Текст книги "Личный лекарь младшего принца (СИ)"
Автор книги: Мара Дарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– Двадцать четыре, – ответила она со вздохом, выдавая то, что не довольна результатом своей работы.
– Это вместе с имарцами? – уточнил я.
Анжелика только кивнула, грустно потупившись.
Получалось, что с учетом Тагона, что весь день просидел на ступенях западной башни, натачивая свой и без того острый меч, моих стражников, с которыми мы прибыли сюда, нас получалось около тридцати двух человек.
Проблема была еще в том, что никто не знал, сколько туманных варгов прячется в лесах. Если их три-пять, то мы справимся, даже легко. А если двадцать? Как обороняться от тварей, которые могут выпрыгнуть на тебя прямо из стены?
Бросил быстрый взгляд за окно, отметил, что светило скрылось на две трети.
– Ты освободила очаг? – спросил я Анжелику. – Приготовление зелий закончено?
– Да, – ответила девушка.
– Тогда пора готовить укрытие для тебя и больных, – сообщил я и направился в каминный зал.
Октан и Самирус уже были там, без всяких приказаний, зная, что нужно делать, разпаляли камин, подкидывая в полыхающий в нем огонь все новые и новые поленья, разумеется, не из тех, что были отравлены. Рядом уже лежала горка серебряных предметов. Тагон сообщим мне еще одну интересную особенность туманных варгов. Они способные пройти в ночное время сквозь любую преграду, но бояться серебра. Этот металл обжигает их, подобно кипятку. Узнав об этом, мы собрали все, что нашли серебряного в крепости. Никто из стражников не остался в стороне, сдал все монеты, нательные обереги, кольца. Капитан срезал пуговицы со своего парадного камзола, Самирус отковырял узор с ножен. Но больше всех помог мой камердинер. Этот прохвост, оказывается, притащил с собой в крепость целый серебряный сервиз, собирался сервировать на нем ужин для нас с Тагоном. Сам имарский принц тоже выдал несколько предметов, сокрушаясь, что варги не бояться золота: изделий из этого металла у Его Высочества с собой было гораздо больше.
Все собранное предстояло расплавить, и, получившимся серебром, пока оно еще не застыло, опылить периметр комнаты, в которой мы разместили пациентов, что не успели поправиться и, конечно, Анжелику.
– Дай мне оружие! – неожиданно сказала она, когда мы наконец закончили создавать серебряный, неприступный для варгов контур.
Работа была кропотливая, приходилось магическими вихрями напылять тонкий слой металла на стены, и это заняло довольно много времени, особенно если учесть, что такими магическими процессами могли управлять из присутствующих только трое: я, Тагон и Самирус. За окном уже смеркалось, молочный туман густел на полях и у кромки леса, откуда то и дело раздавался протяжный, леденящий душу вой.
– Не волнуйся, – приобнимая девушку за плечи и целуя в макушку, сказал я. – Мы защитили эту комнату, тут ты будешь в безопасности.
– Думаю, златовласка вовсе не из страха, что сюда заявится варг у тебя оружие просит, – ухмыльнулся Таног, появляясь рядом. – Полагаю она, хочет идти с тобой, сражаться.
Глупость какая! Что несет этот сумасбродный имарец? Анжелика не воин. Вопросительно посмотрел на девушку. А та… коротко кивнула.
– Я не смогу сидеть тут, пока ты там… – почти прошептала она, глядя на меня влажными от наполняющих их слез, глазами.
Первым порывом было сказать твердое “нет!”, просто запретить, пресекая на корню всякое сопротивление, но потом вспомнил, чем в прошлый раз закончилась попытка принудить девушку остаться там, где она быть не хотела: мы оказались в ледяных лабиринтах. Сдержался, тяжело вздохнул, прикидывая, чем могу мотивировать свой отказ.
– Анжелика, – начал я, устало потирая переносицу. – А как же больные? Им нужен присмотр и уход. Кто, если не ты, окажет им помощь?
Девушка быстро огляделась, пробегая взглядом по тем немногим, кто отравился сильнее остальных и кого она не смогла поставить на ноги к закату, закусила губу. Понял, что надавив на ее профессиональные обязанности, угадал.
– Будь осторожен, – тихо сказала она, потупившись.
Кивнул и пошел к выходу, зная, что все уже ждут нас с Тагоном на площадке у центрального крепостного входа.
– Златовласка, подари мне поцелуй на удачу! – догнал меня голос наследника имарского престола.
Резко обернулся, молниеносно зверея, готовый снести голову этому рыжему засранцу, если только посмеет коснуться Анжелики.
– Перебьетесь, Ваше Высочество, – гордо заявила она. – А еще, говорят, поцелуи от меня удачу не приносят, а вот пощечины – да! Желаете получить одну?
– О, какая же ты все же жестокосердная, – рассмеялся Тагон. – Одного поцелуя для идущего на поле боя тебе жалко!
Имарский принц отошел от девушки по прежнему весело улыбаясь.
– Да не смотри ты на меня волком, Высочество, – выдал тихо он, поравнявшись со мной. – Волчьих взглядов мне сегодня и без тебя хватит. Нутром чую, что этих тварей будет целый легион.
Будто подтверждая его слова, откуда-то раздался вой. Мгновение, и эту песню подхватил сперва один звериный голос, затем еще один, и еще… Вся округа наполнилась зловещим протяжным звучанием. Я бросился к своим людям. Сейчас мне следовало быть там.
Глава 37
День проскочил мимо меня, как один миг. Удивляться тут нечему, потому как не нашлось ни одной свободной секунды. Моим пациентам, которых было слишком много для одной знахарки, требовалась помощь. Если бы не бойцы Акрена, что прибыли с нами в крепость и которых принц отдал в мое полное распоряжение, я бы, наверное, не справилась. Но мои усилия все же оказались вознаграждены: многие стражники пришли в себя, почувствовали бодрость и уверенность в собственных силах, симптомы отступили, уступая место хорошему самочувствию.
Они с готовностью отправились вооружаться, настраиваясь на предстоящую оборону крепости от монстра во главе со своим капитаном. Надо сказать, что этот мужчина с явной военной выправкой и легкой сединой на висках оправился от отравления еще к обеду и с тех пор расхаживал между кроватей своих воинов, подбадривая и успокаивая их, помогая принять лекарство и тому подобное. В целом, вел себя, как хороший командир, чем вызвал во мне стойкую симпатию.
К закату я сообщила о выздоровлении большинства стражников и гостей из Имарии Олманиэлю. Принц выглядел встревоженным, сосредоточенным и напряженным. Он ждал худшего, и это было заметно, беспокоился, потому что не смог связаться со столицей, потому что не работали телепорты. Понятия не имею, что могло послужить причиной обрыва переходной связи, но явно ни о чем хорошем это не говорило.
К тому времени, как светило скрылось за горизонтом, я вместе с теми, кто не смог поправиться, оказалась спрятанной в комнатке, чьи стены, потолок и пол были опылины серебром в качестве защиты от проникновения монстров. Тревожно кусала губу, глядя сквозь затуманенное серебрянной пылью оконное стекло на улицу, туда, где стелился молочно-белый туман, откуда доносился протяжный хоровой вой. От этого звука холодело все внутри, хотелось броситься прочь, быть рядом с моим принцем. Сидеть взаперти, не зная, что происходит за пределами комнатки было невыносимо.
Вскоре до слуха стали долетать звуки битвы, рык, отрывочные вскрики и звон оружия. Сидеть на месте, зная, что буквально за стенкой, возможно, умирают те, кого только что лечила, что в смертельной опасности тот, кого любишь, было настоящей пыткой.
Любишь… Я впервые позволила себе подумать, что именно испытываю к Олману, что на самом деле чувствую. Не интерес, не дружескую привязанность, нет. Нечто большее. Сероглазый принц занял особое место в моем сердце. Сейчас, в этом душном, запертом помещении, ломая пальцы в ожидании исхода происходящего за его пределами, надеясь, что сражающиеся там доживут до рассвета, все ощущения обострились, стали более цельными, определяемыми, выпуклыми. Ясно осознала: я влюбилась. И все, чем могла помочь дорогому мне человеку – не мешать.
Кто-то из еле стоящих из-за отравления на ногах стражников попытался было встать и отправиться на помощь. Бросилась укладывать горе-героя назад в постель, уверяя, что сейчас, в таком состоянии от него вреда будет больше, чем пользы. Это было чистой правдой, и, возможно, именно поэтому парень лег обратно, приняв из моих рук очередную порцию укрепляющего настоя, в который я на всякий случай капнула чуточку снотворного. Рвущийся в бой стражник вскоре безмятежно уснул. Грустно улыбнулась, глядя на его расслабленные черты, понимая, что и сама сейчас не отказалась бы забыться вот так, уплыв в царство Морфея.
Когда время перевалило за полночь, из-за стены раздался настойчивый скрежет и рычание.
– А, гады, учуяли нас, – прошипел кто-то из стражников. – Пройти сюда пытаются.
Сердце в моей груди пропустило удар. Как так? Неужели варги победили, загрызли всех защитников крепости и теперь намерены добраться до нас, единственных, оставшихся в живых людей?! Нет! Не может быть! Скрежет, рычание и глухие удары в стену заставили меня хватиться за кочергу, как за единственное подобие оружия, которое тут было.
Вскоре учуявший нас зверь стал биться в дверь, отчего деревянное полотно вздрагивало раз за разом, наводя ужас, но держалось. Сперва я стояла напротив двери, а потом села, поставив прямо перед ней стул и положив на колени кочергу. Готова была биться, если монстр сумеет сорвать с петель преграду и ворветься сюда. Впервые я молилась. Тихо, молча, про себя и всем подряд, чувствуя, как подкатывает отчаяние.
– Не про-мур-рвется, силенок маловато, – неожиданно раздалось у моих ног.
– Кошак! – выдохнула я, с неверием во все глаза глядя на рыжего, что примостился рядом. – Как? Откуда? Каким образом ты сюда проскочил?
Схватила усатого в охапку и прижала к себе, словно бы он был настоящим солнышком, чьих первых лучей я так ждала.
– Мау! – запротестовал зверь. – Бока помнешь! Никак не пробирался я, не пытай! Я тут с самого начала и был.
– Врешь, хитрая моська! Не было тебя тут! – улыбнулась я, усаживая кота на колени и внутренне ощущая, как страх и ужас, что терзали с самого заката становятся не такими невыносимыми.
Тот преспокойно свернулся в калачик и заурчал, как ни в чем не бывало. А через два часа за мутным оконным стеклом блеснул первый рассветный луч. Кажется, этот тусклый свет благоприятно подействовал на всех, даже дышать стало легче. Гнетущее ожидание сменилось нетерпением.
Вдруг за дверью, где не так давно притих монстр раздались какие-то неясные звуки, глухие удары, затем короткий визг, и все снова стихло. Я вскочила на ноги, совсем забыв, что на коленях дремлет кот.
Рыжий недовольно мявкнул, бросил мне очередную нелицеприятную фразу, но я не обратила на нее никакого внимания. Потому что дверь отворилась, и на пороге появился Олманиэль. Грязный, перепачканный кровью, изможденный… Живой! Со всех ног бросилась к нему, обняла, не обращая внимания на присутствующих, ощущая, как по щекам потекли слезы, как сердце заколотилось в груди.
– Все хорошо, Анжелика, все хорошо, – зашептал принц, крепко прижимая меня к себе.
Я отстранилась, заглядывая ему в глаза, спрашивая без слов, а правда ли это.
– Может и меня обнимешь? – голос Тагона прозвучал неожиданно, как гром среди ясного неба.
Только сейчас заметила, что и рыжеволосый был тут. Такой же грязный и измотанный, наследник имарского престола сжимал одной рукой предплечье другой, надавливая. Глянула на наскоро наложенную повязку. Ранен!
– Пойдем, – махнула я ему рукой, хмурясь. – Обнимать не буду, не надейся. А вот рану осмотрю.
Пока я возилась с рукой Тагона, Олманиэль собрал свой маленький отряд, с которым решил предпринять еще одну попытку перемещения через портальную площадку в столицу. Но сперва я должна была оказать помощь пострадавшим в сражении с варгами стражникам. Это оказалось непросто.
Лечить отравление было делом изматывающим, но не сложным. Штопать рваные раны, глядя на кровоточащие руки и ноги, из которых монстра вырвали куски мяса, оказалось гораздо сложнее.
Я была морально и физически измотана, доведена всем произошедшем до предела. Потому на портальной площадке стояла, оперевшись на локоть принца.
Контур засветился, и я прикрыла глаза, облегченно понимая, что портал заработал. Секунда, и нас перекинуло.
– Это не столица, – короткое замечание Октана сопроводилось звуком извлекаемого из ножен оружия.
Распахнула глаза и обвела взглядом незнакомую площадь. К нам тут же подбежал какой-то офицер, низко поклонился принцу, явно узнав того.
– Рады видеть вас в добром здравии, Ваше Высочество, – затем стрельнул взглядом в отправившегося с нами Тагона и его стражников, добавил: – Вас и ваших гостей.
– Мы в Камране? – спросил его принц. – Но почему? Портал настраивался на столицу!
– Телепортационные переходы в столицу временно прекращены, Ваше Высочество, – отозвался офицер. – Все потоки, нацеленные туда, перенаправляются к нам.
– Кто и на каком основании отдал такой приказ? – нахмурился Олманиэль.
– Его Высочество Картаниэль, – отрапортовал мужчина. – В связи с введением военного положения. Этим вечером на границы Акрена было совершено вероломное нападение, а утром Бусван объявил нам войну.
Глава 38
– Отведите меня к старшему по званию. Кто тут командует сейчас? – хмуро и резко приказал Олманиэль.
– Да, Ваше Высочество, – кланяясь, отозвался офицер и, вытягиваясь в струну, добавил: – Следуйте, пожалуйста, за мной.
Стражник развернулся и быстро зашагал прочь от телепортационной площадки. Принц двинулся было за ним, но…
– К-хам, – прокашлялся, привлекая к себе внимание, Тагон. – Ваше Высочество, вы ничего не забыли?
Мой принц глянул на наследника Имарии коротко, исподлобья, будто бы хотел сказать, что сейчас ему не до каких-то возникших между ними договоренностей, но сдержался.
– Распорядитесь, чтобы для Его Высочеству Тагону Имарскому настроили портал туда, куда он пожелает, – произнес бесцветным голосом Олман.
– В столицу моей страны, пожалуйста, – буравя взглядом акренского принца, сообщил Тагон. – И побыстрее!
Офицер тут же бросился куда-то и вернулся уже с мужчиной, который, низко кланяясь, начал уверять имарского принца, что отправит его в лучшем виде, быстро, и туда, куда пожелает, если только тот сообщит какие-то там “ключи”. Тагон прервал его повелительным жестом, заставляя замолчать, и подошел ко мне. Я насторожилась, не понимая, что тому нужно.
– Спокойно, златовласка, – тихо сказал принц. – Не паникуй, не обижу. Наоборот, ты помогла мне, хочу отблагодарить. Не люблю быть обязанным.
С этими словами Тагон сунул мне в руку какой-то камень. Я удивленно взглянула на подарок, отмечая на нем замысловатые символы.
“Артефакт!” – догадалась я.
– Это ударный камень, – сообщил мне Тагон. – Выстреливает магией. Сильной, смертоносной… Нужно только сжать и приказать. Для защиты. А то ты такая хрупкая, нежная… Каждый может обидеть, а я не желаю такого допускать…
Тагон приблизился, потянулся к выбившейся из моей прически непослушной пряди. Я отшатнулась, не зная, чего ожидать. Принц замер, сжал в кулак поднятую руку, как-то грустно взглянул на меня, со вздохом опустил ее и резко отвернулся, возвращаясь к мужчине, что обещал настроить ему портал.
В душе появилось какое-то странное, болезненное чувство, подозрительно напоминающее вину. Будто я щенка пнула, честное слово! И с чего бы?
Тряхнула головой, прогоняя странное ощущение, и заметив, что Олман и его люди отходят от телепортационной площадки, следуя за офицером, бросилась за ними следом.
Мы быстро добрались до одного из довольно больших, богатых домов, где нас встретил темноволосый приземистый, широкоплечий мужчина. Похоже, Олман его сразу узнал. Принц и этот человек, которого он назвал генералом, обменялись рукопожатиями.
– Где мой брат? – спросил Олманиэль, когда в небольшом кабинете, где на столе была разложена огромная карта, на которой горели магически расставленные точки: синие и красные – остались только сам принц, генерал, Октан и Самирус.
От этого вопроса мужчина сразу помрачнел, насупился и тяжело опустился в одно из кресел, что стояло у стола.
– Не имею ни малейшего представления, – заявил он. – Его Высочество Картаниэль сегодня утром прибыл из столицы. Стало ясно, что с северными и западными форпостами нет связи, а бусванские войска ступают по нашей земле. Он решил сам отправиться в ближайшую к нам пограничную крепость, желал знать, что происходит на наших границах. Ни один гарнизон не выходит, каратский демон задери, на связь! Он должен был вернуться пару часов назад, но… Я отправил отряд на его поиски. Никаких результатов. В гарнизоне никого из живых, только трупы людей и варгов! Но следов Его Высочества и ушедшего с ним отряда нет!
Как только услышала о варгах и погибших в крепости, сразу поняла, что нападение этих монстров на нас не было случайным. Это была самая настоящая, хорошо спланированная Бусваном диверсия. Если бы мы не оказались в том форпосте, если бы я не вылечила стражников, если бы Олман не убил в лесу чудовищного зверя, со служившими в той крепости воинами случилось бы непоправимое. Это осознание разлило в моих венах лаву гнева! Жгучее желание отомстить, заставить поплатиться виновников всех этих смертей, разрасталось в груди с каждой секундой.
– Разошлите отряды по окрестностям! Найдите Картаниэля Акренского! – рявкнул Олманиэль.
– Уже, Ваше Высочество! Уже! – отозвался генерал, потирая лоб. – Не представляю, что произошло, но мы даже магией не можем его засечь. Остался только один способ…
– Какой? – тут же спросил мой принц.
– Ведунья. Из ходящих. – буркнул генерал. – Есть у нас тут одна такая. Древняя, как горы Карата. Я посылал к ней, сам ходил, деньги предлага, а она в отказ. Говорит, слаба уже для таких дел. Если сделает, так помрет. Потому не согласная.
– Где живет? Сам пойду, – тут же произнес Олман.
Я совершенно не понимала, о чем говорят эти двое. Но по тревоге, что отобразилась на лицах Октана и Самируса, поняла, что встреча с этой самой ведуньей – не самая лучшая идея.
– Ваше Высочество, не стоит ходить к такой ведьме, – встрял неожиданно Октан. – Их услуги обходятся слишком дорого!
– В моей стране война. Мой брат, правитель Акрена, пропал. Возможно, речь о его жизни, – выговорил сквозь зубы, тяжело опираясь на стол обеими руками и глядя на расцвеченную магическими огоньками карту, Олман. – Я пойду к этой ведьме. И даже ты меня не отговоришь.
– Мы пойдем вместе, – сразу сказала я. – Если она может угрожать твоему здоровью, я, как лекарь, должна быть рядом.
На несколько секунд воцарилась полнейшая тишина. Олманиэль молча, полным грусти взглядом, посмотрел на меня.
– Анжелика – лесная знахарка, – напомнил ему Самирус. – Возьми ее, это может сработать.
Само собой, что он имел ввиду я не понимала, но мне было все равно. Главное, мне позволили быть рядом с тем, за кого я так переживала, кого хотела уберечь от всех невзгод. Любой ценой.
Глава 39
Олманиэль посмотрел на меня внимательно, с какой-то затаенной надеждой в глубине серых глаз, будто ждал, что я пойду на попятную, откажусь от своих слов, запротестую, не захочу идти с ним. Было совершенно не ясно, почему принц испытывает такую тревогу из-за визита к какой-то колдунье.
– Хорошо, – обреченно произнес Олман. – Пусть нам покажут, где живет ходящая.
Генерал коротко кивнул, поднялся со своего места и, выйдя за дверь, позвал какого-то парнишку-подростка, которого попросил проводить нас к ведунье. Идя вслед за местным мальчишкой, нутром ощущала общую тревожность, наполняющую этот укрепленный, обнесенный каменной стеной город. Людей на улицах было мало, все они смотрели хмуро, бросали на нас быстрые взгляды, куда-то спешили. Кажется, все уже знали, что война пришла в страну, а значит вот-вот может оказаться на их пороге, постучать в дверь и даже без всякого спроса ворваться в дома.
Вскоре мы свернули с центральной улицы, затем прошли и маленькие, оказавшись где-то на самом отшибе, в каком-то малоприятном районе. Но вскоре закончился и он. Тут уже не было мощеных дорожек, даже тропинки не было, а впереди виднелась скала, в которую упирались крепостные стены города. К этой скале нас и вел провожатый.
– Это там. Прямо, сразу за вон тем раскидистым деревом увидите вход в пещеру ведьмы. Дальше я с вами не пойду. – остановившись, сообщил парнишка. И виновато потупившись, переминаясь с ноги на ногу, будто струсил и стыдился этого, добавил: – Простите…
– Спасибо, – ободряюще хлопнув его по плечу, ответил Олманиэль и направился в указанном направлении.
Я засеменила следом.
– Почему все так боятся этой ведуньи? – спросила я.
– Она же из ходящих, – покосившись на меня, произнес принц.
– И что же это значит? – искренне не понимала.
– Ты никогда не слышала о ходящих? – удивился Олманиэль.
Ой! Наверное, должна была, да только я – попаданка, не всю жизнь тут живу, а всего пару лет, и о мире знаю не так много, в основном, только то, что мне рассказывала старуха, у которой жила, да немного – из книг. Поняла, что нужно как-то оправдать свое незнание.
– Я выросла в лесной глуши, – стараясь придать лицу совершенно безразличное выражение. – У нас о таких не слышали.
– Говорят, что они могут вырывать свою душу из тела и ходить без своего плотского воплощения, куда угодно, находить, кого пожелают, и даже подтягивать туда свою телесную оболочку, если требовалось, перемещаясь без всяких телепортов, – ответил принц со вздохом. – Одно время, утверждали, что они способны даже душу человека вернуть в тело, если она еще не ушла далеко, то есть если он скончался совсем недавно.
– Невероятное умение! – пораженно отозвалась я. – Только что в этом плохого? Чего тут бояться-то?
Мне сразу вспомнилось выражение "клиническая смерть". В моем мире, если так посмотреть, тоже с того света возвращают, если получается электрическим разрядом запустить сердце.
– Цена, – отозвался принц. – Цена, которую приходилось платить за их услуги.
Олманиэль немного помолчал, словно собираясь с силами, чтобы высказать что-то жутко неприятное.
– Ходят легенды, что в обмен на одну душу, которую требовалось вернуть, они забирали другую. У просителя. Вроде бы как использовали забранное в каких-то ритуалах, создавая переходы между мирами, экспериментируя с разными монстрами. В общем, творили что-то жуткое, скверное, кровавое. Потому их стали истреблять, выгонять и выживать из городов. – принц снова умолк на несколько секунд, будто следующая фраза застряла у него в горле. – Некоторые из них осели в лесах. Поговаривают, что они чуть ли не бессмертны, а лесные знахарки, такие как ты – это их правнучки. Потому Самирус и предложил взять тебя с собой. Возможно, так ведунья будет сговорчивее.
Я нервно сглотнула. Вся эта история с переходом между мирами и странной магией пахла не хорошо, но до жути знакомо. Меня ведь и саму кошак притащил из другого мира к старухе, жившей в лесной глуши, которая за крышу над головой и обучение потребовала участие в ее же собственных похоронах. Кто его знает, какой была плата за возможность перенести меня из другого мира. Почему бы и не душа? Например, моя! А вдруг я живу без души?! От такого предположения аж все внутренности похолодели. Но я отмела такую возможность просто потому, что была убеждена: без души невозможно кого-то любить. А это чувство теплым огоньком согревало каждый раз, как я заглядывала в серые глаза моего принца.
Так, за разговором, мы подошли к пещере. Вход в нее был занавешен старой, потрепанной шкурок какого-то, очевидно, большого животного, на которой тут и там виднелись проплешины, будто ее целая орда моли поела. Трава здесь была вытоптана, кругом валялись какие-то обглоданные кости, стояло несколько грязных глиняных горшков, заполненных вонючей жижей. Примерзкое зрелище.
Принц поднял с земли пару камней и постучал их друг о друга, давая тем самым знать хозяйке этого места о нашем прибытии.
– Пошли вон! – раздался скрипучий и визгливый голос из-под каменного свода. – Ходют тута всякие, старой женщине жизни нет! Не буду я вашу пропажу искать!
– Мы входим, – игнорируя услышанное, сказал Олман и, подняв край шкуры смело шагнул в пещеру, придерживая этот полог, чтобы и я могла пройти.
Внутри нас встретил полумрак, разгоняемый горящим по центру огнем очага, стойкий запах кошачей мочи, смешанный с чем-то приторным, и пристальный взгляд двух нереально-сиреневых глаз старухи, которые недобро глядели на нас.
Все пространство пещеры оказалось завешено какими-то нитями, к которым были привязаны пучки трав, кости и засушенное непонятно что, напоминающее вяленое мясо или внутренности животных. Заметила я и несколько птичьих лап и голов, болтавшихся на этих нитях. Выглядело это противно настолько, что у меня к горлу подкатил приступ тошноты, а внутри появилось чувство, что тут нас ничего хорошего ждать не могло. Хотелось сейчас же развернуться и, как минимум выйти наружу, поскорее вдохнув свежий воздух.
Старуха сидела у очага, держала на руках абсолютно белого, удивительно чистого для такого места, кота, которого беспрестанно гладила.
– Наха-а-ал! – протянула она, буравя принца взглядом. – Не боишься поплатиться за свою наглость. Вот возьму и сожру сердце твоей возлюбленной!
Олманиэль тут же напрягся, машинально положил руку на эфес оружия.
– Тебе повезло, старуха, что мне нужна твоя помощь, – процедил он сквозь зубы. – А то осталась бы ты без головы!
– Помощь? – хмыкнула в ответ ведунья. – За помощью пришел. С оружием. С угрозами. Ворвался в мой дом без позволения. Кто ж так просит помощи?
– Тот, кто в отчаянии, – заявил принц.
– От как оно! – сипло захихикала хозяйка пещеры. – Какой же помощи ты от меня, старой ведуньи, ждешь?
– Как от старой ведуньи толку мне от тебя не будет, – дерзко бросил Олманиэль. – Мне нужна ходящая!
Несколько секунд в пещере царила тишина, нарушаемая только треском дров в очаге, а потом старуха расхохоталась в голос. Громко, пронзительно, так, что нити, свисавшие с потолка заколыхались, загремели подвешенными костями.
– И зачем же ты пришел ко мне, если у тебя ходящая всегда за спиной? – резко оборвав хохот, выдала ведунья.
Кот соскочил с ее колен, вздыбился, зашипел, блеснув на меня зелеными глазами. А я вся обмерла, искренне не понимая, что эта чокнутая имеет ввиду.
Глава 40
Олманиэль повернулся ко мне, его взгляд заметался, будто принц рассчитывал увидеть кого-то еще. Но, само собой, тут никого постороннего не оказалось.
– Что ты имеешь ввиду? – снова обернувшись к ведунье, спросил принц.
– Ой, да не строй из себя безголового! Все ты понял! – отмахнулась старуха, потянувшись к своему коту и успокоительно поглаживая того по выгнутой дугой спине. – Вон она стоит, твоя ходящая, глазами лупает, будто и не знает, о чем я.
Новый взгляд принца, обращенный на меня, заставил стушеваться, почувствовать себя неловко: такой он был пронзительный, требовательный и вместе с тем удивленный.
– Я и правда не понимаю, к чему она клонит! – чувствуя полную растерянность, неловкость, будучи сбитой с толку настолько, что даже дышать стало трудно, прошептала я.
– Как старую женщину дергать – это они понимают, – ворчливо пробурчала ведунья, притягивая к себе кота и укладывая успокоившуюся животину снова на колени. – А как подумать, извилинками пошевелить, так сразу: “не знаю, не понимаю!”
Я нервно сглотнула. Мысли заметались, запрыгали с одного события к другому. Во-первых, я действительно оказалась в этом мире, переместившись из другого. Это несомненно аргумент за то, что старушенция может быть права. Но больше же никакой подобной магии во мне никогда не проявлялось. Ведь так? Или…
Мысли сами собой унеслись к ледяным пещерам. Как я нашла там путь к спасению? Как смогла дотащить бесчувственного, почти насмерть замерзшего Олманиэля?
Почти насмерть… А почти ли?
Тревога набатным колоколом загудела в голове, во рту пересохло, миллион вопросов сам собой пчелиным роем зажужжал внутри. Почему лесная знахарка выбрала меня? Что за ритуал заставила провести у своей могилы? О каких моих силах умолчала? И кот… Рыжий кошак, из-за которого я оказалась здесь! Вон, у этой ведуньи на руках тоже сидит усатый мурлыка! А мой является неведомо как, неведомо откуда, да еще и чаще всего в самый неожиданный, но переломный момент. Как он тогда в морду варга вцепился! Кот ли он вообще?
– Анжелика? Ты вся побледнела! – голос Олмана заставил меня понять, что я замерла, даже дышать перестала, опешив от огромного клубка невероятностей, что окружили со всех сторон и которых я даже не замечала. – Успокойся. Даже если эта ведьма говорит о твоих способностях правду, тебе нечего бояться. Вреда я тебе не причиню.
В пещере воцарилась тишина, только подвешенные на нитках кости и птичьи головы противненько позвякивали, сталкиваясь друг с другом.
– Так это может быть правдой? – наконец осторожно уточнил мой принц.
Взглянула на него с ужасом. Олман же только-только говорил, что на ходящих были гонения, что их презирали, выживали из городов, а они сами занимались какими-то ужасными вещами. А теперь хочет, чтобы я созналась в том, что одна из них? Что я – такая, как вот эта, ужасная ведьма с сиреневыми глазами, что живет в жуткой пещере, увешанной костями и прочей пакостью вместе со своим котом?
Соврать! Бог мой, как же хотелось соврать!
– Не знаю, клянусь, не знаю! – выпалила я. – Но есть несколько моментов, из-за которых может оказаться, что… что ведунья права…
Просто не в силах была солгать, глядя в серые глаза моего принца. Это казалось таким неправильным, мерзким, настоящим предательством.
– Да ходящая она, ходящая! – встряла визгливо старуха. – Чудак чудака видит издалека! Так что нет сомнений, она даровита, да еще и унаследованная! Я не могу ошибиться, сама такая же, почуяла ее, как только вы из телепорта вышли.
Слова старухи не утешали, не облегчали сомнений, напротив, только еще больше запутали. Что значит унаследованная? Это она про тот дым-туман, что меня окружил, когда я приютившую меня знахарку хоронила? Ощутила ведь тогда что-то такое необъяснимое, да только значения не предала, не до того было, от навязчивого Тагона спешила смыться! Какая же я все-таки глупая, не наблюдательная растяпа! Как можно было так легкомысленно относиться к ненормальным, магическим вещам, что происходили вокруг меня и – уж тем более! – со мной.
– Ха! Только девица твоя, похоже, и правда о своей силе ни сном, ни духом! – продолжала ведунья. – Вона как вся скукожилась, трясется, хуже зайца под кустом. Небось и пользоваться даром не умеет, да?
Инстинктивно отрицательно покачало головой. Как можно уметь пользоваться тем, о существовании чего даже и не знаешь?!
– Так я научу! – блеск в глазах ведуньи разгорелся с новой силой, стал таким прямо-таки лихорадочным, безумным. – Скажу, как разыскать, что надобно. Только не за просто так, разумеется! А сама делать не буду, не просите, хоть режьте, хоть бейте, хоть в кипятке варите, не буду! Находилась уже, все, нет больше мочи!
