Текст книги "Чужое Дело. Пролог (СИ)"

Автор книги: Максим Бугаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

–Извините хозяин, я слишком спешу. Я не в праве был считать, что мы закончили разговор. Прошу, продолжайте.

Я недовольно закивал головой и приказал одному из людей развести костёр.

–Ты должен смотреть дальше своего носа, Айк. Не всё так просто, как тебе кажется на первый взгляд. Проблема на самом деле в другом. Даже не в количестве местных разбойников, и не в их силе. Корень проблемы в этих двух сёлах.

–Я не могу уловить вашу мысль, Морик, – извиняющимся тоном тихо сказал горец, – Вы ведь не хотите сказать, что мы должны под корень вырезать два села?

Было видно, как Айк поник головой и ему было очень тяжело признаться в своем непонимании сути проблемы. Но к его уважению, он признавал свою проблему. А это хороший признак того, что в будущем человек только будет расти.

–Ну во-первых, при всей нашей удаче это невозможно сделать. С нами покончат гораздо быстрее. Причем, мы даже не знаем, какое количество разбойников вернется на сигнальный дым. А во-вторых, какой мне толк от двух мёртвых сёл?

Горец согласно кивнул, хмурясь над услышанным доводом,

–И, в-третьих, даже если мы каким-то чудом выживем после этой кровавой бани, как на подобное отреагируют власти? Думаешь, нас за такое самоуправство по голове погладят? Ведь рано, или поздно эта информация дойдет до столицы, и сильные мира сего не упустят такого момента, чтобы избавиться от меня. Нет, это однозначно не выход из ситуации. Тут совсем другой подход нужен.

–У меня уже голова кипит, хозяин. Так что нам тогда делать?

–А вот это хороший вопрос, похвалил я снова горца, – Но прежде, чем продолжить, завари-ка ты для начала нам крепкий чай. Да и честно сказать, поесть бы не мешало. Так что, ты давай организовывай нам ранний ужин, а я пока поразмышляю над превратностями судьбы.

Айк на редкость был умелым парнем, особенно когда дело касалось еды. Неведомо каким образом он умудрился приготовить за полчаса густой, наваристый суп с огромными кусками мяса. Да такой суп, что пальчики оближешь. Быстро расправившись со своими порциями, мы стали с удовольствием цедить ароматный чай у костра.

–Давай зайдём из далека, – решил я прояснить ситуацию, – Как тебе известно, у меня довольно натянутые отношения с Отцами города. Не со всеми, конечно, но большая часть их смотрят на меня с высока.

–Хозяин, это жалкие люди, которые и мизинца на вашей ноге не стоят, – признался мне в преданности по-своему горец.

Я лишь улыбнулся и продолжил, на чем прервал меня Айк,

–Если говорить прямо, с призрением. Это и не удивительно. Для них я чужак. Чужеземец, который невероятным образом проник в святая святых. В их священное лоно. Во власть. И большая часть вышеродных абсолютно не в восторге от этого.

Вот они и устраивают мне закулисные войны, кто как может. И хуже всего, чем чаще я побеждаю, тем больше создается коалиция против меня. В этот раз мне кинул вызов Протект Первого Землинария, маркиз Мьёрдак. Это с его подачи мне были жалованы земли покойного барона Хольёра. Барона, чьё имя не желали произносить вслух, а если и произносили, то тут же сплёвывали. И теперь мы с тобой понимаем, отчего так люди к этому имени относились.

–Вот сын собаки дикой! – выругался Айк, сообразив, где искать виновных наших недавних несчастий.

–Согласен, – кивнул я, – Весьма подлый поступок. Хотя этого следовало ожидать в нашем случае. Не стоит забывать, что сейчас для них я как кость в горле.

Так вот, мне нужно с высоко поднятой головой выйти из его ловушки. Маркиз Мьёрдак прекрасно осведомлен, что это за сёла и какие сюрпризы они в себе таят.

Однако, на официальном уровне, в бумагах Первого Землинария, никакого клейма на сёлах не значится. Следовательно кто-то очень влиятельный не хочет огласки и кроет этих лесных разбойников. Подобный факт означает, что речь идёт совершенно не о покойном бароне.

–Тут уже и дураку понятно, что это маркиз, – твердо заявил горец, пнув ногой землю.

–А вот я не могу утверждать подобное будучи в полной уверенности, – осадил я Айка, – Мало того, что нет тому задокументированных доказательств, так я пока не вижу в этом его выгоды.

Да, маркиз ещё та сволочь, но вполне возможно, что он просто воспользовался обстоятельствами, а возможно он выполняет чей-то приказ. Неизвестность в этом вопросе заставляет быть сдержанным и внимательным.

–Нутром чую, что он, – продолжал настаивать на своём Айк.

–Даже если и так, все равно у нас нет доказательств. Вспомни, минуту назад тебе сказал об этом. А без железных фактов причастности его к этому, дело не стоит и выеденного яйца. Так что, предъявить ему хоть что-то без доказательств не могу. В общем, посмотрим в будущем, что нам с этим делать, а сейчас вернемся к нашим баранам.

–Каким ещё баранам? – горец выпучил на меня свои карие глаза.

–Это оборот речи такой, – усмехнулся я, – К тем баранам, что в этих сёлах живут. Теперь понятно?

–Ах вот вы о чём, хозяин, – протянул горец, – Всё, я понял.

–А я вот не понял, что это за всадники собрались у въездного столба, – настороженно прислушался я к внутренним ощущениям.

Айк поднялся на ноги и стал вертеть головой во все стороны. Горец не понимал, о чем я сейчас говорю. Однако нутром, Айк чувствовал опасность. Но ничего в своем поле зрения, горец увидеть не мог.

–Хозяин? – воззвал он ко мне за объяснениями.

–Тот территориальный столб. Помнишь, когда мы выехали из лесу к этим сёлам, на дороге стоял столб. Из черного дерева. Сверху на котором был вырезан герб торговых земель, и чуть ниже герб ныне покойного барона Хольёра Правного.

–Да, – недоуменно стал кивать долговязый муж и потом сразу посмотрел в ту сторону, – Но хозяин, как вы можете увидеть хоть что-то с этого расстояния? Деревья и кусты полностью скрывают из виду то место.

–Так я не глазами смотрю, – честно признался я Айку, – Чтобы понять, что там всадники появились, мне глаза не нужны. Когда мы проезжали мимо, я на столбе удалил руну старого владельца и поставил свою, особенную.

Горец уважительно на меня посмотрел и поднял с земли меч. Громко, свиснув три раза, Айк оповестил наших людей об опасности. К их чести, никто не стал задавать глупых вопросов и шуметь. Все стали приводить себя в порядок, отложив всё ненужное на потом. Горец тихо подозвал к себе двух людей и хотел было отправить тех в разведку,

–Не стоит этого делать, – твёрдо настоял я, – В этом нет никакой нужды. Они едут прямо к нам, будут здесь через десять минут, не раньше.

Айк приказал нашим людям выстроиться в оборонительное построение. Но я уже знал, что неизвестных не меньше сотни. Расклад сил далеко не в нашу пользу. Вот только численный перевес не последнее слово в подобных случаях.

Долго не думая, я приказал нашим людям спешиться и начать искать по кустам камни, размером не меньше, чем с кулак. Благо в этой местности с этим проблем не возникло. Камни нужно было разбросать вдоль дороги и вокруг меня, в радиусе пятидесяти метров. Пока все занимались делом, я достал свой нож и стал ковырять им землю под ногами.

***

Айк крепко сжимал рукоять меча, напряжённо наблюдая за всадниками, выезжающими из-за поворота. Его нутро словно закричало, когда он услышал приказ:

–Все отойти на сто метров! Мечи в ножнах, к лукам не прикасаться. Мушкеты держать в чехлах.

Подобное распоряжение выбивало из равновесия. Горец инстинктивно напрягся, готовый броситься вперёд, но остановил себя. Это было не время спорить с хозяином. Однако внутренний голос кричал о безрассудности этого плана. Морик собирался встретить всадников в одиночку, без поддержки, без оружия в руках.

Айк понимал – Морик не был дураком. Он часто удивлял своими поступками и нестандартным подходом, но сейчас горец не мог избавиться от чувства опасности. Разбойники, вернувшиеся в свои родные места, вряд ли были настроены на дружелюбный разговор. А на таком расстоянии, если начнётся драка, Айк просто не успеет прийти на помощь.

Для него хозяин был не просто работодателем или командиром. Морик был смыслом его жизни, тем, кто вытащил его из грязи и дал новую цель. Айк не мог представить свою жизнь без него. И если что-то случится здесь и сейчас, он никогда себе этого не простит.

Молча отступая вместе с остальными, Айк не выпускал меч из рук. Если потребуется, он бросится вперёд, даже нарушив приказ. Лучше умереть, чем позволить хозяину остаться один на один с угрозой.

Айк с трудом удерживал себя от того, чтобы нарушить приказ. Как только на поляне появилось больше сотни всадников, горец почувствовал, как его гнев и тревога поднимаются волной. Он стиснул зубы так сильно, что казалось, челюсть сейчас треснет.

–Чёрт возьми, столько людей… – пробормотал он, сжимая рукоять меча так, что побелели костяшки.

Из общей массы отделилось семь всадников. Они спокойно, но уверенно подъехали к Морику, окружив его полукругом. Это была демонстрация силы и власти. Айк не слышал, о чём они говорили, но видел, как хозяин держался с видимым спокойствием. Это было его оружие – холодная уверенность, которая заставляла людей задуматься, прежде чем пойти в атаку.

Сердце Айка бешено колотилось. В голове звучал тревожный зов инстинкта: бросайся вперёд, защищай, не позволяй! Но горец понимал, что это будет величайшей ошибкой. Морик доверился ему, как и всем остальным, и такое доверие было свято. Нарушить его сейчас – значит, перечеркнуть всё, что они вместе выстроили.

Долговязый стоял, словно вкопанный, с напряжённым лицом и взглядом, прикованным к фигуре хозяина.

–Если они хоть пальцем его тронут... – прошептал он себе под нос, почти незаметно подбираясь ближе к краю леса. Он не мог нарушить приказ, но и оставаться в стороне полностью не собирался. Лучше умереть в бою, чем позволить хозяину погибнуть.

Подавляя вспышки ярости, Айк сосредоточился. Взгляд горца привлекли внимание три человека на лошадях. Они отчетливо выделялись от основной массы.

В первую очередь – одежда. Все трое были одеты в дорогие мужские платья для охоты. Штаны и рубашки расшиты золотом. Сапоги из телячий кожи с золотыми застежками. Мечи и мушкеты, инкрустированные дорогими камнями. К подобным игрушкам, в основном, испытывают слабость только высокородные господа. И их осанка. Они сидели как аристократы в сёдлах, не то, что остальные разбойники. В общем говоря, эта троица среди общей массы, были как белый мел, рассыпанный на засохшей луже смолы.

Хозяин же вёл себя спокойно и невозмутимо. Словно вышел на прогулку, после плотного завтрака. Он сам сделал несколько шагов навстречу семёрке всадников. Вежливо поклонился и завязал разговор.

Никто из семёрки спешиваться не стал, наглядно высказывая своё неуважение к Морику. Это плохо. Хозяин высокомерный человек и подобные огрехи его сильно огорчают. Ветер стих и Айк стал отчетливо слышать, о чем говорили люди в ста метрах от него.

–Никак не ожидал вас здесь увидеть, ваша светлость, – сказал Морик вежливым тоном к одному из трёх аристократов.

В ответ хозяину лишь полетели насмешки и гоготание. Один из троицы, молодой брюнет на белом коне, вплотную подъехал к Морику и бросил хозяину в лицо перчатку. Айк от злости заскрежетал зубами.

Однако подобное оскорбление от юнца, Морик оставил без ответа. Лишь на шаг отошёл и ещё раз низко поклонился.

–У тебя совсем нет чести? Жалкий чужеземец, – открыл свой рот брюнет, доставая мушкет из подвешенного на коне чехла.

–Как же я могу, хоть словом, оскорбить высокородного господина Пьё Тлуха, – спокойно ответил Морик, приложив правую ладонь к груди.

–Настоящее животное! – начал набираться бравады юнец, кружась на коне вокруг стоящего Морика, – Как вообще, подобный червь, как ты, смеет стоять на ногах в моём присутствии? Немедленно на колени, бесхребетный тюфяк!

Айк почувствовал, как в нем пробуждается демон. Кровь застыла в висках, горло пересохло, а сердце затрепетало от бешеного гнева. Он стиснул зубы, но не мог отвести взгляд от ситуации. В этот момент брюнет, один из аристократов, направил мушкет на мужа и, не скрывая злобы, повторно приказал ему немедленно опуститься на колени.

Гнев Айка рос с каждой секундой. Его тело напряглось, готовое к прыжку, но он сдерживался, понимая, что действовать нужно осторожно. Хозяин всегда говорил ему: не быть слепым орудием в руках гнева.

Морик лишь усмехнулся, отрицательно покачал головой и резко хлопнул в ладоши. В тот же миг, из земли взвыли вверх несколько десятков земляных пик с три метра высотой. Каменные наконечники пик насквозь прошили лошадей и людей. Брызги крови и ошметки тел полетели в разные стороны. Голубое платье барона, которое так любил хозяин, в мгновение окрасилось в красный цвет. От семерых людей на лошадях остались лишь кровавые ошмётки.

От такой картины Айк застыл на месте. Горцу казалось, что его сердце остановилось. Глаза только и видели, как с неба падают куски плоти вперемешку людей и животных. Морик превратился в кровавого барона, из тех старых легенд, которые в детстве Айку рассказывал его дедушка.

Однако на этом всё не закончилось. Морик ещё несколько раз хлопнул в ладоши и земляные пики по кругу окружили всех разбойников. Нескольких несчастных пожала кровавая жатва.

От происходящего стыла кровь в жилах. Айк непроизвольно опустился на колено, сам не понимая, что с ним происходит. И самое интересное, что его примеру последовали все оставшиеся в живых разбойники. Они мгновенно спешились и опустились на колено, трусливо склонив голову перед кровавым бароном.

***

Домой возвращались под утро в сопровождении обильного летнего ливня. Это было как нельзя кстати. Остатки крови дождь смыл с желтой кареты, не оставив от красной субстанции и следа.

Светало, но на главном тракте уже довелось встретить два торговых каравана. Купцы спешили в столицу к началу летнего праздника. Айк знал, что эти два каравана обязательно станут на стоянку у форта, на землях хозяина. Горец не раз уже видел глашатае штандарты этих караванов.

Складские подземные ангары барона Мьёрика, пользовались огромной популярностью среди торгового люда. Хотя многие, средней руки аристократы, и попытались повторить задумку хозяина, но всё равно они не успевали за вводившимися новшествами Морика. Оттого и проигрывали первому Стояночному Форту.

Буквально за два года, имя барона Мьёрика стало символом гаранта и стабильности в торговых кругах столицы.

–Эй, Пьес Бурый, живо ко мне, – громко позвал к себе Айк, нового своего помощника.

Через мгновение, рядом с горцем появился молодой, недюжинного роста с огромной мускулатурой, которую не смогла и скрыть широкая крестьянская рубаха. Всадник поравнялся с каретой и заискивающе посмотрел в глаза Айка.

–Считать обучен? – строго спросил горец парня.

–Никак нет, – тихо признался здоровяк, виновато опустив взгляд.

–А читать? – недовольно снова спросил Айк, уже заранее зная ответ.

–Тоже нет, – не поднимая глаз ответил Пьес.

Айк скривившись тихо выругался, осуждающе глядя на парня. Горец не понимал, почему этого увальня, хозяин назначил ему в помощники. Этого полумужа можно было в плуг запрячь вместо коня, а не важным делам его обучать.

Но, по сути, кто он такой, чтобы сомневаться в решении хозяина? Если Морик сумел рассмотреть потенциал в этом полумуже, значить так и есть. Просто Айку пока не дано увидеть скрытые таланты в этом человеке, вот и всё. В подобном суждении горец не сомневался.

–Господин, – попытался на себя обратить внимание Пьес, – Позвольте вопрошать?

–Спросить, что ли хочешь чего? – ещё не привык к сельскому говору долговязый муж, прикрывая глаза ладонью от дождя.

–Верно. Я и мои собратья очень переживаем, а можно ли нам в столицу, после всего? Ведь за разбой повесить могут, а жить так хочется, что спасу нет. Чай не на закладье нас барон с собой взял, дабы мы перед смертью раскаялись?

Айк широко улыбнулся. После показательной расправы сельчане вмиг стали робкими и смирными. Хозяин же, напротив, перестал перед ними расшаркиваться как в первый раз и железной рукой навёл порядок.

По правде сказать, Айк и сам без лишних вопросов и замедлений, исполнял любую волю хозяина, не вдаваясь в подробности и комментарии. Горец был до глубины души поражен увиденным. Он и не знал, до этого случая, насколько хозяин силён на самом деле. Этот человек умел поражать. А оказалось, не только силой своей мысли и грамотным планирование дел.

–А ты сам почему у барона Мьёрика не спросишь? Отчего ко мне с таким вопросом полез?

Пьес заискивающе улыбнулся, словно пришлось объяснить очевидную вещь,

–Так боязно к барону вопрошать. Мне и пары слов изо рта не выговорить, как только подумаю, что ему на глаза придётся попасть.

И вправду. Айк и сам первый час после кровавой расправы на поляне не мог барону в глаза смотреть. Страшно было. По-настоящему страшно. Животный инстинкт прямо в колокола бил, не позволяя при бароне глаз поднять. Что уже говорить о виновниках этого инцидента.

–Не бойся, – обнадежил горец парня, – Раз вас хозяин взял с нами, переживать не о чем. С властями он плохо ладит и лишний раз на рожон пытается не лезть. Ему не к чему эта шумиха … – тут Айк остановился, осознавая, что уже наговорил лишнего.

Горец даже не понял сам себя. С какого это момента, он стал так откровенничать перед незнакомцем. Неужели чертовщина какая-то? Айк ведь и при хорошем настроении не особо любил с людьми говорить, а тут такие чудеса.

Горец ушёл в себя. Айк молча несколько часов ехал, пытаясь разобраться в, казалось бы, абсолютно не логичном для себя поведении. И уже на самом подъезде к форту, Айка осенило. Возможно это и есть секрет этого полумужа, который в нём рассмотрел хозяин. Неужто настоящего «Языка» довелось встретить? Если так, тогда ясно, отчего хозяин так подобрел в конце осмотра сёл. Заиметь в торговых делах своего «Языка», это как клад посреди дороги найти. И плевать на те сёла, раз такого самородка нашли.

***

Пожилой седовласый граф скучал, рассматривая карту на стене, которая висела в его кабинете. Муж всматривался в одну единственную точку на карте, которая была обведена красным карандашом. Форт Кед, имение хитрого барона, которого никак не удавалось приструнить.

И сколько уже было предпринято попыток, но ни одна из них не дала желаемого результата. Вот и сейчас, граф ждал вестей. И предчувствие подсказывало, что это очередная неудача. Закусив нижнюю губу, муж поднялся с кожаного дивана и подошел к окну.

По стеклу стекали капли прошедшего дождя. К середине дня, от них не останется и следа. Солнце вышло из-за туч и начало нещадно палить. Граф не любил эту пору года. Лето, просто раздражало. Особенно было надоедливо солнце. Его лучи портили кожу и заставляли носить солнечные очки, граф их ненавидел.

В дверь постучали.

–Лёгок на помине, войдите, – сварливо прокряхтел старик, устремив свой взгляд на дверь.

–Я вас приветствую … – попытался соблюсти приличия вошедший.

–Оставь эти прелюдия, Глекс, – бестактно прервал вошедшего мужа граф, – Давай по делу и опустим детали в начале. Важен итог. Его то я и хочу услышать в сухом остатке.

Муж в дорожном платье вежливо кивнул головой,

–Барон Мьёрик сегодня утром вернулся в форт. Жив и здоров. Оба села теперь под полным его контролем. Сын герцога и двое его сопровождавших мертвы.

–Как? – не смог сдержать удивления граф.

–Это самая главная новость, – сделал акцент на своих словах муж в испачканном грязью и пылью дорожном платье, – Барон Мьёрик с высокой долью вероятности Архитектор.

На какое-то мгновение в кабинете воцарилась мёртвая тишина. Граф от такой новости тихо присел на диван и сощурив глаза, злобно прошептал,

–Так вот оно что. Вот в чём крылся весь секрет этого чужеземца. Ай да хитёр плут, ай да изворотливый. Вот значить как. Новость всем новостям новость.

–Граф? – вопросительно посмотрел заявившийся муж.

–Ступай прочь с глаз моих, Глекс. Даю тебе два часа, чтобы помыться, сменить одежду, собраться с мыслями и прийти ко мне с полным докладом. А то от тебя несёт, как от простолюдина вшивого. Всё, прочь. Не желаю больше тебя видеть и секунды лишней.

Конец 11 главы.

Продолжение следует …

Глава 12

Чужое Дело.

Глава 12. Начало.

Инвентаризация складов отнимала уйму времени, но поручить её кому-то другому я не мог – слишком важное и ответственное дело. Тут суть была не столько в грамотности и внимательности, а в необходимости сохранить тайну от посторонних глаз. Для торговца – точнее, делового человека, коим являлся я, – нет ничего важнее, чем контролировать свои ресурсы и защищать их от возможных утечек. У человека моего статуса полным-полно врагов и если ты хочешь удерживать лидирующие позиции, то ты не вправе перекладывать ответственность за свои дела на других. Да, у меня были помощники, грамотные и хваткие кладовые* да приглядатаи*, но существует только один капитан на корабле. Как только капитан даёт слабину, в команде тут же начнётся разброд и шатание. И тогда такому кораблю долго не бороздить по просторам океанов. Истина, не требующая доказательств, понятна даже прыщавому юнцу.

К концу дня меня одолело легкое недомогание. Я решил, что всему виной недосып и усталость, и продолжил работу. Оставалось закончить совсем немного, а переносить инвентаризацию на завтра я не мог – впереди были запланированы другие, не менее важные дела, от которых в будущем много чего зависело.

Я бы сказал, даже более чем важные. Завтра мне предстоит встреча с человеком, аудиенции которого я добивался уже слишком долго. И, само собой, весь день будет полностью посвящён этому событию. Причём с самого утра и до позднего вечера. Работы предстоит немерено выполнить и от лишних забот не откреститься. Поэтому, откладывать важные дела на потом было не в моих правилах.

Закончив обход последнего склада, я почувствовал, как силы стремительно покидают меня. Шаги замедлились, дыхание стало тяжёлым и прерывистым, а грудь словно сдавило невидимым обручем. Воздуха не хватало, голова начинала кружиться, а в висках пульсировала нарастающая боль.

Спустя короткий промежуток времени уже казалось, что каждый вдох давался мне с трудом. Глухая тяжесть внутри не отпускала, но я упорно продолжал двигаться вперёд, надеясь, что это всего лишь усталость и скоро все пройдёт. Однако ощущение странного, непонятного беспокойства не покидало меня, заставляя задуматься, всё ли в порядке со мной.

Когда уже ощутил жар и перед глазами всё поплыло я остановился. Усевшись на первую попавшуюся бочку, я отложил документы в сторону и быстро расстегнул кружевной ворот рубахи.

–Хозяин, что с вами? – подбежал ко мне черноволосый муж в военном платье, заботливо заглядывая мне в глаза.

Я смотрел на его лицо и никак не мог понять, кто он такой. Во мне бушевала странная смесь чувств. С одной стороны, я был уверен, что знаю этого человека, но его имя ускользало от меня. С другой – чем больше я всматривался в черты его лица, тем сильнее росло ощущение, что он мне совершенно незнаком.

Это странное раздвоение восприятия приводило меня в замешательство. Мысль о том, что я могу ошибаться в собственных воспоминаниях, пугала до жути. Я чувствовал, как внутри зарождается тревога, словно что-то важное ускользало из-под моего контроля.

–Принеси мне воды, пожалуйста, – сказал я ровным голосом, стараясь сохранить видимость спокойствия, хотя руки сами потянулись к голове, пытаясь сжать виски, словно это могло облегчить нарастающую боль.

Сильная головная боль пронзала меня, как молния, от виска к виску. Короткие импульсы, но с каждым разом они становились всё чаще. Подташнивало, грудь сжимало, и я не мог избавиться от ощущения, что мне не хватает воздуха. Неужели инфаркт? – мелькнула предательская мысль. Но я сразу же отбросил её в сторону. При инфаркте болит сердце, а с моим мотором было всё в порядке. Боль в груди ощущалась иначе. Она напоминала фантомные боли, не имеющие никакого отношения к лёгким. Нет, даже больше – эта боль не имела ничего общего с этим телом. С тем телом, внутри которого я пребывал.

Да, именно так. Сказано верно. Вроде и правильная формулировка болевых ощущений, но в тот же момент сама логика этих слов: как минимум под большим сомнением.

Мне не нужно было оправдывать свои мысли или объяснять их кому-то. Я точно знал, что правильно оценил своё состояние. Объяснить это случайному человеку было бы трудно, да и незачем. Постепенно я осознал всю абсурдность ситуации. Я оказался в теле другого «я», того, кто был намного старше меня. Того «я», который был здесь, в этом мире. Эта боль в груди была моей болью, но не для этого тела, не в этой реальности.

Двойственная связка. Именно так это прозвучало в моей голове.

Постепенно я начал чувствовать своё новое тело. С каждой секундой контроль над ним становился всё крепче. Старший «я», казалось, на интуитивном уровне понял происходящее и уступил мне место. Он осознавал, что сейчас это тело нужнее мне, и не стал мешать, а просто отступил, оставаясь в тени. Это напоминало ситуацию, когда я оказался в своём новом, более зрелом теле, а за спиной стояла мудрая и опытная версия меня самого. Тот, кто понимал, чего я хочу, и искренне желал мне успеха. Старший «я», проживший в этом мире и многое переживший, теперь не мог напрямую вмешиваться или давать советы. Однако он посылал мне едва уловимые сигналы – одобрения или несогласия, помогая ориентироваться в происходящем.

Другой «я», оставив мне полное управление над телом, тихо отступил в тень моего сознания. Он словно исчез за кулисами, поглощённый собственными мыслями, оставив лишь едва заметное послевкусие своего присутствия – как призрак, который незаметно уходит, оставив за собой информационный след присутствия.

Мысленно извинившись перед собой и распрощавшись на некоторое время, я попытался сделать анализ произошедшему. Ситуация вызывала во мне некоторую тревогу. Ощущения, восприятие и память не могли синхронизироваться в единое целое. Память раздваивалась, оставляя мне лишь общие черты прожитой здесь жизни, без каких-либо деталей. Это, в свою очередь, усложняло задачу. Подобному должно иметься решение, но над способом как всё исправить предстоит ещё хорошо подумать в будущем.

Очнувшись в новом «своём» уже не молодом теле, я сохранял абсолютное хладнокровие. Не было места истерике или панике, и уж тем более глупым вопросам вроде «где я», «что происходит» или «как я сюда попал». Всё было ясно: причины, последствия и цель моего нахождения здесь. Я знал, ради чего оказался в этом мире, и, что не менее важное, – знал координаты, где искать фрейм. Единственное затруднение заключалось в том, что я не представлял, как она выглядит. Но также я уловил одну весьма важную деталь. Я отчетливо в своей голове сформулировал подлежащие в именительном падеже – “она”. И это была не ошибка, или прихоть. Это было знание, которое было неопровержимым фактом. А это означало, что нужный мне фрэйм женского пола. Уже результат. Получается, поиск сузился до определённых параметров.

Что до Барбары, то её местоположение оставалось так же для меня загадкой. А отсутствие нормальной связи с Герой только усложняло задачу. Но кто его знает, возможно в этом и заключалась суть тренировки фотонного засранца. В нынешнем состоянии я не мог проникнуть в Амикон, чтобы воспользоваться информационным потоком. Такое положение дел превращало ситуацию в своеобразную ловушку неизвестности. По крайней мере сейчас. В общем, потихоньку буду разбираться и вскоре найду ответы на возникшие вопросы. Иначе просто быть не может.

Страха перед неизвестностью во мне не было. Напротив, ощущение, что я наконец оказался в своей стихии, на своём пути, в своём потоке. Сопротивляться подобному не было смысла. Наоборот, в душе разгорелось искреннее любопытство. Ведь мне выпала уникальная возможность – познать совершенно новый мир. Не со стороны, а как говориться – на собственной шкуре. Испытать непривычные эмоции и, быть может, помочь самому себе... и не только в этом мире.

Конечно, я осознавал, что это состояние временное. Скорее всего. В таких делах полной уверенности не может быть ни в чём. И всё же! Внутри меня горел огонь, который потушить уже было невозможно.

Не спорю: сам переход в параллельный мир стал для меня весьма неожиданным событием. Сомневаюсь, что к подобному кто-то “всегда готов”, но в данном случае говорить буду только за себя.

Когда Барбара меня стала утягивать за собой в какую-то непонятную воронку, я вообще не понял, как быть и чего ожидать в таком случае. Но вскоре, мы обнаружили, что оказались посреди бесконечного калейдоскопа “наших фрагментов”, которые кружили вокруг нас ослепительными вспышками. Не знаю, сколько мы пробыли в той реальности: несколько секунд, или, несколько столетий, но кое-чему мы научились. Нам удалось выполнить классификацию вспышек «фрагментов».

Разложив их по цветовой гамме, методом проб и ошибок, мы выяснили, что можем как-то воздействовать только на зелёные проблески хоровода вспышек. Желтые, красные и ярко голубые с белыми вообще не реагировали на наше прикосновение. Они словно не принимали нас, игнорировали. И только вспышки с зелёными проблески откликались на наше прикосновение. Но как только Касанда хотела создать в них разрывы, мои щупальца мешали девушке, откровенно протестуя против её действий. Я понимал, что это был Гера и он таким способом давал нам четко понять, чего нам не стоит делать. И таким образом, мы постепенно пришли к тому, что стоит повнимательнее присмотреться к тем проблескам, с которыми мы можем иметь дело. И в последствии, нам удалось найти один, который имел дополнительный красный импульс.

–Хозяин! – раздался резкий крик справа.

Я повернул голову и увидел, как ко мне на полной скорости бежит черноволосый худощавый муж. В руках он держал ведро, из которого вода щедро выплёскивалась на пол при каждом его шаге.

Высокий бородач подбежал ко мне. Я без труда уловил в его глазах смесь страха и волнения. Он торопливо зачерпнул кружкой воду из ведра и протянул её мне, одновременно склоняя голову. Его губы шептали какие-то слова на странном языке, которого я не понимал.

Из глубины сознания всплыло его имя – Айк. Он был вроде бы моим слугой, но на особом положении. Что-то типа друга, который по каким-то там причинам оказался со мной рядом и служил мне. Блин, какая-то путаница в голове, образы всплывают один за другим, не могу собрать всё во едино.

–Хозяин, выпейте пожалуйста, – наконец я начал понимать его слова.

Спрыгнув с бочки, на которой сидел, взял воду из его рук. Ощущения нового тела, мне, мягко говоря, не понравились. Боль в спине, неповоротливость, какая-то усталость организма и сонливость.

Посмотрев на себя, всё стало на свои места. Ну а чего я хотел, не молодой жеребец. Возраст накладывает свой отпечаток. Ещё и полнота ...