Текст книги "Копоть (СИ)"

Автор книги: Максим Виноградов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Даг вдруг со всей определенностью осознал, что не только ощущает нечто ненормальное в окружающей действительности. Но и может, немного поднатужившись, указать направление, где происходит эта «ненормальность».

Хлюпая по обледенелым лужам, Джонсон шагнул в нужную сторону. Прислушался к ощущениям, немного скорректировал курс. Да, «чуйка» однозначно указывала на небольшой старый заброшенный ангар, возвышающийся неподалеку.

Даг больше не торопился. Он понял, что означает проявившееся чутье. Жертва, скорее всего уже мертва. И ее кровь окропила готовую «пентаграмму». Спасать больше некого. Можно только мстить.

Подобравшись к ангару, Джонсон прислушался. Ни звука. Он поплелся вдоль проржавевших стен, заглядывая в каждую встреченную прореху. Ничего. Совсем. Тьма, в которой не разглядеть ни движения, ни контура. Неужели пустышка? Но «чутье» явно указывает внутрь – в этом Даг убедился, завернув за угол здания.

Здравый смысл, глаза и уши – все убеждало, что в ангаре пусто. Джонсон смело отринул доводы разума. В обветшалой стене зиял пролом, как раз достаточный, чтобы протиснуться внутрь. Туда Даг и направился.

Согнувшись в три погибели, он сунулся в щель. Освещение будто выключили – тусклый уличный свет сюда не проникал. Даг не боялся испачкаться – больше уже некуда – а потому просто лег на холодный камень и пополз сквозь дыру. Осыпающиеся края едва не разодрали спину, но он все же умудрился впихнуть себя в прореху.

Внутри здания стояла кромешная тьма и не менее жуткая тишина. Это казалось настолько неестественно, что Джонсон с минуту просто лежал, вжавшись в пол, и старался свыкнуться с окружением. «Чутье» вопило, будто он находится чуть ли не в эпицентре «ритуала». Но кроме жуткого мрака и ощущения чужеродности происходящего – Даг не заметил ничего.

Сжался в комок. Веки сомкнулись, давая глазам привыкнуть к темноте. Выждав с минуту, Даг всмотрелся во тьму.

Вечерниесумерки пытались проникнуть внутрь помещения: сквозь дыру в стене, сквозь закопченные вентиляционные окна, что виднелись под потолком. Но внутри тусклый свет словно натыкался на некую невидимую преграду и пасовал. Причем, этот «полог тьмы» занимал вовсе не все помещение. Даг с трудом, но мог рассмотреть ближайший угол, заваленный кучей кирпичных обломков. Кое-как виднелись обшарпанные стены. А вот центр ангара будто накрыло непроницаемой для взгляда пеленой.

Джонсон прикинул размеры «тьмы» – не меньше пятидесяти метров в поперечнике. Краями как раз цепляет за стены в узкой части здания. В этих местах и проще всего подобраться к «пологу».

Приняв решение, пополз вдоль стены. Инстинктивно прижимался к стене, ища эфемерной защиты. Хоть «чутье» и подсказывало, что никто за ним не следит, можно идти хоть в полный рост. Рисковать за зря Даг не решился.

Он все еще не знал, что будет делать, когда доберется до «тьмы». Так далеко план Джонсона не заходил. Оружия с собой не было, если не считать таковым добротный костыль и накопленную за время бродяжничества злость. Даг на секунду задумался и решил, что будет действовать по наитию. Старая добрая импровизация. Главное, что основная часть плана сработала. А дальше кривая выведет.

Полог тьмы приблизился, давление мрака ощущалось почти на физическом уровне. Преграда казалась неодолимой. Джонсон подполз вплотную и аккуратно протянул руку.

Пальцы прошли сквозь «тьму».

И ничего. Ни боли – помимо той, что и так терзала все тело – никаких ощущений. Будто водишь рукой по воздуху.

Не долго думая, Джонсон качнулся вперед. Подспудно ожидал сопротивления, но никакого препятствия на пути не оказалось. Голова просто просунулась внутрь «тьмы», без проблем преодолев полог.

А под пологом ситуация разительно отличалась от той, что представлялась извне.

Первое, что увидел Джонсон – знакомые контуры «пентаграммы». Фигура казалась вполне законченной, ее линии изгибались по всей территории «купола», едва не выходя за границы.

В трех точках окружности стояли треноги, испускавшие слабый свет. Дагу повезло – он оказался на максимальном удалении от осветителя. Тени приветливо встретили нового гостя, спрятав его появление от глаз тех, кто хозяйничал под пологом.

Два силуэта, окутанные тьмой, стояли чуть поодаль левой треноги. Один высокий, широченный, явно богатырского телосложения. Второй аккуратный, с точеной талией – несомненно принадлежал женщине. Тусклый точечный свет очерчивал контуры тел, но не давал возможности разглядеть детали. Сколько Джонсон не вглядывался, различить детали одежды, а тем более лица, не удалось.

Третий силуэт, сгорбившись, возился в центре построения. Даг не мог видеть его руки, но опыт предыдущих «ритуалов» недвусмысленно подсказывал,чем именно занят сектант. Разделывает жертву на подобающее количество кусков, не иначе. Или что? Раскладывает аккуратной горкой?

– Готово! – третий силуэт выпрямился, брезгливо отряхивая руки, – Можем начинать.

Голос грубый, неприятный. Похож на скрип ржавой железной двери. Только скрип не может быть таким холодным, бесчувственным.

Пара двинулась к центру, все трое сошлись, образовав подобие треугольника. Каждый положил руку на плечо соседа. На мгновение Джонсону показалось, что троица слилась в одно единое тело, где не различить отдельных частей и конечностей.

Повисла гробовая тишина. Даже свет от треног словно завис в воздухе, не в силах сдвинуться с места.

«Ну уж хренушки! – пронеслось в голове Джонсона, – Ни черта у вас не выйдет!»

Что именно должно выйти и почему этого нельзя допустить – Даг не знал. Не было времени размениваться на детали. Преодолевая жуткую головную боль, он перевалился вперед. Рука потянулась к линии «пентаграммы», преодолевая сопротивление невидимой силы. Чем ближе пальцы подбирались к зловещей фигуре, тем сильнее становилась боль. Как ни странно, больше всего болел «обрубок». Несуществующая стопа напоминала о себе адской фантомной болью. Будто кто-то невидимый прижигалнервы, которых уже нет, каленым железом.

Пот градом катился по лбу Джонсона. Прокушенная губа окрасилась красным. Тело тряслось в лихорадке. Пульс подскочил, казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. Кислорода не хватало, но вдохнуть не осталось ни сил, ни возможности. Даг застыл на грани. Не на грани обморока, а на грани жизни и смерти.

Обреченно качнувшись, Джонсон повалился вперед.

Едва палец коснулся линии, Дага будто молнией ударило. Тело свело жесточайшей судорогой, в глазах помутилось. Невероятная мощь струилась сквозь тело Джонсона – и он не мог ее выдержать.

Что-то темное полилось на пол – Даг вдруг понял, что это его собственная кровь. Она текла ручьем из носа, ушей, и, кажется, глаз. Ощущение темной силы увеличилось многократно. Нечто мрачное наполнило тело, от головы до единственной пятки. Наполнило и стало распирать дальше, стараясь вырваться наружу.

Джонсон застонал – выдержать эту боль казалось просто невозможным. Последним усилием воли он заставил себя вытянуться вперед – чтобы ни при каких условиях не разомкнуть контакт.

В глазах полыхнула яркая вспышка и Даг отключился. А когда пришел в себя, все было уже кончено. Он не чувствовал ни тьмы, ни наполняющей мощи – только боль.

Если честно, Джонсон не знал чего ожидать от своей выходки. Больше всего он надеялся, что «сектанты» просто сдохнут. Каким-то образом его вмешательство что-то замкнут или разомкнет, да так, чтобы они померли. Желательно, без всяких следов.

Надежда не оправдалась.

Горела одна тренога, две другие только бессильно коптили. Стало еще темней, если только у тьмы могут быть оттенки. В меркнувшем свете стояли три силуэта. Живые и невредимые. Они выстроились рядком и спокойно переговаривались, разглядывая едва дышащее тело Джонсона.

– Вот же гаденыш! Весь обряд испоганил! – со злостью выдал мужской силуэт.

– Некрасиво получилось, – подтвердил великан.

– Заметь, он еще жив, – добавила женщина.

– Ненадолго! – «сектант» шагнул к Джонсону, в его руке блеснул внушительный клинок.

– Стой! – вмешалась женщина, – Ты что, не чувствуешь?

– Ну что еще? – в голосе садиста прорезалось раздражение.

– Он выжил. Он принял силу и выжил. Он стал одним из нас.

На несколько мгновений воцарилась тишина. Такая полная, что Джонсон решил, что оглох.

– Как такое возможно? – силуэт присел на корточки.

Даг ощутил прикосновение холодного металла к шее. Лезвие царапнуло кожу и теперь балансировало на грани пореза.

– Так же, как и мы сами, – женщина пожала плечами.

– Да, только мы готовились! Долгие годы. А он?

– Хм… Самородок?

– Это объясняет, почему его пропустила охранка, – высокий силуэт указал на окружающую «сферу тьмы».

Мужчина выругался. Лезвие исчезло с шеи Джонсона. Грубый рывок заставил тело перевернуться на спину. Трое встали вокруг, уставившись на их невольного соучастника.

– И что с ним теперь делать? – мужчина качнул ножом, указывая на Джонсона.

– Оставь, – веско произнес великан и отвернулся.

Он пошел прочь, женщина двинулась следом. Последний «сектант» немного помялся, но все же спрятал лезвие в ножны.

– Вот тварь! – мужчина со злостью харкнул на Джонсона и двинулся восвояси.

Спустя полминуты Даг остался один. А потом «сфера» схлопнулась, и в ангар ворвалась привычная вечерняя тьма Копоти, освежающий холод, звуки спящего пустыря. Обычный, такой привычный и ничем не примечательный мир.

Даг лежал, наслаждаясь размеренным дыханием. Он не чувтсовал холода, только неимоверную усталость. Тело покалывало, будто Джонсон пролежал в полной неподвижности несколько часов, а теперь вновь обрел способность шевелиться.

Преодолевая боль, Даг подтянул ногу. Кое-как скинул ботинок, стянул грязный носок. Стараясь не вдыхать вонь, аккуратно стер с лица плевок «сектанта». Усилием воли заставил себя принять сидячее положение. Носок сунул в карман штанов. Через силу нацепил ботинок.

Треноги так и стояли на своих местах, потухшие и источающие запах гари. «Пентаграмма» на полу как-то выцвела, стала почти незаметной. В центре ничего не было – ни тела жертвы, ни каких-либо останков. Если бы Даг сам не видел «обряда», то решил бы, что тут ничего особенного и не происходило.

Внутри клокотала холодная ненависть.

Он видел их. По крайней мере срисовал силуэты. Лица и имена скрыты, но их трое, и они как нельзя более точно подходят под описание из книжицы Демидова. Теперь Джонсон не сомневался, что за всеми жертвоприношениями стоит именно эта троица. Безусловно, у них есть приспешники. Но главные запевалы – вот они. Верхушка клана Стюартов.

Даг понятия не имел, что делать дальше.

Да, удалось выследить «сектантов» и сорвать ритуал. Удалось даже подтвердить все догадки. Но что это дает? Какие следующие шаги?

Идти в полицию? Как будто улик больше не стало. Рассказу Джонсона, без сомнения, никто не поверит. И если уж сравнить его слово против слова Джона Стюарта, то любой судья без промедления сделает выбор в пользу последнего. Да и не дойдет до суда, как пить дать. Никто просто не будет этим заниматься. А излишне говорливого бродягу можно просто вышвырнуть вон. Или даже прикопать где-нибудь, чтобы воду не баламутил.

Перевалившись на левый бок, Джонсон попробовал подняться. С первого раза не получилось, не хватило сил. Даг не мог встать на четвереньки, в его случае это были бы «троеньки», и такая поза оказалась чертовски неудобной. Осторожно перекатившись, Даг дотянулся до своего костыля. Упер деревяшку в пол и, повиснув на ней двумя руками, кое-как все же принял стоячее положение.

Что-то грохнуло, полыхнуло, дверь ангара слетела с петель. Джонсон чуть не ослеп, в ушах вместо звуков плыл низкочастотный визг. Даг вцепился в костыль, стараясь не упасть. Рот раскрылся от удивления, глаза непонимающе вращались.

Вокруг мелькнули черные силуэты. Не демонские, а человеческие, что очень обнадеживало. Как-то сразу стало многолюдно. Даг почувствовал чье-то нервное дыхание за спиной. Два силуэта синхронно подошли к центру построения с разных сторон и остановились, разглядывая фигуру на полу. Один из них бросил взгляд на Джонсона.

Даг хотел заговорить, но даже рта не успел раскрыть. На шею обрушился удар, едва не снесший голову с плеч. Джонсон рухнул, как подкошенный, второй раз за полчаса потеряв сознание.

***

На этот раз приходить в себя пришлось дольше и мучительней. Болело тело, болели руки и целая нога. Обрубок ноги ныл не переставая. Но больше всего жгло голову и шею, куда пришелся удар. Открывать глаза совершенно не хотелось, но и притворяться спящим смысла не осталось. А все потому, что поза не располагала к расслабленному созерцанию.

Джонсон приоткрыл глаза и повел руками. Левая рука послушно сдвинулась, а вот правая исполнять приказания разума не желала. По очень простой причине – кисть была прикована к стене стальным кольцом.

Даг дернулся, но вырваться из плена не получилось. Рука крепилась намертво. Он медленно перевел взгляд от стены.

Джонсон сидел на каменном полу, и это обстоятельство отдавалось не самыми приятными ощущениями в пятой точке. Правая рука была задрана кверху. Вокруг – просторный каземат без всякой мебели, зато с обилием решеток по периметру. Окон, конечно, не имелось. Света хватало, хоть и горел всего один осветитель. Воняло копотью и гарью, но вполне терпимо. Да и в целом, условия казались вполне человеческими. По крайней мере тепло и относительно чисто.

Потянув себя за скованную руку, Даг кое-как приподнялся. Он мог стоять, правда для этого пришлось не самым удобным образом вывернуть руку. Джонсон решил, что самое время побыть немного в стоячем положении, разнообразия ради. Как минимум задница за это точно скажет спасибо.

Минут пять он крутился так и этак, пока не нашел, наконец, более менее приемлемую позицию. Прислонившись боком к стене, прикрыл глаза. Дыхание вырывалось изо рта с тяжелым хрипом. Лоб, соприкоснувшийся с холодной стеной, блаженствовал. Боль понемногу стихала, оставалась только непреходящая усталость.

Долго ждать не пришлось. Скрипнула дверь, возвещая о приходе пленителей. В каземат вошли четверо, разительно отличающиеся, как внешне, так и по поведению.

Среди них оказалась одна женщина, в длинной юбке, из-под которой торчали носки вызывающе элегантных сапожек. Талия, и без того узкая, была стянута корсетом, так что казалось, будто ее можно обхватить пальцами. Аналогия с песочными часами напрашивалась сама собой. Наглухо застегнутая кожаная куртка с трудом вмещала в себя объемный бюст. Копна черных волос рассыпалась по плечам. Серьезное лицо, проницательные глаза, чуть курносый нос, сжатые губы и худые впалые щеки. Слой косметики не мог скрыть зарождающиеся морщины вокруг глаз и рта. Дополнял наряд дамочки темный чепчик на макушке.

Она встала у входа, демонстративно упершись на решетку камеры. Взгляд устремила на Джонсона, ничуть не смущаясь его рассматривать, словно экспонат на выставке.

Неподалеку от нее разместился один из мужчин. Среднего роста, среднего возраста, с уставшим взглядом на морщинистом лице. Темная шевелюра, разбавленная парой залысин по бокам. Одежда, больше напоминающая рясу священнослужителя. Скорее всего, это и был один из них – хотя Джонсон меньше всего ожидал увидеть священника среди своих пленителей.

Третий вошедший – пожилой мужчина, с волосами седыми, как снег. Он был одет в протсые брюки и свитер, без куртки и шапки. Сразу прошел в центр комнаты, да так и застыл, цепким взглядом пригвоздив Джонсона к стене. Его взор, поза, дышащая мощью фигура – все внушало невольный трепет. С виду он был не вооружен, но чувствовалось, что оружие ему особо и не требуется. Несмотря на возраст, он казался самым опасным из этой компании.

Последний из четверки – толстяк в длинном кожаном плаще и старомодной шляпе. Лицо кислое, как лимон. Взгляд жуткий, презрительный и уничижительный одновременно. Выпирающий вперед живот, стремящийся превратиться в пузо. Короткие ноги, обутые в щегольские ботинки. И руки, находящиеся в постоянном движении.

Этот сразу подошел к Дагу почти вплотную. Но на благоразумном удалении, чтобы пленник не мог, в случае чего, дотянуться.

– Ну что, мразь, говорить будем? – старательно инсценируя усталость проговорил толстяк, – Или начнем по-плохому?

Джонсон молчал. Поначалу он не испытывал к этим людям негатива – потому что не знал, кто это. Но подобное обращение сразу настроило пленника на недобрый лад.

– Понятно, значит по-плохому, – обреченно кивнул допрашивающий.

Он смело шагнул вперед, подступив к Джонсону вплотную. Короткие, но на удивление сильные руки схватили голову Дага. Он дернулся было, но толстяк держал крепко, хоть и не предпринимал ничего угрожающего.

– Не дергайся, – с притворным спокойствием приговаривал мужчина, – Мы сейчас… мы быстро…

Он покрутил голову Джонсона, разглядывая его с разных ракурсов. Как будто даже принюхался, после чего брезгливо скривился. Потом резко дернул правой рукой – Даг почувстовал укол боли. Толстяк отступил назад держа свою добычу – выдернутый волосок – между поднятых вверх пальцев.

– Сейчас ты у нас запоешь… – проговорил он, мечтательно улыбаясь.

Толстяк что-то пробормотал себе под нос, пальцы на руке задвигались, переплетаясь в странные жесты. На мгновение его лицо максимально сосредоточилось. Потом мужчина выдохнул, заметно расслабившись.

– Ну что, давай, соври что-нибудь. Пока бить не начали, – усмехнувшись, он кивнул Джонсону.

– Мамке твоей я сов… А-а-а-а! – Даг буквально захлебнулся криком от внезапной резкой боли по всему телу.

Кожа будто огнем горела, причем в самых неприятных местах – на животе, в подмышках и особенно на мужских причиндалах. Терпеть эту боль молча не представлялось возможным. Да и не хотелось.

– Вот так, паренек. Работает! – на лице толстяка поселилась садисткая усмешка, – Будешь молчать – будет больно! Солжешь – будет больно! Я решу, что ты говоришь что-то лишнее… ну ты понял.

Джонсон уставился на мага осоловевшими глазами. Он уперся в стену, стараясь не рухнуть ниц. Тяжелое дыхание срывалось с губ. Только прикованная рука удерживала парня от позорного падения.

– Давай, темный, рассказывай! А не то… – допрашивающий демонстративно помахал зажатым в пальцах волоском.

– Я не темный, – прохрипел Даг, стараясь выпрямиться.

Его заявление произвело видимый эффект. Вся четверка недоуменно переглянулась. Дамочка театрально кашлянула. Священник подошел ближе, сверля Джонсона взглядом. Толстяк недоуменно переводил взор с пленника на свою ладонь, будто сомневаясь в надежности заклятия. Лишь седовласый остался невозмутимым. По крайней мере внешне.

– Да точно темный! – с досадой воскликнул толстяк, – Что же я, темных не отличу что ли?!

– Почему тогда отрицает? – усмехнулась женщина, – И при этом не корчится от боли?

– Просто сам не знает, вот заклятье и не распознает ложь.

– А такое что, бывает?

– Получается, бывает.

Глава №8

С минуту все молча рассматривали Джонсона. А тот так же молча переводил угрюмый взор от одного лица к другому. Дыхание кое-как восстановилось, но повторять эксперимент с болевой судорогой совсем не хотелось.

– Снимите с него кандалы, – наконец решил священник.

– Клинт, ты уверен? – толстый маг смотрел на пленника с большим сомнением.

– Уверен. Если что – Стэн его приструнит, – сдержанный кивок на седовласого.

Тот спокойно двинулся к стене, как-то сразу оказавшись рядом. Протянув руку, щелкнул ключом. Кисть Джонсона освободилась, он невольно отступил, но запнулся и как-то нелепо сполз по стене на пол.

– Не дури, парень, – тихо проговорил седой.

В словах и тоне не было ничего угрожающего. Но внутреннее наполнение заставило Джонсона вздрогнуть. В этом человеке чувствовалась сила и власть. Способность переломить любого. Прямо так, голыми руками.

– Вы из полиции? – тихо спросил Даг.

– Верно, – кивнул священник.

– Особый отдел? – Джонсон кинул наугад, но не промахнулся.

Его пленители снова переглянулись, стараясь скрыть кривые усмешки на лицах.

– Ты маг? – Даг взглянул на толсятка.

– Чернокнижник, с твоего позволения.

– Значит ты и… эти…

– Ну нет! Никакой связи. Они – последователи Хроноса. Я же – обычный рядовой темный маг. Не больше и не меньше.

Он говорил небрежно, но за словами скрывалось известное самодовольство. Без сомнения, себя «рядовой маг» ставил гораздо выше «этих».

Джонсон вздохнул и полез в карман брюк. Седовласый резко напрягся, нависнув над пленником тяжелой горой. Даг понял, что любое резкое движение приведет… к членовредительству. Поэтому максимально медленно и аккуратно вытянул из кармана… грязный носок.

– Держи, чернокнижник, это тебе…

У того аж глаза на лоб вылезли от подобной наглости. Он разом покраснел, как помидор, и пошел вперед, уперев руки в бока.

– Ты… Ты че?!.. Ты совсем?.. Убью нахрен! Я тебя сгною заживо! Ты у меня будешь неделю дристать дальше, чем видишь! Ты…

– Тут слюна одного из тех, – устало прервал его Джонсон.

Маг застыл, уставившись на грязный носок, как на инопланетную диковинку. Так и стоял, открыв рот, пока не опомнился. Потом аккуратно, двумя пальцами, схватил вонючую тряпицу. Откуда ни возьмись появился бумажный пакет, куда носок был торжественно складирован.

Толстяк уставился на пакет, как на величайшую ценность.

– Слюна – это хорошо, – с мечтательной улыбкой пробормотал он, – С этим можно работать!

В камере как будто потеплело. Во всяком случае, атмосфера стала менее нервной. Собеседники Дага явно расслабились. За исключением седого, конечно.

– Теперь, расскажи свою историю, – попросил священник.

Даг вздохнул. Поесть бы, да выспаться! А не истории травить. Но с этим придется, видимо, обождать.

– Меня зовут Даг Джонсон, я бывший дознаватель.

– Кто-то может подтвердить твои слова? – уточнил маг.

– Может… Спросите старшего дознавателя Устинова.

Священник – похоже, именно он был главным в компании – кивнул женщине. Она сразу же выглянула за дверь. Послышался голос, раздающий указания. Короткий ответ. Дамочка вернулась и заняла свое место. Даг прокашлялся и продолжил.

Он рассказал всю свою историю, целиком, за исключением подробностей появления из другого мира. Поведал о жертвоприношениях, как столкнулся с ними первый раз, как увидел и начал чувствовать «пентаграммы». Как побывал в другом измерении и как тварь оттуда открамсала ему ногу. Про скитания на улице, про найденный дневник Демидова и про слежку за столовой. Закончил Джонсон описанием событий этого вечера – во всех красках.

За время рассказа четверка слушателей многозначительно переглядывалась не единожды. Что они там себе напридумывали, Джонсон и представить боялся. Когда, наконец, история закончилась, Даг замолчал с явным облегчением на физиономии. Устал он, да и горло пересохло от такого количества болтовни.

Несколько минут все молчали, переваривая услышанное. Наконец, тяжело вздохнув, священник разрушил затянувшуюся паузу.

– Что думаете? – он поочередно оглядел своих коллег.

– Я понимаю, к чему ты клонишь, Клинт, – сморщился толстяк, – И мне это очень не нравится!

– Почему?

– Я изначально предлагал убить… м-м-м… помеченного тьмой, – маг кивнул в сторону Джонсона без всякого стеснения, – И сейчас придерживаюсь той же позиции.

– Аргументация?

– Все та же. Тьма! Он помечен тьмой. На нем клеймо. Просто так без последствий такое не проходит. День за днем, год за годом, тьма будет разъедать его душу. Так или иначе, рано и поздно, но он сдастся. Его поглотит зло – с головой. Это неизбежно, понимаете?

– Брехня… – Даг вставил свои пять копеек.

– Отнюдь, уважаемый! Это факт. Советую принять его с той же определенностью, как и… отсутствие одной ноги, например.

– Ну а какова альтернатива? – с тяжелой интонацией спросил священник, – Так он хоть будет под присмотром.

– К тому же, мы можем повернуть эту его… особенность… нам на пользу, – добавила дама.

– Вы не понимаете, друзья, – маг покачал головой, сокрушаясь недалекости собеседников, – Это не «особенность». И уж точно не черта характера.

– А что же? – заинтересованно переспросил священник.

– Ну, как бы тебе… Ты – веришь в Единого и предначертанную судьбу. Стэн, наоборот, ненавидит церковь, вследствие психологической травмы. Римма – боится постареть и стать страшной, а потому тащит в постель молоденьких мальчиков. Я люблю пожрать. А еще у меня проблемы с коммуникациями. Вот это – черты характера, особенности. Их можно перебороть, можно изменить, уменьшить или усилить. А на парне – клеймо! Его нельзя вымарать или свести. Чем дальше, тем больше он будет падать в пропасть.

– Не нагнетай, Ахмед, – фыркнул седоволосый аскер, – Допустим, все так и есть. Я не сомневаюсь в твоей оценке. Но сколько лет пройдет, прежде чем тьма возьмет верх? Он ведь молод. И вполне еще может принести много пользы.

– Может, не может, откуда мне знать? – рявкнул маг, – Я вас предупреждаю! А дальше, решайте сами.

– Мне не нравится, что он калека, – Стэн подошел ближе, беззастенчиво разглядывая Джонсона, будто экспонат на выставке, – На одной ноге много не навоюешь.

– А ты воевать собрался? – со злостью выплюнул Даг.

– Все возможно, – аскер остался невозмутимым.

– Ну, это как раз не проблема, – подала голос дамочка, – Ногу мы организуем. Будет бегать, как новенький. Знаете, что? Мне он нравится!

– Как мужчина? – скривился маг.

Римма тяжело вздохнула, возведя очи к потолку. Даг понял, что подобные перепалки у них в порядке вещей.

– Не забывайте, что он – как прокаженный! – все тянул свою валынку толстяк.

– А ты не забывай, что он в одиночку выследил троих Стюартов, – веско отрезал священник, – И добыл улику. Единственную из тех, что у нас вообще есть, кстати.

Ахмед с досадой сплюнул.

– Надо еще посмотреть, что там за улика… – он все не мог примириться с поражением.

Спор был прерван стуком в дверь. Приоткрыв створку, Римма выглянула наружу. Раздался короткий обмен любезностями. А потом в камеру вошел старший дознаватель Платон Устинов собственной персоной.

Он галантно поцеловал руку даме, потом обошел каземат, поочередно пожав руку коллегам. И остановился напротив Джонсона. Взгляд дознавателя прожег Джонсона насквозь.

– Добрый вечер, Даг, – мягко проговорил Устинов.

– Здравствуйте… сэр… – Джонсон попробовал подняться, но ему не хватило сил, так что пришлось опять плюхнутся на задницу, – Отлично выглядите!

Устинов и впрямь смотрелся помолодевшим, энергичным, бодрым и полным сил. Будто с десяток лет сбросил – разом.

– Отдохнул на югах, – ответил дознаватель, – Наши курорты творят чудеса.

– Тоже что ли отпуск взять, – буркнул Клинт себе под нос, – Так вы можете подтвердить его личность?

– Конечно, – Устинов повернулся к священнику, – Это Даг Джонсон, работал дознавателем в моем отделении. Подавал большие надежды, между прочим. До того… несчастного случая.

– Понятно… – процедил аскер, – А без ноги стал никому не нужен…

– Такова жизнь, – старший дознаватель развел руками, – А в чем его обвиняют?

– Да, собственно ни в чем, – ответил Клинт, – Наоборот, хотим привлечь к сотрудничеству. Отойдем на пару слов?

Устинов кивнул, напоследок глянув на Джонсона.

– Вот видишь, Даг, как все сложилось, – дознаватель едва заметно подмигнул, – А я в тебя всегда верил!

Он вышел вместе со священником, за ними увязался и толстый маг. Они о чем-то быстро переговорили в коридоре. После чего Устинов скомкано попрощался и удалился восвояси.

Даг устал, больше всего ему хотелось уснуть на месте. Но пришлось терпеливо дожидаться, чем же закончится этот чертовски длинный вечер.

Клинт и Ахмед вернулись в комнату. Вся четверка, будто сговорившись, подошла к Джонсону. Они встали полукругом, на расстоянии вытянутой руки.

– Варианта у тебя три, – с неопределенной улыбкой проговорил священник, – Хотя, по сути, особого выбора-то и нет. Как и всегда в этой жизни. Иллюзия выбора заменяет людям свободу…

– Клинт! – женщина покосилась на него с укором.

– Ах да, прошу прощения. Порой я заговариваюсь. Так вот, первый вариант – смерть. Быстрая и, по возможности, безболезненная.

Даг хотел рассмеяться, но вдруг понял, что собеседник отнюдь не шутит. Смех тут же скатился в навязчивый кашель. Он пыхтел, как паровоз, стараясь восстановить самообладание. Мысли скакали без остановки. В голове не укладывалась подобная постановка вопроса. Не хочешь, мол, умереть? Можем подсобить, если что…

– Согласен, вариант так себе, – кивнул Клинт с пониманием, – Но предложить я обязан. Если тебя не устраивает…

– Хотелось бы все же услышать альтернативы, – хмыкнул Джонсон.

– Хорошо… Второй вариант – ссылка в жопу мира. Не буду врать, это больше похоже на тюрьму, чем на командировку. Ты отправишься туда, откуда возврата нет. Условия… такие себе. Жить можно, но о комфорте и здоровье придется забыть. Протянешь… несколько лет, в зависимости от подготовки и морального настроя. Потом – плавно перейдешь к варианту номер один.

Даг нехотя кивнул.

– Невеселая перспектива, – он через силу выдавил улыбку, – А есть что-то более оптимистичное?

– Не обращай внимания, малыш, – Римма ободряюще подмигнула, – Командир, как обычно, любит нагнать жути. На самом деле, он не такой страшный.

– Зато мы – страшные, – мрачно процедил маг.

– Ахмед тоже милашка, просто он пропустил ужин, вот и злится, – женщина игриво хлопнула ладошкой по выпирающему животу чернокнижника.

Маг фыркнул, не желая продолжать перепалку. Упоминание об излишествах и чревоугодии совершенно его не трогали. Хотя покушать, конечно, не помешает. Голод уже давал о себе знать. И совершенно ни к чему пропускать приемы пищи из-за работы. Война войной, а обед по расписанию.

– Третий вариант, – Клинт слегка повысил голов, прерывая дружескую пикировку, – Работаешь с нами. Зачислим тебя в особый отдел… внештатным помощником. С одной стороны – будешь всегда под присмотром. С другой – поможешь приструнить Стюартов и иже с ними.

– А потом?

– Потом? – Клинт задумался. Кажется, он не планировал в столь больших промежутках времени, – Посмотрим по результатам. Покажешь себя с лучшей стороны – подумаем о продолжении сотрудничества. На более выгодных условиях. Ну а если не сойдемся… Перейдем к варианту два или один.

Джонсон задумался. А вернее – сделал вид, что размышляет. Как и сказал священник изначально – особого выбора не предполагалось.

– Так что ты решил, парень? – нетерпеливо наклонился маг.

– А ты отгадай, – буркнул Даг, уставившись на толстяка.

– Вот дьявол… – тот скуксился, как будто его змея укусила.

Остальные выглядели довольными.

– Ну и отлично, – бросил Клинт, отворачиваясь, – Ахмед, проследишь за мальцом! Раз уж вы с ним оба теперь по магической части…

– Нет! – толстяк аж подскочил на месте, – Нет, босс! Какого черта? Ты же сказал, что за новичком Стэн присмотрит!