Текст книги "Триптих"

Автор книги: Макс Фриш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

Учитель. Что ты там видишь?

Андри. Как они сваливают в кучу свои винтовки.

Входит Солдат, без оружия, у него только барабан, слышно, как бросают винтовки; обернувшись назад, Солдат говорит:

Солдат. Поаккуратнее! – сказал я. Как в армии. (Подходит к Учителю.) Давай винтовку.

Учитель. Нет.

Солдат. Приказ есть приказ.

Учитель. Нет.

Солдат. Ни одному андоррцу бояться нечего.

Входят Доктор, Трактирщик, Столяр, Подмастерье, Некто, все без винтовок.

Учитель. Сукины дети! Вы все! Говно! До последнего бойца. Говно! (Учитель щелкает затвором, он готов стрелять в андоррцев, но вмешивается Солдат. После короткой шумной борьбы Учитель разоружен; он оглядывается по сторонам.)…Мой сын! Где мой сын?

Учитель убегает.

Некто. Что это на него нашло?

На авансцене справа, у оркестриона, появляется Андри, бросив монетку, он заводит свою мелодию и медленно исчезает.

Авансцена

Играет оркестрион, и два солдата в черной форменной одежде, каждый с автоматом, патрулируют крест-накрест, взад и вперед.

Картина одиннадцатая

Перед комнатой Барблин. Барабанный бой вдалеке.

Андри. Ты много раз спала с ним?

Барблин. Андри.

Андри. Я спрашиваю тебя, много ли раз ты спала с ним, пока я здесь сидел на пороге и разглагольствовал. О нашем бегстве!

Барблин молчит.

Здесь он стоял, босиком, знаешь, с расстегнутым поясом…

Барблин. Молчи!

Андри. Шерсть на груди, как у обезьяны

Барблин молчит.

Самец!

Барблин молчит.

Ты много раз спала с ним?

Барблин молчит.

Молчишь… Так о чем нам говорить в эту ночь? Не надо мне сейчас думать об этом, говоришь ты. Мне надо, мол, думать о своем будущем, но у меня нет будущего… Я ведь хочу только знать, много ли раз…

Барблин рыдает.

И это продолжается?

Барблин рыдает.

Зачем мне, собственно, это знать! Какое мне дело! Только чтобы еще раз испытать какое-то чувство к тебе. (Прислушивается.) Ну-ка потише!

Барблин. Все ведь не так.

Андри. Не знаю, где они меня ищут…

Барблин. Ты несправедлив, так несправедлив.

Андри. Я извинюсь, если они придут…

Барблин рыдает.

Я думал, мы любим друг друга. Почему несправедлив? Я ведь только спрашиваю, каково это, если имеешь дело с самцом. Почему такая чопорность? Я же просто спрашиваю, потому что ты была моей невестой. Не реви! Теперь, когда ты чувствуешь себя моей сестрой, теперь-то ты можешь мне это сказать. (Гладит ее волосы.) Я слишком долго ждал тебя…

Барблин. Они не смеют трогать тебя…

Андри. Кто это определяет?

Барблин. Я останусь с тобой!

Тишина.

Андри. Опять возвращается страх…

Барблин. Брат!

Андри. Вдруг. Если они знают, что я в доме, и никого не найдут, они подожгут дом, это известно, и будут ждать внизу, на улице, пока еврей не выпрыгнет в окно.

Барблин. Андри… ты не еврей!

Андри. Почему же ты хочешь спрятать меня?

Барабанный бой вдалеке.

Барблин. Иди в мою комнату!

Андри качает головой.

Никто не знает, что здесь есть еще одна комната.

Андри…Кроме Пайдера.

Барабанный бой стихает.

Так перечеркнуть.

Барблин. Что ты говоришь?

Андри. Что будет, это ведь уже произошло. Я говорю: так перечеркнуть. Моя голова у тебя на коленях. Помнишь? Это же не уходит. Моя голова у твоего лона. Не был ли я для вас помехой? Не могу себе это представить. А что! Могу себе это представить. Что я болтал, когда меня уже не было? Почему ты не смеялась? Ты ведь даже не смеялась. Так перечеркнуть! И я не почувствовал этого, когда Пайдер был в твоем лоне, когда твои волосы были в его руках. А что, все ведь уже произошло…

Барабанный бой близко.

Они чуят, где их боятся.

Барблин…Они проходят мимо.

Андри. Они оцепляют дом.

Барабанный бой внезапно умолкает.

Меня они ищут, ты это прекрасно знаешь, я не твой брат. Никакая ложь тут не поможет. Слишком много лгали уже. (Тишина.) Ну так поцелуй меня!

Барблин. Андри…

Андри. Разденься!

Барблин. Ты с ума сошел, Андри.

Андри. Поцелуй и обними меня!

Барблин отбивается.

Теперь все равно.

Барблин отбивается.

Не притворяйся, что ты такая верная…

Звон оконного стекла.

Барблин. Что это?

Андри. Они знают, где я.

Барблин. Так погаси же свечу!

Звон другого оконного стекла.

Андри. Поцелуй меня!

Барблин. Нет. Нет…

Андри. Не можешь того, что можешь с любым, веселая и голенькая! Я не отпущу тебя. Что с другими иначе? Скажи. Что иначе? Я целую тебя, солдатская невеста. Одним больше, одним меньше, не стесняйся. Что иначе со мной? Скажи! Твоей коже скучно, когда я целую ее?

Барблин. Брат…

Андри. Почему тебе стыдно только передо мной?

Барблин. Теперь отпусти меня!

Андри. Теперь, да, теперь и никогда больше, да, я хочу тебя, да, веселую и голенькую, да, сестричка, да, да, да…

Барблин кричит.

Вспомни травку-красавку. (Расстегивает ее блузку, как если бы Барблин была в обмороке.) Вспомни травку-красавку.

Барблин. Ты сумасшедший!

Звонят у входа в дом.

Ты слышал? Ты погибнешь, Андри, если не поверишь нам. Спрячься!

Звонят у входа в дом.

Андри. Почему мы не отравились, Барблин, когда были еще детьми, теперь уже поздно…

Удары в дверь дома.

Барблин. Отец не открывает.

Андри. Как медленно.

Барблин. Что ты говоришь?

Удары в дверь дома.

Андри. Я говорю: как медленно все идет.

Барблин. Господи Боже, иже еси, Господь Всемогущий, иже еси в небесах, Господи, Господи, иже еси… Господи…

Шум взламываемой двери.

Андри. Оставь меня одного. Быстрее! Возьми свою блузку. Нехорошо, если они застанут тебя со мной. Пригладь волосы.

Голоса в доме. Барблин гасит свечу, топот сапог, появляются Солдат с барабаном и два солдата в черной форме, снаряженные фонарем-прожектором. Барблин одна перед своей комнатой.

Солдат. Где он?

Барблин. Кто?

Солдат. Наш еврей.

Барблин. Никакого еврея нет.

Солдат отталкивает ее и подходит к двери.

Посмей только!

Солдат. Открывай!

Барблин. Помогите! Помогите!

Андри выходит из-за двери.

Солдат. Это он.

На Андри надевают наручники.

Барблин. Не трогайте моего брата, он мой брат.

Солдат. Это покажет выявление евреев.

Барблин. Выявление евреев?

Солдат. Итак, вперед.

Барблин. Что это такое?

Солдат. Вперед. Все должны пройти выявление. Вперед.

Андри уводят.

Еврейская шлюха.

Авансцена

Доктор подходит к барьеру для свидетелей.

Доктор. Я буду краток, хотя многое из того, что сегодня говорят, нуждается в поправках. Задним числом всегда прекрасно знаешь, как следовало себя вести, впрочем, что касается меня, то я действительно не знаю, почему я должен был вести себя иначе. Что, собственно, сделали наши люди? Вообще ничего. Я был окружным врачом, каковым и сегодня являюсь. Что я тогда говорил, не помню уже, такой уж у меня нрав, андоррец, что думает, то и говорит… но я буду краток… Признаю: мы все тогда ошибались, о чем я, разумеется, могу только сожалеть. Сколько раз мне еще повторять это? Я не сторонник зверств, я никогда им не был. Этого молодого человека, кстати сказать, я видел всего два или три раза. Драки, которая, говорят, произошла позднее, я не видел. Однако я, разумеется, осуждаю ее. Могу сказать, что это не моя вина, однако в его поведении, о чем я, к сожалению, не могу умолчать, все больше и больше, будем говорить откровенно, ощущалось что-то еврейское, хотя этот молодой человек, возможно, был таким же андоррцем, как мы. Я отнюдь не оспариваю того, что мы, так сказать, не устояли перед некоей злобой дня, это было, нельзя забывать, неспокойное время. Что касается меня лично, то я никогда не участвовал в жестокостях и никогда к ним не призывал. Позволю себе подчеркнуть это во всеуслышание. Трагическая история, несомненно. Я не виноват, что так вышло. Думаю, что скажу это от имени всех, если в заключение еще раз повторю, что о случившемся… тогда… мы можем только сожалеть.

Картина двенадцатая

Андоррская площадь. Площадь оцеплена солдатами в черной форме. Они стоят в полной боевой готовности, неподвижно.

Андоррцы, как стадо в загоне, молча ждут, что произойдет.

Долго ничего не происходит. Только шепчутся.

Доктор. Только не волноваться. Когда выявление евреев кончится, все останется, как было. Ни одному андоррцу бояться нечего. Это напечатано черным по белому. Я останусь окружным врачом, а Трактирщик – трактирщиком. Андорра останется андоррской.

Барабанный бой.

Подмастерье. Раздают черные платки.

Раздаются черные платки.

Доктор. Только не оказывать сопротивления.

Появляется Барблин, она, как в помешательстве, ходит от группы к группе, дергает за рукав людей, которые от нее отворачиваются, что-то неразборчиво шепчет.

Трактирщик. Теперь вдруг говорят, что он не.

Некто. Что говорят?

Трактирщик. Что он не.

Доктор. Да ведь это же видно с первого взгляда.

Некто. Кто говорит?

Трактирщик. Учитель.

Доктор. Ну, сейчас это выяснится.

Трактирщик. Во всяком случае, камень он бросил.

Некто. Это доказано?

Трактирщик. Доказано?!

Доктор. Если он не, почему он прячется? Почему боится? Почему не приходит на площадь, как наш брат?

Трактирщик. Совершенно верно.

Доктор. Почему это он не?

Трактирщик. Говорят, его искали всю ночь.

Доктор. Его нашли.

Некто. Не хотел бы я быть в его шкуре.

Трактирщик. Во всяком случае, камень он бросил…

Они умолкают, потому что подходит черный солдат.

Они получают черные платки. Солдат идет дальше.

Доктор. Как они раздают всему народу эти платки – без единого слова! Это я называю организация. Поглядите! Как по маслу.

Некто. Платки, однако, вонючие. (Нюхает платок.) Пот от страха.

Барблин подходит к группе с Доктором и Трактирщиком, дергает их за рукав и что-то шепчет, к ней поворачиваются спиной, она бредет дальше.

Доктор. Что она говорит?

Некто. Чушь какую-то.

Трактирщик. Это ей дорого обойдется.

Доктор. Только не оказывать сопротивления.

Барблин подходит к другой группе стоящих, дергает их за рукав и что-то шепчет, к ней поворачиваются спиной, она бредет дальше.

Трактирщик. Когда я видел собственными глазами! Вот на этом месте. Доказано? Он спрашивает, доказано ли это. Кто же еще бросил этот камень?

Некто. Я ведь только спрашиваю.

Трактирщик. Кто-то из нас, может быть?

Некто. Меня при этом не было.

Трактирщик. А я был?

Доктор прикладывает палец к губам.

Трактирщик. Может быть, я бросил камень?

Доктор. Тихо.

Трактирщик….Я?

Доктор. Не надо нам разговаривать.

Трактирщик. Вот здесь, на этом самом месте, извольте, вот здесь лежал камень, я сам его видел, булыжник, расшатавшийся булыжник, и он взял его вот так… (Вынимает камень из мостовой.)…вот так…

Подходит Столяр.

Столяр. В чем дело?

Доктор. Только не волноваться.

Столяр. Зачем это черные платки?

Доктор. Выявление евреев.

Столяр. А мы тут причем?

Черные солдаты, оцепившие площадь, берут внезапно винтовки на караул; один черный, в штатском, быстрым шагом проходит через площадь.

Доктор. Это был он.

Столяр. Кто?

Доктор. Выявляющий.

Солдаты рывком приставляют винтовки к ноге.

Трактирщик…А если он ошибется?

Доктор. Он не ошибается.

Трактирщик…Тогда что?

Доктор. Почему он ошибется?

Трактирщик…Но допустим такой случай – что тогда?

Доктор. У него наметанный глаз. Можете положиться. Он это чувствует. Он узнает это по одной лишь походке, когда кто-либо проходит через площадь. Он узнает это по ступням.

Некто. Нам придется поэтому разуваться?

Доктор. Он, как выявляющий, прошел хорошую школу.

Снова появляется Барблин, она ищет группы, где еще не была, находит Подмастерье, дергает его за рукав и что-то шепчет.

Подмастерье вырывается.

Подмастерье. Оставь меня в покое!

Доктор закуривает сигарку.

Она совсем сдурела. Пусть, говорит, никто не пойдет через площадь, пусть тогда забирают нас всех. Совсем сдурела.

Черный солдат замечает, что Доктор курит, и подходит к Доктору, угрожая ткнуть его примкнутым к винтовке штыком. Доктор пугается, бросает сигарку на мостовую, растаптывает ее и бледнеет.

Подмастерье. Они нашли его, говорят…

Барабанный бой.

Начинается.

Надевают платки на головы.

Трактирщик. Я не надену на голову черный платок!

Некто. Почему?

Подмастерье. Приказ есть приказ.

Трактирщик. Зачем это?

Доктор. Это они проделывают везде, где кто-то прячется. Вот вам расплата. Если бы мы сразу его выдали…

Появляется Идиот.

Трактирщик. Почему на нем нет черного платка?

Некто. Ему они верят, что он не.

Идиот скалит зубы, кивает головой, идет дальше, разглядывая закутанных и скаля зубы. Трактирщик еще не закутался.

Трактирщик. Я не надену на голову черный платок.

Закутанный. Тогда вас выпорют.

Трактирщик. Меня?

Закутанный. Он не читал желтого плаката.

Барабанный бой.

Закутанный. Начинается.

Закутанный. Только не волноваться.

Закутанный. Начинается.

Трактирщик. Я Трактирщик. Почему мне не верят? Я Трактирщик, любой ребенок знает, кто я, вы все знаете, ваш трактирщик…

Закутанный. Он боится!

Трактирщик. Вы что, не узнаете меня?

Закутанный. Он боится, боится!

Некоторые закутанные смеются.

Трактирщик. Я не надену на голову черный платок.

Закутанный. Его выпорют.

Трактирщик. Я не еврей!

Закутанный. Угодит в лагерь.

Трактирщик. Я не еврей!

Закутанный. Он не читал желтого плаката.

Трактирщик. Вы что, не узнаете меня? Вот ты? Я Трактирщик, я Трактирщик. Вы что, не узнаете меня? Ты кто? Нельзя так делать, поймите! Я Трактирщик, я Трактирщик. Вы что, не узнаете меня? Вы же не можете просто бросить меня на произвол судьбы. Вот ты. Кто я?

Трактирщик схватил Учителя, который только что явился с Матерью, они не закутаны.

Учитель. Это ты бросил камень?

Трактирщик роняет булыжник.

Почему ты говоришь, что это сделал мой сын?

Трактирщик закутывается и смешивается с толпой закутанных.

Учитель и Мать стоят особняком.

Как они все закутываются!

Свисток.

Закутанный. Что это означает?

Закутанный. Разуться.

Закутанный. Кому?

Закутанный. Всем.

Закутанный. Сейчас?

Закутанный. Разуться, разуться.

Закутанный. Почему?

Закутанный. Он не читал желтого плаката…

Все закутанные становятся на одно колено, чтобы снять обувь.

Тишина. Так проходит несколько мгновений.

Учитель. Как они слушаются!

Подходит черный солдат. Учитель и Мать тоже должны взять черные платки.

Закутанный. Один свисток – это значит разуться. Согласно плакату. Два свистка – это значит шагай.

Закутанный. Босиком?

Закутанный. Что он сказал?

Закутанный. Разуваться, разуваться.

3акутанный. А три свистка – это значит: платок долой.

Закутанный. Почему платок долой?

Закутанный. Все согласно плакату.

Закутанный. Что значит два свистка?

Закутанный. Шагай!

Закутанный. Почему босиком?

Закутанный. А три свистка – это значит платок долой.

Закутанный. Куда деть обувь?

Закутанный. «Платок долой» значит: это еврей.

Закутанный. Все согласно плакату.

Закутанный. Ни одному андоррцу бояться нечего.

Закутанный. Что он сказал?

Закутанный. Ни одному андоррцу бояться нечего.

Закутанный. Куда деть обувь?

Учитель, не закутанный, входит в толпу закутанных.

Он единственный, кто стоит не согнувшись.

Учитель. Андри – мой сын.

3акутанный. А мы тут причем?

Учитель. Слышите, что я сказал?

Закутанный. Что Андри его сын.

Закутанный. Почему же он прячется?

Учитель. Андри – мой сын.

3акутанный. Во всяком случае, камень он бросил.

Учитель. Кто из вас это сказал?

Закутанный. Куда деть обувь?

Учитель. Почему вы лжете? Это сделал один из вас. Поэтому вы говорите, что это сделал мой сын…

Барабанная дробь.

Кто из них этот убийца, они не выясняют. Платок прикроет! Они не хотят знать. Платок прикроет! Это им не помеха, что теперь их будет обслуживать в трактире убийца. Трактирщик останется трактирщиком, окружной врач – окружным врачом. Посмотрите на них! Как ровненько выстроили они свои башмаки. Все согласно плакату! А один из них все-таки настоящий убийца. Платок прикроет! Они ненавидят только того, кто им напоминает об этом…

Барабанная дробь.

Ну и народ вы! Господи, отец небесный, которого на ваше счастье не существует, ну и народ вы!

Появляется Солдат с барабаном.

Солдат. Готово?

Все закутанные поднимаются, держа обувь в руке.

Обувь оставить на месте. Но аккуратно! Как в армии. Поняли? Башмак к башмаку. Живо! Армия отвечает за ваше спокойствие и порядок. Какое это производит впечатление! Я сказал: башмак к башмаку. И не ворчать. (Проверяет шеренгу башмаков.) Вот эти!

3акутанный. Я Трактирщик.

Солдат. Слишком далеко отодвинуты назад!

Закутанный поправляет свои башмаки.

Еще раз зачитываю приказ. (Тишина.) «Граждане Андорры! Выявление евреев – это мероприятие для защиты населения в освобожденных районах, а тем самым для восстановления спокойствия и порядка. Ни одному андоррцу бояться нечего. Положение о данном мероприятии смотри в желтом плакате». Тихо! «Андорра, 15 сентября. Верховный Главнокомандующий»… Почему у вас нет платка на голове?

Учитель. Где мой сын?

Солдат. Кто?

Учитель. Андри.

Солдат. Он здесь, не беспокойтесь, он от нас не улизнул. Он тоже будет шагать. Босиком, как все прочие.

Учитель. Ты понял, что я сказал?

Солдат. Равняйсь! В затылок!

Учитель. Андри мой сын.

Солдат. Это сейчас выяснится.

Барабанная дробь.

Равняйсь!

Закутанные подтягиваются.

Итак, граждане Андорры, договорились: ни звука, когда придет Выявляющий. Ясно? Все должно идти как положено, это важно. Когда раздастся свисток, остановиться на месте. Ясно? По стойке «смирно» стоять не требуется. Ясно? По стойке «смирно» стоит только армия, потому что она этому обучена. Кто не еврей, тот свободен. То есть вы сразу приступаете к работе. Я буду барабанить. (Барабанит.) Вот так, один за другим. Кто не остановится, когда Выявляющий свистнет, тот будет застрелен на месте. Ясно?

Колокольный звон.

Учитель. Где сейчас Патер?

Солдат. Наверно, молится за еврея.

Учитель. Патер знает правду…

Входит Выявляющий.

Солдат. Тихо!

Черные солдаты берут винтовки на караул и застывают в этой позе, пока Выявляющий, который ведет себя, как обыкновенный служащий, усаживается в кресло посреди площади. Затем солдаты приставляют винтовки к ноге. Выявляющий снимает пенсне, протирает, снова надевает его. Учитель и Мать теперь тоже закутаны. Выявляющий ждет, чтобы затихли колокола, затем делает знак – два свистка.

Первый!

Никто не шевелится.

Давай, давай вперед!

Идиот идет первым.

Да не ты!

Закутанные смеются в страхе.

Тихо! (Удар в барабан.) Что за черт, вы должны пройти через площадь, как обычно. Ну, давай, вперед!

Никто не шевелится.

Ни одному андоррцу бояться нечего…

Барблин, закутанная, выходит вперед.

Сюда!

Барблин подходит к Выявляющему и бросает черный платок ему под ноги.

Что это значит?

Барблин. Это знак.

Волнение среди закутанных.

Скажи ему: ни один андоррец не пройдет через площадь! Ни один из нас! Пусть порют нас плетью. Скажи ему! Пусть расстреливают нас всех.

Два черных солдата хватают Барблин, которая безуспешно отбивается. Никто не шевелится. Черные солдаты вокруг берут винтовки на изготовку. Все происходит бесшумно. Барблин уволакивают.

Солдат. Теперь давай. Один за другим. Плетей захотели, что ли? Один за другим.

Теперь они тронулись.

Медленно, медленно!

Кто прошел, снимает платок с головы.

Платки складывать. Аккуратно! – сказал я. Разве наша страна – свинарник? Государственная эмблема должна быть сверху справа. Что подумают о нас иностранцы!

Остальные идут слишком медленно.

Вперед же, пора закругляться.

Выявляющий следит за их походкой внимательно, но привычно спокойно, ему скучно от его уверенности. Кто-то спотыкается о булыжник.

Это что такое?

Закутанный. Моя фамилия Прадер.

Солдат. Дальше.

Закутанный. Кто мне подставил ножку?

Солдат. Никто не подставлял

Столяр снимает платок.

Дальше, говорю, дальше. Следующий. И кто прошел, сейчас же забирайте свою обувь. Все надо вам говорить, господи, как в детском саду. (Барабанный бой.)

Столяр. Кто-то подставил мне ножку.

Солдат. Тихо!

Один идет не туда.

Как курицы, совсем как курицы!

Некоторые из тех, кто уже прошел, хихикают.

3акутанный. Я окружной воач.

Солдат. Ладно, ладно.

Доктор снимает платок.

Возьмите свою обувь.

Доктор. Я ничего не вижу, когда у меня платок на голове. Я к этому не привык. Как мне идти, если я не вижу, что у меня под ногами!

Солдат. Дальше, говорю, дальше.

Доктор. Это уж слишком!

Солдат. Следующий. (Барабанный бой.) Неужели вы не можете дома надеть свои поганые башмаки? Кто свободен, сказал я, пускай забирает свои башмаки и уматывает. Что вы стоите тут и пялитесь? (Барабанный бой.) Следующий.

Доктор. Где мои башмаки? Кто взял мои башмаки? Это не мои башмаки.

Солдат. Почему вы берете именно эти?

Доктор. Они стоят на моем месте.

Солдат. Ну, прямо как в детском саду!

Доктор. Может быть, это мои башмаки?

Барабанный бой.

Я не уйду без башмаков.

Солдат. Не трепыхайтесь.

Доктор. Я не пойду босиком. К этому я не привык. И говорите со мной вежливо. Я не позволю говорить со мной в таком тоне.

Солдат. Ну, в чем дело-то?

Доктор. Я не трепыхаюсь.

Солдат. Не знаю, что вам нужно.

Доктор. Мои башмаки.

Выявляющий делает знак. Свисток.

Солдат. Я на службе! (Барабанный бой.) Следующий.

Никто не шевелится.

Доктор. Это не мои башмаки.

Солдат отбирает у него башмаки.

У меня жалоба, да-да, у меня жалоба, кто-то поменял мои башмаки. Я не двинусь с места, а если на меня будут кричать, то и подавно.

Солдат. Чьи это башмаки?

Доктор. Моя фамилия Феррер…

Солдат. Чьи это башмаки? (Ставит их спереди, у рампы.) Ну, это выяснится!

Доктор. Я точно знаю, чьи.

Солдат. Следующий.

Никто не шевелится.

Кто это опять боится?

Они снова идут один за другим, процедура так налажена, что становится скучно. Один из тех, что прошли перед Выявляющим и сняли платок с головы, – Подмастерье.

Подмастерье. Что там насчет государственной эмблемы?

Кто-то. Сверху справа.

Подмастерье. Он прошел уже?

Выявляющий делает знак. Свисток.

Солдат. Стой!

Закутанный останавливается.

Платок долой!

Закутанный не шевелится.

Платок долой, еврей, не слышишь, что ли!

Солдат подходит к закутанному и снимает с него платок. Это Некто, оцепеневший от страха.

Этот – не. У него просто такой вид, потому что боится. Этот – не. Да не бойся же! У него совсем другой вид, когда ему весело…

Выявляющий поднялся, он обходит подозреваемого со всех сторон, осматривает долго, и, как того требует служба, безучастно-добросовестно. Некто заметно меняется в лице. Выявляющий приподнимает ему подбородок шариковой ручкой.

Выше голову, приятель, не цепеней, словно ты из них!

Выявляющий осматривает еще и ступни, садится и небрежно кивает.

Доктор. Этот не ошибается. Что я говорил? Этот никогда не ошибается, у него глаз наметан…

Барабанный бой.

Солдат. Следующий.

Снова идут гуськом.

Что за свинство, неужели у вас нет своего платка на случай, если вспотеете, ну, скажу я вам…

Один из закутанных берет булыжник.

Эй, что он там делает?

Трактирщик. Я трактирщик…

Солдат. Зачем вам этот булыжник?

3акутанный. Я трактирщик… я… я…

Трактирщик остается закутан.

Солдат. Не надо из-за этого класть в штаны!

В толпе хихикают: так смеются над какой-нибудь излюбленной потешной фигурой. Среди этого боязливого веселья раздается тройной свисток – по знаку выявляющего.

Стой!..

Учитель снимает платок.

Не вы, а вон тот!

Закутанный не шевелится.

Платок долой!

Выявляющий поднимается

Доктор. У него глаз наметан. Что я говорил? Он узнает это по походке…

Солдат. Три шага вперед!

Доктор. У него глаз…

Солдат. Три шага назад.

Закутанный повинуется.

Смейся!

Доктор. Он узнает это по смеху…

Солдат. Смейся! А то стрелять будут.

Закутанный пытается смеяться.

Громче!

Закутанный пытается смеяться.

Доктор. Вот уж еврейский смех…

Солдат толкает закутанного.

Солдат. Платок долой, еврей, это тебе не поможет. Платок долой. Покажи свое лицо. А то стрелять будут.

Учитель. Андри?!

Солдат. Считаю до трех.

Закутанный не шевелится.

Раз…

Учитель. Нет!

Солдат. Два…

Учитель срывает с него платок.

Три…

Учитель. Мой сын!

Выявляющий обходит и осматривает Андри со всех сторон.

Это мой сын!

Выявляющий осматривает ноги Андри, затем делает знак, так же небрежно, как прежде, но другой знак, и два черных солдата берут Андри под стражу.

Столяр. Пошли.

Мать выходит вперед и снимает свой платок.

Солдат. А ей что понадобилось?

Мать. Я скажу правду.

Солдат. Андри твой сын?

Мать. Нет.

Солдат. Слыхали? Слыхали?

Мать. Но Андри сын моего мужа…

Трактирщик. Пусть она это докажет.

Мать. Это правда. И Андри не бросил камень, это я тоже знаю, потому что Андри был дома, когда это произошло. Клянусь! Я сама была дома. Я это помню, и я клянусь в этом Богом, клянусь Всемогущим, судьей нашим во веки веков.

Трактирщик. Врет она.

Мать. Отпустите его.

Выявляющий поднимается снова.

Солдат. Тихо!

Выявляющий снова подходит к Андри и повторяет осмотр, затем выворачивает у него карманы штанов. Высыпаются деньги, андоррцы отшатываются от катящихся монет, словно это раскаленная лава. Солдат смеется.

Еврейские деньги.

Доктор. Этот не ошибется…

Учитель. Почему еврейские? Ваши деньги, наши деньги… Разве у вас в карманах что-то другое?

Выявляющий ощупывает волосы Андри.

Почему ты молчишь?

Андри улыбается.

Это мой сын, он не должен погибнуть, мой сын, мой сын!

Выявляющий уходит, черные берут винтовки на караул. Солдат входит в роль руководителя.

Солдат. Откуда это кольцо?

Столяр. Драгоценности у него тоже есть…

Солдат. Давай сюда!

Андри. Нет.

Солдат. Давай сюда, говорю!

Андри. Нет… пожалуйста…

Солдат. А то они палец отрубят.

Андри. Нет! Нет! (Защищается.)

Столяр. Ишь как дерется за свои драгоценности…

Доктор. Пошли…

Андри окружен черными солдатами. Его не видно, когда раздается его крик. Затем – тишина. Андри уводят.

Учитель. Втяните головы в плечи. Идите домой. Вы ничего не знаете. Вы ничего не видели. Вам тошно. Идите домой, брезгливо отшатывайтесь от себя перед зеркалом.

Андоррцы расходятся в разные стороны, каждый забирает свою, обувь.

Солдат. Этому теперь башмаки не понадобятся.

Солдат уходит.

Некто. Бедный еврей…

Трактирщик. Мы-то при чем.

Некто уходит, остальные направляются к кабачку.

Столяр. Мне рюмку водки.

Доктор. Мне тоже рюмку.

Столяр. Вот еще его башмаки.

Доктор. Пошли внутрь.

Столяр. С пальцем – это было чересчур…

Столяр, Доктор и Трактирщик скрываются в кабачке. На сцене темнеет, оркестрион сам собой начинает играть – все ту же музыку. Когда на сцене становится снова светло, Барблин, стоя на коленях, белит мостовую площади. Барблин острижена.

Входит Патер. Музыка умолкает.

Барблин. Я белю, я белю…

Патер. Барблин!

Барблин. Почему, ваше преподобие, не белить мне дом отцов моих?

Патер. Ты заговариваешься.

Барблин. Я белю.

Патер. Это не дом твоего отца, Барблин.

Барблин. Я белю, я белю.

Патер. Это бессмысленно.

Барблин. Это бессмысленно.

Появляется Трактирщик.

Трактирщик. Что она делает здесь?

Барблин. Здесь его башмаки.

Трактирщик хочет принести башмаки.

Барблин. Стой!

Патер. Она потеряла рассудок.

Барблин. Я белю, я белю. Что вы здесь делаете? Если вы не видите того, что я вижу, то вы видите: я белю.

Трактирщик. Перестань!

Барблин. Кровь, кровь, кровь везде.

Трактирщик. Это мои столики!

Барблин. Мои столики, твои столики, наши столики.

Трактирщик. Пусть перестанет.

Барблин. Ты кто такой?

Патер. Я уже все перепробовал.

Барблин. Я белю, я белю, чтобы Андорра у нас была белая, белоснежная Андорра, убийцы, я обеляю вас всех… всех.

Появляется бывший Солдат.

Пусть он оставит меня в покое, ваше преподобие, он положил на меня глаз, я обручена.

Солдат. Пить хочется.

Барблин. Он меня не знает.

Солдат. Кто она такая?

Барблин. Еврейская шлюха Барблин.

Солдат. Исчезни!

Барблин. Ты кто такой?(Смеется.) Где твой барабан?

Солдат. Не смейся!

Барблин. Куда ты увел моего брата?

Появляются Столяр и Подмастерье.

Откуда вы пришли, вы все, куда вы идете, вы все, почему вы не идете домой, вы все, и не вешаетесь?

Столяр. Что она говорит?

Барблин. И этот тоже!

Трактирщик. Она спятила.

Солдат. Уберите же ее.

Барблин. Я белю.

Столяр. Что это значит?

Барблин. Я белю, я белю.

Появляется Доктор.

Вы видели палец?

Доктор онемел.

Вы не видели пальца?

Солдат. Хватит наконец!

Патер. Оставьте ее в покое.

Трактирщик. Она нарушает общественный порядок.

Столяр. Пусть она оставит нас в покое.

Трактирщик. Мы-то при чем?

Подмастерье. Я же предупреждал ее.

Доктор. По-моему, ей место в лечебнице.

Барблин смотрит отсутствующим взглядом.

Патер. Ее отец повесился в спальне. Она ищет своего отца, ищет свои волосы, ищет своего брата.

Все, кроме Патера и Барблин, уходят в кабачок.

Барблин, ты слышишь, кто с тобой говорит?

Барблин белит мостовую.

Я пришел, чтобы отвести тебя домой.

Барблин. Я белю.

Патер. Я отец Бенедикт.

Барблин. Где ты был, отец Бенедикт, когда они уводили нашего брата, уводили, как скотину на убой, как скотину, где? Ты стал черным, отец Бенедикт…

Патер молчит.

Отец умер.

Патер. Я это знаю, Барблин.

Барблин. А мои волосы?

Патер. Я каждый день молюсь за Андри.

Барблин. А мои волосы?

Патер. Твои волосы, Барблин, вырастут снова…

Барблин. Как трава на могилах.

Патер хочет увести Барблин, но она останавливается и возвращается к башмакам.

Патер. Барблин… Барблин.

Барблин. Тут его башмаки. Не трогайте их. Когда он вернется, башмаки будут тут как тут.