Текст книги "Копоть (СИ)"

Автор книги: Максим Виноградов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Усек, кэп.

– Вали тогда, раз усек!

И Даг свалил. Добрался до своего стола, да так и рухнул в кресло. С наслаждением вытянул ноги, растекся по деревянной спинке.

Наконец-то никуда не надо было бежать, лезть, стрелять. Никто на него не нападал. Не угрожал. Не взрывал. Просто дотерпеть, просто написать треклятый отчет. И – домой, спать, под бок к Жанне.

Как ни странно, в одном капитан оказался прав – к полуночи Джонсон управился. Часы как раз пробили двенадцать. Спать хотелось неимоверно. Потому с отчетом Даг не тянуть.

Он схватил бланк, не глядя заполнил казенную «шапку». И уже потом задумался.

А что, собственно, писать?

С одной стороны, кэп прямо сказал – правду и только правду, как она есть.

С другой, он же дал указание – никакой, так тебя растак, мистики!

И что-то подсказывало Дагу, что первое указание вовсе не так важно, как второе.

На самом деле, если взять факты, выглядело дело паршиво.

В дом он вошел один, свидетелей не было. Котел осмотрел, на тот момент механизм был в норме. Но подтвердить это, опять же, мог только Джонсон. Вся эта история с пентаграммой и телами – хрен кто поверит! А доказать невозможно – после взрыва там не то что рисунка, кирпичика целого не найти. А уж если рассказать про всякие «чуйки» да «ощущения». Как палил наугад, чуть не обделавшись от шорохов… Засмеют. Не поверят, засмеют и заклеймят. Будешь потом не просто Даг, а Даг «гроза пустых домов». Или еще что покруче. А оно тебе надо? Отнюдь.

Приняв решение, Джонсон взялся за писанину. Изложил все «как есть». Вошел, оценил, проверил. Действовал строго по инструкции. Согласно уставу, решил завершить обход здания. Услышал внезапный гул, почувствовал вибрацию, принял решение о срочной эвакуации. Осветитель и пулевик утерян при взрыве. Ничего необычного не наблюдал. Больше доложить не о чем. Все в рамках предписаний. И никакой мистики.

Перечитал – жидко, вяло. Шито белыми нитками. Зато все согласно букве закона, не придраться ни к единому слову. Истинность тоже не проверить, свидетелей днем с огнем не сыщешь. А все потому, что нехрен отправлять на задания в одиночку.

Дата. Подпись. Доковылять до секретариата, закинуть бумажку в папку с отчетами. Вот и все, хватит на сегодня геройства.

Домой! Домой, домой. И захватить по дороге бутыль местного пойла. Не очень вкусно, зато высокоградусно, и стресс снимает на ура.

Возлияние необходимо, по медицинским показаниям.

Потому что Даг был уверен – ночью ему будет сниться пентаграмма, нарисованная кровью.

Глава №4

Официантка игнорировала Джонсона почти полностью. Сначала это веселило, но всему есть предел. Внутри свербило, стул под дознавателем начал дымиться.

Да, это не обычный бар, а с намеком на «элитность». Да, простые обыватели сюда редко захаживают. Скорее вовсе не захаживают. И тем не менее. Должна же быть банальная вежливость. А не только высокомерная заносчивость.

Даг незаметно осмотрел себя и не нашел никаких изъянов. Одет прилично, чист, выбрит. Деньги имеются, по крайней мере заплатить за себя он точно в состоянии. Так в чем проблема?

Миловидная девушка в белом фартуке и таком же белоснежном чепчике смотрела на него, как на пустое место. Даг на мгновение ощутил себя невидимкой. А, она еще и не слышит его слов. Тогда бесплотный дух, а не невидимка.

А вот спутников дознавателя девушка обслужила со всем почтением. И усадила, и помогла скинуть верхнюю одежду, и подала меню. Да и заказ принесла почти сразу, как дорогим гостям.

– Ладно, сдаюсь! – Даг демонстративно вскинул руки, – Что со мной не так? Я ее обидел или что? Какого черта тут вообще происходит?

В ответ послышались сдержанные смешки. Больше угорали над ситуацией, а не над Джонсоном. Но легче от этого не стало.

– Давайте, мистер дознаватель, – Мари глянула на него с вызовом, – Проявите свои дедуктивные способности. Неужели слабо выявить закономерность?

На этот вызов Даг не мог не реагировать. Ведь речь шла о чести профессии.

– Идет. Но усложним испытание. Ты закажешь мне еды и выпивки. Я должен справиться, пока их не принесут. Успею – платишь ты…

– Не успеешь, угощаешь всех?

– Хм… Заметано!

Блондинка победно улыбнулась. Тряхнула головой – распущенные волосы водопадом лились по плечам и спине. Миниатюрная ладошка взлетела в воздух – через секунду официантка была рядом. Мари ткнула в меню, не глядя, выбрав несколько позиций. После чего официантка птицей упорхнула на кухню, помахивая блокнотом.

– Итак, мистер Холмс? – скрестив руки, девушка положила голову на ладони, – Мы все во внимании!

Джонсон кивнул. Он обвел взглядом компанию, непроизвольно выделив девушек.

Мари – прелестная стройняшка с белой шевелюрой. Кожа немного бледная, лицо вытянутое, что называется «аристократическое». Одета не броско, но с определенным вызовом: рубаха, жилетка, кожаные штаны. Все намекает на род занятий: инженер-механик. Посмотришь, и сразу поймешь. Если в теме, конечно.

Елизавета, брюнетка. Фигура спортивная, но на вкус Дага – простовата. Лицо строгое, всегда сосредоточенное. Не хватает ей улыбки. Платье с глубоким декольте ничего не скрывает, но и не показывает – не те объемы. Зато ножку закинула на другую весьма показательно. То бишь на показ.

– Я бы предположил сексизм, – вяло начал Джонсон, – Но заказы парней она выполнила с такой же радостью…

– Холодно, Даг, очень холодно! – рассмеялась Мари.

Мужчин было пятеро. По правую руку сидел Ринат. Единсвтенный маг в компании. Вот уж кто одет непривычно: как будто закутан в кожу. Куртка, брюки, через плечо – вместительная сума. И на лице прямо-таки написано владение тайными знаниями.

Чуть дальше развалился Том, из железнодорожников. Скромный малый, молчаливый и стеснительный. Он и теперь надвинул кепку почти на глаза – но наблюдал за спором с интересом.

Еще дальше – троица, которую Даг плохо знал. Жак, Антон и, вроде бы, Макс. Память на имена иногда дознавателя подводила. Кажется, механики. В какой именно специальности – запамятовал. Да и не слишком интересовался.

– Хм… мы все «не от мира сего»… – Джонсон продолжал размышлять вслух, – Но официантка этого знать не могла.

– Все еще холодно!

– Среди нас инженеры, механики, и даже маг…

– Теплее.

– Мы все выбрали профессию и продолжаем обучение… Ни кланов, ни семей…

– Становится горячо! – блондинка придвинулась, ободряюще подмигнув.

Краем глаза Даг заметил официантку, нагружающую поднос блюдами. И решил не растягивать удовольствие.

– Погоди-погоди, кажется уловил! – он с наслаждением следил за напрягшимся лицом спорщицы, – Да! Как же можно было это упустить! Вы ведь все у нас фалеристы! Просто обожаете свои значки. Каждый нацепил знак гильдии на видное место! Может проблема в этом?

Последнее слово дознавателя как раз совпало с появлением на столе первого блюда. Официантка ловко разгружала поднос, расставляя тарелки перед Мари.

– Может, мне тоже поиграть в эту игру…

Даг сунул руку в карман, ладонь нащупала кожаный «лопатник». Он бросил его на стол, как бы невзначай раскрыв, чтобы на показ оказалась звезда дознавателя.

Разносчица уставилась на эту картину, словив, похоже, нехилый разрыв шаблона. Покраснела и удалилась, не сказав ни слова.

– Мне кажется, он жульничал? – Мари обратилась к собранию.

– Знал ответ заранее, – буркнул Ринат.

– Да это развод на деньги, чистой воды, – в унисон поддержали Елизавета и Жак.

Остальные ограничились подтверждающими кивками: рты-то заняты едой.

– Т-а-а-а-к, – протянула блондинка, – Общее мнение: спор нечестный! А значит, результат аннулируется. Никто никому ничего не должен!

– Как скажешь, солнышко, – с притворным согласием улыбнулся Джонсон.

Очень уж ему нравилось троллить самоуверенную девушку. Впрочем, и она в долгу не оставалась. По крайней мере надолго. По счастью, характер Мари не позволял ей обижаться на дружеские подколки.

Мари и Ринат – они и нашли Джонсона. Видимо, инициаторами таких собраний выступала таже парочка. Идея, в общем-то, лежала на поверхности: собрать всех «попавших» в чужой мир. Периодически встречаться, хотя бы раз в месяц. Обсуждать дела, как у кого складывается жизнь. Делиться опытом. Ну и в целом, может чем и помочь друг другу. Никто другой не знал всей истории от начала до конца. Так и получилось, что понять проблемы провалившихся могли только такие же провалившиеся.

Не все участвовали в таких сходках. Кто-то оказался себе на уме, слишком замкнутым. Иные разъехались по стране, в командировки или даже на постоянную основу. На первом собрании, куда попал Даг, сошлись с десяток «попаданцев». Сегодня осталось и того меньше.

Найтись и поддерживать связь в Копоти оказалось не настолько сложно, как может показаться. Да, тут не было телефонов и радиосвязи. Зато оказалась невероятно развита пневматическая почта.

Если не знать, что это, догадаться с первого раза довольно сложно. Джонсон чуть ли не каждый день замечал разношерстные переплетения трубок, возникающие то здесь, то там – почти в каждом доме. Он настолько к ним привык, что не обращал внимания. Долгое время принимал за какую-то часть отопительной системы. Потом, конечно, его просветили: капитан Сальери и парни в отделении показали и рассказали, как этим пользоваться. Еще и обсмеяли, конечно – из какой, мол, деревни такие стажеры берутся?

И все же одно дело знать, и совсем другое – использовать.

Пользоваться такой экзотической для Джонсона и вполне обыденной для местных вещью оказалось незачем. Дагу никто не писал, да и он не слал никаких сообщений. До одного дня.

«Вам сообщение, мистер Джонсон», – в своей угрюмой манере сказал мистер Седых как-то утром, вместо приветствия. И показал рукой на приемную станцию.

Даг в тот день не выспался, спешил на работу. А потому не сразу сообразил, что от него требуется. Хозяину дома пришлось еще раз повторить указательную пантомиму, пока до Джонсона дошло.

В приемной емкости станции лежала запечатанная капсула. Даг взял ее в руку – чуть больше ладони – взвесил. Осмотрел со всех сторон. Герметичная цилиндрическая капсула, закрытая, стянутая и запломбированная. На лицевой стороне имелось вложение с необходимыми для доставки данными. «Даг Джонсон, младший дознаватель», потом адрес, и в конце – несколько дополнительных цифр, служащих, видимо, для правильной маршрутизации.

Не долго думая, Джонсон сорвал пломбу. Провернулась миниатюрная кремальера, капсула открылась с характерным глухим хлопком. Внутри оказался лист бумаги, свернутый в аккуратный свиток.

«Даг, приветствую! – гласило послание, – Ты меня, наверное, не помнишь. Я – Мари, твоя одноклассница. Та самая, с белым хвостом на голове! Мы вместе проходили обучение у профессора Бляхера. Это когда тебя приложили головой в пол. Такое не забудешь, да? В общем мы решили собрать наш поток. Может и еще кого вытащим. Как насчет встретиться в баре, обсудить животрепещущие вопросы? Если интересно пиши!»

Также в письме имелся обратный адрес, заканчивающийся числовым индексом. Кажется, Джонсон начал понимать эту систему.

Он растеряно огляделся, но сглупить не успел. Мистер Седых, видя затруднения постояльца, пришел на помощь. В своей бестактной манере.

«Бумага и карандаш тут, – он ткнул на небольшой столик, – Капсулу можете использовать эту же, только адрес поменяйте. Пломбиратор есть сзади вас, на станции отправки.»

Джонсон быстро набросал согласие, перепроверил правильность адреса. Сложил письмо в капсулу и с помощью кремальеры закрутил лючок. Сунул капсулу в пломбиратор, рычаг вниз – и контейнер надежно стянут и заверен пломбой.

Осталось только вложить капсулу в отправную станцию и переключить клапан. Раз – и все. Она исчезла мгновенно, умчавшись по трубе в неизвестном направлении.

На секунду Джонсон задумался: каким образом послание окажется в нужном месте? Наверное, сначала попадет в некий распределительные центр. Где получил необходимые метки. Дальше в нужный путепровод. До контроллера, через маршрутизаторы… Мда, чтобы придумать такую технологию надо действительно заморочиться! Впрочем, местным деваться некуда, учитывая отсутствие других видов связи.

«Стоимость сообщения будет включена в арендную плату», – мистер Седых легко вытащил Джонсона из затянувшихся размышлений.

Даг махнул рукой и отправился по своим делам. А вечером его уже ждал ответ.

Как выяснил дознаватель, пневмопочтой в городе пользовались довольно активно, от мала до велика. Некоторые уникумы вообще умудрялись переписываться целый день. То есть, использовали капсулы примерно как эсемески или мессенджеры в «том» мире.

Еще пара писем туда и обратно – Даг договрился с Мари о первой встрече. Погудели, пообщались разошлись. И вот он тут, уже на втором собрании «клуба жертв ротации».

Атмосфера за столом царила вполне непринужденная. Разговаривали кто о чем. Из-за шума приходилось слегка повышать голос, а вечером в баре заиграла настоящая живая музыка. Так что компания «попаданцев» сама собой разбилась на две группы, которые могли общаться между собой, не испытывая потребности кричать.

Даг оказался зажат между Мари, Ринатом и Томом. Говорил, как ни странно, последний. Да еще как говорил! Обычно скромный и стеснительный, сейчас Том вещал уверенно, даже с воодушевлением. А все потому, что рассказывал о любимой работе.

– Вы себе даже не представляете, насколько местная железная дорога монументальна! – Том раскинул руки, показывая масштабы монументальности, – С «тамошней» ни в какое сравнение! Тут рельсы – чуть не до пояса! Шпалы – целые бревна! Ширина колеи – вдвое больше! А поезда! Это сложно описать… Тут состав это не просто локомотив да вагоны. Это целый город! Да что там «город» – крепость!

– С броней что ли? – с сомнением переспросил Ринат.

– А как же! Это здесь, в Стим-сити, все чинно да безопасно. Выйди за черту города – проблем не оберешься. А уж когда путь лежит через Серые Пустоши… Там может случиться что угодно! Поэтому состав – самодостаточный автономный передвижной комплекс. Штурмовать его бесполезно, даже если каким-то образом умудришься остановить – что тоже задача нетривиальная. А эта «крепость», между тем, может выдержать длительную осаду. Хоть целый год!

– Прям-таки и год? – фыркнула Мари.

– Ну ладно, не год, – немного смутился Том, – Это я, конечно, для красного словца… Но два месяцы – точно! Если пояса немного подзатянуть.

– А ты откуда все это знаешь? Про Пустоши и прочее… Вроде же еще в рейс не ходил?

– Пока не ходил, – разочарованно кивнул Том, – Но знать обязан, по роду службы. Начальство бдит. Тесты у нас чуть не каждую неделю. Но вроде обещают…

– Так когда?

– Ну… в течение месяца точно.

– Куда? Насколько? – всем было интересно, потому что никто из присутствующих еще не покидал пределов города.

– Тут как повезет, – скромно отвечал Том, – Хотелось бы, конечно, трансконтинентальный, к восточному побережью.

– Губа не дура, однако!

Том не обижался. Смотрел куда-то поверх голов, на губах играла метательная улыбка.

– Эх, ребята… Вы бы видели эту мощь! Это такое, такое… Ну как целый маленький мир. Как взрыв, как звезда. И вся эта сила – вот так, на кончиках пальцев. Повел рычажком – стоп машина. Подал тягу – малый вперед. На крейсерскую, а после – полный ход! И никто тебя не удержит! Разве что сам дьявол, если явится посмотреть на все это.

Невооруженным взглядом был виден фанатик. В истинном, хорошем смысле этого слова. Человек, попавший на свое место. И получающий максимум удовольствия от того, чем занимается. А за это еще и деньги платят, между прочим!

– Подумаешь, мощь на кончиках пальцев, – хмыкнул Ринат, – Вот смотри, фокус-покус!

Он вытянул руку вперед, над столом. Напрягся, тело мага словно одеревенело. Лицо сосредоточилось, взгляд ушел в неведомую глубину, губы шептали нечто невнятное.

Ладонь парня покрылась едва видимым синим свечением, будто внутри загорелся фонарь. Потом свечение вытянулось, сконцентрировалось, превращаясь в небольшой «костер». Этот «огонь» горел прямо на ладони, давая ощутимый жар. Голоса на миг смолкли, беседы утихли. Все за столом уставились на явленное чудо.

Ринат выдохнул, рука сжалась, пальцы прянули во все стороны, как будто сбрасывая остатки пламени. Секунда – и все вернулось на круги своя. Вновь раздались смех и крики, звучала музыка, где-то рядом звенели бокалы. Застолье шло своим чередом. Как будто и не случилось ничего необычного. Маг показал ладонь – ни следа от «огня». Только неестественно чистая кожа.

– Незарегистрированная волшба, – буркнул Джонсон, – Нарушаем, товарищ маг.

– Ой, ладно тебе, – тут же влезла Мари, – Ты еще нас арестуй! Меня чур первую!

Ринат усмехнулся с довольным видом.

– Разве это волшба, товарищ дознаватель? Это так – баловство одно. Визуальные эффекты, не более.

– Не знаю, не знаю… Жар я ощутил вполне реальный.

– Ну, есть чуть-чуть, – парень улыбался так, что казалось, еще чуть и физиономия треснет, – Видел бы ты, что творит учитель! Тогда бы точно не называл «магией» бесполезное свечение.

– И что же он творит? – Мари взялась за расспросы, – Фаерболы кидает? Стену холода? Цепную молнию?

– Все это, – кивнул маг, – И намного больше. Пойми, волшебство тут намного фундаментальней, чем мы привыкли думать, наигравшись в «героев меча и магии». Если маг специализируется, например, на огненной стихии, это не значит, что не сможет лечить. Просто его лечение будет… несколько специфическим.

– Прижигать раны что ли?

– На примитивном уровне – да. Если копнуть глубже – наполнять тело «живительным» огнем. Тут нет такого строгого разделения. Вот твоя школа, а шаг влево-вправо уже все, тебе неподвластно. Скорее по другому: если есть дар, то овладеть можно почти всем арсеналом… со временем, конечно.

– Но все-таки специализация есть?

– Естественно, как и в любой другой профессии. Вы вон, механики, тоже почему-то на целых восемнадцать артелей разбились. И каждая – только в своей области профи, а среди других – профаны.

– Так уж и профаны, – надулась Мари.

– Ну, я образно, – Ринат не стал нагнетать, – Я к тому, что хоть и есть формальное деление на «школы» магии, но в реальности все гораздо больше завязано на «силу» дара, чем на условности использования. Сильный волшебник рано или поздно способен овладеть любым заклятьем. Для слабых это верно лишь отчасти. Но ограничение лишь количественное, а не качественное. Нет принципиальных различий.

– Хм… Ну а ты у нас?

– Середнячок, – хмыкнул маг не без гордости, – С неба звезд не хватаю, но и не нижний уровень. Учитель говорит – далеко пойду. Если вдруг не заброшу это дело.

Все хохотнули. Сложно было представить мага, вдруг завязавшего с магией. Это как вдруг решить при ходьбе не использовать левую ногу.

– Ну ты зови, когда вдруг решишь огнем покидаться, – предложила девушка, – Очень любопытно на это глянуть.

– И не забудь получить разрешение, – буркнул Джонсон.

– Ой, Даг, завали уже! Эй, форточку откройте! Что-то тут слишком душно!

Дознаватель пожал плечами. У каждого своя профессия. И своя профессиональная деформация.

– Вот вы говорите «магия», – после небольшой паузы заговорила Мари, – Огненные шары, молнии, вот это вот все… А знаете, что я вам скажу? Если честно, тут механика ненамного отличается. Не знаю, как местные до этого дошли. Но факт – именно инженерия ушла далеко от «того» мира. Прям на порядок.

– Как это? – переспросил Даг.

– Сама не знаю. Может, потому что который век долбят в одну точку. Электричество-то тут под запретом, все же слышали. Зато паровые машины, механика, построение автоматонных систем – шагнули вперед. Такого, как тут, нигде раньше не видела.

– Ну, например?

– Да во всем, что ни возьми! Банальные часы – смотришь, вроде все очевидно, ничего странного. Ага. Это если поверхностно. Или не разбираешься. А копнешь чуть вглубь – глаза на лоб лезут! От решений, от способов, от взаимодействий. Смотришь, и понять нельзя – как это вообще может работать? Даже не знаю, как начать думать, чтобы такое придумать. Но работает же – вот, перед тобой.

– Может все же магия замешана? – предположил Ринат, – Этакая… техномагия?

– Вот не скажу, – Мари печально поджала губки, – Нет там ничего волшебного, по крайней мере – в явном виде. Может, где-то еще на ступень вглубь, на подсознательном, что ли, уровне.

– А тебе разве не объясняют ничего?

– Объясняют, конечно! Да так, что только завидно становится. Сидишь, бывало, ковыряешь вторую неделю простой привод, уже мозги плавятся. Подойдет мастер, глянет одним глазком. Покрутит головой так сочувственно. Пальчиком ткнет в шестеренку. Тут что-то подправит, там выправит. Раз – и заработало! Словно он чует, что к чему должно быть. Да еще и тебе расскажет,досконально – до последнего винтика. И уж сама не понимаешь, как можно было столько тупить. Все же очевидно! А потом дают следующий механизм… И все по кругу.

– Он точно не маг? – с интересом уточнил Ринат.

– Кто же тебе точно скажет? Огнем не швыряется, это точно. Но вот, кстати говоря, о механизмах. Мастер Вильямс правую руку потерял – еще в молодости, по глупости. Ходят слухи, сунул в печь, на спор. Все из-за баб, как водится… Так вот, протез у него – закачаешься! Полноценная рука! С пальцами, суставами, обратной связью. Он стальным механизмом управляется лучше, чем я своими двумя живыми! Не знаю, сколько мне еще нужно учиться, чтобы хоть подойти к пониманию, как подобную конструкциюспроектировать. Но скажу точно – там, откуда мы, такое сделать точно бы не смогли.

Некоторое время молча насыщались. Вернее, разговор прекратился только за этой стороной стола. На противоположном краю продолжалось бурное обсуждение. На тему, кажется, своеобразных отличий между мирами. «Там», мол, можно в таком «мини» ходить, что едва срам прикрывает. А «тут» нельзя – культурный код не тот. Хотя Джонсон посмотрел бы, как получится ходит в «мини» на здешнем холоде.

– Странно все это, – подал голос Даг, отодвинув пустую тарелку, – Не кажется ли вам, что слишком все… гладко.

– Где это у тебя гладко, Дагуля? – улыбнулась блондинка, – Можно подробней?

– Пожалуйста. Факт номер один – у каждого из нас в «том» мире имелась нормальная устроенная жизнь…

– Ой, ладно, – отмахнулась Мари, – Скажешь тоже. Так я была пятидесятилетней теткой с мешками под глазами и толстыми ляжками.

– Не важно. Главное – не бедствовала. Семья, работа, друзья. Уважение, достаток. Все вроде бы привычно, размеренно. Никто никуда не рвется, потому что ничего другого уже не надо. Не мыслишь такими категориями.

– Допустим, и что?

– А то! Факт номер два – нас выдергивают и переносят сюда. В абсолютно другие, чуждые обстоятельства.

– В молодые тела, если что.

– Ну да… Но суть в другом. Каждый из нас – ну, почти – нашел «свое» место в этом мире. Подозрительно быстро и подозрительно четко. У каждого теперь не просто любимая работа, а дело, которым хочется заниматься, посвящать все свободное время.

– Да что же тут странного? Кто откажется от второго шанса?

– Странность такая: никто не просится обратно. Ладно, не просится. Даже не скучает. Ты сама-то как давно вспоминала семью, детей, внуков?

– Э-э-э…

– То-то и оно. Странностьдругая:говорят, что наше место в «том» мире заняли некие «двойники».

– Точно, заняли. Я себя видела – точная копия. Даже оторопела на минуту.

– Это правда. Но почему-то все стыдливо умалчивают, что это за «копии»?

– Ну… двойники? Какие-то магические хренотени?

– Блин, Мари, не смеши. Какие еще «магические»? Ринат?

– Не слышал о таком, – маг пожал плечами, – Но это ни о чем не говорит. Я много о чем еще не слышал.

– А что тебе не нравится?

– Простая вещь. Я могу допустить, что возможно переместить человека между мирами…

– Неужели?

– Могу даже допустить, что можно переместить сознание человека в другое тело. И создать, вырастить тело, наверное, тоже можно. При должном уровне технологий.

– Как будто бы мы сами этому живое подтверждение.

– Но! Нельзя просто взять и создать человека с нуля. Я имею ввиду и тело, и разум. То есть, вот не было человека, а вот он есть – новый, из коробочки. На такое только боженька способен, если он, конечно, существует.

– Ой, Даг, к чему ты ведешь? Что-то мысль ускользает? – Мари покрутила кружкой с пивом.

– К тому, что если тебя переместили сюда, а кого-то другого отсюда, то итоговое количество жителей не поменялось ни в одном из миров. От перемены мест слагаемых сумма не меняется! Так в чем смысл? Какой резон городить столько сложностей, изобретать процедуру «ротации», нянчиться с нами? Не проще ли… хм… учить местных?

– Как-то ты узколобо мыслишь, – возразил Ринат, – Сам же признаешь, что мы много не знаем. А уж всю картину целиком точно не видим. Раз проект «ротации» работает, значит это кому-то выгодно. Значит все не просто так.

– Вот я именно это и пытаюсь сказать! – распалился Джонсон, – Нас засунули черти куда, обучают странному. При этом объяснить ничего не удосужились. Ну как, рассказали сказку, достаточную для повседневного спокойствия. Не более.

– А ты всегда хочешь знать, зачем и почему? – тихонько усмехнулся Том.

– Именно!

– А в «том» мире ты знал, зачем живешь?

– Э-э-э… да ну в жопу. Ты понял, что я не об этом!

– Мне кажется, у тебя «кризис среднего возраста». Наконец-то начал задавать себе экзистенциальные вопросы. Ничего, Даг, само пройдет.

– Кризис провалившегося в другой мир, – прыснула Мари.

– Да называйте, как хотите, – Джонсон тяжело вздохнул, досадуя на недалекость собеседников, – Что плохого в желании разобраться?

– Плохого? Ничего. Лишь бы жить не мешало, – Том поднял руки, признавая поражение, – Мне, например, все нравится. Даже очень. И мне достаточно того, что я получил второй шанс. Шанс прожить интересную полную жизнь. Так, как мне нравится.

– Ага… или как кто-то решил, что тебе должно нравиться.

– Что?

– Нет, это я так… О своем.

Джонсон усмехнулся, уткнувшись в кружку. Что же, сколько людей – столько и мнений. Кому-то достаточно просто жить. Другим все время неймется. Это не значит, что одни лучше других. Все разные. И это хорошо. Наверное.

Дальше сходка продолжалась по более приземленному варианту. Без заумных речей и философских вопросов. Ели, пили, травили байки. Каждый рассказывал что-то из старой жизни, что-то из новой. Опять пили. Смеялись, травили анекдоты. Было шумно и весело. Отдыхали, как в последний раз. Словно хотели забыться, отрешиться от окружающей действительности. Хоть так.

В какой-то момент Джонсон обнаружил у себя на коленях Мари. На другом конце стола Елизавета целовалась с Жаком. Мужская компания что-то обсуждала, сгрудившись в центре, вокруг целой канонады бутылок.

Даг аккуратно расцепил руки девушки на своей шее. Поднялся. Пересадил недовольную Мари на соседнее кресло. Она что-то лепетала, дознаватель даже слушал, но смысл совершенно не воспринимал.

«Домой!» – решил Джонсон.

Кое-как выбрался из-за стола. Оставил денег. Сколько-то, не считал. С запасом, вроде.

Ему что-то кричали. Слов он не понимал. Мари пыталась ухватит за рукав. Дагу вдруг вспомнилась ее оговорка про «тетку с мешками под глазами и толстыми ляжками». Зря она так. Теперь подсознательно придется так и воспринимать молодую девушку.

Махнул всем рукой и вывалился прочь из бара.

По привычке решил идти пешком. И, конечно, по улице. Искусство находить дорогу по местным лабиринтам переходов все еще не далось дознавателю.

Холод принялся кусаться неожиданно сильно. Спьяну Даг не сразу почувствовал, как мороз пролезает под распахнутый бушлат. Просто шел вперед, не обращая внимания на ледяной ветер. Хорошо хоть шапку и варежки не забыл напялить. Опомнился только когда начал дрожать.

Запахнулся, сберегая драгоценное тепло. Изо рта вылетали облака пара, почти сразу оседая кристалликами льда.

Даг огляделся, стараясь определить, где находится.

Одна из хорд, номер не имел особого значения. Главное идти в нужную сторону, пока в диаметр не упрешься. Все-таки радиальная структура города имела определенные плюсы. Можно держать общее направление, не задумываясь о названиях улиц.

Путь впереди лежал не близкий. Шагать и шагать. Часа два, не меньше. Джонсон кивнул и сдвинулся с места. Как раз освежится. Хоть немного успеет протрезветь. И Жанна будет меньше ворчать. Хотя все равно будет…

Он шел без опаски – район вполне благополучный. Гораздо богаче того, где он обитал. Мостовая шире, снег почти полностью убран. Фонари, опять же горят. Фонарщики… пардон, линейные механики – бдят. Дома все чистенькие, красивые. Даже небо тут казалось не таким серым. Будто другой мир внутри самого мира.

Впрочем, возможно дело в алкоголе, плещущемся внутри. Многие вопросы в состоянии опьянения кажутся проще. Девушки красивее, а трава зеленее. Даже такая дыра, как Стим-сити, покажется раем. Смотря с какого ракурса и в каком состоянии смотреть.

Совершенно неожиданно улица вывела Джонсона к реке.

Гана в непосредственной близости от устья разлилась на всю ширь. Противоположный берег можно было уловить только в виде череды огоньков на горизонте. У самого берега виднелась кромка льда, но обрывалась она быстро. Даже отсюда слышался шум водной стихии, бьющейся о плиты выпирающего волнореза.

Даг покрутил головой. Сориентироваться было просто – чуть левее монументальной гирляндой сверкал мост. Его бы только слепой не заметил. Высокий, с гигантскими пролетами, он будто продолжал природную скалу на берегу. Уходил в даль, куда-то во тьму, мерцая строгой периодичностью фонарных столбов. Смотрелся он, как путь в никуда. В подземное царство или альтернативную реальность. Если забыть о том, что Джонсон и так был в одной из них.

Дознаватель прошел вдоль воды до моста. Здесь само-собой нашлась лестница, чередой пролетов уходящая к проезжей части. Пока добрался до верха, запыхался. Зато согрелся.

Вид с высоты впечатлял, но уже по другой причине.

Город смотрелся глыбой тьмы, только чуть-чуть разбавленной редкими фонарями. Огня было так мало по сравнению с мрачной темнотой… Изредка новые огоньки загорались. А старые исчезали. Вот, кто-то затушил осветитель. Или закрыл окно. Или кончилось топливо. Минус один. А вот, другой раздул огонь. Подбросил «дров». Родился светлячок.

«Прекрасная аллегория человеческой жизни, – усмехнувшись, решил Даг, – Из тьмы мы приходим, и во тьме сгинем, когда срок выйдет!»

Философское настроение не помешало дознавателю уверенно форсировать водную преграду. Одолев половину моста, он остановился передохнуть. Свесив голову через высоченные перила, попробовал рассмотреть внизу воду.

Ничего. Только тьма. И ледяной ветер. Набрав слюны, плюнул вниз. Подождал, но ответа не последовало.

Сунув руки в карманы, побрел дальше.

Машин в этот час почти не было. Только грузовозы, никогда не прекращающие движения. Откуда они едут и куда? Почему именно сейчас? Опять в голове Дага крутились сотни вопросов. Ответ на которые он не знал, да и не думал искать. Просто… ответ ведь все равно есть, даже если он о нем и не подозревает.