Текст книги "Передовая начиналась в цехе"

Автор книги: Людмила Овчинникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Героическим трудом коллектив СТЗ из месяца в месяц увеличивал выпуск военной продукции. Об этом свидетельствуют строки заводских отчетов. Если принять выполнение плана в четвертом квартале 1941 года за сто процентов, то в первом квартале 1942 года выпуск танков достиг 145 процентов, дизель-моторов – 380, арттягачей —106 процентов; во втором квартале 1942 года, несмотря на самые трудные условия военного времени, темпы производства увеличиваются по танкам – до 160 процентов, по дизель-моторам – 477, арттягачам – до 118 процентов.

В условиях прифронтового города продолжался подвиг коллектива СТЗ. По сравнению с показателями четвертого квартала 1941 года, в третьем квартале 1942 года из расчета двух неполных месяцев производство танков достигло 222 процентов, дизель-моторов – 695, арттягачей —127 процентов[10]10
  См.: В дни суровых испытаний. Волгоград, Ниж. Волж. кн. изд-во, 1966, с. 260.


[Закрыть].

В дни, когда на Дону развернулось гигантское сражение, в июле 1942 года, в условиях прифронтового города, тракторный завод перевыполнил месячную программу по выпуску танков, за что ему присудили переходящее Красное Знамя Государственного Комитета обороны.

Сталинградские танкостроители вносили огромный вклад в дело всенародной борьбы с немецко-фашистскими захватчиками.

«Красный Октябрь». В дни войны завод давал сталь для выпуска самолетов, танков и другой боевой техники. У мартенов и прокатных станов, в цехах «Красного Октября» в дни войны трудилось немало рабочих, для которых история предприятия была биографией их дедов, отцов, их собственной биографией. Этот завод – один из старейших в городе. Он построен в конце прошлого века, его первыми рабочими были выходцы из окрестных сел Поволжья. Испытав на себе колониальные порядки, заведенные на заводе иностранными акционерами, металлурги становились в ряды борцов революции. Здесь, на Французском заводе, как называли его в городе, в 1905 году прозвучал сигнал, призывавший к забастовке, которую поддержал пролетариат Царицына. В дни Великой Октябрьской социалистической революции по заданию Царицынского городского революционного штаба на заводе сформировали красногвардейские отряды. Металлурги писали в своей резолюции, что они готовы умереть за власть рабочих и крестьян.

В годы гражданской войны красногвардейцы завода отважно сражались на защите Красного Царицына. В цехах металлурги ремонтировали орудия, обшивали броней паровозы и волжские суда. «Вся власть Советам!» – писали рабочие на бронепоездах, которые уходили на фронт из цехов.

«Красный Октябрь» – это славное название было присвоено заводу в честь боевых и революционных традиций коллектива.

В годы первых пятилеток он стал одним из передовых предприятий черной металлургии страны. Краснооктябрьцы участвовали в замечательном движении: соревновании за выпуск скоростных плавок. На заводе выросли отличные кадры мастеров скоростного сталеварения. Здесь были освоены многие марки углеродистого и легированного металла.

В годы Великой Отечественной войны краснооктябрьцы снова находились на переднем крае защиты страны. От их самоотверженности в труде, высокой квалификации и творческой изобретательности зависела производительность оборонных заводов. В 1941 году «Красный Октябрь» выпускал высоколегированную сталь 70 марок: броневую, шарикоподшипниковую, жароупорную и другие – специального предназначения. Многие марки стали металлурги освоили впервые в грозные дни войны.

Летом 1942 года «Красный Октябрь» остался единственным металлургическим предприятием на юге страны. О том, как возросло значение каждой его мартеновской печи, говорят такие данные: если в начале войны выплавка стали здесь составляла 4 процента всего производства стали в стране, то к декабрю при тех же мощностях цехов она достигла 9 процентов[11]11
  Водолагин М. А., Щеглов В. Н. Металлургический завод «Красный Октябрь», М., Металлургиздат, 1957, с. 96.


[Закрыть]. Подобный резкий сдвиг в показателях был связан с тем, что война вывела из строя крупные предприятия, находившиеся в западных областях страны.

Одной из самых сложных задач, стоявших перед металлургами, было производство шарикоподшипниковой стали. С С. П. Сорокиным мы встретились в музее завода. Один из его стендов рассказывает о том, что, будучи учащимся ФЗО, Семен Сорокин сделал макет листопрокатного стана и отправил его в подарок съезду комсомола. С тех пор вся жизнь его была отдана делу, которое он выбрал еще подростком. С. П. Сорокин стал одним из лучших специалистов предприятия. В 1942 году работал начальником мартеновского цеха. Семен Павлович рассказывал:

– Мы получили задание – дать шарикоподшипниковую сталь. Дело новое, необычное. До тех пор мы знали, что шарикоподшипниковую сталь варили в электропечах. Нам нужно было пойти на смелый эксперимент – освоить плавку в мартенах. Фронт требовал, и металлурги взялись за решение сложной технической проблемы. Все понимали, что освоение производства шарикоподшипниковой стали будет отличным вкладом в дело обороны: мартеновские печи были значительно емче электропечей. Приходилось и учиться и учить. По существу, металлурги в те дни должны были показать свою профессиональную подготовку, высокую культуру производства, способность к творчеству.

Помню, как шла первая плавка. Были тщательно подготовлены все расчеты. Однако многое зависело и от искусства металлургов. У нас в цехе работал опытный мастер Ф. Е. Пономарев. Его смена выпускала первые тонны шарикоподшипниковой стали. К инженерным расчетам прибавилось высокое рабочее мастерство. Получив первые пробы, работники химической лаборатории дали заключение: сталь отвечает всем требованиям этой марки. Вскоре такие плавки уже были на заводе обычными. На многие боевые машины поставили подшипники из нашего металла…

Рабочих называли солдатами тыла. И это верно. В авангарде соревнования за досрочное выполнение оборонных заданий шли ударные фронтовые бригады. Одну из них возглавлял сталевар Иван Прохорович Алешкин. Как и многие другие рабочие, он приехал сюда из деревни. Был подручным сталевара, перенимал опыт старых мастеров. К началу войны более десяти лет проработал сталеваром на одной и той же мартеновской печи. Его имя в те годы обошло многие газеты. И. П. Алешкин добился съема стали до восьми тонн с квадратного метра пода печи. Таких высоких показателей не знали лучшие металлурги Европы. И. П. Алешкин вместе с другими сталеварами завода из года в год соревновался за выпуск скоростных плавок.

Вся жизнь Алешкина прошла в заводском поселке «Красного Октября». Мы разговаривали с ним в уютном доме, с порога которого видны трубы мартенов. Иван Прохорович рассказывал о том, как работали металлурги летом 1942 года:

– Наша бригада была фронтовая. На горячем производстве, как мы говорили, у мартеновской печи сталевар и его подручные работали по двенадцати часов. Это от гудка до гудка. На самом же деле трудились дольше. Своими силами сталевары расчищали завалы у печи. Эту работу обычно выполняли канавные, но многих взяли на фронт. Все плавки шли на оборону. Мы плавили сталь для снарядов, противотанковых надолб, касок. Но больше всего металла шло для танковой брони, то были самые сложные плавки. У нас тогда не было современных приборов. Плавку вели по опыту, по чутью. Каждый из нас знал: оборонным заводам металл нужен как хлеб. Как дать больше стали? Мы старались сокращать сроки плавок. Довели их до 5–6 часов. Опыт скоростных плавок на заводе был большой. Когда взяли на фронт одного из подручных нашей бригады, стали работать втроем – Федор Максимович Елхов, Федор Иванович Дерегузов и я. Так втроем работали до начала боев в Сталинграде. Однажды военпред пригласил меня на полигон, где испытывался прокат из броневой стали. Легко и радостно было на сердце, когда я увидел на испытаниях крепость нашей стали…

Героический труд краснооктябрьцев обеспечил высокую производительность: с начала войны одна треть всех плавок на заводе были скоростными. К январю 1942 года завод не только выполнил напряженную программу военного времени, но и дал сверх плана 2415 тонн стали[12]12
  См.: Водолагин М. А., Щеглов В. Н. Металлургический завод «Красный Октябрь», с. 97.


[Закрыть].

Фронт требовал, и металлурги осваивали выпуск боевой техники. И. А. Гудков был в то время начальником цеха водонефтеснабжения. Сын крестьянина Тамбовской губернии, он начал учебу в церковноприходской школе. Советская власть открыла дорогу к образованию. Он стал инженером. На «Красный Октябрь» приехал в начале 30-х годов. С тех пор трудился здесь. Иван Алексеевич говорил:

– Мы получили задание начать производство боевых «катюш». На заводе не было ни помещений, ни специалистов. Чтобы наладить выпуск боевой техники, каждый узел закрепили за определенным цехом. Работники цеха водонефтеснабжения должны были изготавливать опорную раму. Лучшие наши слесари и сварщики были выделены на этот участок. Рабочие и руководители производства сутками не уходили с завода. В автоцехе производилась сборка гвардейских минометов.

Потом на завод возвращались «катюши», израненные в боях. Металлурги ремонтировали их. Когда фронт подошел к Дону, рабочие по заданию городского комитета обороны выезжали к переднему краю и ремонтировали здесь реактивные минометы. Из нашего цеха на позиции выезжал газосварщик Анатолий Самсонов. С гордостью мы слушали сообщения о том, какой страх на врага наводили реактивные залпы. В них была доля и нашего труда…

Фронт требовал. И металлурги освоили выпуск танковых башен и корпусов, боеприпасов. Тысячи солдат на фронте надели каски, изготовленные на «Красном Октябре». Завод выпускал строительные металлические скобы, которые использовались на инженерных сооружениях, противотанковые стальные «ежи», броневые колпаки для огневых точек, саперный инструмент. Тысячи строителей оборонительных рубежей, возводившихся в Сталинградской области, взяли в руки кирки, ломы и лопаты, в самые ударные сроки изготовленные нашими рабочими.

Лето 1942 года. Все ближе грозовое дыхание фронта. Гитлеровцы бомбили железнодорожные коммуникации, соединявшие город с другими областями страны, фашистские самолеты охотились за железнодорожными составами, расстреливали пароходы и баржи. О том, в каких условиях работал завод, говорят такие данные: в июне 1942 года вместо 300 вагонов, поступавших прежде, мы получали 50—100 вагонов.

Чтобы заменить дефицитные материалы, специалисты завода изыскивали местные резервы, вносили изменения в технологические процессы. До начала боев в Сталинграде все мартеновские печи и прокатные станы давали металл для фронта. Грозный ливень краснооктябрьской стали обрушивался на врагов.

Судоверфь. С южной окраины города к СТЗ шли железнодорожные составы с корпусами танков. Их выпускали в цехах судоверфи. С первых дней войны это предприятие стало работать на оборону.

Сталинградская судоверфь была построена в годы первой пятилетки. Новая жизнь теснила старые окраины. В 1929 году на берегу Сарептского глубоководного затона строители вбили первые колышки. Здесь началось сооружение судостроительного предприятия. Оно по темпам строительства было побратимом Сталинградского тракторного. В феврале 1931 года правительство приняло постановление включить Сталинградскую судоверфь в число ударных строек. Бригады землекопов, каменщиков, бетонщиков, плотников брали обязательства сократить сроки возведения цехов. Социалистическое соревнование приняло на стройке массовый характер. Проект сооружения судоверфи был принят в мае 1930 года, а в октябре 1931 года рабочие собрались на митинг, посвященный закладке первых нефтеналивных барж.

В годы предвоенных пятилеток Сталинградская судоверфь стала одним из крупных предприятий речного судостроения. С ее стапелей сходили буксирные пароходы, крупные баржи-гаражи для перевозки тракторов, сухогрузные и многие другие суда. Год от года предприятие расширяло производство, строились новые цехи. Широкое развитие получило движение за повышение производительности труда, экономию и бережливость.

Война перекроила планы предприятия. Судостроители получили задание: освоить выпуск танковых корпусов, корпусов самолетов, боеприпасов. Судоверфь стала одним из предприятий Сталинградского танкограда.

С. Д. Бабкин работал в те годы первым секретарем Кировского райкома партии. Свой трудовой путь он начал плотником. Был активным комсомольцем, находился на профсоюзной и партийной работе. Сергей Дмитриевич вспоминал:

– На судоверфи работало тогда немало участников ударного строительства, бывшие землекопы, тачечники, грабари, монтажники. Став судостроителями, они вносили в жизнь коллектива замечательную творческую энергию, дух неутомимого искательства и кипучего соревнования. Эти люди приняли на свои плечи все трудности перестройки производства на военный лад, а впоследствии и работы во фронтовых условиях, под бомбежками и обстрелами.

Судоверфь стала поставщиком корпусов для танков «Т-34». Коллектив не только освоил новое производство, но и наращивал его. Производственные планы СТЗ по выпуску танков были непосредственно связаны с работой судоверфи.

В первый год войны судостроители приняли в свой коллектив специалистов, эвакуированных из Мариуполя, Николаева, Одессы, Харькова. Это были опытные инженеры, техники, токари, слесари. Они помогли увеличить выпуск танковых корпусов, боеприпасов. Судостроители по-братски приняли эвакуированных специалистов в своих домах. Вместе делили кров и хлеб…

В 1942 году Николай Тимофеевич Остапенко руководил одним из цехов судостроительного завода.

– Сколько мы тогда работали? – рассказывал он. – Многие специалисты по неделям не уходили из цехов, были на казарменном положении. Спали урывками по три-четыре часа в бытовых помещениях. Там стояли деревянные топчаны. Бывало, даешь людям задание и видишь, что они смертельно устали. Знаешь и сам, как тяжело работать без отдыха. Но каждый понимал: как на фронте, задание нужно выполнить любой ценой.

Много приходилось трудиться на погрузке эшелонов. Платформы на завод подавали в любое время суток. Тогда поднимали всех, кто не занят на смене, и шли к составам. Такие штурмы бывали очень часто.

Летом 1942 года к нам стали поступать на ремонт танки, разбитые на поле боя. Мы увидели изувеченные снарядами танковые корпуса, которые сами недавно собирали. Внутри находили полуобгоревшие полевые сумки, письма, клочки обмундирования, на котором запеклась кровь. Перед нами были немые свидетели жаркого боя, гибели наших бойцов. Одним чувством горели наши сердца: помочь фронту, все силы отдать на защиту страны. Как ни трудно нам приходилось, каждый из нас знал: на фронте во сто крат тяжелее. Работая в прифронтовом тылу, мы глубоко осознавали свой долг перед теми, кто сражался на переднем крае.

В трудовых буднях войны раскрывалась вся душевная красота рабочего человека…

«Баррикады» – одно из старейших предприятий города. Название заводу было дано в память бурных революционных выступлений рабочих против царского самодержавия и участия в героической защите Красного Царицына. В годы предвоенных пятилеток на «Баррикадах» была проведена реконструкция цехов, построены крупнейшие мартеновские печи. Здесь осваивалось производство легированных сталей, мощных прессов, роторов, турбогенераторов и другого оборудования.

С первых дней войны коллектив завода встал на фронтовую вахту. В несколько недель предприятие освоило серийный выпуск 76-миллиметровых пушек. Комсомольцы-баррикадцы выступили с инициативой начать соревнование за выполнение двух норм в смену. Комсомолец Олейников, один из инициаторов соревнования, изо дня в день выполнял по четыре нормы в смену. Движение двухсотников получило самое широкое развитие в городе. Его поддержали труженики всех предприятий. Все комсомольцы «Баррикад» стали передовиками производства.

В январе 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР завод был награжден орденом Ленина. Ордена и медали получили 176 рабочих и инженерно-технических работников. Директору завода Л. Р. Гонору было присвоено звание Героя Социалистического труда[13]13
  Водолагин М. А. Очерки истории Волгограда, с. 291.


[Закрыть].

Сталинградская ГРЭС являлась энергетической базой танкограда. В те годы эта станция была единственным крупным поставщиком электроэнергии в городе. Ее сооружение началось по великому Ленинскому плану ГОЭЛРО. Корпуса предприятия возводились в годы первой пятилетки, в тот же период, что и цехи Сталинградского тракторного, такими же небывало ударными темпами. Первая турбина станции дала ток в ноябре 1930 года. Пуск СталГРЭС обеспечивал развитие промышленных предприятий в Сталинграде.

Во время Великой Отечественной войны, когда обстановка на фронтах потребовала резкого увеличения выпуска оборонной продукции, значительно возросла нагрузка на агрегаты станции.

А. Н. Землянский тогда работал управляющим СталГРЭС. Он был одним из тех специалистов-энергетиков, которые все свои знания посвятили практическому осуществлению планов электрификации страны. В двадцатые годы комсомол дал Землянскому путевку на учебу. Он овладел специальностью электрослесаря, поступил во ВТУЗ. Накануне Великой Отечественной войны молодой инженер работал старшим инспектором по эксплуатации электростанций и сетей наркомата. В первый год войны, когда фронт приближался к Волге, А. Н. Землянского направили управляющим на Сталинградскую ГРЭС. Он вспоминал:

– Электроэнергию тогда распределяли, как хлеб. Агрегаты станции работали на полную мощность. На каждом из наших работников была огромная ответственность. Неполадки в оборудовании могли привести к тому, что на заводах, работавших для фронта, остановились бы станки или конвейеры. Все наши специалисты трудились самоотверженно. Срывов в работе станции не было.

Летом 1942 года начались налеты вражеской авиации. Несколько самолетов бомбили станцию 16 августа 1942 года. Расчет гитлеровцев был понятен: они метили в энергетическое сердце города. Одним ударом намеревались вывести из строя промышленные предприятия.

Несмотря на то, что фашисты буквально атаковали станцию, никто из энергетиков не покинул своих рабочих мест. На территории станции стояли зенитные орудия. Они начали поединок с вражескими самолетами. Однако фашисты успели сбросить на Сталинградскую ГРЭС несколько бомб. Мы понесли первые потери. Осколками убило слесаря Парамонова, тяжело ранило ученика слесаря Сердюкова.

В тот день работники станции впервые показали настоящую солдатскую стойкость, которая стала потом нормой нашей жизни в условиях осажденного города. Взорвавшаяся в машинном зале бомба обрушила перекрытие. Обломки рухнули на турбину. Машинист турбины Скотников, несмотря на то, что его контузило, не ушел со своего поста. К нему бросились другие работники цеха, стали быстро очищать турбину от щебня, мусора. Все агрегаты станции продолжали давать энергию…

Труд энергетиков воплощался в рокот танков, сходивших с конвейера Сталинградского тракторного завода, в залпы пушек, сделанных на заводе «Баррикады», в кипение стали мартенов «Красного Октября», во взрывах тысяч бомб, снарядов, мин, изготовленных на предприятиях города.

Каждый, кто читал газеты военных лет, знает о впечатляющей силе этих документов времени. Изо дня в день «Сталинградская правда» писала о работе предприятий города. Страницы газеты стали яркой летописью трудовых подвигов рабочих Сталинграда.

«Что ты сегодня сделал для фронта?» – с таким вопросом газета обращалась к трудящимся города и области. Публиковала письма, отклики, корреспонденции, трудовые рапорты. Одна из таких подборок опубликована 22 июля 1942 года. В газете напечатаны материалы, написанные рабочими-железнодорожниками, токарями, сталеварами. Они рассказывали о своем участии в социалистическом соревновании, о том, как выполняются на предприятиях фронтовые задания, писали о своей верности Отечеству, о том, что готовы отдать все силы борьбе с врагом. Машинист паровоза Журбенко, помощник машиниста Субботин, кочегар Гудошников написали об одном своем рейсе. Бригада получила задание срочно доставить военные грузы к линии фронта. Несмотря на предельную загрузку состава, железнодорожники взяли на платформы дополнительно еще 500 тонн. Эшелон двигался к фронту со скоростью, превышающей норму. Так было выполнено фронтовое задание.

На этой же странице было письмо сталевара «Красного Октября» А. Соколова. Он сообщал, что его бригада из месяца в месяц перевыполняет задания и выплавила сверх плана десятки тонн стали. 20 июля сталевар Соколов и его помощники за одну смену выдали дополнительно восемь тонн металла.

Рабочий Сталинградского тракторного завода Н. Онищенко писал в газету о том, что работает на семи станках, выполняет по три нормы в смену.

Газетные заголовки звучали как лозунги: «Требования фронта – вот наши нормы!», «Каждая победа на заводе – боевая помощь фронту!», «Трудись, как требует фронт!» «Сталинградская правда» рассказывала о трудовых свершениях на всех предприятиях города.

Документы и воспоминания передают атмосферу рабочих буден военной поры. Тревога за судьбу Отечества вызывала в душах советских людей готовность к трудовому подвигу. Мужество каждого дня было таким же естественным и необходимым, как вода и хлеб. Мужество помогало выстоять, когда надо было работать сверх человеческих сил. Задание в цехе становилось боевым приказом. Трудовое обязательство – клятвой.

Страдания родной земли взывали к верности и долгу советских людей.

Трудовые свершения сталинградских рабочих стали одной из героических страниц истории Великой Отечественной войны. Знойным летом 1942 года, всего за два неполных месяца – июль и август – заводы Сталинграда отправили на фронт 4000 танков, пушек и минометов. Предприятия города выпускали до 80 видов военной продукции.

В Сталинграде в тот период решались многие ключевые вопросы обороны страны. О том, какое значение придавалось работе сталинградских предприятий, говорит такой факт: летом 1942 года в город на Волге были направлены ответственные работники ряда наркоматов. С их помощью непосредственно на месте решались многие сложные проблемы выпуска военной продукции. На «Красном Октябре» находился заместитель наркома черной металлургии А. Г. Шереметьев, на «Баррикадах» – заместитель наркома оборонной промышленности В. Г. Костыгов, на тракторном – заместитель наркома танковой промышленности А. А. Горегляд. Сталинград оставался узлом важнейших железнодорожных коммуникаций, связывавших Кавказ и южные районы страны с центром. По Волге направлялись суда с оборонной продукцией. В городе находились нарком речного флота 3. А. Шашков и заместитель наркома путей сообщения С. И. Богаев. 19 августа в Сталинград прибыл заместитель председателя Совнаркома СССР нарком танковой промышленности В. А. Малышев.

Народное ополчение. По городским улицам шли к степным полигонам бойцы в рабочих спецовках. Каждый в городе знал: идут ополченцы. После трудовой смены рабочие, сдав инструменты, брали в руки винтовки, пулеметы, гранаты. Подразделения ополченцев были созданы на каждом предприятии. В них вступали добровольцы. Сталинградцы учились военному делу. Город готовился к обороне.

Формирование частей народного ополчения началось в Сталинграде в первые дни войны. 3 июля 1941 года в цехах Сталинградского тракторного завода прошли первые митинги, на которых слесари, токари, кузнецы, конструкторы, технологи вступали в строй защитников Отечества. Всего за два дня 6000 тракторозаводцев стали бойцами народного ополчения. Среди них – В. С. Погребной, участник штурма Зимнего дворца в октябре 1917 года, старший мастер моторного цеха А. И. Лебедев, инженер сталефасонного цеха Н. Л. Вычугов, слесарь Я. П. Дегтярев, конструктор Е. И. Врублевский, мастер кузницы М. И. Левушкин, слесарь-водитель И. Л. Халявкин и другие[14]14
  См.: Первенец советского тракторостроения, с. 140.


[Закрыть].

Рабочие тракторного завода обратились с письмом в «Сталинградскую правду», в котором призывали трудящихся города и области встать в ряды ополчения. На всех предприятиях, в колхозах, строительных организациях, институтах состоялись собрания и митинги, участники которых говорили о том, что готовы в любой час с оружием в руках выступить на защиту Родины. В ряды частей народного ополчения в полном составе вступили комсомольцы лесозавода имени Куйбышева, заводов «Баррикады», метизного, имени Сакко и Ванцетти и других предприятий города.

11 июля 1941 года исполком областного совета депутатов трудящихся и областной комитет ВКП(б) приняли постановление – приступить к формированию частей народного ополчения из добровольцев в возрасте от 17 до 60 лет. Постановление обязывало партийные организации и исполкомы депутатов трудящихся возглавить движение трудящихся по созданию добровольческих частей.

Командиром Сталинградского корпуса народного ополчения был назначен председатель облисполкома И. Ф. Зименков, комиссаром – секретарь обкома партии М. А. Водолагин, начальником штаба – начальник отдела боевой подготовки облсовета Осоавиахима А. С. Пенэнжик. В состав корпуса народного ополчения входили стрелковая дивизия, Донская кавалерийская дивизия, танковые, артиллерийские, минометные подразделения. Всего в корпусе насчитывалось до 13 тысяч бойцов[15]15
  См.: Самсонов А. М. Сталинградская битва. М., изд. Академии Наук СССР, 1960, с. 130.


[Закрыть].

Корпус народного ополчения оснащался вооружением, которое коллективы сталинградских предприятий выпускали сверх плана. Сталинградский городской комитет обороны в ноябре 1941 года принял постановление провести на предприятиях воскресник, средства от которого отчислить на вооружение добровольческих частей.

Ополченцы обучались без отрыва от производства. Машиностроители, металлурги, железнодорожники, речники, колхозники учились метко стрелять, бросать гранаты, чистить оружие, рыть окопы и траншеи, изучали пулеметы и орудия.

Первой в декабре 1941 года ушла на фронт Донская кавалерийская дивизия, которая получила наименование 15-й Донской кавалерийской казачьей дивизии. В ее составе было немало участников первой мировой и гражданской войн. Тысячи сталинградцев-добровольцев, прошедших обучение в частях народного ополчения, были направлены на защиту Москвы.

Многие тракторозаводцы подали заявления с просьбой зачислить их в состав танкового батальона народного ополчения. Добровольцев оказалось так много, что в феврале 1942 года была создана танковая бригада имени сталинградского пролетариата. В составе бригады насчитывалось 1500 человек[16]16
  См.: Водолагин M. А. Очерки истории Волгограда, с. 130, 287.


[Закрыть].

В Сталинградской области было сформировано 82 истребительных батальона, в том числе в городе 7 истребительных батальонов. На 1 августа 1942 года в них состояло 10620 бойцов, в том числе 7 тысяч коммунистов[17]17
  См.: Чуянов А. С. На стремление века. M., Политиздат, 1977, с. 143.


[Закрыть]. Истребительные батальоны вели борьбу с диверсантами и парашютистами-десантниками, которых противник забрасывал в советский тыл.

Командиром истребительного батальона Тракторозаводского района был назначен начальник райотдела милиции К. А. Костюченко, комиссаром – секретарь райкома партии И. Я. Мельников, начальником штаба – капитан Б. Б. Панченко. Судьба этого истребительного батальона стала особой в истории Сталинградского сражения. Когда гитлеровцы прорвались к к северной окраине города, бойцы-тракторозаводцы первыми вышли на его защиту. Работая над этой книгой, автор встретился с бывшим начальником штаба истребительного батальона Б. Б. Панченко. Шестнадцатилетним пареньком он ушел на гражданскую войну, защищал молодую Советскую Республику. Стал кадровым военным. В сороковые годы работал заведующим кафедрой Сталинградского механического института. Борис Борисович говорил о том, как проводились занятия в батальоне:

– Истребительный батальон целиком сформировали из коммунистов и комсомольцев. В него зачислили и участников гражданской войны, и семнадцатилетних комсомольцев. Учебная программа в батальоне была очень напряженная. Проводили занятия на берегу Мечетки или в степи, рядом с заводским поселком. Учились действовать в обороне, наступлении, ходить в разведку, окапываться, сражаться с танками, вести патрулирование на улицах, ходить на лыжах. В поселке отвели помещение для штаба батальона – деревянный барак. Здесь хранилось оружие. Надо сказать, что приходили бойцы в штаб, отработав двенадцать-четырнадцать часов на производстве. Нередко бывало, что перед началом занятий сидит человек на скамье и дремлет. Видно, что он очень устал. Из цеха прямиком пришел в штаб. Приходили не только усталые, но и голодные. Зная об этом, мы договаривались с отделом рабочего снабжения, и бойцам привозили по куску хлеба или пирожки. Устали люди, но только начинались занятия – и каждый будто стряхивал усталость. Становился в строй. Рабочие брали в руки винтовки, гранаты. Изучали военное дело с таким же вниманием и серьезностью, как и работали для обороны. Ходили по поселку строем, всегда с песней. Когда враг подступил к городу, нам пришлось воевать в тех же окопах, которые мы рыли на занятиях батальона…

А. И. Талдыкин, будущий отважный разведчик, был одним из самых молодых в истребительном батальоне Тракторозаводского района. В 1942 году ему исполнилось семнадцать лет. Он работал в цехе танкового производства. Александр Иванович рассказывал:

– В истребительный батальон меня зачислили по рекомендации завкома ВЛКСМ. Это была большая честь для меня, семнадцатилетнего, и я бесконечно гордился оказанным мне доверием. Наши занятия начинались со сводок Совинформбюро. С июля 1942 года в сообщениях уже упоминались знакомые нам населенные пункты. Война приближалась к нашему дому. Мы изучали пулеметы, винтовку с большим рвением, потому что знали – скоро пойдем в бой.

В батальоне существовал такой порядок: по сигналу воздушной тревоги мы обязаны были немедленно являться в штаб. Воздушные налеты чаще всего начинались с наступлением темноты. Это значит – ночь без сна. А утром снова на смену.

Идешь, бывало, по тревоге в штаб по пустынным затемненным улицам, а в небе и на земле полыхают взрывы. У нас были пропуска на право беспрепятственного прохода по городу в любое время. Бойцы привыкали к опасной обстановке. Когда начались бои, каждый из нас почувствовал, что знает оружие, умеет им владеть, готов действовать в боевых условиях.

Прибывали эшелоны с ранеными фронтовиками. Военные госпитали разместились в больницах, школах, клубах, общежитиях. Прифронтовой город взял на себя заботы о жизни и здоровье тысяч и тысяч раненых воинов. Многие из них запомнили в те дни добрые и умелые руки сталинградских сандружинников.

Каждый день на вокзалах дежурили бригады комсомольцев, которые встречали санитарные составы. На вахту выходили посланцы всех районов, каждого предприятия города. Надо было помочь принять раненых. Как только приходил очередной состав, сандружинники, среди них было много девушек, бежали к вагонам. Одного на носилках, другого бережно поддерживая под руки, они доставляли раненых к машинам. Работа эта была нелегкая. За одно дежурство группа сандружинников принимала сотни раненых. Доставив фронтовиков в госпиталь на носилках, переносили их в палаты. И слышали дорогие слова, произнесенные сквозь стоны от тяжкой, неотступной боли: «Спасибо, сестрицы…»