Текст книги "В полусне (СИ)"

Автор книги: Макс Мах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– У тебя есть предназначение? – осторожно, чтобы не обидеть друга, спросил Герт. – Ты посланец или неприкаянная душа?

– Ни то, ни другое, ни третье… Но какой-то срок я проведу среди людей. И нет, Герт, я никому не завидую, что само по себе странно. Я это понимаю умом. Хотя, где этот ум находится? Но сердце, которого, судя по всему, у меня тоже нет, оно спокойно. Я не испытываю по этому поводу ни раздражения, ни печали. Об остальном умолчу, не все, что я знаю, может быть произнесено вслух.

– Понимаю, – кивнул Герт.

– А ты? – спросил, тогда, маршал. – Что случилось с тобой?

– Я реален, – пожал плечами Герт. – Тело не мое, но другого хозяина у него больше нет. Паренька убили. Это уточнение, я думаю, лишним не будет, но он остался жить, только теперь он это я. Убийц Карла, Герт, я покарал. Всех. Последнего убил сегодня.

– Дирк Шагорский? – спросил тезка.

– Он.

– А как попал в это тело, не расскажешь?

– Не моя тайна, Ходок! Была б моя, непременно бы рассказал.

Проговорили еще часа два, но вряд ли наговорились. Сорок лет немалый срок, а они в свое время были весьма близки. Дружили. Знали друг о друге много такого, что не знал больше никто. Симпатизировали, уважали. И все взаимно. Сходный стиль мышления, одинаковые жизненные ценности, равный интеллект… Могли вот так вот за вином и трубочкой просидеть всю ночь. Но де Бройх беседу остановил.

– Поболтал бы с тобой еще, но пора и честь знать! Тебя там барышни, поди, заждались. А женщин оставлять надолго невежливо, да и опасно! – ухмыльнулся Ремт Сюртук, возвращая себе видимость плоти. – Иди, Герт! И не обижай мою внучку!

– Вторую тоже не обижай! – сказал он уже в дверях. – И вот еще, что! Ты учти, Герт, я все еще могу командовать войсками!

«О чем это он?» – удивился Герт.

Это был уже второй человек за день, намекавший на что-то, чего Герт пока не знал или не понимал, что, в сущности, одно и то же. Сначала княгиня, теперь маршал.

* * *

На этот раз, прав оказался маршал де Бройх.

Слуга провел Герта к отведенным ему покоям, передал с поклоном горящую свечу в серебряном подсвечнике и поспешно удалился. Поведение слуги показалось Герту странным. Он даже заподозрил, было, засаду. Но все обстояло куда проще и куда сложнее, чем он мог себе представить.

В глубине большой комнаты с росписями по стенам и потолку стояла кровать под шелковым балдахином. Света было мало, – огонь в камине, да несколько зажженных тут и там свечей, – и детали было не рассмотреть. Но Герту и смотреть не надо было. Все и так было ясно.

«Ты прав, Герт, – подумал он, имея в виду не себя, а маршала, – женщин одних оставлять опасно. Тем более, таких женщин. И особенно ночью!»

– Надеюсь, я вам не помешал? – вежливо поинтересовался Герт, обращаясь к невнятной суете под недвусмысленно шевелящимся одеялом.

– Помешал? – спросил чей-то приглушенный голос.

– Не толкайся! – ответил другой.

– Я не толкаюсь, это твоя нога?

– Или твоя?

– Ногу отпусти!

– Да, не очень-то и надо было!

– Смотри, Зандер, кто пришел! – Маргерит вынырнула из-под одеяла в изножье кровати, Сандра – в изголовье, но без комментариев.

«Я должен был догадаться! – признал Герт, переводя взгляд с раскрасневшейся и всклокоченной Маргерит на такую же оживленную и растрепанную Сандру, и обратно. – Маргерит сказала, „спали в одной кровати“. А Сандра сказала, „целовались в основном…“ Выводы надо делать, кавалер, а не в облаках витать!»

– Может быть, позволите присоединиться? – спросил он, приближаясь к кровати.

– Что, сразу с обеими? – удивленно вскинула брови Александра. – Да, это сущий разврат, сударь! Как думаешь, солнышко?

– Думаю, это хуже разврата!

– А что может быть хуже? – удивилась Сандра.

– Не знаю, – не задумываясь, ответила Маргерит, – но что-то же должно быть!

– Мне уйти? – спросил Герт, начиная закипать. Женщины явно пытались им манипулировать, а он этого терпеть не мог ни в той жизни, ни в этой.

– Не так скоро, сударь, мы еще не закончили! – Став Сандрой, Зандер изменился не только внешне.

Не то, чтобы Герту не нравились эти перемены, он просто не успел к ним привыкнуть.

– Вот как? – усмехнулся он. – А мы разве начинали?

– Все когда-нибудь начинается, – «любезно» улыбнулась Сандра.

– Как-нибудь и где-нибудь… – добавила Маргерит и окончательно вылезла из-под одеяла. Одежды на ней не было никакой. Даже сережек. Герту это скорее понравилось, чем наоборот, но комментировать ситуацию он не стал.

– Ладно, – сказал он, смирившись с неизбежным, – вот только устроюсь поудобнее…

Под внимательными взглядами женщин, Герт неторопливо подошел к креслу, стоявшему у стены, подхватил его, стараясь не показать «де Бройхам», какое оно тяжелое, и перенес в центр комнаты. Поставил напротив кровати и пошел налить себе вина.

– А нам? – голосом обиженного ребенка спросила Маргерит, когда Герт наполнил свой кубок.

– Мне позвать слуг? – холодно поинтересовалась Сандра и тоже вылезла из-под одеяла.

Разговаривать на серьезные темы с двумя нагими красавицами оказалось даже хуже, чем беседовать с княгиней Норной, лежа голым в постели с одной из них. Однако Герт справился. Без суеты налил вино в кубки, отнес женщинам, сохраняя на лице выражение «умеренного» интереса. Вернулся обратно, но заодно уж немного потянул время, набивая и раскуривая трубку, однако, в конце концов, все-таки уселся в кресло и улыбнулся «терпеливо» ожидавшим его дамам.

– Итак?

– Как ты узнал наши имена?

Ну, что ж, рано или поздно этот разговор все равно бы состоялся. Так отчего бы не теперь? Не этой ночью и не в этих покоях?

– Ладно! – вздохнул Герт, как бы смиряясь с неизбежным. – Коротко и по существу, дамы. Без подробностей…

– Ты говори, Карл, – предложила Сандра, отрываясь от кубка, – а мы уж решим, нужны нам эти подробности, или ну их!

– Как скажете! – не стал спорить Герт, уловивший уже «тонкий нерв» беседы. Женщины пытались вывести его из себя, вполне разумно предполагая, что по горячности он или наделает глупостей, о которых очень скоро пожалеет, или скажет лишнего, и все равно пожалеет.

– Мне еще в Шеане шепнули кое-что про некоего родича княгини Гараган. И еще сказали, что кое-кто этот происходит из рода Ланцан.

– Интересные у тебя связи, Карл! – подняла бровь Сандра.

– Для мальчика из лесной глуши… – добавила Маргерит, но Герт оставил их реплики без ответа.

– Я к тому времени успел уже познакомиться с Зандером, – продолжил он «повествование». – И вот, что я вам скажу, дамы. Княгиню я тогда еще не встретил, и как она выглядит, не знал, но дед рассказывал мне про ее мать, Карлу Ланцан и про дядю Калвина…

– Допустим! – скептически прищурилась Сандра. – Он рассказал, и ты узнал во мне фамильные черты по рассказу?

– Я чрезвычайно способный парень, разве нет? – усмехнулся Герт.

А что еще он мог им сказать? Это с княгиней или с маршалом можно говорить о таких вещах практически в открытую, но никак не с Маргерит и Александрой. Во всяком случае, так он думал.

– Серьезно? – сделала «большие глаза» Маргерит.

– Просто примите к сведению!

– Приняли! – после краткого обмена взглядами с подругой, кивнула Сандра. – Продолжай!

– Дальше обыкновенная логика, – пожал плечами Герт. – Если у вас имеется в наличии урожденный Ланцан, да еще и родственник княгини Норны, значит, это кто-то из потомков Калвина. Внук или правнук, как считаете?

– Логично! – согласилась Сандра. – А разве Калвин Ланцан был женат?

– Не был, – согласился Герт, – но и анахоретом не был тоже. А потом все завертелось… Война, голод, мор… И он признал ребенка. А женщина у него была из Ландскроны…

– У тебя есть связи в империи? – «удивилась» Сандра

– Не у меня, а у моих людей, – почти искренне объяснил Герт.

– А кто они твои люди? – вкрадчивым голосом спросила Маргерит.

Вопрос напрашивался, не так ли?

«Этим двоим в дознаватели податься, цены б им не было!»

– Просто мои люди! – Герт решил, что и так сказал достаточно.

– Мало ли что могло остаться под развалинами княжества Беар… – добавил через мгновение, просто затем, чтобы расставить все точки над «и».

– Ладно, оставим… – задумалась, было, Сандра. – Маргерит вычислить было проще, мы же сами назвались де Бройхами. Если, конечно, дедушка рассказал тебе и о маршале!

– Дедушка рассказал мне обо всех значимых фигурах того времени, – звучало не слишком убедительно, но это все, что он мог им предложить.

– Допустим, – не стала спорить Сандра. – Но откуда ты узнал о Маске теней?

– Я много читаю! – улыбнулся Герт. – Сопоставил некоторые обстоятельства, поверил собственной интуиции… и догадался.

– Догадливый какой! – на кошачий манер потянулась Маргерит, и Герта обдало мгновенной волной жара.

– Маску теней может снять только другой волшебник, умеющий свивать тени. Ты волшебник? – спросила Сандра.

– Нет, разумеется! – пыхнул трубкой Герт.

– Значит, у тебя есть оборотный камень! – наставила на него палец Маргерит. – У тебя есть такой камень, Карл?

– Да, у меня есть такой камень, – согласился Герт.

– Ты «повзрослел» из-за него? – уточнила Сандра.

– Он не повзрослел, – возразила ей Маргерит. – Ты разве не видишь, он становится, все больше похож на лорда Неизбежность!

– Прошу прощения?! – опешил Герт.

– Ты что, Карл, забыл, как выглядел твой собственный дед? – Теперь потянулась Сандра, а грудь у нее была хоть и небольшая, но уж точно больше, чем у Маргерит.

– Отчего же! – возразил Герт, с трудом справляясь с приступом желания. – Просто я редко смотрюсь в зеркало. А вы его, к слову, где видели, моего деда?

– В портретной галерее, разумеется…

– Здесь? В отель де Ланцан?

– Да. Ты не знал? Там висит портрет Герардуса д'Грейяра. И не один, а целых три портрета.

– Но их же сожгли на площади перед дворцом в 1610 году!

– Тебя обманули! – пожала тонкими плечами Сандра. – Портреты все это время хранились на чердаке, а на площади сожгли какие-то другие картины.

– Так я стал похож на деда?

Если он меняется в этом направлении, то отчего бы не предположить, что и родная кровь берет верх над чужой?

– Немного… – смерив его взглядом, сообщила Маргерит.

– Скорее, перестал быть похож на кого-то из ван дер Вейнгардов… – предположила Сандра, – но и черты д'Грейяра проявились то же…

«Любопытно, что еще вам известно, милые дамы, и откуда?»

– Я стал хуже? – спросил он, как бы, на полном серьезе.

– Да нет, пожалуй! – нахмурилась Сандра и обернулась к Маргерит. – Как думаешь?

– Мне нравится. И вообще…

– Мне тоже! – решила Сандра. – И вообще!

– Я рад! – улыбнулся Герт.

– А уж мы как рады! – улыбнулась в ответ Сандра, но улыбка вышла какая-то странная. Опасная улыбка. – Только скажи, Герт, ты уверен, что я тебе не внучка!

«О, как!» – Герт едва не дрогнул, но «едва» не считается.

– Герт? – переспросил он.

– Герт! – подтвердила Маргерит. – Так ты ей дедушка или нет?

«Ад и преисподняя!» – его женщины оказались теми еще умницами. И стервами, разумеется, тоже.

– Я ей не дедушка, – покачал головой Герт. – Калвин был моим самым близким другом, я никогда бы не посмел, даже если бы мог… Так, что нет, Александра, я тебе не дедушка.

– А мне?

– И тебе, Маргерит, я тоже не родня! В вас нет моей крови, так что не надейтесь, это не инцест.

– С дедушкой не считается! – возразила Маргерит.

– Или да? – оглянулась она на Александру.

– Ну, не очень-то и надо! – Теперь пересохшие губы облизала Сандра.

– Вина подлить? – поинтересовался Герт, надеясь, что разговор подошел к концу. – Мы закончили?

– Ни в коем случае! – всплеснула руками Маргерит. – Сейчас все только и начинается!

– Подлей! – попросила Сандра, голос которой стал еще ниже и к тому же охрип.

– Что именно начинается? – насторожился Герт, вставая из кресла.

– Ну, как ты не понимаешь! Нам же интересно знать, с кем мы спим! Или это как-то иначе называется? – Глаза Маргерит буквально светились. Даже в полумраке, затопившем покои, было видно плескавшееся в них безумие.

«Любопытно! – непроизвольно отметил Герт, – С чего вдруг такая экзальтация?»

И в самом деле, до такого накала страсть Маргерит не доходила, пожалуй, ни разу.

– Это называют по-разному, – усмехнулся Герт, разливая вино по кубкам. – Зависит от возраста, пола и воспитания. Еще от образования и обстоятельств, в которых возникла потребность озвучить подразумеваемые, ожидаемые или уже состоявшиеся действия и состояния. Я вам потом как-нибудь… расскажу… на досуге.

– Так что вы хотите обо мне знать? – спросил Герт, возвращаясь к кровати.

– Ну, – Маргерит сменила позу, сев по-портновски, и, разумеется, успела показать Герту между делом, все самое интересное из того, что в этот вечер он еще не видел, – нам хотелось бы узнать о твоих желаниях, Герт, о твоих устремлениях, о намерениях, наконец.

– Каковы твои планы, Герт?! – спросила Сандра, принимая кубок.

– Желания мои просты! – пыхнул трубкой Герт, он принял решение не поддаваться и следовал ему неукоснительно. – Я хочу вас… обеих… и по отдельности тоже хочу, но это на ваше усмотрение. Как решите, так и будет. Желание это естественно и непредосудительно, и невероятно актуально!

Он с удовлетворением отметил, как краска заливает лицо и шею Сандры, и как прерывисто дышит Маргерит.

– Продолжай! – кажется, это слово они сказали хором.

– Мои устремления? Я хочу вас обнять… и приласкать… Провести пальцами по пояснице, спускаясь к…

– Без подробностей! – потребовала Маргерит, облизывая сухие губы.

– Да, уж! – поддержала ее Сандра. – Переходи, пожалуйста, к планам!

– Я на вас не женюсь! Ни на тебе, Маргерит, ни на тебе Александра. Причины назвать?

– Оставь их при себе! – огрызнулась Маргерит, – Мы тебя не о свадьбе спрашивали!

– А о чем, тогда?

– Об империи! – выдохнула Маргерит.

– О какой, к черту, империи? – гнев Герта едва не вырвался на волю.

– О нашей! – объяснила Александра.

– Но я не собираюсь строить никакой империи! – Герт, и в самом деле, не собирался повторять тот тернистый путь, которым однажды уже прошел. Плохой способ искать смерть!

– Но ты должен! – возмущение Александры казалось неподдельным. – Ты обязан! Это твой долг!

– Нет, милая, – покачал головой Герт, – я никому ничего не должен. Даже тебе. Тебе, впрочем, должен. Любовь за любовь, и это все!

Он не стал напоминать, что принес ей целое графство. Оно того не стоило, да и не в графстве дело. Дело в том, что империя являлась последним делом, о котором он думал в эти дни. Если честно, он об этом не думал вообще, потому что эти руины давным-давно заросли полынью и бурьяном.

Однако Маргерит этого еще не поняла.

– Ты построишь империю, или я тебе больше не дам! – заявила она решительно.

– И не возьму! – добавила через мгновение и мило улыбнулась.

– И я! – присоединилась к подруге Сандра. – Не дам! В смысле, не отдамся! А что там про «возьму»? – Сандра вопросительно взглянула на Маргерит, но та не ответила, только хитро усмехнулась.

Впрочем, Герт развить эту тему не позволил.

– Значит, вам придется обходиться без меня! – он был тверд в своем решении не повторять ошибок прошлого. – Один раз я уже почти построил империю, но что такое «почти»? Дым и туман. Ничего вещественного.

– Тогда ты был один! – возразила Сандра. – А теперь нас трое! И Норна с ее княжеством!

– Какой интерес Норне помогать мне, строить империю?

– А какой резон был у Карлы?

– Вот ты и скажи мне, Сандра, потому что я не знаю!

– Все просто! – встряла Маргерит. – Если княжество не будет поглощено, а останется самостоятельным государством под защитой Великой империи Юга, она нас поддержит!

– Великой? – поднял бровь Герт.

– Не вижу причин мелочиться! – Отрезала Маргерит. – Поговоришь с ней, объяснишь, дашь гарантии…

– В таких делах нет гарантий, – возразил Герт, – а вера на слово до добра не доведет!

– Но Карла же тебе поверила, разве нет?

– Возможно… Может быть…

– Я не помню, – наконец, признался Герт. – Столько лет прошло. И потом у нас с Карлой были совсем другие отношения. Мы с ней выросли вместе. А вы-то все это, откуда знаете?

– Вот еще! – Вскинула брови Маргерит. – Все тебе расскажи! А потом попросишь еще и показать?

– Ты голая, Хетта, не забыла?

– Я фигурально выразилась! Так что, про империю, это окончательно?

– Нехорошая тема для разговора, – объяснил Герт. – Особенно ночью. В такой час. И в таком составе!

– Как думаешь? – оглянулась Маргерит.

– Думаю, на сегодня хватит, – предложила Сандра.

– То есть, да?

– Но тема не закрыта!

– Я так не думаю! – возразил Герт.

– А ты не думай! – сказала Маргерит, протягивая к нему руки.

– Ты делай! – приказала Сандра и тоже протянула к нему руки.

Эпилог
Неспешная поступь бытия

Королевство Кхор, замок Кхе Кхор, двенадцатого липня 1650 года

– …и сим объявляю тебя Карл де Бурнонвиль д'Грейяр преемником славы отцов и дедов твоих и возвожу в достоинство владетеля Сагера! Да будет так!

Герт преклонил колено, и король Григорий Грегор возложил ему на голову графскую корону. И значит, титул «Владетель Сагера» вернул свое первоначальное значение – граф.

– Встаньте, граф Сагер! – приказал король, и Герт встал.

Утомительная церемония «введения во власть» длилась уже пять часов кряду. И неспроста. Ведь чтобы возвратить Карлу д'Грейяру титул Владетеля Сагера, прежде, следовало упразднить княжество Сагер и восстановить графство «в его исторических границах, правах и привилегиях». Однако уничтожение любого Великого владения, – даже такого, которое создано всего лишь двадцать семь лет назад, – отнюдь не простой жест королевской воли. Существует традиция, в той или иной мере соблюдаемая во всех государствах, лежащих к югу от хребта Дракона. «Акт об упразднении» подписывается и оглашается с соблюдением определенных правил – большинство из которых восходят к созданному еще до последнего потопа «Поместному праву», – и сопровождается исполнением ритуалов, перечень и описание которых длиннее поэм Гундарха из Ливо, а уж тот никогда не жалел слов.

Но еще раньше, должно быть оглашено «Правовое обоснование», в котором объясняются причины, повлекшие за собой принятие «королем и народом» решения об упразднении владения. Сорок лет назад, когда Кхор перестал быть республикой и превратился в королевство, поводом к ликвидации графства стали «тяжкие преступления и непростительные вины» последнего из правивших в Сагере графов, то есть самого Герта. Теперь же сын короля Виктора, упразднившего графство Сагер, Григорий Грегор отменял решение своего отца и ликвидировал княжество Сагер в связи с «неразрешимыми проблемами династического характера». Дело в том, что скончавшийся десять месяцев назад князь Иан не оставил прямых наследников мужского пола.

На самом деле, наследников не осталось вовсе. Никаких. Дочь его старшего брата Томаса – Исабель ван дер Вейнгард умерла семнадцать лет назад. О внуке, как и следовало ожидать, ничего и никому известно не было, так как и герцог Рёрик, и король Григорий предпочитали держать свое знание при себе. Но даже если бы об этом узнал кто-то еще, с точки зрения наследственных прав ничего бы не изменилось. Юный Карл, как известно, закончил свои дни в Холодной земле, в маленьком безымянном ските, затерянном на просторах Северного Олфа. Единственный же сын князя Иана – Гектор граф Орора погиб во время судебного поединка в Реште более года тому назад. Разумеется, Иан ван дер Вейнгард мог помешать планам Герта на возвращение «наследия», составив завещание в пользу одного из своих дальних родственников, или даже усыновить кого-нибудь из них. Но он не успел. Тихарь серого капитана Хюго ер Дроггера, внедренный в окружение старого князя, отравил Иана раньше, чем тот успел что-нибудь предпринять. По всем признакам, однако, последний князь де Сагер умер «естественной смертью», и король Грегор получил возможность претворить в жизнь данное Герту обещание.

И вот день настал. Остальное – рутина. Ритуал должен быть исполнен от начала и до конца, вот и все. Долго, нудно и утомительно, но, увы, неизбежно. Маргерит, как и следовало ожидать, этого ужаса не вынесла, едва не потеряв сознание еще в самом начале оммажа. Пришлось удалиться. Слуги подняли ее на руки и отнесли в покои, отведенные Герту и его «семье». Полежать. Отдохнуть. Выпить чего-нибудь. Воды, скажем, или молока. Возможно, перекусить. Ей простительно – она беременна, и роды на носу, как и огромный живот.

А вот Герту никак не уйти. Он именинник на этом празднике жизни, ему и терпеть. Впрочем, Сандра тоже здесь. Не оставила его страдать в одиночестве. Проявила стойкость и преданность, а, может быть, просто решила покрасоваться. Сидит в кресле для почетных гостей, как изваяние. Ни разу не шелохнулась, словно, и в самом деле, высечена из камня. Глаза широко распахнуты, и солнце отражается в глубокой кобальтовой синиве. Карминовые губы плотно сжаты. Напудренное лицо походит на посмертную гипсовую маску. На голове, на сплетенных в косу и уложенных «баронской короной» черных, как ночь, волосах, графская корона Ланцанов: красное золото, розовый жемчуг и золотистые алмазы. На коленях – на расшитой золотом синей парче – владетельский меч в украшенных самоцветами ножнах. Крепкие длинные пальцы опытной фехтовальщицы лежат на его рукояти и эфесе. Величава, великолепна, неколебима. Никак не скажешь, что женщина едва оправилась после родов.

«Порода!»

Чем дальше, тем больше Герт восхищался своими женщинами. Судьба даровала ему близость и доверие двух очень разных, но одинаково притягательных юных красавиц, влюбленных в него никак не меньше, чем он в них. Однако дело не в одной лишь изысканной красоте, хотя и ее бывает достаточно, чтобы оставаться с женщиной всю жизнь. Александра Логрор графиня Ланцан и Маргерит де Бройх графиня д'Альер оказались не только обворожительны, но и умны, решительны, и в меру жестоки. То есть, показали себя достойными власти и способными ее удержать.

– Приветствую тебя, брат мой и вассал, Карл граф Сагера! – Король вручил Герту церемониальный меч, и на этом первая часть «представления» завершилась, но только для того, чтобы началась вторая.

Графство Сагер было воссоздано и обрело своего владетеля, но Великий дом Беар все еще оставался символом прошлого, но отнюдь не фактом настоящего. Вернуть его из небытия было, впрочем, куда проще, чем воскресить графство Сагер. Как выяснилось, сорок лет назад в обстоятельствах, не способствующих здравомыслию и предусмотрительности, княжество Беар прекратило свое существование де-факто, но не де-юре. Фактически оно было стерто с карт и из людской памяти, но упразднение Великого владения не было оформлено юридически. Поэтому, несмотря на несопоставимость графского и княжеского титулов, король мог решить этот вопрос простым выражением своей воли. Так он и сделал. В следующие четверть часа перед собравшейся на торжества кхорской знатью и гостями королевства был зачитан специальный королевский указ «Об упорядочении границ». Указ напоминал о том, что Великий дом Беар все еще существует, поскольку Карл де Бурнонвиль д'Грейяр владетель Сагера является одновременно и Высоким соправителем дома Беар, а значит, – с точки зрения закона и согласно «ясно выраженной королевской воле», – может и должен вступить в свои исконные права. Далее следовало описание границ княжества, которые, собственно, и «упорядочивал» королевский эдикт, и некоторые из присутствующих в тронном зале баронов и рыцарей, с удивлением обнаружили, что снова, как и сорок лет назад, проживают на территории Великого княжества Беар. Процедура короткая, ясная и простая, но она позволила Герту получить назад утраченную некогда княжескую корону, перстень с печатью дома Беар, тройную золотую цепь с гербом княжества, вырезанным на крупном голубом агате, и владетельский церемониальный меч.

«Дело сделано!» – Герт принял из рук великого сенешаля старинный клинок, провел пальцами по рукояти и эфесу, но не обнаружил в душе ни торжества, ни удовлетворения.

«Все правильно, – признал он, обдумав случившееся. – Так и должно быть!»

И в самом деле, какого исхода он ожидал?

Он всего лишь свел старые счеты. Не все, но хотя бы некоторые. Вернул себе то, что однажды ему уже принадлежало, убив без гнева и сожаления тех, кто стоял на его пути. Но накормил ли Герт досыта зверя мести? Утолил ли свою ненависть? Свершилось ли его правосудие? Зверь мертв? К добру или ко злу, нет. Исполнение желаний, возникших в душе Герта чуть больше года назад, лишь на время утишило боль. Он не убил зверя ненависти. Возможно, просто не захотел. Он лишь загнал чудовище в самые дальние и темные пространства души. Зверь успокоился, исчез из вида, затих. И это совсем неплохо, поскольку игра, которую начинал теперь Герт, требовала спокойной рассудительности. Хладнокровия. Бесстрастия и сдержанности. Ненависть – даже холодная, как лед, – могла только помешать.

«А как же любовь?»

Как ни странно, отказаться от этого чувства Герт попросту не смог. Не мог, не умел, да и не хотел. Любовь редкое чувство. Уникальный дар. И за этот дар Герт был особенно благодарен своей невероятной удаче. Но вот вопрос: стал ли он лучше, полюбив Александру и Маргерит? Облагородила ли его их любовь? Способна ли она пересилить ненависть? Трудно сказать. Любовь живет совсем в других пространствах души. Она с ненавистью может никогда и не пересечься…

* * *

Шантаж – занятие скверное, но иногда необходимое. Главное, однако, не перегнуть палку. Если не желаешь нажить врага, попробуй завести друга, даже если ваше знакомство началось с угроз. Герт знал эту истину давно, но признал только теперь. Понял смысл идеи, оценил разумность подхода, и принял, как руководство к действию. Он целый год обхаживал Грегора – не теряя, впрочем, достоинства и не заискиваясь перед королем, – и в результате добился того, что Григорий стал относиться к нему с тем же уважением и симпатией, какие демонстрировал Герт весь этот год.

В принципе, восстановление графства Сагер и княжества Беар можно было провести так, что «никто этого даже не заметит», и уж точно – заочно, прислав Герту символы власти и все необходимые документы с фельдъегерем. Однако король Грегор отнесся к Герту со всем уважением, на которое был способен, не уронив своей чести. Он превратил церемонию «возвращения» в настоящее празднество в замке Кхе Кхор – с пиром, балом и фейерверками, и, разумеется, со множеством гостей. Но и это не все. Он пригласил Герта и его женщин жить все это время в королевском замке, выделив для этой странной «семьи» и их свиты всю западную башню и прилегающие к ней постройки – «старый терем» и «дом командора». Это был жест, не оценить который Герт попросту не мог. Он и оценил, ведь король все еще был жив…

Раскланиваясь налево и направо, Герт прошел к боковой двери, по обеим сторонам которой застыли гвардейцы Грегора с обнаженными палашами, и вышел через нее в «фонтанный» двор. Дворик был маленький и уютный. Его образовывали глухие стены, – если не считать два – три высоко расположенных окна. Да и окон этих снизу было не рассмотреть, так как их скрывали густые заросли девичьего винограда, дикой фасоли и хмеля. В тени стен стояло несколько мраморных скамей, посередине двора кидал вверх свои струи крошечный фонтан.

Герт пересек двор, отодвинул рукой занавес, сплетенный из побегов дикого винограда, и оказался перед врезанной в толщу стены винтовой лестницей. По ней Герт мог попасть в длинный переход, ведущий в Старый терем, где отдыхала сейчас Маргерит и куда наверняка вскоре придет «граф» Ланцан. Однако Герт поднялся выше, на самый верх трехэтажного флигеля и, пройдя по узкой каменной тропинке между крутым скатом черепичной крыши и тонкой деревянной решеткой, поддерживающей плети виноградной лозы, оказался на подкупольной галерее Большого тронного зала. Отсюда, с высоты, он мог наблюдать, оставаясь никем не замеченным, за людьми, находившимися в зале. Король Грегор уже покинул трон, но придворные и многие из гостей все еще прогуливались по розоватым мраморным плитам, раскланивались со знакомыми и заводили разговоры, собираясь небольшими группами или объединяясь в пары. Герт долго стоял в тени колонн верхнего яруса, приглядываясь и «прислушиваясь» к тому, что происходило внизу. Иногда он улавливал обрывки разговоров, – не столько воспринимая их ушами, сколько «угадывая» с помощью обострившегося за последнее время «чутья». Отмечал для памяти тех оборотней, кого мог «видеть». Разгадывал характер отношений, связывающих между собой тех или иных людей. В принципе, это было не его дело. Этим должны были заниматься «тихари» Хьюго ен Дроггера, но Герт любил все «попробовать своими руками». Тогда и доклады ходящих в тени обретали истинный смысл, наполняясь жизнью, обретая «запах и цвет».

«Что ж… Одно дело сделано, другое начинается. А жизнь, что не диво, прекрасна, и это замечательно!»

Герт оставил галерею так же незаметно, как пришел, и вскоре уже подходил к дверям в свои апартаменты. Здесь охрану несли дружинники графа Ланцан. Люди спокойные, несентиментальные и опасные, хотя по виду и не скажешь. Обычные воины, каких полно при каждом уважающем себя дворе, но этих отбирал сам Герт. А муштровал их Шенк. Так что, как бы бойцы не выглядели, они являлись совсем не тем, что представлялось чужим взорам.

В покоях приятно пахло цветами. Окна были открыты, и оттуда лился яркий солнечный свет. Было тепло, но не жарко. Воздух освежал влетавший через окна прохладный ветерок с реки. Маргерит в одной батистовой рубашке полулежала на кровати, обложенная шелковыми подушками. Перед собой она держала серебряный кубок, и время от времени отпивала из него. Судя по тому, как она при этом морщилась, в кубке была отнюдь не вода.

– Пей, дура! – Александра сидела в кресле рядом с кроватью и по обыкновению пила неразбавленное вино. – Не изображай мученицу, красотка! Я пила, и ты можешь!

– Меня тошнит уже от этого пойла! – Маргерит состроила страдальческую мину, но из кубка все-таки отпила.

Что сказать! «Родильный сбор» та еще гадость! Герт пробовал, еще когда Сандра рожала. Однако он полагал, что если «чеанский чай» помог первой, поможет и второй!

А история с этим чаем вышла любопытная и многозначительная. Десять месяцев назад, когда только-только обустраивались в замке Ланцан, их неожиданно посетила баронесса фон дер Койнер. Визит вежливости, так сказать. Но Герт обратил внимание, что одета баронесса неожиданно скромно. Вооружена каким-то мясницким тесаком, а не, как обычно, облегченным мечом или длинным кинжалом. Да и лошадка, на которой она добиралась до замка, оказалась плохонькая, никак не подходящая знатной и небедной даме. Обдумав ситуацию, Герт без труда разгадал несложный ребус, который подкинула ему, – и, по-видимому, не без умысла, – посланница княгини Норны. Волком она могла «добежать» из Норнана в Решт куда быстрее, чем, если бы путешествовала верхом. Но, когда оборотень возвращается в человеческий облик, то приходит в этот мир в чем мать родила. Следовательно, где-то поблизости от замка Ланцан и столицы герцогства Решт у княгини имелся свой человек, который мог предложить оборотню кров и пищу, одежду и лошадь.