Текст книги "В полусне (СИ)"

Автор книги: Макс Мах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

«Что это может означать? Что это должно значить?»

Ответа не было. Одни вопросы.

Герт отошел, пытаясь снова смешаться с толпой, но теперь это стало совсем непросто. Толпа не принимала его, обтекая, словно вода, торчащий на ее пути камень. Однако были в ней и другие люди. Они не отталкивали Герта, их к нему притягивало.

– Это безумие! – прошипел Зандер, появляясь рядом и беря Герта под руку, на правах старого друга.

– Что ты имеешь в виду? – Герт уже смирился с тем, что объясняться придется с обоими, и с Зандером, и с Маргерит.

«Но не здесь, и не сейчас!»

– Все! Все это одно сплошное безумие!

– Тебя смущает мое происхождение?

– Точно так же, как и мое собственное!

«Красноречиво и более чем откровенно! Это он специально сказал или случайно проговорился?»

– Ерунда! – твердо ответил Герт. – Мы лишь то, что мы есть, Зандер! И происхождение это неотъемлемая часть нашего Я!

– Это тяжелая ноша!

– А ты не думай! – посоветовал Герт. – Просто неси!

– Не боишься, что Гектор тебя убьет? Говорят, он отличный фехтовальщик.

– Не боюсь.

– А я боюсь!

– Терпи! – предложил Герт. – Впрочем, нет. Пригласи меня ночью в отель де Ланцан.

– Для чего? – насторожился Зандер.

– Ну, ты же хотел, чтобы наша любовь воплотилась во что-то более материальное, чем слова.

– И ты придешь? – удивленно спросил Зандер.

– Приду! – твердо пообещал Герт.

– Хорошо, – сказал Зандер после недолгой паузы. – Пусть будет, как будет! В начале третьей стражи боковая дверь, та, что под статуей духа Гор, будет открыта.

– Спасибо! – поклонился Герт.

Он отошел от Зандера и снова попытался «потеряться в толпе», но не тут-то было. Теперь рядом с ним возникла Маргерит.

– Что ты творишь?! – зашипела она, пытаясь, стать выше и заглянуть ему в глаза сверху вниз, а не, как обычно, снизу вверх.

– Разъясни свою мысль! – попросил Герт.

– Ты действительно пойдешь ночью к Зандеру?

«И откуда только узнала? И как быстро!»

– Есть возражения? – спросил он Маргерит.

– И еще сколько! И первое из них – он мужчина!

– Ты права, но давай отложим этот разговор до возвращения домой, – предложил Герт, имея в виду особняк на площади Старых королей.

– Он мой муж!

– А ты его жена, и, тем не менее, последние дни ты спишь со мной, а не с ним.

Герт не стал добавлять, что с Зандером, судя по его наблюдениям, спи в одной постели или нет, все равно ничего путного не выйдет. Ведь лишать Маргерит девственности пришлось Герту.

– Ты собираешься спать с нами обоими? – сделала Маргерит «страшные» глаза.

– Пока не знаю, – честно признался Герт. – Как получится. Но ты же знала, что я люблю и тебя, и его.

– Я зарежу вас обоих! – пообещала она. – И убьюсь сама!

– Не думаю, что это будет просто исполнить, – пожал он плечами.

– Ты жестокий сукин сын!

– Теперь тебе известно, кем был мой дед! Главный злодей юга, как ни как! А я его прямое продолжение.

– А если тебя завтра убьют? – из голубых глаз по бледным щекам Маргерит скатились две крошечные слезинки.

– Не убьют! – пообещал Герт.

– Ты не можешь этого знать! – возразила она. – Сагер очень сильный боец!

– Могу и знаю! – терпеливо объяснил Герт.

– Такая уверенность в себе…

– Ты знаешь, Маргерит, в чем заключается искусство фехтования?

– Расскажи!

– В бою на мечах, – вспомнил Герт слова своего учителя, – потребны сила, чувство расстояния и знание приемов. Сила у меня есть, ты же знаешь, – усмехнулся он. – Чувство времени и пространства – врожденные. А знания… Меня учил мой дед, Маргерит, а он лет шестьдесят назад считался одним из лучших дуэльных бойцов Кхора и Решта. В Чеане и Ливо, впрочем, тоже…

– Хвастун! – фыркнула Маргерит – Ты… придешь?

– Я должен быть в отель де Ланцан в начале третьей стражи. Если вернешься домой до полуночи, вторая стража твоя!

– Сукин сын! Я… я буду ждать.

– Я приду! – сказал Герт, отпуская женщину.

* * *

Правду сказать, Герт не планировал такого резкого начала. Он вообще не предполагал ничего такого, направляясь на прием в Малахитовый дом. Но все случилось, как случилось. Княгиня начала, другие подхватили, и Герту просто не оставили выбора. Он всего лишь старался поспеть за стремительно разворачивающимся клубком причин и следствий. Реагировал на чужие ходы, парировал выпады, поддерживал темп.

Зачем княгине понадобилось назвать Герта по имени, можно только гадать. Одно ясно, она не для него старалась, и на такое развитие событий не рассчитывала. Скорее всего это был всего лишь очередной ход в сложных переговорах между хозяевами Чеана и Решта. Но даже после ее слов, после того, как прозвучало имя того, кого не принято поминать вслух – всегда лишь господин Шазар, лорд Неизбежность, но никогда Герардус д'Грейяр, – даже после этого, все еще могло пойти по-другому. Но слово за слово, герцог спросил, Микулетта ответила, ван дер Вейнгард вспылил, и Герту ничего уже не оставалось, как спровоцировать Гектора на поединок. В результате, все сложилось к лучшему. Но, если так, ситуацию следовало «дожать», чтобы получить все и сразу. Поэтому Дирка Шагорского Герт нашел сам.

– Узнали? – спросил, приблизившись.

– Значит, это не случайное сходство? – Дирк проявил похвальное хладнокровие, но он даже представить себе не мог, куда приведет его этот разговор.

– Как знать! – усмехнулся Герт. – Организуйте мне встречу с вашим братом. Поговорим втроем.

– О чем? – прищурился Дирк. Несмотря на возраст, он, в отличие от Рёрика, все еще был худощав и строен.

– О кусочке кожи с родимым пятном, напоминающим по форме восьмилучевую звезду, – тихо ответил Герт.

– Вы?.. – Вздрогнул Дирк. – Что вы знаете?

– Втроем, – повторил Герт. – Сегодня. До окончания приема! Или я начну рассказывать эту историю всем, кому будет интересно…

Иногда лучший метод убеждения – страх. Дирк Шагорский испугался и, как видно, испугался сильно, потому что не прошло и получаса, как Герта пригласили пройти «за кулисы». Подошел гвардеец и предложил следовать за ним. Герт не стал артачится, тем более, что сам все и организовал. Следуя за гвардейцем, Герт миновал несколько залов, прошел через неприметную дверь в обшитой дубовыми панелями стене и, в конце концов, оказался «по ту сторону», в узком коридоре, ведущем, по-видимому, в жилые помещения дворца. Коридор несколько раз менял направление, но странным образом не имел ярко выраженных подъемов и спусков, что говорило об искусстве строителей, создавших из многих зданий, построенных в разное время, одно целое, эстетически безупречное и к тому же весьма функциональное.

Гвардеец подвел Герта к двустворчатой двери, аккуратно постучал и, дождавшись разрешения, впустил в приватный кабинет герцога. Рёрик седел в кресле, Дирк бродил в отдалении. Оба молчали, молчал и Герт, остановившийся в нескольких шагах от кресла герцога.

– В какую игру вы играете, лорд Карл? – спросил после довольно длинной паузы Рёрик. – Зачем вы здесь?

– Зачем? Надеюсь, ваше высочество, лорд Дирк поставил вас в известность о характере возникшей проблемы?

– Переходите к делу! – вместо брата ответил Дирк, в его голосе смешались раздражением, растерянность и страх. – Мой брат знает все, что нужно! Чего вы хотите? Денег? Титул? Замок? Говорите скорее и проваливайте!

«Так-так, уважаемый! Вы что же, струсили рассказать брату все до конца? Экий вы глупец, лорд Дирк!»

– Чего я хочу? – переспросил Герт. – Ничего.

– Видите ли, ваше высочество, – сказал он, когда увидел реакцию герцога, – я провел детство и юность в поросших лесом горах к югу от Семиградья. Дикие места, ваше высочество. И опасные. Одним словом, Пограничье. Людей там мало, нелюди тоже. Меня воспитывал дед, старик, которого преследовали тени прошлого. Я жил среди альвов и путешествовал по Северному Олфу. Я видел много интересного, но по-настоящему я хотел одного – вернуться туда, откуда ушел мой дед. Хотел возвратить, пусть не все, но хотя бы часть своего наследия. Но, знаете как бывает! Случай свел меня с юношей по имени Карл!

– С юношей? – герцог посмотрел на брата и поднял бровь. – Ты сказал, что родился мальчик, но не сказал, что назвал его Карлом…

– Он пропал, Рёрик! – закричал Дирк. – Пропал! Я же тебе говорил! Я раскаялся, хотел его вернуть, но, увы, следы приемных родителей затерялись…

– Надо же! – усмехнулся Герт, довольный, что имеет дело с глупцом. – А вот мои люди нашли их сразу. – Вы не раскаялись, лорд Дирк. Во всяком случае, не тогда, когда забрали мальчика и отдали на воспитание в монастырь в Холодных землях.

– Ты отдал сына Исабель и внука Иана Сагера в монастырь? – Герцог встал и шагнул к брату. – Ты понимаешь, что случится, если Вейнгарды узнают о том, что ты натворил?

– Извините, ваше высочество, что вмешиваюсь, но дела обстоят куда хуже!

– Хуже? – переспросил Рёрик, оборачиваясь к Герту.

– Да, ваше высочество! Хуже! – кивнул Герт. – Дело в том, что, в конце концов, ваш брат действительно раскаялся. Но не в том, что отправил вашего племянника на Северный Олф, а в том, что оставил в живых. И он послал убийцу…

– Слова! – перебил его Дирк. – Это всего лишь слова. Навет! Ложь!

– Что скажете? – герцог смотрел на Герта, и по выражению его лица было видно, он догадывается, каков будет ответ.

– Человека, которого послал ваш брат, зовут Дэвид ен Яанс. Он уже два дня дает показания моим дознавателям. Но даже и без его признаний, есть масса свидетельств того, как он прибыл в Аль, как искал наемников, и как их нашел. Главарь бандитов Луд тоже рассказал много интересного. Но самое главное, ен Яанс оставил письменное свидетельство. Собственноручное. Бандиты должны были принести в подтверждение выполненного задания кусок кожи с предплечья инока Карла. Кусок кожи с родимым пятном в форме восьмилучевой звезды. Ен Яанс оставил адрес и футляр для пересылки «неоспоримого свидетельства»…

Герцог молча посмотрел на брата, покачал головой и вернулся в кресло.

– Это вы, лорд Карл? – спросил со вздохом.

– Нет, что вы, ваше высочество! Я не он!

– А где он?

– Мертв, – твердо ответил Герт.

– Чего вы хотите? – спросил тогда герцог, но совсем с другой интонацией, чем в первый раз. – Ведь чего-то же вы хотите?

– Хочу! – согласился Герт. – У меня есть два условия, при выполнении которых, тайна останется тайной. А со временем – обещаю – и вражда между вами и ван дер Вейнгардами сойдет на нет. Я могу это устроить.

– Каковы условия?

– Ваше высочество, – поклонился Герт, – восстановите графство Ланцан!

– Увы, не могу! – тяжело вздохнул герцог. – Не знаю, зачем вам это надо, лорд Карл. Вы ведь не в родстве с Ланцанами?

– Не в близком! – согласился Герт. – Примерно, как и вы, ваше высочество!

– Так вот, лорд Карл, поверьте, я бы с радостью восстановил графство, но я не могу позволить Норне Гарраган стать моим вассалом! Вы понимаете? Это нонсенс! Правящая княгиня Чеана будет владеть богатейшим графством в самом сердце Решта!

– А разве нет других наследников? – осторожно спросил Герт.

– Нет!

– То есть, если бы такой наследник нашелся…

– Если у вас есть наследник, назовите его, и я восстановлю графство!

– Великолепно! – улыбнулся Герт. – Внук Калвина Ланцана вас устроит?

– Внук Калвина?

– Сын сына.

– Чистокровный Ланцан?

– Да, ваше высочество, чистокровный Ланцан, чище некуда!

– Тогда, ваше первое условие соблюдено! – объявил герцог. – Я восстанавливаю графство Ланцан.

– Указ должен быть подписан до полуночи, ваше высочество! – поклонился герцогу Герт.

– Уверены?

– Да, ваше высочество! Иначе условие потеряет смысл.

– Хорошо! – кивнул герцог. – Мы это сделаем. Каково второе условие?

– Я вызову лорда Дирка на дуэль, – объяснил Герт самым будничным тоном, на какой был способен, – и он примет мой вызов. Повод на ваше усмотрение…

2. Город Решт столица герцогства Решт, двенадцатого червеня 1649 года

Город спал. Не лаяли даже собаки. Ночь. Тишина. Герт шел сквозь ночь и тишину. Когда-то он умел ходить бесшумно. Научился у альвов в Вейской земле. Теперь снова мог. Шел, не нарушая безмолвия, и ночной мрак не застилал ему взгляд. Когда-то, когда Герт был еще совсем маленьким, он нашел ночью заблудившегося в лесу пажа. Дело было в замке Ланцан больше семидесяти лет назад. Семьдесят пять, если быть точным. Но не это главное. Там и тогда, Герд впервые осознал, что видит в темноте. Не слишком хорошо, но лучше других людей, и не хуже кошек. Глаза инока Карла этого не умели, но, как оказалось, были способны научиться. И сейчас Герт видел в темноте точно так же, как и раньше.

Чему еще научился Карл, чтобы снова стать Гертом? Почти всему.

Он перемахнул через ограду, словно, ее и не было. Легко. В четыре отточенных до автоматизма движения. Прыжок, захват пальцами края стены, рывок вверх, чтобы опереться ладонями, и бросок тела над острыми железными пиками. Вот, собственно, и все. Приземлился бесшумно. Тенью скользнул меж деревьями парка. Приник к стене, скользнул вдоль нее, осторожно взял пальцами бронзовое кольцо и потянул. Дверца скрипнула и открылась. За ней начиналась крутая лестница, а наверху, прикрывая полой плаща свет фонаря, стоял Зандер.

«Ну, вот и все… Как там говорил Калвин? Победа или смерть? Вроде того…»

Герт прикрыл за собой дверь и уже через мгновение оказался на верхней площадке рядом с Зандером.

– Я пришел! – шепнул, наклоняясь к самому уху юноши.

– Я вижу! – отстранился Зандер. – Пошли!

Поднялись на еще один пролет, бесшумно прошли через небольшой зал со сводчатым потолком, осторожно прокрались по длинному коридору, и вдруг оказались в комнате Зандера.

Большие покои. Свечи в канделябрах, огонь в камине. На столе вино в бутылках, серебряные кубки, изюм и чернослив. И два кресла, приглашающие к неторопливой беседе. Но в глубине комнаты, в тенях, видна широкая кровать под балдахином, и она намекает на иной исход встречи. И еще запах роз. Два букета в вазах, один рассыпан на полу у камина, и на пунцовых бутонах пляшут всполохи огня.

– Хочешь выпить? – Голос у Зандера, от волнения что ли, снова стал напоминать звук виолончели.

– Ну, если больше нечем заняться… – усмехнулся Герт и тут же спохватился, что перегнул палку.

– Не обижайся, Зандер! – сказал примирительно, увидев, как напрягся собеседник. – Просто я нервничаю, а когда я волнуюсь, прячусь, как ребенок под одеяло, за браваду и цинизм. Никогда не пробовал?

– Отчего же! – Зандер стоял напротив, на бледном лице появлялись и исчезали отсветы пламени. – Пробовал. Только тем и занимаюсь.

– Помогает?

– Не слишком!

– Вот и мне не помогает! – вздохнул Герт. Он взял бутылку, вытащил пальцами пробку, даже не почувствовав сопротивления, понюхал. – Из дворцового погреба, угадал?

– Да.

– У тебя хороший вкус!

Герт, и в самом деле, волновался. Его догадки могли оказаться ошибочными, а расчеты – неверными. Зандер – не тем, кого он вообразил, да и сам он не таким, как хочется. И еще. Знать в теории – одно, сделать – совсем другое.

– Карл…

– Помолчи, Зандер! Дай сосредоточиться!

– Зачем? – нахмурился сбитый с толку юноша.

– Я должен принять непростое решение.

– Переспать с мальчиком? – усмехнулся побледневший до болезненной белизны Зандер.

– Или с девочкой…

– Ты о чем? – Зандер испуганно взглянул на Герта и отступил от стола.

– Поздно, Зандер! – покачал головой Герт.

«Сейчас или никогда! Решайся, друг! Ну!»

Но в душе он уже все решил, даже если решение не обрело плоти слов.

– Сударыня! – Герт сделал то, что даже в прежние времена казалось излишне возвышенным. Он опустился на колено и прижал сжатую в кулак руку к сердцу. – Я люблю вас, Александра, и хочу увидеть такой, какая вы есть!

Зандер вскрикнул и отступил еще на шаг, а оборотный камень в руке, – Герт отчего-то выбрал лису из золотисто-желтого топаза, хотя можно было взять любой, – стал стремительно нагреваться.

– Карл, что ты делаешь?! Это нельзя!

Но остановить магию камня Зандер уже не мог. Плетения теней исказились и начали распадаться, и юноша стал превращаться в девушку. Вернее, девушка, спрятанная до времени под маской юноши, начала медленно выходить из тени. Стали мягче черты лица, округлились узкие бедра, и рубашку на груди начало распирать изнутри. Камень раскалился еще больше, и жар потек через руку, захватывая постепенно все тело Герта.

– Ох! – выдохнул он с усилием.

И одновременно хриплый стон сорвался с наполнившихся женственностью губ Александры Логрор дю Ланцан…

* * *

Зандеру было четырнадцать. Александре, пожалуй, лет семнадцать. Но дело в другом. Даже будучи Зандером, она сумела вызвать у Герта чувство, подозрительно напоминающее любовь. Став женщиной, она «зажгла» его, как удар молнии поджигает сухой лес. Это был род безумия, но до определенного момента Герт контролировал себя и не давал воли страсти, заставившей вскипеть его кровь. Однако Александра и сама была влюблена, и она, в отличие от Герта, знала доподлинно, в кого и почему.

Герт все эти месяцы мучился от неопределенности их отношений. Он был влюблен, но не мог разделить свою любовь с юношей. Александра была вынуждена терпеть еще худшие муки. Как женщина, она знала, чего хочет, но под маской Зандера не могла себе этого позволить. Страдания ее усугублялись тем фактом, что Маргерит, не скованная никакими ограничениями, могла делать, все, что заблагорассудится. И делала. Открыто любила, не говоря уж о всем прочем. Так было, но разом перестало быть, когда она стала самой собой. В первый момент, по неизвестной Герту причине, Александра испугалась, но уже в следующее мгновение вполне оценила произошедшие в ней перемены. Она вновь стала женщиной, и не должна была и дальше скрывать свои чувства. Впрочем, все сложные переживания покинули ее вместе с Плетением теней, физическое влечение, вожделение, страсть – вот что заставило ее сорвать с себя рубашку и броситься в объятия Герта, но и он мог теперь отпустить на волю свое безумие…

Страсть разрушительна. Она изматывает, словно бой. Неутомима одна лишь ненасытная фантазия. Мечтать можно о вечной любви, во всех смыслах этого слова, но тела стареют или устают. Воплотившееся вожделение утомляет, подобно работе, хотя в большинстве случаев гораздо приятнее. Утомленная ласками Герта, Александра заснула на его груди, но он даже не задремал. Поэтому гостей он услышал заранее, и загодя понял, что опасаться ему нечего.

Дверь распахнулась, и в покои Александры вошла разгневанная княгиня Норна. За ней следовали ди Рёйтер и Ремт Сюртук. И где-то за их спинами маячила баронесса фон дер Койнер.

«Внушительная делегация!»

– Это ничего, что я не одет? – спросил он княгиню.

– Боги! – от гнева у княгини побелели крылья носа. – Вы… Дрянной мальчишка! Вы все испортили, лорд Карл!

– Верные слова! – кивнул Ремт Сюртук, прикидываясь серьезным. – Одну девочку испортил, теперь другую! На вас, сударь, не напасешься!

– Не зубоскаль! – попросил его ди Рёйтер, с неожиданной в таком контексте терпеливой вежливостью.

– Вы напрасно гневаетесь, княгиня! – внес свою лепту Герт.

– Тише! Тише! – успокоил он проснувшуюся Александру. – Все в порядке!

– Что же, по-вашему, в порядке? – Норна Гарраган взяла в узду свой гнев, но смотрела все так же грозно.

– Для начала, ваше высочество, скажите мне спасибо. Я добыл вам графство Ланцан!

– Что? – не поверила она своим ушам.

– Там, в камзоле, – кивнул Герт на одежду, разбросанную по полу, – во внутреннем кармане лежит указ герцога Рёрика Рештского о восстановлении графства Ланцан в границах 1603 года. Вернее, два указа. Второй – о передаче титула графов Ланцан потомку Калвина Ланцана по прямой линии.

– То есть, тебе, радость моя! – объяснил он стыдливо прильнувшей к нему Александре, решившей, по-видимому, что в данной ситуации спина и зад предпочтительнее «фасада», как бы хорошо он ни выглядел. – Теперь ты не Александра Логрор дю Ланцан, а Александра Логрор графиня Ланцан. Без приставки.

– Сильно! – не скрывая восхищения, признал Ремт Сюртук. – Неординарно! Признаю, за такое можно и отдаться…

– Помолчи, пожалуйста! – на редкость вежливо попросила Норна Гарраган.

– Молчу! Молчу! – поднял перед собой руки ладонями вперед смешной человек.

– Глупец! – княгиня снова смотрела на Герта. – Мальчишка!

Все верно, Чаре, как бы юно она ни выглядела, по самым скромным подсчетам где-то за сорок, а Герту «на глазок» – едва ли больше двадцати пяти. Мальчишка!

– Не знаю, как ты этого добился, но это бесполезная победа, лорд Карл, – в голосе княгини на мгновение послышалось сожаление, но и только. – Это в Чеане может править женщина, графством Ланцан владеют только мужчины!

Ах, эта уверенность умных людей, что они обладают абсолютным знанием! Герт и сам был таким. Когда-то, но не теперь.

– Вы правы, ваше высочество! – улыбнулся он. – Но вы ошибаетесь. Я неплохо знаком с Владетельским правом, принятым в Реште и Кхоре, но я так же знаю, как его можно обойти.

– Ну-ка, ну-ка! – подался вперед Ремт Сюртук.

– Объяснитесь! – потребовала Норна Гарраган, снова переходя на «вы».

– Рештская судебная система, ваше высочество, – начал объяснять Герт, – основана на, так называемом, «прецедентном праве». Суть его в том, что, если в прошлом некий юридический вопрос был разрешен тем или иным способом, решение это является прецедентом, на основе которого при сходных условиях выносятся уже другие судебные решения. И у нас есть такой прецедент. Вернее, я знаю три, возможно даже, четыре подходящих случая. Но один прямо-таки сшит по нашей мерке!

Говорить, лежа голым в постели, где твой срам прикрывает лишь рука любовницы, непросто. Но Герту в жизни приходилось делать вещи и похуже.

– В 1593 году, – продолжил он повествование, – герцог Рештский Бруно, между прочим, ваш двоюродный дедушка, княгиня, встал перед, казалось бы, неразрешимой проблемой…

– Сукин сын! – орал герцог Бруно, расхаживая в гневе по приемной зале. – Выблядок! Бастард!

После смерти барона де Кайна не осталось в живых ни одного наследника по прямой линии. Имелась, правда, наследница – дочь барона Розалин. Однако, согласно пресловутому Владетельскому праву, она не могла принять принадлежащий ей по праву рождения титул. Розалин родилась женщиной, а не мужчиной, и изменить этот медицинский факт было невозможно. Соответственно, бароном становился двоюродный племянник де Кайна Конрад, которого, в свою очередь, на дух не переносил герцог Бруно.

– Не мытьем, так катанием! Вот же змей! Без смазки в жопу влезет!

– Нет смысла гневаться понапрасну! – Герт давно уже понял, что чувства плохой советчик. – Давайте лучше подумаем, что тут можно сделать?

– И что, по-вашему, мы можем сделать? – герцог остановился и уставился на Герта, как сова на мышь.

– Ну, если не будет другого выхода, лорда Конрада можно просто зарезать, – пожал плечами Герт.

Выход, однако, нашелся. Недаром же, Герт платил стряпчим золотом! Оказалось, что после последнего потопа никто не удосужился отменить «Старое Каноническое право». Пользовались им редко, но все-таки пользовались, обращаясь к нему, всякий раз, когда судопроизводство натыкалось на особо каверзный или неочевидный случай. То ли прошлое было разнообразней в своих проявлениях, то ли люди – умнее, но в «Старом Каноническом праве» нашлось решение и для казуса Розалин и Конрада. Особое разъяснение к законам «о фактической власти» утверждало, что, если женщина при вступлении во владение будет объявлена мужчиной, в глазах закона она должна рассматриваться только как мужчина, даже если продолжит ходить в платье и рожать детей. То есть, физически она остается женщиной, с этим, как говорится, ничего не поделаешь. Но функционально – она мужчина. Она возглавляет земельное ополчение, коли таковое существует. Вершит суд владетеля, и все прочее, что мыслится, как сугубо мужская прерогатива. Более того, эта женщина не может более выйти замуж, но может и должна жениться на другой женщине, чтобы произвести на свет наследников. Закон не вдается в подробности, как именно две женщины могут зачать ребенка. Он не определяет физическое отцовство, но утверждает, что любой ребенок, рожденный владетелем и его женой, является законным наследником.

– У Розалин, кстати, в браке родилось пятеро детей, – завершил Герт свой рассказ. – Двоих родила она и троих – ее супруга.

– А ведь может получиться! – произнес задумчиво Ремт Сюртук.

– То есть, вы предлагаете объявить Александру мужчиной? – переспросила княгиня.

– И женить ее на Маргерит… – предположил ди Рёйтер.

– В глазах света они и так уже муж и жена, – пожал плечами Герт. – Для порядка, можно зайти в любой храм на выбор и за четверть часа и пару золотых подтвердить брачные обеты.

– Ну, а вы, Карл, будете тем самым, как бы это сказать, неоговоренным в законе другом семьи? – «почти серьезно» спросил Ремт Сюртук.

– Не напрягайтесь, мастер Ремт! – остановил его Герт. – Полагаю, мы и сами как-нибудь разберемся.

– Вы-то разберетесь! – счастливо улыбнулся Ремт Сюртук. – А кстати, не помните, что написал Ходок на спине леди Нет?

– Сонет… – автоматически брякнул Герт и замер, сообразив, что сейчас произошло. Из ныне живущих один лишь Герт мог знать эту историю. Леди Нет давно умерла, а Ходок – это же Герт де Бройх, которого давным-давно обезглавил имперский палач. Но и прецедент с Розалин де Кайн по нынешним временам помнил один только Герт.

– Слово не воробей, не так ли? – спросил он Ремта, пытаясь заглянуть тому в глаза.

– Вылетело, не воротишь! – кивнул тот, отводя взгляд в сторону.

– Вы это о чем? – подозрительно прищурилась княгиня Норна.

– Практически, ни о чем! – усмехнулся Ремт. – Просто вспомнилось кое-что…

– Может быть, мы все-таки оденемся и продолжим разговор, как цивилизованные люди? – спросил Герт, воспользовавшись паузой.

– Мне не мешает! – неожиданно улыбнулась Норна. – А Александре, так даже нравится! Вам, кажется, тоже!

Ну что сказать? Одной ладошки, чтобы прикрыть его срам Александре уже не хватало. Так что, да – ему это нравилось. Девушке, по некоторым признакам, тоже.

Княгиня окинула Герта насмешливым взглядом, вздохнула и махнула на него рукой.

– Развлекайтесь! – с усмешкой сказала она. – Нешто мы не люди!

– Деточка! – окликнула она Александру и, когда та повернула к ней лицо, мягко улыбнулась. – Дело молодое, дорогая, но лорду Карлу сегодня предстоит сражаться в судебном поединке. Не заезди парня до смерти!

– Гвидо! – посмотрела она на ди Рёйтера, – будьте любезны, заберите документы!

И, не оглядываясь, вышла из комнаты.

– Прошу прощения за несвоевременное вторжение! – поклонился ди Рёйтер и, подобрав с пола камзол Герта, достал из него грамоты герцога Рештского. – Примите мои искренние извинения, моя светлая госпожа!

Последним покинул покои Александры Ремт Сюртук.

– Я так понял, что Гектора вы сегодня пришпилите… Потом, разумеется, обед, женщины, вино и прочие удовольствия… Как смотрите, если в начале первой стражи?

– Принимается! – Герт и сам хотел поговорить с Ремтом Сюртуком тет-а-тет. Было им, что обсудить. – Где?

– А что нам заморачиваться? – пожал плечами «смешной человек». – Библиотеку помните?

– Да.

– В Северном нефе подойдет?

– Вполне! – подтвердил Герт время и место встречи. – Вино за вами!

– А как же! Куда же мы без вина!

На этом и расстались.

* * *

Едва за непрошенными гостями закрылась дверь, Александра обрела голос.

– Маргерит сказала, что это хорошо, но не сказала насколько!

– Вы говорили обо мне?

– А куда она денется? – вполне искренне удивилась Александра. – Мы с ней, вроде как, муж и жена…

– Ну, какие вы муж и жена! – улыбнулся Герт, любуясь ее дивной грудью.

– Настоящие!

– В каком смысле? – не понял Герт.

– В прямом! – улыбнулась Александра, поднимаясь над Гертом и садясь на него верхом.

– Не торопись! – остановила она его, едва он протянул руки к ее бедрам. – Никто об этом не знает, но мы действительно заключили союз в храме Трех отринутых. Им все равно, кого брачевать, но брак-то настоящий, с обетами и клятвами. У нас даже первая брачная ночь была…

– Условная, разумеется! – усмехнулась девушка, увидев реакцию Герта. – Целовались, в основном… Я же ею все равно овладеть не могла, ни как девочка, ни как мальчик. Но брак есть брак, Карл. Она мне покаялась, я ее выпорола…

– Но на ней не было ни следа, я бы увидел! – возразил Герт.

– Это ты, милый, сечь не умеешь! – улыбнулась Александра, мягко двигая задом там, где раньше держала руку. – Шучу! Я ее просто поколотила немного, страху ради, но не до синяков. Маргерит раскаялась, поплакала и начала рассказывать.

– Интересные у вас отношения!

– Так всегда было, – пожала тонкими плечами Александра. – Я старшая, она младшая. Росли вместе, но об этом она тебе, кажется, уже рассказывала, нет?

– Да.

– Хорошо! – она не переставала двигать задом, все плотнее сжимая бедра, но в себя Герта не пускала, хотя и чувствовала его страсть, не могла не чувствовать. – А теперь, Карл, если ты все еще хочешь меня, расскажи, пожалуйста, как ты узнал, что я девушка, и где нашел наши с Маргерит имена?

– Давай, поговорим позже! – предложил Герт.

Сила вожделения, которое зажигала в нем Александра, заставляла кровь Герта кипеть, особенно в нынешнем его состоянии.

– Нет, Карл, – хищно улыбнулась девушка, – мы поговорим сейчас.

«Ну, что ж… – смирился с необходимостью Герт. – Всего я, конечно, не расскажу, но что-нибудь я все равно сказать должен!»

– Видишь ли… – начал он свой рассказ, подменяя на ходу правду полуправдой и маскируя правдой откровенную ложь.

Когда, после памятного объяснения и страстных поцелуев, Герт заподозрил, что мальчик, на самом деле, вовсе не мальчик, предположений было ровно три. Первое – он ошибается, и Зандер все-таки парень. Второе предположение касалось внешности Александры. Могло ведь случиться, что девушка так и выглядит. В природе встречаются такие женщины, которые с юности и до поздней зрелости напоминают скорее мальчиков или юношей, чем девочек или девушек. Плоская грудь, узкие бедра, высокий рост… Как ни странно, многие из них раньше или позже находят свою любовь точно так же, как и все прочие женщины. Есть любители, да и вообще никто за себя поручиться не может! Мог влюбиться и Герт. Отчего бы нет?

Третье предположение имело в виду сокрытие истинного облика. Проблема, однако, упиралась в опыт. Герт видел Зандера часто, и много раз находился совсем рядом. Более того, они целовались! Не мог же он не заметить грима! Никак не мог. Оставалось колдовство, но Герт с этим предметом был практически не знаком. Зато профессор Галливар изучал магию во всех ее проявления, почитай, всю жизнь. Он и упомянул в разговоре искусство «плетения теней». Услышав это словосочетание, Герт вспомнил разговор с Ремтом Сюртуком перед Большим маскарадом в Кхе Кхоре. Рыжий тогда спросил его, не воспользовался ли Герт «маской теней», и сказал еще что-то про плетения. Теперь Герт точно знал, какой вопрос задать мэтру Галливару, он и спросил. Тот ответил, и слово за слово клубок тайн начал разматываться. Выяснилось, что «маска теней» – редкое и крайне сложное колдовство, но магия это чисто человеческая. Людьми созданная, людьми и применяется, хотя настоящих «плетельщиков теней» в Ойкумене немного, но чернокнижники и вообще встречаются редко, еще реже о себе рассказывают. Сложность магии Маски теней в том, что она не просто скрывает или маскирует истинный облик, она превращает человека в кого-то другого и при этом сохраняет силу – если правильно сплетена, – многие дни и даже месяцы. Однако лучшего эффекта удается достичь тогда, когда, создавая новый образ, мастер плетения максимально использует исходный облик человека.