Текст книги "Жестокий хозяин (ЛП)"

Автор книги: Люси Смоук

Соавторы: Э. Дж. Мейси
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 7

Я оказалась в ловушке. Никогда за миллион лет я даже не задумывалась об этом, что Гейвен может выбрать такой путь. Что он лишит меня всего, что делало меня собой. Я недооценила его. Каким-то образом. Я просто думала о нем как об убийце. Да, даже после того, как он лишил меня чертовой девственности, я все еще предполагала, что как только я перестану быть ключом к его планам, он потеряет интерес. Я поняла, что это было очень опасное предположение. Это была гораздо более опасная ситуация, чем я когда-либо ожидала.

Хотя в бегах я меняла случайные псевдонимы, я всегда размышляла и надеялась, что однажды я смогу вернуться к тому, кем была раньше. Что я могу снова стать Эванджелин Прайс. Однако со слов Гейвена эта мечта превратилась в сложную паутину. Единственным выходом было бы найти кого-нибудь, кто смог бы это распутать. У меня были нужные связи. Я могла бы это сделать, но даже тогда я не сомневалась, что он придумает что-нибудь гораздо худшее и гораздо более ограничивающее. Это было так, словно время повернулось вспять, и я внезапно перенесся на сотни лет назад, в прошлое. В современном праве это было сложнее, но не невозможно. Те, кого считали опасными для общества и самих себя, имели никаких прав. Никакой автономии. Никакого спасения.

Руки Гейвена убрались с моего лица, пока я сидела в ошеломленном молчании.

– Теперь, когда ты поняла свою ситуацию, – сказал он, – возможно, я смогу продвинуться в соблюдении твоих новых правил. – Я не подняла глаз, когда он встал с кровати. Матрас приподнялся, когда он встал. – Ты всегда будешь оставаться обнаженной в этой комнате, – продолжил он. – Если и когда тебя представят кому-либо, кто придет в это место, ты будешь хранить молчание, пока тебе не зададут прямой вопрос. Когда я вернусь, если тебя не будут сдерживать, тогда ты будешь приветствовать меня на коленях, ноги должны быть разведены в стороны, а ладони на бедрах. Ты будешь спать со мной каждую ночь.

Мой разум взбунтовался и перевернулся, когда его слова вонзились стрелами мне в грудь.

Что мне оставалось делать? Могу ли я сбежать? Объяснила ли я ему, почему сбежала? Нет. Я не могу. Он все еще был в опасности и понятия не имел. Мне нужно было больше информации. Мне нужно было знать, откуда у него такая сила, которой он, очевидно, обладал. У него были свои люди – без них захватить меня было бы невозможно. И наркотики тоже. Он был другим. Больше не простой убийца, а вдохновитель со стратегией.

Я запрокинула голову и уставилась на него, пока он шел через комнату, расстегивая пуговицы на своей белой рубашке и снимая ее со своих широких плеч, прежде чем положить на комод прямо напротив кровати.

– Кто-нибудь еще знает, что я здесь? – спросила я.

Гейвен остановился, подняв голову и встретившись со мной взглядом в зеркале, висевшем над туалетным столиком.

– Ты волнуешься, что твой клиент будет искать тебя?

Я моргнула.

– Ты знаешь, что я делаю?

Я была осторожна, стараясь держать свой новый бизнес подальше от семьи Прайс и знания моей сестры. На самом деле, я избегала североамериканского криминального мира большую часть своих пяти лет, проведенных в бегах. Только за последние шесть месяцев я рискнула вернуться. Я наивно полагала, что, возможно, они закончили меня искать. Что они сдались. Я должна была знать, что такой человек, как Гейвен Бельмонте, никогда со мной не расстанется. Он не из тех, кто отказывается от чего-то, что считает своей собственностью, и как его законная жена, я ею и являюсь. Его собственность.

В отражении зеркала Гейвен продолжал наблюдать за мной. Наконец, казалось, прошла вечность, прежде чем он повернулся и прислонился к комоду. Хотя это было трудно, я заставила себя не отрывать взгляда от его лица и не опускаться к резкому вырезу его груди. Как бы я ни была зла на него, как бы злобно ни вела себя, у меня сжалось в груди при виде этого зрелища. Мужской. Точеный. Красивый. Но под всем этим скрывался еще и монстр. Коварный, зловещий монстр, намеревающийся разорвать меня на части за оскорбление, которое я ему нанесла.

– Если ты спрашиваешь, знает ли твоя семья, что ты у меня, то нет.

От его слов мой позвоночник напрягся, но в то же время меня наполнило облегчение.

– Это не то, что я спросила, – ответил я.

Один уголок его рта приподнялся. Он снова повернулся, и я увидела, как его руки потянулись к ремню на талии. Точными движениями Гейвен расстегнул застежку и вытащил кожаную штуку из петель своих брюк, положив ее на комод, прежде чем вернуться к пуговице и молнии. Не в силах этого вынести, я отвела взгляд и уставилась на свои колени.

Он был прав, что злился на меня, но я была серьезна, когда сказала, что подпишу документы о разводе. Чем дольше мы оставались в одном и том же месте, тем больше шансов, что она найдет меня. Джеки. Моя сестра. Мой шантажист.

– Твое местонахождение знают, – наконец сказал он. – Те, кому это нужно знать – знают, те кому не нужно – нет.

Его слова были удручающе расплывчатыми, но я чувствовала, что любое дальнейшее давление с моей стороны только разозлит его, поэтому я оставила это без внимания. Я хорошо осознавала, как он смотрел на меня, его глаза блуждали, наблюдая, ища. Я точно знала, что он пытается сделать. Гейвен был хорошим убийцей, но он гораздо более искусен в других вещах, помимо нажатия на спусковой крючок.

– Теперь, – заявил он, – перейдем к остальным правилам.

– Как долго мне нужно будет следовать этим правилам? – спросила я, прежде чем он начал снова.

Его лицо не изменилось.

– Пока я не решу, что ты этого заслуживаешь, – сказал он.

Я подавила желание поджать губы или позволить хоть какому-то намеку на мои эмоции отразиться на лице. Я прекрасно осознавала свой гнев, но еще больше осознавала тот факт, что все, что я сейчас сделаю, только послужит его цели. Он хотел получить информацию о том, что произошло в ту ночь, когда я сбежала, а я хотела сохранить это в секрете. Навсегда, если это вообще возможно.

– Знаешь, – сказала я, – это ничего не меняет в наших отношениях, – Я жестом показала на свое обнаженное тело. – Неважно, что ты делаешь со мной – или что ты заставляешь меня делать для тебя – я не собираюсь возвращаться к тому Ангелу, которого ты знал, к тому, которого ты выбрал, как рубашку из каталога. Я больше не та невинная маленькая девочка, которую ты знал, Гейвен.

Он что-то промычал себе под нос. Уголки рта Гейвена приподнялись, когда он откинул голову назад. Нижняя часть его челюсти затеняла горло, но его лицо и самодовольство, которое оно выражало, были видны полностью.

– Ты никогда не была по-настоящему невинной, Ангел, – ответил он. – Ты просто была неопытна. Ты процветаешь под моим началом – мы оба это знаем. Мне не нужно заставлять тебя что-либо делать, любимая, – Несмотря на мое прежнее решение держать свои эмоции под контролем, мое тело автоматически напряглось при этих словах. Однако, кроме хмурого взгляда, я никак не ответила. Он, казалось, тоже не слишком обиделся, потому что легко продолжил. – Но раз уж мы затронули эту тему, почему бы тебе не ответить мне на маленький вопрос, – Его пристальный взгляд впился в меня. – Что случилось той ночью, Ангел?

Брови Гейвена опустились, и высокомерие, обычно окутывавшее его, как плащ, отступило на несколько клочков. Я не могла сказать наверняка, но черты его лица, казалось, каким-то образом смягчились. Его рот уже не был так плотно сжат, а челюсть и близко не была так стиснута, как раньше. Возможно, это было мое воображение, или, может быть, я хотела верить, что этот мужчина, который утверждал, что все еще является моим мужем, не испытывал ко мне полного недоверия или ненависти.

Что произошло в ту ночь?

Так много всего. Воспоминания нахлынули на меня, нахлынув одно за другим. Свадьба. Руки Гейвена обнимают меня. Затем затемненный коридор, когда я выскользнула – для чего? Я не могла вспомнить. Стакан воды или в ванную. Я не знала. Все, что я знала, это то, что покинуть его надежные объятия было худшей ошибкой во всей моей жизни.

Тело моего отца. Иногда я все еще видела его открытые, невидящие глаза в своих кошмарах. Его и Джеки. Глаза его истинного убийцы – смотрели на меня, когда она смеялась.

Однако рассказать Гейвену означало бы обречь его. Если бы он знал, то Джеки не остановилась бы ни перед чем, чтобы избавиться от него, и после того, как я увидела, как она убила нашего отца и что она сделала со мной, я знала, что она не остановиться. В ней не было ничего мягкого, никакой преданности, кроме того, что она отдавала самой себе. Но Гейвен тоже не сдастся без боя. Правда не сулила ничего, кроме смерти и разрушения. Это приведет к тотальной войне, и хотя он сильный и властолюбивый, даже Гейвен не смог бы избежать ее исхода.

Я покачала головой.

– Не имеет значения, что произошло в прошлом, – сказала я вместо этого. – Важно то, что я не хочу быть с тобой сейчас, и теперь, когда моего отца нет, я бесполезна для твоих планов. Нет смысла удерживать меня, Гейвен, ты знаешь это.

Гейвен замолчал на несколько долгих мгновений. Затем вздохнул.

– Я надеялся, что ты, по крайней мере, избавишься от своей привычки лгать, пока тебя не было, – сказал он.

– Лгать? – Я уставилась на него, разинув рот. – Я никогда…

– Закончи свое предложение, – перебил он с мрачным видом, – и ты пожалеешь об этом, Ангел, – Вся прежняя мягкость исчезла, как будто ее никогда и не было. – Ты лгала мне так же, как и самой себе. Ты сбежала, когда я мог тебе помочь. Ты солгала, когда подписывал брачный контракт, когда взяла мое гребаное кольцо и стала моей. Если ты не хочешь рассказывать мне правду сейчас, тогда мне просто придется спросить еще раз позже. А пока давай продолжим с твоими новыми жизненными правилами.

Я нахмурилась, но не смогла ответить. Больше сказать было нечего. До тех пор, пока не найду лазейку, я должна выслушать его. Ровно настолько, чтобы заставить его ослабить поводья, чтобы я снова смогла сбежать. Я проделала это дважды, и даже если он продолжал меня ловить, мне явно становилось лучше. В прошлый раз у него на это ушло полдесятилетия. В следующий раз я бы позаботилась о том, чтобы это длилось всю жизнь. Даже если это означало, что мне придется бежать в самые дальние уголки мира, я бы убралась восвояси. Я бы уберегла его – и себя – от своей сестры-психопатки.

– Я повторю то, что мы уже обсуждали, чтобы убедиться, что ты поняла, – заявил Гейвен, приступая к своей новой роли в качестве доминанта и повелителя. – Ты не будешь носить одежду в этой спальне или в этой квартире без разрешения. Если тебе дадут разрешение, ты будешь носить только то, что тебе разрешено. Ничего больше. Не меньше. Ты не покинешь эту спальню, пока не будет разрешения. Ты не будешь разговаривать ни с кем, кто входит в эту комнату или квартиру и выходит из нее. Тебе будет обеспечено трехразовое питание. Ты будешь питаться. Я не позволю тебе причинять себе вред, пока ты находишься под моей опекой.

– О, но вред, который ты мне причиняешь, не считается?

Сухость в моем тоне была автоматической.

Его взгляд стал жестче.

– Если ты думаешь, что то, что я делаю с тобой, вредно, то тебя ждет настоящий шок, если ты нарушишь какое-либо из моих правил, женушка.

Я закрыла рот и вернула ему свирепый взгляд.

Он продолжил.

– Как я уже говорил ранее, ты будешь обращаться ко мне "Хозяин". Если и когда я решу вывести тебя на публику, ты будешь называть меня своим мужем или сэром.

– Я не могу называть тебя Гейвеном?

Гейвен выгнул бровь.

– А ты этого хочешь? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Кажется странным не называть так.

– Называть меня по имени – это привилегия, которую ты утратила, Ангел, – ответил он. – Возможно, когда ты докажешь мне, что можешь вести себя прилично, я позволю тебе сделать это снова. На данный момент – нет. Ты будешь называть меня хозяином, пока мы здесь, и мужем или сэром, когда мы на улице.

Я знала, что он делал. За те пять лет, что меня не было, я провела свое исследование о Гейвене Бельмонте. Всему тому, что я узнала бы о нем, если бы мы остались вместе, мне пришлось учиться по-другому. Мужчина, за которого я вышла замуж, не был обычным наемным убийцей. Он был прав, когда сказал, что раньше был снисходителен ко мне. Мы были женаты всего несколько часов, прежде чем я бросила все и пустилась в бега. Я едва знала его – не говоря уже о том типе мужчины, с которым я забралась в постель.

Теперь он показывал свое истинное лицо. Он был доминантом. Он посещал БДСМ-клубы. У него были подчиненные в полном распоряжении. О, я не смогла устоять перед искушением подглядывать за ним. Я держалась подальше от Северной Америки и сбежала, когда подумала, что он подобрался близко, но я хотела знать, уйдет ли он к кому-нибудь другому и когда это произойдет. Удивительно, но он никогда этого не делал. А если бы и сделал, я его никогда не поймала.

Так что теперь я была наказан и за это тоже.

– И последнее, но, конечно, не менее важное, – его голос был жесток и наполнен наслаждением. Я уже знала, что он собирался сказать: – Ты будешь придерживаться любого сексуального обучения, Эванджелин Прайс. Ты будешь обучена как мой сабмиссив, – Он указывает через всю комнату на книжную полку у дальней стены. Я уделяла этому мало внимания с тех пор, как попала сюда, поскольку это просто казалось одной из тех вещей, которые люди ставят в комнате, чтобы заполнить ее. Сейчас, тем не менее, я с любопытством задержала на нем свой взгляд. – Я предоставил тебе столько материалов для чтения по этому, сколько необходимо. Если тебе станет скучно, пока ты будешь заперта в нашей спальне, ты можешь ознакомиться с ними.

– Сексуальное обучение… – повторила я.

– Да, – Он бросил на меня быстрый взгляд. – В конце концов, мы муж и жена, – сказал он. – Тебе нужно будет выполнять свои супружеские обязанности в соответствии с моими требованиями.

Холодный, прямой и требовательный. Это был мужчина, за которого я вышла замуж, Гейвен, стоявший передо мной.

– То, что мы женаты, еще не значит, что это не изнасилование, – заметила я.

В глазах Гейвена вспыхнуло что-то непостоянное, и прежде чем у меня была секунда, чтобы вдохнуть, он пересек комнату и оказался передо мной. Его рука опустилась к моему лицу, а затем снова скользнула в мои волосы, пальцы впились в затылок, когда он дернул мою голову назад.

– О, Ангел, – сказал он. – Ты думаешь, я о тебе ничего не знаю. Мы оба знаем, что все, что мы будем делать в этой комнате, на этой кровати, любая сексуальная активность между нами будет по обоюдному согласию. Ты можешь извергать эту красивую ложь сколько угодно, но, в конце концов, ты никогда не сможешь отказать мне. Я твой муж, и довольно скоро стану твоим гребаным Богом.

Глава 8

Дым витал в воздухе над моей головой, поднимаясь от горящего красного кончика сигары, лежащей на подносе рядом со мной. На экране Ангел двигалась по комнате. Прошло несколько дней с тех пор, как мы разговаривали в последний раз. Несмотря на мои правила и намерения, я часто оказывался не в состоянии пойти к ней. Я не спал всю ночь, работал до рассвета, просто чтобы понаблюдать за ней, когда она проснется. Я решил, что предоставить ее самой себе – пусть и запертой – было подходящим способом дать ей привыкнуть к новым обстоятельствам.

Теперь, когда она вернулась туда, куда она принадлежала, у меня были и другие дела. Были встречи – нужно было связаться с другими семьями. Теперь, когда женщина, которая произведет на свет наследника Прайсов, снова была в моем распоряжении, нужно было привести в действие то, что я откладывал последние несколько лет.

После неожиданной смерти Рафаэлло и последующего захвата Джеки империи Прайсов, влияние семьи Прайс то ослабевало, то усиливалось. Хуже не стало, но и не выросло, конечно. Не так, как у меня. Теперь когда правая рука Рафаэлло был моим, подводные течения потенциальной войны поднимались на поверхность.

Я мог бы забыть об этом. Мне не были нужны активы семьи Прайс, чтобы достичь власти, к которой я стремился. Однако принцип этого заключался в том, что мне причиталось нечто большее. Кроме того, у меня было подозрение, что если Джеки узнает, что Эванджелин вернулась и что она скоро займет свое место рядом со мной, как ей и было предназначено, то у меня появится целый новый мир врагов, к которому нужно готовиться.

Ангел не сказала много чего, по крайней мере, когда я спрашивал, но я ни в коем случае не был глупым человеком. Не потребовалось целых пять лет, чтобы собрать все воедино, но я был уверен, что Джеки была истинной виновницей в смерти Рафаэлло Прайса. Она подставила свою сестру, выгнала ее и использовала хаос, чтобы захватить контроль. Все это было тщательно спланировано с ее стороны. Я мог уважать хитрую женщину, готовую сделать все возможное, чтобы быть на высоте, но я не мог позволить ей представлять угрозу для себя, а Ангел была моей, как и ребенок, которого она вскоре будет носить в своем чреве.

Движение на экране вернуло мое внимание к настоящему. Я перевел взгляд на фотографии моей жены, когда она, пыхтя, расхаживала взад-вперед по нашей комнате. Ей было скучно. Я наблюдал за ней время от времени в течение нескольких часов. Она прочла много книг, которые были сложены стопкой у дальней стены напротив кровати. Она попыталась спрятаться в ванной, но ей не потребовалось много времени, чтобы найти там камеры. Я был еще больше удивлен тем, что она не пыталась отключить их. Она вполне могла бы это сделать, но, возможно, мои наказания подействовали. До тех пор, пока она не попытается сбежать, я бы предоставил ей небольшие свободы, подобные этой.

До сих пор ей разрешалось смотреть телевизор. Она засыпала и просыпалась. Ела все, что ей приносили. Теперь она расхаживала взад-вперед. Взад и вперед. Она повернулась, и мой взгляд скользнул вниз, к ее полной, круглой попке. Я должен признаться, что это приятно – иметь ее именно там, где я хочу. Ее маленькое подтянутое тело было полностью выставлено на всеобщее обозрение. Конечно, она пыталась прикрыться в течение первого дня. Когда никакой одежды найти не удалось, она обмотала свое тело простынями с кровати. На следующий день она обнаружила, что ни простыней, ни одеял в наличии нет. Ничто не помешает мне посмотреть на то, чем я владею.

На экране она, наконец, перестала расхаживать и повернулась, глядя на одну из камер, установленных в углах комнаты. Руки Ангела выгнулись дугой и скрестились на груди, отчего ее груди округлились, но она, казалось, этого не замечала. Она свирепо посмотрела в камеру. Этого мне тоже не хватало. Ее выдержка и решительность. Ее борьба. Когда-то я думал, что Эванджелин Прайс будет гораздо легче контролировать, чем ее сестру, но то, что заставляло мои внутренности сжиматься каждый раз, когда я смотрел на нее, было не мыслью о простоте, а пробуждением моих низменных инстинктов. То, что я удерживал и заставлял женщину с такой свирепостью кланяться мне.

Слабая, ранимая женщина была бесполезна для такого мужчины, как я, но и женщина, абсолютно лишенная мягкости, тоже была нежелательна. Ангел была лучшей из них обоих. Сильная, но прекрасно изголодавшаяся по ласке. Мне это понравилось. Иметь ее в своем пространстве, обнаженную и зависящую от меня. Напоминания о ней там, на экране моего компьютера, достаточно, чтобы мой член затвердел в штанах. И все же, в то же время, у меня щемит в груди. Жизнь в БДСМ по высшему разряду могла быть веселой, но правда заключалась в том, что мы с ней не были частью этого.

Истина образа жизни основывалась на доверии между доминантом и сабмиссовом. Для нас доверие было подорвано, практически стерто. Ее ложь и предательство горели в глубине моего сознания на постоянном слабом огне, пока не были готовы довести меня до грани безумия. Да, я хотел ее. Я желал ее. Желал ее, но больше, чем просто ее тело.

Эванджелин Прайс была женщиной моей мечты. В глубине души я хотел пожирать и развращать. Однако теперь все было по-другому. Я ненавидел это. Ненавидел ее за это. Мы не были настоящими доминантом или сабмиссивом. Мы не были настоящими хозяином и рабыней, и не были бы ими, пока она, наконец, не открылась и не скажет мне правду. Пока она не доверится мне настолько, что впустит меня в свои самые сокровенные уголки. Не в свою киску, а в свой гребаный разум и сердце. Пока у нас не будет такого доверия, все это было похоже на тени, танцующие на стене. Псевдоотношения ослабли.

– Гейвен! – Ангел назвала мое имя на экране. – Я хочу поговорить.

Я наклонился в сторону, наблюдая, как Ангел продолжает пристально смотреть в камеру – сквозь нее. У меня в штанах зазвонил сотовый, предупреждая о звонке. Вздохнув, я вытащил устройство, взглянув на экран, прежде чем ответить.

– Бельмонте, – рявкнул я в трубку.

– Черт возьми, – сказал Арчер, – для того, кто попросил об одолжении, ты, конечно, звучишь ворчливо.

Я зажал переносицу между большим и указательным пальцами, изо всех сил сдерживая тупую пульсацию, начинающуюся в передней части головы.

– Просто скажи мне, что ты нашел, – приказал я.

– В этом нет необходимости, – ответил Арчер. – Я только что отправил тебе файл. Ты сам сможешь увидеть, что я нашел.

Я схватил мышку и щелкнул в сторону от камер. Ангел могла кричать на меня сколько угодно, но здесь все контролировал я. Я бы уделил ей свое внимание, когда счел бы нужным. Открыв защищенный адрес электронной почты, который использовал бы Арчер, я обнаружил ожидающий меня файл.

– Я вижу, – сказал я, открывая папку и затем просматривая прикрепленный файл.

– Там перечислено все, чем занималась твоя девушка за последние пять лет – или, по крайней мере, то, что я смог найти. Как ни странно, когда я разговаривал со Скарлетт, она сказала, что узнала ее.

– Женщина Адриана? – уточнил я.

– Ага, – Арчер выделил последнюю часть слова, и звук его пальцев, стучащих по клавиатуре, распространился на заднем плане.

– Она узнала Ангела?

Я сел прямее. Что мог делать бывший международный вор, чтобы наткнуться на мою жену?

– Она сказала, что встретила ее в каком-то баре в Кабо, – ответил он. – Скар сказала, что они почти не разговаривали, но у нее было ощущение, что девушка от чего-то убегает. У нее хорошие инстинкты. Хотя довольно забавно, что она могла так близко подойти к кому-то, с кем ты работал.

– Я бы не сказал, что работал со Скарлетт, – сухо ответил я.

Арчер усмехнулся.

– Нет, конечно, нет. Она тебя терпеть не может.

Я замурлыкал. Без сомнения, если бы мисс Скарлетт знала, что Ангел убегает от меня, она бы помогла ей. Я прокрутил вниз строку дат, фотографий и временных меток, собранных в лежащем передо мной документе. Кабо. Италия. Черт возьми, даже Китай. Оказалось, что за последние пять лет Ангел объездила весь мир. Всплывает другая страна, и я хмурюсь.

– Она была в Австралии два года назад.

Всплыла ярость, а также старое воспоминание. Тогда я, блядь, почти заполучил ее. Два года назад я получил ответ от одного из моих многочисленных контактов. Женщину, соответствующую ее описанию, видели в районе Сиднея. Я послал людей вперед, но как только я добрался туда сам, женщина, о которой шла речь, исчезла. Я никогда по-настоящему не знал, была ли это она или очередная уловка. Однако информация в досье вместе с записями с камер видеонаблюдения говорят мне, что я был близок к этому. Однако из-за моей задержки я упустил свой шанс заполучить ее двумя годами ранее. Проклятие поднялось у меня из груди, но прежде чем оно успело вырваться наружу, я переключил свое внимание на другие пункты в досье.

– Здесь ничего нет о мужчинах, с которыми она трахалась.

Слова были мерзкими на моем языке, но мне нужно было быть уверенным. Мне нужно точно знать, чем она занималась и с кем у нее были отношения. Врач не заметил никаких признаков родов или недавнего секса, но это не означало, что она не развлекалась, пока была за границей.

– Это не ошибка, – подтвердил Арчер. – Похоже, твоя девушка была в значительной степени изолирована. Последние пять лет она практически жила жизнью монахини. Ни один мужчина, с которым я застал ее на видеонаблюдении, не был подтвержден. Некоторые из них мертвы, женаты или, ну, скажем так, играют за другую команду.

– А как насчет мужчины, с которым она была в Квинсе?

– Да, он у меня тоже есть, – Пока он говорил, на моем экране появилось еще одно электронное письмо, и я переключил внимание, открыв еще один новый файл и просмотрел содержимое.

– Рональд Вайзер, – сказал Арчер. – Он немного моложе ее обычных клиентов, но…

– В чем заключается его работа? – перебил я его.

– Мальчик-ученый практически гений, по крайней мере на бумаге. Он занимается исследованиями, направленными на развитие медицины. Однако на данный момент, поскольку ты подобрал ее – на карте его не видно. Он исчез. Его мать подала заявление о пропаже в прошлую пятницу, когда он несколько дней не появлялся на работе и не отвечал ни на один из ее звонков.

– Он ушел в подполье, – решил я.

– Хорошее предположение, – согласился Арчер. – Хотя на самом деле пока не знаю почему.

– Это не имеет значения. Забудь о мальчике, – сказал я, и мой голос стал тише, когда я уставился в лицо мужчины, с которым моя жена встречалась в день, когда я захватил ее в плен. Мои руки сжались в кулаки. Ярость захлестнула мои вены. Если она действительно последние пять лет жила как монахиня, то он не представлял угрозы. Рассуждая логически, я это знал. Тем не менее, мне не нравился этот мужчина просто потому, что он был частью ее нынешней жизни – жизни, которая не зависела от меня. – Расскажи мне точно, какую работу она выполняла.

Арчер вздохнул, по-видимому, пребывая в блаженном неведении о том, насколько близким к помешательству я становился.

– Разве ты не полностью прочитал первый файл?

– Я понял, что она сохранила себе жизнь и находится в бегах с помощью удаленного бизнеса. Я знаю, что она встречается с клиентами, но чего я не знаю, что она делает для них.

Она не могла бы быть эскортом, но что еще позволило бы ей переезжать из страны в страну в кратчайшие сроки?

– Она соучастница, – сказал Арчер. – Или, скорее, я полагаю, ее можно было бы считать кем-то вроде помощницы. Она в темной паутине и все такое. Твоя девушка настроена по-деловому. Она вступает в контакт с людьми, которые нуждаются в помощи, прячась или убегая от кого-то или чего-то, и помогает им выпутаться из их ситуаций. Если ты прокрутишь документ до конца, то увидишь список некоторых людей, которым, как я полагаю, она помогала в течение пяти лет. Думай об этом как о программе защиты свидетелей для преступников – или людей, которые не доверяют правительству.

Еще до того, как он закончил говорить, я переключил экран своего компьютера и перешел к последним нескольким страницам первого документа. Появился список имен, дат, мест и определенных организаций – некоторые из них знакомы, а некоторые нет. Жены мафиози. Ученые. Политические враги. Список знаменитостей со всего мира. Светские львицы. Здесь десятки как мужчин, так и женщин.

– Она спрятала всех этих людей?

Мои брови нахмурились, когда я просмотрел список. Их много. Впечатляет.

Голос Арчера эхом отозвался в трубке.

– Не обязательно прятала их всех, но многие обращались к ней за помощью. Похоже, ее основной работой было создание новых жизней, но другим она помогала собирать доказательства, которые можно было использовать в защиту их обидчиков или врагов. Похоже, она придирчиво относится к своим клиентам, и Рональд Вайзер – ее новый клиент. Раньше он работал в Carpovel Pharmaceuticals, но теперь, когда он ушел в подполье, никто не знает, в какую именно переделку он вляпался, что ему понадобилась ее помощь.

– И ты уверен, что между ними двумя не было никаких других отношений? – потребовал я.

– Не похоже на это, – ответил Арчер. – Я уверен, что скоро найду его. Это не должно быть слишком сложно, но я потратил последние несколько дней на то, чтобы покопаться в прошлом твоей девушки и взломать ее почтовый сервер в Даркнете. Это отняло у меня большую часть времени, учитывая, за какими силовыми стенами мне пришлось скрываться. Она…

Я оборвал его.

– Она поддерживала контакты с кем-нибудь еще из клиентов?

– Хмммм, – До моих ушей донесся щелчок. – Как я уже сказал, чувак, насколько я могу судить, последние пять лет она была одинока, как монахиня. Скар сказала, что она, казалось, не особенно интересовалась кем-то, кто приставал к ней, когда она работала в том баре в Кабо – на самом деле, она подозревала, что эта работа также была для нее еще одним способом собрать доказательства в пользу политика женщины-латиноамериканки, которой шантажировал бывший.

Несмотря на заверения Арчера, злая ревность пронзила мою грудь. Мои руки сжались в кулаки на поверхности стола. Нуждаясь в том, чтобы немного взять себя в руки, я откинулся на спинку сиденья и глубоко вздохнул. Информация Арчера раскрыла больше о ее жизни с тех пор, как она ушла от меня. Помимо красивого лица, она была умна. Она была жизнерадостной.

– Если хочешь, я продолжу искать мальчика Ронни, – продолжил Арчер. – И я позвоню тебе, когда у меня будет больше, но до тех пор – на этом все, мой друг.

На этом телефонный звонок закончился, и я остался наедине со своими мыслями. Я положил телефон на поверхность своего стола и запрокинул голову назад, мои глаза сфокусировались на потолке у меня над головой. Учитывая все, через что ей пришлось пройти, я знал, что внутри у нее стальной стержень. В восемнадцать лет ее заставили выйти за меня замуж, за мужчину почти на два десятка лет старше ее. Она пустилась в бега и сумела ускользнуть не только от своей сестры, но и от меня, в течение почти пяти лет. Ее новаторство было впечатляющим. Она взяла свои навыки и использовала их, чтобы укрепить свою безопасность, что я должен был уважать. Она сумела превратить свои интересы в оружие и щит, играя в тени криминального подполья без меня на ее стороне. Это одновременно и взбесило, и возбудило меня. Ее интеллект меня возбуждал. Это только усилило мою потребность в ней. Когда она, наконец, подчинится мне – сильному, невероятному созданию, каким она была, – это будет самым большим достижением, который у меня никогда не было. Самая высокая победа, которой мог бы добиться такой человек, как я.

Эванджелин была женщиной сильной воли. Кто-то, кто смог бы справиться с нашим темным миром, и я был бы ее Хозяином, ее доминантом. Все, что мне сейчас нужно было сделать, это убедиться, что она приняла свою судьбу.