Текст книги "Страшно любимая (СИ)"

Автор книги: Любовь Штаний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

– То есть я не ошибся. Фург отсюда бежал?

– Да.

– А почему в таком виде?

– В каком? – рассеянно буркнула Мирта.

– Ну… Глаза навыкате, волосы дыбом, штаны…

– Тоже дыбом? – хихикнув, наконец отвлеклась от своего занятия девушка и подняла взгляд.

– Нет, – с самым серьёзным видом механик покачал головой и, поставив локоть на колено, пристроил подбородок на ладонь. – Я бы сказал, штаны проявляли очевидное намерение покинуть своего хозяина, или, по крайней мере, пасть к его стопам.

– Как некрасиво с их стороны!

Кшорти рассмеялась, отчего её многочисленные подбородки весело заколыхались, а тонкие губы растянулись в улыбке, демонстрируя острые клычки.

На душе у Сэла полегчало. Ну не могла такая милая и добрая девушка сделать ничего плохого. Какая она «страшная женщина»? Ничего страшного в ней и в помине нет. Ложь, поклёп и провокация! Если откровенно, «женщина» – тоже большое преувеличение. Мирта еле-еле на девушку тянула, а они все… паникёры.

– Кстати, а почему в блокноте пишешь? – вдоволь налюбовавшись смеющейся кшорти, поинтересовался гарн. – На виртлисте удобнее и быстрее.

– Угу. Только у меня его нет, а без заметок могу потом что-нибудь забыть. Правда, информации как таковой пока не так уж и много, ведь Фург сбежал до того, как я его до конца раздела и рассмотрела.

Подбородок Сэлинея, резко дернувшись, сорвался с ладони. Мужчина едва не клюнул носом собственное колено, но вовремя выпрямился.

– Что ты сделала?

– НЕ сделала, – невозмутимо поправила Мирта.

– Но собиралась. Раздеть и рассмотреть?

– Чисто в исследовательских целях. Я искала физиологическое отверстие, через которое вампир выпускает красящий пигмент и генерирует багровый туман.

Гарн закашлялся, представив процесс… генерации.

– Поначалу я думала, этот цветной туман – игра воображения, результат воздействия мшана на нервную систему после укуса или что-то в таком роде. Но потом Нелли заявилась, и она тоже этот туман видела. Понимаешь? А её Фург точно не кусал.

– Нелли сюда пришла?

– Нет, это ещё в коридоре было, где меня вампир заловил, когда я из медотсека шла.

– Что? Когда?

– Точно не скажу, полчаса назад или около того. Так вот, когда появилась банши, я как раз на Фурге чихала.

– Ч…чихала?

– Именно. Не перебивай. Тут важно другое. Как Нелли могла перепутать Фурга с Робертом с расстояния пары метров? Даже если позабыть о разнице в росте и комплекции, капитан блондин, а вампир темноволосый. То есть нечто снижающее видимость и в самом деле существовало не только в моём замутнённом после укуса сознании. Значит, Фург в буквальном смысле окрасил воздух! А как? – кшорти опустила взгляд на блокнот и, перелистнув страничку, ткнула пальцем в несколько схематических изображений. – По идее, есть несколько способов…

Тут она снова глянула на собеседника и осеклась. Лицо гарна закаменело, глаза метали молнии.

– Сэл? – нахмурилась девушка.

– Ты сказала «после укуса»?

– Это всё, что ты услышал? Я много куда более интересной информации озвучила, – озадаченно поведя левым ухом, Мирта с удивлением посмотрела на внушительные ладони мужчины, почему-то сжавшиеся в кулаки.

– Ты сказала «после укуса», – утвердительно и очень зло прошипел механик. – Лопоушка, ты зубы его хорошо рассмотрела?

– Эм… да.

– Вот и прекрасно, – широко, но совсем не весело улыбнулся Сэлиней. – Значит, они ему больше не нужны.

– О чём ты?

– Ни о чём. Не бери в голову, – гарн вынул из кармана наручный стаб. – Держи. Всё настроено на тебя.

Мирта приняла прибор и растерянно уточнила:

– На какую руку надевать?

– На любую. И, кстати, в браслет, который я тебе дал, встроен голографический виртлист, но, если хочешь, принесу попозже обыкновенный.

– Давай обыкновенный, – подумав, решила кшорти. – Я визуализированные нематериальные гаджеты не очень жалую. Неудобно это. Но ты всё-таки объясни, как виртлист из браслета вытянуть. На всякий случай.

На инструктаж ушло с четверть часа. Ещё минут десять кшорти, высунув от усердия язык, пыталась применить озвученную гарном теорию на практике. Мужчина посмотрел на это дело, хмыкнул и вытащил из-под стола подушку. Увлеченная новым гаджетом хозяйка комнаты этого даже не заметила. Смешная. Подушка вернулась на кровать. Разложив вещи по местам, Сэл подошёл к двери и окликнул:

– Мирта, – Когда девушка подняла глаза от двухмерной полупрозрачной голограммы, продолжил: – У меня кое-какие срочные дела нарисовались, так что поболтаем в другой раз. Пожалуйста, не открывай кому попало.

– Конечно, – улыбнулась кшорти. – Спасибо.

– Не за что.

Коротко кивнув, механик вышел, а Мирта встала и заперла дверь. Встречать очередного незваного гостя не было ни малейшего желания. Вот только кто её спросит? Спустя пару секунд кшорти села за стол и снова погрузилась в свои записи и планы. Лишь некоторое время спустя она резко вскинула голову и недоумённо огляделась. Дёрнула ухом.

Кровать была аккуратно заправлена. На спинке стула висел верх от розовой пижамы. Усилиями гарна от беспорядка не осталось и следа.

Глава 3. Неопределенность определенности. Соня

Я покосилась на каха, читающего с виртлиста доступную информацию по фогги. Сама я уже ознакомилась с большей частью имеющихся в сети сведений, пока Улянь выверял откорректированный курс, перенаправивший наш маленький кораблик к неизвестному широкой общественности астероиду.

Времени на чтение мне хватило за глаза, хотя особенно радоваться тут было нечему. Просто оказалось, материалов про фогги хорт наплакал, а те, что нашлись, мало отличались друг от друга. Если совсем откровенно, Мирта за жалкие пятнадцать минут ликбеза рассказала куда больше всех этих статей и энциклопедий рас. Впрочем, я не сильно удивилась. Сестра всегда умела добывать сведения и непостижимым образом помнила чуть ли не всё прочитанное.

В данный момент меня больше волновало другое. Как сказать Уляню, что именно по задумке сестры от него потребуется, и как уговорить уравновешенного каха на откровенную авантюру? Он и так повёл себя чересчур покладисто, развернув корабль без лишних вопросов и возражений. А кстати…

– Улянь?

– Ммм…

– Почему ты без споров сменил курс?

– Потому что Мирта попросила, – отозвался он с некоторым недоумением в голосе, будто это и так должно быть ясно.

– Да не смеши меня! Ты даже с ней не разговаривал!

– Зато ты разговаривала, а у тебя всё на лице написано, – пожал плечами ках и наконец оторвался от виртлиста. – Заметь, чипа связи у тебя нет, то есть Мирта нашла способ связаться с нами без него. При всём моём уважении к интеллектуальным способностям твоей сестры, в сложных технологиях она разбирается более чем посредственно. Делай выводы.

Я почесала нос и честно попробовала сделать эти самые выводы. Ничего не получилось.

– Прости, но я не понимаю. Ты говорил, по твоему браслету, – я приподняла руку с вышеназванным украшением, – мы с ней связаться не сможем никак.

– Пока никак, – выделив первое слово, поправил желейка. – Впоследствии, когда пройдёт достаточно времени, при определённых усилиях…

– То есть пока никак. Так вот, я точно знаю, что говорила именно с сестрой. Очевидно, кто-то помог ей загадочным образом связаться со мной без чипа, но это никак не объясняет, почему ты счёл сей факт достаточно веской причиной для пертурбации всех планов.

Улянь едва заметно улыбнулся.

– Сонечка, ты ведь не забыла ГДЕ находится твоя сестра? Согласись, как бы мы ни старались, быстро попасть в семнадцатый сектор отсюда нереально. И уж если она умудрилась за несколько дней оказаться чуть ли не на окраине вселенной, кто помешает Мирте за те недели, которые понадобились бы нам для повторения её «подвига», улететь ещё дальше?

– Но…

– Конечно, я бы предпочёл быть к ней поближе, но если это не представляется возможным, а рядом с ней появился неглупый лорри, которому Мирта в достаточной степени доверяет, есть смысл просто сделать так, как она просит. В конце концов, в её здравом уме сомневаться не приходится.

Вот почему Улянь всегда так рассудителен и прав? Обидно даже. Я фыркнула и скорчила рожицу:

– Зато уверенности в моём здравом уме нет, да?

– Да, – он хитро улыбнулся и вскинул бровь: – И нет.

– В каком смысле?

– В таком. Пойдём ужинать. У нас ещё несколько дней для доработки плана диверсии.

Желейка быстренько нажал что-то на панели управления, поднялся на ноги и, обернувшись сиреневым туманом, метнулся в комнату. Да так шустро всё это провернул, что я только и успела пару раз растерянно моргнуть, а его уже и след простыл.

– Улянь! – бросаясь вдогонку, возмущённо прошипела. – Что это за ответ такой дурацкий?

– Какой вопрос, такой и ответ, – отозвался этот… нахал!

Когда я влетела в комнату, мужчина в облике серокрылого невзрачного орлана уже стоял возле электронного окна и набирал что-то на консоли.

Часть одной из стен с тихим шуршанием отъехала в сторону, открыв крохотный кухонный блок. Бросив туда короткий взгляд, обнаружила простенький синтезак, столик, пару стульев, страдающих модернистским минимализмом, и стандартный набор техники. Ага! Вот оно! Сейчас стульчиком кого-то и убедю… убеждю… Нет! УБЕДЯЮ в своём непроходимом здравомыслии.

Я уже взвесила в руке не сильно тяжёлый предмет мебели и шагнула к желейке, когда он неожиданно обернулся через плечо и умильно свёл глаза к носу.

– Сонечка-а, – протянул он… жалобно?

От неожиданности этого тона я опешила, рука дрогнула, и пластиковый стул покатился по полу.

– Со-онечка, – повторил коварный ках жалобно, – а готовить ты умеешь? Местный синтезак создаёт исключительно жидкие питательные смеси.

С трудом удержавшись от мстительного «ха», я расплылась в обманчиво милой улыбочке. Готовить-то я умею, хотя и не слишком хорошо, но… здравствуй, моя жестокая мстя! Куда там альянсу хрупкой пластмассы и твёрдой маковки против мук голода и угрызений совести! Ведь совесть – она такая, в тандеме с возмущённым желудком действует куда как активнее.

Я небрежно повела крыльями и, соблазнительно изогнувшись, подняла оброненный стул. С нарочитой внимательностью осмотрела его на предмет трещин, а когда таковых не обнаружилось, села и, поставив локти на стол, пристроила подбородок на переплетённые пальцы.

– Радость моя желейная, – пропела сладенько, – у меня две приятные новости.

Улянь вопреки ожиданиям вовсе не обрадовался, а совсем даже наоборот – скрестив руки на груди, скептически хмыкнул и выжидательно вскинул брови. И никакой больше умильной жалостливости во взгляде. Вот же вредина! А ведь я только-только поверила в высшую справедливость.

– Бутерброды, – буркнула уныло.

– Что?

– Умею готовить исключительно бутерброды.

Увы, сомнений в том, что не испугаю ежа голой зад… своей косорукостью, у меня не осталось.

– Я так понимаю, это была первая «приятная новость»? – с премерзко добродушной улыбочкой уточнил ках. – А вторая?

– Я на жидкой диете, – уже совсем невесело отозвалась и возмутилась: – Вот почему ты все мои злобные планы рушишь? Я ж не щенок, – и с намёком повела крыльями. – Постыдился бы спутницу носом в её же глупость тыкать!

Склонив голову к плечу, ках несколько секунд смотрел на меня в упор с самым серьёзным видом, но я-то видела, как подрагивают уголки его губ в попытке сдержать улыбку!

– Ни капельки не стыдно, – в конце концов подытожил желейка, демонстративно потягиваясь всем телом. – И да, ты не щенок.

Я прикусила губу, сама не зная, чего мне хочется больше – обиженно надуться или рассмеяться, но тут Улянь подмигнул и весело заявил:

– Ты скорее на цыплёнка похожа.

– Чего? – я чуть со стула не упала. – Да как ты смеешь!

– Ма-ахонького пушистого птенчика… с очень крепким клювиком и острыми коготочками. Видно, хищная птичка со временем получится.

И я таки запустила в него стулом.

Миг, и желейка, снова обратившись туманом, поймал мой снаряд. Тот как бы влип в сиреневое облачко, заставив меня испуганно ахнуть, но уже в следующее мгновение в каюте раздался негромкий смех, напоминающий журчание.

– Да-да! И глаза у тебя сейчас такие же круглые и перепуганные, как у цыплёнка.

Раздражённо зашипев, я отвернулась и демонстративно скрестила руки на груди. На деле нахлынувшее облегчение было куда сильнее злости от ехидства желейки. Ведь уже успела испугаться, что ках не увернулся от стула и ушибся.

И вообще, что такое? Откуда столько раздражительности? Повод-то явно смешной. И да, пусть я не настолько уравновешенная и скучная, как Мирта, но кидаться мебелью в неугодных лорри мне тоже не свойственно. Прикусив губу, я задумалась, старательно подавляя пресловутую раздражительность и желание закатить скандал.

Краем глаза заметила, как Улянь снова принял уже привычную форму орлана и, поставив стул на место, повернулся ко мне спиной, исследуя небольшой стазисный шкафчик. К слову, там обнаружилось несколько вполне съедобных пищевых наборов. Стандартно питательных и притом откровенно неудобоваримых в гастрономическом плане.

Через четверть часа на столе красовались два стакана с ярко-оранжевым соком синтетического происхождения и тарелка по виду напоминающих стельки галет. На вкус они, кстати, также мало отличались от обувных стелек, но это мелочи. Хуже было другое – я так и не смогла понять, почему меня кидает из стороны в сторону. В смысле – эмоционально.

– Приятного аппетита, – улыбнулся ках и подмигнул, – птен…

– Назовешь птенчиком – клюну в темя, – предупредила, но протянутый сок приняла и глубоко вздохнула, прежде чем отпить глоток. Надо брать себя в руки. – Яркий вкус. При желании можно вычислить планету, где расположен завод по производству реагентов…

Улянь невозмутимо повёл крылом и отсалютовал стаканом:

– Именно так. Впрочем, я не гурман, мне проще прочесть адрес производителя на упаковке. Ты как? Пришла в себя?

– Не уверена, – я поморщилась и бросила на собеседника угрюмый взгляд. – Прости. Знаю, что веду себя по-идиотски, но ничего не могу поделать.

– Не бери в голову. Было бы странно, веди ты себя иначе в данных обстоятельствах.

– В смысле?

Ках промолчал. Демонстративно засунул в рот галету и принялся её с хрустом пережёвывать, будто не слышал вопроса. Впрочем, я и сама поняла, о чём он, только развивать мысль не хотелось абсолютно.

– Ладно, может, хоть теперь расскажешь, как ты оказался рядом с Миртой?

– Как и все, – хмыкнул желейка. – Прилетел на звездолёте.

– А зачем? Ты не очень-то похож на остальных женихов. На браке не настаивал, соблазнить Мирту не пытался.

– Соблазнять кшорти до совершеннолетия – дело гиблое и бессмысленное. Только силы зря тратить. А насчёт брака ты не права. Я неоднократно делал Мирте предложение.

– Ой, только не надо мне лапшу на уши вешать. Видела я, как ты делал предложение. И смех, и грех. Неужели после всего, что мы прошли вместе, нельзя просто сказать правду?

С минуту ках усердно жевал.

– Улянь!

– Это всё, что ты хочешь знать? – покончив с галетой, наконец отозвался он и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Не всё, – небрежно пожала я плечами. – Но надо же с чего-то начинать. Почему ты стал «женихом» моей сестры?

– Отец попросил.

Я растерянно моргнула. С одной стороны, чувствовала, что ках не лжёт. С другой… причина то ли совсем уж глупая, то ли чересчур очевидная.

– Просто попросил?

– Очень настойчиво.

То есть и вправду всего лишь очередной жених? Да быть такого не может! Всех наследников приударить за дочкой главы Союза наверняка просили их отцы. Или матери, если в обществе матриархат. Это не важно. Смущала банальность причины, побудившей каха ухаживать за Миртой. Улянь весь из себя особенный, загадочный, а тут…

– И зачем вам понадобилась моя сестра? Тоже из-за влияния на Совет?

– Отчасти, но скорее ради того, чтобы никто не смог повлиять на Совет за её счет.

Я скептически скривилась:

– Хочешь сказать, твоя главная задача уберечь Мирту от скоропалительного брака, а вовсе не сделать своей женой?

– Именно. Но согласись она принять моё предложение, я бы не расстроился. Твоя сестра завидная невеста и очень милая девушка. Пробыв с ней рядом несколько месяцев, было сложно не проникнуться уважением.

– А как же любовь? Думаешь, одного уважения довольно?

Я возмущённо запыхтела и от греха подальше спрятала руки под стол, чувствуя, как они сжимаются в кулаки. И этот туда же. Завидная невеста! Но в ответ на моё возмущение ках лишь пожал плечами.

– Я люблю её, – сказал он так спокойно и буднично, что сразу поверилось.

Сердце болезненно сжалось. Зависть и досада, такие неуместные и постыдные в данной ситуации, вгрызлись в и без того израненную душу.

– Даже зелёную, лысую и лопоухую? – куда язвительнее, чем хотелось бы, протянула и скептически вскинула бровь. – При всей своей легкомысленности, я точно знаю, как лорри относятся к внешности кшорти. Надо быть извращенцем, чтобы испытывать страсть к представителям нашего вида до трансформации. Если ты сам не кшорти, конечно.

– Соня, не передёргивай. Я говорил о любви, а не о страсти. Внешность меня мало волнует, не забывай, она для кахов почти фикция. К тому же Мирта ещё не готова к физической стороне отношений, а любовь бывает разной.

– Мне ли не знать, – фыркнула нервно и отвернулась, прикусив губу.

Отгоняя воспоминания о Рое, несколько раз глубоко вздохнула и заставила себя улыбнуться, прежде чем снова посмотреть на собеседника. Буря болезненных эмоций и мыслей об истинной паре сейчас была совсем неуместна.

– У моей расы есть одна особенность, о которой почти никто из чужих не знает, – не совсем в тему заметил Улянь, едва поймав мой взгляд.

– Какая же? – скорее чтобы отвлечься, чем из интереса спросила.

– Мы очень остро чувствуем «своих» и никогда не ошибаемся.

– В смысле – кахов?

– По большей части. Но я имею в виду тех, с кем предстоит провести жизнь. Родителей, близких друзей, любимых. Едва познакомившись с Миртой, я понял, она – своя. Не знаю, как и когда, но мы будем вместе и, если не всю, то большую часть жизни проведём рядом.

– Звучит очень странно, – я почесала в затылке. От этих откровений стало как-то… неуютно.

– Возможно.

– А Мирте ты об этом говорил?

– Нет.

– Почему же?

– При наших обстоятельствах в этом не было нужды. Она и без того чувствовала себя загнанной в угол, чтобы так её ошарашивать.

– А… Ты сам? Предопределённость не пугает?

Я не знала, как относиться к признанию желейки, но с некоторых пор сама мысль о судьбоносных предназначениях вызывала нервную дрожь и болезненные спазмы в желудке. Про сердце и вовсе молчу.

– Нет, Соня. Меня куда больше пугала перспектива провести жизнь в одиночестве и не отыскать свою пару.

– Хм… а без подсказки судьбы самостоятельно выбрать с кем жить и кого любить нельзя что ли? – я с претензией прищурилась. Тема зацепила за живое. – Неужели не противно, когда спутника выбирает судьба, рок, а тебе остается лишь молча подчиняться?

– Ты не права, – ничуть не обиделся на мой тон Улянь. – Окончательный выбор всегда делаешь сам, судьба лишь показывает дорогу. Рука об руку идут не только супруги. Есть друзья, враги, просто важные для тебя лорри, которые всю жизнь рядом. К примеру, я абсолютно уверен, что и ты – часть моей жизни. Почувствовал это с того момента, когда увидел вас вместе с Миртой в кафе. Помнишь?

– Стоп! – я нервно сглотнула, осушила ополовиненный стакан, и растерянно уставилась на желейку. – Как это?

– Очень просто. Я знаю, что так или иначе наши жизни переплетутся, и связь между нами будет прочной, но какой именно она будет – без понятия.

– То есть, любовь тут ни при чём?

Улянь покачал головой и мягко проговорил:

– Сонечка, ты меня не услышала. Любовь бывает разной. Друзья, родители и даже враги порой понимают друг друга лучше любовников или супругов. Кем мы станем – покажет время. Но и та любовь, которую ты имеешь в виду, тоже где-то рядом.

– Эм… – уже совсем было расслабившись, вскинулась я. – В каком смысле?

Вместо ответа ках указал на стол:

– Доедать будешь?

– Что? А, нет, не буду. Спасибо.

Улянь молча поднялся, убрал галеты и остатки сока в стазисный шкаф и, нажав несколько кнопок на панели, заставил маленькую кухоньку спрятаться в стене. Только стол со стульями и остались.

– Давай лучше займёмся более полезным делом, чем болтовня об особенностях моей расы. Что конкретно просила сделать Мирта, когда мы прибудем на место? Детально.

– Подожди, сначала скажи, почему ты решил, что твоя пара, которая истинная любовь, где-то рядом?

Тяжело вздохнув, желейка смерил меня пристальным взглядом и покачал головой.

– Кажется, упрямство – ваша семейная черта. Хорошо хоть, не единственная.

– Пожалуйста, Улянь! Ты же знаешь, сейчас это для меня особенно важно!

– Это для всех важно, – усмехнулся мужчина чуть грустно.

– Для меня особенно! Объясни толком.

– Толком не получится. Ощущения – очень эфемерная субстанция. Просто чувствую, что скоро моя жизнь изменится, а я обрету женщину, которая станет матерью моих детей.

– В будущем времени?

– Обрету? Да. Встретил ли? Не знаю, – и ках резко сменил тему: – Так что там с планами? Ты говорила, наша цель – полукровка фогги?

– Угу, – я отстраненно кивнула. – Мирта сказала, отец того лорри демон, а мать из фогги…