Текст книги "Жестокий хозяин (ЛП)"

Автор книги: Люси Смоук

Соавторы: Э. Дж. Мейси
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 21

Я не знаю, как долго меня заставляли там лежать – в основном голой, с приподнятой задницей, пока сперма Гейвена просачивалась мне внутрь, часть ее стекала по внутренней стороне бедер. Это было столь же унизительно, сколь и мучительно. По множеству причин это было неправильно. Я уткнулась лицом в прохладные простыни поверх удобного матраса и потерлась взад-вперед, пытаясь стереть немного макияжа, который, как я знала, должен был испачкать мои щеки.

Гейвен был спокоен. Если бы не скрип дерева и кожи, я бы даже не узнала, где он, но я не была идиоткой, он был таким же извращенцем, как и они. Он сидел в кресле с откидной спинкой, в котором сидел раньше, и наблюдал за мной. Смущение захлестнуло меня, но вслед за ним последовало нечто такое, в чем я не была до конца уверена, что хотела бы признаться даже самой себе. Жар. Голод. Желание.

Я ждала и надеялась. Я молилась, чтобы Гейвен решил освободить меня от этих оков и, по крайней мере, дал мне немного времени побыть одной. Время перегруппироваться. Время разработать план. Потому что, во всяком случае, его клятва оплодотворить меня своим наследником только укрепила мою решимость сбежать. Он не мог узнать об имплантате, но я поблагодарила свою счастливую звезду за то, что я была так предусмотрительна.

Дело было не в том, что я не хотела ребенка – но ребенок в этом мире? Мой ребенок, будет ничем иным, как угрозой для Джеки, такой же, какой была я. Я не доверяла себе, чтобы позаботиться о ком-то еще, и сомневалась, что смогу – по крайней мере, до тех пор, пока она не уйдет и я не буду в безопасности.

Мои веки опустились, а время, казалось, тянулось бесконечно. Секунды превратились в минуты. Долгие периоды тишины наполняли мои уши. Я моргнула, обнаружив, что мое тело погружается все глубже и глубже в матрас, несмотря на легкий дискомфорт от связанных рук. Усталость сковала мои конечности, угрожая утащить меня в небытие.

Я не знала, как долго я боролась с этим, но, в конце концов, забвение победило. Я погрузилась в дремоту, и комната вокруг меня померкла. Некоторое время спустя я почувствовала, что выхожу из бессознательного состояния, но лишь на мгновение, когда с моих рук сняли наручники и мое тело подхватила пара сильных рук.

Я плыла по течению, пока меня несли. Мягкое покачивание шагов мужчины – шагов Гейвена – медленно убаюкивало меня, возвращая в темноту. К тому времени, как он уложил меня на удобную кровать, откинув простыни, чтобы освободить для меня место, я изо всех сил старалась не погрузиться обратно в свой собственный затуманенный разум. Я вздрогнула, почувствовав, как толстые пальцы скользнули вниз по моему боку. Стон вырвался из моего горла, когда те же самые пальцы двинулись между моих ног, проникая в мою воспаленную киску.

Со стоном я попыталась откатиться в сторону. Измучена, я была так чертовски измучена. Я не смогу сделать это снова.

– Шшшшш.

Низкий, рокочущий голос Гейвена эхом отозвался в моих чувствах. Его палец изогнулся внутри меня, заставив меня вздрогнуть, прежде чем он, наконец, высвободился, и я расслабилась на кровати. Простыни были натянуты на меня, и я уютно устроилась в них, вцепившись в шелковистое ощущение, когда я позволила себе снова погрузиться в сон.

Я спала так крепко и так долго – или мне так казалось, – что, когда я снова открыла глаза, мне показалось, что прошли часы. Это был один из тех снов, которые полностью овладевают человеком и заполняют его сознание до тех пор, пока весь мир не покажется новым и непохожим на другой, когда он проснется.

Сев в постели, я огляделась по сторонам и обнаружила, что я одна.

– Гейвен? – позвала я, один раз кашлянув, когда мой голос охрип и прервался.

Подняв руку, я потерла горло и сморгнула песок с глаз. Я снова кашлянула, а затем посмотрела в сторону, покачивая ногами через край кровати. На ночном столике стояли стакан воды, пузырек с таблетками и записка. Сначала я взяла пузырек с таблетками, вздохнув с облегчением при виде тайленола. Высыпав две овальные таблетки из упаковки в рот, я схватила стакан с водой и выпила половину.

Мои мышцы болели. Мои плечи взвыли от нестерпимой боли, но более того – место между ног казалось саднящим. Заложив одну руку за шею, я отвела ее в сторону, вытягивая в надежде, что это немного снимет напряжение, пока я продолжала осматривать комнату.

Я все еще находилась в частной клубной комнате, в которую привел меня Гейвен, но из-за отсутствия окон невозможно было сказать, сколько времени прошло с тех пор, как я заснула. Единственное, на чем сразу же сосредоточился мой разум, было самым важным – я одна.

Резко встав, я покачнулась на ногах и схватилась за столбик кровати, когда, спотыкаясь, отошла от тумбочки. Я задохнулась и посмотрела вниз на свои ноги, когда мое внимание привлек металлический скрежет.

– Гребаный мудак, – пробормотала я, когда поняла причину, по которой я была одна.

Гейвен не был идиотом. Без сомнения, он знал, как только я проснусь одна, без присмотра, я попытаюсь сбежать. Он не ошибся. Именно таково было мое намерение. К сожалению, запертый наручник, прикованный цепью к моей лодыжке, помешал этим планам.

– Черт.

Проклятие с шипением вырвалось из меня, когда я оттолкнулась от столбика кровати и сделала несколько шагов в сторону, следуя вдоль цепочки туда, где находился конец. Наклонившись, я подняла его и затем потянула.

Кровать заскрипела. Я взглянула в сторону шума, прежде чем нырнуть за нижнюю часть гигантского предмета мебели. Мои колени коснулись пола, а мгновение спустя и щеки, когда я просматривала нижнюю часть постов. Там – с другой стороны кровати была вделана петля, которая соединяла цепочку.

Обхватив цепочку обеими руками, я дергала снова и снова. Кровать заскрипела, но так и не сдвинулась с места. Снова встав, я уставилась на кровать. Это была чудовищная штука, сделанная из темно-красного тяжелого дерева. Я ни за что не смогу оторвать цепь со столба. Я недостаточно сильна. Должен быть другой способ.

Повернувшись по кругу, я заново оглядела комнату. На этот раз у меня была цель. Мне нужно было найти что-нибудь, что угодно, что помогло бы мне расстегнуть манжету, опоясывающую мою лодыжку. Я не знала, на долго ли Гейвен ушел или когда он вернется, но мне нужно было уйти к тому времени, когда он придет.

Цепь тянулась за мной, когда я передвигалась по помещению, но она не позволяла мне уйти далеко. Я остановилась на полпути в комнату и низко зарычала, когда кровать снова заскрипела, и, посмотрев вниз, обнаружила прикрепленную ко мне цепь, туго натянутую и неумолимую. Гнев поднялся в моей груди. Я втягивала воздух за воздухом и дрожала, скрестив руки на груди и потирая их вверх-вниз.

Неудивительно, что я так глубоко зарылась в одеяло – без Гейвена, который согревал мое тело, комната казалась замерзшей пустошью. Больше воздуха обдувало мое тело, и я поняла, что стою совершенно голая, начиная с нижней половины, и единственное, что на мне все еще было, – это едва заметный лифчик, который Гейвен заставил меня надеть. Если я собираюсь выбраться отсюда, мне понадобиться новая одежда или вернуться в раздевалку за платьем.

Однако, как только мне пришла в голову эта мысль, я отбросила ее. Нет. Платье нужно оставить здесь. Это было слишком показушно. Я развернулась обратно к кровати и уставилась на оскорбительную мебель, обдумывая свои следующие действия. Это был секс-клуб – так что женщина, идущая в основном голым, скорее всего, не привлекло бы особого внимания. Но было бы странно быть одной и без сопровождения?

Пока я размышляла об этом, что-то блеснуло в моем боковом зрении. Я остановилась и оглянулась. Мои глаза расширились, когда я заметила пару зажимов для сосков, висящих на стене со снаряжением для бондажа. Они были металлическими – как раз то, что мне было нужно. Я поспешила вперед и чуть не споткнулась лицом, когда моя цепь снова дала о себе знать.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо!

Они были вне досягаемости. Я провела обеими руками по лицу и резко вдохнула. Нет, я могу разобраться с этим. Мне просто нужно что-то достаточно длинное, чтобы дотянуться до него, ухватиться за него или придвинуть поближе. Я снова огляделась по сторонам и не нашла ничего подходящего, я решила копнуть немного глубже.

Повернувшись обратно к кровати, я поспешила к сундуку, который заметила прошлой ночью. Я встала на колени, чтобы расстегнуть застежку, и распахнула ее, замерев с широко раскрытыми глазами, когда мне открылась внутренность. Если я думала, что стена рабства немного нервирует, то этот сундук был полон вещей, которые заставляли мои внутренности трепетать.

Я сжала бедра вместе, когда просунула руку внутрь и подняла первое, на чем остановился мой взгляд. Это был распорный брус. Длинный, толстый и черный, с привязными ремнями на обоих концах. Сам брус был сделан из твердой стали, обтянутой кожей. Но еще лучше было то, что он был регулируемым.

Быстро встав, я нажала на центральные выемки, и меньшая часть бруса во внутреннем углублении выскользнула наружу. Я нажала на противоположную сторону, и еще одна деталь вышла и встала на место. На первый взгляд казалось, что в нем почти три фута. Я предположила, что это было нечто такое, что Гейвен, вероятно, использовал раньше – правда, не на мне, и по какой-то причине у меня скрутило желудок.

Стряхнув с себя хмурое выражение, которое начало формироваться, я вернулась в самый дальний угол комнаты, до которого смогла дотянуться, а затем немного далее, потягиваясь и выгибаясь дугой, я направила штангу к стене. Кожа лязгнула о металл, и я выругалась, когда перевернула стержень и попыталась с помощью ремней зацепиться за цепь, соединяющую зажимы.

Я знала, что зрелище, должно быть, было нелепым, и мысленно поклялась, что если бы Гейвен вошел прямо сейчас, я бы точно сгорела в огненной яме смерти и была бы благодарна за это. Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох, а затем резким рывком вверх сняла зажимы с крючка.

Мои глаза открылись, и я посмотрела вверх, когда эта чертова штука взмыла надо мной, летя по воздуху. Я развернулась и нырнула за ним, когда он приземлился на пол рядом с кроватью. Распорный брус выпал у меня из рук, когда я ухватилась за металлические зажимы и сняла один из них с тонкой цепочки.

Металл, скреплявший их вместе, был намного тоньше и слабее, чем та же цепь, привязывающая меня к кровати. Петли, которые соединяли их вместе, тоже не были сращены, что позволило мне вбить гвоздь в одну из них и отогнуть ее наружу, пока у меня не остался маленький металлический кружок размером с ноготь моего мизинца.

Вздохнув с облегчением, я еще больше отогнула маленький кусочек металла наружу и поставила его на пол, и разбила его ладонью, чтобы еще больше выровнять. Я была знакома с довольно крутым вором, которого встретила в Италии несколько лет назад, чтобы поблагодарить за этот трюк. Если бы не она, я бы понятия не имела, как открыть замок на моей лодыжке.

Как только я разгладила маленький кусочек металла до тех пор, пока он не стал длиной по крайней мере в дюйм, я повернулась в сторону, подняла ногу и поставила ее ровно. Я просунула один конец маленькой металлической полоски в замочную скважину и пошевелила, наклонившись, чтобы прислушаться к работе механизма.

К сожалению, если он и издал какой-то звук, то был слишком тихим, чтобы я могла его расслышать, так что мне приходилось двигаться на ощупь. Я вертела и дергала металлическую деталь вверх-вниз, пока не почувствовала, как внутри замка что-то щелкнуло. Когда это, наконец, произошло, я победно сжала кулак и быстро сняла замок, прежде чем расстегнуть кожаную манжету.

Как только я освободилась, я поспешила в ванную в надежде, что там найдется еще что-нибудь, чем можно прикрыться. К счастью, я нашла красный шелковый халат, висевший на обратной стороне двери. Я стащила его и прикрылась, туго завязав пояс, чтобы он не расстегнулся.

Гейвен, возможно, думал, что поймал меня в ловушку и крепко запер, но я больше не была невинной девочкой-подростком, на которой он женился. Я была женщиной, которая прошла через гребаный ад, и я научилась выживать в нем. Я чертовски уверена, что не готова к тому, чтобы меня схватили и заперли навечно. Мне нужно кое-что сделать. Клиенты, которые полагались на меня, и сестра, с которой мне приходилось иметь дело, чтобы она не нашла меня и не убила сама.

Это, по крайней мере, было одной вещью, которую Гейвен заставил меня осознать, схватив меня и заключив в тюрьму. Я не могу позволить этому продолжаться. Если я когда-нибудь захочу жить без оглядок через плечо, тогда с ней нужно будет разобраться.

Проглотив комок в горле при этой мысли, я направилась к двери, через которую вошла, и подергала ручку. Мои губы плотно сжались, когда я поняла, что дверь тоже заперта. Гейвен был никем иным, как осторожным человеком. Конечно, он запер бы дверь. Не то чтобы я позволила бы этому остановить меня.

Вернувшись в комнату, я вернулась к тому месту, где выбросила металлические зажимы. Маленькие кольца цепочки не подошли бы к дверному замку, но я отвинтила маленькую деталь, которая стягивала зажимы, и позволила им полностью открыться. Они были сделаны из тонких кусочков металла, но независимо от того, насколько качественно изготовлен тонкий металл, его почти всегда можно согнуть и реконструировать.

Выковыряв небольшую, но более прочную деталь из самих зажимов, я вернулась к двери и встала на колени, чтобы вставить ее в замок. На этот раз я услышала щелчок прямо перед тем, как замок повернулся. Я даже не подумала убрать за собой. Гейвен все равно понял бы, что я ушла, как только он вошел бы в комнату. Поэтому, я просто оставила осколок в двери, схватилась за ручку, рывком распахнула ее и выбежала в коридор.

Время было на исходе, а я почти выбилась из сил.

Глава 2

2

Воплощением высокомерия было думать, что ты все знаешь и что тебя ничто не может удивить. Когда я стоял в пустой комнате, которую покинул несколько часов назад, чтобы встретиться с Арчером, я должен признать, что был удивлен. Пустота комнаты была особенно шокирующей, учитывая, что, когда я покидал ее, на той самой кровати, которая теперь стояла со смятыми простынями, спала женщина.

Однако, теперь женщины нигде не было видно.

Позади меня раздался тихий свист.

– Похоже, твоя хорошенькая птичка улетела.

Бросив мрачный взгляд на Арчера, я не удостоил его слова ответом. Вместо этого я вернул свое внимание к комнате передо мной. Как, черт возьми, ей удалось расстегнуть манжету? Ответ был разбросан по полу в изножье кровати.

Я шагнул вперед и присел на корточки, поднимая тонкую цепочку с одним металлическим зажимом для сосков, все еще болтающимся с одной стороны. Манжета была оставлена, из нее все еще торчал кусок металла.

Низкий смешок вырвался из моей груди. Я покачал головой и мои глаза закрылись. Как это недальновидно с моей стороны, – подумал я. Я не придавал ей должного значения. Я снова открыл глаза и встал, поворачиваясь обратно.

– Похоже, ваша жена, – начал Дженсен, брат Йена, хотя и не по крови, оглядывая комнату, прежде чем остановиться на мне, – хочет развестись.

Мои пальцы сомкнулись вокруг цепочки, моя хватка усилилась.

– Она его не получит, – отрезал я. – Вы трое знаете так же хорошо, как и я, что если однажды принцесса мафии выходит замуж, она в этом до конца жизни.

Йен вздохнул и шагнул вперед, встав между своими друзьями. Хотя он был не выше меня, он, несомненно, был шире. Он указал на комнату, а затем на меня.

– Я сомневаюсь, что ты позволишь чему-то подобному остановить тебя, – сказал он. – Но если она достаточно умна, чтобы покинуть клуб незамеченной, то не сомневаюсь, что она достаточно умна, чтобы снова ускользнуть от тебя.

Несмотря на спокойный тон, слова Йена не были предназначены для успокоения.

Я был самоуверенным. Я считал себя непобедимым. Я думал, что заполучил ее именно там, где хотел.

Я ошибся.

Так невероятно, блядь, ошибся.

Я покачал головой.

– Единственный из вас, кто мне нужен, это Арчер.

Арчер в ответ застонал.

– Да ладно тебе, чувак. Я уже говорил тебе раньше, Адриан гораздо лучший…

Я не дал ему закончить фразу. Не успели слова слететь с его губ, как я сунул руку в карман куртки и вытащил пистолет. Не моргнув глазом, я навел на него дуло и замер, держа палец на спусковом крючке.

– Друг ты или нет, Арчер, – предупредил я. – Я найду свою жену, и если мне понадобится твоя помощь, ты ее окажешь.

Без колебаний Йен преградил ему путь.

– Отпусти. Свою. Чертову. Пушку.

Ноздри мужчины раздулись, и он, казалось, раздувался от ярости, когда стоял передо мной. Арчер, невозмутимый, повернул свою светловолосую голову.

– И вообще, как, черт возьми, тебе удалось пронести его тайком?

Я пожал плечами.

– У тебя свои способы, а у меня свои.

Он вздохнул и покачал головой.

– Ты же знаешь, я собирался помочь тебе, придурок. Убери это к чертовой матери, пока Йен все не испортил, – сказал он. – Я просто ныл.

Пистолет был возвращен в кобуру, но Йен не двинулся с места, пристально глядя на меня. Я ждал, наполовину любопытствуя, наполовину уже зная, как он отреагирует. Он двинулся вперед, пока мы не оказались почти грудь к груди.

– Если ты еще когда-нибудь принесешь оружие в мой клуб без моего разрешения, – сказал он низким и холодным голосом, – я засуну его тебе в задницу и нажму на чертов курок.

Между нами повисло молчание. Мои нервы были напряжены от едва сдерживаемой ярости, и хотя я знал, что ничто из этого не было направлено на него, ярости нужен был выход.

Проходили секунды, пока, наконец, Арчер не разрядил напряжение коротким «извращенец», вызвав у Дженсена приступ смеха.

Я резко вдохнул и обошел мужчину, прежде чем кивнуть Арчеру.

– Проверь записи с камер видеонаблюдения, – приказал я. – Я хочу получить все до единого файлы с видеозаписью клуба, как только они у тебя появятся – все, что имеет к ней отношение.

– Что ты собираешься делать? – спросил Арчер.

Я нахмурился, продвигаясь дальше по коридору.

– Я хочу нанести визит к своей к невестке, – уклонился я.

Пришло время отрубить зверю голову – скорее в буквальном, чем в переносном смысле. Как только Джеки исчезнет, у Ангела больше не будет причин убегать. Если, конечно, ее не удерживала на расстоянии не сестра, а я.

Однако это была не та возможность, которую я хотел бы рассматривать. Как раз в тот момент, когда я подумал, что все стало проще, что мы снова начинаем понимать друг друга, все пошло насмарку. Каждый раз, когда я приближался, Ангел сбегала от меня. Я цеплялся за нее только для того, чтобы разочаровываться снова и снова. Другой мужчина, возможно, уступил бы и наконец-то отпустил ее. Нормальный мужчина. Но я был кем угодно, только не нормальным. Я был гребаным Гейвеном Бельмонте.

Единственный результат, которого я хотел, – это тот, при котором я снова просыпался с Эванджелин Прайс в моей постели, в моих объятиях. Я хотел, чтобы ее живот набух и округлился от моего ребенка – нашего ребенка. И все же, наследница она или не наследница, она была моей. Я предъявил свои права, и ни одна другая женщина не могла повлиять на меня так, как она. Никто другой не смог бы довести меня до грани безумия так, как она. А теперь ее нет. Но снова и снова я буду охотится за ней. Даже если это означает, что мы будем кружить по этому пути снова и снова до конца нашей жизни. Поймать и сбежать. Охотится на нее как на свою добычу. Я сделаю это столько раз, сколько потребуется, чтобы она поняла, что я никуда не уйду. Я никогда не собираюсь останавливаться. До тех пор, пока она не поймет, что ее место рядом со мной. Что она моя.

Глава 23

Три дня. Именно столько времени мне потребовалось, чтобы выследить Рональда, обходя все известные человеку камеры видеонаблюдения. Даже если Гейвен не догнал меня, я все равно чувствовала, что за мной наблюдают каждую секунду каждого дня. С другой стороны, по крайней мере, я была свободна, а не заперта голой в какой-нибудь комнате у черта на куличках в Нью-Йорке.

К счастью, за то время, что я заперта, Рональду удалось спрятаться. Он последовал моим указаниям и нашел дерьмовый мотель в нескольких часах езды от своего дома, где никому и в голову не пришло бы искать всемирно известного гения и ученого.

Я притормозила на дешевом седане, который мне удалось забрать из своих спрятанных припасов и свернула на парковку мотеля "Байвей". Одноэтажное здание вытянулось спиной к длинной лесной полосе, а фасадом было обращено к старому шоссе, которое, вероятно, пятьдесят лет назад привлекало больше внимания, чем сейчас.

Большая желтая вывеска "ВАКАНСИЯ" с выцветшими красными буквами была установлена под невзрачным названием мотеля над парковочной зоной перед офисом. Я обошла его и направилась прямо к стоянке вдоль стены здания, припарковалась и вышла.

Над головой нависли темные тучи, и отдаленный раскат грома угрожал и без того унылому дню. Однако здешняя погода никогда не знала, какой она хочет быть. Все еще существовала пятидесятипроцентная вероятность того, что к тому времени, когда я заберу своего клиента и снова отправлюсь в путь, тучи рассеются и засияет солнце. Это делало предсказание почти невозможным.

Вздохнув и быстро отдернув руку, я подняла сумку, которую спрятала на пассажирском сиденье, и закрыла седан, нажав кнопку блокировки на брелоке для ключей, прежде чем направиться вверх по тротуару. Когда я в последний раз разговаривала с Роном и узнала его местонахождение, он сказал мне, что находится в номере номер 6 и был почти без денег.

Смутно я почувствовала укол сожаления. Не только ради Рона и ухода от него, – хотя и не по своей воле, – а потому, что ничего так сильно не хотела, как снова уйти от него. Исчезнуть в пустоте этого мира и никогда больше не быть найденной. Джеки так много отняла у меня, и я не хотела рисковать тем, что она найдет меня так же, как это сделал Гейвен.

Может быть, мне пришло время двигаться дальше и найти новое место для жизни. Я думала, что смогу вернуться в Америку после стольких лет, но я ошибалась. Если я буду в Соединенных Штатах гораздо дольше, я опасалась, что почувствую себя слишком комфортно, что приведет только к тому, что меня снова схватят.

К сожалению, у меня хватило здравого смысла понять, что если Гейвен снова схватит меня после моего второго побега – технически, моего третьего, если считать самый первый раз перед нашей свадьбой, – это приведет к чему-то гораздо худшему, чем оказаться взаперти без одежды.

Я вздрогнула, когда порыв прохладного воздуха ударил мне в спину, и повернулась, дойдя до навеса над дверями номера мотеля. Облака выбрали точный момент, чтобы раскрыться и обрушиться на землю под ним. Внезапный ливень окатил мои ноги и лицо, обдав меня прохладным, влажным дождем.

Я снова вздохнула и покачала головой, поворачиваясь к комнатам, на этот раз не останавливаясь, пока не дошла до нужной двери. Постучала три раза, отступила назад и стала ждать. Мгновением позже до меня донесся звук отодвигаемого замка на цепочке. Затем старый замок щелкнул, и дверь распахнулась.

– О, Рональд, – поморщилась я, оглядывая мужчину.

Он выглядел гораздо хуже, чем в последний раз, когда я его видела. Его лицо было покрыто давней щетиной, а его глаза были еще более заметно ввалившимися – это свидетельствовало о том, как мало он, вероятно, спал с тех пор, как мы в последний раз были вместе.

Я сделала свой первый шаг в комнату и позволила двери закрыться за моей спиной.

– Г-где, ч-черт возьми, ты была, Ева? – сказал он, заикаясь, произнося свой вопрос, когда его взгляд метнулся через мое плечо к теперь закрытой двери.

Я повернулась, щелкнула замком и вернула цепочку на место, зная, что это из-за его беспокойства и паранойи он так нервничает. С другой стороны – за ним действительно охотились люди – так была ли это паранойя, если она была оправдана?

– Прости, – сказала я, потянувшись к нему. Я коснулась его лица со страдальческой улыбкой. – Я собиралась предложить нам уйти прямо сейчас, но, Рон, тебе нужно немного поспать.

– Н-нет, нет, – быстро ответил он, отворачиваясь, когда поспешил к одной из двух полноразмерных кроватей – самой дальней сзади – и поднял с пола небольшую сумку с продуктами. – Я буду готов через две секунды.

Я покачала головой, но так как он был повернут ко мне спиной, то не мог видеть.

– Нет, – сказала я, двигаясь вперед, мои обутые в кроссовки ноги скрипели по виниловому полу из искусственного дерева. По крайней мере, мотель хоть что-то сделал с модернизацией 70-х годов. В противном случае я бы ожидала увидеть гротескный зеленый ковер. – Прямо сейчас идет проливной дождь, – сказала я, как будто он не мог слышать раскаты грома, раскатывающиеся по комнате. – Тебе нужно больше отдыха, чем может дать небольшой сон в машине. Почему бы тебе не прилечь и не вздремнуть? Со мной ты будешь чувствовать себя в большей безопасности.

Он остановился и оглянулся, его глаза скользили вверх и вниз по моей фигуре. Я знала, что выгляжу не так мощно, как впервые мы увидели друг друга. Он встречал меня только в моем лучшем виде, в строгих костюмах и разукрашенных платьях. Если бы я посмотрела в зеркало прямо сейчас это отражало бы немногим больше, чем молодую женщину без макияжа, одетую в обрезанные джинсовые шорты и большую толстовку безразмерного размера, на которой было написано выцветшее название другого колледжа, о котором я даже никогда не слышала. Это было сделано целенаправленно. Я хотела, чтобы мы с Роном слились с толпой. Прямо сейчас, с его встревоженным поведением – пятна пота проступали на нижней стороне белых рукавов той же рубашки на пуговицах, которую он носил несколько дней назад, – мы никоим образом не были похожи на двух людей, которым суждено быть вместе.

Я кивнула на пластиковый пакет, который он положил на кровать.

– У тебя есть там есть сменная одежда? – спросила я.

Он кивнул, и я двинулась вперед, мягко отодвинув его с дороги, открыла ее и сунула руку внутрь. К счастью, у него хватило ума сделать то, что я ему сказала, после нашего телефонного разговора. Запоминание номера сотового, который я ему дала, принесло свои плоды.

– Вот, – сказала я, вытаскивая из сумки светло-серые спортивные штаны и белую рубашку. Я сорвала бирки и передала одежду ему. – Иди в душ и надень это.

Рональд взял одежду, но двинулся с места не сразу, неловко переминаясь с ноги на ногу.

– Я… я забыл нижнее белье, – пробормотал он, краснея.

Сейчас определенно было не время смеяться, поэтому я подавила веселую ухмылку и покачала головой.

– Это не будет иметь большого значения, – сказала я. – Ты можешь надеть это, чтобы спать, а я сбегаю в переднюю и посмотрю, есть ли у них прачечная, в которой я могла бы постирать другие твои вещи.

Его плечи поникли в знак поражения, и он кивнул.

– Хорошо.

– О, подожди! – крикнула я, когда он отвернулся, чтобы следовать моим инструкциям. Он остановился, и я полезла в свою сумку, доставая маленький футляр, который всегда старалась носить с собой. Я открыла его и достала дешевую бритву и протянула его ему. – Пока ты там, тебе следует попробовать побриться.

Он несколько долгих мгновений смотрел на протянутую бритву, прежде чем протянул руку и осторожно взял ее из моих рук.

– Х-хорошо, – ответил он.

Я кивнула и смотрела, как он идет в ванную в дальнем конце комнаты. Я подождала пять минут после того, как включили душ, прежде чем прокралась внутрь и стащила с пола грязную одежду, которая была на нем, включая нижнее белье, прежде чем выйти обратно. Я оставила свои вещи на все еще застеленной второй кровати и схватила ключ с комода, прежде чем снова выйти.

Пока я пробиралась к выходу, дождь еще сильнее хлестал по краю навеса. К счастью, это было быстро, и двадцать минут спустя я уже пользовалась единственной стиральной машиной в прачечной, который был в мотеле, и возвращалась в номер.

Два внедорожника с затемненными стеклами въехали на стоянку, разогнавшись так быстро, что второй врезался в бордюр и чуть не встал на два колеса, когда они внезапно остановились. Я замерла, ужас охватил меня, когда я задалась вопросом, были ли они здесь ради меня или Рональда?

Двери открылись, и оттуда высыпало несколько человек. Мои глаза метнулись на последние двенадцать футов или около того к комнате номер 6, но было слишком поздно. Мужчины, вышедшие из внедорожников, были одеты в темные застиранные джинсы и черные рубашки на пуговицах, но я не упустила из виду выпуклости на их пояснице. Они собирали вещи.

Быстро нырнув за тележку для уборки, оставленную возле соседней комнаты, я присела на корточки и выглянула из-за нее, когда трое из них направились к той самой комнате, в которой я оставила Рона, а еще двое направились в мою сторону.

Гребаное дерьмо.

Мой пистолет был в комнате, в моей сумке, однако там от него было мало пользы. Мне нужно было быстро что-то придумать. Если они были здесь ради Рона, это означало, что они работали на корпорацию, которую он покинул, но если они были здесь не ради него, то это означало, что они были здесь ради меня, и Рон все еще был в опасности.

Я прикусила нижнюю губу и обдумала свой выбор.

Первое. Я могу встать, представиться и посмотреть, узнают ли они меня. Если они узнают, то пришли сюда не из-за Рона. Тем не менее, я все еще была без своего пистолета и не могла в одиночку справиться с пятью взрослыми мужчинами, набивающими жару.

Второе. Я могу остаться здесь на корточках и посмотреть, обойдут ли они меня, направляясь к главному офису. Это был риск, и крайне маловероятно, что они меня заметят.

Третье. Я могу устроить сцену. Эта тележка для уборки не могла быть беспилотной. Поблизости должен быть работник мотеля. Возможно, я могу закричать достаточно громко, чтобы кто-нибудь вызвал полицию. Угроза властей могла бы отпугнуть этих парней – или это могло бы поторопить их получить то, за чем они пришли, и убраться восвояси.

Каждый план был встречен с колебаниями. Все они могли пойти наперекосяк, и, в худшем случае, поскольку у этих людей было оружие, они могли просто решить убить здесь всех. Не стоит втягивать в это дело бедного служащего мотеля.

Поэтому, имея это в виду, я сделала единственное, что могла.

Учитывая, что за место был этот мотель и каких клиентов он, вероятно, привлекал, я решила снять толстовку и завязать ее вокруг своей талии. Схватила майку, которая была на мне под ней, и потянула ее вниз, пока не стали видны чашечки моего лифчика, а затем стянула ее еще на добрый дюйм, чтобы было видно. Когда мне показалось, что этого недостаточно, я задрала подол рубашки и быстро завязала узел над животом и под грудью. Чем больше кожи я демонстрировала, тем более рассеянными и пренебрежительными они, вероятно, были. Мои обрезанные джинсовые шорты, к счастью, были потертыми и маленькими. Они выглядели вполне приемлемо с надетой толстовкой, но теперь я стянула пояс вниз и просунула руку, взялась за бретельки своих стрингов и подняла их над своими бедрами.