Текст книги "Головолом (СИ)"

Автор книги: Максим Сабайтис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Та еще штучка, – прокомментировал Свен, подглядывая в окна расширенной реальности. – С такой маркой чипа я еще не сталкивался, это одна из последних внутренних разработок Корпола. Сам знаешь, нынче нормального мужика в корпоративной полиции днем с огнем не найдешь. Или гомики из обслуживающего персонала или старые пердуны с прошивкой от совета директоров. Помимо обязательного минимума. что лежит в открытом доступе, мои поисковые агенты собрали все, что удалось выкачать про эту марку из черных сегментов Сети или купить у торговцев информацией.

– Что нужно получить на выходе, нуль или единицу?

Карлсон изъяснялся на профессиональном жаргоне ничуть не сомневаясь, что его поймут. Лично он, как прирожденный анархист, предпочел бы нуль, возврат психики к его изначальному, ничем не скованному состоянию: однако, наниматели время от времени хотели внедрить в головы пациентов какие-то установки, зачастую не консультируясь по вопросу реалистичности перепрошивки ни с кем кроме своего финансового аналитика.

– Великолепный вопрос делового человека! – восхитился Морган, поспешно пряча фотографию обратно в карман. – Сразу видно профессионала. Конечно, наши хозяева предпочли бы единицу, однако нам и без нее хватит компромата, чтобы сохранять контроль над ситуацией. Ноль тоже будет считаться хорошим результатом. Только чистый ноль, без побочных эффектов. Нам нужно задать ей около сотни вопросов в обход профессиональной блокировки.

06

Лифт привез мужскую компанию прямиком в скромную офисную рекреацию с парой диванов для отдыха, торговым автоматом для продажи легких синтетических стимуляторов, примитивной дверью в туалет, еще парой служебных дверей, с биометрическими замками. Но более всего привлек внимание головолома огромный, но при этом совершенно пустой от какой-либо живности аквариум с подсветкой и деловито булькающим компрессором.

От вида такого количества воды Карлсон моментально заработал сушняк в горле. Бобби, угадав его состояние, молча протянул ему банку с энергетиком.

– Сейчас я займусь подготовкой к операции, – сообщил Свен перед тем, как исчезнуть за одной из сверкающих хромированным покрытием дверей. – Пациентку доставили совсем недавно, и она пока еще не в форме. Предупреждаю, когда я она окажется за пределами изолирующего контейнера, практически все виды связи на этаже и выше будут заблокированы. Хотя связь уже сейчас идет через сервер-модератор, но в режиме блокировки не будет и ее. У вас чуть меньше четверти часа, потом сразу приступим. График операции очень плотный – времени действительно немного.

Словно специально чтобы проиллюстрировать его слова пискнуло устройство в руках Моргана, так похожее на старинные мобильные телефоны. Хью соединился с ним через чип, три раза сказал слово "Да", затем быстро извинился перед Карлсоном и оставил его сидеть на диванчике в компании Бобби.

– Должно быть нас собираются прихватить за задницу, – предположил Бобби, стоило Моргану скрыться. – Все эти похищения женщин до чертиков отдают старинными архетипами. Вам в детстве сказки не читали?

Карлсон вспомнил сен-гобеновскую школьную библиотеку и, сам не зная почему, отрицательно покачал головой. Конечно, он потом наверстал упущенное, но так и не сообразил, стоит ли считать отсутствие сказок потерей или же наоборот. – В европейских мифах и сказках то и дело похищались прекрасные девушки, – нисколько не удивившись продолжил Бобби, наслаждаясь напитком из полимерной банки. – Естественно, похитителями становились страшные чудовища, монстры, мутанты всякие. И на спасение всегда отправлялся герой, вооруженный волшебным мечом или чем-то в этом роде.

Этот сюжет повторялся от Персея до последних дешевых книжек в стиле фэнтези, до тех пор, пока его не убили этой повальной феминизацией армии и сил правопорядка. Старый добрый архетип отправили на свалку, вооруженной женщине не надо спасать принцесс от злобных драконов. Принцесс тоже не осталось, а драконы доживают свой век подобно нам, посреди мусора и нового средневековья. Вот вы, Карл, человек образованный, это видно по вашему лицу…

Карлсон подумал, что сейчас с его лица можно считать разве что несколько нецензурных слов, однако склонный к философии боевик неожиданно начал ему нравится. Что-то в его внешности располагало к доверию. Быть может галстук-бабочка, золотые запонки в виде пацификов? Или же голос, спокойный и усталый голос человека, не привыкшего чесать языком направо и налево? К тому же разговор с Бобби не мешал Карлсону соединяться с сервером по беспроводному соединению и проглядывать по диагонали документацию на чип.

– Образованный, в смысле с дипломом?

– В смысле, не аморфный, не поддающийся лепке на нужды хозяев жизни, – терпеливо уточнил собеседник, мимоходом указывая полупустой банкой в сторону плохо замаскированных камер автоматического слежения. – Сейчас образование, это не коллекционирование фактов и формул, а позиционирование себя в мире. Мы с вами позиционировались достаточно четко, а потому можем вести разговор как разумные люди, без манипулирования сознанием и тому подобных фокусов.

– Это вы про нейролингвистическое программирование? – рассеянно переспросил Карлсон, подстраивая программу для взлома под спецификацию чипа.

– И про него тоже, – Бобби вытащил из кармана ярко красный платок и принялся протирать им стекла адреалиновых очков, стилизованных под солнечные. – Но не в программировании соль, а в доверии. Вот вы, должно быть, никому не доверяете, работаете один, разве что иногда коллегу своего пригласите. Я прав?

– Целиком и полностью. Сейчас столько возможностей для шпионажа, что одному безопаснее. А здесь, хоть и подземелье, но все просто взывает к корпоративному шпионажу, – признался Карлсон. – Все никак не могу отделаться от ощущения, что играю роль какой-то неведомой наживки. Или приглашен в качестве третьестепенного персонажа в свиту этой наживки.

– Дракон, – хмыкнул боевик. – У нас тут собирается классическое трио. Есть плененная чудовищами красавица. Ее защищает злобный корпоративный дракон. Законы жанра предполагают, что в обозримом будущем где-то неподалеку появится благородный рыцарь.

– То есть, мы сейчас играем на стороне некоего аллегорического зла? – Карл несколько удивился откровенности пополам с подчеркнутой нетолерантностью по отношению к местной корпорации.

– Мы наемники, амиго, – развел руками боевик в костюме. – Цвета флагов и мораль нанимателя давно вынесены за скобки и благополучно утилизированы. На этой стороне платят, у них есть печеньки – так отчего отказываться от работы по профилю? Взрослый человек, если он не бесцельная гуманоидная масса ходячего дерьма, уже давно специализирован и живет во имя качественного выполнения собственной функции. Этика мертва, только эстетика еще кое-как трепыхается в агонии после столкновения с прагматикой и цинизмом.

Должно быть Бобби хотелось выговорится, запоздало сообразил Карлсон. Обычно он взламывал тех, кто сам хотел покончить с чиповым рабством, иногда его клиентов захватывали против воли, на перепрошивку – но еще ни разу работу не обставляли с таким размахом.

– А кто она, не знаешь? Обычно, мне всегда давали познакомиться с досье, чтобы контактные точки установить, подготовиться. Здесь же фото на десять секунд показали, даже в руки не дали, сразу спрятали.

– Чип-райтер Корпола, – буркнул Бобби, вновь пряча глаза за черными стеклами очков. – Из двадцатки лучших у себя. Сейчас в это дело только баб берут, секретности ради. – Типа мы, с нашими чипами не котируемся. Ты профи, так объясни мне по-человечески, отчего женщину взломать труднее чем меня? Про "женскую логику" я тысячу раз слышал и столько же раз не верю. Железо у нас одинаковое, софт тоже одинаковый, но меня начинающий головолом вскроет, а ее – только асы. Это же дискриминация в чистом виде! Матриархат!

– Никакого матриархата, сплошная психофизиология.

Карлсон поправил крепление ноутбука, подошел к аквариуму и приложил костлявую ладонь к холодному стеклу. Бобби можно рассказать все как есть. Он умный и сам расставит все по местам.

– Видите ли, Бобби, – осторожно начал головолом, вглядываясь вглубь аквариума. На миг Карлу даже показалось, что там кто-то движется, но это была лишь голограмма в высоком разрешении. – Чипизация это только верхушка айсберга. "Железо" только контролирующий механизм, позволяющий проводить идентификацию человека. Он может награждать нас мигренью, судорогами и эпилепсией, как только алгоритм этого потребует. Программирование затрагивает психику и тут как раз начинается расхождение между мужчиной и женщиной.

Чип Карла выдал предупреждение о резком снижении скорости сетевого соединения.

– Началось, – вздохнул Бобби, поправляя бабочку и отправляя пустую банку в горловину утилизатора. – Похищать значимых корпоратов быстро и при этом не оставив следов, невозможно. Там столько алгоритмов на случай подобного сценария – я столько книжек не читал! Но и по нашу сторону баррикад все вычислено да перепроверено несколько раз. Определено с запасом время на проведение операции, а также на эвакуацию через потайные тоннели. Прошу прощения, вы говорили про расхождение.

– Женщина охотнее идет на импринтинг, глубже связывает свою психику с чипом, – вздохнул Карлсон, вспоминая Диану, свою первую и катастрофически глупо потерянную жену. – Им это привычнее с эволюционной точки зрения: миллионы лет природа вмешивалась в их психику и гормональный баланс на время беременности и периода кормления младенца. Ощущение, будто в твоем теле есть еще кто-то, диктующий тебе свою волю для нас представляется неестественным, вот мы ему и сопротивляемся настолько, что любой головолом справится с перепрограммированием мужчины.

Женская же сущность ориентирована на подобное насилие, фактически оно даже связано в их психике с чем-то положительным, поскольку продолжение себя в потомстве с биологических позиций является естественным итогом жизни.

Тот, кто сумел комбинировать чип и глубинное программирование личности был гением, опередившим свое время. Мы еще не доросли до таких технологий, а потому используем их как дубинку. Женская армия – это ли не насмешка над всем мужским образом жизни? По ту сторону аквариума откуда-то появился Свен. Его белоснежный халат просвечивая сквозь толщу воды и даже немного флюоресцируя, выглядел как комок чистого снега на свету.

– Времени мало, надо спешить, – сообщил Свен. – Идите за мной, там все подготовлено.

– А вот и наша работа, – оживился Бобби, мягко вскакивая на ноги. – Целиться в безоружную женщину из пистолета, не способного убить. Пародия на всю мужскую историю…

– Надеюсь, в этот график заложено достаточно резерва, – вздохнул Карлсон, сожалея о том, что вляпался в столь рискованную авантюру. Ему оставалось только надеяться на то, что Диал-Ап не сплоховал и сумел выбить из заказчиков достойную оплату. – Терпеть не могу батрачить на ферме.

– Ты шутник, – хмыкнул Бобби, догоняя его у самой лаборатории. – За поимку на подземных этажах этого комплекса фермерствовать не отправляют. У нас проездной от Святого Петра.

Секунду спустя в расширенном пространстве очков Карлсона появилось сообщение о том, что городская сеть временно недоступна.

07-14

07

Мастерство головолома несет в себе сакральное знание, подумал Карлсон и сам удивился идиотизму этой мысли. Должно быть, это рассуждения Бобби заставили его вместо того, чтобы сосредоточиться на деле, препарировать свой навык, наивно докапываясь до его мнимых глубин.

Девушка, которую ему предстояло взломать, лежала на операционном столе, лицом вниз. В полицейской форме, правда без “патронташа” с девайсами и спецсредствами, она выглядела очень даже ничего. На вид около тридцати, хотя косметика и пыталась обмануть зрителя, скидывая лет десять. Редкая в этих краях внешность чистокровного европеоида сама по себе привлекала внимание, да и на задницу тоже можно было посмотреть с удовольствием.

Полудлинные каштановые волосы без следов красителей, только усиливали впечатление. Тот, кто подготавливал девушку к взлому откинул их в сторону, чтобы вставить в затылочный разъем шлейф, который другим концом уходил в недра радиоконнектора размером с половинку кирпича.

Свой ноутбук, с которым его так и не заставили расстаться, Карлсон присоединил локальной сети сразу после получения пароля. Радиоконнектор был радиусе доступа только один, в списке доступных устройств он отыскался легко.

Свен в дальнем углу лаборатории уже колдовал над своим пультом, управляя микроманипуляторами и проверял настройки уолдо на чем-то микроскопическом. Бобби прислонился к стене у входа и демонстративно закрыл глаза.

– Черт! – Карлсон проверил скорость соединения с местным сервером и запоздало сообразил, что Свен не дал ему времени ознакомиться с материалами по чипу. Ситуация стала угрожающей задолго до того, как он взялся за взлом.

– Лаборатория хорошо спрятана, ее найдут не сразу, – успокоил головолома Бобби, словно прочитав его мысли. – А найдут, так еще пусть сначала доберутся. Времени у нас достаточно.

Свен вопросительно посмотрел в сторону Карлсона, затем решительно поддел микроманипулятором заглушку чипа.

– Режим конфигурации, – распорядился головолом, поглядывая на голографическое изображение, где тонкие металлические пальцы переставляли джампера на контрольной панели чипа. Еще несколько секунд и к затылку присосался коннектор. Этот прибор сначала соединился с сервером, проверил пропускной канал, а уже потом вонзился своими иглами в недра чипа.

– Инъекция, – сообщил Свен, его голос прозвучал как-то странно, как будто бы издалека. Воздух изменился, предметы вдалеке окутались радужной дымкой. – Сейчас очнется. Десять, девять, восемь…

Бобби открыл глаза и демонстративно передернул затвор, Карлсон занес палец над тачпадом.

Девушка зашевелилась, застонала, Карлсон проверил монитор альфа-ритмов и прогресс-бар его персональной программы головолома.

– Флора Найтингейл?

Полицейская дернулась, повернула голову в его сторону. Прогресс бар окрасился первой черточкой. Пять процентов.

– Головоломка?

Соображала она быстро, впрочем, ощущения от взлома ни с чем не спутаешь, особенно если тебя ломали неоднократно. Хорошо еще, что не стала устраивать противных сцен, какие иногда привыкли разыгрывать женщины.

Карлсон не любил смешивать работу и грязные разборки, переходящие на личности, но специфика его методов взлома исправно смешивала ему именно такие коктейли. В глазах защипало, пришлось сморгнуть. Свен неуверенно повел носом и, вроде как побледнел. Бобби флегматично держал Флору на мушке.

– Карл?

На этот раз ее голос дрогнул. Прогресс-бар подрос до одиннадцати процентов, аналитическая программа подстраивалась под взламываемую психику.

– Узнала? – Карлсон забеспокоился. Очутиться в памяти полицейского чипа или стать объектом интересов Корпола он никогда не мечтал. Кроме того, скорость реакции подтверждал худшие опасения: это была не просто запись в одной из баз данных чипа, но запись активная, недавняя, актуальная.

Потом разберемся, пообещал себе головолом, сосредотачиваясь на текущей работе. Вслух же он произнес только нейтральную реплику. – Это любопытно. Лишняя зацепка. Вы поэтому пригласили именно меня, а не кого-то другого?

– Кого узнала? – неуверенно произнесла Флора, машинально поглаживая себя по виску. На мгновение головолому показалось, что он уже видел точно такое же движение. Диана, точно Диана, двигалась, как и эта полицейская. Один в один.

– У девушки, либо защита через диссоциативное расстройство идентичности, либо не порожденные алгоритмами прошивки отклонения от нормы – предположил Свен по локальной сети.

– Кто вы такой? Что вам от меня нужно?

Рука Карлсона упала на тачпад. Несмотря на то, что команды к ноутбуку шли напрямую через чип, по радиоканалу или прямому лучу шифрованного лазерного соединения, головолом для надежности дублировал их движениями пальцев.

– Вы пытаетесь взломать представителя Корпола! Запись о ваших противоправных действиях сохранена. Пожалуйста, не оказывайте сопротивления.

У современных чипов Корпола несколько степеней защиты, напомнил себе Карлсон. Амнезия и переключение внимания – игрушки по сравнению с тем, что закодировано на самом нижнем уровне.

– Меня зовут Карл, – напомнил о себе головолом. – Я не враг, а всего лишь пробую разобраться, что происходит. Мы могли бы просто немного поговорить?

– Взломщик! – решительно заявила Флора. Прогресс-бар пополнился еще одной черточкой, даже мимолетное знакомство объекта взлома с головоломом серьезно облегчало работу, создавая внутреннюю связь, за которую можно было ухватиться для нейтрализации защитных свойств прошивки.

Прежде чем команда, посланная Карлсоном в чип, была выполнена, Флора соскочила со стола. Бобби сделал шаг назад, а Карлсон подумал, что прогресс, при всей его невыносимой дебилизации населения все-таки не такая уж и плохая штука.

Еще шесть лет назад беспроводной коннектор было не достать, а пациентов приходилось приматывать к кровати скотчем или фиксировать пластиковыми стяжками. Современная версия коннектора отличалась завидной ударопрочностью и антивандальностью. Беспроигрышный вариант в сцепке с защелкой на другом конце.

Свен во внутреннем рабочем чате поинтересовался, не стоит ли подать по шлейфу команду на обездвиживание девушки, но Карлсон ответил отказом. Все шло по типовому сценарию.

– Карл?

А ведь мог плюнуть на все и остаться менеджером в "Сен-Гобене", подумал головолом, принимаясь за ту часть работы, которую он сердечно ненавидел.

08

Два года назад такого человека как Хьюберт Морган еще не существовало. Зато два года назад в мире проживало много хороших и не очень людей, которых с тех пор, по тем или иным причинам, не стало – одним их таких стал Муслим Намуши, коренной европеец с репутацией хваткого и уверенного в себе человека.

В начале своей карьеры, Муслим координировал по мобильному телефону действия трех уличных банд, отмазывал их от полиции, жил на процент от скупки краденного. В шестнадцать лет вольной жизни пришел конец: в одну из банд затесался агент под прикрытием. Из всех впечатлений от полицейского налета, Муслим запомнил лишь вонь газа, детекторы противопехотных мин на ботинках копов, да имя человека, руководившего операцией, некую Флору Найтингейл.

О том, что это не настоящее имя, а часто встречающийся оперативный псевдоним, Муслим так и не узнал, за него это сделал Хьюберт Морган. А гражданин Намуши стал законопослушным менеджером в городской администрации. Его способности агент под прикрытием расписал так красочно, что это место досталось ему сразу после программирования чипа на лояльность, хотя желающих приобщиться к власти было и без того достаточно.

Муслим Намуши был молод, циничен, имел трезвый взгляд на жизнь, однако чипизация сделала из него восторженного идиота, работающего по шестьдесят часов в неделю, без больничных и отпусков.

Остаток молодости прошел в корпоративных играх. Намуши, поднимался по иерархической лестнице, подписывал приказы на перепрограммирование, отчитывался перед вышестоящими и плохо спал по ночам.

Должно быть именно бессонница стала причиной того, что в один дождливый вечер, за сорок минут до комендантского часа, Муслим вышел на улицу и безжалостно расстрелял из пистолета двух своих телохранителей, а также секретаря и шофера.

Когда по тревожному сигналу чипа на встречу с Намуши выехала группа захвата, тот, дико страдая от наведенных болей, вкручивал детонаторы в пластиковую взрывчатку. Трупа, разумеется, не нашли, однако разлетевшихся на две сотни метров бетонных кусков и солидной воронки там, откуда еще недавно транслировал свои сигналы чип Намуши оказалось достаточно для закрытия дела после формального документирования и устранения последствий.

Хьюберт родился на следующий день, в квартале от взорванного дома. Там же, в оборудованном под лабораторию подвале, ему рассказали про Найтингейл, придумали новую биографию, поставили чиповый блок на старое имя и воспоминания. Морган подозревал, что, помимо этого в его чип внедрили и какую-то программу лояльности, однако самые эксцентричные его действия не вызывали чиповых предупреждений в виде мигрени, да и другие формы принуждения как-то не проявлялись.

И все же программа была, потому что сообщение о том, что необходимо взломать некую Флору Найтингейл Морган встретил с плохо скрываемым предвкушением. В новой жизни работала ветхозаветная карма, а значит за зуб платили зубом, а за глаз – глазом. Та Флора из Корпола или нет, Моргана не интересовало. Он верил в передачу кармы по наследству. Тот, кто наследовал имя, принимал на себя все последствия такого магического поступка.

План взлома разрабатывал один из антарктических суперкомпьютеров, отчего теперь менеджеру следовало лишь не выходить из очерченной канвы условий. Покинув головолома, Хью дистанционно подорвал заряды модульного офиса.

Следующая команда ушла автоматическим экскаваторам, которые немедленно приступили к переносу мусорных куч туда, где только что стояло офисное строение. Когда между тобой и преследователями несколько сотен тонн несортированного мусора, некоторые разновидности которого имели бы предостерегающий маркер, если бы вывозились на свалку легально, становится легче дышать и жить. Как бы парадоксально это ни звучало.

Лабораторию комплекса “Патала” Морган считал произведением искусства, гордился ею как любимым ребенком, но при этом втайне от других завидовал тем, кто будет наблюдать за ее уничтожением через специально установленные камеры.

Какая-то часть его сознания то и дело напоминала менеджеру, что за красивые глаза на такую должность не назначают, особенно со стороны. Кому-то из совета директоров корпорации “Карфаген Индастрис” потребовался временный администратор, а из автоматической выборки кандидатов на должность его имя оказалось где-то наверху.

Где-то в других реальностях деловитый бот, отслеживая соответствие программе, ежесекундно переводил на тайный счет Моргана небольшие суммы. Такие, каких хватит и на новую смерть, и на более обеспеченную жизнь. История переводов содержала скрытый код, благодаря которому Хью мог поступить на службу новым, более щедрым хозяевам. Морган не страдал от наивности, а потому тоже подготовился как мог.

Профессиональный администратор не представлял себе жизни без работы, сказывалась одна из закладок в мозгу, которую после смерти Муслима Намуши решили не убирать.

Подключившись к рабочей камере одного из экскаваторов, Хьюберт с видом тренера побеждающей команды следил за подчисткой следов. В параллельном мире адреалиновых очков, в окнах расширенной реальности транслировалась серверная работа.

Реальная информация пока что сохранялась в сегментах, которые обслуживали нижние этажи. Все, что выше, подменили физически другими устройствами, способными на время запутать полицию. Притворяться фабрикой по выращиванию модифицированной человеческой кожи было даже интересно, но реальная деятельность все равно велась не выше четвертого подземного этажа.

– Показались, – вздохнул в шифрованном аудиоканале старший оператор. – Рой дронов пересек границу периметра. Идут в предсказанном коридоре, согласно вычисленному графику.

Группе оперативного контроля было хорошо: они контролировали дистанционное прикрытие из транспортных контейнеров, стоявших на погрузке в порту. Туда полиция не могла сунуться даже в теории. Экстерриториальность порта являлась одним из пунктов договора с Логистическим Союзом: рисковать штрафными санкциями в корпоративном парламенте стали бы не раньше, чем скудные картофельные поля сумели бы прокормить всех горожан.

Хью, вместе с парой ассистентов-смертников, оставался в эпицентре событий до последнего. Смертники не знали о своей будущей кончине, а потому волновались, но делали вид, будто вправду бесстрашные. Каждому из них уже достался приличный аванс, вместе с набором смертоносных вирусов, только и ожидавших команды на активацию. Морган старался подстраховываться, а потому оба сопровождающих были обречены.

Антарктический суперкомпьютер в ходе планирования операции учел даже облачность. Спутниковое наблюдение не обеспечивало необходимой детализации, а запущенные на разведку дроны Корпола наводились по алгоритмам поиска похищенного копа. Чтобы отвлечь их от подземного ангара, забитого дешевыми, но агрессивными дистантами, Морган отдал короткую команду через свой чип.

– Сбивайте.

Сигнал за доли секунды достиг операторов. С десяток мусорных куч воспламенились, когда из их недр влетели в небо компактные ракеты класса “воздух-земля”.

Морган аж зажмурился при мысли о том, сколько денег пришлось потратить, выигрывая своему начальству драгоценные секунды. В подлинную цель операции менеджера не посвящали, чему тот был несказанно рад. Всегда лучше верить в обманку, которую он недавно скармливал привлеченному со стороны головолому, нежели докапываться до истины.

Те, кто разбрасывался такими суммами вряд ли оставили бы Хьюберта в живых, прояви он избыточное любопытство. Перепрошивка мозгов дешевле, но, если у тебя есть Y-хромосома, даже перепрошитые мозги нельзя считать надежным хранилищем данных.

09

Суточное дежурство Матильды Кох, комиссара с мандатом от корпоративного парламента, началось с летунов. В полицейском домене это происшествие проходило под четырехзначным приоритетом и почти не влияло на уровень опасности в городе.

Кто-то ломанул двух парней и направил их в добровольный полет из окна на девятом этаже, аккурат напротив старинного форта Сен-Николя, чудом пережившего применение тяжелого плазменного оружия за два десятка лет до этого. Дело затерялось бы в ежедневных отчетах, не окажись один из парней бойфрендом дочери одного из городских чиновников. Немного лоббизма и статус происшествия мутировал в сторону трехзначных приоритетов.

Шесть минут работы связки из комплекта сканирующей аппаратуры и специализированного суперкомпьютера закрыли проблему с летунами: один из них купил с рук то, что принял за электронный наркотик. Неизвестный продавец неосторожно охарактеризовал содержимое носителя как “полный улет” и паре скучающих дебилов этого оказалось достаточно.

Сигнал о похищении из служебной квартиры сотрудницы одного из особых, литерных отделом, поступил не сразу. Злоумышленники талантливо имитировали перебои связи, приурочив их к регулярной очистке магистральных каналов от незарегистрированных подключений и жучков. Однако экспертная система назначила для данного происшествия высокий двузначный приоритет, отстоящий от наивысшего всего на три позиции.

При таком раскладе Матильда была обязана присутствовать при расследовании. Уровень городской опасности при этом отчего-то тоже поднялся до двухзначного.

Солнце еще не взошло, а уже норму неприятностей выбрали, недовольно подумала представительница парламента, осуществляя положенные процедуры для входа в виртуальное пространство повышенной защищенности. Высокий приоритет потребовал отключиться от двух релакс-каналов и поменять прямой нейроконтакт с автомассажистом на программный сценарий.

Немного, однако не слишком убедительно утешало Матильду обещание весомой записи в ее рабочем профиле. На стандартном дежурстве любой двузначный приоритет являлся редкостью, выделяющей сотрудницу в негласном парламентском рейтинге. В ожидании пересмотра годичных квот на обслуживание города это могло стать одним из третьестепенных аргументов в пользу того или иного контракта ее родной корпорации.

К счастью, рабочая сенс-камера не только поддерживала тонус тела и следила за здоровьем комиссара, но и обеспечивала быстрое подключение к служебным ресурсам.

Пространство контроля за операцией оформили по шаблону, как просторный кабинет с множеством мониторов, круглым сенсорным столом и ненавязчивым музыкальным сопровождением в фоне.

Помимо Матильды в кабинете уже сидели два эксперта, оба мужского пола, а также представительница литерного отдела. Еще над десятком кресел мерцали голографические изображения с меньшим разрешением. Так отображалось присутствие участниц, находящихся “в поле”. Эти дамы в настоящий момент не имели возможности полноценно подключиться к собранию – их присутствие эмулировала аппаратура полицейского суперкомпьютера.

Историческую сводку о процессах, которые уже запустили до подключения парламентского наблюдателя к расследованию, Матильда вывела в персональное окно расширенной реальности. Следы уводили под землю, лишая Корпол возможности восстановить маршрут похитителей по записям с патрульных дронов и стационарных камер.

Изотопные метки, “хлебные крошки”, которые оставлял полицейский костюм в случае захвата, оборвались одновременно с телеметрией, постоянно уходившей на сервера. Эксперты склонялись к тому, что использовалась техника “матрешки”. Полицейскую обездвижили и оглушили на входе в служебную квартиру.

Изотоп начертил траекторию, по которой четыре боевика в маскировочных костюмах несли бесчувственное тело к месту перемещения в изолирующий контейнер. Контейнер в ходе перегрузки “испачкался”, но похитители были в курсе стратегий защиты полицейских. Отведя испачканный контейнер на несколько метров в сторону, его погрузили внутрь еще одного контейнера.

Далее отслеживание маршрута велось на основании моделирования и экспресс-анализа мониторинговых устройств, который производился поисковыми отрядами.

– Необходимо пересматривать алгоритмы защиты сотрудников Корпола, – констатировал в виртуальном пространстве один из экспертов. – Для протокола. Стратегия похищения однозначно базируется на утечке служебной информации. Плюс сорок пунктов приоритета фоновым процессам поиска дыр в защитных контурах Корпола.

Матильда позволила себе легкую улыбку. Экспертная инициатива в ее смену хорошо укладывалась в комиссарское портфолио. Еще несколько таких деталей расследования и место в парламенте на следующий срок практически гарантированно. Корпорация “Артемида” не упустит возможность продвинуть кандидата с наиболее яркой историей.

Поисковые группы наводили суету в подземной части города, полной криминала и проектов, которые могут навредить публичной репутации корпораций. Но след нашли не они, а усиленные группы средств воздушного мониторинга, направленные в районы, отмеченные суперкомпьютером Корпола на основании каких-то сложных аналитических моделей.

Матильда захотела отдать распоряжение о привлечении усиленной группы захвата, но ее опередил один из экспертов. Скорость его реакции была форсирована какими-то нейроэлектронными средствами, что ограничивало время активной работы парой часов. В режиме суточного дежурства комиссар не могла позволить себе такого форсажа. Мимолетная досада растворилась в азарте зрителя из первых рядов.