Текст книги "Зверь. Изменил мне — изменил меня (СИ)"

Автор книги: Ляна Вечер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23

Две недели спустя

– А ну стой! Куда пошла?! – почти бегу за молодой волчицей.

Захария шагает по дорожке к дому альфы, на плече у неё спортивная сумка. А в сумке что-то «весело» позвякивает. Стоило мне отлучиться на пару недель, как тут чёрт-те что началось. Но я положу этому конец. Сейчас же!

– Это вы мне? – Захария оборачивается.

– Тебе! – быстро иду к ней. – Куда ты идёшь?!

– Я бета стаи и не обязана отчитываться перед какой-то шаманкой, – девчонка хамит, не стесняясь.

Пред какой-то шаманкой, значит?! Я тебе сейчас покажу шаманку какую-то!

– Сопля ты зелёная, а не бета! – берусь за ремешок спортивной сумки. – Что там и куда ты это несёшь? Отвечай!

Волчица замирает, провожая взглядом скрюченного отца. Назим идёт из лазарета. Я ему лечение назначила, чтобы спину отпустило. Скоро старому волку станет легче.

– Папа! – девчонка дёргает ремень сумки. – Скажи этой ненормальной, чтобы отстала от меня!

Отец Захарии останавливается, окидывает дочь не самым добрым взглядом, а потом смотрит на меня.

– Полегче тебе, Назим? – интересуюсь у пациента.

– Да, Наринэ, спасибо. Уже гораздо лучше. Боли почти не мучают, я стал спать по ночам.

– Папа! – Захария едва не подпрыгивает. – Я прошу заступиться за меня, а ты мило беседуешь?!

– Должен же тебя кто-то поставить на место, – кряхтит Назим, продолжая путь. – Наринэ умеет сбивать спесь с наглых девчонок.

– Давай сюда! Живо! – отбираю у Захарии сумку.

Расстёгиваю молнию. В сумке полно бутылок. Штук десять их тут.

– Что ты творишь?! – верещит Захария, когда я разбиваю первую об ствол сосны.

Быстро она перешла со мной «ты». Наглости волчице не занимать.

– Не даю тебе погубить нашего альфу, – разбиваю следующую. – Мне рассказали, чем ты тут занимаешься.

– Я выполняю приказ Карима. Он сказал привезти – я привезла. А теперь я расскажу ему, кто не дал мне выполнить приказ. Ты вылетишь отсюда, – вздёргивает нос и, поджав губы, смотрит на меня.

Подозреваю, что в этом месте я должна испугаться и упасть на колени перед великой бетой. В фантазиях Захарии я, наверняка, уже умоляю её пощадить меня.

– Ты уже неделю таскаешь Кариму бутылки. Он из дома не выходит, – пытаюсь достучаться до глупой девчонки.

– Всё из-за этой человечки, – волчица морщит курносый нос. – Прежде чем начать запивать горе, альфа исчез на семь дней. Мы его искали. А ты где была, м-м? – строит из себя правильную.

– Я заканчивала дела в старой стае. Переход из одной семьи в другую требует времени. Ещё вопросы?

– У меня нет, но скоро вопросы появятся у альфы. К тебе, – угрожает Захария.

– Карим похоронил мать, а потом потерял истинную пару. Он обезумил, Захария, – наступаю на волчицу с отколотым горлышком бутылки, а она пятится. – Альфа носился по лесам семь дней, пока волки из моей старой стаи не привели его домой. Не твои оборотни, госпожа бета, а мои, – припираю наглую девчонку к стволу дерева.

– Пф-ф, я думала, он сам вернулся, – заявляет как ни в чём не бывало. – Мы тоже искали Карима, но нас было мало. В стае не так много волков.

– Или просто ты не можешь повести оборотней, бета. Даже на поиски.

– Я всё могу. Поэтому Карим сделал меня своей правой рукой, – отходит от дерева и, смахнув несуществующую пылинку с плеча, складывает руки на груди.

– Всё, что ты можешь – ездить в город за бутылками. И больше ничего.

– Так Карим хотя бы сидит дома, а не носится по лесу.

– А ты и рада, да? Альфа заперся в четырёх стенах и запретил всем, кроме тебя, приходить к нему. В стае снова проблемы, а бете плевать. Наша бета воплощает в жизнь свои грязные мечты, – выбрасываю осколок бутылки и иду добивать уцелевшие.

– Что? Ты о чём? – волчица топает за мной.

Забегала. Чует, что жареным запахло. Да, девочка, это твой хвост горит.

– Ты прыгала по кустам, когда пара нашего альфы уезжала. И ничего не сделала, чтобы её остановить, – выплёвываю в лицо Захарии правду. – Ты единственная, кто на тот момент знал, когда и в каком направлении уехала девочка. Но ты ничего не сказала Кариму. Устроила целый спектакль.

– Откуда… – волчица растерянно хватает воздух ртом. – Откуда тебе это известно?

– О-ой, милая, у меня в этом лесу за много лет появилось столько информаторов, что тебе и не снилось, – дарю бете агрессивно-весёлый оскал.

– Я не знаю, кто ты такая, но ты меня достала! – кричит, сжав кулаки. – Я не стану ждать Карима. Я изгоняю тебя из стаи прямо сейчас!

– Лучше изгони из себя дьявола, которому ты продала душу, – добиваю последнюю бутылку об дерево. – Мне ты ничего не сделаешь.

– Я бета стаи! – визжит истерично.

– А я первая после Луны в стае, – шокирую Захарию. – Пока истинная пара нашего альфы не вернулась, я занимаю это место. По праву. По законам оборотней.

– Я поняла! – волчица заходится в смехе. – Ты сумасшедшая! Сдуревшая шаманка!

– Полегче, девочка! – беру хамку за косу.

– Ай! А-ай! Пусти!

Бедняжка пытается освободиться, но делает себе только больнее.

– Ты никогда не займёшь место первой после Луны в стае, – рычу. – Карим не будет с тобой. Я об этом позабочусь, – отпускаю волосы девчонки.

– Ненормальная! – тяжело дыша, Захария таращит на меня глаза.

– Мне плевать, что ты обо мне думаешь, – бросаю холодно.

Обхожу волчицу и иду к дому альфы. Пора привести его в чувство.

Когда волки из моей бывшей стаи привели Карима домой, я успокоилась и продолжила улаживать дела. Думала, что, оказавшись в стае, мальчик начнёт приходить в себя. Но Захария сделала всё, чтобы этого не случилось. Как только я об этом узнала, бросила всё и пришла. Надеюсь, я успела вовремя.

* * *

Переступаю порог дома альфы и словно в прошлое попадаю. Холодный пыльный полумрак, царящей здесь, забирается прямо в душу. Даже стены этого дома пропитаны моей болью. Куда ни глянь – везде воспоминания. Хуже, чем здесь, мне не было нигде. Но и лучше не было. Тут я обрела самое большое счастье, но его у меня отобрали…

– Захария! – голос мальчика доносится со второго этажа. – Ты принесла, что я просил?!

Совсем нюх потерял. Не может по запаху определить, кто зашёл в дом. Плохо дело.

Быстро поднимаюсь по лестнице, захожу в одну из спален и замираю. Лучше ослепнуть, чем видеть эту картину. Наш альфа не может встать на ноги: ползёт к двери на четвереньках и мычит. Зачем ты это делаешь с собой, Карим? Ты ведь сильный мальчик. Ты альфа.

– Вставай… – выдыхаю с дрожью. – Умойся и приведи себя в порядок.

Волк поднимает на меня плавающий взгляд, щурится – пытается понять, кто я:

– Я запретил заходить сюда всем, кроме Захарии, – рычит тихо, но очень зло. – Убирайся!

Крик забирает у Карима последние силы, и он грохается на пол. Невыносимо смотреть на него такого. Душа разрывается на части.

Подхожу к мальчику и пытаюсь его поднять.

– Вставай! Вставай сейчас же, Карим! – тяну тяжелого волка за руку.

– Да кто ты такая?! – отпихивает меня и снова встаёт на четвереньки. – Как смеешь ослушаться моего приказа?! Я сказал, чтобы ты убиралась отсюда! Пусть Захария придёт!

– Она не придёт, – прикладываю ладонь ко лбу, дышу часто. – Я её прогнала.

– Что?.. – Карим снова смотрит на меня затуманенными глазами. – Да кто ты, твою мать?!

– Шаманка я, – объясняю сухо. – Вставай!

Кое-как поднимаю альфу и веду в ванную. Из крана в раковину хлещет ледяная вода – умываю волка, а сердце кровью обливается. Забыл обо всём, забил на свою стаю. До ручки себя довёл. Так нельзя.

– Надо было лично смотреть, кого принимают в стаю… – вытирая полотенцем лицо, ворчит волк. – Ты, наглая шаманка, слишком много себе позволяешь.

– Я лишь пытаюсь вернуть стае вожака, – отбираю у мальчика полотенце. – Этим должна заниматься твоя бета, но она почему-то таскает тебе бутылки, – подталкиваю его к двери.

– Захария делает, что я сказал. Она выполняет мои приказы. А ты…

– А я сейчас заварю тебе трав! – перебиваю оборотня. – Придёшь в себя, и поговорим, – выдавливаю его из ванной. – Иди вниз, – показываю пальцем на лестницу.

Карим от такой наглости в шоке, но мне плевать. Или он будет делать, что я говорю, или я за себя не ручаюсь. Меня потряхивает от злости на этого дурного мальчишку.

Спускаемся на первый этаж. Альфа плюхается на диван, а я иду к плите. Ставлю кипятить воду в сотейнике и достаю из мешочка на поясе травы. Делаю отвар и поглядываю на оборотня. Переносицу пальцами мнёт, стонет тихо. Плохо тебе, мальчик? А не надо было глупостями заниматься! Вырос давно, а ведёт себя, как пацан неразумный.

Процеживаю напиток через сито и несу кружку болезному.

– Пей, – заявляю приказным тоном. – Только не обожгись – очень горячо, – добавляю мягче.

– Спасибо, – Карим смотрит на меня исподлобья и делает осторожный глоток. – Неплохо, – даёт оценку вкусу отвара.

– Точно лучше того, что тебе таскала Захария, – вздыхаю и присаживаюсь рядом с альфой.

– Смелая ты, уселась рядом… Я разрешал тебе сесть? – рычит на меня снова.

– Мне твоё разрешение не нужно, – смело смотрю в глаза главному волку стаи. – Моё дело – привести тебя в порядок.

– За стаю переживаешь? – ухмыляется и снова делает глоток отвара.

– Переживаю. И за стаю, и за тебя, альфа. Ты должен вернуть первую после Луны в стае.

Карим меняется в лице. Боль и обида в чёрных глазах мальчика читаются чётко. Что ж, ему придётся как-то пережить. Я не отстану.

– В это не лезь, шаманка, – цедит сквозь зубы. – Это моё личное.

– Ошибаешься, Карим, – качаю головой. – От твоего «личного» зависит судьба стаи. Верни пару.

Оборотень разбирает меня взглядом на молекулы – у него желваки ходят и венка на виске пульсирует. Но я его не боюсь. Главный мой страх – это что мальчик угробит собственную жизнь. Карим не должен похоронить себя под обломками чувств. Я не допущу этого.

– Моя пара не хочет меня видеть. Понятно? На этом тебя закрыта. Уходи.

– Нет, я не уйду, – беру волка за руку. – Эта девочка тебя любит, а ты любишь её. Что бы между вами сейчас ни происходило, всё можно исправить. Нужно исправить.

– Вот приставучая шаманка, – альфа вынимает руку из моих ладоней. – Совсем меня не боишься, да?

– Я уже своё отбоялась, альфа, – грустно улыбнувшись, отвожу взгляд. – И поверь моему опыту, потерять близких легко, а жить с такой потерей невыносимо сложно. Да и не жизнь это, а существование. Ты уже похож на живой труп. Дальше будет только хуже.

– Зачем я вообще говорю с тобой об этом?.. – Карим снова мнёт пальцами переносицу.

– Может быть, потому что я не самый плохой советчик, – снова беру мальчика за руку.

– Она прогнала меня. Не хочет видеть. Сказала, что больше никогда не сможет мне доверять, – выдыхает с дрожью в голосе.

– И ты поверил? – глажу альфу по плечу. – Глупый-глупый мальчик.

– Ты начинаешь меня раздражать, – горько смеётся, но руку не убирает.

– Карим, ты недавно потерял мать. Это большое горе, пережить такое сложно. Тебе было бы проще, будь твоя истинная рядом, но её здесь нет. Почему?

– Я же сказал, моя пара не хочет меня видеть, – твердит волк. – Она не хочет, чтобы мы были вместе.

– Девочка создана для тебя самой Луной, как и ты для неё. Она может злиться на тебя, прогонять, но разлюбить не может. Это выше всего, что есть на грешной земле. Это истинность.

– Я тоже сказал ей об этом. Сказал, что рано или поздно она вернётся ко мне. Не поверила.

– И правильно сделала, – киваю. – Верить надо не словам, а поступкам. На что ты готов, чтобы вернуть истинную?

Карим молчит, но я почти слышу металлический скрежет его мыслей. Думай, мальчик… Думай.

– А ты права, шаманка. Я могу кое-что сделать. Не знаю, поможет это вернуть мою пару или нет, но дышаться ей будет легче.

Агрессивный оскал альфы тонко намекает, что до него так и не дошёл смысл моих слов. Карим себе на уме. И это нехорошо.

Волк встаёт, берёт со стола ключи от машины и идёт к двери.

– Ты куда?! – бросаюсь за ним, хватаю за локоть.

– В чём дело? – строго выгибает бровь. – Мне ещё и отчитываться перед тобой надо?

– Нет… Нет, конечно, – стушевавшись, отступаю.

– Не зли меня, шаманка. Иди в лазарет, – бросает холодно и выходит из дома.

Стою на крыльце и, кусая губы, смотрю, как Карим садится в машину. О, Луна… Он точно натворит глупостей. Оставить это так я не могу. Надо ехать за ним.

Глава 24

– Говорю тебе, надо уезжать из страны, – Алла нервно расхаживает по кухне. – Эта стерва нас угробит. Или посадит.

– Успокойся, – наблюдаю за любовницей и стараюсь не закипеть. – Ничего Динара не сделает. Я всё продумал. Я держу её за горло.

– Тимур! – Алла резко останавливается, смотрит на меня глазами, полными паники. – Как ты не поймёшь?! Динара тебе такое с рук не спустит! И меня не пощадит… – голос у неё проседает.

– Тебе о чём беспокоиться? – хмыкаю. – О том, что мы любовники, моя жёнушка не знает. Она так и не вспомнила, что случилось в тот вечер, – улыбаюсь.

– Да-да, Дима так сказал… – Алла снова мельтешит у меня перед глазами, как испорченный сигнал в телевизоре. – Память вернулась, но момент травмы не вспомнился.

– И не вспомнится, – подытоживаю. – Твой брат – врач, и я ему верю.

– Я тоже верю, но у меня плохое предчувствие, – Алла хватает турку и пачку с кофе. – Очень плохое, Тимур, – собирается варить кофе, а руки ходуном ходят.

– Успокойся, дорогая, – подхожу, массирую напряжённые плечи любовницы. – Динара так боится за Каримку, что не рискнёт делать глупости. Я её предупредил.

– С чего ты взял, что этот Карим что-то для неё значит? – Алла замирает с туркой в руке. – Тимур, это всё слишком ненадёжно.

– Ты слышишь себя? – шепчу Алле на ухо. – У тебя в голове сплошная каша. Ты просто паникуешь, милая.

– Конечно, я паникую! – бросает турку в раковину. – Потому что я знаю эту дрянь! – поворачивается, хватает меня за рубашку. – Тимур, давай уедем? – на глазах любовницы слёзы. – Сними деньги с карт, со счетов, пока Динара всё не заблокировала. Купим билеты на самолёт и улетим в Европу. Я прошу… – шепчет и плачет.

– Ничего моя жена не заблокирует! – сжимаю пальцами острые хрупкие скулы. – Она знает, что в таком случае я отправлю её пёсика далеко и надолго.

– Ты сумасшедший, – шипит Алла.

– Нет, я не сумасшедший, – отпускаю лицо любовницы, сажусь за стол. – Я хочу получить то, что мне полагается по закону. Я не позволю стерве оставить меня с голой задницей.

– Послушай, Тимур, – Алла садится за стол напротив меня, – Динара никого не любит. Она не способна на любовь. Отец выдал её замуж за тебя, а она даже не перечила. Ты был удобным вариантом. Дина всё в этой жизни просчитывает до миллиметра. Неужели ты думаешь, что она подчинится тебе ради какого-то мужика из леса?

– Хочешь сказать, что жена меня никогда не любила? – откидываюсь на спинку стула. – Ещё как любила, – улыбаюсь. – Была влюблена в меня как кошка, потому и согласилась выйти замуж. А теперь Динара потеряла голову от Карима. И поверь на слово, она сделает всё, что скажу, лишь бы он не отправился на зону.

– Ага, сделает… – Алла кивает. – А с тобой что будет? Если сдашь этого Карима, то сам отправишься за решётку.

– Ну-у… – дую щёки, – это ещё бабка надвое сказала. Есть пара мыслей, как выкрутиться.

– Господи… – любовница запускает пальцы в волосы, плачет. – Ты нас погубишь, Тимур.

– Нас? – смешно от её потуг, и я смеюсь. – Алла, хватит изображать любящую женщину. Мы оба знаем, что ты ничего, кроме денег и цацек, не любишь.

– Ты серьёзно? – перестаёт плакать, быстро вытирает слёзы. – Зачем ты так говоришь? Всё из-за этого колье, да?

– Да, – киваю. – Я не купил его тебе и сразу получил бревно в койке. Куда подевалась твоя страсть, любимая?

– Какой же ты гад… – хрипит Алла. – Прячешься в съёмной квартире, как трусливый кролик, а строишь из себя царя.

– Ты прячешься здесь вместе со мной, дорогая! – грохаю кулаком по столу.

– Я просто пытаюсь тебя поддержать. Я всегда тебя поддерживала, а ты держался за юбку Динары. И отпускать не хотел, – встаёт, упирается ладошками в столешницу, смотрит мне в глаза. – Кормил меня обещаниями развестись, а сам и не собирался разводиться.

Мой развод с Динарой превратился в проблему благодаря Аллочке. Хочу напомнить ей об этом, но на телефон приходит сообщение. Бросаю короткий взгляд на экран и застываю камнем. Это оповещение от банка.

– Какого чёрта?.. – хриплю, читая смс.

– Что случилось? – Аллу потряхивает. – Что там, Тимур?!

– Оплата не прошла… – быстро захожу в приложение. – У меня со счёта должны были снять деньги за ремонт машины, но платёж заблокирован, – быстро набираю пароль. – Тва-а-арь! – швыряю телефон в стену.

Динара заблокировала мои счета. Все. Вообще все!

– А я говорила тебе, – Алла плюхается на стул. – Говорила…

– Накаркала! – ору.

– Конечно, давай обвини меня во всём, – горько ухмыляется. – То колье могло бы стать отличным вложением на такой случай. Но ты пожадничал.

Я в бешенстве. Готов разнести хату. Убить жену. Придушить Аллу. Я на всё сейчас готов. Но я должен взять себя в руки. Я получу всё, что мне положено. А с Аллой пора завязывать.

– Вложения говоришь? – подбираю телефон, поглядывая на любовницу. – Я вкладывал в тебя. Губы твои надутые, сиськи, – рычу. – И ещё кое-что…

Выхожу из кухни и иду в спальню.

– Тимур, ты куда?! – любовница бросается за мной. – Что ты собираешься делать?!

– Я уже делаю, – вытряхиваю из шкатулок драгоценности, которые дарил любовнице. – Я забираю всё! – отпихиваю её от себя, сую в карманы кольца и цепочки.

– Ты… – Алла прижимает ладонь ко рту. – Ты что, бросаешь меня?

– Да! – поворачиваюсь к ней. – Достала уже! Кроме визга и тупых поступков от тебя ждать нечего!

– Нет… Тимур не бросай меня… – шепчет Алла, захлёбываясь слезами.

– Раньше надо было думать! – рявкаю. – Если бы не ты, я бы уже был полноправным владельцем семейной фирмы!

– Прости! Прости меня! – пытается меня обнять.

– Иди ты на хрен, истеричка! – отталкиваю её. – Из-за тебя мне придётся довольствоваться половиной состояния жёнушки, но это всё равно немало. А ты сдохнешь в нищете. Ты никому не нужна, – забираю последние драгоценности из шкатулки. – Собирай вещи и выметайся из квартиры. Когда вернусь, тебя здесь быть не должно.

Я иду в прихожую, а Алла плачет в спальне. Тупая курица чуть не разрушила мне жизнь, ещё и прыгать на меня вздумала. Давно пора было бросить её.

Обуваюсь, а в голове гудят мысли. Теперь надо разобраться с Динарой. Кажется, она не поняла, что я настроен серьёзно. Придётся объяснить это хромой кобыле ещё раз.

* * *

– Виктор Петрович, вы справитесь… – в сотый раз повторяю в телефонную трубку. – Да, я отдаю себе отчёт в том, что и кому доверяю. Вы работаете у нас в компании со дня её основания… Нет, Виктор Петрович, я не смогу вести дела. Я завтра ложусь в больницу…

Трачу ещё минут десять драгоценного времени на уговоры, и наконец-то Виктор Петрович сдаётся. Он лучше чем кто-либо справится с руководством в моё отсутствие. Давно пора было назначить его директором, а Тимура выгнать взашей. Мой почти бывший муж теперь и на сто метров к офису не подойдёт.

– Динара Ильясовна, я вам кофе принесла, – в кабинет заходит Татьяна.

– Ты моё спасение, – улыбаюсь устало. – Кажется, я выдохлась.

Впервые за много лет я рискнула поработать из дома. Получилось продуктивно. Я изучила отчёты замов, спланировала стратегию работы на месяц вперед и провела совещание по видеосвязи. Почему я раньше не пыталась?.. Наверное, потому что Тимур пел красивые песни о том, что я должна больше отдыхать и набираться сил перед операцией, а он сам справится с делами.

– Сумки в больницу я собрала, – отчитывается домработница. – Вам надо только взять документы.

– Угу, обязательно. Я всё возьму, – отвечаю в мессенджере одному из замов.

– Поверить не могу, что вам сделают операцию, – мечтательно вздыхает Татьяна. – Мы так долго этого ждали. Конечно, потом будет долгая реабилитация, но в конце концов вы снова сможете ходить без трости.

– Минуту… – собираю мысли в кучу, пытаясь закончить сообщение.

– Нет, Динара Ильясовна, так не пойдёт, – домработница забирает у меня телефон. – Вам пора отдохнуть.

– Ты права, – киваю. – Пойду к себе и прилягу.

– Я помогу…

Татьяна делает шаг ко мне и замирает. У неё в руке вибрирует мой телефон.

– Кто там?

– Это ваш муж, – в глазах домработницы мелькают блики страха.

Я купила новый телефон, восстановила прежний номер и записала мужа в контакты. Знала, что он позвонит. Повод есть.

– Давай сюда, – тянусь за телефоном. – Слушаю тебя, дорогой, – отвечаю язвительно.

– Ты охренела, овца хромая?! – орёт в трубку Тимур. – Какого чёрта моя карта и счета заблокированы?! Хочешь, чтобы у твоего Каримки появились проблемы?!

– Что такое? – улыбаюсь голосом. – Ты уже едешь в полицию?

– Я еду к тебе! Готовься!

– Во-первых, я наняла охрану. Тебя и близко ко мне не подпустят. А во-вторых, выдохни и подумай, нужны ли тебе проблемы, – добавляю интриги.

Мхатовская пауза намекает, что муженёк призадумался. Раз он решил меня шантажировать, то почему бы и мне не попробовать ответить ему в похожей манере? Тимур был слишком недальновиден, когда ставил условия.

– Что ты задумала? – спрашивает, заметно убавив громкость.

– Ничего особенного. Я просто ограничила тебя в средствах. Ты ведь рассчитывал провернуть всё, дав на лапу в полиции. По-другому у тебя вряд ли получится утопить Карима, а самому выплыть.

– Решила со мной тягаться? – Тимур смеётся. – Думаешь, у меня денег нет? Всё есть. Всё-ё-ё, – всходит в адскую петлю ярости. – Суши сухари для Каримки!

– Рецепт сухариков скинь. Ты же знаешь, я не умею готовить.

– Шутки шутишь? Давай-давай, шути. Посмотрим, как ты запоёшь, когда твоему волку хвост прижмут. На пузе ко мне приползёшь, умолять будешь. Всё отдашь, что есть. До копейки. Поняла?

– Ты закончил? – зеваю. – Если да, то я пойду отдыхать. Ты меня утомил глупыми угрозами.

– Стерва!

Нажимаю кнопку отбоя и откидываюсь на спинку кожаного кресла. Я и правда устала от разговора с мужем.

– Динара Ильясовна, вы такая смелая женщина! – Татьяна смотрит на меня с восхищением.

– Спасибо, – улыбаюсь грустно.

На самом деле я жутко боялась, что Тимур навредит Кариму. И паниковала. Но вовремя вспомнила, что у меня в компании целый отдел юристов. Многих из них нанимал ещё мой отец, а он на работу абы кого не брал.

Вчера я созвонилась с начальником юридического отдела, очень уважаемым в городе человеком, и попросила совета. Он мне и объяснил, что единственный шанс Тимура – взятки в органах, а иначе мой драгоценный муж отправится под суд вместе со зверем. Немного успокоившись, я поразмыслила и поняла, что юрист прав. Не пойдёт Тимур ва-банк. Хотя бы потому, что раздел имущества ещё не состоялся. Ему есть что терять.

Для начала мы решили перекрыть моему муженьку финансовый кислород и посмотреть, что он будет делать. У Тимура есть какая-то наличность, а ещё он может продать свою машину, но этого явно недостаточно, чтобы провернуть аферу такого уровня. А прав на сделки с нашей недвижимостью или ценными бумагами у него нет. Об этом ещё мой папа позаботился – внёс такой пункт в брачный договор. Короче, без шансов на успех.

Гул дверного звонка заставляет Татьяну вздрогнуть, а меня улыбнуться.

– Что если это ваш муж? – домработница хватается за сердце.

– Ничего страшного, Татьяна. Никто его сюда не пустит.

У меня в доме теперь охраны больше, чем в банке. Могу себе позволить.

– Динара Ильясовна, можно? – в дверь заглядывает один из охранников.

– Да, Денис, проходи. Кто там пришёл?

– Женщина приехала, вас спрашивает.

Тимур точно не похож на женщину. Сюрприз.

– Что за женщина? – беру трость, встаю.

– Представилась Аллой. Сказала, что она ваша подруга.

– Принесла же нелёгкая… – шепчет домработница.

– Проводи её в гостиную, – прошу охранника и решительно хромаю к двери. – Татьяна, сделай мне чай.

Сегодня был сложный день, и вечер намечается непростой…