Текст книги "Миростройцы (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

А, да. Чрезвычайная ситуация возникла в связи с тем, основной тяговый корабль, находившийся в системе на момент события, попал под воздействие и оказался нефункционален. Также оказались потеряны два из трёх ресурсных корабля, что привело к невозможности немедленной эвакуации. В данный момент мы намереваемся вывезти персонал третьей станции на внутрисистемном транспорте, который предназначен для прохождения через туманность...

Грибыш послушал на отметку времени и подумал было, что они ой как нерасторопны. Однако прикинув по схеме, грызь взял эти мысли обратно – если вихрь это зона изменения пространства, то длина пути от внешней станции до третьей увеличивается раз в сто, потому как нельзя лететь напрямую, а только между витками мелко намотанной спирали.

– Примерная суть ЧС чиста, – с облегчением цокнул грызь, – Ихний времесос дал сбой и погнал волну, угробив почти все корабли. Сейчас они тащатся на ресурсере через воронку, чтобы вытащить организмы.

– И как мы сможем помочь? – осведомилась Рижа.

– Точно не цокну, – задумался грызь, – Проходимость по этому облаку у ихней посуды гораздо больше, так что на воронку нам лететь резона нет...

Как раз в это время резко запищал вызов, и на экране отрисовалась молодая грызуниха, выслушившая слегка взволнованно.

– Корабль "Традесканция"! – цокнула она, – Вы меня слышите?

– Сто пухов, – кивнул Грибыш, – Слышно, как вы тут вляпались по самые кисти. Мы словили ваш сигнал первыми, но наверняка через несколько десятков часов тут будут аварийщики. Какое содействие вам нужно?

– У нас не осталось транспортных средств, нужно вывезти пушей с этой станции.

Грибыш и Рижа приоткрыли пасти и переслухнулись.

– А что, там не безопасно? – довольно уныло спросил грызь.

– Нет, – подёрнулась грызуниха, – Платформу накрывает волнами этого самого эффекта, к удаче, не всю сразу. Но нам нужна эвакуация двадцати семи особей, это сто пухов.

– Двадцать семь это не слишком в пух, – цокнул Грибыш, – Придётся размещать их под ремачами, потому как сюда они влезут, а в трюме довольно неудобно жыть. Йа стыкуюсь?

– Посидите! – влез грызь с платформы, – Йа объясню, как фиксировать излучение, иначе если и вы под него попадёте, это будет погрызец.

Грызь произвёл ядерное нападение на мозг Грибыша, а Рижа в это время прогулялась слухом по экранам, и услышала один из ресурсеров, теперь доступный через тэ платформы. Точнее, бывший ресурсер – настолько бывший, что только подписи цокали о том, что это. Огромная стальная баржа с надстройками превратилась в этакий сгусток кристаллов, или друзу разномастных грибов... короче цокнуть, материал был съеден вчистую, от корабля не осталосиха вообще ничего. Рижа ткнула пальцем в бок грызя, а потом в экран; тот оценил.

– Пуха се тут плющит! – цокнул он, – Это что, сразу?

– Нет, – пояснили с платормы, – Этот долго стоял под излучением, часа три. Но потом псв-защита совершенно не помогла.

– Так это излучение?

– Это йа так цокнул, а так пух его знает. Ты вгрыз, как улавливать?

– Да, – кивнул Грибыш, – Стыкуюсь.

– Только на второй причал, там чисто... чище.

Фрег стал заваливать на стыковку, и с близкого расстояния грызи могли наблюдать, что и платформа местами скособочена; по блокам словно шла ржавчина, вздымаясь пузырями из бывшего металла. Грибыш слегка сглотнул, но быстро заставил себя сосредоточиться на оперативном. Программа, которую он настроил по инструкциям, показывала данные с сенсоров платформы. Грызи кое-как наладили фиксирование патогенного воздействия, хотя и не так чётко, как хотелосиха бы. Экран показывал полосы эт-самого пока что в стороне от станции, так что не стоило терять времени. Чуть не забыв о таком немаловажном факте, как объём, грызь прикинул, сколько его потребуется, и дал команду выбросить четыре контейнера. Крышки открылись, и восьмигранные призмы закувыркались в сторону от корабля – не до них сейчас.

Подойдя к стыковочным фермам, фрег завис на месте относительно платформы, подошёл ближе, как оно постоянно случалосиха, корпус коснулся щупов, торчащих далеко в сторону...

"Ошибка. Сбой оборудования стыковочного узла. Повторить попытку?"

– Лысые курицы! – шлёпнул по столу Грибыш.

Он попробовал повторить, но толку конечно на вышло. Отнюдь не в пух это ваше излучение, подумал он, если от него клинит дубовый стыкузел.

– Это Традесканция, – цокнул он, – Второй причал не функционирует. Что с первым?

– На первом детекторы показывают высокий уровень заражения, значит он тем более не действует.

– У вас есть скафы и ремачи? – спросил Грибыш.

– Ремачи есть, вот скафы не на всех...

– Если есть ремачи, попуху, – легко проигнорировал опасность грызь, – Шлюзы по крайней мере наверняка пашут, так что зажимайте туловища ремачами и выходите.

– Кло, – ответил грызь через десять секунд раздумья.

Грызи были достаточно расторопны, чтобы пошевелить хвостами, и уже через минуту первая партия вышла через шлюз в причале. Из десяти пушей три были без скафов, что выслушило весьма пугающе – они были зажаты псв-полем, так что вакуум не мог повредить им. Пока первая группа карабкалась по фермам к фрегу, из двери вышла следующая, и таким образом на станции никого не осталосиха. Грибыш, подёргивая ухом, следил за детекторами на тэ – они постепенно разгорались, но достаточно медленно, чтобы волноваться. Насколько правильно работали эти детекторы, фрегу пока что ничего не угрожало.

Спустя пять минут всё многохвостие поместилосиха в трюм, и грызь немедленно закрыл крышку и дал ходу от станции; платформа тут же исчезла за хвостом. Лишь после этого он включил возобновление атмосферы в грузовом отсеке. Вскорости два грызя из платформенных смогли ввалиться в отсек управления и снять шлемы.

– Это было кисло, грызо, – сразу цокнул грызь, – Хруродарствуем за действие!

– В пух, – кивнул Грибыш, – Предполагается, что нам следует доставить зверей в ближайшую населённую систему?

– Посиди-ка, Зудыш! – цокнула грызуниха, – А Руфыс?

– Марисо цокает о, – пояснил Зудыш, – О тех грызях, что полетели на "воронку" забирать персонал.

– Это мимо пуха, – мотнул ухом Грибыш, – В нулевых, насколько йа понимаю, эта ваша временная каша выведет из строя фрег, как только ей этого зазлорассудится. И тогда не выберемся ни мы, ни они. Во-первых, они полетели туда не пешком, полагаю, и если смогут выбраться, то мы им без особой нужды.

Молодая грызуниха прижала ушки и зажмурилась, но цокнуть поперёк было нечего.

– В пух, – подытожил Грибыш, – Вы, слышимо, разместитесь тут, а остальных нужно застанить, потому как в трюме условия мимо пуха.

Грызи кивнули и пошли предпринимать действия. Вскорости все пуши в трюме были накрыты псв-полем, но уже не от своих портативных приборов, а от защиты корабля, что значительно надёжнее. Грибыш не собирался проверять, насколько заразное эт-самое, и заодно включил прокачку воздуха в отсеке на замкнутый цикл, так что использованый воздух собирался в баллоны, а не шёл обратно через рекуператор. Лучше всего было бы вообще оставить и этих двоих внизу, но они требовались как знающие о.

– Ну, стало быть, куда? – цокнул Грибыш, усадив свой хвост и открывая пакет орехов, – Как вы дошли до такого погрызища?

Зудыш подёрнул ушами и цокнул, что дошли весьма просто. Как он поведал, промышленные разработки возле коллапсара на Ласт Веджетеблс начались достаточно давно, и станция, та самая воронка, уже лет двадцать как конденсировала потоки излишнего времени, генерируемые эт-самым, и заряжала хронобатареи. Эти штуковины использовались в различных промышленных целях, слишком заморочных, чтобы об этом цокать вслух. Как это и предполагалосиха с первого взгляда, поселения постепенно расширялись, были построены перегрузочные платформы с жилыми зонами, и собственно тамошние собирались разворачиваться ещё шире, когда произошло событие.

– И что, вы не знаете даже, что это такое? – уточнил Грибыш.

– Нельзя всё знать, – пожал ушами Зудыш, – Предположения есть, но толку от них. Это нужно исследовать образцы вещества, подвергшегося воздействию, и тогда цоцо.

– Ну а хоть так, навскидку? – не отставал грызь.

– Ну, думается, что это может быть изменение частоты временного потока. Правда, оно не должно давать подобных эффектов.

– Кто-то думает, что это так называемое тяжёлое время, – цокнула Мариса.

– Кло?? – вытаращил яблоко Грибыш.

– Время другой структуры, отличной от нашего обычного, – пояснила грызуниха, – Примерно как тяжёлая вода из трития с кислородом отличается от обычной с водородом.

– Соразмерно теории, – церемонно цокнул Зудыш, – Его не должно быть в данном коллапсаре.

– Соразмерно практике, – фыркнула Мариса, – Оно, скорее всего, наблюдается.

– Впух, – фыркнул Грибыш, отряхивая лапы и ослушиваясь вокруг, – Это уже кое-куда. Только вот непонятно, как может передаваться время, ну вы понимаете?

– Не совсем.

– Имеется вслуху, что йа знаю, как защищаться от радиоактивности, а как от тяжёлого времени?

Зудыш и Мариса переслухнулись в том акцепте, что грызо требует слишком много.

– Ты требуешь слишком много, грызо, – цокнул грызь, – К сожалению, в Ласт Веджетеблс нет ни одного специалиста по данной тематике, а наши знания пока что весьма ограничены. Напоминаю, что это вообще не обязательно тяжёлое или какое-либо ещё время, а дело может быть совсем в другом.

– Курдюк проводил опыты! – напомнила белка, – Воздействие не коррелирует с потоком обычного времени, что это значит?

– А, ну да, – почесал ухи Зудыш, – Но это при условии, что Курдюк сумел второпях правильно истолковать результаты.

– Ничего лучше у нас нет, – отрезала Мариса.

– Есть, – хмыкнул Грибыш, – А именно эвакуация и вызов специалистов, и подозреваю, что для них всё это будет не столь необъяснимо.

– В любом случае, примите ещё раз хруродарности за, – склонила уши грызуниха, – Слышимо, вы шли далеко не порожняком?

– Да, йа выбросил несколько контейнеров заказного груза, – кивнул Грибыш, – Но там ничего особенно ценного, и существует компенсация за эт-самое. Если цоканье пойдёт о каких-нибудь копейках, йа и обращаться никуда не стану, выбросил и выбросил.

– А? – показала на Рижу Мариса.

– А грызо имеет свою точку слуха на разговоры, – улыбнулся Грибыш.

Грызи вспушились и похрумали орехами, запивая оные чаем.

– Стало быть, лично йа сурковать, – цокнул Грибыш, – Если кто не будет, вот задание – слушать во все уши, и при малейшем признаке эт-самого, ну вы понимаете, эт-самое.

– Сто пухов, – кивнул Зудыш.

Завалившись туловищем в суръящик, грызь не сразу смог отключиться, потому как события нервировали. Кроме того, он знал, что игры с потоками времени сопряжены с риском подорвать всю звёздную систему, где они производятся, потому как время и пространство суть один песок. Вероятно, подумал он, те грызи с ресурсера не доберутся до нижней станции, а следовательно они зря полезли в большом количестве, двух хватило бы за уши. Сам факт досрочного прекращения существования не пугал Грибыша, как не пугал он и местных, однако жеж они прилагали все усилия, чтобы этого факта избежать.

– Прилагаю все усилия! – цокнул себе под нос грызь, и заржал.

Он таки ухитрился основательно задремать, когда его растолкал Зудыш, выслушивший слегка встревоженно.

– И куда? – осведомился Грибыш, потирая расплющенную от лежания морду.

– Там... Эт-самое, – поморщился грызь.

Пришлосиха перенести хвост, как и всё остальное, к экранам, и выслушать. Соль состояла в том, что эвакуированные не расслаблялись, и действительно слушали во все уши, проверяя состояние корабля и груза. Это позволило им выявить явные несоответствия в структуре вещества, составлявшего пол грузового отсека в непосредственной близости от перевозимой органической материи...

– Короче цокнуть, – фыркнула Мариса, – Вот тут, грязь!

Грязь была слышна невооружённым ухом – металлические панели пола были изъедены голубоватыми и зелёными пузырями, и что самое отвратительное, в таком же состоянии находились ноги двух особей в скафандрах, стоящих на этом пятне. Грибыш сообразил, что псв-поле вероятно выдавило воздействие со скафандров, но не до конца.

– Впух! – цокнул он, – С этим нужно что-то делать.

– Есть мнение, что измена материи происходит в количественной связи с полученными дозами облучения, – цокнул Зудыш, – То есть, это должно прекратиться.

– Вопрос только в том, когда, – хмыкнула Мариса.

– Примерно понял, – почесал ухо Грибыш.

Он вспырился на Рижу, но та сидела в кресле и только пожала ушами. Если у неё будет что цокнуть по существу, она это непременно сделает.

– Как кислота? – уточнил он.

– Ну, округлённо, да, – кивнул Зудыш.

– Тогда надо усилить до максимума поле, и подсунуть этой дряни больше незащищённого вещества, авось подавится.

Грибыш незамедлительно так и сделал, усилив поле; далее он задействовал манипуляторы в трюме и поставил один из контейнеров прямо на грязное пятно. Уже через пять минут стало слышно, что "окисел" ползёт по стенке ящика. К облегчению всех, столь видимого распространения плесени по скафандрам не наблюдалосиха. Конечно, оно и так не подарок, наверняка туловища значительно пострадали, но это вполне исправимо. Выдохнув и вспушившись, Грибыш испил чай и проверил, как оно с нафигацией – фрег шёл полным ходом к ближайшей системе, а на сигнал бедствия наверняка вышли спасательные корабли. Пока в пух.

Песок стал выбиваться за края пуха, когда наблюдавшие за процессом грызи отметили явное распространение плесени по одному из скафандров – синие пузыри продвинулись сантиметров на десять, скрывая скаф почти по пояс. Грибыш недолго думая посчитал динамику процесса.

– К прибытию от него ничего не останется, – цокнул он.

– Впух... – прижала ушки Мариса, – А как же??

Грибыш покачался на кресле, цокнул, а потом вспушился.

– Предлагаю отрезать часть, – прямо заявил он, – Воизбежание.

– Часть? – скривилась грызуниха.

– Часть, – подтвердил грызь.

Грызи слегка подёрнулись, но так как никаких других предложений не поступило, пришлосиха думать в выцокнутом направлении. Как вполне резонно предполагали пуши, под сильным псв-полем объекту будет попуху, отделили от него часть, или нет, а вот распространение плесени это может остановить, хотя и не факт. В инструменталке имелся плазменный резак, но его ещё следовало как-то применить. Грибыш быстро пришёл к заключению, что грузовые манипуляторы, годные для передвижения контейнеров, с пилой не справятся, а следовательно придётся топать лапами.

– На моём месте должен быть йа! – цокнул Зудыш.

– Ммм... да, – легко согласился Грибыш, – Думаю, после того как ты это сделаешь, тебя тоже следует поместить в стацисъ, воизбежание.

– Ясно, – кивнул грызь, не особо шокированный этим, – Пойду.

При помощи камер и удалённого управления Грибыш следил за тем, как тот спускается в трюм, а затем подвинул манипуляторы, чтобы помочь ему. Скаф всё-таки следовало разрезать примерно пополам, а не на произвольные фрагменты, так что стоило поднять его манипулятором. Песок также состоял в том, что под стацисным полем скаф был намертво приклеен к полу, и чтобы поднять его, да и разрезать тоже, требовалосиха отпустить поле... Грибыш покосился в сторону, на звук грызомых когтей, и Мариса взяла себя в лапы.

– Послушай ухом, – цокнул Грибыш, – Сейчас стой подальше, йа отключу поле и подниму скаф. После этого снова включу.

– А как йа буду пилить? – осведомился Зудыш.

– Когда будешь полностью готов, тогда и. Сначала на контейнере попробуй, а то мало ли.

– Посиди-ка, если ты снимешь поле, животное очнётся! – сообразила Мариса, – Ты что, собираешься резать его в таком состоянии?

– Вообще-то да, – кивнул Грибыш, – У нас нету выбора.

– Впууух... – выдохнул Зудыш.

– Правильно. Поэтому ты должен сделать это на редкость быстро, грызо.

– А этой штукой вообще можно сделать это "на редкость быстро"?

– При сноровке – сто пухов.

– У меня, честно цокнуть, есть сомнения в своей сноровке, – признался Зудыш, – Ибо никогда не.

– О куриная гузка! – фыркнул Грибыш.

На самом деле гузка была та ещё, потому как плазменная пила отнюдь не давала гарантий, что она чикнет скафандр, как бумагу.

– Выслушай ухом, надо как-то попробовать, – цокнул Грибыш.

– Как? – фыркнул Зудыш, – Что-то йа плохо соображаю.

– Вопросов больше не имею.

Через пять минут Грибыш уже влез в освобождённый скаф, потому как если кто-то схватил тупак – не место экспериментировать. Кроме пилы, грызь взял из отсека ремачовый блок, намереваясь применить его для частичной заморозки объекта. В трюме было сумеречно, потому как наваленные до потолка контейнеры закрывали светильники, и Грибыш понял, что потерять нить мыслей тут гораздо проще, чем кажется.

– Приготовьтесь к подъёму скафа, – цокнул он, – Йа пока приноровлюсь.

– Принято.

Грибыш в очередной раз возрадовался, что не содержал трюм в образцовой чистоте – у стенки валялись обрезки труб и швеллеров, а также большая пластиковая панель, из которой он намеревался делать стол. Любой космонавт знал, что когда до ближайшей материи целые световые годы, лишний гвоздь отнюдь не помешает. Грызь поставил панель к стенке, прикрепил к верхней части ремач и настроил его на дальность в пол-метра. Затем он запустил пилу и стал резать панель снизу... но скраю, чтобы не испортить, и от этого захихикал. Как и требовалосиха, разрез дошёл до полуметрового расстояния от прибора, и застопорился.

– Отлично! – цокнул Грибыш, – Сейчас поедем.

Он снял ремач с панели и пошёл к скафам, которые стояли у стенки, как штабель брёвен. Сначала стояли скафы, а дальше и несколько грызей в стацисном состоянии без скафов. Хотя это выслушило пугающе из-за необычности, Грибыш прошёл вдоль всей шеренги, внимательно оглядывая картину; к облегчению, пятна плесени ползли только в одном месте. Скаф, поражённый изменой вещества, заплесневел по всем ногам, и скорее всего, не только снаружи. Грызь прикинул, как подойти к нему, чтобы не влезать в "лужу" на полу, которая обтекала контейнер и карабкалась вверх по его стенкам. Он протиснулся за спиной соседнего скафа, и оттуда прикрепил ремач на шлем, используя ремешок. Теперь вроде бы всё в пух, подумал он, и проверил ещё раз с начала.

– Возьмите его в захват, – цокнул Грибыш, – Потом отключайте поле.

– Выполняю, – ответил Зудыш.

Манипулятор пришёл в движение и взялся за верхнюю часть скафа, затем отключилось поле. Наросты плесени, в которые превратились ноги скафа, покрылись трещинами, и от них отвалилось несколько кусков, поднявших зеленоватую пыль.

– Продувку трюма! – потребовал Грибыш.

Возможно Зудыш и затормозил бы, но за процессом следили ещё Мариса и Рижа, так что дважды повторять не требовалосиха. По отсеку прошла мощная волна, Грибыша столкнуло на пол, но вся пыль вместе с воздухом вылетела через шлюз за борт. Так, один песок есть... Грызь включил пилу и начал резать скаф по поясу. Шло туго, потому как скаф имел защитные слои, и прорезать его случайным касанием было нельзя. Грызь как следует постарался, чтобы не подумать о том, как пила начинает резать органическую материю, и не подумал. Плазменная пила работала чётко, без опилок и окисления материала, так что никакой вони не поднялось, и через пару минут работы окисленная часть скафа свалилась на пол, опять подняв тучу пыли. На этот раз сотрапы были наготове и без подсказок продули атмосферу. Так, идём по шерсти, подумал грызь.

– Идём по шерсти. Отодвигайте манипулятор подальше, на всякий случай, а йа подвину остальные скафы.

Собственно, так он и сделал. Слегка отпустив поле, настолько чтобы можно было двигать объекты, он навалился на скаф, как на чугунную статую, и подвинул по полу на несколько шагов, подальше от грязи. Такую же операцию Грибыш проделал с другими единицами, так что к возвращению в отсек оказался в довольно запыхавшемся состоянии. Рижа помогла ему вылезти из скафа, лизнула в нос и мотнула пушистыми ушками, тешась.

Однако на этом возня не закончилась. Едва успев проверить все параметры, чтобы убедиться в эт-самом, всмысле что всё в пух, Грибыш закашлялся. Он не заплатил бы внимания этому факту, если бы не покашливание и всех остальных наличных пушей.

– Гусиная курка! – фыркнул грызь, проверяя атмосферу.

Само собой, с атмосферой всё было в порядке, или по крайней мере так считали аппараты, не знакомые с наблюдаемыми эффектами. Однако же затруднённое дыхание чувствовалосиха невооружённым ухом, и это никому не нравилось ни разу. Если уж эта штука корёжила инертные материалы, то вывести из строя биосистему для неё трудов не составит.

– Впух, откуда?! – фыркнул Зудыш, – Даже на платформе такого не было, а ведь там грязи куда больше, и надышаться у нас времени было полно.

– Значит, надышаться тут нипричём, – заключил Грибыш, – Могу предположить, что пила как-то расшевелила грязь.

Рижа закашлялась совсем сильно, и только виновато развела лапками. Грызю стало ясно, что надо быстро выкручиваться.

– Значит так, вы все в стацис, – цокнул он, – Йа слежу за кораблём.

– А почему? – уточнила Мариса.

– Потому что йа пока чувствую себя лучше вашего, – резонно сообщил Грибыш, – А уж если что, то тогда поставлю на автомат и тоже отключусь.

Опять-таки придумать возражения никто не успел, так что грызь затолкал троих пушей к двери трюма, сцепил их всех одним ремнём от блока ремача, и включил стацис. Дышать стало трудно, но как ему показалосиха, это состояние не усугублялось, что уже хлеб. К тому же, ему было проще сидеть на ситуации в одну морду, как курице на гнезде... что он, собственно, и собрался сделать.

Для начала Грибыш подключил к своему организму БПГМ – Бортовой Прибор Горячей Медицины, дабы контролировать это самое состояние. Аппаратура зафиксировала отёчность в дыхательных путях, что впрочем и так было ясно, и кроме того, повышение содержания соли в крови. Хотя грызи очень любили соль во всех её проявлениях, они знали, что баланс соли в организме весьма хрупкий и его нарушение грозит. Вслуху этого, а также опасаясь других эффектов, Грибыш пошёл в санузел, намочил шерсть на лапе и приладил на запястье гибкую манжету с металлическими вставками, соединённую с основным блоком прибора, который он теперь таскал за собой, повесив на плечо. Грызь этого не почувствовал, но в лапу вонзились довольно толстые иглы и начали фильтровать кровь, восстанавливая обычный баланс.

Нельзя цокнуть, что это принесло ему большое облегчение, потому как лёгкие страдали от кашля, к тому же начало слегка мутиться зрение – однако теперь он был уверен, что не грохнется с лап сразу. Прибор в любом случае успеет предупредить его, а если повезёт, так и ликвидировать угрозу. Грибыш налил в стакан воды, размешал эвкалиптовой настойки и прополоскал рот – вот от этого как раз легчало, правда ненадолго. Грызь в очередной раз провёл самоинвентаризацию и пришёл к выводу, что чувствует себя примерно как при простуде, то есть вполне терпимо. Вслуху этого он принялся как можно быстрее ждать, пока корабль доберётся до искомой точки. Он предслышал, что к точке их не подпустят на выстрел мазерной пушки, и предстоит как минимум длительная возня, однако у грызя не было мыслей о том, что с грязью нельзя справиться. Он подозревал, что в узких кругах ограниченных морд это явление отлично известно, и весь косяк в том, что никто не подозревал такого именно на этом коллапсаре. Таким образом, Грибыш имел все основания вспушиться, а произведя этот процесс, он смог приступить к корму в виде пшённой каши, потому как при кашле орехи плохо лезли.

Примерно через час отключилась бортовая ЭВМ. Кого-нибудь это могло бы ввергнуть в шок, но грызь и ухом не мотнул, продолжая расставлять по огороду виртуальные кочаны, и только сохранился, чтобы кочаны не пропали всуе – потому как играться он мог на резервной машине, не в сравнение менее мощной. На стойке слева защёлкала читалка перфокарт, и бортовой вычислитель быстро восстановил функциональность. Перебить электронные импульсы грязь могла, но съесть перфокарту можно было только вместе со всем остальным, так что Грибыш показал грязи язык.

Он таже не забывал проверять попадание в пух, и констатировав оное, снова отвлекался, чтобы не просто сидеть и ждать. От кочанов грызь перешёл к промышленному культивированию камышей, каковое имело место у грызей до сих пор – камыш растили как на силос для получения богаза, так и для выделки соломенно-жмыховых плит, применяемых в различных случаях. Прикинув, как развернуться с камышом внутри стандартного планетоида, Грибыш припомнил соответствующую случаю песенку:

Камышей! – Требует профиль доски!

Камышей! – Требует печень трески!

В крике куриц, в молчании рыб и шуршаньи мышей -

Ка-мы-шей! Мы ждём камышей!

Проржавшись, грызь снова произвёл ослух корабля. По его наблюдениям, попавшая внутрь грязь давала о себе знать возле основного скопления, там где он разрезал скаф; гораздо меньший уровень наблюдался практически по всему объёму равномерно, а вот к двигателям оно не пролезало, слышимо из-за каких-то побочных эффектов, которые сейчас оказывались как нельзя в пух. Сидеть на неподвижном корабле было бы не так приятно, как на подвижном, и уменьшало бы шансы на скорейшее получение помощи. Хотя грызи и не жаловали обращаться за этой самой помощью, в данном случае отвертеться не удастся.

Грибыш на некоторое время даже задремал в кресле, хотя и чувствовал себя не лучшим образом – казалосиха, что у него температура, и всё так же доставал кашель. Ему постоянно казалось, что рядом Рижа, он вспоминал, что этого не должно быть, и от этого косяка голова замутнялась. Очнувшись, грызь почувствовал что-то не то и скосивши яблоки на лапу, лежавшую на подлокотнике кресла, услышал на ней пятна голубой плесени, лезущие по шерсти. Грибыш скорее удивился, чем испугался, и обратился к медицинскому прибору, который постоянно работал. Несколько небольших... пока что, участков на кисти лапы показывались пустым местом, и автоматика выдала запрос, попробовать ли регенерировать недостающие ткани.

Подумав, Грибыш счёл, что это мимо пуха. Попытки регенерации могут только разнести заразу по организму, а толк вряд ли будет. Вслуху этого он взял из шкафа ещё один блок ремача, и задумался. Не составит никакого труда застанить лапу и отрезать её впень, чтобы не мешалась – неудобств никаких. Но это только сначала. Грибыш знал, как циркулирует кровь, и понимал, что если пережать конечность, нарушится кровоснабжение не только кисти, но и всей лапы, а это мимо пуха. Впрочем, ему показалосиха, что плесень слегка увеличивается, так что производить выборы не оставалось времени. Грызь настроил прибор на дальность действия по объекту, прицепил на локоть и включил. Как он и предполагал, это вызвало ощущение отдавленной лапы, в ушах сильно застучало. Медицинский аппарат предупредил об изменении кровяного давления, и стал выправлять его – это сняло симптомы, по крайней мере в массе.

Грибыш вздохнул и приступил к делу – взял обычную обрезную машинку, потому как связываться с плазмой не хотел, подставил помойное ведро, и ещё раз убедился, что не начнёт резать по живому. На самом деле он и будет резать по живому, потому как нельзя резать то, что в стацисе, но не должен этого никак почувствовать вслуху отсутствия связи между кистью и остальным организмом. Эти соображения были логичны, но всё равно не избавляли от некоторого диссонанса от надобности этакой саморазборки. Грызь припоминал, что нечто подобное он слышал только при прохождении армейской службы – там специально тренировали выковыривать пулю из своего организма, и похоже теперь это было как нельзя кстати.

Прокашлявшись, а также проржавшись, Грибыш включил машинку, осторожно убедился, что не схлопочет болевого шока, и принялся за дело. К его неудовольствию, из разреза обильно выступила кровь, к тому же начав пениться при соприкосновении с плесенью – похоже, эта смесь давала какие-то реакции. Стараясь не забрызгать своей соединительной тканью весь отсек, грызь перепилил кость и закончил процесс – кисть лапы шлёпнулась в замызганное кровью ведро. Следующим шагом он вогнал обрезаную конечность в стацис, но на всякий случай ещё и обмотал куском тряпки – благо, у запасливых грызей были на корабле тряпки.

Неслушая на не особо здоровское самочувствие, грызь не собирался отключаться, а слушал в оба уха – за тем он собственно и, иначе стоял бы себе в стацисе рядом с остальными. Именно остальные занимали его больше всего, и Грибыш тщательно осматривал их, чтобы не пропустить признаки плесени. Он не бросил этого занятия до самого прибытия к месту назначения, и к большому облегчению, так ничего и не обнаружил – слышимо, схваченного кораблём количества "грязи" хватило только на то, что случилосиха.

Само собой, Грибышу даже в хвост, не то что в голову, не могло прийти вваливаться в систему с таким подарком. Он вывел корабль в дрейф на достаточном расстоянии и задействовал передатчик, дабы передать соль на ближайшую станцию слежения. Кое-как он изложил, и оттуда немедленно последовал отцок о том, чтобы ожидать прибытия аварийной команды. Как выяснил грызь с облегчением, сигнал с Ласт Веджетеблс был пойман, и туда тоже направились спасательные корабли. Уж теперь-то можно было расслабиться – хотя это и не особенно получалось с регенератором на спине, ремачом вместо лапы и постоянным кашлем.

Если цокнуть достаточно откровенно, а так и следует цокнуть, то Грибыш как-то упустил тот момент, когда «Традесканция» попала в оборот патрульной Ёлки. Очухался он уже в медицинском отделении, будучи приводим в удобоваримое состояние; лапу ему пришили быстро, а вот с вытравливанием плесени пришлосиха повозиться. Впрочем, после того как грызь увидел в палате рядом Рижу, и убедился что с белочкой всё в пух, на возню ему было положить хвост. Исключительно мягкая шёрстка грызунихи приводила Грибыша в не меньший восторг, чем раньше, и при этом шёрстка была отнюдь не главным компонентом данного зверька.

– Послушай ушами, а эт-самое? – спросил Грибыш.

– А, – цокнула Рижа, – Это да. Как нам сообщили копенгагенные морды, это действительно тяжёлое время.

– Бр-бр-бр, – поёжился грызь, – А откуда оно там взялосиха?

– Этого пока никто не грызёт, – пожала плечами грызуниха, – Будут изучать данный вопрос. Сразу стало ясно только то, что этого не должно было быть в рамках теории. Стало быть, скорее всего – косяк с измерениями.

– Косячина... Хм, а ведь эта штука может быть и полезной, чем гусак не шутит? Слыхала, как оно преобразует вещество? Только в пух! Эдак если бериллий в углерод превращать, или ещё что, это же Приход!

– Сто пухов, – подумав, согласилась Рижа, – Правда, у нас пока что сплошной Расход. Йа уже послала телеграмму сотрапам, чтобы они не думали, что мы того. Конечно у нас не было других вариантов, но мы потеряли изрядно времени... извиняюсь за каламбур.