Текст книги "Жнец. Книга двенадцатая (СИ)"

Автор книги: Макс Дарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Михаила, разумеется, о нашем приезде сразу оповестили, поэтому к тому моменту, как его мать покинула автомобиль, тот уже стоял в распахнутых настежь огромных вратах дворца. Вид у него был настолько измотанный, что, казалось, он постарел лет на двадцать за сегодняшний день. Даже заметив свою мать, ему не удалось расслабиться.

Чеканя шаг, венценосный дошёл до позиций своей родительницы и пристально её оглядел. Убедившись, что с ней всё в порядке, Михаил бросил на меня обеспокоенный взгляд. Разглядеть иллюзию Кей ему не удавалось, поэтому он не мог понять, где же находится его младшая сестра. На это я лишь молча прикрыл глаза, мол, всё в порядке, и уселся обратно в автомобиль, на котором приехал.

У Романова, определённо, осталось множество вопросов, однако мне до них дела не было, ведь впереди нас с Анной ждала наша первая брачная ночь.

Глава 5

Не спали я и моя новоиспечённая жена практически до самого рассвета. Поначалу, несмотря на прошлую близость, присутствовал некий трепет. Новый статус, что воцарился между мной и Анной, брал своё. Мы оба хотели даровать друг другу наивысшее удовольствие. Тем не менее, воинственность моей жены сыграла свою роль, и в какой-то момент Анна набросилась на меня как львица. В свою очередь, я не стал жаться и показал своей супруге, что тоже не являюсь домашним котиком.

Когда в окно нашей спальни пробились первые лучи солнца, Анна уже блаженно спала на моей груди, тихо посапывая и чему-то улыбаясь. Нежно поглаживая свою жену по стройной ножке, закинутой на мой живот, я почувствовал небывалый прилив бодрости несмотря на то, что не спал уже больше недели к ряду. Пришлось гасить это чувство в зародыше и насильно заставить себя уснуть. Не хотелось бы выглядеть на сегодняшней свадьбе выжатым овощем, когда Оксана будет сиять. Благо я Одарённый, и нескольких часов сна мне хватит с лихвой.

* * *

Проснувшись, я обнаружил, что Анна уже покинула постель. Принял сидячее положение и довольно потянулся, после чего подошёл к окну и открыл его нараспашку. В лицо сразу же подул слегка прохладный утренний ветерок, а по ушам ударили крики и возгласы слуг моего Рода, что заканчивали последние приготовления к сегодняшнему торжеству.

Прислушался к своим чувствам. Большинство моих близких, включая отца и младшего брата, собрались в гостиной, ожидая начала празднества. Анна вместе с Оксаной закрылись в комнате последней. Вместе с ними там же присутствовали моя мать и обе сестры. Видать, им удалось убедить мою будущую жену, что они могут оказать помощь в приготовлениях.

До начала торжества ещё больше половины дня, так что у меня впервые за последнее время появилась возможность быть предоставленным самому себе. Вот только чувство, что я практически ничего не успеваю, не давало мне расслабиться, поэтому, облачившись в обычный костюм, я направился в подвал, а оттуда в личный Рифт, куда был отправлен Волконский. Уж больно мне хотелось пообщаться с ним на тему иномирцев.

По пути столкнулся с Кузнецовым и предложил тому составить мне компанию, тот быстро согласился, так как организует безопасность сегодняшней свадьбы Зубинин. Пока мы шагали по лесному массиву, что отсекал замок и сруб, в котором был расположен портальный переход, я отметил изменения, произошедшие с главой моей службы безопасности.

Виталий Фёдорович больше не напоминал собой того боевого руководителя пусть и необычный, но школы, к которому я ходил почитать книги и порасспрашивать его о жизни Рифтера. Теперь это был не обычный старик, а статный мужчина с широкими плечами. Он словно помолодел лет на тридцать. В добавок к этому, его добрый взгляд сменился на цепкий, пронизывающий взор, способный, казалось, заглянуть в саму душу стоя́щего напротив человека.

Метаморфозы произошли не только с телом Кузнецова, но и с душой. Она стала ярче, насыщеннее. Будто незыблемый монолит, душа занимала собой большую часть груди Виталия Фёдоровича, источая уверенность в себе, своих силах, Роду, котором тот присягнул, и будущем.

Одним словом, Кузнецов превратился из школьного учителя в настоящего аристократа. И пусть он является личным дворянином, я планирую это в ближайшее время изменить. Сомневаюсь, что Романов откажет мне в том, чтобы я наградил своих людей потомственным дворянством, а некоторых и вовсе – титулом. Глядишь, это, а также мои свадьбы, станут дополнительным стимулом для некоторых к продолжению своего Рода. Например, насколько я знаю, у Кузнецова никого нет. Теперь же, когда он вновь пышет здоровьем, это можно с лёгкостью изменить. Осталось лишь убедить в этом самого главу моей службы безопасности.

– Саша, я спиной чувствую твой пронзительный взгляд, – не оборачиваясь, усмехнулся Виталий Фёдорович.

– На то он и пронзительный, – хохотнул я. – Давайте, пожалуй, ускоримся. Нам необходимо вернуться до того, как всё начнётся.

Кузнецов кивнул и ускорил шаг. Я, в свою очередь, устремился вслед за ним, и уже спустя пару минут спешного хода мы стояли возле камеры, в которой был заточён Волконский. Войдя внутрь, я оценил внутреннее, так сказать, убранство камеры. На таковую она была похожа лишь функционалом, так как больше являлась скорее личной комнатой, нежели местом заточения пленника. Стол, пара стульев, широкое окно, пусть и с решёткой, и, главное, удобная кровать, а не классические нары. Князь обнаружился сидящим на краю этой самой кровати и смотрящим в стену напротив невидящим взглядом. Казалось, что вся суть бытия легла на плечи этого человека.

Усмехнувшись, подошёл к пленнику вплотную и со всего размаху влепил ему пощёчину, возвращая в реальный мир.

– Как ты смеешь поднимать руку на высшего аристократа⁈ – вскочив на ноги, взорвался негодованием Волконский, однако тут же осёкся, вспомнив, где и по какой причине он находится.

– Я тебе даю выбор, князь, – хмыкнул я, не обратив внимания на тираду министра иностранных дел. – Либо ты сам мне всё расскажешь, а затем тебя будут судить по законам Российской империи. Я, так уж и быть, замолвлю словечко, что ты сотрудничал со следствием. Либо… – я сделал небольшую паузу, из-за которой Волконский судорожно сглотнул, – я сам вытащу все твои воспоминания. Как понимаешь, церемониться конкретно с тобой никто не будет, так что твой разум вряд ли переживёт то, что выпадет на его судьбу.

Волконский медленно усадил своё заднее место обратно на край кровати. На его лице отображался весь ход его мыслей, судя по которым, можно было сделать вывод, что он сейчас размышлял над тем, какое решение принять.

– Иван Геннадьевич, боюсь, у вас сейчас нет времени на раздумья, – покачал головой Кузнецов, который на фоне князя выглядел эталоном благородности. – Но я дам подсказку, которая поможет вам принять решение. Если вы считаете, что ваш союзник из иного мира, рихт, выручит вас из плена, то, боюсь, вы ошибаетесь. Вы находитесь во власти Александра Петровича, и без его ведома из этого места не выйти, даже в том случае, если вам удастся сбежать из этой камеры.

– Итак, твоё решение? – заискивающе спросил я, склонившись над Волконским, отчего тот испуганно отшатнулся, скрипнув кроватью.

– Я… – князь сжал зубы. – Я расскажу всё сам.

– Только учти, – щёлкнул мужика по носу, – если я словлю тебя на лжи, то это будет последним, что случится в твоей жизни, – на мои слова у князя на лице скользнуло нечто, похожее на усмешку. – Полагаю, ты считаешь, что те Печати на твоей душе помогут тебе избежать того, чтобы сболтнуть лишнего, то ты заблуждаешься. Ведь их больше нет, – как заправский злодей, я безумно хохотнул и всплеснул руками, изображая взрыв. – Начни, пожалуй, с того, как ты познакомился с рихтом и почему вы решили объединиться, – подо мной соткался стул из Тени, и я в него уселся.

– Я тогда ещё был княжичем, – проглотив гордость и обиду, с трудом начал князь. – Мой отец был Вольным Рифтером. В политике империи он несмотря на то, что был членом высшего сословия, участия не принимал. Принц Алексей на него очень похож характером. У моего отца была лишь цель – избавление от иномирной угрозы. Тогда это были постоянно открывающиеся Рифты, – князь сделал паузу, так как у него пересохло в горле. На его лице взыграл жалобный взгляд, на который я просто пожал плечами и кивнул, чтобы тот продолжил свой рассказ. – Я должен был пойти по стопам своего отца. Тогда я сам этого искренне желал: тренировался под его началом, ходил вместе с ним в Рифты, отстаивал наряду с ним интересы Стражи. Я и сейчас считаю аномалии, которых с каждым днём становится всё больше и больше, главным врагом человечества.

Князь замолчал. Всё это время я отслеживал душу и эмоции Волконского. Стоит отдать ему должное: проверять блефовал ли я насчёт того, что убью его, если тот солжёт, он не стал.

– Однако? – помог министру вернуться в исходное русло Кузнецов.

– Однако во время одного из наших походов в окрестность Великого Рифта, нам с отцом довелось разделиться. Мой родитель отправился зачищать аномалию от обитающих в ней тварей, а я должен был в одиночку отыскать якорь-сферы, победить их стражу и разбить конструкты, тем самым ознаменовав Рифт закрытым, – казалось, князь вошёл во вкус: он больше не осекался и не медлил, ведя свой рассказ плавно и насыщенно несмотря на то, что был в плену. – Вот только вместо сфер я встретил его. Рихта. Тогда он не обладал своим титулом, однако уже имел яркие цели и огромные амбиции. Мы установили контакт: он даровал мне артефакт, с помощью которого нам удавалось отыскать те Рифты, что были сопряжены с обоими нашими мирами.

– Как вы общались, если в наших мирах разные языки? – прервал рассказ Волконского Кузнецов. – Почему не убили друг друга?

– А с чего бы нам друг друга убивать? – спросил князь, взглянув на главу службы безопасности моего Рода с вызовом. – В то время не было никакого иномирного вторжения. Мы не были врагами, чтобы бросаться друг на друга с огнём и мечом. Он – человек, и я – такой же. Лишь наречие у нас отличалось, но люди всегда были способны найти общий язык. Вот и мы нашли, – поджал губы Волконский.

– Вы стали вместе закрывать Рифты, – кивнул я, желая поторопить министра иностранных дел с его рассказом. – Дальше что?

– К тому моменту, как мы смогли сносно общаться, используя речь, а не жесты и рисунки на земле, я и рихт стали добрыми друзьями. Никто из моего окружения не знал, что у меня появился товарищ из другого мира. Полагаю, с его стороны ситуация была аналогичной, – не соврал мужчина. – Шло время. Мы сменили наших отцов, став главами своих Родов. Наши встречи происходили всё реже и реже, пока мы не решили этого изменить.

– Объединив два мира между собой?

– Именно. Но для начала нужно было проверить, как отнесутся жители наших миров к переселению, пусть и насильному, – по тону голоса Волконского можно было сделать, что он ни капли не раскаивается в содеянном. – Мы искали тех людей, кого не будут искать, после чего даровали им шанс на новую жизнь, группами перемещая тех в другой мир, с помощью нестабильных порталов, вызываемых артефактом. Действие одного такого ты мог наблюдать, когда последовал за мной в пещере.

– Скажи мне, князь, как так вышло, что начали пропадать те граждане Российской империи, у которых были семьи, если вы забирали тех, кого искать не будут? – с нажимом в голосе спросил я.

– Сам понимаешь, мои положение в обществе и быстрый рост по карьерной лестнице не давали мне возможности в должной мере участвовать в подборе кандидатов на переселение. Пришлось искать помощников, одним из которых стал Череп, – перед моими глазами встал образ лысого здоровяка, что был способен управлять Временем. – Если поначалу он придерживался наших правил, то потом, сколотив свою банду с чёткой иерархией и получив практический иммунитет из-за особенности своего Дара, начал похищать всех без разбору. Не скажу, что меня это устраивало, однако палок в колеса человеку Джона Миссурийского я вставлять не стал.

– Что с Джоном? Где он? – поинтересовался Виталий Фёдорович.

– Жив, здоров. Исследует новый для себя мир, став одним из переселенцев, – пожал плечами мужчина. – По крайней мере, он заслужил подобного рода отдых за то, какой трудной сложилась его судьба.

– Поясни, – потребовал я. Вышло резковато, отчего князь невольно дёрнулся.

– К моменту нашей первой встречи я уже был министром. Помнится, тогда я выезжал с дипломатической миссией в Штаты, а там он и его сестра с колоссальными проблемами внутри собственного Рода. Несколько дней кропотливых переговоров, и мне удалось сманить Джона на свою сторону, предложив тому перебраться в Российскую империю, – Волконский был честен, что меня несомненно радовало. – Пользуясь своим положением, я в скором темпе помог Джону заслужить себе имя, вслед за которым последовали титул и статус. Вот тогда я и прижал его к стенке, сказав, что ничего в этом мире не бывает бесплатным. Пригрозив депортацией, сулящей его сестре, мне удалось в краткие сроки сделать из Джона свою пешку. А когда с моего совета его назначили во главе дела по исчезновениям граждан, всё было вообще шикарно. А потом появился ты и всё испортил.

– Ох, мне так жаль, – не удержался я от издёвки, состроив виноватое лицо, однако отблеск моих глаз свидетельствовал о том, что мне плевать.

– Как у вас, Иван Геннадьевич, дела с переселением обстоят сейчас? – вклинился в нашу борьбу взглядов Кузнецов.

Волконский медленно перевёл свое внимание на главу моей службы безопасности. Отвечать он не торопился, что было показателем того, что князь продолжил мутить воду даже после неудачи Черепа, Миссурийского и Разумовского. Настолько крепка их дружба с этим рихтом?

– Ну же, отвечай, князь, – вновь потребовал я. – Или ты полагаешь, что сказанного тобой хватит для того, чтобы я не стал лезть в твой разум?

– На данный момент дело заморожено. До тех пор, пока не найдутся подходящие кандидаты, способные заменить собой Миссурийского и Черепа, – Волконский не соврал, однако в его словах чувствовалась недосказанность. Я требовательно на него посмотрел, скрестив руки на груди. Этого было достаточно для того, чтобы князь продолжил: – Ведётся обработка некоторых аристократов, сидящих в глубинке, подальше от столицы и других крупных городов. Одного из них хотели брать в дело, однако не успели.

– Отлично, просто замечательно, – всплеснул я руками. – Фамилии всех причастных, включая отличившегося, в виде списка ровным почерком, – это я уже адресовал Кузнецову, который важно кивнул. – Вернёмся к рихту. Кто это такой? Какое положение занимает в своём мире?

– Один из феодалов. Насколько известно, ему подобных там огромные множества. Мир иномирцев гораздо больше нашего, однако его жители не могут прийти к нормальной организации власти, как это обстоит у нас. Каждый более-менее сильный Одаренный считает себя достойным того, чтобы управлять другими, – ведал князь. – Некоторые из них решили, что в своём мире ничего конкретного они не добьются, и пришли в наш. Они рассчитывают на то, чтобы полностью захватить нашу землю, образовав здесь своё государство. Моего друга, как и меня, путь огня и меча не устраивал, вследствие чего мы решили действовать слегка иным путём. Когда на территории иного мира оказалось бы порядочное количество наших граждан, а на нашей земле – жителей другого мира, мы во всеуслышание заявили бы об единении наших миров, а я стал бы ответственным за связь между ними, – заканчивал свой рассказ князь воодушевленно, словно и не потерял надежды на то, чтобы осуществить задуманное.

– Виталий Фёдорович, включите в список все поселения иномирцев на нашей земле. Посмотрим, что можно с ними сделать, – скомандовал я Кузнецову, после чего вернул своё внимание к Волконскому и проговорил: – Думаешь, после того, как иномирцы в открытую вторглись в наш мир, Романов бы просто принял ваше заявление? – подняв голову, спросил я. – Из тебя бы, князь, выбили все твои знания об ином мире, после чего отправились бы туда за нашими людьми.

– Когда мы начинали, войны между нашими мирами не было! – вскочил на ноги Волконский. – Всё должно было пройти тихо и мирно, без смертей.

– Именно поэтому ты решил избавиться от меня, осуществив несколько попыток засады, – хохотнул я. – Жаль, все они не увенчались успехом.

– Ты мешал, Новиков, – стоял на своём князь. – Необходимо было убрать помеху в твоём лице с игровой доски.

– Ладно-ладно, – искренне веселясь, я поднял перед собой руки, чтобы в следующий момент понизить тон своего голоса и сказать: – Последний на сегодня вопрос, князь. Зачем ты отдал команду убить своего человека? – было видно, что мужчина не понимает, о чём я, поэтому я решил дать ему подсказку, назвав имя: – Князя Разумовского.

Глава 6

Стоя на небольшой сцене, которую возвели специально для нас с Оксаной, я с трудом мог сосредоточиться на празднестве. Мысли то и дело возвращали меня к разговору с Волконским. Точнее сказать, к заключительной его части, когда я задал ему вопрос про убийство князя Разумовского. До сегодняшнего дня мне довелось быть полностью уверенным в том, что это сам Волконский решил подчистить за собой следы, убрав с шахматной доски фигуру в лице Разумовского. Вот только у самого министра иностранных дел Российской империи была своя правда.

* * *

– За кого ты меня принимаешь, Новиков? – от моего вопроса князь тогда вскочил. – Да, я был готов пойти на похищение мирного населения и на использование Разумовского в своих целях, однако на то, чтобы убить своего друга – никогда, – нахмурившись, я продолжил взирать на пленника, который под моим взглядом медленно оседал обратно на кровать. – На то, чтобы устроить тебе засаду в его квартале, мне пришлось изрядно потратиться. Но Разумовский не знал ничего о моей связи с рихтом и исчезновениями имперских граждан. Он просто решил помочь мне с проблемой в твоём лице. Уже после того, как тебе удалось справиться с девкой рихта, он решил вести свою игру, явно на тебя обозлившись, что я искренне считаю излишним. Что именно ему было известно и почему от него решили избавиться, мне неизвестно. Но причислять мне его убийство не стоит, граф!

* * *

Теперь же, стоя перед немногочисленными гостями, мне приходилось прилагать колоссальные усилия для того, чтобы сохранять жизнерадостное выражение лица. Хотелось нахмуриться от бурного потока мыслей, которые навязчиво скребли мой разум.

В моих смертоносных играх с князьями, оказывается, есть ещё одна сторона, которая предпочитает оставаться в тени, тщательно подчищая за собой следы. Кто-то, кто бы это ни был, решил избавиться от Разумовского прежде, чем я смогу того допросить. Тот факт, что мне с огромной долей вероятности удалось бы выяснить секреты князя, неизвестный явно знал и принимал, раз решил проблему столь кардинальным образом. Ну ничего, когда-то и о похитителях граждан я ничего не знал, а сейчас один из двух организаторов сидит у меня в темнице, когда его соратник даже предположить не может, что мне до его укрытия рукой подать. Значит, и на неизвестное лицо, устранившее Разумовского, я точно рано или поздно выйду. Кузнецов уже покинул имение и направился к Разумовским. Вместе с графиней Голицыной, которая отправилась вместе с ним, он выяснит, с кем же покойному князю доводилось общаться незадолго до его кончины.

Захотелось ударить себя по щекам, тем самым сбросив наваждение. У меня сегодня значимый день в жизни, какой был и вчера. А у меня голова забита совсем не тем, чем следовало бы. Бросив короткий взгляд на Оксану, сразу понял, что она чувствует моё внутреннее напряжение. Тем не менее, она сохраняла величественный вид, пока её на сцену выводил сам император.

Михаилу всё же удалось вмешаться в мою свадьбу, пусть и таким нетривиальным образом. Оксана окончательно рассорилась со своей семьёй, поэтому вести её к алтарю было некому: граф Грошев окончательно себя дискредитировал, когда вместе Разумовским решили лишить меня и мой Род прибыли со ставок. Разумовский… Самому ли ему пришла в голову такая идея, или кто подсказал?

«Если ты ещё раз подумаешь о чём-то кроме свадьбы, я заморожу твои мысли. Будешь козликом за Оксаной бегать», – пригрозила мне Кей.

«А ты можешь?» – поинтересовался я.

«Проверять не советую», – фыркнула кицунэ и замолчала, а я, благодаря её выходке, смог вернуть мысли в нужное русло.

Князь Донской тем временем вовсю расхваливал мою невесту, делая акцент на её умениях, а не внешности. В плане красоты Оксану затмить было тяжело, и белое платье с изумрудными вставками, в которое она была сегодня облачена, лишь подчеркивало этот факт.

Михаил оставил мою невесту неподалеку от меня, а сам отошёл на край сцены, но покидать её не торопился. Всем своим видом он выражал поддержку моему Роду, что было для него весьма несвойственно. Хотя последние события, должно быть, слегка изменили его мировоззрение.

«Как будто и не пронзал тебя кинжалом в грудь», – мелькнула ехидная мысль в моей голове голосом девятихвостой. Сегодня она была излишне язвительна.

«Не стоит быть настолько злопамятной, Кей, – попыталась пробиться к голосу разума Чайя. – Видишь, Михаил старается исправить то, что совершил. Не каждый способен на то, чтобы признать свои ошибки.»

«Я не злопамятная, – открестилась девятихвостая. – У меня всё записано.»

Заглушив свои внутренние голоса, я сосредоточился на происходящем в реальном мире. В отличие от Анны, Оксана очень переживала. Её душа трепетала, будучи не в силах успокоиться. Исправить это удалось лишь путём надевания кольца на её безымянный палец. Лицо Оксаны, которое было видать сквозь фату лишь мне одному, разгладилось, и на нём застыла робкая улыбка, наполненная любовью.

Мы медленно повернулись к гостям, будучи уже в новом статусе, как муж и жена. Раздались хлопки и выкрики поздравлений. По сравнению со столичной свадьбой, гостей было совсем мало. Но так даже лучше. В моём Родовом имении собрались лишь те, кто этого действительно заслуживал. Самые близкие и надёжные союзники, готовые в любой момент подставить плечо.

Среди гостей был и наследник Римского престола. Удивительное дело, он посетил не одну мою свадьбу, а сразу обе. Такое событие большая редкость: одно дело, когда подобный гость приезжает на непродолжительный срок для того, чтобы почтить тебя и твой Род своим вниманием; совершенно другое, когда он остаётся, чтобы присутствовать на более личном празднике жизни. Сейчас Люций довольно улыбался, стоя под руку с Екатериной Романовой.

Помимо этого, на празднестве присутствовали представители существенной части княжеских Родов Российской империи: Беловы, Донские, Оболенские. Даже Долгоруков после событий в Якутске решил приехать ко мне на свадьбу вместе со своей первой женой. Среди гостей также затесался и тот княжеский Род, о котором покамест никто не знает или, точнее сказать, не помнит. Меньшиковы, в лице моей родни, стояли слегка отстранённо от остальных гостей, так как чувствовали себя всё ещё слегка не в своей тарелке, находясь среди представителей высшей аристократии Российской империи. Однако это дело потихоньку исправляется силами моих уже жён и Наташи.

Приняв свою долю поздравлений, стоя на сцене, мы уже хотели было её покинуть и спуститься вниз, к гостям, однако император взял слово:

– Минуточку, господа-молодожёны, – требовательным тоном остановил нас Романов, взяв любезно предоставленный Донским микрофон в руку. – Хочу сказать пару слов, а также сделать праздничные подарки Александру и его жёнам. К сожалению, первого подарка в Москве по определенным обстоятельствам не вышло сделать, однако надеюсь, Оксана Владимировна не будет против того, чтобы её сестра по мужу получила свой дар от императорского Рода на ряду с ней, – моя жена качнула головой, изображая кивок, а Михаил тем временем продолжил: – Во-первых, хочу отметить тот факт, что я несомненно рад тому, что последние события не смогли помешать вам, Александр и Оксана, соединить свои сердца. Последние дни трясёт не только аристократию, но и всю империи, я чрезмерно горд тому, что один из столпов нашей страны остаётся таким же незыблемым, каким был с нашего первого знакомства. Оксана Владимировна, от себя хочу сказать, что вам крайне повезло с мужем. Как и ему с вами, – неожиданно Романов мне подмигнул, отчего я чуть было не усмехнулся, но себя всё же сдержал. – Однако семья – дело ответственное, требующее от её главы максимальной отдачи и, конечно, выдержки. Мне, как императору, хотелось бы, чтобы моя правая рука, всё же появлялся на занимаемом им посту, поэтому я дарую вам то, что позволит Александру Петровичу хоть немного расслабиться, будучи вдали от вас, – Романов хлопнул в ладоши, и со стороны имения к нам потянулось пара слуг императорского Рода, удерживающих в руках две массивные шкатулки, обшитые красным бархатом. Остановившись лицом к нам, они медленно их раскрыли, явив свету два разных, но одинаково красивых набора украшений. – Господа, это не просто наборы прекрасных аксессуаров, которыми способна похвастаться любая представительница аристократии. Это полноценные системы артефактов, направленные на сохранение и поддержание жизни в Одарённом, их носящем. Думаю, объяснять, почему набора два, не стоит? – хмыкнул венценосный, отчего все негромко посмеялись.

«Саша, ты будешь сногсшибательно выглядеть на поле боя, если наденешь вот те пару серёг и колье», – заявила Кей, на что получила весьма лаконичный ответ от своей божественной подруги:

«Дура, это для Анны», – припечатала Чайя, отчего Кей разошлась в язвительном гневе, а я в очередной раз приглушил связь между нами.

Михаил Романов тем временем дождался, пока все гости оценят его шутку, и продолжил:

– Порой для людей, подобным мне и графу Новикову, предстоит делать выбор, в котором на одной чаше весов лежит семья, а на другой – империя. И я от всей души хочу пожелать Александру Петровичу и двум его прекрасным жёнам, чтобы ему никогда не пришлось делать этот выбор, – сделав небольшой паузу, император воскликнул, вскинув бокал с шампанским в воздух: – За молодых!

Раздались хлопки. Гости явно оценили речь венценосного, когда моя жена не сводила взгляда с его подарка. Михаил, взмахнув рукой покинул сцену, а мы вслед за ним.

«Проверь, чтобы в артефактах не было чего-нибудь свыше перечисленных Михаилом эффектов», – скомандовал я хвостатой, двигаясь под руку с Оксаной в направлении гостей.

«Как прикажете, Ваше Сиятельство», – козырнула в моей голове кицунэ.

Остаток вечера прошёл в дружелюбной обстановке. В этот раз нам не пришлось чуть ли не оббегать всех приглашённых, дабы успеть уделить им минуту нашего внимания. Чинно, мы успели пообщаться с каждым из присутствующих.

Вслед за императором свои подарки решили подарить и остальные гости. Практически все они касались сферы деятельности дарящих их людей. Например, Долгоруков подарил комплект якорей-сфер, добытых в Рифте высокого уровня. Да, он знал, что у меня есть возможность не только разбивать конструкты, но и сохранять их цельными, однако его дар всё ещё оставался весьма ценным. Подарком от княжеского Рода Донских стали несколько камней жизни. Использовав один из таких, я спас жизнь Татьяне Романовой, так что они уже доказали свою пригодность.

Но больше всего нас с Оксаной поразили Оболенские и Беловы.

Министр внутренних дел, намекнув, что мне пора обзавестись взлётной площадкой и ангарами для хранения воздушной техники, даровал мне два современных самолета с вертикальным взлётом. Василиса, что была одной из приглашённых, узнав об этом, чуть было не завизжала от радости несмотря на то, что специализировалась она на наземных видах техники. Зубинин же отреагировал на самолёты более сдержанно, довольно кивнув.

Минский княжеский Род решил показать мне, что у них всё идёт по маслу, подарив небольшой участок земли в черте города, на котором стоит неплохой особняк. Разглядывая фотографии, которые показывала нам Юлия Белова, Оксана уже знала, где будет отдыхать, а Кей – куда нужно будет открыть очередной портал. Особняк в Минске является не только местом, где можно остановиться на некоторое время, но и своеобразной площадкой, с которой могут выступить подкрепления в лице моей гвардии, если у Беловых или Мойских появятся проблемы и им понадобится моя помощь. Впрочем, покамест такой нужды они не выказывали.

Удалились с празднества мы с Оксаной раньше всех. Войдя внутрь имения, мы добрались до спальной комнаты, будучи уже изрядно уставшими, однако вместе с тем и довольными. Моя жена пыталась скрыть своё волнение, однако выходило у неё не очень. Я решил ей немного помочь, медленно уложив супругу на кровать. Склонившись над Оксаной, чьё сердце с каждым мгновением билось всё чаще, я накрыл её губы своими.

* * *

Утро началось с того, что в кровати я вновь проснулся в одиночку. Такая тенденция меня начинала напрягать. Тем не менее, в первую очередь я привёл себя в порядок, сходив в душ, после спустился вниз, планируя позавтракать и выпить утренний кофе. Вот тут-то Оксана и обнаружилась, будучи сидящей на своём излюбленном месте: в беседке на заднем дворе имения. Она несмотря на то, что вчера вышла за меня замуж, уже вовсю трудилась на благо Рода:

– Во-первых, нам с Анной необходимо переделать кучу документов, – улыбнулась моя супруга, когда я принёс ей кофе с парочкой пышных круассанов, начинённых красной рыбой и сливочным сыром. – Анна имеет таланты слегка в иной области, предпочитая бюрократии клинок и энергию, так что этим предстоит заниматься именно мне. Во-вторых, необходимо разобраться со всем тем добром, что подарили нам на бракосочетание. Как знаешь, свадьбы было две, а значит, и работы вдвое больше. Ну и напоследок, я хочу отправиться на консервный завод и провести там полную инспекцию. Хоть на нашу Родовую электронную почту и поступают ежедневные отчёты, я бы хотела побывать там лично. Мне необходимо знать, куда ушли наши денежки.

– Помощь нужна? – спросил я.

– Знаешь, да, – кивнула супруга. – Я бы хотела взять с собой твоего отца. До вашей с ним встречи, он трудился на подобном заводе и лучше меня знает тонкости, которые не заметны управленцам, но касаются простых рабочих.

– Разумно, – согласился я. – Тогда ещё с вами отправится Наташа. Во-первых, Петру будет спокойнее, когда рядом с ним будет находится его родная дочь. А во-вторых, мою сестру тоже необходимо приобщать к делам Рода. Не только же ей под началом Чайи тренироваться, верно?

Немного подумав, Оксана решительно кивнула, а я поспешил спросить:

– Анна куда пропала? – её души я не чувствовал на территории имения.

– Тренируется, – улыбнулась девушка. – Ты же знаешь её, она без вариантов пойдет вместе с тобой на восток.