Текст книги "Предвестники апокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Глава 7

Солнечная система. Фактическая принадлежность – Триумвират человечества. Планета Земля. Клиника города Санк–Пет.

Голова раскалывалась. Несмотря на закрытые глаза, мир продолжал кружиться так, словно он все еще находился в кувыркающейся груде железа.

Авария, они попали в аварию! Джи'м Скиф помнил острую боль, помнил какие‑то крики, его куда‑то тащили. Проклятый алкоголик! Как все глупо вышло. И надо же было попасть на урода, которому не с кем поговорить. Выговорился, нечего сказать!

Джи'м открыл глаза. Серые стены; трещина на потолке, вдоль которой облетели пласты побелки; затхлый, пропитанный запахом лекарств воздух. Сомнений нет – он в больнице. Уже неплохо. Было бы куда хуже, если б оказался в камере предварительного заключения. Впрочем, все еще впереди.

Попытка приподнять руку отозвалась острой болью. В вену введены аж три иглы: длинные, толстые. От игл к подвешенным на металлических стойках сосудам тянулись прозрачные трубки. Такие же стойки с такими же трубками стояли по другую сторону кровати. Эти трубки подходили к груди и шее. Кроме того к телу крепились несколько датчиков, а рядом с кроватью равномерно попискивал какой‑то прибор.

Джи'м прикрыл глаза. Скорее всего, он находится в ближайшей к месту аварии больнице. Скорее всего, об аварии известно местным правоохранительным органам. Пусть крайне примитивным, но это сейчас не имеет значения. Черный маршал обладает широкими полномочиями, и ему не составит труда разузнать об аварии и выжившем в ней человеке без документов. А дальше все просто. Вопрос в том, как быстро он это узнает.

Головная боль понемногу стихала.

Надо бежать! Иначе все напрасно. Джи'м не обладал жизненным потенциалом не то что десантника, но даже новобранца. Его тело – тело обычного человека из благополучной семьи. Да, по необходимости тренированное тело, но не больше того. С переломом или сильным вывихом он не сможет передвигаться. Надо проверить – сможет ли он хотя бы встать? Но для начала освободиться от трубок.

Он снова открыл глаза, здоровой рукой взялся за иглу, потянул из плоти. Голову заволокло туманом, к горлу подступил тошнотворный ком. Запах лекарств сделался еще отчетливее, еще агрессивнее. Он забивал носоглотку, проникал глубоко в легкие, разъедал слизистую. Джи'м отпустил иглу, несколько раз глубоко вздохнул, а потом резко рванул.

Чтобы не закричать, он тут же закусил предплечье. Зубы разорвали кожу, во рту появился привкус крови. Сердце бешено колотилось. Скиф прикинул количество оставшихся игл – две в руке и четыре по телу. Хватит, чтобы сдохнуть.

Следующие две иглы он вырвал одним рывком. На этот раз рвотного позыва сдержать не удалось. Джи'м насколько мог свесился с кровати, и его стошнило слизью. Ему казалось что он вырывает собственные жилы. Лоб покрылся каплями холодного пота. Дыхание сделалось отрывистым. На глазах сами собой навернулись слезы. Теперь к запаху лекарств примешался кислый запах рвоты.

Сколько продолжалась эта пытка, Джи'м не знал. По ощущениям – целую вечность. Когда он закончил, тело била мелкая дрожь. Но он все же сделал это, освободился от всех игл. Теперь отдохнуть, прийти в себя, а потом бежать. Куда? Неважно – подальше отсюда. В идеале – на какую‑нибудь периферийную колонию или независимую станцию. Затеряться в толпе, обдумать, как жить дальше.

Джи'м Скиф прислушался. Кроме равномерного писка прибора, иных звуков в палате не было. Он аккуратно отлепил один из датчиков. Писк не изменился. Один за другим, все датчики покинули его тело. Прибор никак не среагировал.

– Вот и доверяй свою жизнь профессионалам, – ухмыльнулся Джи'м. – Помирать начнешь, а никто не узнает.

Он попытался подняться. В голове снова зашумело. В грудной клетке что‑то кольнуло.

– Развалина, ну же…

Ухватившись за края кровати, он медленно сел, отдышался. Потом спустил ноги на пол, снова отдохнул. Каждое движение отнимало много сил, но отсутствие переломов не могло не радовать. Руки, ноги целы, только в груди непривычная тяжесть. Ничего, с внутренними повреждениями можно разобраться потом и в другом месте.

Джи'м осмотрел себя: с дрожащими руками, окровавленный, в плотной, похожей на клеенку рубахе до колен. В таком виде далеко не уйдешь. Он наклонился, поднял с пола оброненную иглу, но почти сразу отбросил: пытаться защититься в драке с аборигеном с помощью такого оружия равносильно самоубийству. Нужно что‑то другое, потяжелее, побольше… Взгляд метнулся по комнате: металлическая кровать, металлическая же подставка для пищащего прибора, стойка, пара стульев. Скиф протянул руку, пододвинул один стул к себе: на трех расходящихся из центра деревянных ножках, круглое сидение. Таким и голову проломить можно. Разве что таскать неудобно. Джи'м попытался отломать ножку, но та не поддалась, только скрипнула и, странное дело, прокрутилась в руке. Что ж, так даже лучше. Еще несколько секунд – и импровизированная дубинка оказалась во все еще подрагивающей ладони.

За деревянной дверью с облупившейся краской и щелями между рассохшихся досок послышались шаги. Скиф тяжело вскочил с кровати и бросился к двери, встав так, чтобы, когда она откроется, его не было видно. Этот рывок стоил ему кровавой пены у рта и почти нестерпимой рези в груди. Похоже, ребра пострадали сильнее, чем он думал. Хорошо, если только трещины.

Дверь открылась с противным скрипом, и на пороге показался молодой парень в белом халате и с подносом в руках. Увидев творящийся в палате беспорядок, он шагнул к кровати. Именно этого Скиф и ждал. Он захлопнул дверь, встал за вошедшим парнем, перехватил его за горло. Поднос с грохотом упал на пол.

К счастью для Джи'ма, паренек оказался не таким бугаем, как большая взрослая часть мужского населения Земли. Скорее всего, именно поэтому он находился здесь, а не в одном из бесчисленных тренировочных лагерей. По сути, у парня не было почти никаких шансов выбраться с планеты, да и в больнице он долго не продержится.

– Тихо, и ничего плохого не случится, – громким шепотом сообщил Джи'м. – Что это за город?

– Санк–Пет, – прохрипел парень.

– Хорошо. Большой город? Есть транспортная связь с космопортом?

– Небольшой. Мы – перевалочная товарная база. Здесь в основном склады. Связь есть.

– Больница и улицы охраняются?

– Как и любой другой объект.

– Подробнее, я не в курсе ваших законов.

– Пост охраны при входе. Патрули на улице. Во время комендантского часа останавливают и досматривают всех. У вас не было документов, ваших биометрических данных нет в нашей базе.

– Спасибо, что напомнил. У вас должна быть комната с личными вещами больных. Где она?

– Сразу направо по коридору, потом вниз по лестнице.

– Комната заперта?

– Конечно.

– Давай ключ!

– Но у меня его нет…

Джи'м усилил захват.

– В левом кармане, – еле слышно проговорил парень.

Скиф чувствовал, что сил остается все меньше. Оставленные иглами раны кровоточили, от тяжести в груди стало трудно дышать. Дезертир ослабил хват, чуть развернулся и, старательно целясь в основание черепа, нанес удар ножкой от стула. Парень дернулся и осел. Джи'м с большим трудом дотащил его до кровати, уложил на измятые простыни не первой свежести. Прикрыл сверху простыней, под которую подсунул трубки с иглами.

Получилось очень натурально. Сразу и не определить обман.

Напоследок он дрожащими руками на всякий случай коснулся сонной артерии парня. Пульс очень слабый, но ощущался. Джи'м за свои двадцать пять лет, из которых семь посвятил действительной военной службе, никого не убивал. А до недавнего времени ему не приходилось видеть этого процесса вживую. То, из‑за чего он струсил, из‑за чего был признан дезертиром и должен предстать перед трибуналом, каждую ночь являлось во сне. Прибавлять к этим кровавым видениям еще один труп он не хотел.

Сжимая в руке магнитную карточку–ключ, Джи'м осторожно приоткрыл дверь, выглянул в коридор. Несколько облезлых стульев вдоль стен, такая же облупившаяся краска на дверях, под потолком мигающий свет ламп дневного света. Ни врачей, ни пациентов. Не теряя ни секунды, Джи'м побежал направо по коридору. Деревянные доски под ногами прогибались, иногда скрипели. Каждый такой звук бил Скифа по ушам. Ему казалось, что это должны слышать по все больнице.

Преодолев коридор, он спустился по лестнице и уперся в закрытую дверь. Обливаясь потом и отхаркиваясь кровью, приложил карточку к считывающему устройству. Цвет индикатора сменился с красного на зеленый, и дверь открылась. Джи'м шумно выдохнул, проскользнул вовнутрь.

– Компьютер, свет, – тяжело дыша, проговорил он.

Ничего не произошло.

Джи'м выругался, вспомнив, что находится на Земле, а не на какой‑нибудь цивилизованной планете. Судорожно зашарил руками по стене, выискивая выключатель. Лампа под потолком зажглась внезапно и очень ярко. Он зажмурился, осмотрелся сквозь полузакрытые веки. Высокие металлические стеллажи с полками, заполненными постельным бельем, ящиками с медикаментами и стопками одежды; несколько сломанных стульев, ведро с торчащей из него палкой. Но самое главное – в противоположном конце комнаты еще одна дверь.

Джи'м быстро осмотрел полки. Судя по всему, пациентов в больнице немного. Своей одежды он даже не искал: слишком сильно она должна была пострадать во время побега и аварии. А вот камуфляжный комбинезон без знаков различия оказался вполне подходящим, хоть и был размера на три больше. Даже затянув все шнурки, Джи'м все равно выглядел так, словно напялил на себя мешок. Но еще хуже получилось с обувью. Своих собственных ботинок он не обнаружил, а все остальные оказались велики. Пришлось рвать на полосы полотенце и засовывать в выбранные более–менее подходящие ботинки. В итоге нога все равно чувствовала себя некомфортно, но так хотя бы можно передвигаться.

Покончив с одеванием, Скиф подошел двери, которую приметил, когда вошел в комнату. Затаив дыхание, он снова приложил карточку к считывающему устройству. Некоторое время ничего не происходило. Джи'м уже готов был развернуться и искать выход в другом месте, когда раздалась серия щелчков, и дверь отъехала в сторону. За ней показался задний двор больницы. Скорее всего, сюда привозили медикаменты и оборудование: на земле отчетливо виднелись глубокие колеи. Двор огорожен забором из крупноячеистой сетки, за которой виднелась улица.

Джи'м на полусогнутых ногах вышел во двор, настороженно осмотрелся. Темно–серое небо висело так низко, что, казалось, задевало верхушки радиовышек. Странное небо, странные тучи. Они больше походили на дым огромных костров или клубы мельчайшего пепла. Того самого пепла, что поднялся над этим миром несколько сотен лет назад, во время глобального катаклизма. Поднялся, да так, похоже, и не опустился.

Джи'м Скиф передернул плечами под порывом холодного ветра. Разумеется, он знал: Земля в значительной мере оправилась от встречи с Нибиру, а точнее – от спущенных ее с цепи роя астероидов. И большинство его фантазии не имеют под собой никаких оснований. Тем не менее, Скифа не покидало ощущение удушливости. Он попытался глубоко вздохнуть, но грудь тут же отозвалась острой болью. Казалось, внутри поселилось и постоянно разрастается какое‑то чужеродное образование, мешающее нормально дышать. Еще день–другой – и он попросту задохнется. А это значит – надо торопиться.

Глава 8

Система Тасали. Фактическая принадлежность – Содружество аллари. Орбита планеты Лария.

Стыковочный модуль шаттла приближался так медленно, словно на мониторы «Серого Кардинала» в замедленном режиме транслировалась заранее снятая запись. Пилоты пристально следили за показаниями компьютера, изредка внося изменения в стыковочную программу.

Вообще говоря, подобные маневры кораблей, примерно равных по классу, не приветствовались. Тем более, когда один из них находился в аварийном состоянии. Слишком высок риск ошибки, а как следствие – возникновения аварийной ситуации уже на обоих судах.

Сконев с группой находился в шлюзовом отсеке, ожидая команды пилотов.

Он и присоединившаяся на Гелоне троица были облачены в легкие гражданские скафандры типа «Скаут», предназначенные для пребывания в безвоздушном пространстве, а также предполагающие кратковременный выход в открытый космос. Эль'я захватила с собой портативный центр первой помощи и реанимации. Дэйд Касад – набор универсальных инструментов и электронный планшет с несколькими щупами.

Штурмовая броня десантников резко контрастировала с гражданскими скафандрами. Серия «Страж» в основном использовалась для работы в открытом космосе и экстремальных планетарных условиях. Встроенный в шлем визор и бортовой микрокомпьютер обеспечивали синхронизацию системы прицеливания и ручного вооружения, что значительно повышало скорость и точность стрельбы. Кроме того, скафандры серии «Страж» были оснащены сканерами ультрамалого радиуса действия. Они засекали не только движущиеся объекты, но и тепловое излучение.

Чарльз Бишоп держал наготове штурмовую винтовку. Нил Джек вооружился парой пистолетов–пулеметов, которые сейчас покоились в набедренных кобурах. В руках у него был тяжелый плазменный резак. На то, что двери шлюзового отсека на шаттле удастся открыть не взламывая, надежды не было.

Наконец раздался скрежет. Корабль несильно тряхнуло.

– Есть контакт, – проговорил Чарльз.

Послышался шум нагнетаемого воздуха.

– Десятисекундная готовность, – раздался в наушниках голос пилота.

– На связь так никто и не вышел? – спросил Сконев.

– Никак нет. Все тихо.

– Что с движением на борту шаттла?

– Нулевое.

– Хорошо, информируйте, если что‑то изменится. Открыть двери.

Шлюзовой отсек погрузился во мрак, а потом на боковых стенках включились излучатели: штатная процедура стерилизации в нескольких видах излучения. Затем раздался легкий шелест, и двери отъехали в сторону.

– Нил, твой выход, – сказал Сконев.

– Уже, капитан…

Десантник миновал короткий коридор и остановился почти у точно такой же двери, какая только что преграждала дорогу.

– Постучи, что ли, – предложил Дэйд Касад. Голос у него был низкий, раскатистый.

– Мама не научила в детстве, – огрызнулся Нил Джек, и тут же из длинного раструба резака полыхнуло голубое пламя. Спустя несколько секунд оно превратилось в ослепительную дугу.

Десантник пошире расставил ноги, словно врастая в пол, направил раструб на дверь. Во все стороны полетели снопы искр, послышалось громкое шипение. Нил медленно повел раструбом в сторону. На месте, где плазменная дуга только что касалась металла, виднелось проплавленное отверстие.

Весь процесс занял порядка десяти минут.

– Чарли, помогай! – проговорил Нил. Голос его оставался спокойным – сервоприводы скафандра компенсировали вес резака.

Чарльз забросил винтовку за спину, подошел к напарнику.

Нил выключил резак и положил его на пол.

– Готов? На «раз–два»? – спросил он.

– Готов, давай…

– Раз, два!.. – почти выкрикнул Нил.

Они одновременно толкнули в неровно очерченный круг. Кусок двери провалился вовнутрь, с грохотом упал на пол.

Чарльз тут же, скинув винтовку, присел на одно колено перед открывшимся отверстием.

– Чисто, – спустя несколько секунд, сказал он.

– Мостик, как слышно? Мы заходим, – предупредил Сконев.

– Слышу вас хорошо, – отозвался пилот. – Удачи.

– За работу, господа…

Глава 9

Солнечная система. Фактическая принадлежность – Триумвират человечества. Планета Земля. Клиника города Санк–Пет.

– Значит, ты утверждаешь, что тебя, уроженца Земли, вот так легко скрутил выходец с какой‑то заштатной планеты? Он же даже не десантник – штабной червь.

Ямато Такава пристально смотрел в глаза несуразному работнику больницы, которого, судя по словам местных врачей, только недавно откачали.

– Так точно, господин маршал!

Было видно, что опрашиваемый парень чувствует себя очень плохо. На бледном осунувшемся лице беспокойно бегали испуганные глаза. Верхняя губа то и дело дергалась, обнажая неровные зубы.

– Я не ошибся – это действительно Земля? – Ямато обернулся к стоящим в дверях охраннику и начальнику больницы. К слову сказать, начальник больницы почти не уступал охраннику ни в росте, ни в ширине плеч.

– Простите? – не понял он.

– Если у нас каждый сопляк способен без труда вывести из строя курсанта Земного триумвира, то чего мы хотим добиться там, – он кивнул на потолок, – в космосе? Над нами смеяться будут. И ладно еще, если бы сопляк был здоров. Так нет – чудом выжил в аварии. Вы считаете это нормальным?

– Разрешите довести до вашего сведения: этот юноша не курсант. Он всего лишь стажер.

– И в чем он стажируется?

– Будущий врач. Господин маршал, вы же понимаете: даже чтобы попасть в курсантское училище, необходимо пройти отбор. Этот юноша не обладает необходимыми для этого физическими данными, зато у него острый ум и цепкая память.

– Правда? – на лице Ямато появилось недоверие. – Знаете, я всего день на Земле, но уже второй раз слышу оправдания. К чему бы это?

– Не могу знать!

– Хорошо, я понимаю: ботаник не способен дать отпор. Но чем у вас занимается охрана, если пациенты вытворяют с врачами что угодно? Рядовой, я вас имею в виду!

– Господин маршал, в наши обязанности…

– Молчать! – Такава не повышал голоса, однако в его тоне звучала опасность, какая исходит от самых ядовитых змей. – Вон…

Начальник больницы и охранник переглянулись.

– Со слухом тоже проблемы? Я сказал – пошли вон.

На лице стажера отразился ужас. Он судорожно сглотнул.

– Скажи мне, насколько больной оправился? – спросил маршал, когда дверь за парой бесполезных амбалов закрылась.

– Д–д-достаточно, – заикаясь, проговорил парень. – Ему действительно повезло. Внутренние органы целы, т–т-трещины в ребрах, множественные ушибы. Его выб–б-бросило из машины прямо в кусты. Это и спасло. Водитель умер на м–м-месте.

– Здесь ему делать нечего, – вслух размышлял маршал. – Рано или поздно попадется патрулю. Да и нет на Земле перспективы спрятаться. Значит, будет прорываться к космопорту. Как думаешь, он способен выдержать перелет, скажем в, неблагоприятных условиях?

– Простите?

– Дураку ясно: он постарается пробраться на стартующий с Земли корабль. С пассажирским почти наверняка возникнут трудности. Военные шаттлы тоже отметаем. Остаются транспортники. Меньше охраны, больше свободного места. Трудности с пересадкой на орбите… Так что скажешь?

– Я не уверен, господин маршал, но при должной выдержке его организм вполне способен перенести полет в транспортном шаттле. Разумеется, последствия аварии дадут о себе знать…

– Значит, его надо ждать на орбите, да и то если не поздно… А если он уже в Цаутте? – Ямато сжал кулаки.

Стажер в ужасе отпрянул.

Глава 10

Система Тасали. Фактическая принадлежность – Содружество аллари. Орбита планеты Лария.

Внутренние помещения шаттла встретили гостей полной тишиной. Кроме того они практически не освещались. Кое–где под потолком тлели редкие светильники. Именно тлели – почерневшие, в следах копоти. Создавалось впечатление сильнейшего электрического всплеска, который выжег почти всю проводку.

Но темнота не стала помехой. Визоры скафандров обладали хорошей чувствительностью и позволяли видеть даже при небольшой освещенности. Кроме того, они могли работать в различных спектрах, включая инфракрасный.

– Бишоп, что у нас на сканере? – спросил Сконев.

– Наблюдаю два объекта. Место расположения – командный мостик. Объекты не перемещаются.

– Ну, хоть живые, и то ладно. Хорошо, пойдем, навестим наших нарушителей.

Впереди пошел Чарльз Бишоп, вооруженный штурмовой винтовкой. За ним – Сконев, потом троица экспертов, Хеели Де Хан и последним – Нил Джек. Аллари не имела при себе оружия, однако Сконев не поручился бы, что оно не встроено в ее скафандр.

Коридоры здесь почти такие же узкие, как и на «Сером Кардинале», зато убранство значительно богаче. Прорезиненный пол с золотыми орнаментальными вставками скрадывал звуки шагов, проекционные картины на стенах продолжали сменяться изображениями самых значимых произведений искусства Триумвирата.

Двери на командный мостик оказались заблокированы.

– Касад, вы можете открыть дверь? – спросил Сконев, обернувшись к технику.

Громила молча прошел вперед, снял кожух со считывающего устройства, подсоединил к нему планшет. Полуминутное ожидание, во время которого на небольшом экране стремительно менялись подбираемые коды доступа, – и двери открылись.

На командном мостике было значительно светлее, нежели в коридоре. По сути, всплеск, который сжег почти все лампы вне мостика, сюда не добрался. Обзорные мониторы продолжали транслировать изображение, индикация панелей управления горела в штатном режиме – режиме ожидания.

В креслах перед панелями сидели двое пилотов.

– Здравствуйте, меня зовут Константин Сконев. Специалист по связям с инопланетными расами. Потрудитесь объяснить причины вашего присутствия в системе Тасали.

Если пилоты что‑то и слышали, то никак на это не отреагировали.

– Компьютер, полный отчет о состоянии систем корабля.

Снова тишина.

Сконев быстрым шагом пересек мостик, развернул кресло с сидящим в нем человеком к себе и тут же отшатнулся, невольно выругавшись. Лицо пилота было белее мела, серые губы плотно сжаты. Широко распахнутые глаза смотрели сквозь Сконева, и в них застыло выражение непередаваемого ужаса. Казалось, перед тем как впасть в оцепенение, мужчина разом увидел все кошмары космоса. Рвущийся из глубины его глаз ужас еще отчетливее подчеркивался тем, что бледное лицо оставалось абсолютно бесстрастным. По щекам мужчины пролегли две влажные бороздки.

Константин медленно отошел ко второму креслу, немного поколебавшись, развернул его. В нем сидела девушка, столь же бледная, как и напарник. Но если у мужчины с лица стерли все эмоции, то с девушкой этого не было. Ее рот кривился в кровожадном оскале, словно она готова тотчас разорвать горло любому, кто посмеет к ней прикоснуться. А в глазах застыл тот же ужас и те же слезы на щеках.

– Разорви меня сверхновая, – прошептал Нил Джек и судорожно перекрестился.

Сконев вскользь отметил про себя его движение – немногие пехотинцы верили во что‑то большее, нежели огневая мощь врученного им оружия.

– Фэррол, вы можете поставить диагноз?

Константин удивился дрожи в собственном голосе.

– Фэррол! – повторил он с нажимом, не услышав ответа.

– Да, разумеется… – девушка, чуть ли не крадучись подошла к пилотам, остановилась в нерешительности, глядя в глаза мужчины.

– Вы мне представлены как отличный специалист, – Сконев схватил ее за плечо. – Я получил ложную информацию?!

– Никак нет, – мотнула головой Эль'я, словно отгоняя наваждение.

– Отлично, можете приступать!

Сконев развернулся к замершим членам группы.

– Касад, проверьте исправность двигателей и систем управления. Ян Богданович – на вас внутренний микроклимат, просканируйте воздух на наличие каких‑либо примесей. Джек, Бишоп – осмотреть корабль. Начните с жилых отсеков. Осторожно, без геройства. Связь каждые две минуты.

– Капитан, вам не стоит оставаться без охраны. Только не с этими… – Нил Джек указал на пилотов. – Пусть Чарли останется, а я схожу.

– Что на сканере?!

– Корабль пуст… – ответил за напарника Бишоп. – Ни движения, ни следов тепла.

– Значит, выполнять приказ. Нечего нас караулить.

Группа рассыпалась по мостику.

Сконев вернулся к девушке–медику. Та взяла себя в руки и теперь проверяла состояние пилотов.

– Капитан, микроклимат на корабле в норме, – послышался голос Яна Богдановича. – Воздух даже чище, чем на вашем фрегате. Никаких странных или неопознанных примесей.

В подтверждение своих слов астробиолог снял шлем, вздохнул полной грудью. На его лице тут же появилась широкая улыбка.

– Вы попробуйте, это вам не стерилизованная смесь после фильтров…

Сконев недоверчиво посмотрел на довольное лицо старика, но шлем не снял. Он не настолько еще доверял компетенции старика, чтобы необдуманно лишаться защиты.

– Вы уверены, что все в норме?

– Разумеется, молодой человек. Видите ли, я…

Сконев поморщился. Он не был приверженцем строгой субординации, но и откровенного панибратства не переносил.

– Капитан, прием, – раздался в наушниках голос Чарльза Бишопа.

– Слушаю…

– Пока все чисто, никаких следов эвакуации, бегства или нападения извне. Продолжаем движение.

– Держите меня в курсе. Эль'я, что у тебя?

– Простите… – девушка всматривалась в показания небольшого приборчика. – Я взяла пробы крови. Экспресс анализ показал отсутствие токсических веществ. Биохимический состав крови в норме. Несколько понижен гемоглобин. Давление… – тут девушка проверила показания, – ярко выражена гипотония – давление семьдесят на тридцать. Это очень мало. Сканирование внутренних органов не выявило никаких повреждений. Разумеется – это всего лишь предварительные данные. Для полного обследования их необходимо перенести на ваш корабль. Оборудование у меня с собой. С Дэйдом мы за пару часов развернем мобильную лабораторию. Тогда у меня будет вся картина, – девушка говорила быстро, словно боялась упустить какую‑то важную мысль.

– Это данные по обоим пилотам?

– Да, различия минимальны.

– Добро. Их мы заберем в любом случае. Уважаемая Хеели Де Хан, – Сконев посмотрел на невозмутимо стоящую аллари. – У нас будет время на обследование наших людей?

– Конечно, Константин Сконев. Содружество не настаивает на мгновенном расследовании. Мы понимаем – дело необычное.

– Благодарю вас. Мы не станем злоупотреблять вашим терпением, – поклонился Сконев.

– Мы знаем…

В голосе аллари Константину послышалась насмешка. Он достаточно много общался с представителями этой расы, чтобы научиться выделять некоторые голосовые интонации.

В наушниках снова послышался голос Чарльза Бишопа. Осмотр корабля шел своим чередом.

– Дэйд Касад, что у вас? – Сконев подошел к технику.

– Навигационная система выведена из строя, – начал методично перечислять здоровяк. – Основная система энергообеспечения мертва, что белый карлик. Проблемы в блоке искусственного интеллекта. Да, и я не могу открыть одну дверь.

– Что за дверь?

– Это грузовой отсек. Судя по записям бортового журнала, он пуст.

– Запирать пустой отсек? Странно. Показать его можешь?

– Нет, проводка выгорела на девяносто процентов. Чтобы перейти на вспомогательные сети понадобится время.

– Системы в норме… сказал он… – покачал головой Сконев, вспомнив слова координатора внешней разведки. – Ладно, с сетями разберешься позже. Сначала надо закончить визуальный осмотр. Присоединитесь к обходу. Бишоп, как меня слышите?

– Слышу отлично, капитан.

– Притормозите немного. Я сейчас пришлю к вам Касада. Он расскажет о положении вещей, осмотрите с ним грузовой отсек.

– Ждем, капитан. Мы у столовой.

– Дэйд, задача ясна?

Техник посмотрел на него долгим взглядом, потом кивнул и вышел. За маской шлема, который он не стал снимать, Сконев не мог рассмотреть выражения лица, но то, что с этим татуированным экспертом еще будут проблемы, сомнений нет. Слишком самоуверен, слишком замкнут в себе.

Константин занял его место, открыл бортовой журнал, пробежался глазами по записям.

Точка старта – планета Нибиру Солнечной системы. Точка назначения – планета Олкеба системы Шрея. Цель – переговоры с представителем Домината ШрейЗиРэн.

Далее следовал список членов команды, незначительные технические подробности и перечень подготовленных к обсуждению вопросов. Ничего особенного – большей частью они касались новых торговых договоренностей. Никаких упоминаний о Тасали.

Разумеется, все эти записи вносило ответственное лицо, но, по сути, они не являлись доказательством чего‑либо. Однако, чтобы получить доступ к автоматическим самописцам, требовалось особое разрешение и особые полномочия, которыми Сконев не обладал. Это дело внутренней службы безопасности Триумвирата.

Единственное, что условно доступно ему, – хранимая в навигационной системе история полета. Но систему надо еще заставить работать.

– Что же вы здесь забыли? – задумчиво произнес Сконев, искоса глядя на пилотов.

Даже если предположить, что навигационная система вышла из строя и корабль невероятным образом понесло по гиперпорталам, то оставался вопрос отсутствия на борту команды и крайне странное состояние пилотов. Это никакими сбоями в системе не объяснить.

– Фэррол, как вы думаете, что с ними случилось?

Девушка, которая фиксировала полученные результаты исследований в электронный блокнот, подняла голову.

– Не знаю, капитан. Как вариант – крайняя степень истощения.

– Разрешите? – вступил в разговор Ян Богданович. – Вполне возможно, что это последствия инопланетного вируса.

– Вы так легко это говорите?

– А как я должен это говорить?

– Не боитесь пополнить ряды бледных истуканов? – Сконев еще раз взглянул в лицо девушки–пилота. Две сильнейшие эмоции – ненависть и ужас. Они переплелись воедино, стали двумя полюсами одного человека. Имей она возможность двигаться – что бы сделала? Бросилась бы на сидящую рядом Фэррол? Или забилась бы в самый дальний угол? А может быть, разбила себе голову в приступе неконтролируемого страха?

– Молодой человек, если бы вы знали, сколько мне довелось повидать… Мой опыт говорит мне, что не стоит беспокоиться. Видите ли, еще лет триста назад меня бы даже близко не подпустили к космическим перелетам. Старая развалина, что с нее толку? А теперь? Мне семьдесят три года, а я ни разу не жаловался на сердце, могу присесть сто раз и на память перечислить представителей флоры и фауны трех десятков планет. Знаете, я придерживаюсь такой точки зрения…

На этот раз Сконев не оставил слова астробиолога без внимания. Более того, он готов был тут же посадить его под арест, но решил отсрочить наказание, пока ситуация немного не разрешится. В действия и словах астробиолога таилась явная угроза для всей группы, даже если сам старик этого не осознавал.

– Опыт?! Ян Богданович, давайте раз и навсегда договорим, я вам не молодой человек. Будет достаточно обращения – капитан. И еще – никакой инициативы, никакого излишнего проявления опыта. Строгое выполнение поставленных задач. Мы друг друга поняли?

– Да… капитан, – старик еле заметно улыбнулся.

– Их надо поместить в карантин, – Сконев кивнул на пилотов. – И вас тоже, Ян Богданович. Вы теперь ценный и потенциально опасный образец.

– Капитан… – на связь вышел Нил Джек. В том, как он произнес одно это слово, чувствовалось напряжение. Но что способно вывести из себя хладнокровного десантника?

– Капитан… – повторил он. – Мы открыли этот отсек… – молчание. – Вам лучше прийти, посмотреть… – приглушенные голоса. – Нет, подождите. Я сейчас сам приду на мостик…

Сконев непонимающе уставился на аллари, словно та могла дать ответ на невысказанный им вопрос: что же они там нашли?

– Позволите с вами, капитан? – спросила Хеели Де Хан, словно почувствовала нарастающую в человеке нервозность.