Текст книги "Девушка с золотистыми волосами. Часть 3"

Автор книги: Макс Гришин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Кобура беззвучно открылась. Макс поднес к ней пистолет и аккуратно вставил его внутрь. Кобура закрылась. Макс повернулся к кораблю и посмотрел на него. Он был уже другим, не тем, похожим на гигантского жука, на котором прилетел он сюда. Перед ним, как покорный зверь перед дрессировщиком, на посыпанной снегом болотной траве, лежал уже новый аппарат. Он был темно-серого цвета и сбоку, большими красными буквами, виднелась надпись: "Корпорация «Энергия».

– Что произошло? – Линда осторожно обошла всех и подошла к Максу.

– Будущее изменилось! Мы стали другими! – ответил он не сразу, ответил, слабо прищуриваясь, просматривая тексты информационных сообщений, один за одним, появляющиеся у него перед глазами. Но их видел только он; компьютер, встроенный в правый глаз и соединенных с центральной нервной системой, пускал изображения прямо в мозг.

– Что ты видишь? – к ним приблизился Чарли. Он видел, как Макс пытался сконцентрировать свой взгляд на чем-то, что кроме него никто больше не видел.

– Я вижу... данные... вижу характеристики, это... система управления кораблем! – он вытянул вперед свою руку и, будто, коснулся чего-то. Сзади послышался короткий высокочастотный звук и корпус корабля вдруг покрылся слабым свечением. Макс отдернул палец и тихо прочитал «активирована система пассивной безопасности».

– Но... как это возможно?.. – послышался чей-то вопрос, но Макс не ответил. Он снова коснулся пальцем пустого пространства перед собой и задумчиво проговорил «открыть бортовой журнал».

– Что ты видишь там? – спросила Линда.

– Я вижу записи – это какие-то задания или отчеты. Несколько непрочитанных сообщений... – Макс ткнул пальцем в одно из них, и оно открылось. – ...Командующему группой войск «Марс» Максу Синицыну, – читал он появлявшийся перед глазами текст, – перебросить войска к подступам к системе Алиот; консолидировав силы с генералом Сяо, осуществить скорейший разгром оставшихся сил противника... – Макс перепрыгнул на следующее сообщение, уже без рук, управляя информационной системой одним лишь усилием мысли... – Ликвидировать систему обороны планет... Убедиться в полном и безвозвратном уничтожении цивилизации противника...

– Боже!.. – проговорила Линда, прикладывая руку ко рту.

– ... Обеспечить безопасное продвижение межгалактической исследовательской станции Витус Беринг к границе Галактики Андромеды, – продолжал читать Макс второе сообщение. – Уничтожить патогенные для человека организмы на планете AD7958 звезды Y28d Андромеды; установив систему орбитального контроля, обеспечить безопасность восьмимиллионному контингенту станции в колонизации планет системы...

– Но так не должно быть... не должно! – закрутила головой Линда. – Это не то, что ты хотел! Это не то, что мы должны делать...

– На заключительном этапе, – дочитывал, будто не слыша ее Макс, – очистить тринадцать планет соседних систем от примитивных форм жизни, создав безопасные условия для работы исследователей станции... Подпись – «Командир группы армий „Земля“...маршал Звягин».

– Нет!.. Все не так... мы не должны поступать так!.. Никто не должен поступать так!.. – продолжала Линда уже в каком-то исступлении, – ведь ты не будешь делать этого, ведь ты... ведь ты не такой!..

Она пыталась поймать его взгляд, утешить себя, увидев в нем то, что видела до этого, когда он рассказывал ей о планете, на которой они вдвоем будут строить новое общество. В душе своей, она верила в то, что все это неправда, что Макс, прочитав сообщения, отбросит все это с отвращением, возьмет ее за руку, посадит в корабль и... но их глаза встретились и взгляд его пустил мороз по его коже. Его взгляд сказал ей больше, чем могли сказать тысячи слов. Он смотрел будто сквозь нее, будто не замечая никого вокруг. Он был там, где-то далеко отсюда, рядом с незнакомой далекой звездой, где под ударами человеческой цивилизации, гибла очередная враждебная им планета.

– Нет!.. Пожалуйста, нет... – дрожа она приблизилась к нему. – Ведь ты... ты не хочешь быть, как они, сеять смерть и разрушение?! Как же твои мечты о планете... о той планете, где не будет зла, где будет мир и где будем жить лишь мы с тобой?..

Макс протянул вперед руку и коснулся пальцем текста:

– Планета Атлантис Y, Созвездие Лиры, – начал читать он тихим голосом. – Текущий статус: мертвая планета... кладбище радиоактивных отходов... Одна из первых планет галактики Млечный Путь, на которой была обнаружена жизнь... стала непригодный для проживания после аварии на радиоизотопном источнике энергии одной из первых научно-исследовательских станций ... Планы по дальнейшему терраформированию – отсутствуют по причине экономической нецелесообразности...

– Но ведь это не единственная планета, есть другие планеты... – не сдавалась Линда. Она протянула ему руку, надеясь на то, что он возьмет ее, но он не двинулся.

– Что ты молчишь? Почему не говоришь ничего?! – кричала она ему уже в каком-то истерическом припадке.

– Линда! – послышался сзади голос Джон, он хотел подойти к ней, но Линдс взял его за плечо. – Не надо... они должны решить это между собой!

– Слышишь? Слышишь меня?! – вдруг Линда бросилась на него и с силой ударила его ладонью по лицу. Но Макс не дрогнул, даже не моргнул. Невидимое никому энергетическое поле защищало его от всяких угроз извне. Он продолжал смотреть на нее своим прежним взглядом. – Что ты молчишь, что ты?.. – она снова подняла на него руку, готовясь отвесить очередную пощечину, но рука Макса поймала руку перед самым лицом.

– Многое изменилось. Многое стало другим, – ответил он ей тихо и спокойно, – угрозы больше нет. Когда-то человек показал, кто главное животное на земле, теперь настало время космоса. С текущего дня люди не будет прятаться, пугаясь того, что какая-нибудь нелепая ошибка, вроде Викинга, будет стоить жизни всей цивилизации...

– Но хорошо! Хорошо! Теперь у нас... у вас есть сила, теперь никто не нападет! Теперь можно жить в мире и спокойствии, ведь угрозы больше нет!.. Не надо больше никого покорять и никого уничтожать! Ведь так? Скажи, так?!

– Угроза всегда была и будет всегда. Развитие это не то, что достигается однажды и остается навсегда. Это постоянное движение, один неправильный шаг, один неверный поворот истории и катастрофа неизбежна. В бескрайнем просторе космоса, где царствуют лишь высокоэнергетические частицы сверхновых, нет ни жалости, ни сострадания. Одни цивилизации сталкиваются с другими, так же, как сталкиваются фигуры на шахматном поле. Одни цивилизации взлетают вверх, другие уходят в прошлое, разлетаясь по сторонам выжженными кусками опаленного грунта планет. Когда-то, в прошлом или в будущем, уже в каком-то другом измерении и другом мире, цивилизация Алиота пришла на порог нашего дома. Мы открыли им дверь, надеясь открыть для себя что-то новое, и получили то, что, по сути, и должны были получить! Удар!.. Наследие огромного количества живых существ, создававших миллионами лет этот уникальный мир, было уничтожено в минуты, в обычные земные минуты лишь потому, что где-то кто-то посчитал, что мы, обитатели Солнечной системы, крайне опасные космические существа, что нас легче будет уничтожить, чем пытаться подчинить... Но... – Макс вдруг прервался, обдумывая что-то.

– Но что? – задыхалась от волнения Линда.

– Но это было правдой! Самое страшное то, что они были правы! Те, кто пришли к нам с войной, понимали нас лучше, чем мы понимали самих себя! У них не было иллюзий, они не заблуждались как мы, смотрящие на все сквозь розовые очки! Сострадание, дружба и любовь – все это неотъемлемые качества нас, людей, все это так, и с этим не поспоришь, но не эти качества двигают нами, не они делают нас великими! Не любовь загоняла первооткрывателей в бескрайние снега Антарктиды, не любовь поднимала их на Эверест, не любовь выводила первые космические корабли на орбиту! Не любовь расщепляла атом и терраформировала безжизненные планеты. То было иное чувство, иная потребность! Стремление развиваться, не считаясь ни с чем, стремление уничтожать все то, что стоит на пути, что мешает! Стремление власти любой ценой, стремление быть первыми, вопреки всему! Вот то, что двигало и будет двигать человечество в этой неумолимой гонке вперед! Вот то, что напугало их в нас, то, что стало поводом к их нападению!.. Да и любовь... – Макс усмехнулся. – Ты говоришь любовь, но разве нельзя любить кого-то, стоя на могилах многих? Разве нельзя выжигать целые села и города, убивать женщин, детей, стариков, все живое вокруг, а потом, вечером, когда бой окончен и все погрязло в крови и руинах, признаваться в любви к кому-то иному?! Можно! Еще как можно! И они, – Макс ткнул пальцем вверх, в звездное небо, – они видели это! Они предвидели то, что станет с нами, кем мы рано или поздно будем! Они приняли решение и для них решение это было правильное – идти на нас войной! Уничтожить нас до того, как мы успели бы что-то натворить, до того, как наши корабли появятся у них на орбите! Но они просчитались! Одна нелепая ошибка и все поменялось! Сегодня, сейчас, здесь, – Макс ткнул перчаткой в землю, – мы стали другими! Маятник качнулся в другую сторону! Восемьсот лет прогресса, восемьсот лет технологий, ушедших далеко вперед, изменили расклад сил. Мы стали умнее их, сильнее их, способнее их! Где-то там, – Макс снова провел рукой по небу, – корабли нашей цивилизации кружат на орбитах чужих планет, плазменные пушки выжигают их земли, наши штурмовые отряды захватывают их бастионы. Смерть, уничтожение, разруха – то, с чем пришли они в наш дом, и это то, что мы им возвратим!.. Но так и должно быть! Именно так, никак не иначе! Ведь в этом мире материи, неорганической или живой, в этой нескончаемой гонке эволюционного развития от простого к сложному, нет места жалости! Ведь жалость это проявление слабости, а слабость это то, что губит!..

Что-то пикнуло в ухе и Макс прервался. «Подтвердить получение приказа», – прочитал он вслух автоматическое напоминание системы. – Подтверждаю, – ответил он тихим голосом. «Подтвердить выдвижение к указанной позиции», – почти сразу появилось новое сообщение. Макс молчал. Молчала, смотря на него не уже высохшими от слез глазами, Линда. Молчал Чарли, Линдс, Стронгвуд, Дэн, молчали все. Макс обернулся и посмотрел на корабль. Поймав на себе его молчаливый взгляд, он с гулом поднялся в воздух, освещая все вокруг мощным светом своих прожекторов. Огромный и блестящий, со светящимся красным цветом номером на хвосте, он выглядел дрессированный орел, в смирении ждущий команды хозяина атаковать... но хозяин не давал команды, хозяин ждал.

– Чего ты ждешь? – крикнула, наконец, Линда. Ее лицо тоже изменилось, глаза сверкали и вместо уныния в них читалась несвойственная ей злоба. – Иди!.. Не жди! Ведь тебе не надо ничего другого, тебе нужна кровь! Твоя армия ждет тебя, тебе надо спешить разорять, убивать, разрушать! Твои глаза заливает месть!.. Ведь в этом космосе, – передразнивала она его, – нет жалости, так?! Либо мы, либо они! Так иди! Не стой!

Макс слабо усмехнулся и по взгляду его Линда поняла, что попала в самую точку, что сказала она именно то, о чем он и думал.

– Когда-то и я был таким же как ты, таким как вы все: у меня были друзья, родители и девушка с золотистыми волосами... Мы наслаждались настоящим и строили планы на будущее. Жизнь казалась нам бесконечной дорогой в какую-то голубую счастливую даль. Я с отличием закончил Академию, она изучала искусство на последнем курсе Университета. Мы мечтали иметь двоих детей, дачу с видом на гору Олимп и собственную яхту... Но все изменилось вмиг. Мечты разлетелись в пух и прах с первой их атакой на нас!.. Я стал другим, в тот день мы все стали другими! Нельзя думать о любви, видя пролетающие за энергостеклом останки друзей; нельзя радоваться жизни, смотря на то, как сгорают одна за одной твои планеты; нельзя думать о будущем, когда настоящее висит на волоске! Я помню последние слова последнего живого человека, обращенные ко мне. «Приказов больше не будет, – сказал мне командир, – с текущего момента ты принимаешь решения сам, теперь это твоя война». Но я не понял его... тогда я еще не понимал его слов. Я отправил запрос на уточнение команды, но в ответ была тишина. Я делал это снова и снова, но слышал лишь статику и радиопомехи далеких пульсаров. Я перезагрузил бортовую систему, произвел диагностику радиопередатчиков. Все было в норме, все работало, но результат был тот же! Я начал копать глубже, и вдруг!.. Я понял... находясь наедине с этим инопланетным кораблем, я понял то, что не мог представить даже в самом кошмарном сне. Я понял то, что я остался один; последний представитель человеческого рода, уцелевший в этой смертельной борьбе, последняя живая букашка с планеты Земля... А потом... потом я увидел, что война закончилась, увидел, как возвращались обратно их истребители, как начали разворачиваться огромные космические крейсеры, покидая пределы могильника, которые еще совсем недавно мы считали своим домом! Их цель была выполнена, они возвращались к себе домой!.. Но мой дом... наш дом был разрушен... Лишь обломки некогда великой цивилизации, считавшей себя несокрушимой... лишь трупы и пепел... лишь смерть! – Макс с трудом договорил и замолк. Все видели, что ему тяжело говорить, что смешанные чувства гневи и скорби, до этого сидевшие где-то в глубине, вдруг вырвались наружу, выдавливая из него скупые слезы. Он поднял руку и перчаткой провел по покрытому многодневной щетиной лицу, потом подождал с минут и продолжил, уже тихо и спокойно, обращаясь исключительно к Линде. – Скажи мне теперь, Линда, скажи как психолог, понимающий все тонкости человеческой души, как человек, способный чувствовать и сострадать, когда наши технологии продвинулись далеко вперед, оставляя их где-то позади, когда мы можем прийти к их дому и точно так же, как когда-то они, посеять там смерть и разруху, отомстить за наших детей, за наше прошлое, будущее, за каждого человека, каждую букашку, каждую травинку, которых не стало, которых могло бы не стать... скажите мне, можно ли просто будет все это забыть, закрыть глаза и... простить? Можно ли, поборов в себе гнев и злобу, снова стать счастливым, снова наслаждаться жизнью, радоваться, любить, пытаясь никогда и ни за что больше не вспоминать того, что видел, что чувствовал, что переживал?! Можно ли просто жить и радоваться, держа весь этот груз в душе?..

Линда промолчала, она с силой закусила нижнюю губу, будто боясь того, что рот сам произнесет что-то.

Нет! – ответил он за нее, – Нельзя! Кто видел то, что видел я; кто пережил то, что пережил я, никогда этого не забудет и никогда не простит! Все это останется со мной навсегда, останется здесь – он ударил себя кулаком в грудь, – чувство мести будет жить во мне до последнего вздоха, до их последнего солдата! Ты говоришь, что я подл и низок?! Возможно! Я жесток и кровожаден?! Пускай! Но я не хочу забывать, как не хочу и прощать! Я не хочу, чтобы кто-то сделал за меня то, что должен сделать я! Я хочу быть там, видеть ужас и страх на их инопланетных рожах! Хочу видеть, как сгорают их планеты, как ложатся на боевой курс и пролетают мимо наши штурмовики, я хочу слышать, как хрустят их черепа под ботинками нашей пехоты, как, выжженная термоядерными взрывами, догорает их цивилизация, как последний представитель системы Алиот мучается где-то в предсмертной агонии, видя то, что видел я, чувствуя то, что когда-то чувствовал и я...

Гул корабля становился все громче и громче. Слушаясь молчаливых указов командира, он поднялся еще выше в воздух. Огонь из его сопел поджигал траву и сухие кусты позади. Становилось жарко. Стронгвуд закрыл лицо руками и опустился на колени, он снова был готов уткнуться лицом в прохладную траву болота.

«Назначение» – прочитал Макс вслух и тут же ответил, – «штаб Омега группировки войск „Земля“, кольцо вокруг Системы Алиот. Время: две тысячи девятьсот шестнадцатый год. Режим полета: Сверхсветовой. Маршрут – через пространственно-временную аномалию у планеты Нептун».

Синее свечение корпуса корабля стало еще ярче. Из крыльев вытянулись орудия. Большие темные стекла покрылись слоем блестящего металла, делая корабль похожим на вытянутую пулю. Начавшийся прогрев нейтринных двигателей заставил землю содрогнуться, пуская, как по желе, гравитационные колебания по ее болотистой местности. Через минуту шум затих и корабль снова опустился на землю, в этот раз совсем рядом с Максом. Синий свет стал менее интенсивными и где-то внизу, под крылом, открылся круглый люк, приглашавший капитана куда-то внутрь, в кабину управления.

– Предполетный прогрев завершен. Машина готова к старту, – Макс повернулся к Линде и проговорил то, что видел он перед собой, то, что показывал ему его невидимый никому дисплей. Та сделала несколько шагов в его сторону, но не дошла и остановилась в нескольких метрах.

– Летишь? – проговорила она уже робким голосом, в котором еще слышалась какая-то отдаленная надежда.

– Лечу, – ответил он ей тихо, – здесь я больше не нужен, я сделал здесь все, что требовалось и теперь меня ждут там...

Линда мотнула головой и их глаза встретились в последний раз. Макс молча приложил правую руку к виску, повернулся и подошел к круглому люку, ведшему внутрь корабля. Последний раз, уже с порога, он окинул окружавшее его болото, вздохнул полной грудью чистый лесной воздух и залез внутрь. Меньше чем через минуту гул двигателей усилился. Гигантская металлическая машина с легкостью пушинки поднялась над болотом и сделала полукруг над окраиной леса. Вскоре заревели полной мощностью двигатели, поток голубого пламени вырвался из больших сопел, поджигая лес где-то далеко, на окраине болота, машина взвилась вверх, пролетела над головами стоявшей на болоте группы, и через пару минут окончательно растворилась в черноте звездного неба.

Эпилог.

Подувший ветер проскреб ветвями деревьев по стенке палатки и Линда проснулась. В полумраке ночи она видела фигуру Джона, лежавшую рядом, слышала его тихий ритмичный храп. Было душно. Спертый запах сырости и несвежих носков брата вызывал какое-то удушливо-тошнотворное чувство. Она подползла к брезентовой двери и потянула за большой металлический замок молнию. Брат зашевелился, хрюкнул, причмокнул, почесал брюхо и снова залился прежним храпом. Стараясь больше не шуметь, Линда вылезла наружу и тихо закрыла за собой молнию.

Звезды ярко освещали все кругом: небольшую поляну с палатками; избу, болото. Было тихо, лишь где-то высоко, в кронах деревьев, шелестел редкими оставшимися листьями слабый ночной ветерок. Линда сделала несколько шагов вперед, рассматривая это таинственное болото с каким-то особым вниманием, с каким-то странным чувством различая торчавшие вдалеке, то тут, то там, обрубки сухих деревьев. Они все казались похожими на человеческие фигуры, они все напоминали ей о нем, о том, как сидел он неподвижно, когда пришли они ...

Она обошла палатку, из которой доносился звук возни и храпа, и вышла на еле заметную тропинку, ведшую от озера к болоту, тропинку, которой совсем недавно ходил Макс. Ветер дунул сильнее. Слетевший с дерева лист пролетел перед самым лицом и упал к ногам. Слабым стоном скрипнуло дерево. Линда сделала шаг в его сторону и увидела начерченных на нем крест; крест, который когда-то сделал Макс... Она протянула руку и коснулась коры. Пальцы поползли по ее шершавой влажной поверхности, касаясь вырезанного ножом перекрестия.

– Линда! – послышался рядом чей-то тихий голос. Линда вздрогнула от неожиданности, отдернула руку, и быстро обернулась. Облокотившись на избу, на небольшой, сделанной накрепко и грубо скамейке, сидел Чарли. По виду его сразу можно было понять, что он сидел там долго, что он, точно так же, как и Линда, не мог заснуть в эту странную ночь и о чем-то думал. – Не спится? – спросил он, но заметив ее замешательство, тут же ответил сам, – мне тоже...

Линда подошла к нему и села рядом. Так же как и он, она откинулась на стенку из грубых бревен и подняла лицо вверх, на разбросанные по небу грозди звезд, сквозь точки которых, большой светлой полосой, проходил Млечный путь. Несколько минут оба молчали. Несколько минут оба смотрели в небо, зачарованные огромными просторами этого бескрайнего и бездушного космоса.

– Будешь? – прервал молчание Чарли, доставая из кармана пачку сигарет. Линда отрицательно покачала головой и тихо, не отрывая глаз от неба, ответила:

– Курить вредно.

– Человеку свойственно делать вредные вещи, ведь это вписывается в модель его деструктивной природы, – Чарли улыбнулся, но не убрал пачку. Линда хотела что-то ответить, но, подумав, улыбнулась в ответ, взяла в руки сигарету, раскурила ее от поднесенной зажигалки, и так же откинулась спиной на бревна.

– Да, где-то там идут войны, где-то там сталкиваются в смертельных битвах цивилизации, – проговорила она, пуская в небо струйку серого дыма. – Кто-то погибает, кто-то, наоборот, убивает... Я всегда думала, что развитие приносит с собой мир, что существа действительно развитые, с культурой, моралью, высоким уровнем развития, никогда не будут агрессивными, никогда не будут первыми нападать на тех, кто слаб и беззащитен. «Зачем?», думала я. Но, наверное, я ошибалась. Наверное, я не понимала всей природы вещей...

– Мы, люди, пришли в этот мир без когтей, без теплой шкуры, не способные ни летать, ни плавать, ни лазить по деревьям. Но у нас было то, чего не было ни у кого другого. Наш разум! Это наше оружие – как у тигра когти, как у крокодила зубы, как у змеи яд, он помогал нам выжить, помогал покорять этот мир. С помощь его мы стали хозяевами это планеты. Мы создали себе одежду, создали города, создали общество и законы, позволявшие делать с планетой все, что заходим. Сила нашего разума простерлась гораздо дальше нашей планеты, дальше Солнечной системы. Если где-то в этом космосе, на одной из миллионов миллиардов звезд, висящих в небе, есть еще одни такие существа как мы, наделенные таким же сознанием, таким же оружием, под названием «разум», то в случае встречи нас с ними, лицом к лицу, конфликт будет неизбежен...

– Но почему должно быть именно так?..

– Потому что кто-то слаб, а кто-то силен и тот, кто силен, не упустит шанс взять под свой контроль того, кто слаб. Как бы нам не хотелось – ведь это все так, наши законы, вся наша мораль, все это работает лишь в нашей среде, это лишь способ обезопасить одних людей от других, создать управляемое стадо, в котором одно животное не перегрызло бы при первой возможности горло другому. Ну а что будет, если мы выйдем за пределы этого стада? Что будет, если взглянем сквозь всю ту мораль, которую бросают нам в глаза? Мы увидим полки магазинов, набитые трупами других представителей планеты, мы увидим огромные рыболовные тральщики, вытаскивающие из воды тонны рыбы, мы увидим скотобойни, птицефабрики, магазины кожи и меха; мы увидим животных, которых выращивают лишь для того, чтобы кормить других животных! А деревья?! Ведь они тоже часть живого мира! Их тоже уничтожают так, как и все другое! И все это делает лишь один представитель этой планеты – человек. И в нашем развитом обществе все это норма! Убивать животное, специально выращенного для этого, чтобы его убили, это норма! Никто не упрекает другого человека, что он купил колбасу, купил рыбу или птицу. Конечно, есть вегетарианцы, они гордятся тем, что не едят мясо, они гордятся тем, что не пьют молоко, не едят яйца, они верят в то, что они дружны с природой и что животный мир их истинный друг. Но они ездят на машинах, жрущих нефть, живут в каменных джунглях, построенных на тех местах, где некогда жили животные, они с радостью убивают мух и жуков, которые залетели им в комнаты и мешают спать, они потребляют электричество, ни на секунду не думая о том, какой ущерб остальной живой природе на Земле может нанести угольная или гидроэлектростанция!.. Все это делаем мы, каждый из нас, из людей, живущих на земле по отношению к той живой среде, которая нас же и породила!.. И как ты думаешь, как мы будем поступать, когда рано или поздно придем со всеми нашими знаниями и амбициями в чужие миры?

– Не знаю, после всего этого, мне бы не хотелось, чтобы мы туда приходили...

– Тогда будет еще хуже... для нас! Тогда они придут к нам сами и сделают то, что мы сделали на Земле с теми, кто слабее нас! Здесь Макс был прав и по-другому не может быть. Если где-то, на какой-то отдаленной планете, появились бактерии, то через сотни миллионов, а может даже через десятки миллионов лет, на этой планете появится жизнь разумная, и еще через миллион лет, этой жизни будет мало этой земли! Именно так и будет, если, конечно...

– Если мы не уничтожим эту жизнь сразу, как ее заметим...

– Да... именно так. Будет ли это справедливо? Наверное, нет, примитивные животные, которые еще из воды-то толком не вылезли, конечно, не виноваты в грехах своих будущих потомков, которые полетят к нам с войной. Но их вина в том, что они дадут им жизнь, именно с этих примитивных животных и начнется становление их цивилизации и ее последующее развитие. Будет ли их уничтожение оправдано? – Да! И чем быстрее они будут уничтожены, тем меньшее количество людей и ресурсов потеряем мы в этой войне.

– Все это ужасно!..

– Наверное, но такова правда жизни. Все это дарвиновская борьба за выживание, возведенная в степень Вселенной. Все это биология, природа, космос, называй как хочешь... Все это вне морали и нравственности, это не хорошо и не плохо. Это то, что было, что есть и что будет всегда! Да и сама-то мораль и нравственность! Ведь все это гниль! Ведь даже на свой собственных мир, на то, что наш окружает, на тех, кто живут рядом, растут рядом, дышат с нами одним и тем же воздухом, пьют одну и ту же воду, человек смотрит как на кормушки, или как на зоопарк, в лучшем случае... – Чарли сделал большую затяжку и выпустил в холодные воздух целое облако табачного дыма. – Наша жизнь не далась нам даром, она оттачивалась миллионами лет, трансформируясь, видоизменяясь, подстраиваясь под новые требования среды. Мы все, живущие здесь, на земле, прошли этот путь, мы все выжили в этой бесконечной схватке за выживание. Но, видимо, это был лишь первый этап, лишь только начало нашего космического пути!..

Чарли поднялся, взял со скамейки перчатки и надел их на замерзавшие руки. Становилось холодно.

– Но это лишь то, что думаю я, это мое личное мнение, – он вышел на тропинку и снова повернулся к Линде, – может все это не так, может там нет ни войн, ни инопланетян, может этот парень просто какой-то мошенник, сумевший в очередной раз нас так ловко развести и обдурить! Быть может и сегодня, точнее уже вчера вечером, мы не получили никаких технологий, которые были бы способны направить эту нашу «деструктивную энергию» не на самих себя, а куда-то туда, в космос. Быть может через несколько часов мы приедем домой, нальем себе теплого чаю или что покрепче, включим телевизор, откинемся на диван и узнаем о том, что ничего не произошло, что мир остался таким, каким мы оставили его вчера, что почти каждую секунду в разных частях планеты одни люди во имя демократии, свободы, во имя добра и бога убивают других людей, что у каждого из них есть свое оправдание, что у каждого из них есть своя мораль, что убить этого было хорошим делом, потому что он думал так, а этого – плохим, потому что он думал иначе... Может вечером следующего дня мы закроем глаза и с тихой улыбкой на лице заснем, чтобы на следующее утро проснуться снова, в этом самом мире, с радостью вспоминая о том, что нет ни этого Алиота, ни маршала Звягина, ни Макса, нет сверхсветовых штурмовиков и нейтронных пушек, а есть мы, обычные люди, обычного двадцать первого века и что только мы имеем эксклюзивное право убивать друг друга!

Чарли закончил, сделал последнюю затяжку и щелчком отправил окурок сигареты в сторону болота. Он подлетел вверх, описал дугу и, вспыхнув оранжевым светом, упал на замерзшую траву. Пол минуты Линда смотрела, как догорал он на заиндевелой кочке, как испускал из себя последнюю струйку сизого дыма.

– А что бы хотел увидеть ты, включив завтра телевизор? – спросила она после небольшой паузы. Чарли молчал. Линда повернула голову в его сторону, но его там уже не было. Она хотела было идти за ним, привстала, но передумав, снова опустившись вниз, слушая как где-то в тишине, затихали его удалявшиеся по траве шаги. Она закончила с сигаретой, бросила ее на траву и аккуратно растоптала окурок тяжелым сапогом. Становилось зябко. Она плотнее закуталась в большую осеннюю куртку и снова подняла глаза к звездному небу. Где-то над головой пролетал спутник; через минуту, вспыхнув, пролетела через пол неба звезда.

– Какой желание загадать? – спросила она саму себя тихим голосом и встала со скамейки. Не спеша она вышла на тропу и последний раз в эту ночь посмотрело на лежавшее внизу огромное болото. Розовой полосой вылезали из-за горизонта первые лучи осеннего солнца. Начиналась первая заря новой эпохи человечества.