Текст книги "Вторая Белая Ель (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Разведчики "Зимнего Воя", вернувшиеся с Сутрилока, для начала прополоскали пух, а кое-кто так и попался Нурке на тисканье. У участников операции явственно присутствовало утомление от того безобразного цирка, что они наблюдали, и возвращение в жым Ёлки радовало ещё больше, чем обычно. Скупышу и Астрисе пришлосиха заниматься самой что ни на есть профильной задачей, а именно осществлять ресурсную разведку, так как объединённому флоту требовались ресы для различных работ, и в значительных количествах. Само собой, не забывали и об обнаружении возможных кригсов, исправно расставляя зонды и локаторы уже на очень дальних подходах к месту действия.

Таким образом, если учесть всю кучность задач, грызям приходилось пошевелить предмозжиями и вылетать на разведфреге лично, потому как дальность достигала нескольких световых лет, с пульта не достанешь. Военные к тому же предоставили оборудование для увеличения проходимости через облака, что сильно облегчало песок, хотя и утяжеляло сам корабль. "Паралис" на среднем ходу тащился через внешние оболочки "сирени", продолжая слушать во все уши и оставаясь более-менее незаметным, ибо работали его проекторы и заметалки следов. Сине-серая тускло светящаяся облачность за хвостом оставалась на вид совершенно нетронутой.

– Эй, ты чего сделал!? – цокнула Астриса.

– Вспушился, – пожал ушами Скупыш, – А что?

– Так вспушился, или ачто? – уточнила грызуниха, а потом скатилась в смех, – Да. А вот где всё-таки обещанные окатыши?

В сиренях не было привычных астероидов, газопылевая среда скатывала тяжёлые вещества в окатыши, напоминавшие снежные комки своей слоёной структурой. Именно в них стоило искать ресурсы, и пока что сирень, казавшаяся весьма перспективной, выслушила пустой, как пустышка...

– Как пустая пустышка, – уточнила Астриса, – Что не совсем однопухственно с полной пустышкой.

– Ты ещё в отчёт это запиши, – посоветовал грызь, и заржал в голос, когда прочитал тоже самое в отчёте.

– Смех с мехом, а таки где? – фыркнула грызуниха, – Может их тут вообще не быть?

– Ну как цокнуть, – почесал раковины Скуп, – Да как ни цокни, не может. Если их сцедили, должны быть характерные следы этого процесса, а тут пух-с.

– Это значит, что песок был подмочен? – цокнула Астриса, потирая когти на лапке.

– Есть такая вероятность, и немалая.

Грызи имели вслуху, что какой-нибудь негодяй мог замаскировать ресы, точно также, как это делал Щак с кристаллами, бросая рядом зонды. Подобные действия назывались противоресурсными мероприятиями и были давно как известны и изучены. Наличие маскировки при этом не подразумевало автоматически, что это сделали кригсы или их прислужники – даже более вероятно, что это сделали союзники, без никаких вредных намерений. Натурально, наука знала очень мало фактов, чтобы в целой звёздной системе или сирени, в данном случае, отсутствовали тяжёлые химические элементы в значительных количествах, так что стоило остановиться на варианте со скрытием полезняшки умышленно. Грызи, испив столь оригинального напитка как чай, приступили к.

Астриса занялась проверкой вероятности того, что всё-таки ресы выкопали, а следы просто не бросаются в уши сразу; Скупыш же начал поиски непосредственно разумного вмешательства в локационную картину. Обои грызи начали с самого простого, а именно отсылкой кодов, какие должны были задействовать автоматику зондов, абы таковые найдутся. Само собой, это делалосиха таким образом, чтобы не демаскировать фрег – с него вылетали свармеры, которые и посылали импульсы на заданной частоте, достаточно отдалившись от корабля. Этот песок не возымел, в том числе результатов, и пуши планомерно перешли к следующим пунктам программы.

На самом деле соль состояла в том, что сенсоры фрега вполне могли ловить искомые объекты, потому как совсем сделать их неслышимыми – слишком трудно технически; однако внести помехи в сигнатуры, так чтобы автоматика не смогла правильно идентифицировать объект по поступающим данным – это было доступно на сто пухов. В этом случае следовало подключать усиленные блоки анализа, всысле программные, и прогонять их до достижения уверенного результата. Если это не давало прибыли – а оно как правило не давало – то далее уже шла лапная разборка данных до их поступления на окончательную обработку. Данный подход был стандартным для проверки любого косяка, так что и.

Соль состояла в том, что в каждой звёздной системе имелась пухова туча разнотипных объектов, а свойства сенсоров позволяли "видеть" практически все их сразу; само собой, что такую лабуду бесполезно передавать на яблоки космонавта, потому как ничего невозможно понять. Автоматика, пользуясь быстродействием, фильтровала объекты, но при этом не особенно рассуждала над каждым, а точнее вообще не рассуждала. Скупыш, открыв таблицы данных, а другом окне – справочные материалы по тематике, начал таки рассуждать. Песок сводился к тому, что система могла быть завалена ресами, но их не увидишь в упор из-за какой-либо хитрости. Очень редко встречались природные аномалии, и постоянно – действия противоресурсников, блокировавших ресурсную разведку противника.

Грызь переключился на физические параметры объектов и получил картину нескольких поясов объектов размером по сотне метров каждый; пояса тянулись вокруг всей сирени и состояли из миллионов таких окатышей. Достаточно плотная газопылевая среда и сильное излучение создавали специфические условия, при которых окатыш рос до указанного размера, и избыток с него уже стирался обратно в пространство, вслуху чего сдешние "астероиды" были все одинаковые. От такой перемешки пельменей и состав у них должен быть ровный, подумал Скуп, запуская свармер на сканирование непосредственно выбранного окатыша. Кремний с бериллием? Данунапух. Грызь дал команду приблизиться на километр и провести ковыряние старым добрым масс-спектрометром. Свармер-салвачок, мало светя из соплова, подошёл к вяло вращающемуся окатышу, и пустил в него синий луч, выбивший несколько граммов вещества, разогретого до плазменной температуры. Излучение этой плазмы было принято оптикой и подвергнуто дефракции, так что Скупыш через две минуты получил и результаты, и непосредсвенно спектральную полоску с линиями поглощения, обозначавшими определённые химические элементы.

Как он и предполагал, окатыш не был сделан на заводе, чтобы состоять их кремния и бериллия, и содержал достаточно обычный набор металлов, от железа до титана. Грызь задействовал магнито-резонансное исследование, чтобы убедиться в составе окатыша полностью, а не на поверхности. У разведчиков имелось и такое оборудование, а каковом слыхом не слыхивали многие – и не потому что оно было суперновое, а наоборот, потому что суперстарое. Однако, если ввести в заблуждение гравископ было можно, то масс-спектрометр почти невозможно, чем и пользовались. Пуха ли, если на "паралисе" имелась автоматическая лаборатория химического анализа, делавшая это при помощи реагентов, а не как-либо ещё. Магнитка показала, что внутри окатыш не менее металлический, чем снаружи – не полностью, но кремния там было процентов сорок, а бериллия и того меньше; остальное могло использоваться как ресы.

– Итак, это песок, – с важным видом цокнул Скупыш, – В этой сирени есть ресы, это определённо. Вопрос в том, где источник искажения, который не даёт их сканировать.

– Источник в пространстве, – как всегда точно ответила Астриса.

Ты ответила как всегда точно, за что и дорога пуху, – хихикнул грызь, – Давай-ка прочитаем десяток параграфов в инструкции...

Грызи нырнули в возню, как кулики в пруд, и стали там копаться, с похрюкиванием и поцокиванием. Скупыш не кривил пушой, цокая о параграфах, потому как совершенно не представлял себе процесс поиска того, что не фиксируется обычным набором сенсоров и анализаторов. Всмысле представлял, но получалосиха слишком широко, чтобы прилагать это к конкретике. Пушам натурально пришлось открыть инструкцию по данной тематике, и изучить заранее разработанную теоретическую базу. Уши у них слегка подвяли, потому как предполагались как минимум восемь различных вариантов происхождения наблюдаемых условий, и следовало проверять, начиная с любого...

– Не с любого, а с того что прощее проверить, – цокнула Астриса, – Зачем нам разводить тут скурпулёзные исследования, если прокатит что-нибудь дешёвое?

– Плюс к Жадности, – согласился грызь.

– Плюс плюсом, – мотнула ухом грызуниха, – Но йа ощущаю на сто пухов, что если не поставить конкретных сроков, домой не вернёшься вообще никогда. То одно, то другое одно! Вон, просто так вляпались в кристаллы, а это возня та ещё.

– Жесть, – кивнул Скупыш.

Куда более эмоционально он повторил это слово, когда прогнал программы в полном объёме, но получил форменный шиш. Грызь послушал на приборы, а именно на часы, и выяснил, что на эти упражнения они ухлопали двадцать часов. За такое время "Зимний Вой" гуся лысого соберёт в инженерках! Вслуху этого пуши решили сразу картировать ресурсы топорными методами типа спектрометрии и магнитного резонанса, дать эту информацию на Ёлку, чтобы не задерживать производство, а там уж неспеша разбираться с "полем невидимости". Фрег пропустил все свармеры через производственный модуль, установив на них оборудование для фиксации нужных параметров, и разослал по всей сирени, как бы странно сие не звучало. Две дюжины быстрых аппаратов покрывали большие объёмы пространства, так что писали кучу информации, загромождая карту новыми окатышами, пригодными к сбору.

– Короче, это, – цокнула Астриса, отхлёбывая чаю, – У нас барахлит двигло, нам нужно кой-какое оборудование с Ёлки, и наконец вся эта информация, записанная без кодировки, занимает пухову тучу места, так что импульсом не передашь.

– Так и в чём песок, метнёмся к хдереву, – пожал ушами грызь.

– Во там грохочет, – показала на ядро сирени грызуниха, – Это тебе не песок!

– Ну да, такое чувство, что там кто-то топчет гуся, – церемонно цокнул Скуп, и пуши скатились в смех.

Ядро действительно грохотало – прямо по уплотнённому до свечения диску вокруг маленькой чёрной дыры, каковая собиралась взрываться в самое ближайшее для неё время, тобишь пару тысяч лет, катались три нейтронные звезды, размалывая в этой мельничке весь материал, туда попадавший. Что касается гуся, то это был филологический гусь, ибо так репжесипы называли кувшинообразные штуковины с кефиром, растущие на корнях пчелиного дерева. Изъять оттуда кефир было непросто, и если раздосадованный толстолап начинал топтать гуся, оттуда как правило начиналось извержение этаких мыльных пузырей, лопавшихся с треском и брызгами, и всё это сопровождалось звуками, какие бывают при сдувании воздушного шарика. Откуда и пошла репжесипская поговорка "не топчи гуся", а грызи вспоминали её, и катались в рожь.

Прибыть на собственную Ёлку сейчас было не так просто, как обычно, ибо вокруг патрулировали группы с других союзных посудин. С одной стороны это давало большие гарантии от всякого ущерба извне, с другой же повышало вероятность ущерба изнутри, ибо получить залпом от союзного корабля, если косо настроить опознавание – запросто. Скупыш и Астриса знали это в полной мере, так что настройку производили, не жалея времени. Вслуху этого фрег успешно прошёл через защитные периметры, выставленные штурмовиками фелинов, приблизился к сирени «Красный цветуй», и зарулил на базу. От Ёлки как раз медленно отваливал очередной крупный транспорт с термоядками, наскоро сделаный инженерной частью, ярко светя длинными факелами выхлопа. Грызи таки ловили вполне хрурное ощущение от выслуха своей родной Ёлки, покрашеной в зелёно-белое и мерно мерцающей зелёными огнями на движках. Навстречу из ангара как раз стартовал «паралис» с бортовым номером К-3011, принадлежавший контрразведке. Скупыш навёл на него «рупор» – в числовом виде, конечно – и цокнул

– Ээээй пропушёнкиии! Сварите кило пшёнки!... А вообще, вы по что?

– На зонды, – ответил Дрелец, – А что?

– Да так, у нас песок с ресами, посмотришь по обновлякам, если нужно. Гусиной удачи!

– Песок ясен.

Корабль разведки окончательно сравнял скорости с Ёлкой, развернулся на месте, и зашёл в ангар, цепляясь за гравитационные лучи его приводов. На тэ траектория отмечалась зелёным пунктиром, как обычно, и по ней судно затаскивалось на нужное место. Фрег прошёл шлюз и состыковался с тельфером, утащившим его на свободное место в помещении. Грызи какое-то время потаращились на экраны, показывавшие внутренности ангара.

– Ну как, по быстрому, или по долгому? – цокнул Скупыш.

– Спешку напух, – мотнула ухом Астриса, – Так что по долгому. Отсурковаться в зелени, прополоскать пух, а пока загрузить жабенций и наших научников, что там с искажением. Сейчас только проверю...

Грызуниха открыла общедоступные данные по хдереву, и послушала на залежи материалов – пока что они имелись, чтобы загружать работой инженерку, так чего ещё надо.

– Ресы пока есть, так что нечего гнать гусей.

– Жабенций грузить? – почесал ухо Скупыш, – Они ведь того.

– А, да, – вспомнила грызуниха, – Ну как-нибудь.

Они имели вслуху, что в отличие от грызей, жабенции не станут ничего делать без оплаты в знаках, имеющих хождение. Не то чтобы им особо были нужны знаки, но жабократические принципы требовали, и требовали очень настойчиво. Однако беспокоиться особо не стоило, так как жабью были переданы образцы четерина, добытые на Сутрилоке, а также немалое количество оборудования, сделанное инженеркой "Зимнего Воя"; в получающейся ситуации грызи могли бы списать эти затраты на счёт жабья, компенсировав эт-самое... в данный момент разведчики не были настроены загружать себе головы, потому как на Ёлке было, кому их загрузить. Едва они вылезли из фрега и плюхнули хвосты в транспортёр, как процокнулась Нурка.

– А что это вы, пуховичные звери?

– Да, мы пуховичные звери, – уверенно подтвердил Скупыш, – Подозреваю, что ты тоже.

– Йа не тоже, йа Нурка.

После того как грызи проржались, координаториха Ёлки уточнила

– Всмысле, как слетали, в пух?

– В целом да, к тому же есть ресы, – цокнул Скупыш, – Это для немедленного сбора.

– О, хруродарствие! – вполне правдиво цокнула Нурка, – Нам и правда надо начинать хомячить, чтобы загрузить свои мощности и снабдить остальных. Щак со своими тоже кое-что нашёл, но не такое жирное, как у вас, так что вероятнее всего, будем выдвигаться... А почему в таком виде?

– Да так, что-то захотелосиха посканировать магниткой со свармеров... Шутка. На самом деле, там какое-то поле искажения, которое не даёт слышать ресы. Сейчас мы уже работаем над его выявлением и нейтрализацией, если понятно о чём цоцо.

– Вполне понятно. Ну, если что, цокайте поверх обычного, – точно выразилась Нурка.

В нулевую очередь грызи натурально завалились в комнату и засунули несколько часов под сурка, дабы привести себя в полную годность, и уж затем занялись процедурами по операции, а именно передачей всех данных научникам и просвящении их о цене перьев.

– Круглое помещение с грибами, подвергнутое действию резцов! – цокнул Ратыш, имея вслуху грызанный грибоцирк, – Это всё конечно в пух, но как проводить замеры, если это на таком расстоянии?

– Тебе эти замеры нужны срочняком? – зевнул Скупыш.

– Нет, но после рассчётов понадобятся, куда деваться.

– Тогда попуху, Ёлка всё равно подойдёт туда в ближайшее время.

– А, ну тогда в пух... только ещё пусть линия будет досюдова, с болотом связываться.

– Линия будет, – заверил Скупыш, и цокнул Астрисе, – Слыхала распухяя, линию ему.

– Слыхала распухяя, – кивнула грызуниха, и спихнула его в ящик.

Однако жеж, не успели они как следует провести тисканье шелкошкурых тушек, как снова запищал комм, и Скупышу пришлосиха свешиваться из ящика и включать его, дабы эт-самое. За уши дёргала Палика, грызуниха из отдела переводчиков, насколько помнил Скуп, так что он слегка удивился.

– Почём перья? – задал он содержательный вопрос после того, как были произнесены слова типа "кло", и всё такое.

– Ну, соль в том, что мы считаем, что неплохо было бы начать привлекать репжесипов к операциям вокруг ихнего же пространства... это вообще неплохо, а учитывая обстоятельства – необходимо срочно.

– Совсем срочно?? – удивился Скупыш, – Прямо сейчас?

– Вообще-то да, – огорошила Палика, – Чего гуся-то топтать... кхм. Всмысле, репы откликнулись на наш призыв и есть группа стажёров, которая должна вскорости прибыть на Ёлку.

– Эээ... – прикинул расклады грызь.

– Стой! – хихикнула грызуниха, которая прикидывала расклады не хуже его, – Среди них есть четверо из Алого Яра, в том числе ваша знакомая Ушивкефира, склероза нет? Взяли именно их вслуху ваших положительных рекомендаций... Так вот, поскольку боевых действий у нас не ведётся, может, согласитесь понатаскивать этих увальней? Ничего такого, просто общий песок, ну вы вгрызаете?

– Хмм... – снова прикинул Скупыш, но уже в другом направлении.

– Только не досмерти, пожалуйста, – покатилась в смех Палика, – Звери заприходованы и подотчётны.

– Звери да, а их мозги нет, – потёр лапы грызь, – Астри, как ты слушаешь на?

– Да йа вполне в пух слушаю на, но почему ты потёр лапы? – пожала ушами грызуниха.

– Тык свалим на стажёров пухову тучу работы, какую невозможно запороть и не требуется никакая квалификация!

– Ну... в общем да, у нас есть её. А вообще йа буду вполне рада видеть снова этих сухопутных тюленей.

– Понятно... Палика-пуш, как с обеспечением операции?

– Микробио сделали, систему Ёлки на присутствие репжесипов настроили, перевод цоканья им подгрузили.

– И всё? – хмыкнул Скупыш.

– Да вроде всё, – пожала ушами грызуниха, и явно вспушилась, хотя этого и не было видно по сети без изображения.

– А уши они во что макать будут? Или нам самим гусей топтать?

– А. Ну это да. Вслуху того что толстолапов будет несколько десятков, они притащат с собой на Ёлку запас кефира и пчёл в разном виде.

– Так-так... а районирование пчелодерева уже ведётся?

– Пока собирают фонд, – покатилась в смех Палика, – Но районировать будут на сто пухов, это да. Ну так куда, вы в песке?

– По уши, – подтвердил Скупыш.

Поскольку грызи были в песке по уши, то им предстояло отмыться в пруду, отсурковаться как следует, а там уж и корабль с репжесипами выйдет из пузыря. Стоит отметить, что в жыме "Зимнего Льда" – который сейчас стоял на "Зимнем Вое" – устанавливалась поздняя весна, с обильно прущей зеленью и выводками мелких птиц, а также конкретной жарой под тридцатник. В каждой комнате, что была вмонтирована в стены жылого модуля, имелись охладители, но грызи включали их реже чем никогда, а точнее только в случае плохого самочувствия. Вслуху этого пруд становился более посещаем, и звук не трясущихся, а уже полощущихся ушей, слышался с завидной регулярностью. Астриса и Скупыш предпочитали узкое место в длинном изгибающемся пруду, закрытое с одной стороны высокими деревьями, а с другой плотным ивняком; они пробирались к воде по тропинке среди зарослей, что являлосиха значительной частью прополаскивания пуха, ибо это было точно как дома.

В данном случае копировать условия было полностью оправданно, ибо грызи ломились в эти районы галактики не за условиями, а по другим причинам, а условия только обеспечивали поддержание в годном состоянии тушек и умов. Принимая это во внимание, Скупыш с удовольствием проплывал десяток кружков, веслая тёмную торфяную воду, посыпанную обильной пыльцой с деревьев. Зачастую он таскал на хвосте согрызяйку, каковая переворачивалась на спину и так мотылялась за ним, как хвост. Правда, грызям без спецснаряжения можно было плескаться минут пять, а потом пух промокал полностью и начинал топить. Некоторые использовали пояса с пустыми бутылками на них, а Скупыш с Астрисой просто перебирались на мелкое место и полоскались, стоя лапами на дне. Это очень сильно напоминало те тысячи раз, когда грызи ещё белочью ходили на пруды и речки с родителями или друзьями, так что рожь опять давала обильнейший урожай.

Когда отяжелевшие от намокшего пуха грызи возвращались в помещение, на дорожке их оцокнули несколько хвостов, толкущихся возле тележки с овощами:

– Эй грызо! Салат не нужон, а то вот урожаем припёрло, девать некуда!

– Тянула ли ты его за язык, моя грызуниха? – осведомился Скупыш у Астрисы с самым церемонным видом.

– Нисколечко, мой грызь, – точно ответила Астриса Скупышу, принимая такое же выражение морды.

Таким образом они обогатились на четыре здоровенных пакета с салатом, огурцами, цветной капустой и томатами, что было вообще явным политическим троллингом, впрочем не влияющим на вкусовые качества. Грызи то и дело засевали в жыме огороды, но перерабатывать урожай, хлопая на это недели, считали обычно лишним, так что дело заканчивалосиха так, как сейчас. Притащив хабар в комнату, пуши поводили ушами, а потом Скупыш взял таз под салат, а Астриса пошла за маслом... короче цокая, налопались они как следует.

Не успел ещё закончится салат, и сурок не наелся закопаным под него временем, а вызов с комма возвестил, что репжесипы прибыли. Собственно, к некоторому удивлению, это была сама Ушивкефира, бодро пользовавшаяся связью и не проявлявшая никаких признаков торможения.

– Короче, чо, – почесал репу грызь, цокнув всякие "кло" и тому подобные междометия, – Берите-ка по бидону кефира и пакету пчёл, и подходите к самой большой пихте, ну она у вас на карте есть.

– Хорошо, а зачем?

– Это у вас первое задание, будем учиться кормить белок.

– Тоесть, пачку активированного угля возьму, – предусмотрительно цокнула Астриса.

Взявши с собой салат, который тоже был непрочь прогуляться, грызи пошли к указанной пихте, что торчала посередь кольцевой песчаной площадки среди травы, и обозначалась на карте жыма как "самая большая пихта". Нынче, вслуху настроек освещения, дерево даже давало тень, а оптическое солнце жарило почём зря, делая тень нелишней. Из пушей на площадке было несколько хвостов, по большей части просто валяющихся в траве, а грызь и грызуниха вели полемику, пытаясь нарисовать на песке схему силовой установки. Послышалось шуршание по веткам сирени, зажимавшей тропинку, а сверху обозначились округлые уши. Скупыш и Астриса слегка округлили яблоки, когда репжесипы появились полностью – просто оттого, что плохо представляли их размеры. Ранее они видели их через яблоки аватаров, а боярыши достаточно высокие звери, и впечатление было не такое. Сейчас же они соображали, что это натуральный медведь, в полтора раза выше и раз в пять тяжелее грызя. Особенно это было заметно на самцах, и пуши слегка опасались движения таких масс рядом с собой, учитывая их склонность быстро кататься, свернувшись в мяч. Судя по всему, репы тоже не совсем привыкли к размеру грызей.

Скупыш встал в позицию курицы, и захлопал "крыльями"; Астриса катнулась в смех, встала рядом и сделала также, брыляя песок лапкой. Репжесипы сначала вытаращились, потом также прижали лапы к бокам и закудахтали. Небольшая проверка на вшивость, спонтанно учинённая грызем, прошла успешно. Возможно он вспомнил пособие по ксенологии, где был совет так и делать; если существо повторяло какие-либо действия, не зная их смысла, это в целом говорило о его дружелюбном настрое.

– Ну, мы рады видеть, в том числе вас, – цокнула Астриса, широко махнув хвостищем, – Это Скупыш, йа Астриса. Ну это, насколько йа помню, Ушивкефира-круглоуш.

Репжесипка кивнула и махнула хвостом – у них были короткие, похожие на енотовые, хвосты. Когда она говорила, автоматически переводя на цоцо, было немного страшно с непривычки смотреть на её внушительную пасть с весьма острыми клыками.

– А уж мы-то вообще как эт-самое! Это Лусан и Цери, они у нас из "Чёрной Репы", как раз разведчики. А это мой объелсягруш Руфик, пчеловод и топтун гусей, – Ушивкефира пихнула в толстый бок рыже-белого репжесипа.

– Короче, вот салат... – показал на таз Скупыш.

Прежде чем он успел цокнуть что-либо ещё, в лапах всех четырёх появились ложки. Грызь почесал за раковиной, вспушился, подумал, похихикал и цокнул

– Салата нет!... А теперь снова – салат! Тааак... Ещё раз. Салата нет!... Салат!

Только на четвёртый раз он успел увидеть глазом, как репжесипы выхватывают ложки, притороченные к поясам совершенно незаметным образом. Как уже показала практика, толстолапам было не занимать быстроты и ловкости, где это требовалось... впрочем, выхватывать ложки можно помедленнее, думается. Разобравшись с этим, он погладил по ушкам Астрису, которая укатилась далеко в смех от таких строевых упражнений, чтобы она пришла в себя. Толстолапы наконец расселись вокруг таза, чинно сложив лапы под себя, а грызи получили возможность погрызть разные виды пчёл – просто сушёных, солёных, печёных, толчёных... Репжесипские пчёлы напоминали не иначе как печеньки различных вкусов и консистенции, и были весьма годны. Кефир грызи не стали, потому как пить его чревато, а уши макать бесполезно. Толстолапы же загребли своими ложками весь салат и сказали, что тоже ничего.

– Главная жагадка, – бубнил Руфик с набитой пастью, – Так это то, что пчёл надо периодически переворачивать.

– Тоесть, – уточнил Скупыш, – Их переворачивают именно репжесипы, а если этого не делать, пчёлы высохнут?

– Вот именно! Получается, пчёл такими сделали сами репжесипы, только никто не знает, как это было!

– Ну не обязательно, есть другие варианты, но это нестыковка, да, – согласился грызь.

– Эй Руф, хорош про пчёл, – сказала Ушивкефира.

– Так он ещё только пару слов сказал.

– Я заранее, – хмыкнула та, – Иначе у вас в голове кроме пчёл ничего не останется, поверьте.

– Так и, – повёл ушами бело-чёрный Лусан, – Вы занимаетесь разведкой, грызи-пуш?

– Сто пухов, – кивнул Скупыш, – Хотя это несколько не то, к чему вы могли привыкнуть. У нас например сейчас вообще нет контакта с противником, потому как на сотни световых лет вокруг всё контролируется союзными флотами. А текущую задачу могу показать, коль мозги не жалко.

– Скуп, если бы им было жалко мозги, они бы сидели у себя, – цокнула Астриса, – Кстати, йа бы послушала про Сутрилок, у вас там так уютненько.

– Сейчас уже да, – улыбнулась Ушивкефира, припоминая удаление оккупантов и "демонов".

Грызи знали, что примерно к этому времени последние челноки с боярышами в станеном виде должны покидать планету-веретено, а репжесипам передают большие бульдозеры для действия по тем территориям, которые засидели оккупанты. Томатополису придётся туго, и вероятно, уже сейчас цитадель бояризма рушится в тучах каменной пыли под скребками тяжёлой техники. Пока же Скупыш выполнил угрозу, и включив тэ для всех присутствующих, пояснил соль стоящей задачи...

– Стоящей поперёк дороги? – уточнил Лусан.

– Не поперёк, но на дороге, – цокнул Скуп, – Если уж что, мы можем картографировать ресы старыми способами, чтобы обеспечить корм для Ёлки. Однако удаление искажения полезно для будующего, и в академических целях.

– Йа слушала, что накопал по этому песку Ратыш, – сообщила Астриса, – Он цокнул, что скорее всего дело в ядре сирени, там где нейтронки и чернуха.

– В ядре? – удивился грызь, – Это мне точно под уши не приходило. Как так?

– Примерно так, что генератор волн искажения находится где-то там, в мешанине, где его очень трудно обнаружить, и создаёт колебания в резонанс колебаниям чернухи. Возможно, он даже под её горизонтом событий.

– Серьёзная машинка, – заметил Скуп, – Йа даже не представляю, как такое возможно... впрочем, это вообще не показатель.

Грызь прокатился кружок по смеху, и продолжил изложение деталей, как для репжесипов, так и для себя с согрызяйкой, ещё раз окинуть ухом. Как оно часто и случается, здесь не требовалосиха быть специалистом по техническим вопросам, а нужно было размешать этот песок кефиром логики, образно цокая. Сие подтвердилось на сто пухов, потому как толстолапы, недавно топтавшие гусей и ворочавшие пчёл, тут же высказали кучу предложений по поиску путей решения обрисованной проблемы, и не сказали ровным счётом ни одной глупости. Как было замечено, репжесипы вообще обладали весьма развитым интеллектуальным мышлением, так что изобретали на ходу.

Подобный песок был не столько заложен генетически, сколько выработан условиями их жизни. Мирные по своей природе, репы тем не менее вели постоянную холодную войну между деревнями, районами и областями. Это объяснялось в основном простой тягой к приключениям на хвост, потому как без топтания гусей сонная атмосфера планеты, где не происходило больших катаклизмов, зачастую навевала скуку. Чисто в виде самоцели репжесипы например регулярно обстреливали "противника" из хитроумных орудий, а также производили пухову тучу хозяйственных диверсий, типа заражения садов гнилью, выпуска мышей, заброса тухлых тыкв и тому подобного. Ущерб от этого конечно был, однако пользы было куда больше – неуёмным головам было чем заняться, а остальные были готовы к любым событиям, от поджога до бомбардировки, поэтому когда что-либо происходило на самом деле, а не в ходе "зарницы", ЧП ликвидировали быстро и привычно. Естественно, это обстоятельство вышло большущим боком для фиговых завоевателей от бояризма и скалей.

– Ну, у нас до северной деревни килошага три, – говорил Руфик, – Поэтому использовали ракеты малой дальности на пороховом заряде. Сначала предупреждали воем, а потом лупили залп. Они после этого за стройку взялись, а так всё лень было... ну как обычно, в общем.

– Пуха се, три кила это у них малая дальность! – присвистнул Скупыш, – А большая?

– Большая? – усмехнулся репжесип, – Крылатые ракеты килошагов на триста летали, и это без четерина. Правда, попасть почти невозможно, но сам факт.

– Кстати, – спросила Цери, – Как думают грызи, что такое четерин?

Цери выслушила примерно столь же округлой и мягкой, как Ушивкефира, только была более рыжая, с длинными хвостами волос на голове.

– Грызи думают, что четерин это неатомное вещество, – цокнул Скуп, – Тобишь не такая материя, как всё остальное. Учитывая наличие в системе сотни цыклонов, предполагается, что это какой-то побочный продукт их функционирования.

– До этого-то они и сами додумались, – заржала Астриса, – Она думала, мы знаем побольше.

– Пока нет, но есть перспектива.

Перспектива определённо была, потому как научные партии от жабья, поддерживаемые "Зимним Воем", поставили несколько исследовательских станций на луне Сутрилока и по орбитам в пузыре, для ближайшего изучения цыклонов. Отправить зонды непосредственно к моллюскам было бы заманчиво, но это угрожало целостности пузыря, вслуху непредсказуемой реакции.

– Да, о пчёлах, – сказала Цери, – Разбрыляк, тот грызь что вытащил нас сюда, цокал, что весь Сутрилок сидит на пороховой бочке... Понятное дело, это нас весьма занимает, так в чём гусь потоптался?