Текст книги "Фредди Меркьюри. Украденная Жизнь"

Автор книги: М. Ахундова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 40 страниц)

Учитывая все, что мы уже знаем, возникают серьезные сомнения, что это такие же «племянники» Фредди Меркьюри, как и его «родители», и подозрения, что это дети Кашмиры или еще чьи-то. Но кто же тогда был на похоронах?

За тонкой игрой в подкидных племянников, за нагромождением нелепиц, напоминающих мексиканский сериал, скрывается нечто, способное разрушить так долго и так упорно творимые мифы.

А теперь – о Хаттоне. Джим Хаттон – прислуга в доме Меркьюри, то ли садовник, то ли парикмахер, объявивший себя самым близким к нему человеком, «мужем», и опубликовавший книгу «Mercury and Ме» («Меркьюри и я») в 1994 г., спустя три года после смерти Фредди, в соавторстве с Тимом Вап-шотом, что естественно, ибо вряд ли мог сам грамотно писать.

При чтении их совместной книги создается впечатление, что Хаттон держал в руках все программы, всю дискографию группы и всю о Фредди «желтую прессу». Все даты концертов, записей сольных синглов и клипов он называет точно, но не помнит сами клипы. Описывая «любовные» встречи в злачных местах, допускает непростительную оплошность, называя даты, когда Фредди нет в Англии. То, чего и трезвенник в здравом уме не запомнил бы, он, пьяница и невежда, почему-то помнит. При написании книги явно использовались заранее подготовленные материалы. И само соавторство с Тимом Вапшотом в книге с описанием интимных отношений вызывает недоумение и смех.

Того, что наговорил Хаттон, хватило бы на сотню гей-романов. Тут и долгие годы жизни в любви и согласии, и бурные любовные ссоры, заканчивающиеся слезами примирения, и расставания со скорыми воссоединениями. Фредди просто жить не может без драгоценного Джима. То он устраивает ему истерические сцены и гонит из дома, то бомбит звонками, умоляя вернуться. То унижает его, умоляя благородного и независимого Джима не быть гордым и пожить за его счет, то оскорбляет^ то обнимает и целует, умоляя простить. Фредди всюду водит его с собой, как пуделя, представляя как своего нового мужчину, обнимает и гладит по коленке, публично кормит мороженым с ложечки, шепчет на ухо ласковые слова. При этом он постоянно изменяет Хаттону с другими мужчинами, а когда оскорбленный Джим покидает дом, звонит ему и умоляет вернуться, устраивая истерики и навязывая свою любовь. Несчастному Джиму некуда деваться от навязчивого Меркьюри с его бурной любовью.

Но если не считать отдельных инцидентов, их роман – самый идеальный гей-союз в Англии. Жизнь Меркьюри и Хаттона – любовная идиллия, счастливый брак, незабвенный образ усатого парикмахера с квадратной физиономией и словарным запасом из трех слов наполняет радостью и счастьем последние годы жизни Меркьюри. Гей-клубы и постельные сцены, поцелуи и бурный анальный секс – вот они, свет и радость счастливой семейной жизни двух геев с неравным общественным и материальным положением, но обожающих друг друга...

Но такое счастье не может продолжаться вечно. Страшная беда омрачает их любовную идиллию – у Фредди обнаружен СПИД. «Ты можешь оставить меня, я пойму», – говорит Фредди, но разве может благородный Джим оставить любимого в беде! Обнявшись, они клянутся в вечной любви до гроба. Благородный Джим остается в доме, самоотверженно ухаживая за больным другом. Новая драма – у Джима тоже обнаружен СПИД. Теперь у них общая беда. Они снова обнимаются и, рыдая, клянутся быть вместе. Целыми днями Хаттон просиживает у постели умирающего любимого, держит его за руку и шепчет ласковые слова. Умирая, Фредди завещает похоронить себя с обручальным кольцом Хаттона под вишневым деревом в саду, с которым связаны самые счастливые моменты их совместной жизни. Он умоляет свою наследницу Мэри Остин беречь Джима, как зеницу ока. Самый трагический момент – Фредди умирает, унося с собой в могилу имя Джима. Безутешный Джим мастерит веночек из белых роз в виде лебедя и под траурную музыку кладет его на гроб любимого. Теперь смысл жизни для него потерян, и все, что он хочет, – провести остаток жизни в доме, где когда-то был так счастлив. Это все, что ему нужно, – ведь он скоро умрет от той же болезни, и голубые ангелы отнесут его к Фредди, в рай для гомосексуалистов.

Но ему не позволили даже этого. Злобная и коварная Мэри Остин, нарушив волю покойного, выгоняет несчастного, смертельно больного Джима на улицу. Лишившись любимого дома и могилы, оскорбленный умирающий Хаттон селится в маленьком домике, обставленном под виллу Фредди, и на фоне пруда с лебедями предается печальным воспоминаниям...

В качестве любовного порноромана, распространяемого по подписке среди членов гей-клуба, это еще можно принять. Но при чем здесь Фредди Меркьюри?

Почему известный и уважаемый человек стал героем сомнительного бульварного гей-романа?! По какому праву это навязывается в качестве «эксклюзивных воспоминаний ближайшего друга» и усиленно рекламируется на страницах книг и сайтов, посвященных Фредди?!

Наконец, имеет ли это хоть какое-нибудь отношение к личности по имени Фредди Меркьюри?

Никакого.

В этой книге нет ничего, соответствующего действительности. В ней все, от первого и до последнего слова, – ложь и клевета. Только два факта, описанных в этой книге, – правда.

Джим Хаттон действительно работал в доме Фредди Меркьюри с 1985 по 1991 год.

Фредди Меркьюри действительно умер в ноябре 1991 года.

Вот и все. Но это и так все знают. Больше в этой книге нет ничего, кроме воспаленного бреда злобного и закомплексованного существа. Достоверны только некоторые мелкие детали.

Сам факт выхода этой книги изобличает Хаттона во лжи, потому что человек, любивший Фредди, никогда не написал бы этой книги, зная, что тому это было бы неприятно, никогда не выставил бы его в столь невыгодном свете, никогда не разоблачил бы столь интимных подробностей совместной жизни.

Каким ничтожеством надо быть, чтобы закричать на весь мир: меняпоимел сам Меркьюри! А япоимел его!

В книге Хаттона так много лжи, что даже биографы поняли – если выдавать всю эту дезинформацию за чистую монету, можно вызвать подозрения квиноманов. Поэтому они осторожно намекают, что не все в этой книге соответствует действительности, что она субъективна и местами тенденциозна, но все же это интересная и эксклюзивная информация.

Так что же там такого «эксклюзивного»?

Хаттон так и не предоставил публике ни одного доказательства его интимных отношений с Меркьюри. Нет ни любовного письма, ни реального фото, ни поздравительной открытки, ни интимного стишка в альбом – ничего из того, что обязательно должно было остаться от многолетнего бурного романа поэта-гомосексуалиста.

Те фото Меркьюри и Хаттона, которые опубликованы в книге, не говорят ни о каком «интиме». Но главное не это, а...думаю, вы уже поняли, что я имею в виду. Вы еще не забыли белый ганец на дне рождения, воссозданный неумелыми ручками режиссеров из «Queen Productions» уже в новом тысячелетии? 11екоторые из этих снимков вызывают хохот даже у людей, знакомых с фотомонтажом понаслышке. Например, чудная детская аппликация, где фигуры Фредди и Джима прилеплены на листок из школьной тетради в клеточку и едва выровнены по наклеенной же палочке. Или дивная семейная сцена из той же книги, где вырезанная плоская фигура стоящего Фредди положена горизонтально на колени Джима, а ноги Фредди вывернуты вопреки всем законам физики. Или банальная фотография Фредди с Барбарой Валентин в Монтре, в которую третьим лишним вклеили Хаттона, по неаккуратности обрезав Барбаре руку. По недосмотру фальсификаторов одна из реальных фотографий с той фотосессии без Хаттона, с еще не «прооперированной» Барбарой и в намного лучшем качестве попала в общий доступ – помимо интернета ее можно найти в книгах Лесли-Энн Джонс и Лауры Джексон. Или фото с дня рождения Фредди, где между Фредди и сидевшей в оригинале рядом с ним Мэри встрял Хаттон, и в результате неумело заделанной склейки на Джиме и Мэри появились неопознанные черные пятна. Или чудное фото под кодовым названием «сиамские близнецы» – сросшиеся головы Фредди и Хаттона на фоне столь яркого солнца за спиной, что понадобилось зажечь еще и свечи с грубо наложенным «шумом» невесть откуда взявшихся бликов на одежде и двумя одинаковыми, как в детдоме, рубашками. Или чудный коллаж «гей-семья Фредди и кошки». Фредди, Хаттон, Фристоун, Фанелли, Мэри Остин, ее тезка-уборщица и две кошки. Мало того, что сам снимок работавшие с фотошопом сразу определяют как грубый коллаж, очень смешные проколы получились с кошками. Мало того, что на фото, которое должно относиться к концу 80-х, на руки Мэри поместили персидскую кошку, которая по идее должна была изображать давно к тому времени покойную киску Тиффани, но и приклеили эту постороннюю кошку совершенно неаккуратно. Все проводимые мною и моими друзьями «следственные эксперименты» при свидетелях с целью взять кошку и в таком же положении с нею сфотографироваться завершались возмущенным мяуканьем и отчаянными попытками вырваться.

Или еще смешнее – фото без Хаттона, под которыми написано: «напротив – я».

Но нет ни одной «компроматной» фотографии, сделанной папарацци, хотя Хаттон утверждает, что Фредди довольно часто обнимал и целовал его и в гей-клубах, и на улице. Так, он рассказывает, как один раз в мюнхенском аэропорту Фредди обнял и поцеловал его. Но британские журналисты не успели сделать снимок, который, как сказано в одной из биографий, «по достоинству украсил бы первые полосы информационных изданий», а германским было все равно, кто и где целуется.

Как это они «не успели»? У них что, фотоаппараты отказали?! У всех сразу?! Специально приехали в аэропорт, чтобы щелкнуть прибытие звезды, навели фотоаппараты – и дружно пропустили такой шикарный кадр?!

Вот не везло им с Меркьюри! Человек прямо на улице постоянно целуется с мужиками, а бедные папарацци никак не успевают это снять – то вспышка подводит, то пленка кончается!

То, что Фредди ни слова не упоминал о «любимом муже», что при жизни Фредди и первое время после его смерти эта история не поднималась даже в сплетнях музыкальной тусовки, что даже желтая пресса ничего не слыхала о романе рок-звезды с бойфрендом, которого он везде водил с собой, публично ласкал и целовал, называл ласковыми словами и который, едва завидев Фредди, орал на весь Лондон: «Это мой мужчина!», что даже в первые недели и месяцы после смерти Фредди ни в новостных программах, ни даже в грязных таблоидных статьях это имя вообще не упоминалось, – это все мелочи, о которых нормальные квиноманы думать не должны, поскольку думать для них – вредно.

Но хотя бы не надо забывать о деликатном аспекте отношений Меркьюри-Хаттон. Хаттону смело можно задать вопрос: «А почему ты до сих пор жив»?

Хаттон прекрасно понимает, что на этом его трогательная история может бесславно закончиться, и поэтому заявляет, что тоже инфицирован СПИДом. По его словам, в 1990-1991 годах он прошел анализ на ВИЧ с положительным результатом. Но, по его же словам, Фредди сообщил ему о своем заражении в апреле 1987 года. Хаттон рисует трогательную сцену – Фредди показывает ему пятно на ноге, говорит: «Теперь ты можешь оставить меня, я пойму», – но разве может благородный Джим бросить любимого? Несчастье только сближает их...

Очень мило. Только давайте оставим это на совести авторов политкорректных мелодрам про геев – призеров Берлинского кинофестиваля. И представим себе, как должна была выглядеть эта сцена на самом деле.

Узнав страшную новость, позеленевший от ужаса Джим поспешно вспоминает, когда они в последний раз... затем издает страшный вопль в пространство и бежит в ближайшую больницу – проверяться. И он постареет лет на десять в ожидании результата.

Но Хаттон никуда не бежит, не проявляет никакого беспокойства, а тест на СПИД проходит только спустя годы. А лечиться начал, только когда во второй раз прошел тест – в 1991 году.

Странная беспечность! При том, что, когда у него что-то случилось с позвоночником, Хаттон ездил на физиотерапию каждый день в течение месяца. Порезанный палец поехал зашивать в больницу. А от СПИДа, от которого дивизиями вымирают знакомые геи и собственный любимый муж, до самой смерти Фредди он не лечится.

Причем Хаттон не описывает ни одного факта своего лечения от СПИДа, ни одного признака болезни, ни какими лекарствами пользуется, ни какой клиникой, ни у каких врачей лечится...

Допустим, Хаттон каким-то чудом избежал заражения. Теоретически это возможно: секс с ВИЧ-инфицированным партнером – рулетка. Но все же тест он должен был пройти немедленно, если ему хоть немного дорога собственная жизнь.

Но он этого не сделал.

Что бы там ни было, но сексуальные отношения между ними должны были полностью прекратиться. Но Хаттон доходит до полного непотребства – он утверждает, что все продолжилось, но в презервативах, а до того Фредди презирал безопасный секс...

Ну, знаете... Любому ребенку известно, что презерватив не является стопроцентной защитой от СПИДа, тем более при регулярных половых контактах с ВИЧ-инфицированным партнером. Неужели Фредди ради похоти рискнул бы жизнью любимого? Неужели Хаттон рискнул бы сыграть в «русскую рулетку»?

Хаттон лжет, как лгал все время. Просто эта история со СПИДом полностью доказывает, что у него с Меркьюри не было никаких интимных отношений.

Хаттон все время говорит, что он обречен, что скоро умрет от той же болезни, что и Фредди. И жалуется на Мэри Остин – как она могла выбросить на улицу человека, дни которого сочтены, как она могла быть так жестока (она якобы сказала Хаттону: «Фредди уже ждет тебя»).

В таком случае Фредди сильно заждался.

Прошло уже более 20 лет со смерти Фредди Меркьюри, а Джим Хаттон до сих пор жив и здоров. Он не только не умирает от СПИДа – у него нет никаких отдаленных признаков этой болезни. Он бодр и явно не собирается умирать в ближайшее время. Подтянутый и загорелый Хаттон, «дни которого сочтены», раздает интервью, выступает по телевидению, ездит по фан-конвенциям, встречаясь с преданно заглядывающими ему в глаза квиноманами, снимается в документальных фильмах о Фредди Меркьюри...

Сколько еще продлится эта авантюра? Сколько еще Джим Хаттон сможет обманывать людей? Пять лет? Десять? Двадцать?

Надеяться он может только на то, что пропаганда превратила людей в идиотов и что вопрос о его здоровье просто замнут. Пока примерно это и происходит. Чем дальше, тем все яснее, что Хаттон не тот, за кого себя выдает. Чем больше насмешек вызывает его безупречное здоровье, тем более нагло и агрессивно идет его навязывание публике. В данном случае режиссеры этого спектакля использовали старый манипуляционный метод: смертельная болезнь бедного Джима просто перестала упоминаться. Политика поменялась, смерть Хаттона от СПИДа и его торжественные похороны под «Who wants to live forever» пока не планируются, а потому лучше всего, чтобы поклонники поскорее забыли старую байку об умирающем Джиме, зараженном развратным Фредди. А особенно настырным скажут, что медицина продвинулась вперед, Джим успешно проходит терапию, и, как говорил Карлсон, Живущий На Крыше: «Случилось чудо – я выздоровел». Как умирающий от СПИДа и постоянно выпивающий (что категорически запрещено проходящим терапию ВИЧ-инфицированным) Хаттон смог совершить такое чудо..; не задавайте вопросов, среди квиноманов это не принято. Впрочем, Хаттон играет в опасную игру. Его безупречное здоровье уже давно вызвало нехорошие слухи среди здравомыслящих квинома-пов. В будущем он может скоропостижно скончаться от СПИДа, а про его чудесное исцеление поскорее забудут...

На этом можно было бы остановиться. Все остальное в книге Хаттона можно не читать – шулер раскрыл свои карты, игра окончена. Но, поскольку он обманул весь мир, с его ложью придется разбираться более серьезно и основательно.

Начнем со знакомства.

По словам Хаттона, его первая встреча с Фредди произошла в одном из лондонских гей-клубов в 1983 году. Фредди задал Хаттону вопрос: «Купить тебе выпить?». «Пошел ты», – вежливо отвечает Джим... «Это же Фредди Меркьюри», – говорят ему. Джим еще не знает, что перед ним «сам» Фредди Меркьюри – он не разбирается в музыке...

Затем Хаттон видел еще один раз Фредди в ресторане «September» в 1984 году. Совершенно случайно парикмахер оказывается в дорогом ресторане и совершенно случайно встречает там Фредди. Наконец, 23 марта 1985 г. он в третий раз и опять случайно встретил Фредди в гей-клубе «Market Tavern».

Самое смешное в этих встречах то, что Фредди в это время не жил в Англии, однако в каждый свой приезд умудрялся встретить Хаттона, куда бы ни шел.

Хаттон заявляет, что весь 1984 год Фредди, когда бывал в Лондоне, просил шофера по имени Гарри (Питером его звали, но это так, мелочи) посмотреть, сидит ли Джим в гей-клубе, после чего спокойно ехал развлекаться в «Heaven». Чудная сказка – Фредди влюбился по уши в страшномордого парикмахера, но непонятно, почему тянул полтора года. Более того, оказывается, это Фредди искал встреч с Джимом. Сидел, наверное, как Штирлиц на знаменитой встрече с женой, и украдкой посматривал на милого из-за столика. Далее он договорился до «...я не знаю, как произошло так, что Фредди узнал, где я отдыхаю».

И вот Хаттон попадает к Фредди:

«На улице почти рассвело.., но все на этом этаже были настроены продолжать вечеринку. Фредди предложил мне немного кокаина, но я этим не увлекался. «Нет, спасибо, – сказал я. – Не употребляю». Случалось, я покуривал травку, – но не более.

Несмотря на то что комната была набита шумным народом, я и Фредди постоянно флиртовали. Мы постоянно обменивались взглядами, то подмигивая, то кивая, то прикасаясь друг к другу.

В конце концов мы с Фредди упали в его постель, слишком пьяные, чтобы что-либо делать – разве что потискать друг друга для легкого кайфа. Фредди нежно прижался ко мне. Мы немного поболтали, пока, наконец, не вырубились. На следующее утро мы лежали, обнявшись, продолжая тот разговор, на котором остановились.

Когда мы стали обсуждать, что каждый из нас делает по жизни, я сказал, что я – парикмахер. «Я – певец», – ответил он. Потом он предложил пойти и заварил мне чашку чая».

Если бы не голубой оттенок, сильно смахивает эта бредовая сцена на дешевый дамский роман...

Далее Хаттон утверждал, что он не видел Фредди еще три месяца. Затем снова встреча, любовь и т.д., еще встречи – и после событий, которые, если попытаться обойти «фрагментацию» и составить из них единую цепочку, должны занимать минимум месяца три, Джим оказывается вместе с Фредди на «Live Aid», где он смотрит выступление любимого на сцене и орет на весь Лондон: «Это мой мужчина, мой мужчина поет!».

Представьте эту сцену. Смешно? Нелепо? Никто не замечает орущего мужика, так странно компрометирующего вокалиста «Queen» под прицелом сотен камер.

Самое смешное, что «Live Aid» был 13 июля. Хронологически получается полное несоответствие. Как во всех фальшивых биографиях Фредди Меркьюри, ложь легко выявляется по анализу дат.

Вообще Хаттон все время рядом с Фредди, но никто его не видит. Например, на той самой «мюнхенской» вечеринке любимый муж старался, чтобы камера нигде не засекла его с Фредди, поэтому, как только камера наезжала, он исчезал. Таким образом он объясняет тот факт, почему его нет рядом с любимым. Он «хотел сохранить анонимность», но «большую часть времени провел рядом с Ф.». И как это объяснить?

Затем Фредди «перебрал наркотического коктейля с шампанским», и ему стало нехорошо, но после моральной поддержки Джима ему полегчало, и они даже пошли танцевать. Фредди крепко обнял его и прижал к себе на глазах у всех. Свидетелей и фото – никаких. Зато, как мы уже знаем, этот бредовый эпизод в будущем вдохновил режиссеров «Queen Productions» на экранизацию этого эпизода в «белом танце».

По его словам, Фредди всюду водил с собой Хаттона, постоянно появлялся с ним на концертах, в студии и общественных местах, представляя его окружающим как «своего нового мужчину». Обнимал, целовал, гладил по коленке, называя своей женой... А семейные выходы членов «Queen» выглядели следующим образом – Брайан Мэй с женой, Джон Дикон с женой, Роджер Тейлор с подругой, а Фредди Меркьюри – с Джимом Хаттоном!

Хаттон говорит, что Фредди скрывал свой роман и потому представлял Хаттона как слугу, и тут же – что он ничего не скрывал и всюду с ним ходил, представляя его как своего мужчину; что Фредди всем представлял Хаттона и удивлялся, почему люди знают об их отношениях, и увольнял тех, кого подозревал в раскрытии «тайны»; что он постоянно был рядом с Фредди, но фото не были опубликованы; что он спал с Фредди в одной кровати и обменялся кольцами; и что повар Джо Фанелли долгие годы был уверен, что Джим – только садовник...

Что касается многочисленных сказок об объятьях, подарках, нежностях и букетах, их можно проиллюстрировать одной-единственной историей.

Хаттон рассказывает о ссоре, случившейся на Новый год. Он пригласил на новогоднюю вечеринку своего бывшего любовника. Поскольку тот никого не знал, Хаттон весь вечер развлекал его, чем вызвал ревность Фредди. Когда наступил Новый год и все стали обниматься и целоваться, Фредди специально проигнорировал Джима и его любовника. Затем все поехали в «Heaven» – крупнейший гей-клуб Лондона. Там Фредди, чтобы досадить Джиму, пошел танцевать с другим парнем. Рассвирепевший Джим схватил Фредди за рукав, вырвал из круга танцующих, затащил в угол и потребовал объяснений. «Я просто хотел посмотреть на твою реакцию», – сказал Фредди. Через некоторое время Хаттон заметил, что Фредди и все его друзья куда-то исчезли. Он вышел на улицу – и не нашел машины. Все его бросили.

Без куртки, пешком он добрался до дома, где встретил Фредди.

«Решай, наконец, кто тебе нужен!», – застонал Джим и бросился в дом. Фредди кинулся за ним, и все окончилось новым примирением.

А теперь напрягите фантазию и представьте себе всю эту сцену в лицах.

Новогодняя ночь. Крупнейший гей-клуб Лондона. Разумеется, забит до отказа. Среди веселящихся людей мрачно снуют папарацци. Им не до праздника – у них работа только начинается...

Крупно поскандалили два гея. Многие невольно поворачиваются в их сторону и с изумлением видят, что один из ссорящихся любовников – Фредди Меркьюри собственной персоной!

Невообразимое счастье отражается на лицах папарацци. Новогодняя ночь, проведенная вдали от семей и друзей, с лихвой компенсирована. Щелкают фотоаппараты, стоящие тысячи фунтов скандальные снимки сделаны, и на следующий день ведущие таблоиды помещают их на первых полосах своих изданий – конечно, с язвительными комментариями...

Но не было ни фото, ни скандальных статей, ни даже слухов. Ничего не произошло. Новый год Фредди никто не испортил.

Как видите, вся история – ложь от первого до последнего слова.

Забавно, что никто из биографов не хочет замечать самого главного – ненависти, с которой Хаттон описывает Фредди.

Дело даже не в гомосексуализме. Если бы Хаттон был женщиной, его книга не стала бы от этого менее мерзкой.

Человек, потерявший друга и возлюбленного, написал бы другую книгу или не написал ничего. Для примера можно вспомнить, что написал Жан Маре о своем ближайшем друге и возлюбленном Жане Кокто после его смерти. В его книге нет никаких интимных подробностей, никакой пошлости, коими переполнена книга Хаттона, но он с такой любовью и неясностью рассказал о Кокто, что невольно забываешь все традиционные предрассудки и начинаешь понимать его чувства и сочувствовать его горю. Когда в Париже вышла книга с оскорбительными отзывами о Кокто, Маре готов был набить морду автору...

Но Хаттон говорит о Фредди с такой нескрываемой ненавистью, так стремится принизить его, оскорбить, изобразить из него мерзкое, порочное, примитивное существо, что младенцу понятно – любовь здесь мимо не проходила.

Хаттон все время изображает Фредди как примитивного гея, помешанного на сексе и развлечениях, который целыми днями только и делает, что бьется в истерике, нюхает кокаин, матерится, колотит посуду, устраивает загулы с толпой геев, не вылезает из гей-клубов.

По словам Хаттона, Фредди не знал иностранных языков и был так туп, что не мог выучить ни одного слова. Прожив три года в Мюнхене, он не знал ни слова по-немецки, а по-японски – только два. О реальной степени владения этими языками было сказано выше.

Хаттон говорит, что Фредди был помешан на покупках, целыми днями носился, как полоумный, по магазинам, скупал все на своем пути, капризничал, как ребенок, если ему чего-то не продавали, наконец, скупал в больших количествах вещи, которыми не умел пользоваться...

А можно ли вообще комментировать слова Хаттона о том, что Фредди при виде поклонников в ужасе шептал «уведите меня отсюда» и, как маленький, просился в туалет словами «пи-пи»?!

Что он, покупая соседний дом, сказал бывшим хозяевам: «А теперь выметайтесь»?! Что он чуть не обделался от страха, узнав, что на участке железной дороги, по которой он путешествовал в Японии, случилась авария?! Что затрясся от ужаса, узнав, что Пол Прентер умер от СПИДа – так он испугался скорой смерти?! А как вам характеристика любимого и дорогого мужа как «наиболее развратного гомосексуального рок-певца»?

Но и этого было мало. Хаттон описал умирающего Фредди трусом и слабаком.

Фредди в его изложении все время ноет и жалуется, бьется в истерике и рыдает над своей неудавшейся жизнью. Показывает посторонним людям свои язвы с криком: «Посмотрите, с чем мне приходиться мириться!». Запрещает говорить в своем доме о смерти и старается вообще о ней не думать. Выключает телевизор, едва услышав разговоры о СПИДе. Сообщает прессе о своей болезни только для того, чтобы лишить таблоиды возможности сообщить об этом первыми, говоря им: «Нате, подавитесь!».

Хаттон вместе с биографами хочет отнять у Фредди даже это – мужество, с которым он умирал и боролся со своей болезнью. И это он посмел сказать про человека, который годами выдерживал страшные боли – и ни разу не застонал, не вскрикнул, не пожаловался! Который до последней минуты не забывал о других людях!

Джим Хаттон утверждает, что прах зарыт под вишневым деревом в саду Фредди – якобы он об этом просил. Хаттон также говорит, что прах не забирали из похоронного бюро в течение года, т. е. он говорит вещи, которые знать просто не может.

Но не это главное. Он не просто соврал – он мерзко соврал!

Фредди, значит, зарыли в саду, как собаку? По его же просьбе? И целый год не забирали прах?

Думаю, достаточно комментировать эту книгу. Если разбирать всю ложь, что в ней написана, то придется писать целый дополнительный том, так как каждое слово, строчка, абзац этой книги – мерзость, грязь и клевета.

Но почему бульварный порнороман из жизни геев, место которому – в кабинете психиатра, преподнесен как «мемуары о Фредди Меркьюри»?! Как сексуальный бред психически больного человека мог стать «воспоминаниями ближайшего друга и последнего возлюбленного» и источником для десятков книг и сотен статей? Как могло случиться такое?

Ответ прост – потому что это книга о Фредди Меркьюри.

Известно много случаев, когда разные проходимцы писали мемуары, выдавая себя за родных или друзей известных людей, которых они едва знали или с которыми вообще не были знакомы. Но случай с Хаттоном уникален. Никтоне назвал его лжецом. Успех Хаттона был бы невозможен без огромной финансовой и информационной поддержки и без колоссальной раскрутки.

В свое время в США появилась молодая самозванка, выдававшая себя за внебрачную дочь Фредди Меркьюри, но ей никто не поверил, и обманщица была быстро забыта, потому что она никому не была нужна.

Невозможно не понять, что эта книга – бред. Но биографы старательно убеждают людей, что это правда. Самые смелые сомневаются в достоверности отдельных эпизодов или критикуют Хаттона за чрезмерное хамство и обилие интимных деталей, но все же эту книгу рекомендуют для чтения поклонникам Меркьюри и откровенно рекламируют ее на посвященных Фредди сайтах в интернете, называя эту гей-порнографию «очень интересной» или «эксклюзивными воспоминаниями ближайшего друга».

Никто не собирается остановить воинствующего хама, потому что дело вовсе не в Хаттоне и его книге, а в тех, кто это безобразие заказал и раскрутил.

Начнем с того, что шокирует сразу, как только начинаешь понимать, что это – аферист: отсутствие хотя бы одного свидетеля, который заявил бы, что Хаттон – не тот, за кого себя выдает. Полное молчание официальных структур, менеджеров (в том числе и тех, кто прямо отвечает за связи с общественностью и поддержку публичного имиджа артистов), друзей, знакомых, коллег. Более того, даже те немногие возмущения и протесты, которые были озвучены в первые годы после появления Хаттона, при ближайшем рассмотрении оказываются частью того же спектакля. Возмущение выражалось не по поводу того, что посторонний садовник выдал себя за мужа Фредди Меркьюри и издал вымышленные мемуары с грубо слепленными в гараже палеными фотографиями, а по поводу того, что последний любовник Фредди публично рассказал об их интимной жизни и позволил себе неуважительные высказывания о нем, кое-где и приврав. Чувствуете разницу? Такие «протесты» скорее на пользу легенде Хаттона. Спор идет лишь о том, уместно ли было рассказывать публике такие интимные вещи, не затрагивая главного. И на пресловутую privacy в данном случае сослаться невозможно. Да, есть домашняя жизнь, которую знают немногие и которую сложно подтвердить или опровергнуть, не зная всего. Но есть вещи, которые нельзя не видеть. У Фредди было множество друзей, коллег и знакомых, которые были вхожи в его дом, бывали на вечеринках и днях рождения и в глаза не видели никакого Джима Хаттона. Тем не менее, никто из них этого не сказал.

В книге Хаттона описывались истории, связанные с концертами и гастролями «Queen», сцены за кулисами, совместные под ручку с Фредди прогулки до офиса «Queen Productions» и то, что в фирме все знали, кто они друг другу. И что Джим Бич знал об их романе, но не одобрял его, не понимая, что нашел в нем Фредди.

На это тоже нечего сказать? Представители «Queen» не могут публично заявить, что это ложь, что этого господина они не знают и знать не хотят, что он не ездил на энные гастроли и его не было за кулисами на энном концерте, что Фредди никогда не приводил этого человека в офис « Queen Productions» ? Джим Бич не мог сказать (хотя бы через официального публициста), что он не знает этого человека или знает его только как садовника. И если у того и были какие-то отношения с Фредди, то ему об этом не докладывали?

Но ничего этого не было сделано. В «Queen Productions» сделали все возможное, чтобы Хаттон в качестве хоть порядочного и любящего, хоть непорядочного и расчетливого, но все же вошел в легенду как несомненный близкий друг и любимый муж.