Текст книги "Воины игры (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

Соавторы: Айя Субботина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Понятно – ничего не видели, ничего не слышали. Но попытаться стоило.

Хагер осмотрел покойников: трое из четырех, как он и думал, без кольчуг. Оставалось только развести руками – сами виноваты, он не раз и не два предупреждал, чтобы не снимали их до самого Фьергарда.

Руни вернулась много позже, одновременно с ней появился и Рамат. Хагер как раз закончил засыпать снегом мертвецов, которых сложил под деревом. На щеке ловкачки красовался внушительных размеров синяк, поперек лба тянулась царапина, длиной сантиметров восемь. Совиная Голова же как будто цел, только и того, что одежда разорвана в клочья.

Собаки его драли, что ли? Или волки? Но те бы уж точно не выпустили столь легкой добычи.

Хагеру сразу же захотелось взять его за шиворот и хорошенько тряхнуть, чтобы глаза вывалились.

– Нашла его, сбежать хотел, – сказала Руни, подталкивая археолога вперед.

– Ты как? – воин осторожно коснулся лица девушки.

– Все в порядке, – улыбнулась та. – Сама виновата – рано вынырнула, вот и получила.

Хагер скрипнул зубами. Проклятье, как же все это неправильно!

По внешнему виду Совиной Головы нетрудно было догадаться, что свое самое ценное сокровище Рамат прячет в сумке, которую прижимает к груди и остервенело комкает пальцами. Чем дальше – тем меньше в нем оставалось от прежнего уверенного в себе человека, который предложил разумную, на взгляд Хагера, сделку. Откровенно говоря, уже ничего не осталось.

– Не подходи, не подходи... – бормотал Совиная голова, оглядываясь и щурясь, словно загнанная в угол кошка. Разве что не шипит. Но броситься вполне может. Хотя воин был бы совсем не против. Звездануть беглеца в челюсть – самое то, чтобы хоть немного выплеснуть скопившееся напряжение.

– Подожди! – послышался окрик Арагны. – Я могу ошибаться, – неуверенно начала она, подступаясь к археологу, – но, по-моему, на нем какое-то проклятие.

Мысль показалась Хагеру разумной.

– Руни, лучше свяжи его, – предложил он и, видя, как задергался Рамат, прибавил: – Для его же блага, пока голову себе не расшиб.

– Заступники небесные, – раздалось частое бормотание.

Воин обернулся и выругался про себя. Пока он отвлекся на Рамата, один из спасшихся археологов уже околачивался около убитых разбойников. И не просто околачивался, но и что-то бормотал. Очень похоже, что ученый муж надумал выпотрошить их карманы. Вот так номер.

– Займитесь этим, – Хагер кивнул на второго археолога, которого не волновало ничего, кроме обломка в собственной ладони. – Арагна, постарайся привести Рамата в чувство или хотя бы понять, что с ним за хрень творится. Брандин, поможешь ей? Сарф – постой на стреме. Не нравится мне, что наша перепуганная жертва археологии куда-то пропала и не спешит появляться.

Он имел в виду Закейру. Среди мертвых он ее не нашел, хотя обследовал все кусты. Значит – ушла или унесли. Черт его знает, какой вариант лучше?

Раздав указания, воин подошел к бормочущему археологу. Тот осенял себя какими-то знаками и плакал.

Рыдал, мать его так, размазывая по лицу сопли! Тьфу!

– Если уж решил разжиться содержимым чужих карманов, то нечего слюни пускать, как баба.

Вместо ответа сопливый археолог энергично затыкал пальцами в сторону лица мертвого разбойника. Хагер присел, осмотрел того внимательнее – может, пропустил чего, в потемках и пылу боя времени разглядывать рожу нападавшего не было. Обычное лицо как будто. Разве что немного припухлое. Хагер принюхался – перегаром не воняет. Ну мало ли чего у него с мордой, не плакать же из-за этого.

– Что не так?

– Это... это... – заикался археолог, но потом кое-как справился с собой и, наконец, выдавил: – Это Садж.

– Кто такой Садж?

– Наш брат. Он умер. То есть его убили, – невнятно мусолил копатель. – Я сам видел, как он умер. Но не сегодня. Несколько дней назад. Его мечом ударили вот сюда, – мужчина провел пальцем по груди покойного.

А вот это уже интересно. Надеясь, что археологу со страху ничего не померещилось, Хагер решил убедиться в правдивости его слов. Снимать с почти окоченевшего покойника кольчугу – дело не из легких. На то, чтобы добраться до места, на которое указал плакса, ушло минут пять. Все это время археолог стоял рядом, молился и трясся. Справившись с задачей наполовину, Хагер обратил внимание на странную деталь, которой сразу не придал значения. Кровь – ее не было. Догадка подтвердилась окончательно, когда воин, наконец, докопался до цели.

– Я не сумасшедший. Я знал, что я не сумасшедший! – завопил археолог, то ли радуясь, то ли окончательно впадая в панику.

В месте, на которое он указывал, у трупа находилась огромная гнилая рана, в центре которой расположилось нечто похожее на червя. Дохлого червя, если точнее. Хагеру, обычно не брезгливому, от увиденного свело нутро. Казалось, что тварь сожрала человека изнутри, но прежде внедрилась в тело, проложила путь к его внутренностям, а сожрав их, заторопилась обратно.

– Ну и дрянь же, – вслух проговорил воин. – Когда его убили?

Археолог задумался, загнул несколько пальцев, что-то прикидывая в уме, и ответил:

– Шесть дней назад, господин. Тогда на нас разбойники впервые напали.

– Что вы сделали с телом? – Хагер искал зацепку, которая бы позволила объяснить произошедшее логикой. Но логика в виртуальном мире – вещь совершенно лишняя, а в некоторых случаях – даже вредная.

– Мы его похоронили, – уверенно ответил копатель. И, как будто прочитал мысли собеседника, поспешил уверить: – Садж был совершенно мертв, господин. Мы не лекари – это правда, но уж о людской природе понятие имеем. Да и сам погляди – его злая магия оживила, не иначе.

– Вижу, – признал воин. – Скажи мне, добрый человек, что сам об этом думаешь?

Глупо, конечно, но кто сказал, что разрабы не предусмотрели возможность разговорить неписей?

– Думаю, господин, что не моего ума это дело.

– А я не про ум спрашиваю! – пришлось повысить голос, чтобы археолог перестал трястись и говорить глупости. Вдруг, подействует?

–>

Вы успешно применили навык «Запугивание»

–>

– Воля твоя, господин. – Археолог, превозмогая отвращение к останкам своего недавнего товарища, все-таки подошел к Хагеру, все еще стоящему возле странного трупа, и заговорил свистящим шепотом: – Думаю, что Рамат помешался на своей реликвии. Он с ней даже в отхожее место ходит, спит с нею и никогда не расстается. Одержим наш брат – оттуда все несчастья.

– Не похоже, чтобы твоего бывшего брата, – Хагер кивнул на дважды покойника, – убила, оживила и снова убила одержимость.

– Ясное дело, что не напрямую, – охотно согласился копатель, – но у Рамата рассудок пеленой затянуло, алчный стал, всюду ему враги и заговоры мерещатся. Он сам тех разбойников и нанял, чтобы нас по одному на тот свет отправить. Но то – лишь мои мысли. Некоторые братья верят ему по-прежнему. Я же полагаю: боится он, что отберем Заточенную душу.

– Так она все-таки его? – "Вот оно! Только бы сказал сукин сын, а не начал петлять, как заяц". – Не тяни, если есть чего сказать.

– Чего не слышал, господин, о том и не стану врать, – у археолога даже шепот стал степенным и менторским. – Но не все, чего мы не видим, – не существует, как и не все, что видим, – есть истина.

– Ладно, разберемся.

Хагер отправил археолога в лагерь, а сам еще раз осмотрел мертвеца. НПС был прав – при более тщательном осмотре на коже покойника стали видны трупные пятна. А о гнусной вони разложения и говорить нечего – ее не мог перебить даже крепкий мороз. Тело мертвеца распадалось буквально на глазах. Наверняка без магии не обошлось – кончилось колдовство, и смерть стала наверстывать свое.

– Наслаждаешься ароматной компанией? – послышался голос Руни.

– Типа того, – ответил он, поднимаясь. Синяк на лице ловкачки стал еще выразительнее – к утру наверняка будет основательный отек. – Сильно болит?

– Ерунда, до свадьбы заживет, – сказала она, попыталась улыбнуться, но лишь поморщилась от боли. – Связала Рамата так, что и сама теперь переживаю, смогу ли развязать.

– Молодец. Закейра не появилась?

– Нет. И вряд ли мы ее увидим снова.

– Думаешь, она стоит за всем этим?

– Практически не сомневаюсь, – уверенно согласилась ловкачка.

Хагеру очень хотелось поверить в ее правоту, но она вряд ли была объективна до конца.

– Сам посуди, – продолжала девушка, – для чего исчезать, если правда, как она уверяла, на ее стороне? Стал бы ты бежать от того, что принадлежит тебе? Сомневаюсь.

– Она могла испугаться. – Хагер допускал, что синеглазую в самом деле могло испугать происходящее. Волки, разбойники и, в конце концов, они – наемники, которые перешли на другую сторону лагеря.

– Мне кажется или ты в самом деле хочешь убедить себя в том, что виновата не она? Мне-то ничего доказывать не нужно – я для себя решила. – В голосе Руни появилась злость. – Но будет честно, ели заранее предупрежу, что не подниму кинжал против Рамата до тех пор, пока доказательством его вины не будет что-то более существенное, чем слова одной смазливой неписи.

И, не дав Хагеру ответить, шмыгнула в тень. Обижается, но хоть не скрывает. А с другой стороны – права, как ни крути. Вся беда происходящего в том, что трупов прибавилось, загадок тоже, а вот разгадок осталось в том же количестве – хрень с фигой пополам.

Хагер оставил мертвеца и направился в спешно разбитый лагерь. Спутников нашел у костра: Брандин и Арагна о чем-то шепотом спорили, Сарф любовно перебирал стрелы в колчане, а выжившие археологи уплетали какие-то сухари.

– Рамат где? – спросил Хагер, осматриваясь.

– Спит, – бросила Арагна и кивнула в сторону дремавших гэл.

– Спит? Вы ему по башке что ли настучали?

– В некотором роде, – перехватил разговор Брандин и, оглянувшись на археологов, поманил Хагера рукой. – Его отравили.

– Точнее – обпоили, – встряла ведьма.

Откуда-то из складок мантии она достала флягу – Хагер припоминал, что видел такую же у Рамата.

– У нее, – колдунья вынула пробку и показала воину горлышко, – специфический запах. Не уверена начет других компонентов, но здесь точно есть красный дурман и дикая ларрика.

– А можно сразу к сути? Мне названия ну вот совершенно ни о чем не говорят.

– Если к сути, то эти травы используются для приготовления зелий, затуманивающих разум. Что-то вроде местного аналога наркотиков. Дурман вызывает эйфорию, ларрика раскрепощает и делает выдуманное реальным. Правда, все это только при малых дозировках и употреблении с перерывами. Наш же археолог, судя по всему, пил эту термоядерную концентрированную байду уже несколько дней.

– И не чувствовал, что пьет? – В это верилось с трудом.

– Нет, если сам потихоньку добавлял зелье себе в питье. Будь мы в реале, я бы сказала, что он применял данные травы как успокоительное. Но кто-то позаботился о том, чтобы концентрация трав заметно увеличилась. Ну и плюс еще какие-то компоненты, которые я не узнаю без хотя бы минимального алхимического оборудования.

– Значит, вот откуда его паранойя, – задумчиво проговорил Хагер.

А что, если нет никакого грабежа вообще? Если он сам не рассчитал дозу и помешался? Как там Арагна сказала – принимает выдумку за реальность?

– Думаешь, он сам себя отравил? – озвучил его мысли Брандин.

– Есть такое. Не знаю, правда, насколько это теоретически возможно.

– Настолько же, насколько возможно, что в реальности молодые девки и пацаны добровольно присаживаются на наркоту, – мрачно вставила Арагна. – Грань очень тонка.

– Что ж, если предположить, что разрабы решили подкинуть такой изощренный сюжетный поворот, то вопрос о том, куда подевалась Закейра, – все равно остается открытым. Если ее виновность Рамат сам себе внушил под действием зелья, то постоянные исчезновения играют против нее.

– Эти вопросы лучше задать самой Закейре, – подсказал Брандин.

– Если уже не поздно, – отозвалась ведьма, – что-то слишком долго ее нет.

– Я нашел там занятный труп, – за всеми обсуждениями, Хагер чуть не забыл, ради чего возился с вонючим куском гнилого мяса в доспехах. – Один из археологов опознал в нем своего. – Воин вкратце пересказал слова копателя. – Я не уверен, но, по-моему, товарища оперативно оживили, сразу после того как археологи закопали его под ближайшим деревом.

– Для того чтобы поднимать покойников, нужна магия высшего порядка, – поскреб затылок заклинатель. – Не хотелось бы встретиться с таким противником. Скорее, мертвое тело держали под действием какого-то оберега, который не давал плоти распадаться и вообще держал мертвеца в повиновении.

– Займитесь им, – попросил Хагер, выразительно поглядев сначала на заклинателя, потом на ведьму.

Ночь прошла на грани между дремотой и сном. Хагер несколько раз порывался уснуть, когда его на посту сменил Сарф. В голову лезли догадки одна чуднее другой, и ни одна не казалась достаточно убедительной. В итоге, окончательно потеряв нить происходящего, воин забылся коротким беспокойным сном.

Утром его разбудила Руни. Ловкачка явилась с ворохом новостей и вывалила их на голову Хагеру раньше, чем он успел спросить, спала ли она вообще.

– Я нашла след, – она указала на дорогу, по которой отряду предстояло выступить. – Это может быть Закейра.

– Или еще один шпион.

– Возможно, – не стала возражать ловкачка. – В любом случае я предлагаю держаться от него на расстоянии, пока не разузнаем, с кем имеем дело на этот раз.

Хагер согласился – разумное предложение.

Но, прежде чем выступить, он хотел узнать, что за магия оживила покойника и пришел ли в себя Рамат.

Брандина воин застал как раз около мертвяка. Заклинатель, который частенько выказывал излишнюю осторожность, с остервенением настоящего потрошителя разделывал покойника буквально тем, что оказалось под рукой, – кинжалом и какими-то ржавыми щипцами. У кого только взял их? Он успел отделить голову и левую руку, разрезал живот и как раз вынимал оттуда потроха. Вонь стояла такая, что хоть святых выноси. Хагер закрыл нос рукавом, смутно представляя, сможет ли вообще говорить. При мысли, что хоть часть этой вони попадет на язык, захотелось блевать.

– А его обязательно было разделывать, как гуся?

– Конечно, иначе не увидеть, как глубоко проник паразит, – сказал Брандин, совершенно увлеченный разламыванием ребер. Ни дать ни взять – повелитель мертвых, вскрывающий одно из своих творений.

– Паразит?

– Вот этот.

Заклинатель взял лежащий неподалеку странный обрубок, протянул его воину. Хагер смутно, но угадал в нем часть того червя, который угнездился в груди мертвеца. Теперь, правда, от него остался только небольшой фрагмент. Впрочем, где находилось все остальное, знать совсем не хотелось. Как и брать предложенное в руки.

– Слушай, хватит загадками говорить, – пришлось повысить голос, чтобы Брандин, наконец, озвучил свои мысли.

– Ну, если в общем... – заклинатель отложил в сторону нож (весь в странной зелено-бурой то ли слизи, то ли гнили), поднялся с колен, сверху с живым любопытством созерцая плоды своего труда, – то у нас тут весьма интересный паразит. Как-то, я еще не понял как, он соединяется с мертвецом и заставляет его двигаться. Руководит им, как пилот. Вот там, видишь? Белые нити, – он указал в точку в разодранной груди покойника, – это его жгутики, которыми он прорастает в плоть. Пока червь живой – тело не гниет.

– То есть, кто-то просто подселил его в тело.

– Я тебе больше скажу, – судя по триумфальной улыбке, Брандин собирался толкнуть речь об открытии, достойном Нобелевской премии. – Этот червь впрыскивает какую-то дрянь в кровь жертвы, из-за которой та становится ядовитой. И не только кровь. Яд начинает выделяться на слизистых поверхностях.

Брандин снова встал на колени около мертвеца, подвинул ближе отрезанную голову и задрал ей губу, обнажая зубы. Десны почернели, и на них отчетливо виднелись следы какой-то черной же дряни.

– Это что-то вроде защиты от тех, кто посягнет на тело. У тех волков, что тебя покусали, и у мертвеца эта слизь одинаковая. Зуб, конечно, не дам. Тут бы провести лабораторное исследование. Но уж чем богаты, как говорится. Уточнить сможем только в городе.

– Ничего. И на том спасибо. То есть волков тоже оживили?

– Так и есть. Просто никто из нас не догадался их проверить. Забрали лут и всего делов. Хорошо еще, что Арагна догадалась взять образец.

– А ничего, что ты вот так просто во всем этом копаешься руками?

Брандин кивнул в сторону. В снегу валялась пустая склянка.

– У меня сопротивляемость яду сто процентов. Дорогая штука – запасся в Стендаре. Перед выездом. Действует недолго, потому и торопился с вскрытием.

– Понятно... Но ты все равно поосторожнее с ним.

– На том стоим, – осклабился заклинатель.

– Странная какая-то магия. Да и вообще странно все. В журнале ясно написано, что твари питаются на погостах и оттого становятся такими няшками. А тут – черви.

– Не уверен, что магия, – сказал заклинатель, разглядывая фрагмент червя-паразита, – скорее всего мы имеем дело с человеком, который знает намного больше обычного обывателя. Возможно, человек знает иной способ создания Сумеречных волков. И не только создания – подчинения их своей воле.

– Набрал червей – накормил волков?

– Что-то в этом роде. Только черви особые. Но если тебя интересует, не Рамат ли это, то предлагаю тебе самому с ним поговорить – кажись, он пришел в себя.

Рамат сидел около костра. Предводитель археологов осунулся, сидел, скукожившись, как высохшая змеиная шкура. Увидев Хагера, попытался выдавить из себя улыбку, из-за чего стал выглядеть еще более жалко.

– Хагер из Стендара, прошу простить меня за причиненные неудобства, – археолог с трудом шевелил посиневшими от холода губами. – Если бы я знал, что моя просьба доставит человеку, спасшему меня, столько хлопот, я бы никогда не пошел на эту сделку.

Скажи он это днем раньше – вряд ли Хагер бы услышал. А сейчас и злости-то не осталось, только усталость и желание поскорее согреться. Так что, затолкав подальше свою недавнюю злость, воин сел напротив археолога и спросил:

– Что ты помнишь о прошедших днях?

– Ничего, – ответил тот. – Уважаемый Брандин уже спрашивал меня, и я сказал ему то же, что сейчас скажу тебе: ничего не помню, как будто шел сквозь туман и только сейчас увидел из него выход.

– А зелье, которое ты пил, кто дал его тебе?

Рамат уткнулся взглядом в огонь – и воину пришлось настойчиво повторить вопрос.

– Я сам его приготовил. Когда понял, что Закейра не одумалась, обманула меня и сделает все, чтобы отобрать Заточенную душу. Я перестал спать. Я уставал так сильно, что сон одолевал меня прямо в седле. В таком состоянии я не мог заботиться о своих людях. Мне пришлось прибегнуть к рецептам, которые бы позволили мне немного отдохнуть, но при этом не прерывать бодрствование.

– И не страшно было, что перестанешь соображать? В таком состоянии забрать у тебя артефакт будет проще пареной репы.

– Пареной... что? – На мгновение археолог задумался, а потом торопливо стал убеждать воина: – Я не враг самому себе, Хагер из Стендара, с зельями и травами обращаться научен. Я не раз готовил такой же отвар для моих братьев, когда они, изучая древние тома, надолго теряли сон. Уверяю тебя – я клал ровно столько трав, сколько нужно и даже меньше положенного.

– Значит, кто-то сделал так, чтобы твое питье стало отравой.

– Это она, – печально ответил Совиная Голова. – В день нашего отъезда из форта я застал ее в своей комнате. Она сказала, что пришла договориться, но так ничего толком и не сказала. А я так волновался, не нашла ли она способ вскрыть сундук, который до того запечатал охранными глифами, что позабыл проверить остальное.

«Странно, что только теперь об этом инциденте вспомнил».

– Закейра исчезла, – сказал он, внимательно изучая лицо археолога, – со вчерашнего вечера не появляется в лагере, и у нас нет ни малейшего представления, жива ли она.

Воин и сам не знал, какую реакцию ожидал увидеть в глазах собеседника. Возможно, радость избавления от той, кому якобы по праву принадлежит Заточенная душа. Возможно, расстройство оттого, что потерял ту, которую когда-то любил. Или горе, или счастье. Все, что угодно, но не безразличие. Рамат даже бровью не повел – продолжал таращиться на огонь и облизывать обмороженные губы.

– Мы еще встретимся с ней, – только и сказал он, когда Хагер поднялся, – и нужно подготовиться к этой встрече. Я не знаю, с кем связала меня судьба, но вряд ли Закейра так проста, как когда-то думал доверчивый слепец внутри меня.

«Это точно»,– мысленно ответил Хагер, припоминая оживленные трупы человека и волков.

Выступая, он рассчитывал добраться до Фьергарда на рассвете следующего дня. Но в планы вмешалась погода. Не успели отъехать от места стоянки – разыгралась новая метель. Не такая сильная, как в день отбытия из форта, но снега валило столько, что за ним едва угадывалась дорога. Оставшихся археологов и полуживого Рамата окружили со всех сторон на случай еще одного нападения. Сарф делал короткие вылазки вперед, но возвращался с неизменным: "Ни хрена не видать". Вскоре снег стал настолько густым, что Хагер с трудом видел перед собой даже побелевшую голову Вандала. Поэтому, когда подобралась первая темнота, воин принял решение не делать остановки на ночлег. Благо вместе с сумерками снежная буря постепенно сошла на нет, и продвижение ускорилось. Все устали, но всем же будет лучше, когда их спины прикроет крепкая каменная стена Фьергарда.

Хагер заподозрил неладное, кода Вандал стал брыкаться и неохотно идти вперед. До этого гэл вес себя спокойно даже несмотря на метель и зверский холод. Хагер настрожился.

– Кони волнуются, – сказала подъехавшая Руни.

– Я тоже заметил.

Остальное он сказать не успел: протяжный волчий вой вырвался откуда-то из-за снежного занавеса и умножился, подхваченный еще несколькими тварями. По первым оценкам, еще не видя хищников, Хагер прикидывал, что тех не меньше десятка. И надежда на то, что они напоролись на обычных, серых, таяла по мере того как укушенная нога все сильнее пульсировала болью.

Сарф среагировал раньше остальных – до Хагера донесся короткий шепот натянутой тетивы. Выжившие археологи в унисон заохали и принялись возносить молитвы каким-то богам. Такое ощущение, что всем сразу. Воину очень захотелось свернуть обоим головы – ученые мужи нисколько не задумывались о том, что их яростные причитания слышны на всю округу.

– Впереди! – закричал лучник, выпуская стрелу.

–>

Ваш союзник успешно применил умение «Липкая стрела»

–>

«Когда же все это закончится?!»

Пока Хагер вооружался Смертоносцем, Арагна успела наколдовать огненный шар. Яркая вспышка света на какое-то время раскрасила сумрачный мир всего в два цвета: белый и черный. Никаких полутонов, никаких оттенков. На фоне черных деревьев, оставляя на белом снегу черные следы, к путникам неслись черные твари.

Воину хватило одного взгляда на оскаленные волчьи пасти, чтобы понять: им во второй раз придется столкнуться с мертвыми тварями. Нога заныла с новой силой. Теперь Хагер вообще сомневался, сможет ли нормально спешиться с гэла. Но это все равно пришлось сделать: как ни храбрился Вандал, но присутствие странных волков заставляло его пятиться, взрыкивать и нервно мотать головой.

Прыжок на землю – боль врезалась под колено прокушенной ноги, словно туда вбили ржавый гвоздь. Но не упал, хотя ненадолго пришлось опереться на руку.

Огненный снаряд Арагны взорвался между деревьями, среди бегущих хищников. В грохоте взрыва Хагер различил отчаянный визг умирающих волков. Или раненых. Все одно.

Снова вернулись привычные цвета.

Липкая ловушка Сарфа поймала парочку черных тварей, миновавших очаг взрыва. По едва заметным полутеням и появляющимся на снегу следам воин сообразил: Руни взяла их на себя. Сеть будет сдерживать их еще около десяти секунд – достаточно времени, чтобы ловкачка вспорола гнилые глотки.

В одновременном потоке слов слились заклинания Арагны и Брандина.

–>

Вы стали объектом заклинания «Благословение»

Вы стали объектом заклинания «Каменная кожа»

Вы стали объектом заклинания «Призрачные доспехи»

–>

–>

Ваш союзник успешно применил заклинание «Огненный шар»

–>

Еще одна огненная глыба прогремела в коротком полете и грохнулась сильно левее того места, где сражалась Руни. Произведенного ею эффекта Хагер уже не видел, так как бросился на троих уже приблизившихся волков.

–>

Вы успешно применили умение «Аура битвы»

–>

Поддерживающие и воодушевляющие заклинания сделали свое дело: в теле образовалась легкость, ноги сами спешили вперед. Даже боль от укуса притупилась, стала ноющим неудобством, которое совсем не сложно терпеть.

Первого волка он убил почти сразу. Хищник прыгнул раньше, чем Хагер подошел на расстояние удара, осталось лишь выбрать правильную стойку для контратаки. Воин парировал атаку мечом, рубанув наискось покрытое грязной свалявшейся шерстью тело.

–>

Навык «Парирование» повысился. Текущее значение: 11

–>

Волк взвизгнул, отлетел на несколько метров, но почти сразу вскочил на лапы, стремясь прыгнуть снова. На этот раз Хагер подготовился лучше и встретил хищника проникающим ударом. Черная туша налетела на острие меча, словно кусок гнилого мяса на шампур. Желтые зубы несколько раз клацнули возле самого лица, обдав воина удушливым смрадом. Волк захрипел, из его пасти брызнула тягучая слюна. Еще мгновение – и тварь бессильно замерла, обмякшая на клинке. Хоть сейчас на мангал.

–>

Навык «Увеличение максимального урона» повысился. Текущее значение: 5

–>

Лезвие двуручника покрылось текущей по нему черной слизью мертвого волка. Не успел воин скинуть издохшую тушу с меча, как его окружили двое рычащих волков и одновременно атаковали с разных сторон. Хагер едва успевал отбиваться от их стремительных атак. Краем глаза заметил, как мимо пронеслись еще два хищника.

«Сколько же их?!»

В прошлый раз было всего трое – и те успели доказать собственную состоятельность в схватке.

Громкий треск от плетей-молний Брандина и вспышки огненных заклинаний Арагны намекали на то, что заклинатели вовсю заняты сдерживанием волчьей стаи на расстоянии. Но, похоже, волков слишком много. Стоило воину с помощью "мельницы" прикончить двух, как им на смену выскочили еще трое. Челюсти одного щелкнули в опасной близости от здоровой ноги. Хагер атаковал в ответ – отсек волку полголовы и тут же переключился на второго.

–>

Вы нанесли критический удар

Смертоносец заряжен

–>

«Очень кстати...»

Подбегающего третьего волка буквально в прыжке намертво сразила стрела Сарфа.

Где-то за спиной раздался отчаянный вопль ужаса. Следом за ним – громкий рык и тут же стон. Хагер мысленно выругался и с новыми силами ринулся в бой. Волки лезли отовсюду, словно черные муравьи, которые почуяли лакомый кусок, случайно забытый на столе. Смертоносец почти сразу разрядился, выплеснув свою силу на одну из тварей, еще в прыжке лишившуюся внутренностей и двух лап. Еще нескольких волков отбросили магические сферы Арагны, нескольких располосовали огненные стрелы обоих заклинателей, еще нескольких почти в упор расстрелял Сарф. Вскоре вернулась Руни – размытой тенью вступила в поединок и сразу же разделалась с одним из волков.

Рассмотреть ее движений воин не мог. Но шкура убитого девчонкой хищника походила на лохмотья, рассеченные множеством длинных полос.

И все же волки сжимали кольцо.

– Все живы?! – выкрикнул Хагер. Где-то в затылке колотилась мысль: тот вопль был не просто так. Оставалось верить, что жертвой стал не кто-то из спутников. Ну и не Совиная Голова. Фиг знает почему. Вероятно, слишком сильно вжился в мир, но очень не хотелось, чтобы умер глава археологов.

Спутники попеременно отозвались. Не все разборчиво, в словах некоторых проскальзывало что-то нецензурное. Ничего – главное, все живы! А вот ученые мужи хранили молчание.

– Руни, присмотри за археологами! – прокричал ловкачке Хагер.

Она не ответила, но, продолжая оставаться невидимой, проскользнула мимо хищников. Один было дернулся вслед за ловкачкой, но та, резко обернувшись и слегка подпустив его, бегущего по инерции, с изящной легкостью полоснула его по горлу.

Волки продолжали атаковать. Игроки пускали в ход все заклинания и умения, которые только оставались в запасе. Арагна даже разродилась чем-то вроде ледяного смерча – сильно улучшенным ледяным кольцом. Заклинанием наверняка из свитка. Вокруг сражающихся с протяжным скрежетом поднялась стена льда.

– На землю! – что есть сил завопила ведьма.

Хагер наотмашь махнул двуручником, но только оцарапал бок ближайшего хищника. Волк успешно ушел от смертоносного выпада, резко развернулся и прыгнул. Тяжелая вонючая туша тараном толкнула в грудь. Воин упал, точно подкошенный. Сверху повалился рычащий хищник, вцепился зубами в плечо, принялся с остервенением мотать головой.

–>

Навык «Легкая броня» повысился. Текущее значение: 13

–>

Стеклянный звон ненадолго оглушил. Ледяная стена разлетелась тысячами мельчайших осколков. Давление на плечо тут же исчезло. Исчез и волк, сметенный ледяной волной – валялся, поскуливая чуть поодаль. Черная кровь струилась из его многочисленных ран.

– Готово! – сквозь протяжный гул в ушах послышался крик ведьмы.

Морщась, Хагер поднялся. Волки понесли значительные потери. Вряд ли осколки ледяной стены кого-то из них отправили на тот свет, но ранили и покалечили тварей они основательно. Теперь только добивай. Правда, не забывая о защите: хищники даже раненые, даже истыканные ледышками, точно ежи, все равно пытались атаковать.

Спустя несколько минут огрызаться было уже некому. Игроки действовали быстро и слаженно. Никакой пощады.

Что ж – победа. Очень вовремя – с Хагера как раз сползла наколдованная заклинателем каменная кожа. Да и остальные "плюшки" не продержатся долго.

Вскоре рядом появился Брандин. Ему крепко досталось – синяк во всю правую скулу, разорванный на плече тулуп. На разлохмаченных краях одежды льдисто переливается замерзшая черная кровь.

– Хорошо тебя потрепали, – заклинатель придирчиво осмотрел воина.

– Нормально все, сам-то как? – Хагер выразительно кивнул на разорванный тулуп. – Тебе в кровь эта дрянь не попала?

– Нет, – отмахнулся Брандин, – шкура целая. Весело было, да?

– Все? Теплое укрытие позабыто?

– Нет. И не надейся. Я все еще считаю, что мы излишне рискуем.

Он хотел сказать еще что-то, когда его взгляд упал на тушу дохлого волка, вокруг которого расползалось тошнотворное зловоние. Все. Заклинатель будто выпал из реальности. Точнее – из игры. Напрочь потерял интерес к собеседнику.

– На этот раз я осмотрю их внимательнее, – сказал он, повернувшись к воину спиной. – Ты не мог бы позвать Арагну? Без нее мне не справиться. Нужна ее консультация.

– Уверен, что сейчас время их разделывать?

– Мы быстро.

– Маньяк. Хорошо... – сказал Хагер, хотя нет уверенности в том, что увлеченный кишками странных волков Брандин слышит хоть что-то вокруг.