Текст книги "Головолом (СИ)"

Автор книги: Максим Сабайтис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Если изобретение неизбежно, следовало разработать защиту от последствий его распространения по средиземноморью.

Сильвия прикинула и отбросила вариант с публикацией фальшивых результатов исследований, которые могли бы затормозить корпоративные разработки. Но такие приемы устарели ещё в начале Великой Депопуляции.

Сейчас любая публикация детально разбиралась множеством суперкомпьютеров. Фальшивка могла лишь ускорить разработки, за счёт привлечения внимания. А два и два, как это сделала Валерия, многие руководители высшего звена сложат.

– Пока не знаю, – пожал плечами русский. – Не представляю как в такой ситуации можно подключать к анализу суперкомпьютеры. Говорят же, что в любом правильно поставленном вопросе уже содержится половина ответа. Не хотелось бы одним неосторожным словом или движением приблизить грядущий апокалипсис вдвое.

Так нельзя, подумала Сильвия, делая шаг вперёд и заключая Славку в объятия. Предчувствие конца света ещё не сам конец. Они обязательно что-нибудь придумают.

– У этой проблемы есть двойное дно, – тут же активировался радиомодем Соловьева, гарантирующий приватность разговора. Впрочем, миз Райзенор уже давно отбросила в сторону инфантильные формы наивности.

Если специалистам какой-нибудь из ведущих корпораций потребуется получить запись их беседы, не спасут и такие меры предосторожности. В конце концов, когда один из участников разговора мужчина, всегда можно организовать взлом.

От мысли, что кто-то будет ломать ее Славку Сильвия напряглась. А то, что сказал сам нейроархитектор и вовсе ошеломило.

– Пока мы совсем ничего не знали об угрозе, опасность все равно существовала, – говорил Соловьев, точнее автоматический спикер голосом Соловьева. – Второй уровень, известно о неизбежной угрозе, но нет никаких деталей. На втором уровне мы все равно бессильны. Необходим третий, а то и четвертый уровень реагирования. Вот почему я провел некоторые исследования. Надо знать врага и его слабости.

Райзенор страшно захотелось посмотреть своему мужчине в глаза, без всех этих адреалиновых очков и обманчивой виртуальности. Ей хотелось знать, не поддался ли Славка искушению, о котором говорила Барбат?

– И как далеко ты продвинулся в этих… исследованиях? – поинтересовалась она, прижимаясь ещё сильнее – так что это становилось даже неприличным. Но Сильвии хотелось как можно детальнее воспринимать все реакции Славки, чтобы различить ложь или недомолвки.

– Для мужчин положение совсем печальное, – отреагировал Соловьев. Стирание и блокировка памяти уже появились, но их пока что используют точечно, на уровне отдельных воспоминаний или стоп-слов. Не хватает только функции записи правдоподобных фальшивок. А дальше психика сама подхватит ложные воспоминания, со временем превратит их в настоящие. Подобно тому, как физическое тело на девяносто с лишним процентов состоит из воды, наша личность в сопоставимой пропорции состоит из памяти.

Сильвия замерла и продолжила вслушиваться. У Славки размеренно стучало сердце, она слышала его слова и дыхание, ощущала как тот напряжен.

Соловьев сказал ещё не всё. Мужчины и без угрозы переписывания личности испытывали немало проблем из-за отсутствия природной устойчивости к хакингу.

– Я попытался смоделировать женский вариант технологии. Он сложнее, но для корпоративного матриархата привлекательнее. Тот, кто первый овладеет технологией сможет перезаписать конкуренток. Но для этого придется временно засекретить мужской вариант перезаписи.

– Только если корпоративные разработчики будут верить, что задача разрешима в принципе, – Сильвии показалось что ей удалось отыскать слабое место в рассуждениях партнёра.

– Она разрешима, – теперь уже и сам Соловьев обнял Сильвию, прижимая к себе.

– Многие отчего-то считают, будто устойчивость к взлому распространяется на все виды хакинга. Но это не так. Женская психика более пластична, а потому способна принять чужую память легче чем мужская.

Сильвия молчала. Ждала. Она чувствовала, что Славка напрягается, желая сказать что-то ещё, но может. Будто что-то ему мешает.

– Не бойся, – прошептала она ему. Не по сети, своим настоящим голосом. – Главное, ничего не бойся. Я с тобой.

Соловьев прижал ее чуть крепче, собрался с духом.

– У меня есть рабочий прототип, – наконец выдохнул он. – Только женский, в мужском варианте все намного сложнее. Там почти такие же сложности как в случае со взломом женской прошивки, если не хуже.

Сильвия на мгновение оторопела. Затем попыталась вырваться из цепких мужских объятий.

– В прототипе отсутствует уничтожение памяти и личностных качеств реципиента, – попытался успокоить женщину Соловьев. – Меня интересовал только сам аспект переноса и распределения памяти между двумя телами.

– Реципиента? О каком реципиенте речь?

Сильвия никак не могла поверить, что ее партнер тайно разрабатывал технологию, способную навсегда разделить людей на элиту и рабов.

Раз в его словах всплыло понятие реципиента, это могло означать как добровольную передачу тела, во что никак не верилось, либо изощренные формы принуждения.

– Гипотетический реципиент, половозрелая особь того же пола, с чипом не ниже четвертого поколения, психически здоровая, – перечислил Соловьев требования чем возмутил Сильвию ещё сильнее.

– Реципиент, если я не напутал в расчетах, продолжает жить своей жизнью, какое-то время может даже не замечать наличия второй памяти. Лишь при достаточно мощной поддержке, сетевой и медицинской, может наблюдаться эффект раздвоения личности, как вариант дополнительного потока сознания.

– А личность, дух, душа? Квалиа и все такое? – Сильвия совсем не ожидала, что страшная технология обернется всего лишь переносом памяти. Она много раз перебрасывала файлы, сформированные на базе собственных воспоминаний другим людям – даже Валерии Барбат, хотя сейчас об этом сейчас вспоминать как раз не хотелось.

– Спроси что-нибудь полегче, – выдохнул мужчина. – Или после нескольких серий полноценных испытаний. Потому что пока это только память и слепок нейронной активности. Если дух, душа и что-то еще перемещаются в ходе копирования, то это побочный эффект, не входящий в объемы данной разработки.

Без очистки исходной памяти угроза ссохлась и уже не выглядела такой грозной. На всякий случай, чтобы не стать жертвой своих чувств к обманувшему ее мужчине, Сильвия перечитала стенограмму той беседы в Ясмине.

Передача опыта, знаний, квалификации… в прототипе Соловьева это все присутствовало, однако требовало такого же освоения, как если бы на чип был загружен подробный интерактивный учебник.

– Славка! Ну и зачем ты такое делал?

Сильвия хотела знать все, от и до. Поскольку она иногда подумывала о замужестве, вывести обманщика на чистую воду было для нее делом принципа.

– По двум причинам, – немного помедлив с ответом передал по приватной связи Славка. Несмотря на то, что Сильвии хотелось провести этот диалог живой речью, она понимала насколько данный метод коммуникации был бы опасен. Современные системы промышленного шпионажа могли зацепиться за неосторожно сказанное слово и выдать корпорациям немало бесценных данных.

– Во-первых, без изучения данного направления невозможно составить эффективные модели борьбы с теми продуктами, которые разработают без нашего участия. Надо оказаться на шаг или два впереди противников, а то в их распоряжении большие отделы, современная техника, возможность привлечения суперкомпьютеров для анализа полученных результатов.

– А во-вторых? – Сильвия постаралась чтобы ее реплика читалась с обиженными интонациями, добавила к ней пару антикварных эмодзи.

Славка сразу как-то оттаял чем изрядно удивил свою подругу.

– А во-вторых, мне захотелось сделать тебе подарок.

По сети начал загружаться большой архив с прототипом. Сильвия сначала хотела перенаправить его сразу в мусорную корзину, но потом передумала и решила кое-что проверить.

– То есть, тебя не устраивает мое тело? Подождёшь, пока я скину память в другое и уйдешь к ней? Или мне предлагается стать подопытным образцом, на котором отлаживается революционная технология?

Перед ответом Сильвию резко развернули, так что она оказалась к Славке лицом к лицу.

– Я хочу лишь того, чтобы этот архив был у тебя в памяти, – ответил мужчина, явно сдерживая желание поцеловать вместо того, чтобы раскладывать по полочкам то, что ему и без того казалось очевидным. – Чтобы у тебя оставалась возможность продолжить исследования, если со мной что-нибудь случится. Чтобы у тебя был шанс спастись, хотя бы так – если ты вдруг окажешься в смертельной опасности, а рядом отчего-то не будет меня.

Глупо и романтично, подумала тогда Сильвия, признавая некоторую логичность в позиции Соловьева.

Но, поскольку все сказанные по сети слова могли оказаться лишь искусным спектаклем, женщина решилась на финальную проверку.

– Я надеюсь, кроме этого, только что раскрытого секрета, у тебя больше не осталось от меня никаких тайн, – заявила Сильвия, стараясь не выказывать своего волнения.

К счастью для неё, разговор шел по сети, которая не передавала интонаций. Узкий канал был и без того загружен приемом архива, между собеседниками стоял только чистый текст, с минимальной концентрацией смайликов и примитивной графики.

– Прости, – сокрушенно выдохнул Славка, делая полшага назад. – У меня есть и другие тайны. Обещаю, когда-нибудь ты узнаешь их все.

Небезнадежен, констатировала Сильвия, фиксируя завершение приема прототипа. Но идею начать совместную жизнь все равно поставила на паузу.

А через неделю Вячеслав Михайлович Соловьев был убит. Старший инспектор Корпола Диана Кавелье долго искала тех, кто мог быть заинтересован в убийстве маститого нейроархитектора, но серьезных зацепок не нашлось и дело закрыли с вердиктом "несчастный случай в ходе проведения антитеррористической операции”.

42

К тактической сети Диал-Апа подключили в режиме “рид онли”, однако это все равно оказался настолько захватывающий опыт, что даже сидя в запертом отсеке бронированной машины напарник Карлсона то и дело размахивал руками, а также пытался давать непрошенные советы, которых никто не слушал.

Прежде чем начать атаку, людям Сильвера пришлось преодолеть примерно половину километра по сильно пересеченной местности.

Группа Лития залегла, сильно не доходя до зоны, которую на тактическом канале подсвечивали мягким оранжевым цветом. Никель с коллегами разбрелись в сторону, неторопливо продвигаясь к непонятной мешанине цветных пятен в эпицентре оранжевой зоны.

Расшифровки кодовых обозначений и символов Диал-Апу никто не раскрыл. Приходилось догадываться о смысле происходящего, пропуская версии через программы на чипе, способные работать без поддержки сетевых серверов. Обитай Диал-Ап в не столь маргинальных районах города, такого софта у него могло бы и не оказаться. Более обеспеченные горожане, не соприкасающиеся с подземным ликом Массалии, предпочитали не перегружать мозги, обращаясь к облачным сервисам.

Переговоры на внутреннем канале также шли с помощью неизвестного кодового языка: емкого и сформированного на базе кириллицы.

Программы автоперевода выдавали какой-то мусор, вычленяя какие-то отдельные фрагменты из текстового массива.

Диал-Ап развлекался расшифровкой, пока Уран не запустил обратный отсчет по завершению которого раскрасила схему в новые цвета, проявила две колонки незнакомых символов, быстро убегавших снизу вверх.

В это время чипу удалось разгадать один смысловой слой канала. Танец пятен преобразился в захват технологического автобуса, Диал-Ап часто видел такие в портовых районах, когда требовалось срочно подогнать дополнительных дистантов на разгрузку или погрузку контейнеровозов Логистического Союза.

Судя по инфографике на канале, автобус временно отрезали от сети, цвета его пятен поблекли, а их конфигурация стала вдвое компактней.

Момент, когда люди Сильвера начали перестрелку, Диал-Ап пропустил. До него внезапно дошла причина, по которой группа Лития насчитывала всего трех бойцов – четвертый остался за рулем броневика, внутри которого сидел пленник. За несколько секунд до перестрелки электромотор мягко загудел, бросая машину вперед, а сидящего в запертом салоне – куда попало.

Повторно закрыть глаза и настроиться на тактический канал удалось не сразу. Пришлось искать ремни безопасности, а затем затягивать их так, чтобы болтало не слишком сильно.

За тонкой металлической стенкой что-то заунывно гудело, чуть поодаль чуткое ухо фиксировало треск, похожий на звуковые эффекты архаичного огнестрела.

Если у них не выгорит, подумал про себя Диал-Ап, меня все равно запишут в сообщники. Постфактум и посмертно.

– … две минуты… частоты определены… – сообщил в тактическом чате Рений. – … Аппаратуру…

Группа Никеля бросилась к автобусу. Яркие, но быстро пропадающие с тактической схемы змейки, скорее всего, обозначали засветку от какого-то оружия. Змеек было немного: Магния задела только одна, но иконка состояния бойца оставалась жёлтой всего пару секунд.

– Контроль!

– Контроль!

– …

– Контроль!

После подтверждения от группы Никеля к осажденному автобусу подбежал Уран.

Диал-Ап соотнес маршрут своего броневика с картой и понял, что скоро тоже окажется в зоне непосредственного конфликта.

Чертов Карлсон! И сам вляпался во что-то нехорошее, и меня за собой утянул.

В эти минуты Диал-Ап предпочитал не вспоминать о том, что сам нашел такой контракт для головолома.

Поначалу оно проходило по категории быстрого заработка – уже к восходу солнца напарники должны были встретиться в баре Подмостков, выпить за плодотворное сотрудничество и разбежаться до следующего раза. Кто ж мог знать, что данное дерьмо ещё и токсично?

Обмен ракетными ударами между вторым броневиком и ярко красной каракатицей, внезапно нарисовавшейся на тактической схеме, едва не заставил Диал-Апа обосраться. К счастью, все прошло слишком быстро и ощущалось как оглушительный гром, без какой-либо локализации.

О том, что автоматика перехватила и подорвала в непосредственной близости от него две ракеты, Диал-Ап узнал только из логов чата.

С "каракатицей" разобрался второй броневик, иконка которого сменила зелёную рамку на оранжевую.

От внезапного осознания, что его жизнь только что едва не стала потусторонней Диал-Ап нервно расхохотался, а когда взял себя под контроль, грязно выругался.

Сейчас ему повезло уцелеть, но кто мог дать гарантию, что так и продолжится дальше?

Когда бронированная дверца распахнулась, настроение пленника балансировало на грани срыва. Диал-Апу хотелось напиться до потери сознания и выжить в данной передряге, причем именно в такой последовательности.

А затем одетый в защитный костюм боевик с буквами Cu на груди положил тяжелую руку ему на плечо и прыснул прямо в лицо какой-то вонючий аэрозоль.

– Боевой стимулятор, – лаконично пояснил Купрум через внешние динамики закрытого шлема. – Поможет собраться и минут сорок держать себя в норме.

Прочихавшись и уняв резь в глазах Диал-Ап вопросительно посмотрел на человека Сильвера.

– А потом? – голос после аэрозоля стал хриплым, но Купрум предусмотрительно протянул небольшую бутылочку с чистой водой. В городе такие продавались на каждом углу.

– А до потом надо еще дожить, – последовал саркастический ответ. – Сейчас эту консервную банку вскроют и придет время послать кодовый сигнал туда.

Рука в тактической перчатке указала в ту сторону, куда Диал-Ап отвез Карлсона. Словно это движение выступало командой для начала светового шоу, горизонт в указанном направлении раскрасился багровым. Гулкая звуковая волна дошла до броневика чуть позже.

– Хорошо, – Диал-Ап нахмурился, заранее ощущая, как сильно не нравится продолжение, в котором неизбежно будет озвучена его роль в предстоящих авантюрах.

– Сигнал дойдет до нескольких людей, – терпеливо и размеренно продолжил Купрум, сверяясь с показаниями на тактической схеме. – Поскольку один из них, твой головолом, необходим код, получение которого означает, что сообщению можно доверять. У вас в команде обязательно есть такой код, без него схема взаимодействия разваливается – мы моделировали сценарии.

За спиной у Купрума что-то с шипением разрезало ночное небо снизу вверх, уходя в низкие тучи, за пределы видимости. Диал-Ап не удивился очередной вспышке за облаками и поддельному грому.

– Могли спросить на месте, без этих поездок за город, – пробурчал напарник Карлсона. – Людям Сильвера мы не отказываем.

– На месте мы не доказали бы, что являемся теми, кем являемся, – возразил Купрум. – Кроме того, работаем по ветке номер два, а план для веток с четвертой по двенадцатую предполагал более деятельное участие с твоей стороны. Все, парни уже заканчивают. Пошли.

– Я могу прямо тут передать ключи…

– Может потребоваться твоя консультация.

Купрум мягко подтолкнул пленника в сторону выхода.

– Сохраняем темп, – дал совет человек Сильвера. – Все должно быть сделано быстро. Дроны прикрытия сбиты, но стоит Корполу заподозрить, что тут тоже очаг сопротивления, жди штурмовую группу или залпа городской артиллерии. Поверь, это не тот опыт, который пригодится в будущем.

Хотелось бы думать, что в жизни не пригодится и опыт путешествия с криминальными боевиками-сепаратистами, мысленно проворчал Диал-Ап, успокаивая себя тем, что его действия хоть как-то искупают вину перед Карлсоном за то, что тот попал в настолько неприятную ситуацию.

43-49

43

– Шесть случаев! Это определенно зацепка!

После того как совещание четырех региональных директоров “Карфаген Индастрис” ужалось вдвое и превратилось в диалог, Марьям стала вести себя намного эмоциональнее.

Двум дамам позволили бежать, даже с сохранением денег на тайных счетах. В ожидании предстоящего аудита транзакции от замешанных в коррупции выглядели бы слишком подозрительно. Вместо денег беглянкам пришлось сдать всю свою внутреннюю агентуру и компромат, которого оказалось больше ожидаемого.

Но прибыль Ольга с Марьям получили сразу. Дополнительные данные позволили уточнить модель и выявить перспективные зависимости в действиях Валерии.

– Зацепка-то зацепка, – покачала головой мисс Кавендиш. – Но мотивы не стали яснее. Эта красная сучка по какой-то причине заинтересовалась группой девушек. Три из них умерли еще до того, как попали в лапы Барбат. При этом аппаратные компоненты одной из покойниц, в нарушение закона, добывали корпоративные теневики, а тела второй и четвертой доставили в лабораторию целиком. Только девушка под номером три выжила, но она сейчас в России, не допросить.

– С вероятностью более семидесяти процентов дело было так…

Марьям находилась на прямом подключении сразу к трем антарктическим суперкомпьютерам. Ольга, в силу возраста, не решалась так нагружать свои мозги, а потому уступила роль посредника с консорциумом более молодой коллеге.

– Валерия, во время прохождения итоговой практики в элитарном университете познакомилась и сдружилась с девушкой номер один, Сильвией Райзенор. Специалист по медицинской технике, высшая категория. Временный контракт с центральным отделением нашей корпорации, четыре с половиной года назад.

Последний раз пересекалась миз Барбат на конференции в Ясмине. Если бы не подчеркнутая и возведенная в имидж холодность Валерии, можно было бы предположить, что причиной прекращения дружбы стал мужчина. Аналитики указывают на Вячеслава Соловьева, русского нейроархитектора, который к тому моменту уже пятнадцать лет жил в Массалии. Длинный список патентов и разработок.

– А спустя год Барбат переводится в Массалию. Если не вспоминать про этого русского, то необычный маневр. Одинаковый статус для центрального и регионального офисов, это горизонтальное перемещение только формально, – поддержала Кавендиш. – Полагаешь, перевод связан с этой разработчицей сенс-камер? Или с нейроархитектором? И при чем тут остальные девушки?

– Остальные появились позже, после того как Сильвия погибла во время террористического акта, когда неизвестные подорвали в зале греческого ресторана баллон с запрещенными токсинами нервно-паралитического характера. Расследование, кстати, не обошлось без участия нынешней похищенной.

– А мужчина?

Ольга подобралась, ожидая случая, чтобы ухватить тонкую ниточку и с ее помощью выйти на секреты Барбат.

– Убит, – вздохнула Марьям, которая тоже надеялась увидеть любовный треугольник. – В личном деле значится формальная отметка о несчастном случае, но доступных архивах Корпола есть запись о предполагаемой связи Сильвии с человеком, которого долгое время считали Сильвером. Он был устранен за неделю до террористического акта в ресторане. Наемный отряд из “Артемиды” облажался и пристрелил этого нейроархитектора на улице.

Обе дамы синхронно вздохнули. Из-за того, что имя Сильвера упоминалось более одного раза, обработка данных становилась на порядок сложнее. Знаменитого врага корпораций неоднократно выслеживали, нашпиговывали жучками, сажали в тюрьму, допрашивали, а порой даже убивали какого-то несчастного, что не мешало сепаратисту продолжать свою деятельность. Вопрос о существовании двойников и клонов преступника, при том, что технология высокоскоростного клонирования человека так и не была разработана, возникал с завидным постоянством.

Следы Сильвера, в основном цифровые, разбирались побитно, составлялся и неоднократно моделирования его психологический портрет, по словарному запасу и особенностям произношения с точностью до двух кварталов локализовали место, в котором он, с высокой долей вероятности, жил не менее трёх лет.

Рассматривали даже гипотезу, будто Сильвер существует лишь в качестве виртуальной модели, но суперкомпьютеры раз за разом подбрасывали свежие доказательства противного.

Корпол, по согласованию с парламентом, организовал отдельный, регулярно пополняемый денежный фонд, на ежегодные проценты от которого работал специальный литерный отдел. Девяносто процентов активов этого фонда, просто фантастическая по масштабам города сумма, обещала достаться тому, кто окончательно покончит с серебряной угрозой Массалии.

– Ладно, другие девушки? – нить оборвалась, однако суперкомпьютер, вместе с аналитиками “Карфагена” нашел и другие случаи. Ольга продолжала поиски, параллельным сознанием отдавая по несколько распоряжений в минуту.

– Второй случай, Роза Бойс. Микроэлектронщица, тоже не из последних. Работала с архитектурой полицейских чипов. Отмечен ее значимый вклад в разработку полицейского алгоритма идентификации личности чипом, – моментально выдала Марьям.

В виртуальном пространстве присутствовала только ее аватара, облагороженная косметическими алгоритмами – потому морщин, которые предательски проявлялись на ее лице от перенапряжения, никто не увидел.

– Роза утонула при таинственных обстоятельствах. Дело засекречено Корполом. Доступ отсутствует.

Заказное убийство, скорее всего, решила миз Кавендиш. Но отчего этот случай суперкомпьютер поместил в список?

Ольга машинально перебросила пакет данных собственным аналитикам, мимоходом подумав о том, что те тоже сидят на стимуляторах и быстрее работать уже не смогут.

На удивление, первые сообщения от аналитиков появились уже через несколько секунд.

– Роза несколько раз встречалась с Барбат лично, – такие детали стоило зачитать в виртуальном пространстве, чтобы миз Пресслер тоже прониклась. Ольга запустила спикера, параллельно переходя к изучению следующих записей.

– Предположительно именно миз Бойс занималась препарированием электроники погибшей Сильвии Райзенор. Вероятность того, что микроэлектронщицу убили ради секретности, составляет более шестидесяти процентов. Но доказательств нет, цепочки подчищены Валерией.

– Третий случай, конфликт с применением современного оружия. Сформированная по распоряжению Барбат группа захвата устроила перестрелку с русской туристкой. Дело было бы полностью засекречено, однако имел место дипломатический скандал и короткая заметка сохранилась в архивах корпоративного парламента. Но тут слишком мало деталей, – мисс Пресслер выделила на общение с коллегой слишком скудный поток сознания отчего казалось, будто Марьям вещает, не приходя в сознание. – Одно из ключевых, по мнению искусственного интеллекта, доказательств принадлежности этого случая к рабочей группе, фамилия туристки – Соловьева. Похоже, какая-то родственница покойного нейроархитектора решила посмотреть на места, где он жил. Возможно, женщина задала неудобные вопросы или стала копать там, где не следовало.

Некоторые медицинские показатели, определяемые сенс-камерой, которая погружала регионального директора в виртуальное пространство, уже обзавелись жёлтой рамкой, предупреждая о рисках перенапряжения. Но жёлтая рамка была предпочтительнее черной, потому Ольга отмахнулась от грозди висевших перед ней сообщений. Жест транслировался и для Марьям, но та полностью ушла в переписку с консорциумом.

– Дальше, – устало выдохнула миз Кавендиш. – Четвертая.

– Диана Кавелье. Старший инспектор Корпола. Полицейские до сих пор держат дело на контроле. Там обвинения в шпионаже и внутреннее расследование, но очень похоже на информационное прикрытие. Скорее всего, аналитики Корпола объединяют похищение Кавелье и Лиддел в одно дело. Много совпадающих деталей. Тело найти не удалось, однако Диана успела передать по сети сообщение о своем пленении. К сожалению, через цепочку ретрансляторов, без топологической привязки.

Марьям ненадолго задумалась.

– С высокой долей вероятности ее содержали в том же подземном комплексе, который штурмуется сейчас.

– Диана работала по делу об убийстве Соловьева, – коротко дополнила Ольга, пытаясь свести все шесть случаев к одной модели. – А еще ее перед исчезновением видели на закрытой территории порта, сработала автоматика нашей складской площадки. Я помню, пришлось согласовывать с “логистами” совместный осмотр складов на предмет возможных улик.

– Пятый случай сложный. Скрытый инцидент с пропажей нескольких сотрудников регионального офиса. Я не подумала, что он связан с Барбат, но суперкомпьютер решил иначе, – прокомментировала миз Пресслер.

Один из отделов, занятых разработками в области безопасного ускорения нейрофизиологических процессов, проводил полевые испытания. Смерть одного из сотрудников на ход исследований не повлияла: служба безопасности проверила обстоятельства смерти, констатировала отсутствие постороннего вмешательства и злого умысла в обширном инсульте головного мозга.

Корпоративный стиль одобрял трудоголизм, выжимая из работников максимум возможного, вот и приходилось мириться с такими случаями несколько раз в квартал.

Родственники покойной получили ролик с соболезнованиями от руководства, традиционные выплаты, пожизненную скидку на продукцию корпорации.

На этом история закончилась бы, так и не попав в сферу интересов Валерии, а затем и Марьям. Но спустя какое-то время кто-то просматривал данные из-под учётной записи покойной.

То, что на первый взгляд казалось банальной утечкой, тем более совершенной незадолго до смерти, едва не увело отдел внутренних расследований по ложному следу.

Когда Ольга просматривала выжимки из отчётных документов повышенной секретности, следы отредактированной истории замечались лишь в контексте с другими случаями "соловьиного" кейса.

Утечки не могло произойти, окажись учётная запись покойной переведена в архив сразу после смерти – с этим в "Карфагене" всегда было строго.

Но даже останься запись активной – доступ к материалам дата-центра требовал аппаратного подтверждения личности, аналогичного тем, которые применялись Корполом.

После фальшивого расследования, объяснившего инцидент техническим сбоем из-за планового ремонта серверов аутентификации, в премиальный отпуск отправились два сотрудника отдела расследований, а также их начальник.

Ни с кем из этой троицы связаться не удалось. Обязательные корпоративные сигнатуры, по которым учитывалось положение работников, на выходах из города не фиксировались.

Официально, пара мужчин и женщина купили билеты в круиз по Атлантике, якобы сели на корабль Логистического Союза и благополучно выпали в офлайн. Для безопасников и аналитиков подобный информационный детокс был нормой, дополнительные проверки не проводились.

Персональных данных преступников, которые устроили несанкционированное подключение раздобыть не удалось, однако экспертное заключение гарантировало, что взлом осуществляла женщина, чьи аппаратные и психические параметры позволили мимикрировать под покойную сотрудницу.

Шестой случай, Глория Лиддел, рабочий псевдоним Флора Найтингейл. Псевдоним передан “по наследству” после исчезновения Дианы Кавелье, старшего инспектора Корпола. Лиддел какое-то время стажировалась у Дианы в то время, когда та закрывала дело Соловьева.

– Маловато, – вздохнула миз Кавендиш. История складывалась условно, без деталей, с минимумом фактов, опираясь лишь на модели и вероятности.

Какие-то выводы антарктического суперкомпьютера вряд ли получилось бы всерьез приложить к делу. Искусственный интеллект отмечал повышенное содержание образов соловья в именах, фамилиях, рабочих псевдонимах и аккаунтах задействованных лиц. Аудиторы только скупо улыбнутся, если увидят такой аргумент.

Отсутствие строгих доказательств проверяющие поймут. Барбат умела затирать следы и обрывать потоки данных. Когда связь идет через одноразовое устройство-посредник, установить источник сообщения выйдет только если отправитель совершает какую-либо ошибку.

Не тот случай. Опыт корпоративных интриг подсказывал, что заказывали очистку истории через офлайн, где поиск занимает часы вместо сетевых миллисекунд. Текущему поиску данное направление не поможет, а ресурсы отвлечет. Да и привести офлайновый поиск может к трупу. Или человеку с искусственно созданной амнезией.

– Если дурацкая версия про “соловьиные” имена имеет под собой какие-то основания, то у нас, возможно имеется зацепка.

Марьям сверкнула глазами, Ольге моментально прилетели новые пакеты данных, отчего сердце забилось еще чаще, а на панели с медицинскими данными прибавилось желтых маркеров.

Широкий поиск по второстепенным корреляциям приносил первые плоды: несколько городских камер в прямом эфире транслировали двум региональным директорам сцену неторопливого убийства Вирджинии Айдони, еще одной девушки с “соловьиной” фамилией.

44

Какие чувства может испытывать ученый, когда на его глазах совершается эпохальное открытие? Хорошо, не обязательно ученый – руководитель проекта, администратор по природе, лидер, который держит в руках все управляющие нити, тоже подходит. Какими эпитетами можно передать тот экстаз, который охватывает от осознания раскрывающихся перед тобой тайн мироздания?