Текст книги "Желай осторожно (СИ)"
Автор книги: Мара Вересень
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
21
– Анатоль? – в голосе герцогини смешалось смущение, удивление, возмущение и родительская укоризна.
Я, багровея, принялась тихонечко отползать, а канцлер закрыл руками лицо и затрясся. Мы с мамой обеспокоенно переглянулись. И тут до меня дошло – эта скотина беззвучно ржала.
Господи, какое позорище. Да еще и перед Серафин.
Так как в дверях стояла герцогиня, я рванула на заснеженный балкон. Благо, с направлением тут ошибиться было сложно.
Промчалась по лесенке, пробежала до первых поддавшихся дверей и ввалилась в душный зал, полный народа. Меня сразу сцапали.
– Попалась, – проворковал над ухом Вениан, немного брезгливо освобождая меня от влажной от снега зацепившейся за что-то сзади шали Молин. – Потанцуете со мной, цветочек?
– С вами, хоть на край света, ваше высочество, – ответила я, нежась в теплых объятиях.
Вот и хорошо, вот и прекрасно. Тепло, светло, спокойно, танцы, жених и никаких Толиков, а тем более, мам. Дышала я тяжело, грудь взымалась в пене кружев, принц благоговел. Помните, да? Тугой корсет и танцы, так себе сочетание. А еще побегала. Благо, огненное зелье успело на морозе выветриться, а то овевала бы тут сейчас его высочество фимиамами. Во рту пересохло, было бы неплохо попить, или выпить чего-нибудь легкого, а то кругом один стресс, а мне сказку обещали.
– Бокал вина? – поинтересовался Вениан и протянул высокий с белым и игристым. – Я помню, розовое не предлагать.
Все, я его почти люблю.
– Вы не устали? Не хотите присесть? – меня настойчиво и недвусмысленно повлекли к уже знакомой нише.
– Ваше высочество! А как же папенька? И ее величество опять решит, что я скандал устраиваю.
– Мы тихонько прошмыгнем, никто и не заметит, моя мышка, – приобнял и кожу на сгибе локтя пощекотал.
Искорки разбежались по венам, и я позволила себя увлечь. Обстановка была прежней: светильничек, диванчик, столик, на столике два бокальчика, белое игристое в ведерке со льдом, фрукты на шпажках. Подготовился, уважаю. Но Вениан повосхищаться не дал, сразу скогтил и принялся осыпать поцелуями, методично начав с пальцев, пока не подобрался к губам. Если сюда кто-нибудь зайдет – устрою скандал. Я свободная, пока еще, женщина и желаю снимать стресс. Было бы неплохо сначала от корсета избавиться, но это детали.
Наполненные искрами голубые глаза жениха были похожи на глубокое озеро, в котором отражаются крупные августовские звезды. Я сидела у принца на коленях, подол бесстыдно задрался до середины бедер, одна рука Вениана поддерживала меня за нижнее кружевное, а вторая оглаживала кружева повыше. Мои руки перебирали гладкие, как шелк, пряди цвета бледного золота и останавливаться не желали. Вениан отстранился сам.
– Такая страстная! – горячо дохнул в шею, скользнул губами по ключице. – Ждать свадьбы становится все сложнее.
Ссадил меня с коленок, платье мне в порядок привел, и бокальчик в подрагивающие руки сунул.
– А можно завтра? – спросила я, после того как в запале выхлебала больше половины.
К черту! Вот красивый обходительный мужик, да еще и принц, замок, балы, наряды, желай не хочу и долго и счастливо по первому требованию!
– Нет, моя ласточка, – улыбается и рисует у меня на запястье завитки голубыми искрами, – завтра у нас прогулка к озеру. А свадьба через неделю, а потом мы уедем к морю.
Ладно, уговорил, ради моря можно недельку и потерпеть.
Этим вечером светлейшая княжна Мари-Эн отошла ко сну, мечтая о море и… о море. И никаких Толиков.
***
Тогда.
Дорогой дневник. Во первы́х строках своего письма хочу сообщить, что здоровье мое хорошее, настроение… тоже есть, хоть и подустала я маленько на игрищах этих заморских, видно только для позору моего одно и созданных…
– Стержинская!
Меня пнули но ноге. Головушка, скорбно пристроенная на откосе окна, подоконник которого я грела своей обидой на весь мир, мотнулась и ткнулась в стекло. Резонанс вышел что надо.
– Вовыч, – я подняла на него наполненные невыразимой мукой глаза, – изыди, у меня от тебя в голове гудит.
– Экзорцизмы не прокатят, я хороший, а в голове у тебя гудит от дури.
– Это не дурь, это креативное мышление, – печально вздохнула я.
– Идем, там все наши тебя ждут.
– А ты, значит, посланец мира?
Вовыч нарисовал у себя пальцем над головой нимб и ручки молитвенно сложил.
– Что, прямо все? И генеральный?
– Генеральный особенно. Сказал, с таким игроком, как ты, стыдно, но весело.
– Не пойду, – надулась я.
– Ну, раз идти не желаешь, мне высочайшим повелением даровано эксклюзивное право хватать и тащить, а то там горячее стынет, а я голодный.
Эта жердь сгребла меня за униформу, закинула на плечо и, победно напевая «Грузчик, грузчик, парень работящий…» понесла прочь из раздевалки, даже не дав стащить с себя майку с логотипом фирмы.
– Маньяк! – зашипела я ему куда-то в район лопаток, но он услышал и… смутился.
– Стервинская ты, а не Стержинская. Зачем по больному-то.
– Что-то я не припомню, что те звуки, что ты издавал, были криками боли.
Меня поставили на пол. Вовыч смотрел серьезно.
– Знаете что, Мариана Игоревна…
– Вовыч, прости, я все, – сразу же пошла на попятный я. – Просто обидно было, когда все ржали. Нет, то, что конкуренты изголялись, так им положено, а вот свои могли и… Ладно, я б тоже поржала, если бы такое увидела. Поэтому идем уже, а то действительно неудобно.
Парень вздохнул и странно на меня посмотрел. На меня так мама иногда смотрела, когда я в детстве влезала во что-нибудь интересное, но для здоровья чуточку опасное. То ли сейчас обнимет, то ли в доме на неделю запрет.
В последнее время стало модно устраивать разного рода игрища для поднятия корпоративного духа. На этой почве мы периодически и с переменным успехом дружили с конкурирующей фирмой. Креативщиком у них был Кролев, повернутый на стиле тип, вечно рассекающий в разного рода головных уборах, за что был прозван в узких кругах (мы с Вовычем) Королевой. Ну, вы поняли, да? Шляпки! Я сейчас о нем для того, чтоб вы знали, чьей гениальной идеей была игра в керлинг.
Победили конкуренты. Зато призы «Лучший свипер» и «Лучший бросок» были наши. Первый принадлежал Иванне, прокачавшей скил на владение шваброй до заоблачных высот. Второй был мой.
Такого фатального фиаско этот зал еще не видел.
Природа меня одарила щедро. Местами. И именно смещенный в выше талии центр тяжести меня коварно и подвел. Эффектно оттолкнувшись от колодки, я уверенно двинулась вперед. Что случилось потом, точно не поняла, но камень[2]2
Камень – снаряд в кёрлинге, весом 19,96 кг.
[Закрыть] остался, а я поскользила дальше. Меж тем Иванна, которую хлебом не корми, дай шваброй поработать, азартно засвиповала[3]3
Свиповать – натирание льда щетками перед движущимся камнем с целью изменения его траектории движения в керлинге
[Закрыть] щеткой у меня перед носом.
Бросок однозначно имел успех. Мои дары природы, обтянутые корпоративной майкой, тоже. И откляченый зад. И очумевшие от происходящего глаза, когда я поняла, что в домике[4]4
Дом – «мишень», образованная четырьмя концентрическими кругами, куда нужно стараться попасть камнем.
[Закрыть] я, а не камень. Обычно в таких случаях говорят «лежала вся маршрутка», окститесь, маршрутка не мой масштаб. А вот полный зал народу – как раз мой. Еще и приз вручили… Рука-лицо.
22
Сейчас.
Я нетерпении приплясывала у кареты в новенькой белой шубке. По случаю предстоящих активных игр, волосы мне уложили в две косы и бубликом завернули сзади и никаких, прости господи, перьев. К моей искренней радости и в довершение всей кучи одетого, на мне под юбками были штанишки с сакраментальным начесом, от которого было тепло не только телу, но и душе.
К озеру ехала исключительно молодежь, но, дабы соблюсти приличия, с нами в карете отправлялась одна из фрейлин королевы, некая баронесса Гольфье дон Син с желчным лицом надзирательницы. Судя про брезгливо оттопыренной нижней губе, они с Колин ван Жен были астральными близнецами. Слав тоже был где-то здесь, слышала, как стервпентарий его уже разобрал на руку, сердце и прочие полезные в хозяйстве части, но я планировала таскаться за Венианом хвостиком, чтоб вампир не пристал. А то, что сам Вениан пристать может, так я не возражаю, вот только Гольфик следит коршуном, а мы еще даже не отъехали.
Появился Анатоль. Красавец. Холодный и неприступный, как воспетый в песнях айсберг. И плащик свой черный надел. И не икается ему, коню такому, за вчерашнее. Тоже едет? Ой, а кто это с ним? Никак Карамельку из ссылки вернули? Сияет самоваром, и перси на мороз выставила. Или канцлер на мою дурную идею повелся их со Славом поженить? Так маркиза же по нему самому сохнет, вон, как глазками стреляет, а то, что за Венианом бегала, так он на то и принц, чтоб за ним полдвора волочилось.
Наконец все расселись и отправились. А внушительный такой кортеж! Штук десять карет, отряд слуг и охрана. Канцлер за главного, кто б сомневался. Едет рядом. В окошко виден лошадиный бок и нога в стремени. Вспомнила, как я его вчера за эти самые ноги хватала и почувствовала, как краснею. Не было печали, скоро совсем размякну и во всамделишные обмороки падать начну от любого намека на восемнадцать плюс.
Лучше бы со мной вместо воблы дон Син Молька ехала, от нее хоть толк есть. Сидела бы сейчас в информационном потоке и чувствовала себя, как в родном офисе на ресепшене, когда на тебя по приходу вываливают весь ворох сплетен за прошедшие сутки.
– Вам к лицу румянец, невеста моя. Вспомнили что-то приятное? – мурлычет принц, намекая на возню в нише.
Я опять заполыхала. Да что ж такое-то!
– Жарко здесь, – потупившись, ответила я, принялась стягивать с себя шапку и потянулась к горловине шубки, но пуговицы прятались в густом меху, как партизаны.
– Позвольте вашу руку, – попросил принц, потянулся, и я оказалась на его скамье. – Я помогу?
Баронесса дон Син поджимала губы и выразительно пучила глаза, намекая, чтоб я вернулась на светлую сторону, но темная прельщала больше и я осталась с принцем. В конце концов, он мне практически муж. Вот и пуговки расстегнуть помог, а то действительно жарковато. Начес, он на морозе хорош, а не вот тут. Еще и колется. И не почешешься. Одних юбок три штуки – попробуй, доберись. Гольфье бы удар хватил, если б я сейчас полезла шерсть драть. Вот Вениан бы точно процесс оценил, еще б и помог. Вон как глазами играет. Что-то я в начале знакомства за ним такого сияния в очах не наблюдала. Это на него любовь так действует?
Так и ехали.
Но вот карета остановилась, и рука в черной кожаной перчатке с высоким обшлагом несколько раз тюкнула костяшками в остекленную часть дверцы. Я принялась одеваться, принц вышел, а я воспользовалась моментом, чтобы почесать начес. Гольфик пыталась воззвать к моему чувству прекрасного, но ее встретила приподнятая бровь. Баронесса выдохнула и сама с наслаждением поскребла под юбками. Перемирие было достигнуто.
Дон Син вышла первой. Принц галантно подал ей ручку и замер, ожидая моего сошествия. Я окинула взглядом снежные просторы и уперлась в слуг, разгружавших инвентарь для увеселений: щетки и круглые плоские камни. Сердце бултыхнулось в пятки, а я крабом растопырилась в дверях, вцепившись в проем всеми конечностями. И отчаянно замотала головой. Нафиг!
– Что случилось, моя прелесть?
– Это еще зачем?
Принц оглянулся на слугу с охапкой щеток и пояснил:
– Для игры в ревущие камни. Я же обещал зимние забавы.
– А может по простому? Санки, лыжи, снеговика слепим, снегом пошвыряемся, какао попьем в пледиках и домой?
– Ну же, что за глупые страхи? – принц приблизился, я в ужасе забилась обратно в карету.
Он нырнул за мной, сел рядом, напустил мне на руки светлячков, от которых сразу стало как-то спокойнее, добыл из-под скамьи коробку с… эээ, коньками: подметка с двумя полозьями и креплениями, чтобы поверх на обувь надевать. Я вздохнула, понимая, что мой глубинный страх перед дурацкой игрой грозит перерасти в фобию и с этим надо что-то делать. Психологов с уютными кушетками в обозримом будущем не наблюдалось, поэтому пусть будут странные коньки и светлячки в виде успокоительного. Потом меня подхватили на руки и оттранспортировали прямо к кромке озера, на расчищенном льду которого уже подготовили площадку для игры, мало чем отличающуюся от памятной мне, разве что дом был квадратным и некоторые игроки были на коньках. На мне тоже были коньки. Ох, не к добру.
Тем временем прибывшие рассеялись по утоптанной площадке у озера, полностью оправдывающего свое название сейчас, в окружении заснеженного леса и сверкающее ровным, как будто по нему полировщик прошелся, льдом. Вездесущие слуги расставляли скамеечки, разводили огонь в специально привезенных высоких цилиндрах, напомнивших мне металлические бочки, отчего потянувшийся к огню разряженный в бархат и мех бомонд сразу стал походить на хипующих бомжей, решивших погреться.
Мне вручили щетку с синей лентой на ручке. Вдоволь налюбовавшись на мой ошарашенный взгляд Вениан пояснил:
– Вы в моей команде.
– А можно как-нибудь без меня? Я за вас попереживаю тут, на скамеечке. – Я потянулась к принцу и звучно зашептала ему в розовое от морозца ухо: – Ваше высочество, я не умею в это играть!
Принц повернул голову, и его губы оказались прямо напротив. На мне были коньки, возвышающие меня над землей сантиметров на десять, и мы почти сравнялись в росте.
– Играть не обязательно, моя рыбка. Будет достаточно выйти на лед. Канцлер дор Лий сказал, что вы ни за что этого не сделаете, и мы поспорили.
– На что спорили? – поинтересовалась я, не отрывая взгляда от четко очерченных губ и прислушиваясь, как рука Вениана, пробравшаяся под шубку, скользит по моей талии.
– О! На одно редкое издание легенд, – губы принца почти касаются моих, его глаза чуть прикрыты ресницами, под которыми начинают вспыхивать искорки.
– Насколько редкое? – шепчу я, а рука Вениана гуляет по моей спине: от лопаток и вниз, медленно и сладко. От самого принца пахнет карамелью и корицей, так и хочется надкусить. Я уже готова отшвырнуть дурацкую щетку и попробовать губы на вкус…
– Кх-кх, – раздалось рядом.
Мы с Венианом одновременно воззрились на чудовище, которое прервало нас на самом интересном месте.
– Все готово, – невозмутимо произнес Анатоль, он был уже без плаща, в куртке из дубленой кожи с ремешками и заклепками, на правой руке болталась красная лента. – И спор отменяется.
– Причина? – спросил принц.
– Воздействие третьего порядка, – заявил канцлер, развернулся и пошуршал к своей банде красных.
– О чем это он?
– Не обращайте внимания, мое сокровище, – глядя поверх меня в спину советника ответил Венинан, – Просто Анатоль не любит проигрывать. Позволите проводить вас к остальным зрителям?
Я почти уже собиралась кивнуть, но моя рука сжала щетку. Кто не играет… Не то. Вот! Историю пишут победители! А то спорить они на меня взялись… Так, а откуда зеленоглазое хамло знает про мой позор на игре с конкурентами?
23
– Ро! – дружно прокатилось над озером от зрительских мест.
Плоский округлый булыжник с тремя отверстиями для пальцев, как в шаре для боулинга помчался по льду. Я рысила рядом на коньках, старательно натирая щеткой путь. Пусть все видят, что княжна знает с какой стороны инвентарь держать!
– Хо! – рвануло над озером, когда камень с синим бочком остался в центре квадрата, распинав боками камни красных.
Я изобразила победный танец папуасов и сорвала аплодисменты своей команды. Рядом с принцем и сыном казначея Билле ван Ге́цем на таких же коньках, как у меня, приплясывала Молин.
Теперь был ход противника. У них в составе был канцлер, дон Викт, Карамель и незнакомая мне лично рыжеватая подружка маркизы. Поверьте, наличие двух таких харизматичных брюнетов в команде может и хорошо влияет на рейтинг популярности, но вот на женскую часть состава действует совершенно разлагающе, потому как ван Лав с рыжей больше пускали слюни и выдумывали позы поэффектнее, чем всерьез играли. Камни красных добирались до дома, исключительно благодаря физической силе бросающих. Даже я периодически зависала, хотя оба красавчика вызывали не слишком приятные воспоминания.
Не сказать, чтобы коньки на двух полозьях были удобнее для передвижения по льду, но однозначно устойчивее. Освобождая площадку для броска, я покатила к своим, иногда отталкиваясь щеткой. Если сейчас камень красных вытолкнет наш из центра – игра продолжится, если нет – случится то, чего Анатоль так не любит.
– Ро! – отозвались болельщики на бросок Слава.
Камень вертелся волчком, но шел ровно, как по нитке, прямиком в центр. Рыжая пыталась помогать. Я сжала кулаки от волнения и прикусила губу. Щелк! Под плоскую подошву камня попал бугорок на льду, вертящийся снаряд резко сменил траекторию и умчался, даже не задев угол дома.
– Ура! – завопила я и бросилась обнимать всех подряд, но попадался почему-то только принц, разрумянившаяся и от того сделавшаяся симпатичной Молин повисла на ван Геце.
Затем мы вежливо раскланялись с соперниками и отправились к зрителям, огню и вкусному. Дурманящий запах пряностей витал в воздухе, в радостное по случаю победы настроение вплетался ни с чем не сравнимый праздничный привкус, сразу же захотелось мандаринов и оливье. А ведь уже совсем скоро. Всего какая-то неделя… Я замерла. Выходит, свадьба состоится в канун Нового года? Интересное кино, но что-то оно мне не нравится. Как и то, что Вениан куда-то исчез, а рядом каким-то чудом нарисовался воевода. Пальцы рефлекторно сжались на щетке.
– Княжна, вам, как всегда, нет равных на полозьях, – заговорил он, стараясь поймать мой взгляд, я уворачивалась.
Любопытно, уместно ли сейчас будет поинтересоваться, где это Мэри-Энн так навострилась по льду сигать, если у них тут снег раз в сто лет бывает и то не факт. Именно мне сию науку преподавали в секции фигурного катания, куда меня мама спроворила. Тренер встречала меня с содроганием. Но она была профессионалом и упертой теткой, а мне было некуда деваться. Нет, я не крутила тулупы и аксели, и волчки с ласточками получались у меня раз и десяти, но в хоккейную команду меня бы взяли с ходу, за умение твердо стоять на льду и жестко блокировать.
Слав упорствовал в общении. Разделенный с ним балкон до сих пор икался, а знания о его природе наводили суеверный страх, и я была бы рада сейчас любому, кто отвлечет от меня его внимание.
«Экскорцизо те, иммундиссимэ спиритус, омнис сатаника, потестас омнис испурсио[5]5
Вольное изложение начала экзорцизма, используемого великими борцами со сверхъестественным Сэмом и Дином Винчестерами.
[Закрыть], – забубнело у меня в голове, но вместо того, чтобы изгнать одну нечисть, я призвала другую.
– Светлейшая княжна, – пропела Карамель и виртуозно присела в реверансе. Нет, я, конечно, догадывалась, но теперь удостоверилась наверняка – эти гадкие приседания не только для укрепления мышц бедра хороши, но и позволяют наиболее эффектно показать зону декольте. И как ей не холодно только! И сильно сомневаюсь, что это мне столько уважения. – Вы не могли бы уделить мне немного внимания для приватного разговора?
Знакомый демон лучше непонятного, и я выбрала маркизу. Стоило Славу с поклоном отшуршать в сторонку, ван Лав спрятала добро под шубку и порысила к бочке с огнем. Я ничего не имела против погреться, к тому же было интересно. Карамель зажмурилась и потянула лапки к теплу. Я нетерпеливо забила копытцем. Щетка и коньки все еще были при мне. Коньки ходить особо не мешали, под подолом было не видно, а я казалась выше и стройнее, а со щеткой не расстанусь, пока воевода рядом крутится. Может и не осина, но дерево крепкое и в игре испытанное.
– Давайте дружить, – заявила ван Лав.
Я торопливо подперла рукой отваливающуюся челюсть.
– С чего вдруг?
– Мне интересен ваш бывший жених.
– Женихайтесь на здоровье, я здесь при чем?
– Нужна информация.
– Думаю, даже Молин дон Шер знает о нем больше меня. Или вот канцлер дор Лий, тоже весьма осведомленный господин.
– А что у вас с канцлером? – хищно прищурила гляделки Карамель.
– Сплошное недоразумение, – честно призналась я.
– Его высочество, конечно, хорош собой и перспективы… Но Анатоль, – маркиза трогательно вздохнула.
– То есть вы твердо намерены дружить? – сделала вывод я.
– Перспективы, – пояснила ван Лав, и я согласилась. Люблю честность.
– Тогда Слав – не вариант. Канцлер сказал, что он морой.
Карамель хищно улыбнулась:
– О! Так еще интереснее!
Почему здесь все знают больше меня? Раздражает. Надо стребовать у Толика инструкцию или путеводитель по странам и народам. Да и сама княжна – темная лошадка. Темная и не живая…
Вот, для примера, жила себе девица, папы-князя дочь с теткой и сестрой. Княжество почти приграничное, не большое, но и не мелкое, не сказать, чтоб совсем провинция, но и до культурного центра не рукой подать. За вампира замуж собиралась. И тут бац, предложение руки и сердца от наследника короны. Еще и жених так удачно подставился, что ему на дверь указали. Нападение в дороге, трагедия, зрители сняли шапки, всплакнули, но не разошлись. Всевозможные чары и небылицы идут комплектом. Логика и я странный дуэт, но дело ясное, что дело темное.
– Дамы, – пропел чарующий принцев тенор.
Карамелька призывно выгнула спинку, вырез приоткрылся. Принц не повелся, зато на декольте приманился Слав.
Жених тем временем огладил меня по спинке и одарил большой глиняной чашкой с парящим напитком с дивным запахом корицы, имбиря и мандаринов. Чем там занималась парочка монстров, не знаю, меня интересовало только ароматное содержимое. Чашечка глинтвейна на морозе самое то.
– Согрелись, моя мышка? – жарко подышал мне в ухо Вениан, к аромату карамели добавились пряности, значит его высочество уже надегустировался. – Дальше у нас прогулка.
Меня пробовали лишить щетки, но интуиция воспротивилась, и щетка осталась. Я сунула пустую кружку пробегавшему мимо слуге, и мы с принцем влились в растянутую колонну из парочек, втягивающуюся в голубовато-прозрачный подлесок. Петляющая между заснеженными деревьями тропинка ветвилась, народ рассеялся. За нами с Венианом и щеткой на некотором отдалении шли Слав и маркиза ван Лав. Воркующие монстры – это нечто инфернальное! Вот интересно, а сюда заранее слуг отправили, чтоб они тропинок натоптали?
– Не совсем, – ответил принц и пустил по моей руке светлячков. Я что, вслух спросила? – Есть и другие способы. – Ага, понимаю, намек на то, о чем нельзя говорить.
По верхушкам деревьев прошелся ветерок, стряхивая вниз сверкающую снежную пыль. В кустах справа завозились, и оттуда примерно на высоте моего лица высунулась большая белая и пушистая морда с черным носом-пуговкой, ярко-голубыми глазами и треугольными ушами с черными кисточками.
– Ой, собачка! – умилилась я волосатой морде.
Та в ответ оскалилась частоколом острейших клыков, распахнула пасть до поясницы и бросилась.
