Текст книги "Жестокий хозяин (ЛП)"
Автор книги: Люси Смоук
Соавторы: Э. Дж. Мейси
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Пассажирское сиденье было пусто. Я посмотрела назад, гадая, проснулся ли он, обнаружил ли мое отсутствие и решил вздремнуть на заднем сиденье, но нет.
Заднее сиденье было так же пусто.
– Что за хрень?
Внутренность осталась нетронутой, и ничего не изменилось, кроме пропавшего мужчины. Окна были подняты и не разбиты. Я снова встала, и как раз в тот момент, когда я повернула голову, задаваясь вопросом, вышел ли Рон теперь, когда дождь перестал быть таким сильным, чтобы перевести дух, что-то ударило меня сбоку по черепу.
Я отшатнулась от седана, врезавшись в открытую дверь со стороны водителя, прежде чем тяжело упасть на землю. В ушах у меня звенело, а перед глазами плясали звезды. Передо мной появилась чем-то знакомая копна рыжих волос. Это был один из мужчин из мотеля, и его лицо исказилось от гнева.
– Извините за это, мисс Прайс. – Мужчина выплюнул это имя мне в лицо, схватив меня за волосы, оттягивая их назад и вызывая резкую вспышку боли, пробежавшую по задней части моей шеи. Я вскрикнула и протянула руку, чтобы хоть немного облегчить боль. – За то, что не узнал вас раньше, но не волнуйтесь. Мы не повторим эту ошибку.
Я боролась с его хваткой, когда он рывком поднял меня с земли, мои кроссовки скользили по мокрому асфальту.
– Отпусти! – закричала я, размахивая руками.
Я ударила его кулаком, но он был быстрее меня, и вместо этого он ударил меня тыльной стороной ладони, отчего в моем черепе снова зазвенело, когда моя голова откинулась в сторону. В прошлый раз, очевидно, мне повезло. Он был намного сильнее, чем я помнила.
– Мы ждали только Рональда, – сказал он, – но когда мисс Джеки услышала, что с ним была женщина, она точно знала, кто вы такая, и мы должны привести вас к ней.
– Джеки?
Я моргнула, когда перед моим взором заплясали белые и черные пятна.
Блядь.
Нет, блядь.
Я еще не готова.
Мой разум помутился.
– Да, – отрезал рыжий мужчина. – Не волнуйтесь, вы будете спать всю дорогу.
– Спать? Что…
Я не закончила свой вопрос. Я не смогла бы этого сделать, даже если бы захотела, потому что следующее, что я увидела – последнее, что я увидела, – это его кулак, летящий прямо мне в лицо. А потом, черт возьми, свет погас.
Глава 2
6
Особняк Прайсов сильно изменился с тех пор, как я был здесь в последний раз. Более легкие, женственные элементы пришли на смену некогда мужскому декору. Бледные занавески развевались на окнах. Ряды цветов, выгибающиеся дугой вдоль подъездной дорожки. Идеально ухоженные деревья. Обширная территория была ухожена – так было всегда, но сейчас что-то в ней настораживало меня.
Возможно, именно дополнительная охрана и безликие мужчины, которых было невозможно узнать, провели меня через ворота. Никого, кого я мог бы назвать. Я слышал, что Джеки меняет охранников, как некоторые женщины меняют бойфрендов. Я и не ожидал ничего меньшего. Она казалась человеком, которому легко наскучить. Однако было одно но – они были молчаливы и непоколебимы и не заговаривали, пока к ним не обращались. Совсем не как товарищи, а как слуги. Рафаэлло никогда так не управлял своей империей. Он руководил ею с яростью и железным кулаком, но он уважал своих людей, и они уважали его. В этом он отличался от меня – у него были мужчины, о которых нужно было заботиться, а у меня всегда была только я сам. Теперь все было по-другому. Маттео вышел из машины и последовал за мной по ступенькам крыльца. После того, что произошло в клубе, я позвонил ему, и он прибыл в рекордно короткие сроки. Теперь мы вдвоем были здесь, готовые шагнуть в чрево зверя. Покончить с этим и вернуть мою гребаную жену домой, где ей самое место.
Больше никаких побегов, Ангел. Как только Джеки уйдет, ты вся моя.
После той ночи, когда меня бесцеремонно вышвырнули из места, предназначенного для моего правления, я не вернулся. Я не хотел – по крайней мере, до тех пор, пока не был уверен, что это будет мое. Однако теперь я не видел другого выбора. Когда я вошел через двойные деревянные двери в фойе, я перенесся на пять лет назад – когда я женился и в ту же ночь меня бросила моя вероломная жена. Когда я, наконец, снова доберусь до нее, я привяжу ее к себе так, чтобы она не смогла сбежать. Я бы переломал ей гребаные ноги, чтобы она не убежала, а потом – просто для пущей убедительности, я бы, черт возьми, нацепил на нее маячок. Куда-нибудь, куда она не могла дотянуться, я бы не стал рисковать, если бы она вырезала это сама. Я знал, что она находчива. Она бы сделала это, если бы действительно захотела. Я должен сделать это невозможным.
Я пообещал себе, когда лишал себя своей первой жизни, что это будет мой мир – и что я сделаю все, что потребуется, чтобы получить то, чего я хочу. Даже если это означает отнимать у других и разрушать их жизни, я сделаю это. Болезненность моих опустошенных внутренностей слишком сильно напоминала мне о голоде, и я чувствовал себя сытым только тогда, когда она была рядом.
– Гейвен, какой приятный сюрприз.
Я посмотрел на лестницу, когда тот же самый мужчина с каменным лицом, который впустил меня в особняк, теперь жестом велел мне развести руки в стороны. Другой мужчина шагнул вперед и проделал то же самое с Маттео. Нахмурившись, я поднял руки, и Маттео последовал моему примеру. Когда нас обыскивали, мое внимание вернулся к женщине, спускающейся по лестнице.
Пять лет нисколько не повредили Жаклин Прайс. На самом деле, казалось, что со временем она только похорошела. Ее темные волосы были собраны в профессиональный и элегантный пучок на затылке, а такие же темные ресницы были подкрашены чернее и растянуты до бровей. Ее ярко-красные губы изогнулись в самодовольной улыбке, когда она спустилась по лестнице ко мне. Ее длинное черное платье-футляр плотно облегало ее изгибы, и я был уверен, что для любого другого мужчины она была бы праздником для глаз. А по-моему, это было все равно что смотреть на змею, маскирующуюся под человека.
– Джеки, – сказал я, – прошло много времени.
Она рассмеялась, звук был прокуренным и намеренно насыщенным соблазнением.
– Да, прошло. Что привело тебя сюда?
Мужчина передо мной достает пистолет из моей нагрудной кобуры и кладет его на передний столик рядом с собой. Я хмурюсь еще сильнее, когда он обходит меня и достает один из них с поясницы и добавляет его к быстро накапливающейся коллекции оружия как у меня, так и у Маттео.
– Я уверен, ты догадываешься, зачем я здесь, Джеки, – огрызнулся я.
– Ты наконец-то пришел в себя? – спросила она, останавливаясь в конце лестницы. – Ты, наконец, готов признать, что хочешь меня?
Отвращение охватило меня. Я смерил ее мягким взглядом.
– Нет.
Она вздохнула.
– О, ну, тогда нет, я понятия не имею, зачем ты здесь, Гейвен.
– Я здесь по поводу твоей сестры.
Джеки спустилась с последней ступеньки и проскользнула мимо нас с Маттео, даже не удостоив взглядом человека, которого ее отец знал и уважал большую часть своей жизни. Что касается Маттео, то он сохранил невозмутимое выражение лица.
– А что с ней? – спросила Джеки скучающим тоном.
Я не доверял этому. Я прищурился, глядя на нее. Неужели она действительно понятия не имела о местонахождении Ангела? Знала ли она вообще, что Ангел вернулась в Штаты? В любом случае это не имело значения. Пока Джеки жива, Ангел все равно будет убегать. Ей все равно будут угрожать. Я должен устранить эту угрозу. Только тогда у меня может быть все, чего я когда-либо хотел.
– Она вернулась.
Джеки остановилась в дверях соседней комнаты и обернулась, склонив голову набок. Ее глаза скользнули вниз по моей груди и остановились на моем члене, прежде чем закончить у моих ног, а затем вернуться к моему лицу.
– Признаюсь, – начала она, – я не ожидала, что ты придешь ко мне, если когда-нибудь найдешь ее.
Она шагнула ко мне, когда ее мужчина закончил снимать с меня оружие. Если от этого она почувствует себя в большей безопасности, то так тому и быть. Если она думала, что мне нужен пистолет, чтобы убивать, то она глубоко ошибалась. Я могу достаточно легко свернуть ей шею одними руками. С другой стороны, она была мертва в любом случае – просто еще не осознавала этого.
Когда Джеки подошла ближе, ее длинные пальцы погладили мою грудь. Густой, тошнотворный аромат ударил мне в ноздри.
– Не буду лгать, – продолжала она. – Я думала, ты попытаешься схватить ее и спрятать от меня, я думала, что, возможно, ты попытаешься использовать ее – убийцу моего отца – против меня. – Ложь так легко слетела с ее языка. – Поэтому, то, что ты пришел ко мне с этой информацией, весьма многообещающе.
Джеки провела пальцами вверх по линии моей груди, остановившись только тогда, когда я схватил ее за руку и отвел в сторону. Я выгнул бровь, глядя на нее сверху вниз, когда она подняла на меня свои длинные ресницы. Я вглядывался в ее лицо, ища хоть какой-нибудь признак удивления, но то немногое, что на нем было, казалось, предназначалось только мне.
Она знала. Глубоко внутри, нутром, я знал, что это правда. Я мысленно выругался. Она уже знала, что Ангел вернулась в Штаты. И если она уже знала, то теперь Ангел была в опасности.
Моя рука на руке Джеки напряглась, когда я обхватил ее запястье, создавая своими пальцами наручники. Она не казалась испуганной. На самом деле, она еще сильнее прижалась ко мне, приблизив свое лицо к моему.
– Я должна была вывести тебя на задний двор и пристрелить за все, что ты сделал со мной, Гейвен, – сказала она легким тоном, несмотря на свои слова.
Я выгнула бровь.
– Неужели? Почему же?
Она снова рассмеялась, скосив глаза на Маттео, а затем обратно ко мне.
– Ну, помимо того, что ты украл нескольких моих лучших людей, я знаю, что у тебя были от меня секреты. Твой новый препарат – один из них.
– То, что я делаю со своим собственным бизнесом, тебя не касается, Джеки.
– О, не будь таким, – сказала она, выкручивая руку, чтобы вырваться из моей хватки. Я отпустил ее. – Мы – семья. Мы были бы намного больше, если бы ты нам позволил. – Я наблюдал, как она отступает к дверному проему, останавливается и поворачивается ко мне лицом. Одной рукой она нащупала раму, когда прислонилась к ней. – Я могла бы дать тебе все, что ты когда-либо хотел, Гейвен. Я предложила это тебе, и ты знаешь, что я не привыкла получать отказ.
Нет, она не привыкла. У такой женщины, как Жаклин Прайс, было почти все, чего она хотела. Она чувствовала себя могущественной. Ответственной. Это делало ее самоуверенной. Она была женщиной в мужском мире, пытающейся взять верх, как и любой другой мужчина – через убийство и обман. Я не мог сказать, что, по крайней мере, не восхищался этой ее коварной чертой, но не тогда, когда это шло в ущерб моим собственным целям.
– Хотя обычно я не возражаю против игр, Джеки. Но обычно я сам выбираю партнеров, с которыми играю.
Ее красные губы изогнулись шире.
– Так поиграй со мной.
Этот намек не остался незамеченным.
– Ты скажешь мне то, что я хочу знать, и, возможно, я подумаю об этом.
Я почувствовал, как Маттео напрягся рядом со мной. Мы были окружены людьми Джеки. Их взгляды были прикованы к нам, пока они ждали приказа от своей госпожи. Это была единственная черта в Джеки, которая, как я знал, мне не подошла бы. Она была не из тех женщин, которые могли бы отказаться от контроля. Она хотела сохранить свою власть над каждым человеком. Она хотела быть единственной на вершине, и ей было все равно, чье горло ей придется перерезать по пути наверх.
Джеки склонила голову набок, глядя на меня в ответ. Она анализировала меня так же, как я ее. Мы были вовлечены в молчаливую битву, и я не смогу сделать ни шагу, пока не узнаю, что она собирается делать. Наконец, после того, что показалось мне вечностью, она вздохнула и покачала головой.
– Нет, я не думаю, что скажу, – сказала она.
Несмотря на то, что мой внешний вид, который, как я знал по опыту, не выдавал ни малейших эмоций, мое сердце бешено колотилось в груди. Она указала руками на пистолеты, разложенные на столе.
– Ты оставишь их, когда будешь уходить, – заявила она.
Низкое рычание вырвалось из моего горла, и я шагнул вперед, только чтобы резко остановиться, когда один из ее молчаливых мужчин встал передо мной, остановив мой порыв. Я впился взглядом в мужчину, когда Джеки прищелкнула языком.
– Такой жестокий, Гейвен, – отчитала она. Я поднял на нее взгляд. Она улыбалась довольной улыбкой. Конечно, она была довольна. Она знала, что Ангел в Штатах, и более того, если она не задавала мне никаких вопросов, это означало, что она знала больше. Она уже была на охоте. Вероятно, у нее были люди, которые искали ее. – Знаешь, раньше мне это в тебе нравилось, – продолжила она. – Все это твое непостоянное тепло можно было бы использовать для гораздо большего.
– Где она? – огрызнулся я. – Ты ни о чем меня не спрашиваешь – это значит, что ты уже, блядь, знаешь.
– Ангел? – Она снова постучала себя по подбородку и промурлыкала что-то себе под нос. – Может, и знаю, а может, и нет. Однако, как бы то ни было, это тебя больше не касается. Мой отец, возможно, и был готов передать свой семейный бизнес кому-то вроде тебя, но я не настолько глупа.
Рафаэлло Прайс знал о своей старшей дочери нечто такое, чего не знал остальной мир. По крайней мере, пока. Когда я выбрал Ангела своей невестой, он, казалось, испытал почти облегчение. У отца не должно быть любимчиков – по крайней мере, так считал такой человек, как он. Однако было ясно, что Джеки все еще таила какую-то злобу на этого человека. Весь ее крокодильий слезы на его похоронах пять лет назад были не более чем показухой. Эта женщина была ненастоящей, от ногтей на пальцах до улыбки на лице. Я бы поспорил на гребаные деньги, что если я разрежу ее плоть, то не найду ничего, кроме начинки и пластика. Возможно, сейчас самое время это выяснить.
Я двинулся вперед, заставив мужчину, стоявшего у меня на пути, протянуть руку.
– Даже не думай об этом, – предупредил он.
– Убери руку, – сказал я сквозь стиснутые зубы. – Или потеряешь ее.
Он убрал руку с моего тела, но все еще отказывался убираться с дороги. Жаль. Я бы с удовольствием оторвал его руку от тела в этот момент.
– Она моя, Джеки, – сказал я, снова переводя взгляд на женщину позади него. – Я разберусь с Ангелом.
– Нет. – Джеки покачала головой, а затем подняла руку, указывая ею на дверь. – А теперь тебе следует отправляться в путь. У меня скоро прибудет гость.
То, как она смерила меня взглядом, полным самодовольства, сказало мне, что она была довольна этим новым поворотом событий. Мне нужно было подобраться к ней поближе, чтобы у меня был шанс обхватить ее руками за горло.
– Я предупреждаю тебя сейчас, Джеки, – сказал я, мой голос сочился ядом. – Если ты причинишь боль моей жене, я этого так не оставлю.
Смех вырвался из ее горла, когда она откинула голову назад. Звук эхом отразился от стропил старого особняка. Твердая рука коснулась моего плеча, отталкивая меня назад.
Я не думал. Я даже не колебался.
Я протянул руку и схватил мужчину за руку, и, глядя ему прямо в лицо, отводил ее назад до тех пор, пока в моих ушах не раздался щелкающий звук, а костяшки его пальцев не прижались к тыльной стороне запястья. Для пущей убедительности я вцепился в его пальцы и отвел два из них в сторону, эффективно сломав и их.
Выражение шока, появившееся на его лице, было почти комичным. Его рот открылся для крика, но я отстранился и ударил его кулаком в лицо. Он рухнул ничком на пол – без сознания, с костью, торчащей из того места, где я начисто оторвал ему кисть. Я предупредил его, и это было больше, чем сделали бы другие.
Сразу же на меня были направлены четыре комплекта пистолетов. Пальцы на спусковых крючках. Предохранители сняты. Я застыл и уставился на Джеки. Она, казалось, даже не была сильно обеспокоена тем, что я, вероятно, сделал одного из ее мужчин инвалидом на всю жизнь – потому что у меня не было никаких сомнений в том, что он будет бороться с этой рукой всю оставшуюся жизнь. На самом деле, ее глаза сверкали от скорее восхищение, чем оскорбления.
Я должен был свернуть ей шею, когда она прикасалась ко мне раньше. Еще до того, как кто-либо об этом узнал. Я мог бы это сделать. Я мог бы отнять у нее ее жизнь. Провел бы пальцами по ее бокам, а затем задушил бы ее. Одного небольшого поворота было бы достаточно. Это было бы даже проще, чем сломать тому человеку руку.
– Ты умный человек, Гейвен Бельмонте, – сказала она вместо того, чтобы прокомментировать мои действия. – Но ты здесь в меньшинстве. Я могу приказать своим людям убить тебя одним щелчком пальцев.
– Тогда почему ты этого не делаешь? – нажал я.
Мы вступали на опасную территорию. Каждый из нас бросает вызов другому.
– Потому что, Гейвен, я все еще думаю, что мы можем быть полезны друг другу. Как только о моей младшей сестре позаботятся, тебе больше не на кого будет положиться, кроме меня. Я все еще не замужем, и в отличие от мужчины мне все равно, девственник ты или нет.
Ярость бушевала во мне. Я чувствовал, как напрягаются мои мышцы под тканью костюма.
– Гейвен. – Голос Маттео оттащил меня от края – в буквальном смысле – полной потери контроля. – Нам пора идти.
Джеки снова усмехнулась.
– Да, Гейвен. Послушай своего питомца. Уходи, пока не совершил ошибку, которую не сможешь исправить.
Маттео двинулся вперед, крепко взяв меня за плечо и потянув за собой назад. Один шаг. Два. Три. Четыре пистолета ее охранников были направлены на нас, пока мы пятились к входной двери. Маттео открыл ее и схватил ключи, которые были оставлены на столе вместе с пистолетами.
– Помни, Маттео, – сказала Джеки, когда он потянулся за нашими телефонами, – оставь оружие.
Он промолчал в ответ, но кивнул, сгребая ячейки и засовывая их обе в карман. Я, однако, был слишком погружен в свои мысли, чтобы сделать это. Только когда мы оказались снаружи и за нами закрылись двери, я почувствовал в своих легких глоток свежего воздуха. Это обожгло мне горло.
Убить. Я хотел убить ее, черт возьми. Разрезать ей внутренности, обернуть кишки вокруг горла и наблюдать, как из нее вытекает жизнь. Убийство давным-давно стало образом жизни, но я никогда не хотел наслаждаться им так сильно, как сейчас.
Зазвонил сотовый телефон, и когда мы с Маттео направились к машине, которую оставили припаркованной перед особняком, он вытащил его и ответил.
– Да?
Он остановился, схватил меня и сунул телефон мне в руку, когда я повернулся к нему. –
– Я поведу, – сказал он. – Это тебе.
Стиснув зубы, я выхватил у него телефон и поднес его к уху.
– Надеюсь, это будет что-то, блядь, хорошее, – рявкнул я в трубку. – Что?
– У тебя гребаная проблема.
Я нахмурился, услышав этот голос.
– Адриан? Что, черт возьми, ты имеешь в виду?
– Твоя жена здесь, в Нью-Йорке, и у нее неприятности.
Все становилось все лучше и лучше, черт возьми.
Глава 2
7
Пробуждение после того, как меня вырубили ударом кулака, не входило в мой список ситуаций, которые я когда-либо хотела бы повторить. Это было все равно что проснуться с жутким похмельем, не испытав ни малейшего удовольствия от предыдущей ночи.
Низкий стон эхом вырвался из моего горла, когда я открыла затуманенные глаза и уставилась на комнату, в которой находилась. Вторглась серая тьма, и мне потребовалось мгновение, чтобы осознать, что жар, окружающий мое лицо и просачивающийся в шею, был мешком у меня на голове. Однако не прошло и двух секунд после того, как я это осознала, как сумка была сорвана – рука при этом схватила несколько прядей моих волос и выдернула их тоже.
Я стиснула зубы и свирепо посмотрела на ответственного за это человека. Тот самый монстр из прошлого. Сука. Это был не Гейвен, и это была не корпорация, которая охотилась за Роном. Дело было вовсе не в Роне. Дело было во мне, а Рон был просто сопутствующим ущербом. Вот и все о моем блестящем деловом послужном списке.
– Привет, сестренка.
Как у настоящей злодейки из какого-нибудь дрянного боевика категории "Б", стук каблуков Джеки, сопровождающий ее голос, которого я не слышала пять лет, заставил мои нервы взвинтиться. Я стиснула зубы и устремила на нее пристальный взгляд, когда она встала передо мной. Кроваво-красные губы, черная подводка для глаз и идеальная прическа – все это вылепила образ моей старшей сестры. Она улыбнулась, ее кожа даже не сморщилась ни на йоту, когда она посмотрела на меня сверху вниз.
Я уставилась на нее в ответ.
– Джеки.
– Добро пожаловать домой, – сказала она. – Даже если это ненадолго, ты должна наслаждаться этим, пока можешь.
– Ты имеешь в виду дом, который ты украла? – беспечно спросила я. – Тот, из-за которого ты убила собственного отца?
Ее улыбка стала жестче.
– Я не украла ничего, чего бы не заслуживала, – отрезала она. – Я была создана для такой жизни, и я сказала тебе, что если ты хочешь выжить в ней, то тебе следует позаботиться о том, чтобы никогда больше не показывать свое лицо. И все же, – она махнула в мою сторону накрашенными красным ногтями, – ты здесь.
– Забыла, что приказала своим людям притащить меня сюда? – спросила я. – Твоя забывчивость всегда удобна. Ты уверена, что не впадаешь в старческий маразм, Джеки?
Я не видела, как раздалась пощечина, но это меня не слишком удивило. Болезненное эхо ее ладони, ударившей меня по щеке, разнеслось по комнате и пронзило мой череп на мгновение, прежде чем мой разум догнал мое тело. Повернув лицо обратно в ее сторону, я облизнула губу. Кровь задержалась у меня на языке, и я потрогала свежий порез на нижней губе, прежде чем покачать головой.
– Зачем ты привела меня сюда, Джеки? – спросила я, продолжая разговор как ни в чем не бывало. Я знала, что это ее разозлит. Я этого и хотела. – И мой клиент?
– Рональд Вайзер? – уточнила Джеки. – Он здесь. Впрочем, не стоит беспокоиться. У меня нет намерений что-либо с ним делать – мой план состоял просто в том, чтобы захватить его, чтобы выманить тебя. Я еще не знала, что ты вырвалась из хватки Гейвена. У тебя всегда хорошо получалось убегать.
– Ты должна отпустить его, – огрызнулась я. – Он не имеет к этому никакого отношения, здесь только ты и я.
– Тебе следует беспокоиться о себе больше, чем о своем клиенте, сестренка, – ответила Джеки.
Отвернувшись от меня, она направилась в дальний конец комнаты, давая мне время по-настоящему проанализировать, где я нахожусь. Знакомые стены были выкрашены в светло-серый цвет, а занавески сменили цвет с черного на бледно-лавандовый. Если бы не длина и ширина комнаты, старые викторианские окна и письменный стол, стоявший перед ними, это могло бы заставить меня подумать, что это другая комната. Но это было не так. Я узнала ее, и когда мой взгляд упал на красную ковровую дорожку, я вспомнила, когда была здесь в последний раз.
В той же комнате, где был убит мой отец.
Двери в кабинет открылись, и я вскинула голову, стряхивая меланхоличные воспоминания, когда внутрь вошел новый человек. Он был высоким, с темной щетиной на лице, которое было почти жестким. Его глаза были черными – какого бы цвета они ни были на самом деле, они могли быть поглощены его зрачками.
Он взглянул на меня без всякого интереса, когда Джеки пригласила его войти и коснулась его груди. Не колеблясь, мужчина наклонился и схватил ее за талию. Она приподнялась на цыпочки, улыбаясь и подставляя свои губы его губам. Он взял ее, влажные звуки их поцелуя наполнили комнату. Я поморщилась и попыталась смотреть куда угодно, только не на них двоих, когда они целовались.
Кроме рыжего, стоявшего у меня за спиной, в комнате находилось еще по меньшей мере трое мужчин. Один у окон, один у дверей, с кем бы, черт возьми, она ни трахалась, а другой у стены.
Никаких признаков Рона, хотя она сказала, что он здесь. Мои руки были крепко связаны за спиной чем-то вроде прочной лентой. Я поправила плечо, потянув за ленту как можно незаметнее, чтобы определить, насколько трудно будет выбраться.
Определенно, будет нелегко, – поняла я, когда лента порвалась и натянулась на моей коже.
Я вздрогнула. Казалось, клей был достаточно прочным, чтобы оторвать плоть от кости. Прежде чем я успела проверить это дальше, Джеки оторвала свое лицо от лица мужчины и снова повернулась ко мне.
Каким-то образом ее помада все еще была на месте – думаю, поцелуй был громким только потому, что я была чертовски уверена, что если бы я поцеловала Гейвена вот так, он бы испортил мой макияж. Она провела пальцем по уголкам рта – как будто вытирая какую-то невидимую влагу, когда она оставила его и направилась обратно ко мне.
Мужчина последовал за ней.
– Это тот, о ком ты хотела, чтобы я позаботился?
– Да. – Джеки улыбнулась мне. – Это моя сестра. Ангел, встречай Блейда. Сегодня ночью он станет твоим убийцей.
Блейд? Я недоверчиво посмотрела на него. Какому взрослому гребаному мужику понадобилось такое дрянное гребаное имя? Когда эта мысль промелькнула у меня в голове, слова Джеки заглушили ее, напомнив мне, что есть вещи поважнее, на которых нужно сосредоточиться, чем на каком-то жалком имени какого-то жалкого убийцы.
– Думаешь, убив меня, ты будешь в безопасности, Джеки? – огрызнулась я, с каждой секундой становясь все злее. – Ты, черт возьми, убила своего собственного отца и обвинила в этом меня. Друзья отца знают об этом. Гейвен знает об этом. Ты не уйдешь, даже если убьешь меня.
Длинные черные ресницы опустились, а затем поднялись, когда Джеки моргнула, глядя на меня, а затем с явной фальшью подавила притворный зевок.
– Для меня это не имеет значения, – ответила она. – В конце концов, ты все равно будешь мертва, и только один Прайс будет жить. – Ее улыбка вернулась, когда она наклонилась к моему лицу и протянула руку, крепко схватив меня. Ее ногти впились в мои щеки, когда она держала мою челюсть. – И это я, – усмехнулась она.
Холод проник в мое тело. Почти такой же холод, который я почувствовала после убийства того человека на парковке мотеля. За исключением того, что этот тип холода был немного другим, он казался темнее. Более зловеще. Какая бы тонкая ниточка связи ни была у меня когда-то с моей сестрой, она разорвана, и когда темные змеиные глаза в ее черепе впились в мои, я поняла кое-что еще. Я хотела причинить ей боль. Ни один нормальный человек не захотел бы этого. Ни один нормальный человек не помышлял об убийстве собственной семьи из мести. Они предоставили бы правосудие властям, которую не смогла бы остановить ни полиция, ни правительственное учреждение.
Жаклин Прайс.
Прежде чем я успела передумать, я запрокинула голову и врезалась лбом ей в нос. Она была так близко, что я услышала хруст при ударе. Сильная пульсация вспыхнула у меня перед глазами, но потрясенный крик Джеки был достаточной наградой, и я подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как она отшатнулась назад, закрыв лицо рукой, из-под пальцев которой сочилась кровь.
– Ты сука! – взвизгнула она.
Пот стекал у меня по спине, когда я смотрела на нее снизу вверх. Что-то мокрое коснулось моего лба и скользнуло вниз между глаз и по переносице. Капелька ее крови? Или я сломала свой собственный нос? Это не имело значения.
– Помнишь, что всегда говорил папа? – спросила я, глядя на нее в ответ, трясясь от ярости. – Что бы ты ни делал в этой жизни, всегда есть цена, которую нужно заплатить. Я надеюсь, ты готова заплатить ее, Джеки, потому что она придет за тобой. Как только я выберусь отсюда, ты все равно что покойница.
Руки Джеки опустились, и я впервые увидела степень своего повреждения. Ее нос определенно был сломан – он был перекошен по сравнению с ее обычно идеально накрашенным лицом. Кровь сочилась из обеих ноздрей, размазываясь по губам и стекая по подбородку. Она зарычала и повернулась, топая к мужчине у стены.
– Нож! – практически закричала она.
Когда ей показалось, что он двигается недостаточно быстро для нее, она взвизгнула от разочарования и дала ему пощечину, прежде чем залезть к нему в карман и вытащить перочинный нож, а затем пнуть его прямо по яйцам. Я вздрогнула, когда мужчина рухнул на пол. Бедный ублюдок был не более чем боксерской грушей для ее гнева. Каждый мужчина в комнате, казалось, застыл от действий Джеки, и напряжение заполнило пространство в четырех стенах.
Если Джеки и была в курсе, то никак этого не показала. Вместо этого она раскрыла нож, который взяла, и направилась обратно ко мне. Лезвие вонзилось в мое плечо с шокирующей скоростью. Воздух из моих легких вырвался, когда я задохнулась и зашипела от боли. Выдергивая его снова, Джеки снова попыталась ударить меня ножом, но ее остановил мужчина, с которым она целовалась.
– Если ты не хочешь, чтобы она умерла слишком рано, тогда я рекомендую тебе позволить мне позаботиться об остальном, – сказал он.
Грудь Джеки вздымалась, ее груди быстро поднимались и опускались. Она раскраснелась от лица до кончиков сисек. Кровь сочилась из раны, которую она мне нанесла, впитываясь в выцветшую толстовку, которую я все еще носила. Мне казалось, что мое плечо горит. Я склонила голову и дышала через нос. Слезы грозили потечь по моим ресницам, но я проглотила их обратно, отказываясь доставить ей даже такое удовольствие.
Я стала другой, чем была пять лет назад. Я стала сильнее. Намного лучше, чем она когда-либо будет. Я повторяла эту мантру в своей голове, когда услышала, как этот мужчина сказал ей что-то еще. Что бы это ни было, я не обратила на это внимания, поскольку сосредоточилась на том, чтобы не заплакать. Однако ответ Джеки был громким и ясным.
– Я хочу, чтобы было больно, – закричала она. – Сделай так, чтобы было больно, Блейд. Я хочу, чтобы она страдала!
– Конечно.
Блейд перевел взгляд с Джеки на меня, когда я подняла голову, и когда посмотрела на него в ответ, я поняла, что он не был Гейвеном. Возможно, они оба были убийцами, но у этого человека не было привязанности ко мне и не было причин не выполнять приказы Джеки. Он подтолкнул Джеки к двери.
– Иди, подправь свой нос, – сказал он. – Я позабочусь о ней.
Джеки закрыла лицо рукой, как будто забыла о своем сломанном носу. Она вздрогнула, когда случайно задела его. Взгляд, которым она окинула меня, воспламенил бы меня, если бы он горел еще сильнее от ненависти.
– Я должна пойти убедиться, что Гейвен больше не появится на моем пороге, – сказала она слегка приглушенным, но все таким же обиженным голосом. – Убедись, что она мертва, Блейд. Когда я вернусь, я либо хочу услышать крики, либо ничего.
– Тебе следовало позаботиться об этом человеке раньше, – ответил Блейд, но, шагнув вперед, он сунул руку в карман своего костюма и достал маленький мешочек – он выглядел почти как бритвенный набор в рулоне.
Джеки щелкнула пальцами и жестом пригласила оставшихся мужчин следовать за ней. Мужчина на полу, сжимавший свой член и яйца, застонал, но поднялся на ноги и захромал вслед за остальными.
