Текст книги "Чужое Дело. Пролог (СИ)"

Автор книги: Максим Бугаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Я кровожадно улыбнулся, понимая, что внутри меха их сенсоры меня не обнаружат. Военная экранизация Амниума полностью блокировала любые сигналы, делая модели 1С234 беспомощными в своих стандартных методах сканирования.

Когда первичный тест пользователя завершился, я немедленно активировал медицинский отсек с наноботами. Первая помощь, оказанная перехваченным Геры андроидом, помогла лишь частично. Но этого было недостаточно. Боль в теле пульсировала с каждой секундой, и я осознавал, что нужен более мощный подход, чтобы восстановиться.

Легионеры медленно приближались ко мне и терминалу с Герой. Я до этого момента не двигался, стараясь сохранять маскировку. Оставаться незаметным было единственным шансом выиграть время.

Из плохих новостей: загружаемый боекомплект в Амниуме отсутствовал, а реактор всё ещё не прошел первичный разгон. Это не удивительно, машина на первичной активации ещё не прошла обкатку. О надежде на импульсные орудия можно забыть. Даже попытка активации орудий выведет из строя стержни, погубив реактор.

Из хороших: энергии фотонного реактора хватало для поддержки фасетчатой силовой брони, что гарантировало защиту. И, к счастью, в комплектации РТ-63 был предусмотрен плазменный резак. Не то чтобы это было идеальным оружием, но в противостоянии с Легионерами это неплохое подспорье.

Нужно было лишь настроить плазменную дугу на пиковые точки. Таким образом, резак можно использовать как импровизированный меч. Не самый изысканный метод борьбы, но лучше, чем оказаться безоружным перед "Палачами".

Как только Легионеры приблизились ко мне на расстояние двух метров, я активировал силовую защиту и запустил плазменный резак, трансформировав его в меч. Яркая дуга вспыхнула в моей руке, озарив ангар синеватым светом. Получилось эпично.

Правда, сработало не всё идеально. Нервы были на пределе, да и времени привыкнуть к управлению этим мехом не было. Первые движения вышли неловкими – Амниум резко дёрнулся, и меч едва не задел свою же правую шагающую опору. Но даже так: криво, коряво, неумело – результат превзошёл ожидания.

Плазменный резак распорол ближайшего андроида, разделив его пополам по вертикали. Реакция остальных двух была мгновенной. С разных сторон они открыли огонь, одновременно выпустив серию выстрелов. Но калибр стандартных винтовок 1С234 не причинил боевому РТ-63 ни малейшего вреда.

Сначала я почувствовал страх, но как только начали поступать уведомления о состоянии силового щита, я успокоился. Судя по показателям, у "Палачей" против "Лягушки" не было ни малейших шансов. Бой превратился в что-то вроде “догонялок”, и теперь мы поменялись местами.

Хотя Амниум был машиной поддержки, с лёгким бронированием и ограниченной боевой мощью, он без проблем выдерживал постоянные атаки 1С234 и 4СС2. Проблема заключалась в другом: в динамике и скорости он значительно проигрывал гражданским андроидам. Чтобы устранить Легионеров, мне нужно было сблизиться с ними, но сделать это оказалось сложно.

ПЦМ, судя по всему, в режиме реального времени обновлял тактические алгоритмы дроидов и андроидов, адаптируя их действия под мои манёвры. Амниуму не хватало скорости, а слаженность 1С234 на пару с дроидами и манёвренность только увеличивали разрыв.

И, похоже, так бы мне и пришлось носиться по ангару в этом безумном танце, если бы не помощь Геры. ИИ потребовал подключить его к одному из готовых к эксплуатации Амниумов. Без колебаний я выполнил его просьбу. Гера, используя вычислительные мощности группы, мгновенно сгенерировал активность взаимосвязанной сети. В итоге мы получил преимущество в количестве.

Выстроив девять Амниумов РТ-63 в кольцо, я загнал двух ретивых Легионеров в ловушку. Переключаясь с одного меха на другой через сеть, мы с Герой быстро разобрались как с андроидами, так и с их парящими дронами.

Однако не успел я выдохнуть, как Гера прервал мои мысли неприятным сообщением:

–* Из поступающей информации известно, что ДЛУ направила сюда две группы тяжёлых андроидов специального назначения Гедар 2Т234. Стандартная группа силового реагирования ДЛУ и СИК обычно состоит из десяти-одиннадцати единиц. В итоге, с вероятностью в 74% нас уничтожат.

Моё лицо исказила гримаса досады. Эти Гедары – совсем другой уровень.

–Ты ещё на полицейской частоте? – спросил я, пытаясь понять, откуда у него такая информация.

–* Нет. Полицейские частоты сейчас защищены по принципу переменного кодирования. Информация поступает с незащищённых серверов компаний космопорта. Все работы на стартовых площадках 2, 3, 4 и 6 временно приостановлены. Объявлена чрезвычайная ситуация. Все входы и выходы перекрыты.

Я сжал зубы. Чрезвычайная ситуация. Конечно. Это вполне в духе Империи – накрыть все Колпаком. Суровая реальность всегда любила втаптывать в грязь надежды и мечты. И похоже, я сегодня стану очередным свидетелем этой не прописной истины.

–Гера, – внезапно заинтересовал меня его анализ в процентном соотношении, – А почему ты нам оставил 26% ? Что тому причина? Весьма сомневаюсь, что в такой большой процент входит наша попытка вырваться из окружения с помощью Амниумов. Подобная вероятность даже для такого мечтателя как я выглядит глупостью.

Гера, как всегда, сделал театральную паузу, прежде чем ответить.

–* Эти 26% зависят от тебя, Макс. И от того, насколько ты готов воспользоваться своими способностями.

Я усмехнулся, хотя в глубине души это его заявление заставило меня насторожиться.

–Серьёзно? – сказал я с едва сдерживаемым раздражением. – И что это за магические способности, которые так могут всё изменить?

–* Я уже говорил тебе. Ты – Архи-Ментор, и сейчас самое время познать свои возможности, – произнёс Гера, как будто это объясняло всё.

–Опять ты за своё, – закатил я глаза. – Ну и что с того? Это твоё "призвание" мне сейчас не поможет, у нас реальная проблема, а ты только усложняешь и твердишь непонятные мне фразеологизмы...

Гера не дал мне договорить, его голос стал неожиданно более эмоциональным, с оттенком нетерпения:

–* Ты понятия не имеешь, на что способен! Даже в твоём нынешнем состоянии ты можешь связать в сеть до тридцати трёх Амниумов, Макс. Тридцать три! Это не просто цифра, это возможность превратить разрозненные машины в единую силу, управляемую твоим сознанием.

Я замолчал, переваривая услышанное.

–Связать тридцать три машины? – переспросил я, чувствуя, как в голове закипают вопросы. – Ты шутишь? Как это вообще возможно?

–* Я создан для этого, – перебил Гера. – Для того, чтобы помогать таким как ты. Связывать потоки сознания, обрабатывать данные, синхронизировать твою интуицию с системами. Даже сейчас, на этом уровне твоего развития, ты можешь управлять всеми устройствами в сети одновременно.

–Это звучит как бред, – пробормотал я, не зная, как реагировать.

–* Наши шансы на успех зависят от того, насколько быстро ты осознаешь свою роль. Ты не просто оператор, или как у вас принято называть “ии-мастер”, ты должен стать центром сети. Единым целым с ней.

Он выдержал ещё одну паузу, чтобы дать мне обдумать сказанное.

–* Если ты приложишь усилия, я могу подключить остальные Амниумы. У нас будет тридцать три единицы под управлением твоего сознания. Но для этого мне нужно знать, готов ли ты к такой нагрузке? И подумай над тем, что такое на самом деле, число тридцать три? Тебе ведь не составляет труда управлять всеми пальцами твоего организма, а их двадцать, четырьмя конечностями, головой, шеей, глазами, ушами, носом, ртом. Правильно, это ведь не так сложно?

Я посмотрел на экран терминала. Вопрос был одновременно простым и сложным. И сравнение Гера привел, с которым тяжело поспорить. Готов ли я? Да какая разница, если у меня всё равно нет другого выхода?

–Ладно, Гера, – выдохнул я. – Давай попробуем. Но если ты снова назовёшь меня "Архи-Ментором", “Повелителем розовых пони”, или “Тучкой с дождиком” я найду способ разобрать тебя на запчасти и втиснуть твою оболочку в робот-пылесос.

Гера не ответил, но я готов был поклясться, что услышал в его тоне довольное хмыканье.

Конец 3 главы.

Продолжение следует...

Глава 4

Чужое Дело.

Пролог. Свобода ярости. (4)

Пока наблюдал за расконсервацией Амниумов, в голове всплыло имя, которое недавно упоминал Гера. Астрид Лундберг. Тогда я бездумно отмахнулся, но сейчас это имя застряло в голове, как заноза. Я не мог избавиться от мысли, что эта особа напрямую связана с Сольвейг Ёйн. Ведь не зря же, Гера упомянул Астрид, но ни словом не обмолвился о Сольвейг. В этом явно существует какая-то взаимосвязь.

Стоит обязательно потом спросить об этом Геру, раздражённо думал я, заставляя себя вернуться к текущим делам. Но не получалось. Раз за разом это имя всплывало в сознании, как я не пытался избавиться от него.

Эти мысли отвлекали. Раздражает, когда теряю фокус. Надо больше сосредоточиться на текущем положении дел. Сейчас главное следить за входом в ангар, чтобы не пропустить незваного “гастролёра”.

–Гера! – окликнул я своего бестелесного подельника, – А почему настала такая “тишина”? Этих же Легионеров была целая уйма, и они знают наше местоположение. Почему сейчас не атакуют?

Ответ и так был очевиден. Всё было логично, ПЦМ просто ждут подкрепления, готовя идеальную тактику для атаки. Но я задал этот вопрос не ради ответа. Мне нужно было отвлечься, вытряхнуть из головы мешанину ненужных мыслей и хотя бы ненадолго переключиться на диалог с Герой.

–* Полагаю, данные обстоятельства напрямую связаны с изменением стратегии Программ Центрального Мониторинга. Нерациональное использование муниципальной собственности и фактические риски потери контроля заставили ПЦМ приостановить активные действия. Все атаки откладываются до получения новых данных.

С каждой новой машиной, подключённой в сеть, я отчётливо замечал, как менялся Гера. Его голос становился всё более эмоциональным, интонации обрели оттенок уверенности, который раньше звучал лишь в шутливых комментариях. Этот фотонный хитрец явно не просто объединял Амниумы в единую сеть. Он попутно создавал для себя кластерный сервер, наращивая вычислительные мощности и укрепляя контроль над системой.

–Гера, ты там случайно не планируешь захватить власть в космопорте своими махинациями? – решил я подшутить над ИИ, заодно и проверить, насколько развился этот умник. Понимает ли он скрытый юмор.

–* Захват власти? – отозвался Гера, сделав паузу, как будто обдумывал мою фразу. – Данное предположение противоречит моим основным протоколам. Единственный аргумент: способ повысить наши шансы на выживание...

Он замолчал, а затем добавил с неожиданной насмешливой интонацией:

–* Предпочитаю более изысканные методы влияния. Но тебе стоит быть осторожнее. Вдруг я действительно решу расширить свою зону контроля подобным способом. Что тогда будешь делать?

Я криво улыбнулся. Гера явно начинал понимать шутки – или хотя бы умел их симулировать. И больше того. Он научился давать едкие, адекватные ответы. А ведь не прошло и сорока восьми часов с момента его адаптации. Способный парень, ничего не скажешь.

–Ладно, завоеватель, оставим великие планы на потом, – ответил я, – Лучше скажи, сколько Амниумов уже подключено?

Гера вернулся к своей обычной аналитической манере:

–* На данный момент сеть объединяет девятнадцать единиц. Продолжаю подключение.

Девятнадцать, мысленно подытожил я. Вся фотоника этих машин уже в распоряжении Геры. Осталось четырнадцать аппаратов, и банда железных гладиаторов с плазменными резаками на потеху публики будет биться на смерть. Уверен, новостные каналы уже тут как тут. В северных районах уже принимают ставки, насколько долго бунтарь продержаться. И фигурирует во всех новостных пабликах только моя рожа. Про Геру широкой общественности ничего не известно.

Снаружи раздался гул тяжелых глайеров. Два борта, сразу на слух определил я. Похоже заявились “звёзды шоу” которых все заждались. Отлично! А я пока что, даже понятия не имею, про какой там ментор рассказывал Гера и с чем его едят.

–Гера, похоже нам кранты, – спокойно произнёс я, отчетливо осознавая, что это за машины такие – Гедары.

–* В сети не задействованы ещё пять единиц, – сообщил мой фотонный друг.

–Без проблем, – пожал я плечами, – Сейчас скажу им, чтобы подождали. Тебе сколько ещё времени нужно? Чтобы я хотя бы знал, какую им информации донести. А то, как-то неудобно получится.

–* Потребуется ещё четыре минуты для полной синхронизации, – прозвучал голос Геры с прежней ровностью, будто ситуация вокруг была совершенно обыденной.

Четыре минуты? Замечательно. Этого времени как раз хватит, чтобы от нас осталась только пыль, сделал весьма неутешительный прогноз для себя я. Но, существовал и вариант, что штурмовые андроиды подождут. Вот только что дальше?

–Ладно, Гера, – я глубоко вздохнул, стараясь сохранять спокойствие, – Не хочешь, случайно, поделиться планом, что мы будем делать? А то, честно говоря, в голове как-то совсем пусто. Тотальная тишина, только два слова в этой пустоте громко скрипят, как старые ботинки. Астрид Лундберг.

–Вынужден напомнить, – ответил ИИ с лёгкой иронией, – Ментор – это ты, а я всего лишь помощник. Тактика, стратегия, планирование боевых действий – это не в моей компетенции. Моя задача – поддерживать многозадачность твоего сознания и увеличивать каналы захвата.

–Прекрасно, – пробормотал я, сдавленно усмехнувшись, когда раздались первые удары о бетон, десантировавшихся 2Т234.

Вот он, момент истины. Гера пообещал помощь, и я её получил. Но как далеко эта помощь от реальности... Где-то там, за горизонтом. Даже с этой точки не разглядеть. Я перевёл взгляд на тепловой сканер. За стеной – силуэты восьми Гедаров.

Где остальные, понятия не имею. Пока что обнаружена не полная одна группа. И это плохо. Сейчас все будет происходить не по сценарию из фильма, где злодеи выходят по одному, чтобы главный герой успел перебить их по очереди. Это реальная жизнь, и на кону – всё.

–* Важно отметить, – снова прозвучал голос Геры, – с каждым шагом противник ускоряет процесс навигации. Их алгоритмы не предсказуемы. Рекомендую погружение в созданную сеть. Подключение оставшихся трех единиц остановлено.

–Супер, Гера, просто супер, – пробормотал я, цепляясь за последнюю каплю спокойствия. Странное ощущение овладевало мной – страх, растворённый в пустоте, как если бы я уже смирился с неизбежным.

Я погрузился в поток данных, ощущая каждую единицу информации как серию импульсов в нейронной сети. Сознание опустилось на теплую перину невесомой пустоты.

Пройдя полное погружение, я видел все тридцать точек в сети, но понятия не имел, как такое количество связать в единое целое. Передо мной мелькали тридцать Амниумов, и каждая точка представляла собой самостоятельную единицу, которая как бы существовала в своём пространстве. Я воспринимал их – как отдельные тела, чуждые, независимо функционирующие. Как собрать их в одно целое? Это был мой первый вопрос, на который у меня не было ответа.

Поначалу я решил применить привычный стандартный метод. Как я всегда делал, когда работал с несколькими объектами. Я был словно шахматист, сидящий за доской, где стояло больше фигур, чем положено. Мои фигуры – это импульсы покорности центральных процессоров Амниумов. Я мог переключаться между девятью, десятью фигурами, внимательно просчитывая каждый ход. Но вот к одиннадцатой я уже не мог дотянуться. Мои движения стали замедляться, как если бы я пытался управлять количеством фигур, превышающим мой опыт и возможности. В моей голове возникала запутанная схема: нужно было сосредоточиться на каждой фигуре по очереди, но это уже не работало. Вся цепочка рвалась на отдельные фрагменты, которые нужно собрать снова.

Я понимал, что так я не смогу добиться цели. Это не тот результат, на который была сделана ставка. Ментор. Чёртов Ментор. Я не знал, как это сделать. Совсем не знал. Но память выдала интересный фрагмент, о чем Гера обмолвился... Он дал мне своеобразную подсказку. Что-то вроде: «управляй как своими конечностями тела». Мои пальцы на ногах, руках, колени, таз, туловище, плечи, локти, шея – всё это частью меня. Мне стоит отбросить стереотипы и принять новую парадигму своей сущности.

Возможно, стоит просто подменить понятия? Избавиться от догм и провести революцию своего сознания? То есть, поглотить все объекты в сети, растворить их в себе, сделать частью меня. Ведь я не задумываюсь, когда беру чайник в руку, как распределить вес на левый мизинец ноги, как согнуть колено, наклонить туловище, под каким углом согнуть локоть и как пальцами руки захватить ручку чайника. Если бы я всё это делал с таким же отношением, как пилотировал несколько бортов, то чай в чашку я бы налил только через шесть часов, а может и больше. Каждый человек управляет своим телом, не задумываясь о точках тяжести, прикладной механике конструкций – в нашем случае, о своём скелете. Нет. Импульс с головного мозга поступает... Поступает... Неужели Гера и есть тот “спиной мозг”, который выступает в роли основного помощника? Да, только такие ассоциации сразу приходят на ум.

В теории всё понятно и логично, но вот как эти наработки перенести в реальность? Как применить их на практике, когда интуитивное управление должно быть без усилий, а не расчётливым решением каждой отдельной задачи?

Хорошо, сосредоточился. Поглощение. Всех. Без остатка. Но как, сука?! Я же не кашалот, который может проглотить косяк рыб за один раз. Надо идти от обратного. Если раньше я привязывал всё к себе, то сейчас попробую построить себя из этого нагромождения. Интересная мысль. Как гончар лепит глину. Сначала бесформенная масса, а потом, с помощью нехитрого приспособления и рук, создаётся форма. Но у гончара на первом месте – тактильные чувства. Он ощущает каждый изгиб, каждую неровность. А у меня? Чем заменить руки гончара, если передо мной – только сгусток пульсирующих точек?

И тут я заметил нечто новое. То, чего раньше не было при погружении. У меня появился инструмент захвата. На первый взгляд незаметные, но вполне ощутимые щупальца. Они дрожали, словно ещё не привыкли к своему существованию. И от них тянуло безжизненным холодом. Гера. Это он. Это его прямая помощь. Мне нужно было не только осознать это и принять, но и научиться пользоваться этим инструментом.

Что ж, время для практики. Методом проб и ошибок, как всегда. Помощь ИИ останется на уровне подсказок, но жаловаться некогда. Попробуем.

И только я начал собирать себя из фрагментов, как слева полыхнула яркая вспышка. Неприятная боль и жжение пронзили меня. Сначала я даже не понял, как такое возможно в нейронной сети. До этого я мог ощущать дистанцию, прикосновение объектов, их форму – но боль? Это было впервые. К тому же я никак не мог приспособиться к множеству потоков поступающей информации. Чем больше я собирал частиц «себя» в единое целое, тем сильнее сознание дробилось на части, вызывая резонанс. И ещё эта пульсация, которую нельзя было игнорировать. Она отдавала болью с каждым шагом.

Шесть фрагментов. Пять. Моё сознание разрывало на части. Будто я при пятикратной перегрузке без воздушного барьера прорывался сквозь слои атмосферы. Я уже не видел ничего и не мог понять, где остальные части. Честно говоря, мне было наплевать. Я попал в ловушку, из которой не мог выбраться.

Не знаю, сколько времени я сопротивлялся. Это была вечность, пока я наконец не прорвался сквозь слой. И вдруг ощутил себя в золотом тумане, который словно подарил глоток свежего воздуха. Я больше не был собой. Я превратился в облако. Наконец пришла тишина, я застыл в этом неведомом пространстве.

Но отдохнуть не получилось. Вспышки боли, как регулярные удары молота, начали терзать меня. Ни секунды передышки. Злость заполнила меня до краёв. Сгенерировав визуальную составляющую, я очутился в эпицентре событий.

Восемь штурмовых Гедаров без остановки атаковали левый фланг. Мои шесть Амниумов стояли как оловянные болваны, впитывая урон от штурмовых орудий 2Т234. Все шесть на грани уничтожения. Бронепластины сорваны с мясом, корпуса изуродованы. У некоторых критические повреждения двигательных функций. Секунды отделяли их от полного краха.

С таким положением дел я не желал мириться.

Мгновенно вычислив расстояние до цели, я отправил в атаку шесть нетронутых Амниумов с правого фланга. Их единственным оружием оставались плазменные резаки – достаточно мощные против тяжёлой брони врага, но эффективные лишь в ближнем бою. Чтобы компенсировать этот недостаток, пришлось перебросить большую часть нагрузки реакторов на фасетчатую экранированную защиту.

Вероятность перегорания аулитовых стержней реакторов была пугающе высокой, особенно для не разогнанных систем, но другого выбора не было. Приблизиться к Гедарам по-другому не получится.

Жаль, что не удалось воспользоваться оружейными модулями 1С234, которые мы уничтожили ранее. Они могли бы кардинально изменить ход боя. Но Программа Центрального Мониторинга (ПЦМ) намертво заблокировала их. Этот инструмент Департамента Локализации Угроз использовал многослойный переменный код, практически невозможный для взлома в боевых условиях.

Ещё одну проблему создавала несовместимость оружейных протоколов Империи и Конфедерации. Это была старая и безупречно работающая система, которая служила гарантией того, что враг не сможет использовать захваченное оружие.

Выстроив Амниумы в обратный треугольник, я приказал первым трём шагоходам прикрывать защитным полем троицу сзади. Вся мощь их реакторов ушла на фасетчатую броню. Гедары пытались пробить брешь своими штурмовыми орудиями, но безуспешно.

Не теряя времени, я подтянул оставшиеся машины на левом фланге. Моей целью было не просто задавить противника числом, а лишить его манёвра. Когда я перекрыл выход двумя Амниумами, Гедары оказались прижаты к стене. Теперь у них не было шансов: в ближнем бою 2Т234 уступали боевым мехам, что не удивительно.

Плазменные резаки вспыхнули, разрезая корпуса штурмовых Гедаров. Спустя несколько секунд три боевых андроида были уничтожены. Оставшаяся пятёрка, воспользовавшись своими размерами, протиснулась между корпусами Амниумов, уничтожив одного из них и зашла в тыл. Они выстроились в боевой пятиугольник и замерли. Теперь штурмовики оказались в центри плотного кольца моих машин.

Я сразу понял, что происходит: ПЦМ не торопилась, изучая тактику и стиль ведения боя. Система анализировала мои действия, просчитывала тактику и вносила коррективы. Этот бой для неё был всего лишь пробной партией. Разведка боем. А у меня не было времени играть по её правилам. Я знал: у неё ещё есть резервы. Остатки групп, несколько десятков 1С234 и, возможно, мобилизованные спасательные машины.

Я перевёл свою машину на левый фланг, вытащив себя из относительно защищённого центра. Я подтянул Амниумы ближе, формируя плотный строй. Прорыв был очевидным решением, но как выбраться из этой ловушки? Логичные маршруты точно перекрыты, но я не верил, что у муниципальных служб хватит ресурсов, чтобы замкнуть весь космопорт. Более вероятно, что СИК и ДЛУ только стягивают остатки резервов и спасательные андроиды 1А234 к этой локации.

Ситуация не оставляла места для сомнений, но я чувствовал себя уверенно. Даже более того. Азарт наполнял меня до краёв. Я был морально готов проиграть ещё в начале, но сейчас всё изменилось. После произошедшего чуда я словно получил крылья. Я сделал то, чего никто никогда не делал. Практически никто. Конечно, явные намёки Геры и прочее, но лично я не знал таких людей. Всё это не важно. Гера... К чёрту его! Сейчас я на подъёме. Я в самом разгаре битвы, и вряд ли что-то сможет меня остановить.

Чувствуя всем своим естеством, что прорыв нужно осуществлять именно в этот момент, я направил все железо на выход. Вообще не понимал, какой стоит выстроить маршрут для бегства. Ясно было другое: нельзя предсказать сейчас ничего наперёд, иначе руководствуясь одной лишь логикой, я угожу в капкан ПЦМ.

Я не питал иллюзий. Один человек не может перехитрить Программу Центрального Мониторинга. Но у меня было то, с чем она никогда не сталкивалась: непредсказуемость, нахальство и новизна. Для системы это было как удар в спину – миллионы переменных, не основанных на логике. Невозможность проанализировать хаос – вот моё главное оружие.

Мои импровизированное соединение вырвались из ангара. В мгновение ока строй перестроился, образуя круговую защиту. Я оставил девять Амниумов внутри круга, выставив свою машину в первых рядах обороны. С пяти сторон и сверху одновременно началась атака. Сканеры зафиксировали мощные удары: снаряды, плазменные потоки, даже кинетические удары. Силовое поле пока держалось, но нагрев стержней уже подбирался к критической отметке.

Глядя на своих безмолвных солдат, я почувствовал, как внутри что-то сжалось. Для меня это были не просто машины. Каждый из них работал ради одной цели – защитить меня. Их стойкость стала олицетворением преданности.

Я знал: каждая потеря – это не просто механизм, вышедший из строя. Это фрагмент моей защиты, моей воли, моего шанса на выживание. Вступая на путь войны, понимаешь, что без жертв не обойтись. Потери будут с обеих сторон, и ты принимаешь это правило, беря ответственность на себя.

Пусть для кого-то это просто металлические куклы, чьим существованием система особо не дорожит. Но не для меня. Моя философия другая. Возможно, её никто не разделит, но я и не ищу последователей. Для меня любая форма жизни заслуживает уважения. Цинично думать об этом сейчас, но так уж сложилось. Это факт. И как бы от него ни отворачиваться, он остаётся фактом.

Осматривая по сторонам, я лихорадочно соображал, каков должен быть путь для отступления, бегства. Главное куда? От системы не спрятаться. Тем более таким количеством. Но выход должен быть.

Итак, лучше всего спрятаться под землю. Что в наличии: теплоотводящие туннели, которые сразу отбрасываем. По габаритам Амниумам не пройти.

Подземные склады? Нет! Это конечные точки в космопорте. Тупиковые. Таким образом я как загнанный зверь забьюсь в нору и тогда станет вопрос уже времени, когда меня уничтожат.

Попробовать уйти через стартовые площадки и захватить транспортный челнок? Идея так же с логическим финалом. Мне даже не дадут возможность выйти на орбиту, уничтожив в слоях стратосферы.

Пробиться в город и попытаться раствориться внутри? Ну так себе идея. Первые очевидные преграды, это те заграждения, которые уже сумели соорудить полицейские и ДЛУ. Вокруг было столько машин, глайров, андроидов, дронов и людей, что на моей совести будет столько разрушений, от которых потом никогда не отмыться. Потом, как я себе представляю, раствориться на Амниумах в городских застройках! Это смешно. Особенно учитывая дроны и глайеры. Они же не выпустят меня из виду и финал тот же. Мехи с перегретыми реакторами выйдут из стоя, на этом вся история будет окончена.

Ещё настойчиво стал раздражать внутренний импульс чужого сознания, не давая покоя внутри сети. Светло голубая нить тянулась ко мне и требовательно пыталась проникнуть внутрь моего защитного кокона. Неужели ПЦМ пыталась внедриться и взломать? Нет, вряд ли! Импульс шел изнутри системы. Твою ж мать! Это же Гера. Я раскрыл барьер и впустил в себя поток.

–* “Четыре секунды до удара” – только услышал я предупреждение от ИИ.

–“Что?” – начал я по сторонам искать опасность.

Но в поле видимости были всё те же заграждения и импровизированные баррикады из техники полиции и транспортных роботизированных погрузчиков космопорта, из-за которых вели беспрерывный огонь андроиды с людьми.

–* “Одна секунда” ...

Прямо в центр строения Амниумов, сверху пришёл удар мощного гравитационного импульсного заряда. В одно мгновение весь защитный строй разбросало на несколько сотен метров. Я только запомнил, как нейронное соединение вмиг оборвалось и неведомая сила высоко подбросила меня вверх. Полет длился несколько секунд. Перед глазами пронеслись несколько стартовых площадок космопорта со стоявшими на них грузовыми челноками. Затем был удар! Страшное приземление. Тело моего Амниума покатилось по бетонной поверхности, словно беспомощный мяч. Амниум крутился, грохоча обломками брони, оставляя за собой искры, осколки и полосы рваного металла. Удары об землю с каждым разом становились слабее, пока движение не замедлилось окончательно. Система защиты плота в машине Конфедерации оказалась на высоте. Богиева пена мгновенна зафиксировала тело и создала защитную оболочку, защитив человека от непредсказуемых увечий. В этот момент я даже испытал невольное уважение к инженерной мысли конфедератов.

Но это не спасло от последствий удара. Голова раскалывалась от резонанса в нейросети. С носа и ушей шла кровь от перегрузок. Волнами накатывала тошнота. Содержимое желудка вот-вот попросится наружу. Сознание то возвращалось, то исчезало, оставляя лишь разрозненные фрагменты реальности. Пена самопроизвольно стала рассыпаться, освобождая из оков мое тело в кабине. Сканеры не работали, подавленные перегрузкой и повреждениями. Визуальные сенсоры мигали, словно пытались восстановить изображение.

Затем всё происходило словно в тумане. Я увидел, как кабина моего РТ-63 со крипом и матами начала открываться. Не понимая, откуда идут ругательства, я просто с открытыми глазами неподвижно лежал на спине в кресле пилота. Именно лежал, так как точно понимал своё положение, основываясь на земном притяжении. Очевидно Амниум, после падения, оказался на спине, за что очередной раз моё уважение к инженерам, работавших над этой машиной.

Потом, передо мной появились люди с ломами в руках. Их лица были весьма неприятными и пугающими. Эти люди, очевидно, не имели н какого отношения к представителям правопорядка. Лица в татуировках, у некоторых кибернетические части тела, вставные глаза с красным сканером. Кто это вообще такие были? И где полицейские андроиды, или ДЛУ? Меня ведь по всем законам должны сейчас арестовать и ...

В итоге я получил удар кулаком в лицо и потерял сознание закрыл глаза. Потом память состояли из одних отрывков. Были властные слова неизвестного мне человека, который раздавал команды:

“Несите этого гандона в машину”, – я чувствовал, как меня подняли несколько рук...

“Быстрей, быстрей, шевелитесь, пока циклопы не набежали” ...

“Уходим в “метро”, три мухи над головой” ...

***

Очнулся я в скверном настроении. Боже, как же всё болело. Глаза открыть удалось не с первого раза. Придав чуть больше усилий, удалось разорвать застывшую кровь, которая и мешала открыть глаза. Искусственный тусклый свет робко развеивал темноту нагоняя тоску и отчужденность. Руки затекли и онемели. Ног не чувствовал вовсе. Всё тело ныло и протестовало против такого обращения с собой. Ужасно хотелось пить и желательно чего-то покрепче, чтобы развеять дымку в голове и перед глазами.