это именно уныложажск, – резонно ответила лиса, пинком убирая с дороги кучу гнилья, – А когда наступит то самое на "рэ", недолго снова отренеймить.

С этим было трудновато не согласиться. Пока же четвёрке щебнюющих предстояло ознакомиться с хозяйством, которое они ввалили на себя; всякие кровавые бояре и прочая шушара была разогнана и избита ногами, в основном румельскими, а некоторые так вообще повешены на площади за ранние "достижения" – так что примитивно мыслящие аборигены не могли подумать ничего иного, кроме того что крепостью распоряжается трёххвостая лиса. Откуда взялась она и остальные зверьки – этого никто не видел, зато почти все видели, как волшебное животное одним движением лапы отправило в аут всю охрану. А раз так, то предстояло отдуваться, воизбежание получения ещё большего дерьма, чем устранённое.

Сама крепость была чудовищно мала – шагов двести в неровном диаметре, не больше; "центральная площадь" тут была меньше, чем любой ленинградский двор, а узкие улочки тонули в нечистотах. Короче сказать, Трикси отчётливо поняла, что реконструкторы в Бооту Бау – всё-таки реконструкторы, и достичь аутентичного состояния им не светит – к большому счастью... Ввиду наблюдаемого срача, первое что постановила лиса – готовить расселение поголовья по нескольким посёлкам в округе, а крепость превратить в промзону.

Несколько суток кряду все четверо только и делали, что ходили по округе и устраняли всякий стыд, какого тут имелось в избытке. Попытки "знати" хорохориться пресекались битьём по лицевой части и в крайнем случае – применением станнеров. Население же сидело тише травы ниже воды, потому как не только видело невиданное, но и слышало неслыханное – всмысле, из соседних районов приходили известия, что у них не менее сильный бугурт. На добавку, по небу то и дело пролетали шарообразные корабли, издавая низкое гудение – это тоже внушало.

Соразмерно законам стайного разума – то есть сразума – через какое-то время был неизбежен тупак со стороны бывших "шестёрок", внезапно почувствовавших себя тузами, но это было давно известно и учитывалось. Горностай подумал и решил собрать по Уныложажску статистику, дабы точно вычислить параметры.

Трёххвостой же, как наиболее часто тявкающей, приходилось тявкать всё больше, а также выслушивать реплики румелей, не страдавшие обдуманностью и оригинальностью.

– Убойся гнева Магистратума, богомерзкое создание! – вещал болван из "духовенства", – Ибо страшен гнев его, и должно...

Лиса обычно подстанивала организм и прилепляла на спину табличку "я идиот, убейте меня кто-нибудь!".

– Прими же эти жертвоприношения, о великое серое животное!! – вещали болваны другого типа, падая нОсами в гОвно.

Трикси точно задолбалась бы повторять, что животное она не особо великое, и уж точно её не интересуют подгнившие тушки каких-то мелких птиц – если бы не была Самой. Поскольку была, то типовые речи были заготовлены, снабжены переменными типа "одобрительная фраза 1го уровня", чтобы не вызывать ощущение магнитофона, и теперь было достаточно включить воспроизведение.

Ранее собрания – а точнее, сборища – проходили на невозможно узкой и вонючей площадке в центре крепости, куда не помещались все желающие; лиса перенесла место сбора на песчаный пустырь неподалёку. Вместе с котом и кавием они разровняли там приличную площадь, поставили столы и скамейки из брёвен, вырыли большой колодец и наконец, посадили аллейку плодовых кустов.

Пришлось объяснять румелям, что расселение за пределами крепости теперь ничем не грозит, потому как некому нападать, ибо в других крепостях тоже самозверьки. Пришлось объяснять, что сословная система – говнище, потому как румель он и есть румель, особенно если рассматривать во времени; что падать нОсами в гОвно – не полезно по медицинским показателям, и так далее, и далее, и далее... Поначалу организмы слушались лису скорее из опасений, но постепенно начали и слушать, наблюдая что результаты именно такие, как было тявкнуто.

– Ну, контроль над пунктом захватили, – сwыл Бронеслав, – А дальше что, завозить трактора и начинать индустриализацию?

– Согласно генеральному плану, пока без этого, – дал справку Котран, – Конечно если совсем вилы, можно "считерить", кпримеру завезти сто тонн корма, но это не совсем то что надо. В конце начал, Щебень не ставит задачей вытягивать организмы на какой-то уровень, потому как это не особо возможно. Он только устраняет УГ, которое в частности мешает этому росту.

– То есть чтобы организация организмов развивалась, как и было, – задумалась Трикси, – Но без сжиженного стЫда? Мне нравится такой подход.

– Думаю, подход уже нравится и многим туловищам, – хмыкнул кот, – Конечно они ещё попытаются много раз нас убить, но благо толку от этого...

Грохнуло оконное стекло, и в пробоину влетела тяжёлая короткая стрела, нацеленная точно в кота. Никакой румель не мог бы увидеть глазом, как сработала активная защита, так что для них это выглядело как отлетание как от стенки горох.

– ...никакого, – подтвердил Котран, фыркнув и пнув под стол обломки стрелы, – Хотя стоит признать определённую упоротость.

– Лучом его? – лениво предложил Бро.

– Да нашиша? Нам он не повредит вообще в любом случае, поэтому никаких лучей. Вот если будет тупак в отношении организмов – тут да.

– Кстати, они тут употребляют организмы в пищу, – поёжилась лиса, – Как это прекратить, если следовать эт-самому?

– Пока никак, – пожал плечами кот, – Переводить на свинофермы. Всё же лучше специально созданная свинья, чем убитая дикая.

– Лучше да не хорошо, – заметила трёххвостая.

– Лучше – не хуже, – ответно сумничал Котран.

– Думаю, с фермами всё должно быть нормально, – сwыл Серкамон, – Если принудительно запретить охоту, быстро поднимутся курицыны дома. У них тут разведение курей – давняя традиция.

– Ага... А ты кстати где? – сwыла Трикси.

– На два этажа ниже в соседнем здании, тут библиотека. Ну конечно громко сказано, но для сдешней просвещённости – ещё какая.

– Вот и подумай, как опять же поднять эту просвещённость.

– Я так измысливаю, – измыслил Котран, – Что нам надо постепенно появляться реже и реже. Чтобы тренировались не разводить УГ сами и подсознательно опасались.

– Кстати, я думал, – сwыл Бро, – Что нас тут кто-нибудь подменит? А то как копать, если?

– Наилегчайше. Потому что пока никто из нас не знает, куда копать, а собирать факты и анализировать можно и одновременно с.

Сами выбрали наиболее удобный для каждого способ сбора этих самых фактов; лиса например достала из рюкзака маскировочную плащпалатку, которая в сумерках делала её практически невидимой, и использовала по назначению. Выбирая места поглуше, трёххвостая дожидалась удобного момента и «являлась» организмам, чтобы задать вопросы о. Обычно это был нехитрый троллинг, построенный на логической схеме «я тут потеряла кое-что, не видали ли».

Как и всякие дремучие архаики, румели знали всё и обо всём – поэтому выслушивать тонны откровенной ахинеи приходилось регулярно, но как тявкается, назвалась – полезай, и лиса усердно грела уши, фильтруя полученную туфту.

– Усердие похвально, – wыл кот, – Но что именно ты собираешься оттуда выковырять?

– Без понятия. Чисто гипотетически – если имела место аномальная активность, о ней должны сохраниться лютые росказни, потому как нелютые росказни сдесь возникают из каждого чоха. Логичечно?

– Гм. Вприницпях – да. Серк кстати занят примерно тем же, только ещё и копается в древних свитках.

– А у вас как успехи? – сwыла троллемордием лиса.

– Скромно, то есть никак.

– Тогда, продолжение следует.

Трикси поправила плащ и присмотрелась к большому дому, который караулила битых три часа; постепенно стемнело достаточно, чтобы ходить возле построек без никакой опаски обнаружения. Плащ мимикрировал цветом и главное яркостью отражения, а небольшой резонансный глушак уничтожал распространение звуковых волн, так что даже сторожевые животные с чутким слухом не замечали лису на расстоянии трёх шагов. В добавление ко всему, животные и не торчали снаружи, потому как лил приличной мощности холодный дождь.

Само собой для трёххвостой многодневные походы не могли быть утомительны, и она легко проторчала бы под дождём сколько надо – но тем не менее длительное наблюдение совершенно диких просторов, какие раскидывались за околицей любой румельской деревни, вызывало весьма сложные чувства. Если копнуть сухо – а Трикси так и сделала – то скорее всего давали о себе знать глубинные воспоминания, оставшиеся от лис. Однако как обычно, это не давало ответа, что с ними делать дальше...

Оставив эти растечения мыслей, лиса ныкнулась к дому, протёрлась по стенке к сараю и там аккуратно влезла по лестнице на сеновал, проникнув в помещение немудрёным способом, какой подсказал Бронеслав: берёшь и тупо поднимаешь скат крыши, ничем не закреплённый! Проделать это мог бы и организм, не то что усиленное само-туловище. Оказавшись таким образом внутрях, Трикси опять-таки по стеночке, неслышно ступая мягкими лапками, скользнула к внутренним комнатам, где под светом лучин сидели румели. Она понимала, что это ничто иное как вторжение в чужое гнездо, но обстоятельства требовали как следует напугать свидетеля и запутать его, а появление лисы в запертом доме – самое то что надо.

Следовавший в отхожее место румель был крайне обескуражен, когда его мягко прижали к стенке, и в слегка заметном отсвете лучин отрисовалась кистеухая лиса; организм заорал почём зря, но глушак действовал на любые колебания воздуха, так что никто ничего не услышал.

– Носом в... носом! – затараторил румель, жмурясь.

– Носом – отставить! – чётко тявкнула Трикси, – Мне просто нужно задать тебе несколько вопросов...

Особь вылупилась во все яблоки, а лиса обратилась к инструкциям горностая про архаику и скорректировала базар по ним.

– Я конечно и мысли могу прочитать, – легко соврала она, – Но дело в том что так я прочитаю не только то что мне надо, а всё остальное тоже. Тебе оно надо?

Румель икнул, тряхнув длинным хохолком из чёрной шерсти, что видимо обозначало, что нет-с, оно ему не надо. Трикси задействовала программу светового воздействия: мерцание глаз на подобранной чатсоте помогало быстро вывести организм из шока.

– Теперь выслушивай, – тявкнула лиса, – Как ты видишь, мы – такие как я – весьма мягко относимся к вам. Вопрос в том, что есть некие Другие, которые будут смотреть на вас совсем по другому, улавливаешь соль?

– Не-а... – выдавил из себя румель.

Трикси хлопнула лапой себе по морде, но делать было нечего: пришлось брать объект, усаживать на скамейку и ещё двадцать раз объяснять элементарное положение вещей, пока не дошло удовлетворительно прочно. Только после этого организм кое-как понял, в чём сольца, и резонно испугался. Утверждение о том, что Сами способны – чисто физически – за день истребить всех румелей, сомнения не вызывало даже у него.

– Таким образом, – навешивала трёххвостая, – Содействие нам против них – это очень сильно в ваших интересах.

– Это понятно... Но как мы можем помочь?

– Элементарно. Мне нужны упоминания о различных странностях, выходящих за рамки привычного. Естественно, не связанные с говорящими зверьками. Всё что от тебя требуется – это собрать сведения, как следует запомнить и потом передать мне...

Схема была стандартизирована и применялась крупным тиражом – Трикси создавала агентурную сеть исходя из картографии, так чтобы охватить как можно больший район. Аномалии, если они действительно имели местечко, должны были неизбежно попасть в эту сеть и оттуда – в лисьи уши. К сожалению, ни на что кроме как на сбивчивые устные рассказы, рассчитывать не приходилось ввиду повальной неграмотности населения. Идею снабжать чучел диктофонами лиса отвергла сама, как противоречащую плану Щебня.

Сделав очередной пасс, Трикси запомнила детали, поставила галочку и подумала так же незаметно смыться из посёлка – не тут-то было. На улочке мелькали десятки факелов, что вызывало подозрения; лиса прошмыгнула ближе и убедилась в этом. Несколько магистратурщиков – которые Внутреннего Ножа и всё такое – тащили по улице двух связанных по всем лапам румелей, самца и самку. Лиса встала за спины толпы, и убрав тявканье из голоса, спросила

– Ээ... А чёй-та? Ктой-та?

– Поймали ведьму! – не оборачиваясь, ответили туловища, – И соучастника! На кол их, на кол!

– Для начала падите нОсами в гОвно!!...

Трёххвостая вздохнула, потому как эти сцены ей надоели – но делать было нечего, назвалась воробьём – щебечь. Собравшаяся толпа заткнулась и дала врассыпную, когда из тёмного прохода между хатами вышла лиса – тем более что видно было только голову, лапы и хвосты, выбивающиеся из-под накидки, а сама накидка казалась пустым местом.

– Безмозглые олухи! – оглушительно тявкнула лиса, – Вам уже говорили про ведьм, мне кажется?

Естественно, им говорили – так что реакция была довольно живенькой для столь тормозных организмов. С крыши ближайшего большого сарая выстрелили штук двадцать тяжёлых арбалетов – с такими, вероятно, ходили на сдешних почти-носорогов. Активная защита изломала стрелы и расшвыряла вокруг мелкие щепки, как оно и положено, и арбалетчики больше испытывать судьбу не захотели. Зато вторым номером на трёххвостую пошла двойная шеренга с копьями.

Разглядывая эту картину практически на стоп-кадре, Трикси за секунду успела подумать немало мыслей – например насчёт того, что возможно мозгляк детектед, если румели догадались, что стрелы не берут потому что лёгкие. Впрочем гораздо вероятнее был метод произвольного выбора средств.

Повредить туловищу копья не могли, но лиса и не собиралась это проверять – толпа только закончила выстраиваться для атаки, а она уже выхватила станнер и дала широким конусом на большой мощности. Дуболомы резко заскучали, а Трикси огляделась, выискивая цель мероприятия. Цель утаскивали магистратурщики, пытаясь взвалить связанных на ездокоз, но также не успели, попав под конус излучения.

– Болваны, – не в качестве ругательства, а ради констатации тявкнула лиса, слегка пнув лежащие туловища.

Далее она взяла за шкирки двух неудавшихся мученников и оттащила в укрытие, как авоськи с картохлей. Через пол-часа все застаненные начали очухиваться, ученики кровавых бояр громко негодовали, но идти искать в наступившей темноте лису почему-то не стали. Трикси когтями обрезала верёвки и растормошила особей; те вылупились на неё, как черепахи из яиц.

– И чё? – фыркнула трёххвостая, – Экая невидаль. Привыкайте, теперь будете такое видеть регулярно.

– О великое серое животное... – начал румель неправильно.

– Тупак отставить.

– Ладно... В таком случае, зачем ты спасла нас?

– Впринципе, если тебе очень хочется на костёр, могу устроить, – резонно тявкнула Трикси, – Но опыт подсказывает, что как правило на костёр не хочет никто, а жечь организмы – это изврат и УГ. Так кого записать на церемониальное сожжение?

Оба организма помотали головами – на сожжение они не рвались.

– Кстати, что за бред с ведьмой? – уточнила лиса.

– Я просто пожелала зла одному румелю, – сказала румелиха, – А он взял и помер.

– И что, этого достаточно? – задала глуповатый вопрос Трикси; просто ей было страшновато поверить в такое, хотя Серкамон и предупреждал.

– Как видишь, – повесил голову румель.

– Кстати, вели... серое животное, или как тебя назвать...

– Трикси.

– Трикси. Дело в том что жечь они потащили только нас, а мою мать и братьев повезли в турьму, – пролепетала румелиха, аж прижимая уши – хотя они и не прижимались, – Мы сами никак не сможем их вызволить...

– У коровы нет других забот, – пробормотала лиса под нос.

Вместо продолжения агентурной работы пришлось производить прорву действий: для начала набрать грибов и накормить организмы, не страдавшие излишним жирком, а заодно и просветить их насчёт съедобности оных телоидов. Затем пришлось тащиться к соседней с Уныложажском крепости, за восемьдесят с пухом километров по бездорожью! Любой выпучил бы глазные яблоки, но не само-лиса – тем более что теперь она питалась от изотопной электробатареи, которой хватало на сорок лет работы. Ночной лес, в котором орали организмы, нисколько не причинял неудобств, а напротив, радовал наличием этих самых организмов. Правда, небо затянуло облаками и вид его не настраивал на отвлечённые раздумья – зато настраивал на привлечённые. Применив нехитрые логические схемы, Сама пришла к определённым выводам о том, какие события наиболее вероятны и что по этому поводу сделать.

Лиса не спешила, так что добралась до цели к утру – что впрочем более к пуху, чем мимо оного. Поначалу, выйдя с опушки на поле, Трикси подумала что скосячила и вышла к Уныложажску – настолько похожей была вдрызг кривая крепость с кое-как наложеной стеной и спонтанно налепленными башнями. Само собой, это было лишь впечатление – по континенту таких румелятников имелись тысячи, и отличить их для не-румеля было также просто, как две муравьиные кучи. Трёххвостая как всегда не делала лишнего и не умничала, где не надо, а просто подошла к ближайшим организмам, косившим траву, и спросила где в этой помойке "турьма". Правда, узнав это, она не поспешила лезть куда ни попадя – тем более помятуя о выводах, сделанных во время прогулочки.

Ввиду этого лиса шмыгнула за огромную копну сена и включила дальнюю связь, достававшую до орбитальных ретрансляторов; сия операция позволила ей запросить магнитное-резонансное сканирование объекта, в данном случае всей крепости. Флот поддержки не спешил, да и Трикси поставила на запрос низкий приоритет, так что ждать пришлось два часа, но зато оно того стоило. Крепость была не особо велика и найти по трёхмерному скану нужное не составляло труда.

– Какие мы умные, а? Аж жуть! – хмыкнула себе под нос лиса.

Как она и подозревала, умные вероятно затеяли всю клоунаду ради того, чтобы заманить её – или скорее, любого другого Самого – в ловушку. Таковая состояла из пяти десятков бочек с маслом и смолой, которые должны были вылиться в узкий подвал, где держали заключённых; при этом капкан был уверенно автоматизирован и срабатывал без участия румелей, от наступания на пол – сзади должна была упасть и закрыться тяжеленная дверь, а помещение затопить жидким огнём. Неизвестно, выдержало ли бы прожарку мех-овое туловище, но румелям точно пришёл бы каюк, что вызвало пожелания зла в адрес изобретателей этого фокуса.

Убедившись на сто пухов, что диспозиция разведана, Трикси закрылась накидкой и почти невидимая проскользнула в ворота за телегой. Направилась она само собой не в подземелье, а для начала к главному ослу, высказать своё фи – но к сожалению, того не оказалось на месте. Пожалев об этом, лиса по схеме нашла места закладки бочек с зажсмесью и привела ловушку в негодность. Как она уже опять-таки успела заподозрить, ловушку охраняли совершенные дуболомы, ничего не знавшие дальше своего хохолка; охраняли они конечно от своих, а не от Самих – пробовать остановить великое серое животное никто не додумался. Ввиду таких раскладов, через пол-часа она вывела два десятка особей на свежий воздух и отпустив на все восемь сторон, неспеша побежала обратно к своим барашкам. Немудрено, что при первом же wое она не умолчала о происшествии.

– Ну как я и замечал, – сwыл в ответ Эрлай, – Что упоротость присутствует. У меня тоже было несколько случаев, к удаче обошлось вообще без жертв.

– Впринципе, упоротость это хорошо, – добавил Бронеслав.

– Это чем?

– Тем, что хотя бы для того чтобы уничтожить Самого, потребуется поднять ихнюю науку на много уровней, а это профит. Конечно цель погана, зато средства годные. А уж научное восприятие неизбежно ведёт к увеличению пяки, что совпадает с основной задачей Щебня. Здорово придумал?

– Кажется да, – согласился кот.

– Посидите-ка, – сwыл Серкамон, – Вы что, не замечаете подвоха?

– В чём?

– В событии, описанном лисой.

– Да вообще-то нет, – честно сwыли все трое.

– Ну-ка поподробнее? – попросила Трикси.

К этому времени лапы донесли её до довольно широкой реки, через которую приходилось тупо переплывать за неимением мостов; трёххвостая расположилась в прибрежном ольховнике, откуда было видать замечательную водную гладь и прекрасно пахло мокрой землёй.

– Что тут подробнее?! – возмутился горностай, – Они, румели, просто обязаны были сначала попробовать закрыть ловушку лапами. Лапами! понимаешь разницу?

– Между лапами и чем?

– И автоматикой. А столь сложное устройство, рассчитанное на конкретную ситуацию – это автоматика.

– Ты хочешь сwыть, что для них это круто? – хмыкнул Котран, – По-моему не стоит недооценивать этих ребят.

– Оценки ребят тут ни при чём, говорю чисто исходя из анализа вероятностей – такого практически не может быть.

– Опа! – тявкнула Трикси.

– Что опа?

– То, что мы и искали такое, чего не может быть, нэ?

– Похоже, что действительно так, – подумав, сwыл кот, – В связи с этим предлагаю перенести центр внимания на населённый пункт 4011 и далее копать вокруг него. Чтобы не бросать на произвол Уныложажск, кто-нибудь пусть побудет на шухере.

– Предложение одобрено.

Легко одобрить, но труднее выполнить – даже у лисы уши разъезжались в разные стороны, когда она задумывалась над тем, как копать.

– Пока ты задумываешься над тем, как копать, – сwыл кавий, – Я думаю что ничего не надумаю, поэтому займусь плановым щебневанием.

– Например?

– Например составить статистику стыда, который нужно ликвидировать. В любом случае, пригодится.

Как оказалось при дальнейшем рассмотрении, очень пригодится. Как быстро сообразили Сами, наиболее стыдный стыд – это тот который приводит к летальному исходу; следовательно, требовалось подсчитать количество случаев на единицы времени. Помогла румельская традиция погребения – ибо как и всякие дремучие архаики, они более трепетно относились к мёртвым, нежели к живым, и даже когда выносили трупы после массовых побоищ, отмечали их точное количество. В итоге задача сводилась к пересчёту свежих захоронений, что было сделано в течении двух суток при помощи "летающих яблок", то бишь малоразмерных зондов с камерами. Результат весьма насторожил.