Текст книги "Предвестники апокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Глава 32

Солнечная система. Фактическая принадлежность – Триумвират человечества. Планета Нибиру. Сектор восстановления и релаксации. Обзорная площадка Тысяч полумесяцев.

– Ты уверен, что это лучшее место для встреч? – спросила женщина.

Сегодня дельта безымянной реки бушевала неудержимым пожаром. Отблески заходящего солнца отражались в тысяче полумесяцев и вспыхивали на идеально ровной водной глади, четко очерченной строгими береговыми линиями.

Женщина словно угадала сегодняшнее зрелище. На ней был приталенный брючный костюм темно–бордового цвета. Каштановые волосы спускались на плечи непослушными, завитыми прядями.

– Думаешь, в моем кабинете лучше? – ответил вопросом на вопрос мужчина. – Здесь мы одни из многих. Самое то место.

Сегодня он позволил себе немного вольности: расстегнул верхнюю пуговицу белоснежной рубашки и ослабил дорогой галстук.

– Это ты должен думать, – усмехнулась женщина, но в ее усмешке не прозвучало веселья. – Если у тебя проблемы, не пора ли поделиться со мной? Ты обещал, что со всем справишься сам. И что же? Мало того, что дезертир все еще жив и местонахождение девчонки нам неизвестно, так ты позволяешь семье Кривошей обменяться парой трогательных слов. Как это понимать?

– С Кривошей нет проблем. Он не сможет отменить рейс, никому ничего не скажет, – с трудом сдерживая раздражение, произнес мужчина.

– Правда? – на этот раз смех женщины был искренним, но резко оборвался. – Если бы нам нужен был безмозглый болванчик, мы бы сломали его еще при первой встрече. Где он? Ты же не убил его? – она пристально взглянула на мужчину.

– Нет, разумеется. Я решил, что он будет полезен, став на нашу сторону.

Женщина прикрыла глаза и громко выдохнула.

– Как ты думаешь, почему мы не сделали этого сразу?

– Ты не говорила. Я не знаю, не могу понять. Если он столь важен, глупо надеяться на соблюдение им договоренности. Проще и надежнее иметь на его месте своего человека.

– Все верно, – в голосе женщины прорезался холод. – Только изначально целью была его дочь. Девочка на дипломатическом шаттле. Не забыл? Никаких проблем, никаких свидетелей. Но что‑то пошло не так. Уже второй раз… Я мечтаю узнать – что именно! Но почему‑то мы теряем не только всю команду, но и призму обращения. А ты знаешь, сколько их осталось?! И после всех своих ошибок и промахов ты смеешь решать судьбу работающего на нас человека, не поставив меня в известность?! Имея в руках все средства, ты снова и снова показываешь свою несостоятельность. Что случилось? До работы с нами Триумвират мог гордиться тобой.

– Я должен действовать тайно, не вызывая подозрений. Это сильно связывает руки. И кстати, в первый раз было не так… – он не привык оправдываться, не привык давать отчеты в собственных действиях. Имея силу, власть, связи, он мог стереть в порошок практически любого человека. Но все изменилось в тот день, когда к нему пришли те, кто оказался сильнее и могущественнее всего, о чем он слышал и мечтал. Оказалось, вселенная намного сложнее, чем мыслилось в лабораторных стенах Нибиру. Больше того – непознанное величие и ужас находятся не где‑то в далеких и недоступных уголках галактики, а здесь, совсем рядом. Но именно после прозрения и принятия новой истины все пошло из рук вон плохо.

– Оправдания – это хорошо, – женщина хищно улыбнулась. – Не забывай, ты можешь убедить меня, но тебе вряд ли удастся убедить их… Хотя меня ты тоже не убедил. Нам нужна девчонка! Теперь нужна больше, чем когда бы то ни было, чем кто бы то ни был. Это ты понимаешь?

– Не дурак.

– Так где он?

Мужчина помедлил с ответом.

– Гостит у Наташи…

– Ты умудрился доставить его сюда?! – удивилась женщина. – Все же не последний человек в Триумвирате.

– Для всех он улетел по важным делам, – пожал плечами собеседник. – К тому же, наедине с нашей красавицей у него будет время обдумать, как вести себя в дальнейшем. Возможно, обращение для него будет лишней мерой…

– А ты садист, – ухмыльнулась женщина.

Пожар над безымянной рекой сменился хлопьями снега. Крупные снежинки медленно кувыркались в слабых порывах ветра, падали в воду, вдоль берегов которой уже появился первый, еще тонкий, лед.

– Есть предположение, куда могли скрыться наши беглецы?

– Не знаю, – процедил мужчина. – Исчезли с наших маяков. На Северном пределе случилась какая‑то стычка. Крианцы, чтоб их с их понятиями чести… Похоже, Такава наступил кому‑то из них на любимую мозоль, за что и поплатился.

– Извини, что спрашиваю, но в твоем окружении есть профессионалы или только безрукие идиоты? Один не в состоянии выполнить простейшую задачу и поработать курьером – доставить двух человек из пункта «А» в пункт «Б». Другой превращает торговую базу в мясорубку. А в итоге мы упускаем важных свидетелей. Специально не придумаешь…

– Сконев отлично подошел на роль пешки, – не согласился мужчина. – Хорошая репутация, минимум шумихи вокруг Тасали. В остальном должен был просто следовать инструкциям.

– Почему же он этого не сделал? – в голосе женщины звучала желчь.

– Полагаю, он слишком сильно предан Триумвирату. Слишком исполнителен. И это «слишком» все испортило.

– Тогда не вижу причин для его бегства.

– Диспетчер Северного предела сообщил, что «Серый Кардинал» без каких‑либо затруднений вошел в гиперпортал. После этого корабль исчез.

– И какой вывод?

– Авария… На борту «Серого Кардинала» присутствует надежный человек. Он бы вышел на связь, если б мог. Если что‑то этому мешает – значит, причина веская.

– Надежный человек… – женщина поморщилась. – Этого еще не хватало! Единственный человек в галактике, который смог противиться инициации, исчез без следа. Это что, такая шутка?

– Посмотри на проблему с другой стороны: все, кто обладал какими‑либо нежелательными для нас сведениями, уничтожены.

– И все же… – женщина проигнорировала слова собеседника. – Если предположить, что они все еще живы, то куда бы могли направиться?

– Я вижу два варианта, – мужчина задумался. – Либо к аллари, либо на Абенлу. Иных путей у них нет. Скрываться в колониях и на станциях они не смогут. Статус Сконева уже аннулирован. Теперь он преступник. Если отправятся к аллари, то лишь потеряют время. Сомневаюсь, что смогут что‑то отыскать. Самое неприятное для нас – Абенлу.

– Кстати, что с тем представительством свиршей на Северном пределе?

Лицо мужчины приобрело брезгливое выражение.

– Несчастный случай, никто не выжил…

– Хоть в чем‑то сработано оперативно… Что ж, значит, Абенлу… – женщина поджала губы. – Возможно, мы сможет это использовать в своих целях. Мне необходим сеанс связи с кем‑то из высокопоставленных ШрейЗиРэн. Разумеется, неофициально.

– С этим проблем не будет, – мужчина позволил себе немного расслабиться. – Думаешь, они уцелели?

– Предпочитаю предполагать худшее.

Ветер над рекой усилился, обрел силу урагана. Снегопад превратился в бурю, которая быстро скрыла зелень травы и деревьев, каменные складки, укрыла толстым покрывалом замершую воду. Дельта обернулась морозной пустошью, атакуемой завывающей непогодой.

Глава 33

Где‑то в неисследованном уголке галактики… Командный мостик «Серого Кардинала» был погружен в полумглу, которую немного разгоняли лампы аварийного освещения.

Все системы либо полностью вышли из строя, либо вели себя так, словно сошли с ума. Индикация пультов управления то умирала, то вновь начинала светиться, перемигиваться. Навигационная система, система связи, система искусственного интеллекта не реагировали ни на какие попытки реанимации. Климатические установки и система рециркуляции воды и воздуха все еще функционировали, хотя периодически сбоили.

Вся эта дьявольщина началась сразу по выходе из гиперпортала. Корабль в считанные минуты затормозил, лег в дрейф. Если поначалу внешние датчики еще фиксировали какие‑то помехи и передавали слабый видеосигнал, то вскоре начали отказывать один за другим – и «Серый Кардинал» полностью ослеп.

В таком состоянии корабль превратился в подобие консервной банки, унесенной бурной рекой и прибитой к неведомому берегу. Члены команды во главе с Касадом пытались восстановить работоспособность хотя бы части систем, самых необходимых, но до сих пор не преуспели.

Дэйд нервничал. Он продолжал держаться только на обезболивающих и злости. В первую очередь злости на самого себя. Он снова и снова погружался в пучину страхов. Плохо освещенные, вмиг ставшие узкими, помещения корабля давили. Уже в первые минуты, когда системы «Серого Кардинала» только начали отключаться, техник почувствовал, что ему не хватает воздуха. Полученные на Северном пределе ранения не шли ни в какое сравнение с тем ужасом, который поджидал его на протяжении последующих часов. Приступы клаустрофобии становились все чаще. Стены обступали, потолок давил так, что раскалывалась голова. В таком состоянии ни о какой плодотворной работе не могло идти речи. Именно поэтому Дэйд нервничал еще больше.

Кроме особо беспокоящих систем рециркуляции воды и воздуха проблемы неизбежно возникли с медицинским оборудованием Фэррол. Девушка тщетно пыталась переключиться на резервные блоки питания. Создавалось впечатление, будто корабль попал в некое поле, препятствующее нормальному функционированию большей части оборудования. В пользу этого говорило отсутствие каких‑либо видимых повреждений в уже осмотренных блоках.

Эль'и пришлось действовать второпях. Если Касад категорически противился малейшим ее попыткам оказать ему помощь, то Бишоп находился в полушоковом состоянии и без срочного вмешательства мог умереть. Он потерял довольно много крови, а потому как никто нуждался в переливании. Невозможность этого почти полностью лишала его каких‑либо активных действий. Он находился в сознании, но то и дело ненадолго проваливался в забытье.

А вот аллари чувствовала себя на удивление бодро. И это, если учесть, что на борт ее внесли окровавленную, в бессознательном состоянии и с парой обожженных дыр в скафандре. Ей почти не понадобилась помощь людей. Только для поверхностной обработки ран и удаления из них продуктов горения. Все остальное сделала ее броня, медицинский комплекс которой успел напичкать свою обладательницу огромным количеством живительной химии.

– Капитан! – голос второго пилота звучал возбужденно.

Сконев резко дернулся. Он и оба пилота занимались кропотливой и крайне нудной работой. Пользуясь спонтанными включениями пультов и части оборудования, один за другим проверяли все внешние датчики, которых насчитывалось более сотни. Действовать, не имея ни малейшего понятия о происходящем снаружи, казалось сущим безумием. Информация, малейшие ее крохи – вот за чем велась настоящая охота.

– У меня сигнал! Слабый…

Константин рванулся к пилоту, уставился на небольшой, встроенный в пульт экран – обзорные мониторы они даже не пытались включать. Трансляция подрагивающего изображения шла с правого борта, чуть выше того места, где размещался вход в шлюзовой отсек. Поначалу Сконев ничего не мог разглядеть, но вскоре глаза выискали в однородной черной пустоте нечто продолговатое, исчезающее менее чем в десяти метрах от корабля.

– Что это?

– Похоже на мост или трап, – пилот очень аккуратно регулировал позиции нескольких ползунков, стараясь по максимуму использовать фильтры и тем самым сделать картинку более разборчивой.

– Внешние прожекторы не реагируют? – спросил Сконев, хотя и сам всего с минуту назад проверил несколько из них.

– Нет, может, вовсе перегорели.

– Тихо! – почти выкрикнул первый пилот.

Константин, до боли в глазах вглядывающийся в темное изображение, даже вздрогнул. В этот момент индикация пульта в очередной раз вспыхнула и погасла, однако в памяти Сконева успело отпечататься последнее, что показал экран: четко очерченная, явно искусственного происхождения узкая поверхность. Она действительно напоминала трап и убегала куда‑то в сторону от корабля.

– Удачно причалили… – проговорил он. – Что случилось?

– Я принимаю радиосигнал. Сильный и стабильный.

– Можешь вывести на динамики?

– Попробую…

Не прошло и полуминуты, как Сконев услышал монотонный пульсирующий звук, заполнивший собой командный мостик. В звуке слышалось что‑то жесткое, металлическое.

– Смотри не упусти, – вполголоса проговорил Константин. – Запись ведется?

– Разумеется… – пилот напряженно застыл у пульта.

К металлическому лязганью, доносившемуся из динамиков, добавились шорохи и скрежет. Звук нарастал, становился напряженным, и вдруг в нем прорезались голоса. Даже не голос – шепот. Далекий и неразборчивый.

Сконев до боли вслушивался в шум, пытаясь выудить из него хоть какую‑то информацию.

Шепот окреп, но от этого не сделался понятнее. Универсальные переводчики никак не реагировали даже после того, как пилот частично убрал шумы. Ожидание и попытки дешифровки продолжались еще несколько минут, а потом собравшиеся на мостике почти одновременно расслышали первое слово – «наблюдатели».

Константин обернулся к второму пилоту:

– Если Хеели Де Хан в состоянии ходить, приведи ее сюда.

– Есть!

К тому времени, когда он вернулся, ведя под руку аллари, слова в динамиках обрели смысл, сложились в осмысленные предложения.

– Как вы себя чувствуете? – Сконев подал руку представительнице Содружества.

Та кивнула в ответ.

– Я подумал, вы должны сами это услышать. К сожалению, внутренняя связь барахлит. Потому прошу прощения за беспокойство.

Аллари неопределенно отмахнулась, явно уже прислушиваясь.

Голос в динамиках звучал уверенно, однако слова произносились с заметным акцентом. Даже, скорее, не акцентом – искажением из‑за физиологических особенностей гортани говорившего. Назвавшие себя «наблюдателями» использовали язык Триумвирата человечества.

– Наблюдатели приветствуют паломников Храма Ожидания. Для проведения процедуры посвящения вам необходимо выделить по одному представителю от каждой разумной расы, присутствующей на борту корабля. Избранные представители должны проследовать в Храм Ожидания, где их будут ожидать. Паломники имеют право отказаться от процедуры посвящения и продолжить свои изыскания во Вселенной многих решений.

Голос ненадолго стих, а потом начал повторять сказанное.

– Уже четвертый раз одно и то же крутит, – пояснил Сконев. – Ни откуда исходит сигнал, ни открыть обратный канал связи нам не удалось. Вам все это о чем‑нибудь говорит?

– Храм Ожидания… – словно пробуя слова на вкус, произнесла аллари. – Я ничего не слышала о таком объекте. Так же, как и о Вселенной многих решений.

– Жаль, не видно встречающей делегации, – усмехнулся Сконев, но улыбка вышла натянутой. – По всей видимости, они готовы нас отпустить.

Проговорив приветствие в четвертый раз, голос в динамиках смолк. Металлический лязг и шорохи пошли на убыль. Их монотонные пульсации стихали, пока не превратились в еле заметный фоновый шум.

Сконеву не нравилась создавшаяся ситуация, не нравилась собственная беспомощность перед лицом таинственных Наблюдателей. Он устал и больше всего на свете хотел вновь оказаться в привычной обстановке. Константин никогда не чувствовал в себе духа первопроходцев и первооткрывателей. Куда лучше и разумнее зафиксировать координаты гиперпортала и предоставить их Триумвирату. Только что‑то смущало в довольно пафосной альтернативе посвящению – «Вселенная многих решений». Кто знает, что под этим подразумевают неведомые инопланетники?

– Не воспользоваться подобным приглашением – преступление, – неожиданно для Сконева сказала Хеели Де Хан. – Вы имеете представление, где мы находимся?

– Нет, ни малейшего. Большинство систем вышло из строя.

– Полагаю, даже если бы все системы «Серого Кардинала» работали в штатном режиме – это ничего бы не изменило. Гиперпортал системы Цуатта имеет три направления: к Солнечной системе, Морю штормов и системе Назроа. Это известно мне, вам, любому пилоту. Как, по–вашему, мы находимся в одной из перечисленных мной систем?

Сконев отрицательно покачал головой.

– Процедура управления гиперпорталами выведена Содружеством аллари много лет назад. – продолжала Хеели Де Хан. – С тех пор она оставалась неизменной. Мы же обнаружили серьезную аномалию. Что же теперь получается? Вся система координат и расположение гипертрасс ничего не значат?

– Я понимаю, к чему вы ведете, и мне это не нравится, – вздохнул Сконев. – Но еще больше мне не нравится альтернатива.

– Простите…

– Вселенная многих решений. Можете считать меня параноиком, но в этом названии сквозит… – Константин не сразу подобрал нужное слово. Оно вертелось на языке, отдавало чем‑то затхлым. – В нем сквозит неизбежностью. Не знаю, как сказать точнее.

– Что вы решаете, капитан?

– Мы пройдем посвящение. Или хотя бы узнаем – где мы и кто наши радушные хозяева. Раз уж пригласили. Только… – Сконев запнулся. – Вам не следует ходить.

– Вы же слышали сообщение, – удивилась аллари. – На борту «Серого Кардинала» присутствует другой представитель моей расы?

– Нет, разумеется, нет! Но я не могу позволить вам рисковать жизнью. Инцидент на Северном пределе…

– Это было мое решение, – отрезала Хеели Де Хан. – Я понимаю – вы чувствуете себя в ответе за наблюдателя Содружества. Мы сейчас не в том положении, чтобы следовать букве дипломатических договоренностей. Лучше не будем заставлять себя ждать. Капитан, вам необходимо выбрать мне напарника…

* * *

Створки шлюзового отсека пришлось открывать вручную, благо на то имелась специальная гидравлическая система как раз на случай отключения электропитания.

В отсеке стояли Сконев и Хеели Де Хан. Оба в скафандрах, вооружены.

Всю приписанную к «Серому Кардиналу» команду Константин оставил на борту. Незачем брать с собой людей, которые куда больше пользы могут принести в попытках восстановить работоспособность систем. Исключение – Касад, но тут Сконеву крайне не нравилось резкое изменение в характере обычно непоколебимого техника. Раздражительный, с затравленным взглядом, тот вовсе не походил на самоуверенного татуированного здоровяка, каким предстал на Гелоне. Сконев предпочел бы, чтобы техник находился у него на виду, но человек со столь неуравновешенной психикой далеко не лучшая кандидатура в разведывательную группу. Тем более, в сообщении говорилось лишь о двоих представителях.

С участием в вылазке Хеели Де Хан он долго не мог смириться. Та все еще неверно стояла на ногах. Да и скафандр, хоть и был спешно отремонтирован, все равно более не мог обеспечить ей должной защиты. Но аллари была непреклонна. В конце концов, Сконев плюнул. Если надоело жить и так уж не терпится попасть в очередную передрягу – пусть идет. Вытаскивать ее, в случае чего, он не собирался. Кто он такой, чтобы отговаривать ее? Тем более, снова сам лезет в самый центр неизвестности. И пусть не из‑за великого любопытства, а чтобы самостоятельно оценить обстановку, это ничего не меняет – не лучшее решение для капитана корабля.

Внутренняя радиосвязь скафандров работала с большими помехами, да и то лишь в небольшом радиусе. Стоило отойти друг от друга на пять–шесть метров – и все, слов уже не разобрать. Единственное, что функционировало сносно, – фонари. Установленные в них батареи не разрядились и давали стабильный мощный луч света. Это оказалось весьма кстати, так как система встроенных в шлем визоров работала некорректно. У аллари дела обстояли чуть лучше. Ее скафандр оказался более устойчив к странному воздействия на системы «Серого Кардинала». Тем не менее фонарь взяла и она.

– Смотрим в оба, – проговорил Сконев, стоя у выходных дверей. – Мы не знаем, где мы, не знаем, кто и что вокруг. Датчики показали уровень гравитации ниже, чем на Земле, но эти данные вполне могут оказаться неточными. Предлагаю не рисковать впустую и при первой опасности отходить.

– Никакого риска, – согласилась Хеели Де Хан, прикидывая в руках непривычную ей штурмовую винтовку Триумвирата. Ее голос чуть дрожал.

Внешние двери шлюзового отсека медленно открылись. В темноту расширяющейся щели тут же ударили лучи света. Они взрезали мрак, открыли взором человека и аллари кусок площадки шириной не более двух метров. Его край располагался всего в шаге от корабля. Идеальная точность. Кто‑то очень постарался чтобы «Серый Кардинал» остановился именно здесь.

Сконев аккуратно ступил на площадку. Дважды топнул. Вроде бы металл – сероватый, рифленый, но все же неуловимо странный. Шаг дался заметно легче, чем обычно. Значит, датчики не обманули: уровень гравитации действительно немного ниже принятого в Триумвирате. Константин опустил луч фонаря вниз: опор или чего‑то их заменяющего не увидел. Посмотрел вверх, в стороны: непроглядный мрак, ни малейшего намека на какой‑либо источник света.

– Мы внутри чего‑то большого… – послышался в наушнике голос Хеели Де Хан.

Сконева тоже посетила такая мысль, но он даже представить себе не мог – каких размеров должно быть помещение, если в нем удалось разместить гиперпортал, да еще и произвести торможение корабля.

Они медленно двинулись по длинной, подвешенной в пустоте тропе. Никаких перил или ограждений, никакого намека на осветительные приборы, словно обитателям этого места, если они все еще существовали, свет не требовался в принципе.

Шли уже порядка получаса. «Серый Кардинал» давно остался за спиной, а никаких изменений в окружении нет. Все тот же странный материал под ногами, та же ночь. С каждым новым шагом в Константине крепла уверенность, что чем дальше, тем тише становятся звуки их шагов. Сначала он принял этот факт за игру взбудораженного воображения, но вскоре шаги стихли вовсе. Под ногами была все та же жесткая тропа, но теперь она полностью поглощала звуки. Очень хотелось заговорить, просто так, ни о чем, просто чтобы проверить связь, услышать чей‑то голос. Но он сдержался. Ощущение бесконечно огромного рукотворного пространства заставляло чувствовать себя мелким и жалким.

Наконец, темнота впереди расступилась – и фонари высветили стену с овальным проемом. Тропа вырастала прямо из основания проема. Вправо, влево и вверх, куда хватало света фонаря, стена продолжалась сплошным массивом. Она не была однородной, отчасти напоминала технологию Кен–Кун с их многочисленными переплетениями металлических жгутов.

– Кроличья нора, – проговорил Сконев. – Ну, хоть что‑то.

По всему периметру проема шла рельефная вязь символов.

– Подождите, – Хеели Де Хан положила руку на плечо Константина, обошла его.

Ее длинные пальцы пробежались по письменам.

– Ничего не напоминает? – обернувшись, спросила она.

Сконев хотел было пожать плечами, но внезапное озарение заставило остолбенеть. Символы походили на переплетенных, извивающихся червей.

– Реликвия из сознания Александра Рома. На ней были такие же письмена…

– Такие же или очень похожие, – согласилась аллари.

– Значит, мы в одной из колоний ШрейЗиРэн…, – предположил Сконев. – Возможно, покинутой.

– Возможно… – в голосе Хеели Де Хан звучало сомнение. – Тайный язык ШрейЗиРэн… Тайный или мертвый. Но я не соглашусь насчет покинутой колонии. Попали мы сюда не по собственным координатам. А это значит: где бы мы ни оказались, здесь не пусто. Тем более сообщение. Насколько я поняла – сигнал изначально был слаб и неразборчив. Значит, кто‑то его настраивал, выбирал язык… Нас точно ждут.

– Или сработала какая‑то автоматика… – сказал Сконев. – Но раз не встречают, идем дальше? Чего гадать?

– Идем. Будем надеяться – храм где‑то недалеко.

Определение «кроличьей норы» оказалось как нельзя точным. Коридор, в который ступили человек и аллари, несмотря на высоту стен не менее пяти метров, оставлял ощущение тесноты и тяжести. Из пола через равные промежутки вырастали скрюченные пальцы–опоры. Узловатые, покрытые странной маслянистой субстанций, они устремлялись под потолок, образуя арочный свод.

– Не похоже на архитектуру ШрейЗиРэн, – тихо проговорил Сконев, водя лучом фонаря по одной из опор. Их поверхность оказалась неоднородной – под тонким поблескивающим слоем прозрачной субстанции виднелись красные прожилки. Словно капилляры.

– Там свет! – голос аллари оторвал Константина от созерцания необычного материала.

– Что?! Где?

– Потуши фонарь.

Стоя в полной темноте, Сконев увидел, как засветились прожилки на стойках. Еле различимо, недостаточно для того, чтобы хоть немного рассеять мрак.

– Свечение, не свет, – разочаровано произнес он.

– Не туда смотрите…

Константин завертел головой и, наконец, понял, о чем говорила Хеели Де Хан. В противоположном конце коридора действительно виднелось светлое пятно. И оно двигалось, изменялось, словно было живое.

Они снова включили фонари, а спустя несколько минут быстрой ходьбы природа «живого» пятна стала очевидна. Коридор заканчивался плотной завесой не то дыма, не то пара. Свет исходил откуда‑то из глубины этой завесы, которая странным образом оставалась цельной, не расплывалась и не проникала в коридор.

Сконев нервно облизал губы, попытался разглядеть что‑нибудь за завесой. Тщетно.

– Кажется, мы пришли… – сказала аллари.

– Храм?

– Не знаю, но это определенно какой‑то рубеж. Остается решить – переступим мы его или повернем обратно.

– Очень хочется развернуться, – честно сказал Константин. Неизвестность его страшила.

– Согласна… но мы этого не сделаем.

– Может быть, Вселенная многих решений – не такая уж и плохая идея?.. – Сконев остановился у самой завесы, коснулся ее рукой. Ничего необычного – дым как дым.

– Может быть, – дрожь в голосе аллари усилился.

Неужели волнуется?

Необычно – за все время общения с представителями Содружества Константин не мог припомнить, чтобы они выходили из себя, нервничали. Всегда предельное спокойствие, уверенность в собственных силах и собственных решениях.

– Я иду первая.

– Уважаемая…

– Капитан, – быстро заговорила аллари, – мой скафандр не позволит мне развить достаточное усилие, чтобы выдернуть вас в случае опасности. А вы сможете вытащить меня. Это всего лишь рациональный выбор. Прошу, не спорьте.

Она перехватила винтовку левой рукой, а правую протянула Сконеву. Тот немного постоял в нерешительности, потом отошел на шаг, крепко обхватил ее ладонь. Не говоря больше ни слова, Хеели Де Хан ступила за завесу.

Константин чувствовал бешеное сердцебиение, в висках пульсировало. Он напрягся, готовый при малейшем признаке опасности вытащить аллари из‑за клубящейся дымовой завесы.

– Все в порядке, – послышалось в наушниках. – Кажется, мы на месте…

Сконев выдохнул. Система жизнеобеспечения его скафандра не справлялась с нагрузкой, и по спине под тонкой материей комбинезона пролегли ручейки пота.

Задержать дыхание – ни для чего, рефлекторно. Собраться с силами.

Шаг.

Трудно сказать, было ли это частью храмового комплекса или каким‑то иным сооружением. Так или иначе, но масштабы открывшейся панорамы поражали.

Сконев даже не смог бы назвать это помещением или пещерой, хотя изначальная природная составляющая в увиденном явно присутствовала.

Здесь было довольно светло. Он и аллари стояли на широкой, площадью не менее пятисот метров площадке. Она походила на естественное каменное образование с почти до блеска отполированным светлым центром и плавными, загнутыми вверх более темными краями. За краями (своеобразным парапетом) – глубокий провал. Константин осторожно заглянул вниз: дна не видно. Но какое‑то движение там присутствовало. Сквозь поднимающиеся кверху клубы дыма он смутно разглядел неспешное перемещение огромных механизмов… Возможно, механизмов. Нечто вроде равномерно поднимающихся и опускающихся цилиндров или перекатывающихся огромных шаров. Все это движение происходило с порывами ветра и гулкими, раскатистыми звуками.

Свет исходил откуда‑то снизу. Его источник не был понятен, но создавалось впечатление, будто светится сам дым. Его клубы словно перемещали внутри себя мириады мельчайших светлячков.

Стены состояли из множества жгутов, таких же, как и снаружи, только здесь их намного больше. Они переплетались, наслаивались друг на друга, образовывали ветвистые гирлянды, напоминающие невероятно разросшуюся корневую систему. Некоторые жгуты достигали в диаметре двух–трех метров, другие не превышали толщины человеческого пальца.

Не менее чем в километре от площадки, где стояли человек и аллари, расположилась еще одна площадка. В стороне от нее еще одна и еще… Десятки, сотни площадок. Некоторое соизмеримы с той, что была под ногами Сконева и Хеели Де Хан, другие много больше, способные вместить не то, что отдельные строения – целые комплексы или взлетно–посадочные поля. Впрочем, Константин приметил отдельные образования, которые вполне могли бы оказаться строениями. Но все они располагались довольно далеко, и рассмотреть их лучше не представлялось возможным. Все площадки соединялись между собой узкими мостами.

Вся эта сеть перемежалась толстыми колоннами, возникающими из дыма и пропадающими в сгущающейся над головой темноте. На их гладкую, отливающую голубым поверхность падали тени от клубящегося дыма.

– Похоже, все это отлично работает, – проговорил Сконев.

– Ничего подобного не видела, – согласилась аллари. Судя по тону, она удивлена не меньше человека.

– И опять никого… – Константин развел руками. – Что теперь? Чтобы все это осмотреть, понадобится не одна неделя, – он поднял лежащий у самого края площадки какой‑то осколок, взвесил в руке: необычно тяжелый для своего небольшого размера.

Вдруг его внимание привлекло движение. Даже не движение – ощущение чужого присутствия. Он резко отбросил осколок, окинул взглядом площадку. Всего в паре десятков шагов от него стояло существо и со странным выражением на морщинистом лице наблюдало за гостями.

Непроизвольно рука Сконева потянулась к винтовке, но он погасил в себе желание взять инопланетника на прицел.

Никто не двигался, никто не произнес ни слова. Константин мог поклясться, что еще мгновение назад на площадке кроме его самого и Хеели Де Хан – никого не было. Откуда взялось существо?

Неловкое молчание затягивалось. Первой его нарушила аллари:

– Приветствуем вас, – поклонилась она. – Мы пришли с миром. Меня зовут Хеели Де Хан – представительница Содружества аллари. Мой спутник – Константин Сконев, представитель Триумвирата человечества. Вы нас понимаете?

«Своевременный вопрос…», – про себя усмехнулся Сконев.

– Наблюдатель приветствует паломников Храма Ожидания, – неожиданно ровным голосом, проговорило существо.

Оно не носило одежды. Вообще никакой. Поджарое тело со множеством небольших костяных наростов поддерживалось в горизонтальном положении длинными четырехпалыми руками и ногами. Причем на кончиках пальцев присутствовали не то плоские подушечки, не то присоски. Темно–зеленая кожа. Голова существа походила на обтянутый кожей человеческий череп, сильно заостренный к подбородку. Глаза без зрачков, черные. На шее все время что‑то шевелится, вроде коротких отростков–щупалец.