Текст книги "Девушка с золотистыми волосами. Часть 3"

Автор книги: Макс Гришин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Но ведь... э-э-э... тогда...

– Тогда он должен исправить свою ошибку, восстановить справедливость на планете, – возбужденно продолжал мужчина, не слушая Боба, – ведь это ты хочешь сказать, так? Но что остается тогда делать нам, стоящим по горло в этой крови и дерьме? Что делать нам, таким, какими мы уже есть, преступным, загнанным в угол существам, раненным, обескровленным, но все еще с оружием и твердостью в руке?! Сдаться?! Отдаться на милость тому, кто сильнее и разумнее нас?!

Боб протер вспотевший от напряжения лоб и с глухим вздохом опустил свою тучную фигуру на стоявший у входа стул. Он уже с нескрываемым удивлением смотрел на этого человека, который теперь казался ему уже точно не совсем в своем уме. – Я не знаю... не думал об этом...

– Я тоже не знаю, Боб... я тоже не знаю. Временами мне кажется, что мы – тупиковая ветвь эволюции развития Космоса, что без нас Вселенной было бы лучше. Мне кажется, что мы деструктивное начало, которому кто-то, рано или поздно, просто обязан будет положить конец. Иногда мне хочется закрыть глаза, Боб, и просто заснуть, как спишь ты, как спят они все, безмятежные семь миллиардов людей на этой планете... Но я закрываю глаза, Боб, и я вижу лица... я слышу голоса тех, кто еще не родился, но которым уже суждено умереть. Умереть не так, как предполагают естественные биологические процессы, умереть жуткой и ужасной смертью. «Да, мы все умираем, – скажешь мне ты, – с самого рождения наша жизнь это лишь медленное сползание в могилу», – скажешь мне ты... Но жить-то от этого меньше не хочется! Ведь даже самый низкий никчемный человечишка, весь больной и работающий за бесценок, тянет до конца свое жалкое существование, перебиваясь то тут, то там, чем-нибудь подешевле, пока его окончательно не прихватит! Даже бактерия, выброшенная в безвоздушное пространство будет хвататься за жизнь до тех пор, пока луч радиации откуда-то издалека не разобьет ее примитивное одноклеточное существование на молекулы или пока она не истратит запас питательных веществ! Ведь желание сохранить свою жизнь это врожденное свойство любой органической материи, безотносительно к тому, разумна она или нет!

На мгновение мужчина замолчал. Все это время, говоря с Бобом, он не переставал что-то усиленно печатать на клавиатуре. Но вот он остановился, поднял глаза и повернулся к Бобу, смотря на него каким-то лихорадочным пронзительным взглядом.

– Ну, так построено наше общество. Так... не знаю... всегда было и будет, наверное... – то единственное, что смог ответить на весь этот монолог Боб.

– Так было, Боб... так и будет... – мужчина медленно повторил сказанное ему Бобом. – Но тогда, получается, вся эта борьба оправдана, несмотря на всю нашу грязь, на все то аморальное, что мы приносим в этот мир! Оправдана в смысле животном, биологическом. Разрушая все вокруг себя, подчиняя все себе, мы говорим Богу, что он нам больше не судья. Мы встаем перед ним, перед этим благочестивым, справедливым, всемогущим созданием и говорим ему открыто, прямо в лицо: «Прости, Бог, но нам с тобой не по пути! Ведь ты создал нас такими, какие мы есть и в этом, – говорим ему мы, – уже твоя вина. Теперь здесь правим мы, и мы будем решать, что нам хорошо и что для нас плохо». И тогда будет все по-другому, Вселенная будет дрожать под ударами наших орудий, время и пространство будет разрезаться нашими кораблями, звук наших ботинок застучит по неизведанным ранее планетам!.. Мы будем везде, все кругом будет наше! Только там, куда мы придем, уже не будет Бога, Боб, не будет Дьявола, там будем лишь мы, лишь наш закон, наш порядок!..

Мужчина с силой добил несколько команд на клавиатуре и отпихнул ее рукой в сторону. Он повернулся к Бобу и тот увидел как блестели в темноте его безумные глаза.

– Но может ты прав, Боб, может они все правы! Может я действительно болен. Может голоса, которые я слышу, образы, которые вижу, все это лишь последствия глубокого психического заболевания и ничего этого нет – ни звезд, ни Алиота, ни двадцать четвертого сентября... Может мне давно пора смириться с тем, что мне говорят, выйти с поднятыми руками, лечь лицом в землю и принять то, что требует от меня ваш Бог... или ваш закон. А может мне, как человеку высшего порядка, с мозгом на восемь сотен лет убежавшим вперед в своем эволюционном развитии, надо просто преодолеть свое защитные механизмы и отправиться туда, где Бог еще есть? – он показал куда-то вверх, на потолок. – Но мои сны, Боб! Те редкие часы, когда я лежу с закрытыми глазами, я вижу ее... ее взгляд... ее улыбку, яркий свет ее золотистых волос в лучах заходящего за поверхность Марса солнца! Я помню тот день! Снова и снова, раз за разом, я переживаю этот вечер, когда шли мы с ней вдоль канала, как держались за руки и как я обещал ей вернуться, как обещал защищать ее что бы ни случилось! Последний взгляд, последний поцелуй... воздушный поцелуй сквозь стекло корабль... Но ее уже нет... как нет и еще... как, возможно, никогда и не было...

Наступила тишина. Она продолжалась несколько минут. В комнате было слышно тяжелое дыхание Боба и мерное тиканье секундной стрелки настенных часов. Но вот Боб заерзал на стуле, поднял руку, почесал шею, крякнул, откашлялся и заговорил:

– Я так и понял! Это, друг, все из-за женщины... все-е из-за женщины!.. Может тебя и не понимает никто, да и я что-то не совсем как-то до конца... впрочем я понимаю тебя. Я не могу как вы, ученые, выражаться, но я тоже был влюблен, моя голова тоже улетала в такие... у-у-у... высоты... Я увидел ее первый раз еще в школе! Э-э-э, дружище, что это была за девчонка! Влюбился в нее сразу, потерял голову на раз, два, три! Конечно... ну... никак ты, то есть... не все так как у тебя, конечно, но спать ночами я тоже не мог. Но потом школа закончилась, она пошла в колледж, там встретила... э-э-э... в общем в колледже она начала встречаться с одним парнем. Потом у них родился ребенок, они прожили там еще пару лет, – Боб снова поднял руку и почесал вспотевшую шею, – а я все это время сидел дома, как дурак! Представляешь, мечтал о ней, но ничего не делал, просто сидел дома и играл в компьютер! Ее муж был богат, красив, из хорошей семьи... она любила его, но у богатых свои прихоти, ты понимаешь... в общем, вскоре он бросил ее. Нашел себе какую-то телку моложе, красивее и оставил Юлию вместе с ребенком... с почти грудным ребенком! Я узнал об этом не сразу, узнал от одного старого знакомого. Долго ничего не делал, я все чего-то боялся, все чего-то не решался, думал я не настолько хорош, думал она привыкла к деньгам... но в один день я решился и позвонил! Мы проговорили с ней всю ночь, всю ночь напролет, представляешь?! и теперь мы... э-э-э, в общем теперь у нас двое детей и... мы счастливы...

Мужчина взглянул на Боба. Его казавшееся до этого больным лицо вдруг просияло в улыбке.

– Как зовут твоих детей, Боб? – спросил он его тихим голосом.

– Девочка Синди и Том – парень! – с гордостью ответил Боб. – Синди в следующем году пойдет в школу, а Том... э-э-э... он совсем недавно научился ходить!..

– И ты счастлив, Боб?

– Я?.. Да, не знаю, наверное! В целом, да! Конечно, не все идет гладко, но я здоров, у меня дети, хорошая жена. Есть работа... не та, о которой я, конечно, мечтал в детстве, но э-э-э... в целом, мне тут нравится. Платят немного, но ведь нам много и не надо... А в целом все хорошо, ведь, как говорится, главное, чтобы не было войны! Ведь так?

Мужчина закрыл глаза и погрузил лицо в свои ладони. Он не двигался несколько минут. Лишь мышцы ходили на его скулах, показывая какой-то глубокий мыслительный процесс.

– Эй, друг, все с тобой хорошо? – спросил, наконец, Боб. Он подошел к нему и слабо коснулся рукой его плеча.

– Главное, чтобы не было войны, Боб... главное, чтобы не было войны! – повторил он, отпустил руки от лица, взялся за клавиатуру и снова притянул ее к себе. – Завтра утром ты придешь домой, Боб, там будет твоя жена и будут твои дети... – он коснулся нескольких клавиш и сильно вдарил по кнопке «ввод».

– Ну!.. Будут!.. – удивился Боб, не совсем понимаю, к чему он клонит.

Что-то пикнуло, загудел винчестер. Мужчина положил на стол клавиатуру, поднялся с кресла и сделал шаг в сторону Бобу. Его шершавая, израненная рука взяла белую пухлую руку охранника и крепко пожала ее.

– Твои дети должны быть тебе благодарны!

V.

– Три дня о нем ни слуху, ни духу! Три дня! Под землю он провалился, что ли?! – Стронгвуд нервно ходил взад-вперед по комнате. – Главное это аэропорты и вокзалы! Если он уедет из страны, мы его уже не найдем или не вытащим! Еще раз отправьте запрос в таможню, еще раз напишите пограничникам – если мы упустим его – это будет конец нам всем!

– Все написано и все сделано! – ответил за всех Джон. – Все давно на ушах. Всюду отправлены его фотографии, всем структурам даны его приметы, далеко он не уйдет ...

– Что слышно по той информации, которую получили вчера, о том, что его заметили в окружном центре?

– Пока нет подтверждений. Какая-то бабка видела человека похожего на него. Говорит лицом вроде как похож на того, что по телевизору показывали. Мы сообщили на место, говорят отправили дополнительные наряды патрулировать город. В общем о нем все знают, если он там появится, его возьмут...

– Возьмут... возьмут!.. – нервно перебил Стронгвуд. – Мы взяли его однажды у твоей... у Линды, так один в штаны даже нагадил... – он быстро посмотрел на Кевина. – Тем более, как оказалось, он не в одиночку работает, а их там целая шайка, прикрывающая друг друга! Пока этот парень нам там сидел зубы заговаривал, кто-то другой следил за нами и всем этим делом заправлял!

В этот момент зазвонил мобильный телефон и Стронгвуд полез в карман брюк.

– Слушаю! – кликнул он, победив, наконец, карман и достав оттуда старую раскладушку. – Где? У института? – не отрывая уха от телефона, Стронгвуд кивнул Джону, таким образом давая ему понять, что там что-то важное. – Когда, ночью? И... и что? Але! Чарли, не слышу тебя! Але, твою мать! – Стронгвуд отнял телефон от уха и посмотрел на дисплей, – але, говорю... А-а-а, черты бы тебя побрал! – в сердцах он бросил телефон на стол.

– Что случилось?

– Чарли!.. Кто-то из этих ублюдков опять влез в какой-то сервер. Говорит, атака была ночью из института прикладной физики! Говорит, охранник ночью видел человека похожего на него, но не смог задержать. Вот дьявол! – Стронгвуд с досадой ударил кулаком по столу. – Поймаю этого парня, вырву ему... с корнями все яйца!

Через минуту за окном послышался рев машины и свист тормозов. Кто-то резко остановился у входа в участок. Через несколько секунд дверь раскрылась и на пороге показался раскрасневшийся от жары или нервного напряжения Чарли.

– Все серьезней, чем мы думали! – почти вбежал он в комнату.

– Ну что... что там произошло? – набросился на него Стронгвуд.

– Наши худшие предположения подтвердились, господа! – Джон подвинул ему стул, но Чарли не стал садиться. – Этот парень навряд ли связан с наркотиками или прочими грязными делишками этого города! Не тот масштаб! Есть серьезные опасения подозревать, что он как-то связан с одной из международных террористических организация. Судя по его знаниям и умениям, он не простой боевик; он и его сообщники – это хорошо сплоченная группировка, которая представляет серьезную опасность для граждан страны...

– Подожди... подожди... – перебил его Стронгвуд. – Что произошло... что там случилось?.. Объясни же нормально, ради бога!

– Вчера ночью... вернее уже сегодня, во втором часу, один из серверов министерства обороны был взломан. Хакеру удалось получить доступ к системе, отвечающей за запуск ракет по установленным целям. К счастью доступ к серверу был снабжен многоуровневой системой защиты и как только была обнаружена странная активность, защита отключила систему...

– Ничего не понимаю! Он оставил нас без ядерного оружия, хочешь сказать?

– Не совсем так! Контроль за управлением ядерным оружием представляет собой достаточно сложную структуру, одним из элементов которой является система автоматического контрудара по заложенным заранее координатам по территории противника. Задача системы проста – даже в случае полного уничтожения всего живого на территории страны, система автоматически продолжает один за одним наносить ядерные удары по заданным целям. Адская машина, если не сказать большего, но... как средство сдерживания врага от необдуманных действий, она весьма эффективна. В двух словах алгоритм системы можно описать так: первое – система отслеживает с помощью сейсмических, радиационных и атмосферных датчиков, был ли совершен ядерный удар по территории страны; второе – если удар был совершен, то система связывается со штабом, если ответ оттуда получен (остались живые люди, способные принимать решение), то система отключается и право выбора снова переходит к человеку; но если ответа нет, то система переходит к своей финальной стадии, а именно, к автоматическому запуску ракет с ядерным оружием по противнику...

– И он хотел получить доступ к этой системе? – Стронгвуд выпучил от ужаса глаза.

Да, хотел! Но у него не получилось! К счастью, не получилось! Система, вместо того, чтобы предоставить ему такой доступ, отключилась. Пожалуй, это был наилучший вариант развития событий, особенно учитывая, что у наших глобальных противников стоят аналогичные системы, на случай того, если они первыми получат удар... В любом случае, мне сообщили, что в скором времени система снова будет восстановлена, но для начала специалисты должны убедиться, не удалось ли хакеру прогрузить в систему какие-то вирусы, которые могли бы как-то ее контролировать.

– Но как... как ему опять удалось влезть в компьютер с такой системой защиты?! Опять он был не один?

– Я задал этот вопрос тем, кто занимается этой системой безопасности. Они сказали, что из соображений безопасности, все серверы, которые контролируют ядерное вооружение, отключены от сети интернет и связаны между собой лишь локальной сетью министерства обороны. Единственные сервер в округе, имеющий доступ к этой сети как раз и находится на территории института прикладной физики. Как мне объяснили, ограниченный доступ был предоставлен институту буквально на пару дней для отладки системы координации спутников и каких-то там наземных систем слежения... А насчет того, что сервер взламывало несколько человек – это вопрос спорный. Доступ был только у одного компьютера, находившегося в лаборатории института и этот компьютер был подлечен только к локальной сети. Атака была именно с этого одного компьютера! Если бы систему взламывало несколько человек, то они должны были бы одновременно присутствовать в той лаборатории за тем компьютером, но там, и это подтверждают данные как полученные от охранника, так и от камер видеонаблюдения, был лишь он – наш Макс!..

– Черт знает что! Черт знает что!.. – повторял, ходя взад-вперед по комнате, Стронгвуд. – Этот парень меня из ума выведет! Ей богу выведет. Что он теперь? Где?..

– Со слов охранника, ночью он вышел из здания и скрылся в неизвестном направлении. Мы сейчас просматриваем все камеры наружного наблюдения в радиусе нескольких километров, которые могли бы зафиксировать его передвижение...

– Как?! Почему охранник не задержал его... почему на застрелил этого... этого...

– Охранник говорит, что он думал, что он кто-то из сотрудников института, оставшийся на ночь... Да и сам этот охранник явно ему не помеха – он достаточно полный и оружие... у него был лишь травматический пистолет, который он, судя по всему, забыл дома...

– Черт бы побрал этого придурка! На крой хрен они набирают таких болванов! – в сердцах крикнул Стронгвуд. – Ладно, хорошо... хорошо, – начал он, успокаивая самого себя, – Чарли, возьми под контроль поисковые усилия в том районе, пускай поднимают в воздух вертолеты, самолеты, все, что хотят, но этот парень должен быть найден! Джон, бери Луиса в помощь, соберите людей и устройте блокпосты на каждой дороге, на каждой даже мелкой лесной дороге! Все должно быть просматриваемо, каждый участок должен быть под контролем. Кевин! – возьми еще пару нарядов и поезжайте на север, туда, где идет дорога к этой его хижине. Возможно, если он увидит, что для него все дороги закрыты, он снова захочет уйти к себе в лес... и это будет хорошо, это будет очень хорошо!.. Там мы его накроем безо всякой угрозы для населения...

В этот момент на столе у Фрэнка зазвонил телефон. Находившийся ближе всех к столу Луис поднял трубку:

– Сержант Родригес, добрый день! – проговорил он необычно бойким для себя голосом. – Кого? А, сейчас...

– Это тебя, – он протянул трубку Джону, – мужик какой-то, – добавил он уже тихо.

Джон не спеша подошел к столу своего бывшего начальника.

– Симмерс, слушаю! Кто, простите? – переспросил он, очевидно не расслышав имя говорившего. Вдруг лицо его поменялось и губы дрогнули. – Да-а-а, привет, как... как дела... Макс! – начал он медленно и запинаясь. – Мы тут как раз... как раз думали о тебе! – он нажал на кнопку громкой связи и динамик слабо зашипел в тишине помещения.

– Джон, – послышался через несколько секунду спокойный голос, такой как там, несколько дней назад, у Линды, – я извиняюсь, что наша прошлая встреча прошла при таких обстоятельствах, но это был единственный возможной способ сделать так, чтобы меня слушали.

– Ничего, ничего, старина... все нормально! – Джон зажал рукой микрофон трубки и шепотом сказал Луису, чтобы тот немедленно дал команду отследить звонок. Тот понял, беззвучно поднялся и исчез за дверью. – Послушай, я... мы, естественно, не спрашиваем где ты сейчас находишься, это было бы слишком дерзко с нашей стороны, – Джон нервно хихикнул, – но разреши спросить тебя, все то, что ты делаешь... ради чего... какие твои требования?

– Все что я делаю и зачем я это делаю, я разъяснил вам еще тогда, и с того момента, принципиально, ничего не поменялось.

– Минута... одна минута, – губами проговорил снова появившийся в дверях Луис. Джон утвердительно кивнул головой и снова обратился к своему телефонному собеседнику.

– Послушай, Макс! Тут... ситуация слегла вышла из-под контроля, я верю в то, что ты нормальный парень, в то, что все это началось не по твоей вине... но... мне кажется, лучше тебе будет самому явиться к нам... сюда... ведь, пойми, это от меня не зависит... на поиски тебя брошены большие силы и... рано или поздно тебя найдут и тогда мы не сможем уже тебе помочь...

– Какая бессмысленная трата сил и времени!

– Что, прости, не понял?

– Я сэкономлю твое время и усилия, Джон, – проговорил Макс. – Зачем тратить столько ресурсов на то, что можно узнать, просто спросив. Ровно девять минут назад я выехал из города по верхнему шоссе на машине некоего сержанта Хью Нгуена. Если я буду следовать расчетной скорости, то ровно через восемнадцать минут я буду у дороги, которая отходит в сторону болота.

– Что с этим сержантом? – спросил Чарли. Он внимательно изучал лицо Джона, будто вся эта информация исходила от него, а не от находящегося по ту сторону телефона Макса.

– Он остался, а я уехал, – несколько не удивившись появлению нового собеседника, проговорил Макс. – Я забрал у него автомобиль и мобильный телефон в обмен на самое ценное, что есть у него – его жизнь.

– Послушай, сынок! – заговорил и Стронгвуд. – Ты далеко не уедешь, на каждой дороге стоят посты, ты ниоткуда не выедешь и никуда не въедешь. Сдайся, богом прошу тебя, сдайся пока... ей богу жив... не надо больше ничьих жертв...

– Посты уже включены в мое расчетное время, – проговорил Макс.

– Послушай, что ты хочешь, скажи уже, наконец... – начал было Стронгвуд, но телефонный звонок вдруг резко прервался.

– Твою мать! Твою мать! Опять... Опять, твою мать, он от нас...

– Есть, есть! Мы засекли его, – ворвался в комнату Луис, – он говорил правду, он быстро движется по нижнему шоссе, которое с юго-запада объезжает город! Перед ним пост... две машины! Сзади за ним уже едет несколько машин...

– Хорошо! Хорошо! – обрадовался Стронгвуд. – Послушай... послушайте, свяжитесь с теми, кто на посту, пускай... пускай стреляют в него... пускай не вступают с ним в диалог. Никаких арестов, ничего! Мы предложили ему сдаться, он отказался, выбор теперь за нами!..

Джон бросил трубку на базу и подбежал к рации.

– Седьмой, прием! – крикнул он в микрофон и замолчал. Они все замолчали, слушая как трещит статика с обратной стороны рации. – Седьмой, прием! – повторил он через пол минуты, вслушиваясь в треск и помехи волны.

– Прием, седьмой! Ланс, Жан... Аа-а-х, черты бы тебя побрал! – Джон бросил микрофон рации и достал из кармана мобильник. Он быстро нашел в записной книжке номер полицейского, нажал на номер и включил громкую связь. С минуту продолжались гудки, с минуту каждый из находившихся в комнате, затаив дыхание, вслушивался к этому мерному ритмическому писку. Но вдруг гудки прекратились и послышался слабый треск, будто кто-то нажал на кнопку приема вызова и не спеша поднес телефон к уху...

– Але... але! Жан, слышишь...

Снова послышался треск. Где-то на заднем плане кто-то жалобно стонал.

– Все та же просьба, все то же требование... Я хочу, чтобы вы помогли мне найти корабль, – вдруг послышался в динамике голос Макса. – Я знаю, что он где-то там, у болота, где я приземлился.

Ноги Джона подкосились и он медленно осел на стул. – Ты... ты... откуда у тебя телефон Жана, – спросил он, чувствуя, как дрожь пробежалась по всему его телу.

– Он лежал в салоне машины, в которой я сел. Та машина, на которой я ехал до этого, сильно повреждена, и я был вынужден сменить свое транспортное средство.

– Ты убил их? Ты... опять убил их всех?!

– Если вы поспешите, возможно кто-то из них останется в живых, – все так же спокойно ответил Макс.

– Убийца! Чертов убийца! – завопил вдруг во весь голос Кевин. – Я убью тебя... я... клянусь богом, я увижу тебя, я тебе убью...

– Тихо... тихо! – скомандовал Стронгвуд. Он медленно отходил от шока и старался снова взять ситуацию под свой контроль. – Хорошо... хорошо, мы поможем найти тебе твой корабль... но ты должен бросить это, ты должен пообещать нам, что больше не будет жертв, что ты перестанешь относиться к человеческой жизни так, как... как относишься сейчас!..

– Если вы поможете мне, то жертв больше не будет!..

– Хорошо... хорошо, Джон... свяжись с этими... скажи, чтобы остановили погоню и вернулись обратно... Вертолет – тоже не надо.

Джон пристально смотрел на Стронгвуда, пытаясь понять, говорил ли он это все вслух для того, чтобы спутать Макса или действительно имел ввиду. Но Стронгвуд недовольно взглянул на него, махнул рукой и качая головой проговорил «исполнять».

V.

Тем временем, в городе были приняты беспрецедентные меры безопасности. Люди, в форме и с оружием в руках, ходили небольшими группами по улицам; полицейских машин стало гораздо больше; вертолеты, летающие на небольших высотах над крышами домов, стали такой же нормой, как на улицах вооруженные патрули. В торговых центрах, в школе, в больнице, на входах во все социально значимые объекты, поставили металлоискатели. Каждый должен был пройти через рамку для того, чтобы зайти внутрь. Внутри тебя осматривал точно такой же человек в форме, с оружием. Он «вежливо» просил выложить все из карманов на стол, и повторно пройти через рамку каждого, несшего ключи, металлические украшения или прочую утварь, которая так или иначе заставляла аппарат пищать. Но никто не жаловался. Никто не пытался противится столь жесткому ущемлению собственных прав. Люди были напуганы последними событиями настолько, что боялись лишний раз даже выйти из дома. Все ждали окончания этой странной запутанной ситуации. Все ждали, чтобы снова вздохнуть.

Наряду с темпами роста испуга и напряженности, росли и распространялись слухи про «таинственного сумасшедшего убийцу», который вышел на тропу войны со всем миром. Где-то в соседнем городке нашелся некий Рамон, который, на условиях полной анонимности, рассказал какому-то репортеру, о существовании которого так же мало было известно, что он как-то встретил этого Кая в лесу и еле от него убежал, потому что тот бежал за ним на четырех конечностях как «боров», рыча и ругаясь словами, которые, по словам собеседника «даже в непристойном обществе произносить не прилично» и если бы не яма, в которую тот успел прыгнуть и запрятаться, то «убил бы и съел, ей богу бы съел». Ходили так же слухи и про попытку доступа сумасшедшего или террориста, которым его так же нередко называли, к ядерным технологиям. Несмотря на все попытки удержать информацию и не придавать гласности все, что происходило в эти несколько недель, общественности каким-то образом стало известно и про русскую ракету, «пущенную куда-то не туда» и про попытку подорвать атомную бомбу в находившемся где-то неподалеку от городка военном гарнизоне, в котором «находился кто-то, кто когда-то давно его сильно оскорбил...»

Были так же и те, кто верили в то, что он был ни кто иной, как черт или сын той ведьмы, которая жила на болоте и которая убила тогда охотника Билли, и чуть не убила полицейского, который был с ним, таким образом отомстив за то, что, в свое время дед охотника над ней надсмеялся. К счастью таких было не много и их влияние на публику было ограничено. Об этом не писали в газетах, не делали громких репортажей и люди, считавшие, что Кай это всего лишь больной, бегавших кабаном за человеком в лесу, смотрели на них как-то особенно свысока, как бы демонстрирую свою интеллектуальное превосходство в отрицании потусторонних вещей в обычном деле необычного сумасшедшего.

Но что бы не стояло за этими слухами, какой бы точки зрения не придерживались жители, все сходились в одном – что Макс или «чёрт», как называла его последняя группа, крайне опасен и «уж лучше отсидеться дома, пока власти не сообщат, что его поймали», чем встретиться с ним где-то на улице.

Такова была обстановка в городе утром того дня, когда Макс позвонил Джону в участок. Утром того же дня Линда подъехала к школе и, пройдя мимо как-то особо весело смотревшего на нее сержанта с винтовкой, пошла ко входу.

– Пустите ее, все нормально! – сказал директор Уайтман военному, который встал в дверях и преградил девушке путь, желая увидеть ее пропуск. – Она здесь работает психологом...

Военный отошел в сторону и, ничего не говоря, позволил ей войти.

– Что слышно? – спросил Уайтман у Линды, лишь только она подошла к нему. – Не поймали его еще?

Линда отрицательно покачала головой, – пока нет, вчера вечером ко мне заезжал Джон, говорил, никто не знает где он. Возможно он уже где-то далеко отсюда...

– Может и к лучшему... Может это и к лучшему... Пускай идет восвояси, нам такие не нужны... Однако как же мы так не видели, как же мы так думали, что он нормальный, ведь это опасно... ведь это очень опасно, – Уайтман покачал головой и, взяв Линду за руку, отвел ее в сторону. – Послушай! Тут везде снуют эти репортеры, им всем надо что-нибудь такое написать, чтобы... чтобы... одним словом вызвать сенсацию и нас всех полить грязью. Они знают, что Ковальски здесь работал, знают, что мы дали ему допуск и приняли на работу в школу... Если мало ли будут спрашивать тебя, интересоваться чем-нибудь, не говори с ними, совсем не говори, ведь будет шум, который никому тут не нужен...

– Хорошо, – тихо проговорила Линда. – Я сама в шоке... я бы никогда не подумала...

– К тебе у меня нет вопросов, тебе он казался нормальным, мне он казался нормальным, ну... в меру нормальным, в том плане нормальным, что не способен на то, на что он, как оказалось, способен. Поэтому тут вины ни твоей, ни моей нет, но... однако же... осторожнее.

– Хорошо, – Линда натянуто улыбнулась. – Я тогда пойду... мне надо проверить вчерашние тесты и написать отчет.

– Да, да... конечно, – Уайтман развернулся, но, пройдя несколько метров, окрикнул Линду и снова к ней подошел. – Послушай, все эти разговоры про бомбу... про атомную бомбу, что он хотел подорвать ее здесь... где-то в городе, это все правда?

– Не знаю... Еще неделю назад я бы сказала, что нет, но теперь... – Линда помолчала несколько секунд, смотря на свои туфли, – извините, я просто ничего не знаю.

– М-м-м, – тихо промычал Уайтаман. – Ладно... мало ли что узнаешь, ты мне обязательно дай знать, так... между нами, естественно!..

– Хорошо! – Линда снова повернулась и зашагала прочь. Войдя в кабинет, она первым делом открыла сайт местных новостей, но первые же заголовки про «террориста из леса» разозлили ее настолько, что она в негодовании выключила компьютер и пообещала себе впредь больше никогда не заходить на него, по крайней мере до тех пор, пока не появится что-нибудь более или менее достоверное.

Она встала из-за стола, подошла к окну и подняла жалюзи. За окном было серое беспросветное небо. Низкие облака быстро летели над деревьями и крышами домов, еле заметно меняя свою однообразную текстуру. Мимо окна пролетела большая стая птиц. Подул слабый ветер, он скинул с дерева напротив много желтых листьев. Они закружились и медленно упали на припаркованные у дома машины. Чуть дальше, прячась ото всех, кто мог увидеть, за беседкой, стояли и курили школьники. Мимо них, широко расправив могущую спину, и как-то особо бросая взгляд на одну из старшеклассниц, не спеша, прошелся человек в форме. В его мускулистых руках покачивалась автоматическая винтовка.

Линда отошла от окна и снова села за стол. Она подвинула к себе пачку собранных вчера тестов и начала разбирать их в две стопки – слева мальчики, справа девочки. Надо было проверить это все до обеда и к вечеру написать отчет. Времени было мало, и она решила больше ни на что не отвлекаться. Но лишь только она дошла до третьего теста, как солнце пробилось сквозь облака и яркий луч засветил ей в лицо. Она невольно зажмурилась и подняла глаза от стола в сторону окна. Там, на горизонте, ярким оранжевым огнем горело солнце. В это время года, солнце было редким явлением, особо радующим взгляд своими редкими лучами. Вот луч пополз по столу, потом полу, стене и вдруг... страшная мысль закрылась ей в сознание, и она вздрогнула от испуга... «Это не солнце», успела промелькнуть мысль в ее голове, как вдруг, через секунду, солнце вспыхнуло яркой белой вспышкой, которая осветила вмиг все на улице и в кабинете. Свет был настолько интенсивным, что Линда невольно прижала руку к глазам. «Что это было, что происходит», – шептала он себе своими дрожащими губами. Все мысли ее порождали в душе невообразимый страх. Но вот прошло еще несколько мгновений и она отняла руку от глаз. Вспышка угасла. С трепетом и страхом, Линда поднялась из-за стола и подошла к окну. Она хотела открыть его и выглянуть наружу, как вдруг... толстые стены затряслись, как будто они были сделаны не из кирпича, а из картона. Послышался возрастающий гул и звук бьющегося стекла. Линда, испуганная и растерянная, отпрыгнула назад, прячась от неизведанной опасности за большим книжным шкафом. Через секунду оглушительной силы удар всколыхнул все здание. Стекла разлетелись на мелкие осколки. Как пули, на большой скорости они влетели в стол, в стену напротив, изрешечивая висевшие на стене над столом сертификаты. Линда закрыла лицо руками, завизжала и опустилась на колени на пол. Грохот пронесся по всей школе. Он оглушил ее и Линда, уже не чувствуя ничего, в бессилии повалилась на пол.