Текст книги "Регрессор №15 (СИ)"

Автор книги: Максим Арх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 20
Отбытие

Неделя подготовки пролетела как один долгий, полный событиями день. С утра и до ночи я писал заявки, корректировки, дополнения, доклады и предписания. В перерывах же давал уточнения на словах цеху реквизита, какой именно должен быть собственно реквизит, цеху компьютерной визуализации, какая именно должна быть эта самая визуализация, гримёрам, какой должен быть грим и так всем цехам и их начальникам, которые были подтянуты к производству двух перспективных проектов.

И если с подготовкой к фильму про робота-убийцу всё шло более-менее спокойно, потому что полученное техническое задание по декорациям только-только начало реализовываться, то вот с картиной про вампира-неубийцу был самый настоящий аврал. С актёрами всё было нормально – им дали текст, и они его учили. С костюмами тоже особо заморочек не было. В связи с тем, что действие фильма будет происходить в 1978 году, вся одежда должна была соответствовать той, которую люди носят и сейчас. Но вот с реквизитом и строительством декораций – это было дело непростое и не такое скорое, как хотелось бы.

Я листал страницы, смотрел на наброски карандашом и акварелью и думал: что именно мы можем построить в Москве, а потом отправить по железной дороге в Тобольск, а что строить вовсе не нужно, ибо это есть на месте? Город там старинный, и кое-что в нём и в окрестностях и так будет в избытке. Это и тайга, и снег, и дома. Но для запланированного мной фильма требовалось нечто большее, чем просто настоящие улицы.

«Прежде всего – дом семьи Петровых, – размышлял я, накидывая набросок будущего логова вампиров-вегетарианцев. – Его нельзя снимать где-то в готовом виде. Нужен особенный дом – большой, строгий, с тёмными окнами, с внутренними помещениями, в которых царила бы атмосфера тайны. В Сибири, разумеется, сохранились и есть обычные дома: деревянные, простые, с маленькими окнами. Но мне нужен фасад с необычным силуэтом, который сразу бы выделял семью Петровых на фоне обычного города».

Начальник цеха декораций, посовещавшись с художниками, предложил собрать в Москве несколько крупных модулей – стены из каркаса, обшитого фанерой, после чего обработать их под тёмный кирпич и камень. Обосновывал он это тем, что тут в избытке есть мастерские, специалисты, стройматериалы и краски. После обдумывания был изображён чертёж будущего строения и продуман с конструкторской точки зрения. По новой задумке дом должен был быть смоделирован так, чтобы мы его могли тут построить, затем аккуратно разобрать, погрузить в товарные вагоны и уже собрать его там на месте.

Как только проект был сделан и утверждён, он тотчас же отправился в строительный цех. А я занялся вопросом институтских интерьеров.

К этому моменту уже знал, высшие учебные заведения в городе Тобольск были. Но они, как и почти все подобные заведения в нашей стране, пока не имели того выразительного вида, что я хотел бы видеть в объектив кинокамеры. Мне нужен был длинный коридор с огромными окнами, где свет падал бы полосами, создавая ощущение чужого пространства. Для этого художники должны будут построить набор перегородок, оконных рам и полов из дощатых щитов. Они тоже должны будут быть легко монтируемы и демонтируемы. На месте мы соединим эти элементы с настоящими классами и коридорами в Тобольске и тем самым добьёмся нужного кадра.

Особенно я заострял внимание на зале для танцев, где должна была происходить важная сцена. Там должны были быть зеркальные стены, мягкий свет и высокие колонны. Весь этот интерьер нам предстояло тоже построить здесь.

Думал я и о заброшенном цехе, где по задумке должна будет происходить финальная схватка. Сейчас был конец семидесятых, а не девяностых, а потому разгромленных и убитых в хлам заводов и фабрик в стране попросту не было – всё крутилось, всё работало. И хотя для страны и проживающих в ней людей отсутствие повсеместной разрухи было хорошо, конкретно для съёмок данной картины – не очень. Поэтому предстоял серьёзный поиск подходящего места, если в Тобольске подобного не найдётся. К тому же, прекрасно понимая, что какую-нибудь фабрику или завод мы всё же найдём, я понимал и то, что никто настоящее оборудование в цехах нам бы громить не разрешит. Следовательно, мы должны будем построить фальш-станки из дерева и жести, после чего покрасить их так, чтобы они выглядели настоящими. Эти конструкции мы тоже решили производить в Москве.

Кроме размышлений и постановки задач по поводу больших и эпических сцен, не забывал и о менее масштабных, но не менее значимых. Просматривая свои эскизы для комнаты Беллы, пришёл к выводу, что имеет смысл не искать что-то подобное, а полностью построить декорации с нуля. Простая девичья комната с книжной полкой, столом у окна, занавесками. Вроде бы такую комнату можно найти и снять и на месте, но мне хотелось, чтобы она была «нейтральной», собранной из деталей, которые можно было расставить в павильоне. Так мы добились бы ощущения уюта и одновременно универсальности.

Отдельной головной болью был макет окна с видом на тайгу. В реальности снять все сцены у настоящего окна было бы хоть и можно, но сложно: свет бы постоянно менялся, и, вполне вероятно, в период съёмок за окном могла быть непогода. Мне же хотелось, чтобы зритель чувствовал, как за окном у Беллы вечно дремлет лес. Для этого необходимо было изготовить специальную раму-фальшокно с подсветкой и задником, нарисованным художниками: ели, снег и розовое небо на закате.

И, наконец, не забывал я и про казалось бы самый обычный реквизит: кровати, постельное бельё, стулья, светильники, книги и т.д., и т.п. Да что там говорить, с собой нужно было взять буквально всё, включая шторы и посуду, чтобы потом не носиться по всей Сибири в поисках каких-нибудь тарелок или чайного сервиза. А ведь именно такие мелочи в кадре создают его достоверность.

Когда я закончил список, стало кристально ясно – мы отправим в Тобольск целый эшелон и может быть даже и не один! Ведь декораций, реквизита, мебели, световых приборов, одежды, посуды и ещё много-много всего было просто немеряно. Я представил, сколько проблем будет связано с этим, и присвистнул. Мало того, что большую часть этого ещё нужно было создать, мало того, что надо было после создание всё аккуратно погрузить, доставить и, разгрузив заново собрать, так ещё и не забыть бы ничего, ведь путь от Москвы до Тобольска не близок, а лишнего времени у нас, как всегда, не было.

После утверждения моих наработок в горком Тобольска ушла телефонограмма из Совета министров СССР, которую лично подписал председатель Совета министров СССР Алексей Николаевич Косыгин. Согласно этому распоряжению местная администрация должна была подыскать и выделить под съёмки на один месяц не только красивое здание, которое будет показано в фильме как университет, в котором учатся главные герои, но и другие необходимые для съёмок постройки и помещения.

В связи с тем, что времени до холодов и последующей зимы с сугробами оставалось мало, а я сам не мог выехать на место и заняться скаутингом – он же поиск подходящих локаций – туда с соответствующими техзаданиями были командированы ответственные люди с киностудии. У них, кроме всего прочего, при себе имелись соответствующие письма из Минкульт СССР, которые они должны были продемонстрировать местному горкому. Кроме этого, как мне сообщил Лебедев, в администрацию города был звонок из МИД СССР, и те, вероятно, получив очередной шок, вновь пообещали всестороннее содействие и поддержку. Ну что сказать – это было превосходно! Теперь как для меня, так и для всех актёров и съёмочной группы становилось понятно, что министерства и ведомства действительно заинтересованы в конечном результате, и мало того, что шевелятся сами, так заставляют усердно трудиться и других. Молодцы!

Поэтому стоит ли удивляться тому, что при подобном подходе результат не заставил себя ждать?

Уже через день нами была получена телефонограмма о том, что задание Минкульт СССР, МИД СССР и Совета министров СССР досрочно выполнено. В сообщении говорилось, что подходящие под описание здания были найдены и готовы быть представлены к рассмотрению в любой удобный момент.

Кроме этого, уже есть решение, согласно которому нашей съемочной группе и актёрам выделяется ещё не сданная в эксплуатацию гостиница. Та почти готова, все коммуникации подведены, и сейчас в ней происходят лишь небольшие косметические доделки и доводки перед сдачей.

Нас это более чем устраивало, и из киностудии ушла телеграмма с благодарностью горкому Тобольска.

К этому моменту для выезда у нас было уже почти всё готово: актёры набраны, реквизит собран, декорации построены, и в разобранном виде мы их стали отправлять на погрузку, которая проходила на станции «Москва-сортировочная» казанской ветки.

Воскресное утро было промозглым, пока не холодным по-зимнему, но уже по-осеннему сырым. Рабочие в спецовках и даже телогрейках ворчали, но работали слаженно. Огромные панели фасада дома Петровых поднимали краном и аккуратно укладывали на деревянные паллеты, чтобы фанеру не повело в дороге. Каждая панель была подписана: «Стена А», «Стена Б», «Крыша, часть 1» и так далее. Я стоял на краю платформы, держал в руках список и карандашом вычеркивал всё, что погружено и уже отправлено.

Способную побиться посуду, картины, книги, пластинки, даже старые чернильницы для создания нужной атмосферы и другой хрупкий инвентарь загрузили в отдельный вагон. Зеркала предварительно завернули в толстые войлочные маты, чтобы по пути те не треснули от тряски и отправили туда же. Балки, которые должны были изображать металл в заброшенном цехе, сложили в штабеля и погрузили на платформы, укрыв рогожей и брезентом.

Через неделю после начала проекта первый состав с частичками фильма отправился в свой путь. Вечером того же дня в Тобольск вышел второй состав. Ну а я с актёрами, съёмочной группой и разного рода начальством собирался следовать в Сибирь чуть позже и немного другим путём.

Выезд, а точнее, вылет был назначен на завтра; для чего Аэрофлот выделил нам два самолёта малой авиации. Лично я летать категорически не любил, придерживаясь правила, что если бы Бог хотел, чтобы человек летал, то он дал бы ему крылья. Но именно сейчас на неспешную поездку по бескрайним просторам страны попросту не было времени. Совсем. Подходящая для съёмок погода в том регионе, где были намечены съёмки, могла закончиться в любой момент. Нам всем ни на секунду нельзя было забывать, что поздняя осень в Сибири и уж тем более тамошняя зима – это вам не шутки. А значит, и выбора у нас не было – приходилось лететь.

В этой суете сует последних дней я, разумеется, не забывал и про контроль над производством фильма «Т-2». Каждое утро я получал подробный отчёт о проделанной за день работе по строительству декораций, макетов, моделей роботов и тому подобного.

В связи с тем, что контролировал эти процессы не только я один, но и специально назначенные комиссии от Минкульт, МИД, Минфин, МВД и даже КГБ, которые получали свои копии ежедневного отчёта, работа шла без промедлений и задержек. Было видно, что стране позарез нужен этот фильм, а значит? совершенно не было сомнений, что он будет снят, во чтобы то ни стало! С таким подходом у меня не было ни капли сомнений, что даже в моё отсутствие процесс подготовки будет двигаться. А значит, можно было ехать на съёмки со спокойной душой.

И вот волнительный момент настал, только в памяти совсем не отразился. Приехали в аэропорт, погрузились в самолёты и вылетели. Как летели и как приземлялись, я не имел ни малейшего понятия, потому что всю дорогу проспал. Да, собственно, это было и немудрено, ведь несколько суток подряд я почти что не смыкал глаз – с утра и до ночи, то носясь по цехам, то находясь на строительстве, то на погрузке и отправке.

Проснулся, когда понял, что мы уже приземлились. Для меня это был всего один миг: закрыл глаза в Москве, открыл глаза в Тобольске.

«Удивительно и превосходно. Почти что телепорт!» – сказал себе я, радуясь, что всё позади, и впереди нас ждут приключения.

И я как в воду глядел, потому что эти приключения почти что сразу и начались. А точнее, начались не приключения, а грандиозный кипиш, в котором, кроме всех прочих, был, разумеется, виноват и я. Косвенно, конечно, однако предусмотреть, что всё будет именно так, я всё же мог.

А случилось вполне обычное для мира без интернета дело. Весть о том, что в Тобольск прибывает сам скромный пионер Васин по сарафанному радио как-то просочилась в местную прессу. И всё бы ничего, может быть, и обошлось бы. Но случилось так, что в заметке об этом нерядовом событии кроме Васина фигурировала группа «Импульс», которая, по заявлению корреспондента местной газеты, в полном составе, включая всеми любимых звёзд – Юлю, Катю и Лилю, должна будет прибыть в город тоже.

«Более того, нам стало известно, что сама Марта Вебер прибудет в Тобольск, чтобы сопровождать супруга» – ошарашивал местную публику в заметке неуёмный репортёр.

И вот это уже было серьёзно!

Несмотря на идущий дождь и холод, в аэропорт встречать своих кумиров пришёл весь город и все его окрестности.

Разумеется, ни о каком нормальном проезде к месту проживания в такой ситуации речи уже быть не могло. Многотысячная толпа, без проблем сметя хилое оцепление, прорвалась на лётное поле и сразу же окружила самолёты, которые даже винты остановить ещё не успели.

Через некоторое время милиции всё же удалось чуть оттеснить несколько первых рядов от красной дорожки и сопроводить товарищей из горкома к лестнице-трапу для приветствия дорогих гостей. Но это было всё, что они смогли сделать.

Когда мы вышли из самолёта, наши многострадальные уши от бесконечного рёва фанатов сразу же заложило. Поздоровались с принимающей стороной и кое-как представились друг другу.

– Что будем делать? – спросил я растерянного градоначальника товарища Дубовицкого Илью Мартыновича, который находился явно в шоке от происходившего вокруг безумия.

– Сейчас три дополнительных наряда милиции прибудут, и я думаю, что мы сможем сесть в автомобили и автобусы, – стараясь перекричать толпу, проорал он.

– А я думаю, тут и сотни нарядов будет мало, – ответил я и поинтересовался: – У вас тут аппаратура для проведения митингов в городе есть?

– Да. А что?

– А то, что придётся нам пообещать людям кое-чего, – сказал я и, повернувшись к ВИА, спросил: – Вы как насчёт благотворительности?

– Нормально, если нас не разорвут на кусочки, – засмеялись ребята.

– А ты, Марта? – поинтересовался я у заграничной красавицы, перейдя на английский. – Не против спеть для сибиряков?

– Только за! Я люблю концерты и люблю Сибирь! – пространно ответила та, прижавшись ближе.

– Так тому и быть, – кивнул я и, попросив на минутку громкоговоритель у милиционера, призывающего граждан разойтись, залез на крыло самолёта, тем самым став выше всех. После чего набрал в лёгкие воздух и закричал:

– Внимание! Внимание! Товарищи! Во-первых, мы от души хотим всех поприветствовать и поблагодарить за столь шумный, но радушный и приятный сердцу приём на могучей сибирской земле!

– А-а-а! – тут же закричала толпа.

Но я, повысив голос, продолжил:

– А, во-вторых, товарищи, хочу сообщить вам для многих приятную весть: концерт группы «Импульс» и певицы Мальвины состоится на лётном поле в ближайшую субботу. Так что все желающие смогут туда попасть! Концерт будет бесплатным!

– А-а-а! – вновь заревели людские массы.

– А сейчас просьба проявить понимание, гражданскую позицию, человечность и пропустить нас к автомобилям. Мы очень устали, хотим поесть и отдохнуть! И ещё сразу же хочу сказать, что вот именно сейчас никакие автографы музыканты раздавать не будут. Всем всё подпишем после концерта! До встречи в субботу!

Нужно сказать, моя спонтанная, немного сумбурная речь возымела нужный эффект. Явно удовлетворённые услышанным жители, решив с пониманием отнестись к нуждам звёздной делегации, почти сразу же самоорганизовались и медленно, но верно оттеснили сами себя от самолёта и автомобильной колонны.

Не прошло и пяти минут, а путь уже был относительно свободен. Мы бегом юркнули кто в автобусы, кто в легковые автомобили, и под завывание сирен милицейских машин поехали в свое временное жильё.

Все ребята, с которыми я ехал в автобусе, были крайне обрадованы и удивлены столь радушному приёму. Они, конечно, уже были звёздами и к людской толпе понемногу стали привыкать, однако, когда десятки тысяч людей вот так внезапно возникают из ниоткуда и хотят тебя просто увидеть, любой артист всегда будет этому очень рад, даже если на публике это и не покажет.

Когда остановились у гостиницы, и специально назначенный администратор, согласно списку, стал раздавать ключи от номеров, я, получив свой, бездельничать не собирался. Сказав Марте, чтобы сама шла отдыхать, а я, мол, и так выспался в самолёте, попросил главу города познакомить меня с ответственными за поиск подходящих для съёмок мест людьми.

Тот махнул рукой и к нам подошёл представительный мужчина средних лет, с густыми бровями.

Он протянул мне руку и произнёс:

– Товарищ Васин, добрый день. Я – Орлов, заведующий отделом культуры горисполкома. По линии Министерства культуры именно мы курируем съёмки. Всё, что нужно, тотчас будет предоставлено по вашему требованию.

Я пожал его руку, а он тем временем кивнул на молодого спутника:

– А это наш товарищ Пахомов. Он – ответственный за поиск мест для съёмок. Считайте, что он у нас… – Орлов на секунду задумался, подбирая слово, – ну, вроде распорядителя по площадкам.

«В Москве будущего сказали бы „локейшен-менеджер“. Но здесь такого словосочетания пока не знают, – тут же пронеслось в голове, после чего само собой добавилось: – И слава Богу, что не знают!»

Одним словом, Пахомов был именно «распорядителем площадок» – человек, который бегал по городу и окрестностям, искал места, обеспечивал согласование с начальством, с горкомом, с милицией.

Объяснил ему, что я намереваюсь сделать, и тот с готовностью согласился всё показать.

Сели в предоставленную нашей группе казённую «Волгу» серого цвета. Водитель завёл мотор, и машина тронулась по улицам Тобольска. Орлов сидел рядом со мной. Пахомов – впереди, листал блокнот и поминутно оглядывался.

Первым делом мы отправились к старым деревянным домам на окраине города.

– Вот здесь, товарищ Васин, можно будет снять дом Беллы. Улица тихая, народу мало. Вон там за домами кустарник, – он показал рукой, – а за ними красивый спуск к речке. Я не профессионал, но, на мой взгляд, кадр получится выразительный.

Попросил водителя остановиться, вышел из машины и посмотрел на окружающую местность. Деревянные дома с резными наличниками, покосившиеся, но живые. Сидящая на заборе галка с любопытством разглядывала нашу делегацию. Деловито по своим делам пробежала рыжая дворняжка.

Прикинул, как это будет выглядеть на экране, и кивнул:

– Подойдёт. Здесь и правда есть нужное настроение.

Потом мы поехали к институтскому зданию. Высокое, кирпичное, построенное ещё в дореволюционные времена.

– Мы получили разрешение от директора. Тот готов выделить необходимое число аудиторий и коридоров для проведения съёмок.

Сегодня был выходной, и студентов в институте не было – здание пустовало. У дверей нас встретил сам декан учебного заведения. Вошли внутрь, и нам организовали небольшую экскурсию. Прошлись по длинному коридору, и я сразу понял, что именно здесь будет происходить сцена, в которой Белла впервые заметит семью Петровых. Всё выглядело очень неплохо: и осенняя обречённость, и серое пространство. Останется только добавить светильники, источающие тёмно-жёлтый свет, и будет именно то, что надо.

Осмотрели несколько учебных классов и утвердили площадку.

Я резюмировал:

– Часть сцен снимем здесь, а часть в построенной декорации. У нас там есть кусок подходящего коридора, осталось только его собрать.

Пройдясь по прилегающей к институту территории, выдвинулся за город. Там нам предстояло осмотреть заброшенную фабрику.

Огромный кирпичный корпус с выбитыми стёклами, заржавевшие ворота, рельсы, уходящие в траву, предстал перед нами как памятник разрухе. За ним ещё стояло несколько полуразрушенных строений.

– Это место, думаю, подойдёт для финальной сцены. Тут есть несколько разрушенных построек, когда-то бывших цехами, и, думаю, мы сможем найти нужный, – сказал Пахомов.

Прошлись по развалинам. В общем-то, ничего необычного в них не было – развалины как развалины: хлам, старые станки, разбитые камни и торчащая из земли железная арматура. Для нашей задумки антураж был как раз – самое то.

Однако перед тем как согласиться, решил прояснить один момент.

– А почему тут не организовано какое-нибудь производство? Почему всё бесхозное? Стены-то, вроде бы, есть. Да и крыши с полами почти везде присутствуют, – поинтересовался я. – Так почему всё заброшено?

– Вы верно заметили, Александр. Тут действительно собирались провести реконструкцию. Но потом посчитали траты на подводку новых коммуникаций, ремонт крыш, стен, осушение затопленных подвалов и их ремонт… В общем, оказалось, что построить фабрику с нуля рядом с городом чуть ли не в три раза дешевле выйдет. Вишь как оно в строительстве бывает. Рентабельность, она на первом месте, – пояснил Орлов, а потом, посмотрев на высокие потолки, с ноткой горести вздохнул. – А жаль, так-то тут действительно стены добрые. Эти здания уже сто лет с лишним стоят и ещё столько же простоят.

И я с ним был полностью согласен – в старые времена строить умели.

Прошлись по разным цехам, и я наконец-то принял решение: «Здесь будет финал – бой в сумерках, пар, тени».

Выбрав цех с неаварийной крышей как будущую съёмочную площадку, поехали к набережной Иртыша.

– Товарищ режиссёр, – обратился Пахомов ко мне, – может быть, это место использовать для сцены прогулки? Видите, как красиво тут тянется река. Возможно, сделать кадр, как Белла и Эдик идут по склону. Мы тут подумали… ведь это может получиться сильно с эмоциональной точки зрения: ветер, вода, пустота.

– Да вы философ, – улыбнулся я, а затем перевёл взгляд на серую гладь Иртыша и кивнул: – Что ж, пожалуй, вы правы. В этом действительно что-то есть. Давайте утвердим.

Объехали ещё несколько мест – парк, клуб, старую больницу. Пахомов показывал всё быстро, чётко, с заметками в блокноте. Было видно, что он бегал по всему городу не один день, разговаривал с людьми, искал, где лучше. Все предполагаемые места съёмок были подготовлены и согласованы, в том числе и то место, где должен будет стоять дом вампиров. Это было красивейшее местечко в лесу, неподалёку от асфальтированной дороги. К нему был неплохой подъезд, который прямо сейчас засыпался строителями гравием и песком.

Меня и это место вполне удовлетворило, ибо оно в точности соответствовало техзаданию.

Правда, оставался ещё один вопрос. И я его не мог не задать.

– Скажите, – обратился я к Орлову, – вот тут дорога строится. Явно начали совсем недавно. Не скажете, это именно для наших съёмок?

– Да, – подтвердил тот.

– Но я же это место ещё не утвердил. И мог бы вообще не утвердить, тогда что бы получилось? Дорога впустую?

Тот засмеялся и замотал головой.

– Да о чём вы говорите, товарищ Васин? Конечно же, не впустую. Мы вчера, как эти места нашли, товарищам из горкома показали. Они одобрили и некоторые даже сказали, что неплохо было бы тут дачи построить, мол, места уж больно хорошие. Вот они сразу же и решили, раз уж все собрались, открыть выездное заседание. Ну и тотчас же провели голосование.

– По поводу чего? – не понял я.

– Так по поводу строительства на этом месте коттеджного посёлка для тружеников. Уж больно всем им тут понравилось.

Я не стал спрашивать, что именно за труженики будут жить в данном посёлке, а лишь ещё раз обвёл взглядом пейзаж и констатировал очевидное:

– Действительно красиво!