Текст книги "Зверь. Изменил мне — изменил меня (СИ)"

Автор книги: Ляна Вечер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25

Попиваю чай в гостиной у камина. Смотрю на огонь и жду мою любимую лучшую подружку. Сначала Аллу досмотрят, и только потом она сможет увидеться со мной.

– Динара Ильясовна, к вам гостья, – в гостиную заходит Денис.

За его широкой спиной маячит Алла. Я до последнего надеялась, что ей не хватит духу зайти. Хватило.

– Спасибо, Денис. Не уходи далеко, подожди у двери.

Охранник кивает и идёт на пост. А я окидываю подружку оценивающим взглядом. Выглядит она не очень. Бледная, глаза заплаканные.

– Ну, привет, – Алла занимает свободное кресло. – Раньше, чтобы прийти к тебе в гости, мне достаточно было просто позвонить в дверь. А теперь досмотр не хуже, чем в аэропорту.

Мягко улыбнувшись, ставлю чашку с зелёным чаем на журнальный столик и пододвигаю ближе к подруге:

– Выпьешь чаю?

Алла, смутившись, ёрзает в кресле. Смотрит на чай, на меня, снова на чай.

– Ты предлагаешь мне пить из твоей чашки? – спрашивает, приподняв брови.

– Ну да, – я только плечами пожимаю. – Не думала, что тебя это смутит.

Алла – женщина не глупая, намёк поняла. Она становится белее прежнего, взгляд устремлён в пол, губки поджаты.

– Значит, ты в курсе про нас с Тимуром… – шепчет едва слышно.

На горизонте маячит никому не нужный разговор. Слишком поздно для него.

– Если ты пришла обсудить вашу с Тимуром связь, то можешь уходить. Мне не интересна эта тема.

– Нет, я пришла по другому поводу, – Алла напряжена, словно натянутая струна. – Я знаю, что память к тебе вернулась, но кое-что ты так и не вспомнила.

Подружка намекает на тот злополучный вечер. Я ведь собиралась поехать к ней, чтобы узнать правду, но Карим… Мысль о звере больно задевает сердце.

– Ты пришла, чтобы рассказать мне всё? – откидываюсь на спинку кресла.

– Да, я пришла для этого, – Алла берёт кружку с моим чаем, делает глоток. – Это я виновата во всём, – признаётся дрожащим голосом.

– Ты?

– Я расскажу всё по порядку, – выдыхает. – А начну, пожалуй, с того, что… я тебя ненавижу.

Ничего себе начало. Бодрое такое. Но Алла не пытается лебезить, не давит на жалость. Это подкупает.

– Продолжай, – даю ей зелёный свет.

– Ты всегда и во всём была успешной. За тобой стоял богатый влиятельный отец. Он делал для тебя всё, исполнял любое твое желание. А я завидовала. Ты легко получила образование, место начальницы в семейной фирме, – Алла смотрит на огонь. – Красавчика-мужа… – поворачивает ко мне голову. – Когда Тимур обратил на меня внимание, я не сразу поверила в такое счастье. У нас закрутился роман. Всё было как в сказке. За исключением одного, – щурится зло, – Тимур не хотел с тобой разводиться. Он обещал, что подаст на развод, но его слова так и оставались словами. Он хотел, чтобы ты переписала на него бизнес. Ждал этого момента.

– Ты, кажется, хотела рассказать мне о вечере, когда я потеряла память, – вежливо напоминаю забывчивой подружке.

– Не перебивай меня! – совершенно неожиданно психует Алла.

Повышение децибелов моментально привлекает внимание охранника.

– Динара Ильясовна, всё в порядке? – он заглядывает в гостиную.

– Да, Денис, всё хорошо. Просто моя гостья немного нервничает.

Охранник кивает и снова скрывается за дверью, а бедняжку Аллу потряхивает. Держать эмоции в узде она никогда не умела.

– Прости, сорвалась, – подруга медленно выдыхает. – Тимур не решался разойтись с тобой, и я взяла всё в свои руки. Мы, как всегда, встретились в отеле, приятно провели время, и он уже собирался ехать домой, но я напоила его снотворным. Когда Тимур уснул, я подложила к нему в постель проститутку и позвонила тебе.

– Тот звонок я помню, – киваю задумчиво. – Ты сказала, что видела моего мужа с другой женщиной. Что они вместе в отеле.

– Я так сказала, чтобы ты приехала. Всё получилось. Мы с тобой поднялись на этаж, зашли в номер, и ты увидела мужа в постели с другой. Ты была очень расстроена, но сцену не закатила. Просто сфотографировала Тимура с любовницей на телефон, и мы ушли. Ты не захотела ждать лифт, я повела тебя по лестнице…

Алла замолкает. Она снова пьёт давно остывший чай и сверлит взглядом пустоту. А моё терпение на исходе.

– Дальше что было? – поторапливаю подругу.

– Знаешь, в тот момент я была счастлива, – на её губах появляется лёгкая улыбка. – Я думала только о том, что теперь Тимур станет моим. Я так долго об этом мечтала… – шепчет, едва сдерживая слёзы. – Но всё оказалось совсем не так. На лестнице ты медлила – копалась в телефоне. Оказалось, что отправляла фото, которые сделала в номере, куда-то в надёжное место. И когда я спросила, для чего это нужно, ты рассказала мне о брачном контракте. Я так испугалась… – вытирает дрожащими пальцами слёзы со щёк. – Я ведь ничего об этом не знала. Не думала, что так сильно подставлю Тимура. Я хотела забрать у тебя телефон, ты не отдавала и… – поджимает губы. – Не знаю, как это вышло, но ты упала с лестницы.

– То есть ты меня с неё столкнула? – барабаню пальцами по подлокотнику кресла.

– Нет, – хлюпнув носом, мотает головой. – Я просто хотела забрать телефон, а ты упала. Я стояла и смотрела на тебя, лежащую на полу лестничного пролёта, и не знала, что делать. Я была в ужасе. А Тимур проснулся в номере с незнакомой женщиной, не понял ничего и бросился меня искать. Нашёл… Увидел тебя в крови и пришёл в ярость. Я говорила, что надо вызвать скорую, но Тимур запретил. Сказал, чтобы я звонила Диме.

– Вот оно что… – массирую виски пальцами – мигрень тут как тут. – Татьяна! – зову домработницу. – Таблетку принеси!

Минуты не проходит – Татьяна приносит таблетку и стакан воды. Домработница недобро поглядывает на Аллу, а я киваю, чтобы шла заниматься своими делами.

– Дима согласился помочь, и мы отвезли тебя к нему в больницу, – продолжает подружка, когда Татьяна выходит из гостиной. – От Димы мы с Тимуром и узнали, что ты потеряла память.

– Вы наняли Карима, чтобы выиграть время. Вы хотели найти фотографии, – заканчиваю за Аллу.

– Тимур, но не я. Мне эта затея не нравилась с самого начала.

Запиваю таблетку водой и понимаю, что меня трясёт. Я не вспомнила тот вечер, но живо представляла всё, что рассказала Алла. Эмоции через край. Безумно хочется взять подругу за волосы и вывести из дома. Но, в отличие от Аллы, я умею держать эмоции при себе. Думаю, мы только подбираемся к сути её визита.

– Для чего ты всё мне рассказала? – выдыхаю, пытаясь расслабить до предела напряжённое тело.

– Чтобы ты поняла, что я с тобой честна. Но это только часть правды. Бесплатная часть, – Алла прямит спину. – Есть ещё кое-что, о чём тебе будет интересно узнать. Это касается планов Тимура насчёт тебя.

Личико ангела, хватка питбуля – это Алла…

– И сколько ты хочешь за эту ценную информацию? – спрашиваю язвительно.

– Зря иронизируешь, Диночка, – подруга забывает о слезах, в её глазах искрит азарт наживы. – Ты не знаешь о планах мужа. Я сама о них узнала часа три назад.

Блефует? Непохоже. Алла выглядит более чем серьёзной. Но есть нюанс.

– Я заблокировала счета Тимура, и вы решили развести меня на деньги таким образом, – выдаю свою версию событий.

– Тимур не знает, что я здесь. И не узнает.

– М-м… Вы поругались? Мне так жаль, – вздыхаю картинно.

– Мы расстались. Сегодня Тимур растоптал мои чувства. И это была последняя капля. Я любила его, ждала вашего развода, терпела всё. Но отвечать за его безумную алчность я не собираюсь.

– Тебе бы за своё ответить, – ухмыльнувшись, перевожу взгляд на огонь. – Я собираюсь посадить Тимура за решётку. А ты его подельница.

– Не всё так просто, – выдаёт Алла и замолкает.

Она берёт с журнального столика мой телефон, а через пару мгновений демонстрирует мне цифры на экране. Губа у подружки не дура.

– Сначала я хочу услышать информацию, а потом подумаю, стоит она столько или нет, – заявляю уверенно.

– За дуру меня держишь? – хмыкает Алла.

– Аллочка, милая, ты не в том положении, чтобы ставить мне условия.

– Это ты не в том положении, Диночка. Просто не догадываешься об этом, – встаёт. – Всего хорошего, – идёт к двери.

У меня звенят нервы. Никакая таблетка не поможет. Алла способна соврать. Но что, если она не врёт? Я могу не знать всего, что замышляет Тимур. Что-то важное ускользает от меня. Это опасно.

– Вернись! – рявкаю, саданув кулаком по подлокотнику кресла. – Мы не договорили.

Но подруга не торопится возвращаться:

– Переведи деньги, и поговорим, – требует.

Стиснув зубы, захожу в приложение банка и отправляю на счёт Аллы половину от суммы, что она просила. Смартфон недоподруги звенит смской.

– Остальное получишь, если информация меня заинтересует, – рычу.

– Ну хорошо… – Алла занимает место у камина. – Сегодня мы с Тимуром ругались. Я пыталась доказать ему, что войну с тобой выиграть невозможно, но он меня не слушал. Наговорил всякого, а потом заявил, что мы расстаёмся, и ушёл. Я в слезах побежала за ним, но осталась стоять в подъездном тамбуре. Тимур на улице говорил с кем-то по телефону. Сначала я подумала, что с тобой, но это была не ты. Я подслушала крайне интересный разговор… – нагнав интриги, замолкает.

Меня едва не подкидывает от этих её пауз…

– Ещё немного и, клянусь, я переведу остаток денег не тебе, а на счёт похоронной фирмы! – беру трость, замахиваюсь на подругу.

– Полегче, дорогая, – на лице Аллы ни один мускул не дрогнул. – Я просто хочу, чтобы ты прочувствовала момент. Тимур говорил с твоим врачом. Тебя ведь завтра кладут в больницу, да?

– Да, – убираю трость. – Мне будут делать операцию. Зачем Тимур говорил с моим врачом?

– Если я всё правильно поняла, они в дружеских отношениях. Твой муж собирается овдоветь.

– Что? Как это? – я в полной растерянности.

О том, что Тимур может попытаться меня убить, я уже думала. Для этого вокруг меня куча охраны. Но причём тут доктор?

– Вся эта история с шантажом, как и согласие Тимура на развод – отвлекающие манёвры. Он хочет, чтобы ты думала об этом. И ты думаешь, а реальную опасность не замечаешь. Ты ведь доверяешь своему врачу, да? – вкрадчивым шёпотом спрашивает Алла.

Как себе. Мы с доктором через многое прошли. Он уже сделал мне одну операцию.

– Господи… – у меня перед глазами пляшут цветные круги.

– Операция пойдёт не по плану, и ты скоропостижно скончаешься, не приходя в сознание, а Тимуру достанется всё.

– Так зачем ты пришла ко мне? – поднимаю взгляд на подругу. – Неужели не хочешь помириться с будущим вдовцом-миллиардером?

– Знаешь, Дин, я не ангел, – она пожимает плечиком, – многое могу понять, но не безумное желание избавиться от собственной жены таким зверским способом. Я не готова однажды оказаться на твоём месте. Даже за миллиарды – не готова.

Алла знает цену собственной жизни – этого у неё не отнять. Какой бы подлой тварью она ни была, мозги у неё на месте. Я бы тоже не рискнула связать жизнь с мужчиной, которому убить жену что кофе с утра выпить.

Молча беру телефон и перевожу Алле остаток денег. Информация более чем ценная. Я слово держу.

– Пришли? – интересуюсь у недоподруги.

– Да, всё в порядке, – улыбнувшись, убирает свой смартфон в сумочку. – С тобой было приятно иметь дело.

– А с тобой неприятно. Уходи.

– Да, пора. Засиделась я, – собирается встать, но передумывает. – Кое-что ещё… Я сегодня же улечу из страны. Хочу начать новую жизнь далеко отсюда. Но у меня есть для тебя сюрприз. Приятный. Тебе обязательно понравится, – заверяет меня с серьёзным видом. – Ты получишь его через несколько дней. И надеюсь, оценишь, а в благодарность, если что, не вспомнишь о Диме. Мой брат не хотел в это ввязываться, но отказать мне не мог.

– У-хо-ди…

Глава 26

Реальность оказалась куда жёстче, чем я могла вообразить. Мой врач, с которым я прошла огонь и воду, мог стать моим палачом. Поверить не могу! Но проверять не рискну. В эту больницу я не лягу. Да и в другую, наверное, тоже. После такого я вряд ли смогу доверить кому-то мои здоровье и жизнь.

– Динара Ильясовна, вы в порядке? – Татьяна заходит в гостиную.

– Да, всё хорошо.

Алла ушла полчаса назад, а я не могу заставить себя встать и пойти в комнату. Голова гудит, нога снова отекла и болит.

– Что Алле было нужно? – домработница присаживается в кресло, смотрит на меня с беспокойством.

– У меня сейчас нет сил объяснять, но сумки, которые ты собрала для меня в больницу, надо разобрать.

– Как? Почему? – Татьяна удивлена. – Динара Ильясовна, вы так ждали эту операцию!

Да-да, ждала. Поэтому ничего не заподозрила. Хотя звоночки были. До моей амнезии доктор настаивал на длительной подготовке к операции. Говорил о реабилитации, приёме лекарств. А сейчас он вдруг забыл все свои слова и стал настаивать на скорейшей госпитализации. Мне чуть ли не послезавтра надо было лечь на операционный стол. Лечь и больше никогда не встать.

– Татьяна, я правда устала, – вздыхаю. – Ещё немного посижу, посмотрю на огонь и пойду к себе.

– Хотите, я приготовлю вам ужин? Лёгкий.

– Аппетита нет.

– Господи, да что же вам сказала эта Алла?! – домработница хватается за сердце. – Вы от всего отказываетесь!

– Придётся отказаться от мечты снова ходить как все нормальные люди. По крайней мере, на какое-то время. Из-за этого мне грустно.

– Вы говорите загадками, Динара Ильясовна.

– Просто не хочу вдаваться в подробности, чтобы не раскиснуть ещё больше… А знаешь, – вздыхаю, – кое-кому я могла бы доверить своё здоровье.

– Кому? – Татьяна оживляется.

– Незадолго до моего отъезда из леса в стае Карима появилась шаманка. Она была готова взяться за меня. Наринэ ничего не обещала, но я чувствовала, что она может помочь.

– Наринэ, говорите? – моя домработница задумчиво щурится. – Так звали родную мать Карима. И она была шаманкой.

Смотрю на Татьяну, а перед глазами стоит образ Наринэ. Черноволосая, статная женщина… У них с Каримом определённо есть общие черты. Тогда в лазарете я обратила на это внимание, но значения не придала. Мало ли в мире похожих друг на друга людей или оборотней.

– Бывает же совпадения, – выдыхаю.

– Не думаю, что появление Наринэ в стае – совпадение. Старый тиран-альфа умер, и она вернулась домой.

– Карим ничего мне не говорил, – пожимаю плечами.

– Он мог не знать. Вряд ли Наринэ зашла в ворота стаи с громогласным «Я мать вашего альфы». У этой волчицы совсем другой характер. Она умная, но скромная. Умеет держать паузу, когда это нужно.

– Да, приятная женщина. Мы проговорили с ней в лазарете целый час. Наринэ умеет расположить к себе.

– А ещё она отличная шаманка, – рекламирует оборотницу Татьяна. – Полгода назад у меня сильно защемило шею. Я без конца бегала по врачам, колола уколы – ничего не помогало. А потом вспомнила про Наринэ и нашла её номер. Мы созвонились, я съездила к ней на приём, и всё прошло. Чудо!

– Или талант плюс опыт, – улыбаюсь грустно.

– Динара Ильясовна, вы должны позвонить Наринэ, – быстро достаёт из кармана передника телефон. – Где же?.. – листает записную книжку в смартфоне. – Нашла! Записывайте.

– Татьяна, остановись, – качаю головой. – Я не буду звонить шаманке из стаи Карима. Тем более она его мать.

– Что за предрассудки? Вы по каким-то причинам больше не доверяете врачам, но готовы довериться Наринэ. Почему не позвонить?

– Потому что это ниточка к альфе. А я не хочу.

– Не вредничайте, позвоните, – Татьяна продолжает настаивать. – Или я могу…

– Нет! – отрезаю, округлив глаза. – Тем более в стае не ловит связь. Это бессмысленно.

– Тогда напишем смс. Я напишу. Объясню, что работаю у вас, и ситуацию. Когда связь поймается – сообщение дойдёт.

Моя неугомонная домработница уже набирает смску. Делает она это небыстро, а я вздыхаю.

– Тогда не называй меня Динарой. Наринэ не поймёт. Напиши, что работаешь у Асии.

– У Асии? – Татьяна хмурится. – Без проблем. Главное, вы уже не против, – улыбается едва заметно.

Иногда мне кажется, что моя домработница и мёртвого уговорит ожить. Вообще не проблема для неё.

– Отправила? – интересуюсь как бы между прочим.

– Отправила, – с чувством выполненного долга отзывается Татьяна.

Минуты не проходит, а её телефон пищит смской. Неужели Наринэ ответила так быстро?

– Кто там? – задаю совсем нетактичный вопрос.

Татьяна молча читает текст сообщения, и её лицо меняется. Из улыбчивой женщины в возрасте она на глазах превращается в хмурую старушку. Кажется, у неё даже морщин прибавилось.

– Наринэ… – поднимает на меня стеклянный взгляд. – Она просит передать вам, что Карим разбился на машине.

Сердце ухает вниз. По рукам и ногам бегут мурашки ужаса.

– Что ты такое говоришь? – шепчу без голоса. – Как это – разбился?

Абсолютно растерянная домработница суёт мне в руку телефон:

– Почитайте сами.

Держу её смартфон в руке и боюсь читать. Я не хочу, чтобы это оказалось правдой…

21:45 Наринэ: Танечка, передай Асии, что Карим разбился на машине. Он в тяжёлом состоянии. Мы с Назимом везём его в стаю. Пусть девочка приедет как можно скорее.

Ничего не соображая и почти ничего не слыша из-за гула в ушах, нажимаю кнопку вызова прямо из сообщения. Гудок. Второй.

– Да, я слушаю… Слушаю! – голос у Наринэ взволнованный.

– Что с ним? – только и могу из себя выдавить.

– Всё не очень хорошо, но надежда есть. Если ты приедешь, шансы альфы выжить возрастут в десятки раз. Волк сильнее, если его пара рядом.

– Я приеду, да. Сейчас.

Отдаю Татьяне телефон – рука дрожит. Я вся дрожу. Хватаю трость, встаю и не думая, как буду добираться до стаи, хромаю в прихожую.

– Господи боже ты мой! Динара Ильясовна! – домработница бежит за мной. – Побежали, будто здоровая! – обувается рядом со мной. – Я вас отвезу.

* * *

Всю дорогу я как в тумане. Татьяна что-то говорит мне, спрашивает – отвечаю, но мыслями я не здесь. Я будто в прошлое вернулась. В тот страшный день, когда мы с отцом попали в аварию. Меня переломанную везли ночью в машине скорой помощи по загородной трассе в больницу. Я знала, что папы больше нет…

Воспоминания встают перед глазами яркими стоп-кадрами. Та ночь осталась незаживающей раной в моём сердце. Не думала, что придётся пережить что-то подобное ещё раз. Но пришлось.

Если с Каримом что-то случится, как мне жить?..

– Приехали, Динара Ильясовна, – Татьяна тормошит меня за плечо.

– А? Что?.. – ожив, кручу головой.

За стёклами машины высокий частокол, факелы горят… Мы перед воротами стаи. Я села в машину у собственного дома и попала в телепорт, отправивший меня в прошлое, а очнулась уже в лесу. Время в дороге пролетело как одно мгновение.

– Идите, я подожду вас в машине, – домработница гладит меня по руке. – И помните, Динара Ильясовна, вы сильная женщина. Вы всё выдержите.

Татьяна хочет меня успокоить, но я только больше переживаю из-за её слов. Я не хочу больше ничего выдерживать. Больше всего я боюсь ситуаций, где приходится переживать не за себя, а за близких.

– Пойду… – отзываюсь эхом и выхожу из машины.

У ворот меня встречает Наринэ. Волчица выглядит уставшей, но спокойной. Это дарит надежду.

– Как Карим? – голос у меня дрожит.

– Ему сейчас нелегко, – вздохнув, Наринэ берёт меня под руку и ведёт в поселение. – У него травма головы и много переломов.

– А как же волчья регенерация? Разве она не должна его исцелить?

– Должна, но не обязана. То, что происходило с альфой до аварии, истощило его почти до предела. Регенерация просто не работает.

– Тогда нужно отвезти Карима в город, – судорожно соображаю, как я могу помочь. – У нас машина… Мы с Татьяной отвезём альфу в больницу.

– Девочка, не говори глупостей, – Наринэ тянет меня за руку к лазарету. – Ни один доктор не поможет твоему истинному. Только ты можешь это сделать.

И тут я понимаю, что до этого были цветочки. А теперь мне по-настоящему страшно. Я совсем не знаю, как помочь зверю.

– Что я должна делать? Наринэ, объясните, – сжимаю пальцами предплечье волчицы.

– Просто будь рядом с альфой, – помогает мне подняться по ступенькам крыльца. – Ты его лучшее лекарство. Оборотень легко может восстановиться после травм, если ему есть ради чего жить. Понимаешь, о чём я, девочка? – заглядывает мне в глаза.

– Ох, Наринэ… – выдыхаю. – У нас с Каримом всё сложно.

– Забудь о трудностях. Не думай. Все проблемы вы должны решать вместе, – открывает передо мной дверь лазарета. – Заходи.

Я делаю шаг через порог, и сердце сковывает болью. Карим…

Опираясь на трость, прохожу к кровати, на которой лежит альфа. Повязка на его голове с большим пятном крови, а синякам и ранам на теле, кажется, нет числа. Я примерно понимала, что увижу в лазарете, но не понимала, как тяжело мне будет.

Ноги почти не держат. Ещё немного – и грохнусь тут…

Наринэ подставляет стул к кровати и помогает мне сесть. Голова кругом, и сердце заходится в частых ударах.

– Он спит? – шепчу.

– Да, спит. Я зажгла благовония, – шаманка кивает на тлеющие в чашечках порошки. – Одни травы помогают альфе не чувствовать боль, другие дарят крепкий сон. Я уберу снотворное, – собирает пиалы. – Скоро Карим очнётся. Поговори с ним.

– Может, не стоит сейчас? – отвожу взгляд. – Не лучшее время для разговоров.

– Наоборот. Сейчас лучшее время. Позже эмоции утихнут, и говорить начнёт разум. А разум худший советчик в любовных делах.

Вот она – разница между людьми и оборотнями. Мне, например, всю жизнь объясняли, что влюблённые совсем ничего не соображают. А слушать надо разум, а не сердце. Всё в волчьей стае не по-человечески. Но здесь это правильно.

– Я попробую, – обещаю Наринэ.

– Вот и умница, дочка. А я пойду.

Собрав чашки со снотворными травами, шаманка покидает лазарет, и я остаюсь наедине с раненым зверем. Возможно, если бы близкий человек был со мной в ту роковую ночь, когда мы с отцом разбились на машине, я бы пережила всё легче. Но его не было. Со мной тогда вообще никого не было. Тотальное одиночество замужней женщины. Врагу не пожелаешь.

– Я пришла. Я здесь, – шепчу и осторожно касаюсь руки альфы. – Только не умирай… – По щекам ползут дорожки солёной влаги.

Умнее ничего придумать не могла? Наверное, нет. С языка слетает то, чего я реально боюсь. Чего не хочу больше всего. Этот зверь сумел посеять в моём сердце маленькое зернышко чувств: оно проросло и дало длинные мощные корни. Просто так это чувство не выкорчевать, как бы я ни хотела.

Хлюпая носом, вытираю слёзы, а волк открывает глаза. Он смотрит на меня плавающим взглядом, словно пытаясь понять – настоящая я или видение.

– Я отправился к Луне, и меня встречает самый прекрасный ангел… – хрипит тихо и едва заметно улыбается.

– Не говори так, – беру его за руку. – Ты не отправился к Луне, а я никакой не ангел.

– Верно… Ангелы не умеют плакать. Значит, ты мне снишься, – шепчет и закрывает глаза.

– Нет, Карим, это я, – крепче сжимаю большую пятерню пальцами. – Ты в лазарете стаи, и я здесь, с тобой. Наринэ попросила меня приехать.

– Наринэ… – разлепив веки, Карим смотрит на меня. – Шаманка?

– Угу.

Киваю, решив этим ограничиться. Похоже, оборотень ещё не в курсе, что Наринэ – его настоящая мать. Сейчас не стоит поднимать эту тему.

– Наглая волчица суёт нос не в своё дело. Тебе не стоило приезжать.

Я так разволновалась, что ляпнула, не подумав. Получилось, что я совсем не хотела, но вынуждена была приехать, потому что Наринэ меня об этом попросила. Боже, как всё глупо прозвучало. А у меня сейчас душа на части разорвётся от боли.

– Если бы наша связь ещё работала, я бы почувствовала, что тебе плохо, и приехала без приглашения… – говорю и всхлипываю.

Опять не то. Но больше ничего не могу сказать. Реву.

– Не плачь, малышка. Слышишь, девочка? Не надо плакать, – раненый зверь пытается меня успокоить.

– Прости, это эмоции, – пытаюсь взять себя в руки. – Я очень испугалась за тебя.

– Правда? – на пересохших губах альфы снова мелькает едва заметная улыбка. – Значит, ты останешься?

– Останусь, – вытираю слёзу со щёк рукавом. – По крайней мере, пока ты не поправишься, я буду здесь.

– А потом?

– Потом… – повторяю эхом. – Я думаю, нам будет о чём поговорить. Но сначала ты наберёшься сил, чтобы раны и переломы быстро зажили. Хорошо?

– Как скажешь, – зверь больше не скрывает улыбку.

У меня много вопросов к Кариму: зачем он поехал в город? как попал в аварию? Но я не буду спрашивать. Не время. Я лучше подержу альфу за руку, прикоснусь осторожным поцелуем к его губам и просто помолчу. Он рядом, и кажется, что больше ничего в этой жизни не нужно.