Текст книги "Ирландский обет (ЛП)"

Автор книги: М. Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Ты не боишься? – Спрашивает он, и я кладу голову ему на плечо, прикусывая нижнюю губу.

– Боюсь, – признаю я. – Я видела, что происходит со свергнутым человеком без союзников, на опыте своего отца. Сегодня я боялась за тебя, Лиам, боялась, что буду жить жизнью своей матери, вдовы мафиози, спасающейся бегством со своим ребенком. Я все еще боюсь этого, боюсь будущего и того, что оно принесет всем нам сейчас. Но каков был наш выбор? – Я сажусь, мой взгляд встречается с его. – Ты любишь меня, а я люблю тебя. Мы будем любить нашего ребенка вместе, и что бы из этого ни вышло, это наше.

Лиам снова целует меня, медленно и нежно, и я встаю, поворачивая его так, чтобы закончить промывание и перевязку ран на его спине. Когда он, наконец, перевязан, я помогаю ему подняться и раздеваю его, укладывая на кровать, чтобы он мог лечь на живот, подложив подушки под голову и бедра, чтобы ему было удобно. Я ложусь рядом с ним, убираю волосы с его лица, держу его за здоровую руку, пока он не засыпает.

– Я люблю тебя, – шепчу я, и я никогда в жизни не была так уверенна в этом.

Несмотря ни на что, я могу поклясться, что вижу, как он улыбается даже во сне.

ЧЕТЫРЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ…

Я стою в нашей гостиной с конвертом в руке, Лиам рядом со мной. Внутри него ответ, и я не знаю, тот ли это, который я хочу знать. Сегодня у нас был прием у врача, сначала у Лиама, чтобы проверить заживление его спины и руки, а затем у меня, чтобы осмотреть ребенка. Сам ребенок в порядке, здоров и прекрасно растет, по словам доктора, но на выходе нам вручили кое-что еще… результаты теста на отцовство, который мы запросили.

Сейчас я держу его в руке, раздумывая, стоит ли нам его открывать.

Все неопределенно. Короли официально не встречались с той последней судьбоносной встречи. Лиам продолжает вести дела как обычно, зная, что Грэм ищет его пропавшего брата, устанавливает контакт с теми, кто знает, где он может быть. Теперь мы ежедневно оглядываемся назад, ожидая плохих новостей.

В конверте могут быть хорошие новости или плохие, или может быть вообще ничего, если мы захотим, чтобы это было так.

– Ты хочешь знать? – Тихо спрашиваю я Лиама, глядя в его зеленые глаза. В первый месяц нашего брака, каким бы бурным он ни был, сами наши отношения только окрепли. Без Александра и Сирши, нависающих над нами, мы чувствовали себя свободными, и, хотя из-за его травм мы едва могли быть близки, я чувствую, что растет другой вид близости, который сближает нас больше, чем когда-либо прежде.

Теперь у меня на левой руке кольцо с бриллиантом изумрудной огранки на ободке из желтого золота и сапфировым багетом с обеих сторон. Мой родной камень и камень Лиама. Рядом с ним сидит простое золотое колечко, которое он подарил мне в день нашей свадьбы, кольцо, которое я люблю больше всего на свете, даже больше, чем то красивое обручальное кольцо, которое он подарил мне, чтобы компенсировать то, что у меня его не было, когда он делал предложение.

Я никогда не сниму ни то, ни другое. Лиам мой, а я его, отныне и навсегда. Что бы ни случилось, ничто не сможет нарушить это, даже потенциальное содержимое конверта. Но я все равно жду его ответа, чувствуя слабость, как будто не могу дышать.

– Для меня это не имеет значения, – твердо говорит Лиам, как я и предполагала. – Ты моя жена, любовь всей моей жизни. – Он нежно касается моей щеки своей зазывающей правой рукой, улыбаясь мне сверху вниз, его глаза полны любви. – Что касается меня, то ребенок мой. Наш. – Он делает паузу. – А ты хочешь знать?

Я долго думаю об этом, снова и снова вертя конверт в руках. И, наконец, я подхожу к камину и присаживаюсь перед ним на корточки. Разжигание огня занимает несколько минут. Снаружи жаркий летний день, но здесь центральный воздух достаточно холодный, чтобы тепло от огня казалось почти приятным. Когда пламя разгорается, я смотрю на Лиама, чтобы дать ему шанс остановить меня.

– Нет, – говорю я наконец, когда он не двигается и не произносит ни слова в знак протеста против того, что, как ему должно быть известно, я планирую сделать. – Если ребенок твой, – продолжаю я, моя рука крепче сжимает конверт, – тогда все будет хорошо. Мы могли бы навсегда оставить прошлое позади, без следа.

– Конечно. – Лиам пристально смотрит на меня. – Но?

– Но что, если это не так? – Я поднимаю на него глаза. – Что, если он от Александра? Ты можешь считать ребенка нашим ребенком и любить его, но мы всегда будем знать. Мы никогда не сможем забыть это, и я никогда не смогу полностью отпустить его. Я не хочу знать, Лиам. Я хочу, чтобы этот ребенок был нашим, независимо от того, что говорит биология. Как ты сказал, это не имеет значения. Так что нам не нужно знать.

– Я согласен, – тихо говорит Лиам. Он встает у меня за спиной, его руки обнимают меня за талию, и я делаю глубокий вдох, делая шаг вперед, к огню.

– Я люблю тебя, – шепчу я. – Я люблю тебя, и только тебя.

– И я люблю тебя, Ана. Только тебя, отныне и навсегда, и нашего малыша. – Лиам нежно целует меня в щеку.

– Это все, что мне нужно знать, и все, что когда-либо понадобится знать нашему ребенку.

Я протягиваю руку и бросаю конверт в камин. Он мгновенно загорается, мое сердце подпрыгивает в груди вместе с пламенем, когда оно начинает разгораться. Когда края загибаются, я поворачиваюсь в объятиях Лиама, и он притягивает меня ближе, его рука касается моего лица, и он наклоняется, чтобы поцеловать меня.

Прошел почти месяц с тех пор, как мы по-настоящему могли заниматься любовью. Я изголодалась по нему, ненасытна, и я выгибаюсь навстречу ему, мои губы приоткрываются для его языка, когда он тянет меня назад, усаживая на диван и сажая к себе на колени.

– Осторожнее со своими руками, – шепчу я, но он уже задирает мое платье, возится с застежкой-молнией и целует меня, сильно, горячо и глубоко, его пальцы отодвигают мои трусики в сторону, чтобы кончик его члена мог найти мой вход.

Я вскрикиваю, когда он проскальзывает в меня, его рука на моем бедре, когда я опускаюсь на него, и я обхватываю его лицо руками, яростно целуя его, когда он начинает толкаться, полностью заполняя меня.

– Я люблю тебя, Лиам Макгрегор, – шепчу я так же, как в утро нашей свадьбы, когда мы лежали рядом друг с другом на крыше.

Лиам улыбается мне в губы, его рука в моих волосах, когда он прижимается ко мне, мы вдвоем так близко друг к другу, как только могут быть два человека.

– И я люблю тебя, Анастасия Макгрегор, – шепчет он. Одним быстрым движением опрокидывая меня на спину на диване, входя в меня жестко и быстро, и я вскрикиваю от удовольствия.

Я теряю себя в нем, в ощущении его тела внутри моего, его губ на моих, его тела напротив моего, кожа к коже. И пока мы занимаемся любовью, огонь потрескивает совсем рядом, а конверт внутри превращается в пепел.

Сжигая все до последнего следа прошлого.

ЭПИЛОГ

ЛИАМ

Месяц спустя

Это заняло немного больше времени, чем ожидалось, но, когда я сажусь в машину, чтобы мой водитель отвез меня домой, мне не терпится поскорее вернуться домой, чтобы сообщить Ане хорошие новости. Раны полностью зажили, но не без шрамов. На моей спине всегда будет несколько полосок рубцовой ткани и тонких линий, отмечающих места попадания ремня, а на большом и указательном пальцах правой руки останутся глубокие шрамы на кончике каждого, и отпечатки там исчезли.

Доктор тактично упомянул, что есть отличный пластический хирург, к которому они могли бы меня направить, но я отказался. Я не возражаю против шрамов, они напоминают о том, что я вынес, пытаясь сохранить свое место во главе королевского стола, и что я вынес ради Анны. Чтобы быть с ней, и чтобы у нас была наша семья, наш ребенок.

Я хочу сказать своему водителю, чтобы он поторопился, когда пишу ей, что возвращаюсь в пентхаус. После “суда королей” мы были вынуждены заниматься сексом осторожно, всегда помня о моих ранах и не открывая их заново, не причиняя мне еще большей боли, но теперь я могу делать все, что захочу. Я полностью исцелен, и я намерен пустить это в ход, как только переступлю порог нашего дома.

Но когда я прихожу домой, захожу внутрь и запираю за собой дверь, Аны нигде не видно. В гостиной полумрак, только свет с балкона проникает сквозь прозрачные шторы, и я чувствую внезапный приступ страха.

Что, если с ней что-то случилось?

Александр вернулся в Париж, я знаю это наверняка, но что, если я ошибаюсь? Что, если он передумал и вернулся за ней и ребенком, которого считает своим, или что, если это что-то другое? Грэм, похитивший Ану и увезший ее, чтобы наказывать меня дальше или заставить меня жениться на Сирше, когда я овдовею…

Дюжина ужасающих сценариев проносится в моей голове в головокружительной спешке.

– Ана! – Кричу я, поворачивая по коридору к ее бывшей спальне, чтобы посмотреть, может быть, она там заснула или увлеклась своим текущим проектом… превращением ее в детскую. Но и там пусто, если не считать беспорядочно разбросанной одежды и мебели, ожидающих, когда их приведут в какой-нибудь порядок, и я чувствую, как нарастает страх. Я не могу потерять ее, думаю я, мое сердце колотится в груди, когда я мчусь обратно через гостиную к главной спальне, которую мы теперь делим. – Анастасия!

– Я здесь.

Ее голос, мягкий и ласковый, доносится из-за двери главной спальни, и мои колени слабеют от облегчения. Она здесь. Ничего не произошло. Я чувствую себя так, словно из меня выкачали весь воздух, и мне приходится бороться, чтобы сделать вдох, когда я толкаю дверь только для того, чтобы увидеть ее, стоящую на коленях на мягком ковре рядом с кроватью и ожидающую меня.

От этого зрелища у меня перехватывает дыхание по совершенно другой причине. Я останавливаюсь в дверях, уставившись на нее, мой член так мгновенно становится твердым, что от внезапного прилива крови у меня на мгновение кружится голова. Я моргаю от видения передо мной, возбужденный больше, чем, думаю, когда-либо был за всю свою гребаную жизнь.

Ана не просто стоит на коленях и ждет меня. На ней бело-розовый комплект нижнего белья, который я купил ей в тот день, когда мы ходили по магазинам, и в котором я на самом деле никогда не ожидал ее увидеть.

И выглядит она сногсшибательно.

Крошечные белые кружевные трусики почти ничего не прикрывают. Это просто обрывок кружева между ее бедер, тонкая лента, завязанная по обе стороны от ее стройных бедер. Судя по тени, которую я вижу между ее слегка раздвинутых бедер, она уже влажная для меня, просто стоя здесь на коленях и ожидая, когда я вернусь к ней домой. Кружевной пояс с подвязками чуть выше лент, прикрепленный к белым чулкам с кружевным верхом, натягивающимся на ее длинные элегантные ноги, и кусочек кружева, прикрывающий ее грудь, который с трудом можно было назвать бюстгальтером. На ее сосках тончайший кусочек кружева, а затем белые бретельки, которые выгибаются дугой над верхушками ее маленьких грудей. Ее голова склонена, руки сложены на коленях, но я вижу еще один элемент наряда, который заставляет мой член упираться в ширинку, напрягаясь, чтобы затвердеть еще больше, чем он уже есть.

Прилагавшийся к нему розово-белый кожаный ошейник с золотым кольцом застегнут у нее на шее.

– Анастасия.

Я произношу ее имя, ее полное имя, что заставляет ее медленно поднять взгляд, ее широко раскрытые голубые глаза встречаются с моими. Я вижу, что они уже остекленели от желания, отчего мой член снова начинает пульсировать. Она хочет меня. Я вижу это в каждом дюйме ее тела, в нетерпеливом, покорном выражении ее лица, в том, как ее губы мгновенно приоткрываются, словно безмолвно выпрашивая мой член.

Это моя жена. Моя идеальная, прекрасная жена. И теперь я могу трахать ее, когда захочу.

– Ты прекрасно выглядишь, стоя вот так на коленях, – тихо говорю я ей, направляясь к ней. – Но ты заставила меня поволноваться, Ана. Я думал, с тобой что-то случилось.

– Мне жаль, – шепчет она, ее глаза становятся огромными и жалобными, когда она смотрит на меня, и боль в моем члене становится почти невыносимой. – Я хотела сделать тебе сюрприз.

– И у тебя получилось. Это приятный сюрприз. – Я останавливаюсь перед ней и вижу, как ее взгляд скользит к выпуклости на моих штанах, ткань натягивается, чтобы сдержать мою толстую длину. – Но, боюсь, мне придется наказать тебя за то, что ты заставляешь меня волноваться.

На самом деле я не сержусь на нее, и мне трудно сдержать ухмылку, когда я вижу свет в ее глазах, искрящийся энтузиазмом при мысли о том, как я мог бы применить свое наказание.

– Конечно, – скромно говорит она, глядя на меня из-под длинных ресниц, и я вижу, как она резко втягивает воздух, когда мой член дергается в штанах.

– Но сначала… – Я наклоняюсь, провожу пальцами по ее шелковистым светлым волосам, и она тихо вздыхает. – Я думаю, что такая красивая девушка, как ты, заслуживает того, чтобы мой член побывал у нее во рту.

– О да, пожалуйста, – выдыхает Ана, ее губы приоткрываются еще больше, и я чувствую, как раскаленный добела прилив вожделения пронзает меня при виде нетерпения на ее лице. Она держит руки на коленях, позволяя мне вытащить свой член для нее, именно так, как, она знает, мне нравится. В течение последних нескольких недель секс был, за несколькими исключениями, ее руками и ртом на мне, а моими на ее, напряжение от настоящего полового акта было слишком велико для меня, пока я выздоравливал. Я скучал по сексу с ней, но мы сделали все возможное, каждый изучил все другие способы, которыми другому нравилось, когда к нему прикасались. Одна из вещей, которой она научилась, заключалась в том, что мне нравилось заставлять ее ждать член, который она так любит сосать, медленно доставать его и дразнить ее и себя, пока я не решал засунуть его между ее мягкими, полными губами. Но на этот раз я не могу ждать. Я жажду ее, я был таким весь день, и я могу расстегнуть ремень достаточно быстро. Я расстегиваю молнию и сжимаю в кулаке свой твердый, пульсирующий член. Я чувствую перламутровую каплю на кончике, когда вытаскиваю его, гладкий и горячий. Рот Аны мгновенно открывается, когда она наклоняется вперед, ее глаза жадно прикованы к мокрому кончику моей ноющей длины.

– Жадная девчонка, – бормочу я, проводя им между ее губ, задерживая дыхание от ощущения ее горячего, влажного языка, обводящего головку моего члена, смакуя возбуждение там, прежде чем ее губы сжимаются вокруг меня. Она скользит вниз, дюйм за дюймом, ее широко раскрытые голубые глаза смотрят на меня в поисках одобрения, пока она умело сосет мой член. – Блядь, это так приятно, – стону я, моя рука в ее волосах, обвивающихся вокруг ее затылка, когда она скользит вниз. – Никто никогда не сосал мой член так, как ты.

Ана издает тихий стон удовольствия, ее глаза все еще прикованы к моим, пока она сосет, медленно скользя вверх и вниз, пока ее язык скользит по каждому выступу и вене. Моя рука скользит по ее лицу, слегка поглаживая подбородок, и я стону от удовольствия. Затем мои пальцы опускаются ниже, цепляясь за кольцо ее ошейника и притягивая ее ближе, чтобы я мог засунуть больше своей набухшей длины ей в рот.

Я чувствую, как головка моего члена прижимается к задней стенке ее горла, как напрягаются ее мышцы, когда она сглатывает. Я издаю еще один стон, мои пальцы сжимают кольцо ошейника, когда Ана стонет рядом со мной. Я смотрю на нее сверху вниз, это зрелище только усиливает мое желание, и я толкаю бедра вперед, вдавливая каждый дюйм своего члена в ее жаждущий рот, и по моему позвоночнику пробегает такая приятная рябь, что у меня почти подгибаются колени.

– Я хочу кончить тебе в рот вот так, – рычу я. – Но не сегодня… сегодня я собираюсь кончить в твою киску, но скоро. Я хочу держать тебя за это кольцо, чтобы каждый дюйм моего тела оставался погруженным в твое горло, пока я выпускаю туда свою горячую сперму, а ты глотаешь…

Ана беспомощно стонет, извиваясь на ковре, и смотрит на меня своими огромными голубыми глазами, ощущая вибрацию вокруг моего скользкого от слюны члена, когда я неохотно выскальзываю. Ее рот слишком хорош, удовольствие настолько сильное, что я знаю: если я останусь там слишком надолго, я сделаю именно это сегодня вечером и кончу ей в горло прежде, чем у меня появится шанс трахнуть ее.

За последние недели я много раз кончал ей в рот. Сейчас я хочу киску своей жены.

Но сначала – ее наказание.

– Встань, малышка, – говорю я хрипло, неохотно отстраняясь и выскальзывая из ее рта. Мой член пульсирует, когда прохладный воздух касается моей набухшей, напряженной плоти, и я стискиваю зубы от желания немедленно засунуть его обратно между ее губ, толкаясь, пока не наполню ее рот своей спермой. – Наклонись над кроватью.

– Да, Лиам, – мягко говорит Ана, в ее глазах светится предвкушение. – Может, мне раздвинуть ноги посильнее для тебя, чтобы ты мог увидеть мою киску?

Иисус, Мария и Иосиф. При этих словах, слетающих с языка моей милой жены, мой член так сильно вздымается вверх, что почти касается моего живота.

– Да, – твердо говорю я ей, моя рука обхватывает мой член у основания и сжимает, пытаясь предотвратить неминуемую кульминацию. – Раздвинь для меня пошире свои прелестные бедра, малышка.

Ана повинуется, перегибаясь через край кровати и широко расставляя ноги. Я вижу, что был прав… белое кружево ее трусиков, прижатых к ее киске, положительно пропитано возбуждением. Сзади ткани еще меньше, чем спереди. Ее пухлые, возбужденные складочки проглатывают кусочек кружева, который превращается в ниточку между восхитительными выпуклостями ее ягодиц. Я прикасаюсь к ней, моя ладонь потирает одну из этих круглых щечек, и Ана ахает, выгибаясь дугой в моей руке. Другой рукой я протягиваю руку между ее бедер, поглаживая ее набухшие складки и влажное кружево, и Ана вскрикивает.

– Ты уже такая влажная для меня, – бормочу я. – Но ты всегда была такой. Ты всегда была моей хорошей девочкой, такой возбужденной и жаждущей моего члена всякий раз, когда я хочу тебе его дать. Не так ли, малышка?

– Да, – выдыхает Ана. – Я хочу этого, когда хочет мой муж. О боже, Лиам, пожалуйста…

Она стонет, когда мои пальцы надавливают на кружево, прижимаясь к ее входу, и она прижимается ко мне в ответ. Мяуканье разочарования вырывается у нее, когда я убираю руку, и я хихикаю.

– Сначала наказание, – строго говорю я ей, хотя знаю, что это скорее не наказание, а средство возбудить ее еще больше. – Тебе нужна моя рука или мой ремень, Анастасия?

Она стонет при звуке своего полного имени на моих губах.

– Рука, – шепчет она. – Я хочу почувствовать твою руку на себе, наказывающую меня за то, что я плохая девочка, Лиам, пожалуйста…

– Кто я такой, чтобы говорить своей жене нет? – Я хихикаю, еще раз потирая ладонью ее задницу, а затем оттягиваю ее назад, сильно опуская с одной стороны. Ана вскрикивает, выгибаясь дугой, ее руки вцепляются в одеяло, а бедра раздвигаются шире.

– Лиам…

Другая, с другой стороны. Она стонет, и я чувствую, как еще одна струйка предварительной спермы стекает по стволу моего члена, мое желание почти невыносимо.

Еще два шлепка, плоть ее задницы краснеет, и я делаю паузу.

– Тебе нужно еще, Ана?

– Да, пожалуйста, – умоляет она. – Я знаю, что была плохой, Лиам. Пожалуйста, мне нужно больше.

Еще и еще. Ее киска намокла, возбуждение стекает с кружев ее трусиков, и я больше не могу ждать. Я даю ей еще два метких шлепка, чувствуя, как она выгибается назад, желая большего, умоляя меня, а потом я не могу больше терпеть это ни секунды.

– Хватит, Ана, – говорю я ей, поглаживая рукой изгиб ее задницы. – Мне нужно трахнуть тебя, прямо сейчас.

– О боже, да. Пожалуйста. – Она забирается на кровать, опускается там на колени, я следую за ней, мои руки на ее талии, когда я укладываю ее спиной на подушки. – Пожалуйста, Лиам, ты мне нужен…

Я тянусь к ленточкам, удерживающим ее трусики, расстегиваю их одновременно с бантиками и вытаскиваю обрывок кружева у нее между бедер. У нее самая совершенная киска, которую я когда-либо видел, голая и розовая, и такая опухшая от возбуждения, что губки приоткрыты, позволяя мне увидеть ее маленький твердый клитор, выглядывающий из складочек.

Мой член пульсирует от почти невыносимой потребности, но я должен попробовать ее на вкус. Дразня, я соскальзываю вниз, широко раздвигая ее бедра своими ладонями и проникая прямо между ними. Мне так сильно нужно трахнуть ее, что я едва могу это вынести, но сначала я хочу почувствовать, как она кончает на моем языке, ощутить вкус ее возбуждения, наполняющего мой рот.

В ту секунду, когда мои губы обхватывают ее клитор, мой язык порхает по нему, Ана издает крик удовольствия, почти вопль, ее спина выгибается дугой, когда она прижимается к моему рту. Я ввожу в нее два пальца, чувствуя, как она сжимается, и почти мгновенно достигает кульминации, ее голова запрокидывается, когда я чувствую поток ее возбуждения на своем языке, ее киска сжимается вокруг моих пальцев. Она жестко кончает мне на язык, издавая пронзительные стоны, которые доводят мое собственное желание до предела, выкрикивая мое имя, пока я яростно посасываю ее клитор.

Я должен быть внутри нее. Я так близок к собственному оргазму, мои яйца напряжены и ноют, и я отстраняюсь, становясь на колени между ее бедер. Моя головка члена касается ее набухших складочек, заставляя ее снова вскрикнуть, и я смотрю вниз на ее красивое, полное похоти лицо, когда тянусь к кольцу ее ошейника.

Я хватаюсь за него, дергаю за кольцо, чтобы поднять ее, в тот же момент, когда я вгоняю в нее свой член одним сильным толчком, другой рукой обнимаю ее за талию, когда мой рот обрушивается на ее рот.

Блядь. Она такая невероятная… горячая, влажная и невероятно тугая, ее киска трепещет вокруг меня от толчков ее оргазма, и я знаю, что долго не продержусь. Я вонзаюсь в нее, толкаясь снова и снова, пока пожираю ее рот, мои пальцы крепко сжимают кольцо ее воротничка, и я думаю, что сейчас сойду с ума от вожделения к этой женщине, моей Ане, моей прекрасной жене.

– Я люблю тебя, – яростно шепчу я ей в рот, трахая ее, жестко входя в нее, заполняя ее каждым дюймом своего члена. Ощущение ее горячей киски рядом со мной, это как возвращение домой, как закрепление себя в том месте, которому я всегда принадлежал. Я чувствую, что не могу проникнуть достаточно глубоко, достаточно близко, и Ана выгибается, прижимаясь ко мне, как будто чувствует то же самое, ее маленькие груди прижимаются к моей груди, кружево трется о мою рубашку, когда я крепче обнимаю ее, сажая к себе на колени и входя в нее.

– Я тоже тебя люблю, – шепчет Ана, ее рука на моей заросшей щетиной щеке, она прижимается ко мне, оседлав мой член, пока я подбираюсь все ближе и ближе к краю. – Я снова так близко, Лиам. Я собираюсь кончить за тобой. Я…

Она ахает, ее спина выгибается еще глубже, когда ее бедра опускаются на мои, и я громко стону.

– Да, – рычу я, толкаясь сильнее, быстрее. – Кончай на меня, Ана, кончай на меня, пока я наполняю тебя всей своей горячей спермой!

Я чувствую, как она сжимается вокруг меня, слышу ее сдавленный крик, когда она откидывает голову назад, когда я сжимаю кольцо ее ошейника, и я держусь за него, используя его как рычаг, вгоняя в нее свой член так сильно, как только могу, чувствуя, как она сжимается вокруг меня, когда я набухаю от последнего всплеска удовольствия, прежде чем мой член вонзается в нее.

– Ана! – Я выкрикиваю ее имя, прижимая ее к себе, когда первая струя моей спермы проникает в нее, ее крики удовольствия смешиваются с моими, и мы кончаем вместе. Это так приятно, я теряю себя в раскаленном добела блаженстве от этого, от ее тела, обернутого вокруг меня, от того, что мы вдвоем переживаем это вместе.

Мы вместе падаем на кровать, она сжимается в моих объятиях, и я прижимаюсь своим лбом к ее, пытаясь отдышаться.

– Ты не сказал мне, как прошла твоя встреча, – тихо говорит Ана через некоторое время, все еще прижимаясь ко мне.

– Ты точно не дала мне шанса, – поддразниваю я ее, убирая прядь светлых волос с ее лица. – Я был немного отвлечен.

– Хорошо. – Ана улыбается мне, ее пальцы играют с одной из пуговиц на моей рубашке. – Я старалась.

– Тебе это удалось. – Я наклоняюсь, чтобы нежно поцеловать ее, затем откидываюсь на подушки, прижимая ее к своей груди. – У меня хорошие новости. У меня есть несколько шрамов, но я полностью здоров. Врач сказал, что я могу вернуться к регулярным нагрузкам.

– О, хорошо. – Ана смеется. – Значит, мы можем сделать это снова?

– Дай мне минутку, чтобы прийти в себя, – говорю я ей, но ее руки уже на моих брюках, стягивают их вниз, и расстегивают пуговицы рубашки.

Я переворачиваюсь, когда она раздевает меня догола, снова переворачиваю ее на спину и смотрю сверху вниз на нее в розово-белом нижнем белье. Я провожу одной рукой по ее ноге в чулках и подтягиваю ее к своему бедру, мой член уже снова твердеет, когда я смотрю на нее сверху вниз.

– Ты такая красивая, – шепчу я.

– Ты все еще рад, что женился на мне? – Спрашивает Ана, ее голос слегка поддразнивает, но я слышу в нем нотку беспокойства. – После всего… стоило ли это того?

– Да, – утверждаю я ей и толкаюсь вперед, мой член снова достаточно тверд, чтобы мгновенно пронзить ее. – Я ни о чем не жалею, Ана. – Еще дюйм, и еще, пока я не погружаюсь в нее, и она ахает, сжимаясь вокруг меня, когда поднимает взгляд, и я удерживаюсь там. – Ты моя навсегда, а я твой, только это имеет значение. Я люблю тебя, и ты сделала меня самым счастливым человеком в мире. Что бы ни случилось дальше, это всегда будет правдой.

– И ты сделал меня самой счастливой женщиной. – Она притягивает меня ближе, поднимая подбородок для поцелуя. – Я тоже люблю тебя, Лиам Макгрегор.

– И я люблю тебя, Анастасия Макгрегор. – Я целую ее глубоко, переплетая свой язык с ее языком, когда начинаю вонзаться, удовольствие от этого снова захлестывает меня, смешиваясь с эмоциями, которые поднимаются внутри меня. – Сегодня вечером, – твердо говорю я ей, входя в нее, – я планирую заниматься с тобой любовью всю ночь напролет, пока мы оба не устанем. Я слишком долго ждал этой ночи.

– О боже, да. – Ана наклоняется, чтобы поцеловать меня, ее спина выгибается дугой. – А завтра? – Шепчет она, и я даже сейчас слышу нотку страха в ее голосе.

– Завтра мы встретимся лицом к лицу со всем, что может случиться, – обещаю я ей. Затем я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее снова, все слова поглощаются яростным поцелуем и неразборчивыми стонами нашего удовольствия, которые раздаются после.

Но позже, когда мы снова лежим вместе, потные и удовлетворенные, я чувствую, как Ана прижимается губами к моей груди.

– Ты уверен, что мы будем в безопасности? – Спрашивает она. – От Грэма и всех остальных, кто хочет заменить тебя? Они не найдут Коннора?

В этот момент мне хочется солгать ей, сказать, что нам больше никогда ничего не навредит, что ничего не изменится.

– У меня есть план, – говорю я ей. – Они могут найти Коннора, но я собираюсь сделать все, что в моих силах, чтобы он не вернулся.

Ана поднимает подбородок, чтобы посмотреть на меня, ее голубые глаза все еще полны беспокойства.

– Но он твой брат, – тихо говорит она, прикусывая нижнюю губу. – Тебе не будет больно больше его не видеть? Знать, что он жив, но не иметь возможности пригласить его домой?

Я нежно касаюсь ее лица, моя рука крепче обнимает ее, чтобы я мог прижать ее к себе.

– Что причинило бы мне больше боли, – говорю я ей твердо, – так это потерять тебя. Что бы они ни делали, Ана, что бы они ни бросали в нас, что бы ни случилось, я буду бороться. Я буду бороться до победного конца за свою империю, за свое место во главе стола, за тебя и нашего ребенка. Я обещаю тебе это любовь моя.

– Я знаю, – тихо говорит она. – Но больше всего на свете мне нужно, чтобы ты был в безопасности, Лиам. И здесь, со мной.

Я снова чувствую ее голову у себя на груди, а чуть позже, ее ритмичное дыхание, когда она засыпает. Но каким бы удовлетворенным и измученным я ни был, сон долго не приходит ко мне. Вместо этого я лежу, глядя в потолок, держа на руках свою жену, и одна мысль снова и снова крутится у меня в голове.

Попробуй прийти и забрать это у меня, брат.

Ради Аны и моей семьи, за все, что я люблю, и за все, что у меня есть, я буду бороться с тобой до конца.

Чего бы это ни стоило.

КОНЕЦ

Перевод осуществлён TG каналом themeofbooks – t.me/themeofbooks

Переводчик_Sinelnikova