Текст книги "Адвокат шайтана"
Автор книги: Максим Кисловский
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
– Но когда разгневанный Бог всё-таки почтит своим вниманием правоохранительную систему России, – в пьяной мечтательности я откинул голову и начал рассматривать эротические фантазии, запечатлённые в мозаике на потолке, – потеха будет мировая. Такое уже было, когда молодёжь бериевского призыва[1]1
Берия Лаврентий Павлович (1899–1953 г.г.) – архитектор, Генеральный Комиссар государственной безопасности СССР, Маршал Советского Союза, куратор «советского атомного проекта», Герой Социалистического Труда. 18 декабря 1938 года Берия Л.П. был назначен на пост наркома внутренних дел СССР. Под его руководством аппарат НКВД был обновлён на 45 %. 9 ноября 1939 г. Берия Л.П. издал приказ «О недостатках в следственной работе органов НКВД», на основании которого 22 000 сотрудников правоохранительных органов были привлечены к уголовной ответственности за незаконное ведение следствия и нарушение принципов социалистической законности. Вместе с тем, до конца года из лагерей, тюрем и колоний было освобождено 327 200 незаконно репрессированных граждан за годы «ежовщины».
[Закрыть] покончила с «ежовщиной»[2]2
Ежов Николай Иванович (1895–1940 г.г.) – предшественник Л.П. Берии на посту наркома внутренних дел СССР, самоучка, наркоман и гомосексуалист. 10 апреля 1939 г. был арестован по обвинению в руководстве заговорщической организацией в органах НКВД СССР, в шпионаже, в подготовке террористических актов и вооруженного восстания против Советской власти. 4 февраля 1940 г. Ежов Н.И. был расстрелян.
[Закрыть]… Тогда и мне уже не придётся ходить с гранатой к судьям. Держать их всех на подрыве… Хотя, если честно, Рамзан, иногда так хочется объехать все тридцать три суда Москвы, заложить там тротила, поставить таймер на час «икс», со спокойной душой вернуться домой и включить новости…
Из раздевалки послышалась электронная мелодия моего мобильного телефона. Не успел я что-то предпринять, как девушка, обёрнутая в махровое полотенце (кажется, её звали Ольга), подошла к краю бассейна, и, сев на его кафельный бортик, подала мне звенящую телефонную трубку. Звонил мой коллега – адвокат Артур Джабекян. Его я не слышал и не видел уже более года, но он начал разговор со мной таким тоном, будто мы с ним встречались до этого звонка чуть ли не ежедневно.
– Привет. Как дела? – Артур говорил быстро, не дожидаясь моей ответной реакции. – Ты сейчас где? Приезжай срочно в Шереметьево-2. Тут таможенники словили двух чудиков на «контрабасе». Нужен второй адвокат для разводки. С таможней я договорился, она дала добро, дела никакого не будет. Вопрос решён за десять зелёных тонн. Половину забираем мы, ты и я. Пятёрку – таможенникам. Давай, дуй сюда!
– Артурик, я пьян. Отмокаю в бассейне с русалками, – шевеля пьяным языком, пролепетал я. – И вообще, в твои авантюры я больше влезать не буду.
– Послушай, поросёнок, это дело очень срочное. Кончай пьяный базар.
Артура Джабекяна, бессовестного авантюриста (удостоверение адвоката он называл лицензией на мошенничество), я возненавидел сразу же после совместного участия с ним в «разводке клиента» по делу о серийных разбойных нападениях на ювелирные магазины. Разбойник при этом убил трёх частных охранников и тяжело ранил четвёртого. Артур пообещал матери своего клиента, что оправдает его, если та заплатит ему пятьдесят тысяч долларов. Его умение выманивать у клиентов деньги было просто гипнотическим. Ничего не понимающий в правоведении (он окончил среднюю школу милиции, а диплом о высшем юридическом образовании купил в метро), он обладал главным достоинством адвоката – умением серьёзно врать.
– Вы всё же считаете, что есть шанс на оправдательный приговор? – с недоверием спрашивала его старушка – мать разбойника, собиравшаяся продать свою квартиру на судебные расходы.
– Конечно! – торжественно заверил её Артур. – Я тщательно изучил дело, доказательств его вины практически никаких.
– Как никаких? Его же опознали продавцы этих магазинов… А кровь на его ботинках?
– Подумаешь, опознали! Могли обознаться. Это же так субъективно. Что касается крови на ботинках, то будем оспаривать выводы биологической экспертизы.
Артур жестом показал в мою сторону и представил меня старушке:
– Это мой коллега, кандидат наук. Будет отвечать за научное обоснование юридических заключений по делу. Подготовку жалоб, ходатайств…
– Вы извините меня, пожалуйста, но если всё-таки не удастся оправдать моего сына? – оторвав от меня молящий взгляд, спросила она.
– Если не удастся? Что ж, будем давить на условное, – не моргнув глазом, сказал Артур.
«Это полный провал!». Я чуть не схватился за голову. «За три с половиной трупа условное наказание! Он что, идиот?!». Но невозмутимый Артур абсолютно серьёзно продолжал «грузить» старушку:
– А что? Ваш сын положительно характеризуется, ранее не судим…
Артур, конечно же, с треском проиграл это дело. Его подзащитному назначили наказание сроком на двадцать пять лет. Но он триумфально заявил старушке, которая была в полуобморочном состоянии после оглашения судебного приговора:
– Поверьте мне, это величайшая победа! Вам крупно повезло, что адвокатом по делу был я, иначе бы вашему сыну не миновать пожизненного заключения.
Когда Артуру из тюрьмы позвонил обманутый осуждённый и попытался получить объяснения, Артур грубо, но с достоинством ответил:
– Послушай, урка. Что я мог сделать, если очевидцы опознали тебя? Сам виноват, надо было гасить всех свидетелей.
Из обещанных мне пяти тысяч долларов Артур выделил всего лишь пятьсот, объяснив, что большую часть гонорара по этому делу пришлось потратить на попойки со следователями и прокурорами, раздачу им подарков (это он называл покупкой административных ресурсов).
– Я здесь причём? – возмутился я. – Отдай мне мои деньги.
Артур напоил меня армянским коньяком до скотского состояния и пообещал, что подберёт мне стоящее дело. На этом мы тогда и расстались. За тот обман старушки мне до сих пор было стыдно, а потому мне вдвойне было приятно осознавать, что теперь я работаю честно. Сейчас было самое время выразить свою злобу и порвать с ним окончательно. К тому же, как я помню, Рамзан обещал мне подыскать жирного клиента.
– Иди ты на хуй и там погибни! – процитировал я Виктора Пелевина и отключил мобильник.
– Здравствуйте! – кто-то бодро поприветствовал меня на том конце телефонного провода. – Могу я переговорить с Георгием Владимировичем?
– Это я.
– Меня зовут Сергей Фёдорович, – представился мой собеседник. – Я по рекомендации Рамзана… Хотел бы обратиться к вам со своим вопросом…
«Это хорошо, – освобождаясь от тяжелого сна, подумал я. – Значит, у меня предвидится заработок».
– К вашим услугам, Сергей Фёдорович, – стараясь преодолеть хрипоту, ответил я своему возможному клиенту.
– Я думаю, нам лучше всё обсудить при встрече, – вежливо предложил Сергей Фёдорович. – Вам когда будет удобно?
– Вы знаете… – я сделал паузу, изображая замешательство занятого человека, вынужденного изыскать свободное время в своём плотном рабочем графике. – Если сегодня, то, наверное, только во второй половине дня, не раньше трёх или даже четырёх часов…
– Очень подходящее время, – обрадовался Сергей Фёдорович. – А где?
– На Каширском проезде. Я там буду в Нагатинском суде, – соврал я. – К четырём я уже точно освобожусь.
– Годится. Давайте я буду вас ждать у входа в метро «Каширская». Тот вход, что по правую руку, если ехать на машине в сторону области. Годится? Мои приметы: на вид тридцать-тридцать пять лет, ниже среднего роста, худощавого телосложения, волосы тёмные, глаза… Одет: чёрная кожаная куртка, серые брюки. А вы как будете выглядеть?
«Так ты мусорок, оказывается. Оперативный состав. Скорее всего, сыскарь. Значит, я свой гонорар увеличу вдвое. С вами, ментами, у меня особые счёты».
– Чёрное пальто, чёрный портфель и кепка, как у Ленина, – описал я свой внешний вид и, попрощавшись, повесил трубку.
Голова, конечно, трещала по швам, а в животе, казалось, зверствовала сотня пираний, раздирая внутренности в мелкие клочья. Корчась от изжоги, я встал с постели и пошёл в ванную. Выплюнув в раковину горькую слюну, я взглянул на себя в зеркало.
– Да, Жорик, твоя безудержная склонность к пьянству есть главная причина, почему ты до сих пор не стал лучшим адвокатом страны, – сказал я вслух своему опухшему и перекошенному отражению лица.
Пожалуй, единственным положительным опытом, приобретённым за те годы, которые были отданы поиску радости на дне бутылки, было то, что на следующий день после пьянки я научился быстро избавляться от похмельного синдрома. Уже достаточно длительное время я прибегал к услугам верных спутников в этом нелёгком деле: газированной минералке с солью, клизме, контрастному душу, горячей солянке (или хотя бы куриному бульону с лапшой), жареному мясу под острым соусом и крепкому чёрному чаю с лимоном. При этом, конечно же, необходимо соблюдать последовательность, ни в коем случае не путая очерёдность применения этих антипохмельных мер.
«Молодец, Рамзан, просто молодец!», – не переставал я радоваться, постепенно приводя себя в порядок после вчерашней попойки в сауне (к концу оргий количество выпитого там пива и водки снизило мои способности к правильной артикуляции до уровня иностранца, лет в шестьдесят предпринявшего попытку выучить русский язык). И надо отдать должное Рамзану: столько выпить, не спать полночи и при этом не забыть своего обещания подыскать мне богатенького клиента.
После посещения трактира (где я закончил «курс реабилитации» и даже выпил пятьдесят грамм для окончательной победы над похмельем) до встречи ещё была уйма времени. Поэтому я решил погулять по Царицынскому парку, подышать свежим воздухом. После пьянки это тоже необходимая процедура. Настроение с каждой минутой становилось лучше. Было предчувствие того, что скоро у меня появится приличное дело, а значит, и приличные деньги. Рамзан ведь серьёзный человек. И окружение у него должно быть тоже солидное. Ну не по заливу же чьей-нибудь квартиры ко мне обратился Сергей Фёдорович. Вряд ли у Рамзана такие знакомые, которые будут судиться с соседями из-за такого пустяка. Деловые люди всегда могут договориться, а не томиться целыми месяцами в коридорах суда в ожидании разрешить спор, привлекая адвокатов и экспертов по поводу расчёта стоимости ущерба, причинённого неполадками в санузле.
Я медленно шёл по парку, тщетно пытаясь поэтически воспеть грязь и серость московской весны. Гуляя вокруг недостроенного за двести лет дворцового комплекса эпохи Екатерины II, я в который раз порадовался за свою принадлежность к либерально-паразитическому сообществу, за возможность так вот бесцельно тратить время, которое люди иных профессий вынуждены проводить у себя на работе – на фабриках и заводах, на рынках, на скотных дворах, в офисах …
Придя домой, я неспешно собрался, взял пустой портфель и поехал на станцию метро «Каширская».
Выйдя на улицу из подземки, я быстро отыскал глазами Сергея Фёдоровича. Им оказался ничем непривлекательный мужичок – невысокий, худой, с кривыми ногами. Чёрные усики нисколько не придавали ему мужской значительности, скорее наоборот – это походило на попытку небритых юношей выглядеть старше своего возраста. Заметив меня, он улыбнулся и протянул мне руку. В момент рукопожатия я поймал его колючий, чуть нагловатый взгляд.
– Георгий Владимирович? Очень приятно. Рамзан мне рекомендовал вас как очень хорошего адвоката. Он отзывался о вас как о принципиальном и вдумчивом человеке, профессионале с большой буквы. К тому же, у вас разносторонняя практика, и уже совсем немалый опыт работы.
Я не без удовольствия слушал эти приятные слова в свой адрес, разглядывая собеседника. Прежде всего я обратил внимание на его одежду, часы и обувь. Ничего дорогостоящего. Жаль.
– Ну что вы, Сергей Фёдорович, я ещё не заслужил вашей лести.
– Георгий Владимирович, я на машине, она тут рядом, у дороги. Не возражаете, если мы там поговорим? Документы вам покажу. Пойдёмте.
Вообще-то я бы предпочёл разговор в кафе или ресторане, но его предложение продолжить разговор в машине я воспринял как возможность для себя оценить благосостояние своего будущего клиента. Если его машиной окажется новая иномарка, то свой гонорар я могу подкорректировать в сторону увеличения.
К моей радости, машина, к которой подвёл меня Сергей Фёдорович, была вишнёвая «Тойота-Камри», на вид не старая.
– Прошу вас, Георгий Владимирович, – любезно приглашая меня занять переднее кресло пассажира, сказал Сергей Фёдорович, открывая передо мной дверь.
Усаживаясь в машину, я увидел, что на водительском месте сидел бандитообразный парень лет двадцати пяти. Выглядел он соответственно – короткая стрижка, чёрная кожаная куртка, на правой руке сверкал жёлтый металлический браслет.
– Знакомьтесь, это мой водитель, – усаживаясь сзади меня, сказал Сергей Фёдорович.
– Николай, – произнёс водитель и протянул мне свою широкую ладонь.
В момент рукопожатия моя рука была крепко зажата в его руке. Ничего не подозревая, я смотрел в его лицо и изображал улыбку. Николай быстро вывернул мне руку и потянул её к себе.
– Что происходит?.. – попытался я возмутиться и хотел было повернуть голову назад…
Но едва я обернулся, как ощутил довольно сильный удар по голове, даже не удар, а толчок, от которого у меня перед глазами вспыхнули яркие круги, а во рту лязгнули зубы. Не успев испугаться, я почувствовал, что сердце всё же подскочило куда-то к низу шеи. Через секунду я ощутил, что, оказывается, до крови прикусил язык, а из глаз брызнули слёзы. Наконец я понял, что удар пришёлся по затылку.
– Не дёргайся, сука, – пригрозил мне водитель, пристёгивая наручниками мою левую руку к замку противоугонного блокиратора, вмонтированного в коробку передач.
Я повернул заметно потяжелевшую голову вправо в надежде найти возможность высунуться из машины и позвать на помощь, но в этот момент моё горло сдавил холодный металл. Вероятно, цепь.
– Я сейчас дёрну, и твоя подъязычная кость хрустнет, как у висельника, – медленно выговаривая слова, продышал мне в ухо Сергей Фёдорович. Такую манеру говорить со своей жертвой я видел часто в кино про вампиров.
Я молчал. От растерянности я не знал, что сказать. К тому же, спрашивать, что этим вампирам от меня надо, было бы проявлением трусости с моей стороны. А единственное, что я мог им в ту минуту противопоставить, это только напускное спокойствие.
– Так вот, – продолжал свою экзекуцию надо мной Сергей Фёдорович, – хочешь быть висельником, завтра твой труп найдут у тебя же дома. Будто сам повесился…
– Не получится, – хрипло возразил я. – На шее две странголюционные борозды останутся. Экспертиза покажет, что…
– Не умничай, сука! – сдавливая мое горло цепью, закричал Сергей Фёдорович.
– Товарищ майор, – водитель обратился к Сергею Фёдоровичу, – может, повезём его на Лубянку? А там уж…
– Верно говоришь, лейтенант, – согласился с ним Сергей Фёдорович. – Поехали. Там уж расколем его до жопы.
Автомобиль плавно тронулся с места и выехал на проезжую часть. Меня повезли на допрос. Правда, не туда, где располагается головной офис ФСБ РФ, а совсем в другое место. Машина стремительно понеслась по Каширскому шоссе в сторону области.
– Я майор ФСБ Фролов, – представился мне Сергей Фёдорович. – Управление по борьбе с терроризмом. Слыхал про такое?
– Ошейник ослабь, майор, – задыхаясь, ответил я.
– Слыхал, я спрашиваю? – заорал майор мне в ухо, нисколько не ослабив свою удавку.
– Да…
– Так вот, я сотрудник этого управления. Вчера мы взяли твоего Рамзана. Он во всём признался. Так что отпираться тебе бессмысленно. Нашему управлению даны такие полномочия, что даже гестапо нам бы позавидовало. Мы имеем право ликвидировать любого, кто нам покажется причастным к терроризму. Понял?
– Не совсем, – сказал я, пытаясь правой рукой сдерживать удавку на шее. – Я-то здесь причём?
– О чём вы вчера говорили с Рамзаном?
– Да о всяком…
– Выкладывай всё, а то потом поздно будет, – ослабив свою удавку, сказал Сергей Фёдорович.
– А что рассказывать-то? Встретились, выпили, попиздели за жись… Потом поехали тёлок ебать … – я кратко изложил события вчерашнего дня.
– Ты чё, сука, нас за лохов держишь? – опять заорал мне в ухо Сергей Фёдорович. – Я тебе сейчас яйца отрежу! Выкладывай, что ты взрывать собирался?
– Да не помню я, пьяный был, – попытался я уйти от ответа.
– Если не вспомнишь, я тебя на твоих же кишках повешу, – продолжил озвучивать свои «пугалки» майор ФСБ.
– Ну был, может, какой базар… Так ведь по пьяни… Я так однажды на мраморную статую полез…
– Я последний раз тебя спрашиваю, что ты взрывать собирался? – срывая голос, закричал Сергей Фёдорович.
– Не помню… – чувствуя, как на меня накатывает страх, ответил я.
– Товарищ майор, кончать с ним надо, – опять заговорил водитель. – Выедем за город, там и прикончим…
– Давай, лейтенант, – вдруг успокоившись, сказал Сергей Фёдорович.
«Что мне делать?», – спросил я себя. Наверное, каждый, оказавшись в такой ситуации, начинает перебирать в мозгу все возможные варианты своего спасения. Выпрыгнуть на ходу не удастся – рука пристёгнута наручниками, шея на цепи… Даже если бы не было этих сдерживающих факторов, то выпрыгивание из машины, несущейся на полном ходу, – спасение ли это? Выход был один – дождаться, когда приедем куда-нибудь, а там, может, появится шанс.
То, что нас сдали чекистам проститутки из сауны, у меня не было сомнений. Все они работают под ментовской крышей. ФСБ тоже прибегает к их услугам. Рамзан, как доносчик, мной исключался сразу. «Вчера мы взяли твоего Рамзана. Он во всём признался. Так что отпираться тебе бессмысленно…», – это самый простой оперский трюк. Я же не малолетка, чтобы купиться на такой дешёвый понт…
Мы миновали МКАД. Через несколько минут по правую сторону начали появляться лесные массивы. Ещё некоторое время спустя, машина свернула с главной дороги вправо и на тихой скорости поехала по узкой лесной дороге. В зеркале заднего вида я заметил, что за нами следует легковой автомобиль на дистанции около ста метров. «Машина оперативного прикрытия», – догадался я. Через несколько минут у следовавшей за нами машины несколько раз блеснули фары. Это было сигналом для остановки.
– Всё, приехали, – сказал Николай, сворачивая на обочину.
Сергей Фёдорович быстро вышел из машины и открыл правую переднюю дверь. Когда с меня сняли наручники, моё твёрдое решение сбить с ног маленького кривоного майора и бежать прямиком в лес оказалось слишком наивным – в руках у Фролова был пистолет, направленный на меня.
– Вылезай, ублюдок, – скомандовал он.
Я подчинился. Горячая боль в затылке от недавно перенесённого удара просила приложиться к чему-нибудь холодному. «Когда закопают в мёрзлой земле, быстро голова остынет», – зло подшутил я сам над собой в попытках успокоить свою боль.
– Пошёл вперёд, – ткнул меня в спину Сергей Фёдорович. – Шагай быстрей и не оглядывайся.
Серая ледяная корка легко проваливалась под ногами. Я шёл в лес, специально замедляя шаги в надежде, что, может быть, люди в изредка проезжающих по этой дороге машинах заметят нечто подозрительное в том, что в эту минуту происходит со мной. «Может кто-то, вызовет по мобильному телефону милицию?» – глупо надеялся я. За спиной хлопнули дверцы машины, и послышался негромкий и неразборчивый разговор. Я оглянулся – из второй машины вышли три человека и направились за мной. «Понятно, убивать меня будут всей оперативной группой…».
– Я же сказал, не оглядываться, – Фролов прыжком наскочил на меня, пнув меня ногой в правый бок.
Я опять молча пошёл вперёд, думая о том, как внезапно подкралась смерть. Без всяких предвестников. Даже ни одна ворона не каркнула мне в окно сегодня утром, а настроение перед встречей с Сергеем Фёдоровичем было чуть ли не праздничным. Хотя нет, накануне ночью мне приснился сон…
«Шанс выжить есть в любой ситуации, – сказал мне внутренний голос, – даже в падающем самолете. А уж здесь-то. Ведь ты, Жора, артист! Играл в студенческом театре… Сейчас у тебя самая главная роль в жизни…».
От неожиданного и сильного толчка в спину я упал на землю лицом вниз. Через мгновение рука Фролова сдавила мою шею, а на затылке я почувствовал холодное дуло пистолета.
– Ну что? – голос майора ФСБ звучал над моею головой, как голос ангела смерти. – Последний шанс тебе даю, придурок. Будешь говорить?
– Буду! – заорал я в ответ, насколько мог это себе позволить, лёжа на животе, прижатым к земле, как пойманный зверь. – Да, я террорист. Готовил взрывы в Москве и Волгодонске. Сам взрывчатку таскал на себе. Никто меня не проверял. Потому что у меня славянское лицо! Ненавижу вас, тварей! Думаешь, я последний? Да нас сотни таких! В своих братьях-шахидах я уверен. Они за меня отомстят. Всё взорвут на хуй! Стреляй, блядь. Алла Акбар!..
Прокричав последние слова, я почувствовал, как застывшие от страха губы чуть размягчились. Я ждал реакцию на мой выпад. Мои «признания» в причастности к терроризму должны были спасти меня в эту минуту. Ведь нельзя же меня прямо сейчас ликвидировать, если ещё сотни таких же террористов готовят новые взрывы. Отсюда вывод: со мной надо работать, проводить следственно-оперативные мероприятия. И чтоб всё было официально, а не так, как здесь – в лесу, под дулом пистолета. А уж оказавшись в кабинете следователя, можно будет потолковать о том, почему я в пьяном бреду похвастался Рамзану и проституткам о своих экстремистских методах в адвокатской практике. И самое главное – где доказательства? Ни хрена у вас не выйдет! В крайнем случае, закошу под психа…
– А ну-ка встань, – как-то неожиданно и подозрительно вежливо сказал Фролов и стал помогать мне подняться. – Вставай, Георгий, вставай, родной.
Я медленно, с чувством достоинства, встал на ноги и свысока посмотрел на маленького майора. «Только бы не переиграть..», – думал я в тот момент, стараясь глядеть хотя и в его сторону, но не в глаза.
Фролов улыбался. Я молчал. Немая сцена была абсурдной. Я постарался изобразить надменное лицо и всем своим видом показать ему: «Ты, кажется, собирался везти меня на Лубянку? Вези». Три тёмные фигуры стояли слева от меня в десяти шагах и молча наблюдали за происходящим. Я не обращал свой взгляд в их сторону, демонстрируя тем самым – мол, я с начальником разговариваю, а значит, количество его помощников для меня абсолютный ноль.
– Браво, Георгий, – вдруг сказал Сергей Фёдорович и, спрятав пистолет в карман, потянулся меня обнимать. – Молодец!
В замешательстве я начал мягко сопротивляться майору, слегка отталкивая его, чтобы избавиться от его объятий. Не понимая, что происходит, я повернул голову влево и тут…
– Рамзан?..
Рамзан стоял в длинном чёрном пальто посредине двух молодых парней. Он смущённо изобразил улыбку и быстрым шагом направился ко мне со словами:
– Георгий, я тебе сейчас всё объясню.
Моим первым желанием было со всей силы заехать ему по физиономии. Но руки и ноги плохо слушались, всё тело как-то обмякло. Оставалось только плюнуть ему в лицо. Но я сдержался.
– Послушай, брат, – сказал Рамзан и хотел подойти ко мне поближе.
– Подожди, Мурза, – перебил его Сергей Фёдорович. – Я сам всё объясню.
Сергей Фёдорович быстро повернулся ко мне и сказал:
– Извини, Георгий, это была проверка.
– Какая ещё проверка? – пролепетал я, начиная приходить в себя от пережитого ужаса.
Фролов взял меня под руку и повёл обратно из леса – к дороге.
– Дело в том, что никакие мы не чекисты. Мы друзья твоего Рамзана. Сегодня утром он рассказал нам о тебе, и мы решили с тобой встретиться. Мы твои братья по духу. Нам нужно быть вместе…
– Вместе? А кто вы такие? – я снова испугался этих непонятных друзей Рамзана и даже на несколько секунд повернул голову назад – разглядеть их получше. Они молча шли за нами.
– Я руководитель русского отделения Аль-Каиды, – сказал Сергей Фёдорович и пристально посмотрел мне в глаза. Выдержав паузу, он вполоборота обернулся назад и, кивнув головой в сторону Рамзана и двух неизвестных мне товарищей, добавил: – а это мои помощники.
Я встал, как вкопанный. Все мысли, вопросы, загадки мгновенно растворились в тихой сумеречной пустоте мёртвого леса.
– Ещё раз извини нас за эту проверку, но она была нам необходима, – не дав мне опомниться, продолжал Сергей Фёдорович. – А что нам оставалось? Поверить твоим экстремистским высказываниям? Так по пьяни мы все экстремисты. Мы должны были убедиться в твоей твёрдости. А вдруг ты бы струсил?
«Но если честно, так я струсил. От страха даже живот заболел. Роль, которую я разыграл перед активистами Аль-Каиды, предназначалась как раз для их противников. От испуга перед ФСБ всё это было, уважаемые коллеги-террористы!».
– Но ты оказался молодцом, – снова начал хвалить меня Фролов. – Настоящий герой. Нам такие нужны.
– Для чего?
– Как для чего? – неподдельно удивился Сергей Фёдорович. – Ты что, не желаешь бороться с мировым злом? Так и собираешься отсидеться на обочине жизни? И это в то время, когда идёт такая схватка!
– Какая схватка? – я не понимал, к чему он клонит.
– Всё, что тебе известно о коррупции в России, – это лишь часть той правды, которая скрыта от всего человечества.
– Вы о мировой мафии, что ли? – уже не скрывая усмешки, спросил я.
– Почти угадал, – не обращая внимания на мою несерьёзность, сказал Сергей Фёдорович.
Мы подошли к машинам. Я достал сигарету и закурил. Затягиваясь дымом, я подумал о том, как всё чертовски закрутилось – вышел из дома на встречу с клиентом с мыслью заработать на том, чтобы начать очередную занудную судебную тяжбу, а тут на тебе! – пресловутые международные террористы в друзья напрашиваются, работать вместе предлагают. Зачем я им понадобился? В инженерно-сапёр-34
ных войсках я не служил, с минно-подрывным делом не знаком. Им что, простой смертник понадобился?
Будто услышав мои мысли, Сергей Фёдорович ответил на мой неозвученный вопрос:
– Ты готов нам помочь в очень серьёзном деле? Как адвокат нашего товарища, который сидит сейчас в тюрьме. Мы подумали, посовещались – освободить его можешь только ты, Георгий. Больше некому.
Наверняка моё выражение лица в тот момент лучше всяких слов передало мою догадку: «Ах, вот оно что!».
– Холодно что-то и сыро, может, сядем в машину? – предложил Сергей Фёдорович.
Я выкинул сигарету и предусмотрительно сел на заднее сиденье. Николай, недавний «лейтенант ФСБ», смущённо улыбнулся мне. Рамзан сел рядом со мной, а Сергей Фёдорович занял переднее место пассажира.
– Так вот, – продолжил Сергей Фёдорович. – Нам нужен свой парень, проверенный.
– Ну что ж, я согласен, – успокоившись, ответил я и тут же пустился в приятные рассуждения о своём призвании: – Мой профессиональный долг – защищать любого, кем бы он не был. По закону даже дьяволу должен быть предоставлен адвокат.
– Я знал, что ты согласишься, – не поворачиваясь ко мне лицом, как бы про себя, сказал Рамзан.
– Для начала, ответь мне на такой вопрос, – потирая руки в предвкушении интересного разговора, спросил меня Сергей Фёдорович: – ты нас не выдашь? Ведь про Аль-Каиду наши враги только и рассказывают, что мы негодяи, тупые убийцы. Хотя на самом деле – мы боремся против мирового зла, оплотом которого является США. Наша борьба идёт по всему миру… Короче, ты согласен участвовать в нашей борьбе?
– Давно мечтал закрыть Америку, – пошутил я в ответ.
– Тогда поехали, – Сергей Фёдорович кивнул головой, и машина, лихо развернувшись, понеслась по дороге. – Суть дела такова. Полгода назад ФСБ приняла нашего товарища, Назира Хамалова, члена нашей организации. Сейчас он сидит в «Лефортово» – ждёт суда. Ему вменяют попытку сбыть за границу секретный проект советской суперторпеды «Шакал». Она была создана незадолго до развала СССР в одном казахском оборонном НИИ. Понятно, что когда Союз умирал и его разрывали настоящие шакалы, про эту секретную разработку, как и про многие другие, забыли. Русские генералы занялись очень прибыльным бизнесом – продажей военных секретов. Тогда нами было принято решение оснастить иракские ВМС этими торпедами, которые способны в считанные минуты потопить весь американский флот в Персидском заливе. За передачу этой секретной документации иракским спецслужбам отвечал Назир Хамалов, который, как и все мы, свято верил в то, что Саддам Хусейн всерьёз собирался воевать с США. Ну про итоги этой войны тебе известно – запуганный бородатый дедушка защищается сейчас в суде с помощью полутора тысячи адвокатов. Надеясь, что это спасёт его от виселицы. То есть всё, на что хватило этого грозного диктатора, – собрать один полк болтунов. Дурилка картонная… И теперь всё бремя ответственности за освобождение Ближнего Востока легло на нас – честных и бесстрашных бойцов Аль-Каиды. О своих контактах с Хамаловым продажная иракская военная разведка сообщила американцам. ЦРУ, в свою очередь, пожаловалось ФСБ. Хвала Аллаху, документы так и не были перехвачены – мы их спрятали в надёжном месте. Чуть позже мы переправили их в Иран.
– Иран? Почему такая неразборчивость в связях? – несмотря на то, что от всего услышанного у меня уже перехватило дух, я всё же не мог не задать этот вопрос, поскольку моё детство прошло в дыму и грохоте ирано-иракской войны, которая велась в телепередаче «Международная панорама».
– А тебе не всё равно, кто устроит «Пёрл-Харбор» в Персидском заливе? – усмехнулся Фролов в ответ.
От причастности к готовящимся великим потрясениям на планете моя ушибленная голова слегка закружилась. Я всегда чувствовал в глубине души, что нечто особенное мне уготовано судьбой. Правда, каково это предназначение, я не знал. Быть может, оно опасно и разрушительно? Такое же, как у тех простых мужичков, на которых я обратил внимание в рюмочной на Никольской улице, где я опохмелялся со следователями из ОВД «Китай-город». Эти двое мужичков, с виду типичные пьянчуги, вели себя странно – подозрительно озирались, их лица были чем-то серьёзно озабочены, говорили они тихо, и их голоса терялись в звоне посуды и шуме, царившими в этом заведении. Однако мне удалось расслышать несколько фраз из их таинственного разговора:
– Решено, – сказал мужичок в замусоленной кепке своему товарищу, облокотившись на столик-грибок (рудимент советского общепита). – Завтра мы начинаем.
– Это уже точно? – второй мужичок пригнулся за столиком, чтобы приблизиться к своему собеседнику. – У нас всё готово для этого?
– Всё продумано до мелочей, – ответил мужичок в кепке и протянул свою рюмку, чтобы чокнуться с собутыльником. – Завтра увидишь.
Я бы забыл об этом случайно подслушанном разговоре, но на следующий день, 11 сентября 2001 года, смертельное авиашоу с участием арабской пилотажной группы потрясло весь мир. С тех пор меня время от времени мутило странное ощущение: а не видел ли я организаторов этих терактов? Их скромный вид и место обсуждения их планов меня нисколько не смущали. Ведь я тоже, в своё время сделавший величайшее историческое открытие, разгадавший тайну крестовых походов на Ближний Восток (оно случилось в результате ночного озарения, когда я задался вопросом об истинных причинах этих масштабных военных экспедиций), понявший, что их окончательной целью было воссоздание Государства Израиль, стоял там же, в рюмочной, за столиком-грибком, заставленным селёдочной закуской, а не за кафедрой Гарвардского университета или «Оксбриджа»[3]3
Oxbridge (англ.) – слово образовано от названий двух английских городов – Оксфорда и Кембриджа. Указанное сокращение часто используется при одновременном упоминании об Оксфордском и Кембриджском университетах.
[Закрыть].
Фролов чем-то отдалённо напомнил мне этих типов из рюмочной – такой же маленький, плюгавенький усатик. Из курса судебной психологии мне было известно, что люди с такой комплекцией отличаются ярко выраженным честолюбием, жестокостью и повышенной сексуальной активностью – очень подходящий контингент для тайных обществ, где оргазм от осознания скрытого могущества несравненно приятнее явного господства.
Машина пересекла МКАД. Николай уверенно петлял между автомобилями, обгоняя их то справа, то слева. Я прокашлялся – Рамзан и Сергей Фёдорович повернули головы в мою сторону, и я спросил их:
