Текст книги "Жизнь в розовом свете"
Автор книги: Людмила Князева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
2
Зайда-Тереса Починос родилась в хорошей семье. Ее отец – мексиканец по происхождению, заведовал отделением французского банка в Латинской Америке. Мать – француженка была, по мнению многих, чрезвычайно хороша собой. В молодости она снималась в кино, но без особого успеха. Семья Погинос занимала симпатичный домик в буржуазном районе и относилась к тем счастливцам, которые небрежно, зайдя в салон «Мерседес», выписывают чек на самую новую модель. Довольно часто дела в таких семьях не ладятся. Красотка Жанна родила дочку, как две капли похожую на толстяка мужа. Какое это было разочарование! Мадам Погинос смирилась бы с неказистостью сына и могла бы растить будущую кинозвезду, не менее прелестную чем Келли Грейс, или по крайней мере она сама. Но отдавать молодость крикливому, беспокойному ребенку, по ошибке родившемуся некрасивой девочкой, было вовсе неинтересно. Препоручив дочку нянькам, Жанна продолжала кинокарьеру, ограничившуюся крошечными эпизодическими ролями. Зато она могла много путешествовать, заводить бесчисленные романы и не отказывать себе в спиртном. Богема вне законов скучных обывателей.
Зайда не страдала от дефицита материнской заботы – своих родителей она, кажется, недолюбливала с пеленок. С возрастом её холодность переросла в осознанный протест. Психоаналитик, консультировавший девочку, сообщил мадам Погинос, что её дочь обладает комплексами неполноценности, остро переживая недостатки внешности и отсутствие каких-либо выдающихся способностей. Врожденное тщеславие плохо уживалось с сознанием собственной заурядности. Зайда росла злючкой, постоянно конфликтующей с окружающими.
В школе Зайда имела массу проблем, попадая в истории с компанией самых отчаянных подростков. В те времена благополучным детишкам все ещё не давали покоя идеалы «хиппи», отвергавших скучный прагматизм буржуазного общества. Однажды, поссорившись с матерью, к которой никогда не испытывала особой привязанности, Зайда села на мотоцикл позади своего патлатого дружка Бобби и умчалась навстречу новой жизни. На побережье проживала целая колония «детей цветов», поклонявшихся трем идолом: сексу, свободе и наркотикам. Больше всего Зайду здесь устраивало то, что она больше не думала о своем соответствии требованиям родителей и недостатках внешности. Менявшихся сексуальных партнеров вовсе не волновало отсутствие в фигуры девушки голливудских стандартов, а её сальные черные волосы, перехваченные ремешком, выглядели ни чем не хуже, чем у других обитателей коммуны. Вскоре её стала обременять свобода, с которой решительно нечего было делать. Заводить и растить коммунальных детей Зайда не собиралась, ощущать себя частицей балдеющих от наркоты грязноватых существ ей попросту надоело. И когда однажды в колонии появился индийский гуру, проповедовавший тантризм, Зайда оказалась в первых рядах его учеников. Гуру Шахтирван увлеченно изложил философскую концепцию, лежащую в основе этого направления буддизма, зная наверняка, что у него найдется немало усердных учеников. Еще бы! Речь шла не о воздержании и умерщвлении плоти. Каждый человек представляет, по убеждению тантристов, обособленный микрокосмос. Взаимодействие отдельных сущностей происходит на уровне слияний половин энергетических начал мужчины и женщины. Причем слияния ритуального. С целью раскрепощения и активизации чувственной энергии тантристы используют методы йоги и целой системы эзотерических школ.
Гуру Шахтирван в длинных терракотовых одеяниях возвышался над сидящими на дощатом полу амбара слушателями. Многие купили травку, передавая друг другу косячок и покачивались в такт монотонным словам индуса.
«Человек – не примитивное животное. В каждом из нас теплится искра божественной сущности. Искра эта – способность к энергетическому слиянию. Женщина воплощает божественную силу творения, а чувственная любовь, выражающаяся в физическом единении мужчины и женщины, как и духовное совершенствование возвышает человека, приближает его к абсолютной истине, к небесам. Наиболее искусным формам сладострастия тактризм придает ритуальное значение: чем изощренней человек в том, что относится к высшему проявлению жизни – к акту творения, тем он ближе к Богу,» – проповедовал учитель, поддерживаемый одобрительными свистками и хлопками слушателей.
– Давай, старик, переходи к делу! – кричали со всех сторон.
Изобразив смиренный полупоклон, гуру протянул руку к сидевшей среди хиппи молоденькой индуске и вывел её на «сцену». Под стук барабанчика и завывание дудки, пара обнажилась и продемонстрировала самые невероятные позы божественного искусства любви. Они напоминали ожившие эротические скульптуры Храма любви.
Зрители последовали примеру гуру, а после завершения практических занятий Зайда подошла к Шахтирвану.
– Я хочу научиться всему этому. У меня получится, я многое умею. Иногда мне удается даже проникать в чужие мысли. – Она мрачно уставилась в темные глаза гуру. – Ты думаешь, учитель, что я слишком толстая и не способна подчиняться. Но ты ищешь новую партнершу для своих проповедей твоя девушка зачала ребенка. Возьми меня и не поглядывай на красотку Салли – она до безобразия глупа.
Индус чуть улыбнулся уголками крупных, изящно изогнутых губ: Как ты догадалась, что я присматривал девушку среди твоих подружек и что Кора беременна?
– Мне очень захотелось узнать про тебя, я сосредоточилась и придумала все это.
Шахтирван опустил темные веки с длинными ресницами: – Не придумывай больше. Такие опыты невежды могут оказаться очень опасными. Ночью, когда поднимется луна, придешь в мою палатку. Ступай.
Он задумчиво смотрел вслед послушно шагавшей прочь по выжженной солнцем траве низкорослой толстухе в обтрепанных, до дыр протертых на ягодицах шортах. Удивительно, но все сказанное девчонкой о нем было правдой.
Ночной экзамен прошел успешно – Зайда оказалась сообразительной и весьма темпераментной. Кроме того, она и в самом деле обладала неким даром ясновидения, который лишь смутно ощущала в себе, принимая за игру воображения.
Три года они путешествовали вместе, исколесив Европу и Америку и, наконец, попали на Тибет. Здесь, в колонии паломников, живущей у подножия буддийского монастыря, венчающего неприступный утес, Шахтирван оставил Зайду, завещав ей постигнуть премудрости эзотерических знаний у слепой старухи-индуски.
Он вернулся через год и остался доволен успехами Зайды. Теперь её можно было принять за индуску: смуглая, худая женщина двигалась легко и плавно, позвякивая браслетами на щиколотках. Желтое хлопчатобумажное сари ладно окутывало фигуру, глаза смотрели покорно и загадочно. Ее новое имя звучало как удары барабанчика – Бахавалка.
Шахтирван рассказал о том, что основал собственную секту «сексуальной свободы». Что-то на подобие известного «Каулика» Гаури Канали. Тогда пятидесятилетний «святой» был уже достаточно популярен. В его «храм любви» на склоне каменистой горы в северном штате Индии устремлялись тысячи паломников, главным образом женщин. Собравшимся в «храме любви» предписывалось не реже, чем один раз в сутки, совершать «обряд очищения», спасая посредством секса свою душу. Кульминационный момент «священного действа» происходил в главном зале храма с участием всех присутствующих…
– Ты понимаешь, дорогая, что многие женщины, вымаливавшие дитя, после подобного курса «молитв» у Гауни действительно беременели.
– Не сомневаюсь, что наставник Зайды обрел множество единомышленников, – Ди неприязненно пожала плечами. – Мне эти индуистские дела не очень-то понятны. Не думала, что Зайда столь похотливая особа.
– Дело давнее. Девчонке с южным темпераментом пришлась по душе тантрическая философия. Куда привлекательней христианских постов и воздержания! «Только через секс можно познать законы мироздания, стать ближе к Богу, избавиться от болезней, искупить земные грехи и спасти душу» – вполне приемлемая заповедь. Особенно для тех, кто обладает неизбытком энергии. Уж лучше секс, чем война.
– Необходима молодость и отменное здоровье. Или они считают, что такое «приближение к Богу» может продолжаться бесконечно?
– Духовному наставнику «храма любви» Гаури Канали сейчас за восемьдесят. Он не утратил активности, принимает многочисленных прихожанок, стремящихся избавиться от бесплодия и других недугов. «Святым отцам»-тантрикам приходится «обслуживать» в день по пять-шесть женщин. Естественно, требуется отменная физическая сила и надлежащий эмоциональный подъем. Но ведь принятие крепкого спиртного входит в обряд «очищения».
– Выходит, Шахтирван стал фанатом тантрической религии и Зайда вслед за ним.
– Не все оказалось так просто. Гуру Шахтирван, которого мы теперь знаем под именем Абура Раджива до того, как податься в «святые» окончил правовое отделение университета в Дели. Но ни адвокатская практика, ни, как оказалось позже, религиозные подвиги, не исчерпывали его дарований. Присытившись эротическими играми Абур сообразил, что духовное совершенство – вещь слишком для него абстрактная, а кратчайший путь к достижению мирского блаженства не секс, а деньги. Причем разбогатеть ему хотелось прямо сейчас, пока физические силы находились в самом расцвете. Для того, чтобы заняться самостоятельной адвокатской практикой требовалось немалое вложение капитала. С этой целью он и разыскал брошенную Зайду.
– Так она же сама – бродяжка без средств и образования.
– Но девушка знала, где хранится главная святыня буддистского монастыря и как к ней пробраться, а Шахтирван был осведомлен о ценности гигантского турмалина в виде куриного яйца. Пользуясь саном священника, он мог проникнуть в главное святилище.
– Зайда стала пособницей мошенника!
– Она исходила из высоких побуждений. Шахтирван уверял, что камень необходим ему для храма его секты – самой истинной, самой угодной Богу. Ритуальная ночь любви с учителем развеяла все сомнения – Зайда помогла Шахтирвану обнаружить тайник со священной реликвией.
– Она догадалась, что обманута лишь когда Шахтирван исчез с добычей и в монастыре объявили траур. А ещё она сообразила, что обладает неким даром видеть сквозь стены. Цель жизни, наконец, стала ясна ей. Двадцатипятилетняя Зайда разуверилась в религиях и наставниках. Она поняла, что мечтает о мести и может рассчитывать только на свои силы.
Благодаря своему знанию санкрита, Зайда устроилась работать в музей Востока в одной из европейских столиц и стала следить на новостями на рынке восточных раритетов. Вскоре пронесся слух, что в частной коллекции египетского мультимиллионера появился легендарный турмелит из тибетского монастыря. Она стала давать регулярные объявления в газету, подписываясь своим индусским именем. Госпожа Бахавалка сообщала, что хочет продать некую ценную вещь из буддистской обители. Кто только не обращался к ней! Но Абур Раджив все же клюнул. Теперь он владел адвокатской конторой в Орли и приобретал популярность, выиграв пару шумных процессов.
Они встретились на нейтральной территории в кафе Латинского квартала. Улицы Парижа засыпал мокрый декабрьский снежок, в витринах и у подъездов светились нарядные рождественские елки.
Зайда впервые видела своего гуру в европейском костюме, а он её – в обличии деловой дамы. Внешность Абура соответствовала кинематографическому образу преуспевающего юриста – высокий, сухощавый господин с чуть серебрящимися висками, смуглым породистым лицом, внимательным взглядом из-за дымчатых стекол, дорогих очков.
Зайда усмехнулась – у неё были очки той же фирмы, а темносерый в тонкую белую полоску английский костюм почти в точности повторял отлично сидевшую на стройном теле Раджива новую модель из коллекции Леграно.
– Мы как из одной банды, – сказала она, сбросив на спинку кресла мягкое длинное пальто.
– Да так оно и есть, – Абур виновато пожал плечами. – Я не мог поступить иначе. Египтянин сделал мне заказ. Я долго колебался, прежде чем решиться на святотатство и уж никак не мог посвятить в свои черные замыслы тебя. Ты казалась такой фанатичной, Бахавалка, – он протянул через стол руку ладонью вверх. Поколебавшись, Зайда вложила в неё свою.
– Как оказалось, у меня была лишь одна страсть – предаваться с тобой «священному ритуалу». Теперь появилось и другое увлечение… Учти, «вирус» распространяется от тебя, святейший. Мне не терпится разбогатеть. Я представляю, как это можно сделать. Нам нужен третий участник профессионал. Поднапрягшись, мы можем сделать так, чтобы в витрине египетского коллекционера осталась копия… Послушай, – Зайда заглянула в насторожившиеся глаза адвоката. – Это будет лишь во благо несчастного – мы же знаем, что украденная святыня способна принести своему незаконному владельцу немало бед.
– У тебя, наверняка, целая свита поклонников. Выглядишь соблазнительно, Зайда, – не выпуская её руку, Абур заказал вино. Он не переставал загадочно улыбаться, словно не слышал предложение Зайды.
– Не жалуюсь. Здесь считают, что я похожа на целомудренную монашку. А когда оказываются со мной в постели, впадают в транс. Приходится признаваться, что я прошла специальное обучение в индийском «храме любви». Если бы профессия проститутки меня привлекала, я могла сделать блестящую карьеру. Увы – скучновато.
– А что если мы зайдем в отель и проверим на деле прочность нашего союза? – промурлыкал Абур. Раньше он не смотрел на неё так сладко. Повторение – основа тантрического учения… Кстати, обсудим твои проекты. Только напомни, чтобы я позвонил жене.
– Так Шахтирван успел жениться? – спросила Ди.
– Естественно, ему ведь необходимо было заполучить прочное общественное положение. Индус-правовед в Париже – смешно! Но если супруга дочь крупнейшего предпринимателя, то путь в высшие сферы открыт.
– Неужели они решили ограбить египтянина? Могу себе представить, как сторожил свои сокровища этот магнат!
– Самым тщательным образом, используя новейшие технические достижения и древнюю кабаллистику. Коллекцию ритуальных раритетов, собранную по всему миру, охраняли лазерные лучи, кодовые компьютерные системы сигнализации и магический круг очерченных знаменитым египетским магом.
– Брр! Воображаю – им потребовался уголовник-профессионал и основательная исследовательская работа.
– Да ничего не понадобилось! Если захочет такая женщина как Зайда, она сможет все.
Адвокат приехал в Египет по делам со своей «секретаршей», любительницей и знатоком восточной культуры. Раджим постарался быть полезным египтянину в одном судебном процессе, связанным с нефтяным бизнесом, тот принял его у себя и оказал честь, похваставшись перед секретаршей своей коллекцией. Возле витрин с камнем Зайда упала ниц и зашептала мантры. Несколько минут её не удавалось вывести из транса: холодные, сведенные судорогой конечности, закатившиеся глаза. Едва очнувшись, она быстро заговорила прерывающимся голосом:
– Какое счастье, господин Фарсих, что эти реликвия принесена вам в дар. Мне приходилось бывать на Тибете и я слышала немало легенд о «яйце Небесной горлицы». Оно дарует силу мужчинам и лечит женщин от бесплодия. Но жестокая расплата настигнет того, кто овладел им с нечестивыми помыслами.
Фарсих протянул руку, помогая даме подняться.
– Можете поверить, мадмуазель, я принял все необходимые меры предосторожности. Мы, египтяне, имеем собственные святыни. У меня здесь хранятся надежные талисманы. Благодаря им деловая империя Фарсиха процветает. – Он подвел Зайду к витринам с древними кубками. Но… – Зайда почувствовала, как рука кавалера сжала её локоть, – очевидно, тибетский камень тоже помогает кое в чем. Мне исполнилось шестьдесят, а моя молодая жена пять месяцев назад родила сына. Это мой пятый наследник!
Он выразительно посмотрел в глаза Зайды и она ответила тем взглядом, который не без основания считала воспламеняющим. В «храме любви» послушники умели сосредотачиваться на действе «очищения» и тогда сексуальную энергию источала каждая клетка их тела. Абур сделал вид, что целиком увлечен рассматриванием древнего корана, переплетенного в буйволиную кожу. А когда заметил, что у хозяина дома завязался с парижанкой приглушенный разговор, деликатно удалился на террасу. Он знал, что в соответствии с разработанным сценарием, Зайда сейчас повествует детолюбивому египтянину о своей беде неизлечимом бесплодии.
На следующий день Зайда нанесла визит в загородную резиденцию Фарсиха. Бронированный лимузин с эскортом охраны доставил туда же несгораемый ящик, в котором лежало «яйцо Небесной горлицы». Магнат щедро одарил свою гостью, позволив ей положить на живот священный талисман.
– Теперь я смогу иметь малышку, – сказала Зайда, глядя на переливающийся рубиновыми искрами камень полными слез глазами. Он удобно возлежал в выемке пупка уже далеко не плоского животика.
– Может быть, мы проверим это прямо сейчас? Ты не прочь заполучить беби с кровью Фарсихов? – не выдержал египтянин.
Зайда покорно опустила ресницы. – Но ты должен овладеть много так, чтобы турмалин не сдвинулся с места. Таково условие, Муххамед. – Она ласково произнесла его имя.
– Я считаю себя искушенным в любовных играх, но здесь требуется акробатическое мастерство. – Оценил ситуацию Муххамед, торопливо раздеваясь. – Стоит попробовать.
– Иди сюда, господин, и я научу тебя кое чему из искусства тантрических мастеров… – Зайда протянула руки, изогнувшись в пояснице. Она сохранила фантастическую гибкость. Мужчина понял, что сумеет все.
– Зайда свела с ума сладострастного шейха и украла турмалин, догадалась Ди. – Слишком просто.
– Для того, кто пять лет штудировал тантрические упражнения. Согласись, любовное мастерство далось ей не просто. И нашло достойное применение. Она подменила камень в момент виртуозного совокупления, а потом сумела сбежать от ждавшего её в отеле Абура.
Зайда Починос исчезла, попытки обнаружить след талисмана ни к чему не привели. Адвокат понял, что полученное им вскоре письмо на санкрите не шутка. «Когда мне захочется – я позову тебя. Только мое желание в силах снова скрестить наши пути. Не пытайся перехитрить меня – все обходные тропинки, ведущие к встрече, опасны».
Шли годы. Расцвет Зайды давно минновал. Как бы не хорохорилась эта женщина, изображая из себя неотразимую сексбомбу – пятьдесяттрехлетняя толстуха не может конкурировать с такими птичками, как её племянница Ненси. Пару раз Зайда была замужем, но детей так и не завела – все думала, что настоящая семейная гавань её впереди. Жаль. Мсье Донован, умерший десять лет назад, был славным человеком. Ему принадлежало несколько антикварных салонов. Кей считал его знатоком старины, настоящим знатоком.
Зайда очень старалась облегчить последние дни мужа. Жорж умирал от рака, а ей удавалось снимать боль. Она вообще все время хотела употребить свои способности во благо, пытаясь тем самым нейтрализовать опасные через украденного ею камня. Составляла гороскопы, занималась хиромантией, пыталась лечить больных. Таких людей теперь называют экстрасенсами. Но однажды она в ужасе призналась себе, что этот дар покинул её. Время от времени Зайде удавалось предугадать события, предостеречь кого-то от несчастья, избавить от головной боли, депрессии. Но совпадение могло быть и случайным.
– Выходит, кружевная распашонка, подаренная мужчине, собирающимся развестись – ошибка, игра фантазии? – Ди разгладила на колене вывязанный узор. – Жаль, мне так хотелось верить, что этот русский парень будет вознагражден судьбой. Интересно, обзавелся ли детьми Грег Армет?
– Продолжай вязать новый чепчик. Мне кажется, на него вскоре появится весьма симпатичный претендент, – Эн сделала загадочное лицо.
– Я вся дрожу, когда ты изображаешь оракула! Подбросишь идейку и замолчишь. Ничего не хочешь добавить?
– Сегодня хочу принять горячую ванну. Знаешь, Ди, в самом деле любопытно, что же произойдет дальше с адвокатом и нашей Зайдой. Ведь он надеется, что мадам Донован выполнит обещание – подарит ему камень в том случае, если станет его женой.
– Ага, им все же удалось найти общий язык. Зайда позвала своего гуру?
– Он разыскал её здесь, когда Жорж Донован уже был безнадежен. И предложил свою руку и сердце в обмен на совместное владение турмалином.
– Он намерен развестись или овдоветь? Ведь такой авантюрист способен на всякое! И зачем ты рассказала мне все это? Отелло казался таким обаятельным…
– Абур Раджив лишен сантиментов. Он честолюбив и готов добиваться желаемого любыми средствами. Отменный экземпляр мужчины-воина. Зайде такие как раз по душе. Не все же дамы обмирают от стихов и высокопарных нежностей.
– Ты имеешь в виду меня?
– Нас двоих, естественно. У Зайды совсем иной вкус. Он предпочитает секс и опасность. Поэтому и позволила своему врагу-любовнику обосноваться по соседству. Танец на вулкане – её амплуа.
– Да он просто сторожит камень и не торопится под венец, – рассудила Ди.
– Пока он выжидает, и только в полнолуние Зайда навещает его, вспоминая былые тантрагические действа.
– Отелло в конце концов ограбит её. Камень храниться в этом доме?! Боже, Эн, я теперь ни за что не усну.
– Успокойся, прими валидол и почитай «Мертвые души». А завтра сразу же после кофе я покажу тебе кое-что.
