Текст книги "Зверь. Изменил мне — изменил меня (СИ)"

Автор книги: Ляна Вечер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 29

– Потерпи, сынок… – шепчу, накладывая повязку на рану альфы. – Твоя истинная скоро будет здесь. Она источник силы для тебя. Ты обязательно поправишься.

Говорю, а под горлом стоит комок из горечи и страха. Только бы девочка успела доехать, пока сердце Карима ещё бьётся.

Страшная авария… Лобовое столкновение с фурой. Я не знаю, как мой сын остался жив после такого. Наверное, Луна послала ему матёрого ангела-хранителя. Вот только сил, чтобы восстановиться, у альфы нет. Слабая искра жизни теплится в теле волка, а я могу лишь поддержать её до приезда пары. Эта девочка – исцеление Карима. Только её возвращение даст ему шанс, а больше никто и ничто не поможет.

– Как он? – Назим подаёт голос.

А я вздрагиваю. Забыла, что он тоже в лазарете.

– Порадовать нечем, – отвечаю, и сердце сжимается от боли.

Бывший бета стаи сидит на стуле у двери, наблюдая, как я работаю. Пусть сидит. Пока рядом кто-то есть, я не позволю себе расслабиться и дать волю эмоциям. Хотя душа разрывается от одного взгляда на искалеченного сына.

Да и вообще Назим очень помог. Я поехала за альфой вместе с ним. Если бы не наш бывший бета, я бы не смогла вытащить сына из раскуроченной машины и не привезла бы его сюда. Что тогда стало бы с моим мальчиком? Ответ очевиден.

– В том, что случилось, есть вина моей дочери, а значит и моя… – глухо бубнит Назим. – Если альфа не выживет, я себе этого не прощу.

Нагнать трагедии Назим умеет. Я его не первый год знаю. Причитает не хуже бабки.

– Намажь спину, – беру банку с мазью со стола и отдаю волку. – Болит, наверное, после кульбитов на трассе.

– Наринэ… – он снова открывает рот, чтобы выдать порцию жалобных речей.

– Ни слова! – заявляю строго. – Займись своей спиной и не каркай. Без тебя тошно. – Иду зажигать лампады с обезболивающими травами.

У моего сына жар, который не получается сбить. Бедный мальчик стонет в бреду, зовёт истинную. Где она? Почему так долго?

Но вместо первой после Луны в лазарет заходит та, кому здесь совсем не место.

– Мне сказали, что Карим… – Увидев альфу на койке, Захария замирает на пороге. – О, Луна… – выдыхает с ужасом.

– Выйди отсюда! – рявкаю.

– Не командуй, шаманка, – девчонка окидывает меня надменным взглядом. – Я бета стаи и сама решаю, где мне находиться. Я нужна нашему альфе и буду с ним рядом, сколько потребуется. – И идёт к кровати, на которой лежит Карим.

– Нисколько не требуется, – встаю на пути девчонки. – Рядом с Каримом должна быть его истинная, а не ты.

– Что-то я её здесь не вижу. – Захария складывает руки на груди и вздёргивает нос. – Может, истинная пара нашего альфы прячется?

У неё ещё хватает наглости ёрничать в такой ситуации. Бете бы помолиться за спасение альфы – попросить Луну, чтобы быстрее привела его истинную в стаю. Впрочем, Захарии никогда не стать настоящей бетой, а значит, и говорить не о чем.

– Нази-и-им… – поворачиваю голову к отцу наглой девчонки. – Или ты выведешь свою дочь из моего лазарета, или, клянусь, я перекинусь и перегрызу ей горло!

– Зубов-то хватит? – Захария даже не собирается сбавлять обороты.

Назим подскакивает со стула и, держась за поясницу, быстро идёт к дочери:

– Уходи, – берёт девчонку её за локоть, тянет к порогу. – Не навлекай беду ещё больше.

– Не трогай меня, папа! Я бета! Я!..

Девчонка оказывается за дверью, а её отец щёлкает замком.

– Иди домой! – кричит. – Иначе я тебя выпорю!

Захария на крыльце ещё какое-то время ругается, щедро посыпая нас с Назимом проклятиями, а потом уходит. О, Луна, дай нам всем сил. Особенно нашему альфе.

Пяти минут не проходит, а с улицы снова доносятся крики. На этот раз кричит не Захария. Кто-то зовёт на помощь. И, кажется, я знаю этот голос. Таня…

Не помня себя, вылетаю из лазарета и бегу к воротам. Там уже собрались наши волки. Расталкиваю оборотней локтями, выхожу за частокол, и сердце покрывается коркой льда.

– Что с ней? – с ужасом смотрю на истинную моего мальчика.

Пара Карима на переднем сиденье машины без сознания. Бледная, а под глазами чёрные круги.

– Наринэ, я не знаю! – Татьяна бросается ко мне. – Мы поехали к вам, Динара Ильясовна всю дорогу молчала, а как заехали в лес, она заговорила. Только я ни слова не поняла, у неё будто язык отказал. Не речь – каша. А потом она вообще отключилась.

– Эй, девочка, ты слышишь меня? – осторожно хлопаю истинную сына по щекам.

Нет реакции. И пульс у неё слабый…

– Я тоже пробовала, – Татьяна едва не плачет. – Даже нашатырь в аптечке нашла, но всё бесполезно.

– На инсульт похоже, – шепчу. – Чего встали, глаза проглядываете?! – рявкаю на собравшихся поглазеть оборотней. – А ну, парни, взяли хозяйку стаи! Несите её в лазарет!

Трое молодых парней суетятся – вытаскивают истинную Карима из машины.

– Как ты сказала? – Таня смотрит на меня полными ужаса глазами. – Инсульт?

– Скорее всего, – подтверждаю неутешительную догадку. – О, Луна! Что вы вцепились втроём в бедную девочку?! – отчитываю молодых оборотней. – Она же тонкая, как веточка. Один взял и понёс. Аккуратнее! Назим, открывай дверь шире! – командую старому волку, который застыл на крыльце лазарета.

Не стая, а сборище безруких оборотней. Зло берёт.

С горем пополам девочку укладывают на свободную койку, а я потрошу запасы лекарств. Где-то были препараты для людей.

– Ты ведь поможешь Динаре Ильясовне, да? – чуть не плача спрашивает Таня.

– Чем смогу, – набираю жидкость из ампулы в шприц, – но девочка – человек, а не оборотень. Так что без гарантий.

– Господи… – Татьяна хватается за сердце. – Может, тогда в город? В больницу.

– Не довезём, – отрезаю холодно.

Беру жгут и подхожу к Динаре. Выглядит человечка из рук вон плохо, а чувствует она себя, подозреваю, ещё хуже. Ставлю укол под Танины вздохи, потом капельницу. Ждём.

Бесполезно. Девочка в себя не приходит. Что могу сказать, это кома.

– Боже мой… – Таня замечает «расписного» Карима.

Назим успевает подхватить бедную женщину под руки. Не успел бы – грохнулась. Ещё одной болезной мне тут только не хватало.

– Выведи Таню на улицу, пусть воздухом подышит, – киваю Назиму.

Старый оборотень ведёт впечатлительную человечку из лазарета, а я остаюсь наедине с едва живой парой влюблённых. Вот что бывает, когда истинные решают идти против Судьбы. Она дама обидчивая, злопамятная и крайне жестокая.

У меня умирает сын, а спасти его может только Динара, но она сама на пороге смерти. Что может быть страшнее, чем похоронить собственное дитя? Если мальчик отправится к Луне, то и моя жизнь закончится. А эта рыжая девочка… Его пара. Даже если Карим чудом выкарабкается, то без истинной он угаснет. Это чёртов замкнутый круг.

Но я могу его разорвать. Придётся заплатить большую цену, но я это сделаю. Ради сына.

– Назим… – выхожу на крыльцо. – Как она? – киваю на Таню, которая сидит на лавочке.

– Вроде лучше. От вида крови голова поехала.

– Жить будет – это главное, – выдыхаю. – Назим, послушай, – беру старого волка за руку, – дело совсем плохо. Они оба умирают.

– Неужели ничего нельзя сделать? – оборотень бледнеет.

– Можно. И мы сделаем. Скажи женщинам, чтобы подготовили круг Советов к ритуалу.

– Что за ритуал? – бывший бета чует неладное.

– Ритуал обмена жизней, – объясняю, а собственный просевший голос кажется чужим.

– Да ты с ума сошла, Наринэ!

– Тише!.. – шиплю, крепче сжимая пальцами руку Назима. – Не хочу, чтобы Таня услышала. Она тоже будет меня отговаривать.

– А я не отговаривать тебя собираюсь, – волк таращит на меня глаза. – Я просто не позволю тебе…

– Тс-с-с! – шикаю. – Это единственные способ спасти нашего альфу и его пару. Я отдам свою жизнь Луне в обмен на жизнь Карима, он придёт в себя и обратит Динару. Они оба будут жить.

– Наринэ-э… – Назим кривится. – Как мне это пережить? Ты мне как сестра.

– А ты мне как брат, – глажу волка по плечу. – Но я не могу позволить сыну умереть. – Мои глаза обжигают слёзы. – Я много лет прожила рядом с ним, но не могла дарить ему свою любовь и нежность. Пусть это будет моей расплатой за то, что я когда-то оставила Карима.

– У тебя не было выбора, Наринэ, – старый волк качает головой.

– Ты сделал бы то же самое для своей дочери. Захария вздорная, глупая девочка, а ты вредный и упёртый старик. Ваши отношения нельзя назвать тёплыми, но ты любишь дочку. Она плоть от плоти твоей, а Карим плоть от плоти моей. Понимаешь?

– Ты всегда была сильной женщиной, а с годами стала только сильнее. – Старый волк сам едва не плачет.

Назим был правой рукой моего безумного мужа. Он не мог пойти против альфы, но он всегда мне помогал, как мог. Это было нашей с ним тайной. Многие считают Назима жестоким, в том числе и мой сын. А я не могу сказать про старика ни одного плохого слова. Он делал то, что должен делать искренне преданный своему альфе бета.

– Буду рада, если ты запомнишь меня сильной, – обнимаю друга. – Иди скажи женщинам, чтобы готовили круг к ритуалу.

Прощаться с близкими всегда тяжело. И больно. Но иногда надо пройти через эту боль, потому что других вариантов нет.

* * *

Открываю глаза и охреневаю от ночного неба, что висит у меня над головой. Такое ощущение, что это картинка. Невероятно красивые сияющие, словно бриллианты, звёзды и огромная красная луна. Потрясающее зрелище! Кроны высоких сосен упираются макушками в сверкающие небеса и переливаются северным сиянием. Никогда такой красоты не видел.

– Сынок, вставай. Подойди ко мне.

Мама?.. Её голос звучит ручейком, а у меня сердце звенит от боли.

Приподнимаюсь на локтях и вижу мою любимую матушку. Она сидит на поваленном дереве и улыбается. Будто живая. Это что, сон?..

К чёрту вопросы!

Встаю и несусь к ней. Как в детстве…

– Ма-а…

Падаю перед мамой на колени, а она запускает пальцы мне в волосы. Улыбается. Она у меня такая красивая.

– Я так хотела с тобой увидеться перед смертью, но не успела, – гладит моё лицо тёплыми ладонями.

– Хотя бы во сне… – рыдаю, как малолетний пацан, целую мамины руки.

– Это не сон, Карим. К сожалению.

– О чём ты? – поднимаю голову, смотрю в глаза самой родной женщине. – Если это не сон… Где мы?

– Где-то между жизнью и смертью, сынок, – вздыхает.

– Я умер?

– Нет. Но мог умереть. Ты совсем не бережёшь себя.

В голову врываются воспоминания. Я сел за руль, поехал в город. Башка почти не соображала, я потерял управление и вылетел на встречку. Там была фура. Больше ничего не помню.

– Ты меня спасла, – снова целую руки маме.

– Нет, не я. Тебя спасла твоя родная мать. Дважды. Первый раз, когда поехала за тобой и вытащила из смятой в гармошку машины. И второй, когда отдала свою жизнь в обмен на твою.

Я не понимаю, о чём она говорит. Мы с мамой никогда не обсуждали женщину, которая меня родила. Я не хотел. Знал от отца, что биологическая мать оставила стаю, когда я был младенцем. Этой информации было достаточно.

– Мне выпал шанс поговорить с тобой, и я не хочу тратить время на женщину, которая меня родила. Что бы она ни сделала – не хочу.

– Милый мой сыночек, – матушка смотрит на меня с нежностью, – твоя настоящая мать могла лишь издалека наблюдать, как ты растёшь. Отец изгнал её из стаи и пригрозил убить тебя, если посмеет хотя бы подойти.

– Почему ты не говорила мне об этом раньше?

– Пока ты был ребёнком, мы хранили тайну, чтобы альфа не навредил тебе. А когда ты вырос… – мама с сожалением поджимает губы. – Наринэ так и не решилась рассказать тебе правду.

– Наринэ? – нервно улыбаюсь. – Новая шаманка из моей стаи. Как я не догадался… – рычу.

– Наринэ больше всего боялась, что ты не сможешь её понять, но она всегда нам помогала. Ты об этом не знал.

– И что с ней сейчас?

– Ты не мог излечиться от ран, у тебя не было сил для этого. Она провела ритуал и отправилась к Луне, чтобы ты жил. Не вини маму ни в чём, сынок. Она очень любила тебя.

Сложно описать чувства, которые я испытываю. Мой мир перевернулся с ног на голову, и я, чёрт возьми, не знаю, как вернуть всё на свои места. Наверное, это невозможно. Я думал, что родная мать меня предала, а оказалось, отец и в этом мне врал. Даже представить не могу, какой силой духа надо обладать, чтобы сделать то, что сделала для меня Наринэ.

– Жаль, что я не смогу с ней поговорить… – хриплю тихо.

– И мне жаль, сынок, – тёплая мамина ладонь снова касается моего лица.

– Я так скучаю по тебе, ма… – кладу голову маме на колени, как в детстве. – И мне стыдно. Ты всю жизнь мне отдала, а я ничего не смог дать тебе взамен.

– Не говори так, Карим, – тон матушки становится строгим. – Однажды ты рискнул ради меня жизнью и свободой. Это дорогого стоит.

– Но у тебя могла быть семья. Муж и родные дети. Ты могла остаться здоровой и стать счастливой.

– Выпади мне шанс прожить жизнь заново, я бы ничего не меняла. Я жила так, как подсказывало сердце, и была счастлива. Я уверена, что всё сделала правильно.

– Если бы ты согласилась, чтобы я исцелил тебя… Если бы… – шепчу.

– Милый мой сын, я не согласилась, и считаю это самым правильным решением, которое я когда-либо принимала.

– Ты неправа, – поднимаю голову, смотрю на маму. – Моя истинная оборвала нашу связь. Я не нужен Динаре.

– Ты здесь не для того, чтобы болтать со мной, – заявляет матушка. – Поторопись. Осталось мало времени.

Я снова ничего не понимаю. Застрял между жизнью и смертью не для того, чтобы поговорить с мамой… Тогда для чего? Зачем я здесь? Куда торопиться?

– Нет, не уходи, – хватаю маму за руки, а они становятся туманом. – Побудь со мной ещё. Прошу тебя, мам…

Растворилась. Была и нет. И только мамин голос остаётся эхом в моей голове:

– Найди её, сынок. Она здесь.

Кого я должен искать? Что это значит?

Грудь сдавливает от боли, а из глаз катятся слёзы. Попятившись, разворачиваюсь и иду сам не зная куда. Камень на сердце превращается в песок, а его место занимает вертлявая паника. Прибавляю шаг, будто пытаясь скрыться от этого мерзкого чувства.

Поторопись…

Бегу. Несусь сквозь мерцающие зеленоватым светом заросли. Падаю, поднимаюсь и снова мчусь. Где-то вдалеке журчит вода. Откуда знаю – не знаю, но мне надо туда. К реке.

Быстрее. Ещё быстрее.

Ветки деревьев хлещут по лицу, дыхание сбивается, но нос ловит слабые нотки знакомого аромата. Я так давно не чувствовал этого запаха…

Она здесь? Нет, этого не может быть… Но я чувствую аромат моей пары.

Осталось мало времени…

– Малышка! – ору, надрывая сдавленное горло.

Глава 30

– Нет, пожалуйста, не исчезай… – умоляю утекающее сквозь пальцы видение.

Снова и снова черпаю пригоршней воду из реки, но всё бесполезно.

Сколько я уже сижу на берегу речки в чёртовом лесу? Может, час. Может, день. А может, целую вечность. Я потеряла счёт времени. Или его здесь вовсе нет?

Странное место. И река эта странная. Такое впечатление, что её исток – огромная красная луна на чёрном звёздном небе. В бурном потоке чистой ледяной воды картинками плывут моменты из моей жизни. Кажется, из моей жизни. Я не уверена. Не помню – это было со мной? Не было? Мне словно снова выключило память.

Стоит запустить руку в воду, и видения становятся реальностью…

– Помолчи! Твоё бульканье мешает мне думать, как поступить с тобой.

– Я ещё раз повторяю – я бета и никому, кроме альфы, не подчиняюсь.

– Пока Карим не в состоянии управлять стаей, я делать это буду. Я первая после Луны в стае, ты подчиняешься мне. А чтобы тебя ничего не смущало в иерархии, я отдаю должность беты Наринэ.

Вынимаю занемевшую конечность из ледяной воды, дрожу. Но не от холода – от страха. Пару мгновений назад я сидела в доме альфы за столом с шаманкой, старым бетой и его дочерью-нахалкой, а теперь я здесь.

Где я?

– Может, нам надо было пройти через это, чтобы научиться ценить друг друга. Или этого недостаточно, и будут другие испытания. Как думаешь?

– Боюсь, я могу не пережить новые испытания судьбы. Всё, чего я хочу – чтобы ты была рядом. Всегда. Я больше не отпущу тебя, малышка.

Я заходила в воду, погружалась в поток с головой, но в конце концов снова оказывалась на берегу. Я уже не понимаю, где реальность, а где морок. Я запуталась.

Не знаю, что это за место и не понимаю, как отсюда выбраться. Мне кажется, что я застряла здесь навсегда, что выхода нет. Я теперь обречена вечно смотреть на иллюзии в потоке воды…

– Малышка!

Карим…

Его крики долетают до моих ушей, но не вызывает никаких эмоций. Я остаюсь сидеть на прохладной земле и наблюдать за потоком иллюзий. Я злилась, рыдала, орала от бессилия. Я так устала.

Падаю на спину, смотрю на мерцающие, словно драгоценные камни звёзды.

– Ты обещал не отпускать меня, но отпустил… – шепчу пересохшими губами и закрываю глаза.

Порыв ветра приносит аромат хвойного леса после дождя, и мои губы вспыхивают жаром от поцелуя любимого мужчины. Очередная порция морока. Сейчас пройдёт. Сейчас…

– Девочка, посмотри на меня, – взволнованно шепчет ненастоящий альфа.

– Уходи… Пожалуйста, уходи, – гоню галлюцинацию, не открывая глаза. – Зачем ты меня мучаешь?

Из всего, что я сегодня пережила, этот морок кажется самым реалистичным. Ещё немного – и я поверю, что мой зверь рядом. Но потом снова будет больно…

– Давай, малышка, посмотри на меня. – Шершавые тёплые ладони обнимают моё лицо.

Я не могу отказать, когда он вот так со мной говорит. Нежно, но властно, доставая голосом до дна моей израненной души. Невозможно сопротивляться альфе, даже если он всего лишь галлюцинация.

– Не уходи… – прошу, распахнув веки.

Чёрные глаза волка – бездна, полная нежности. Я хочу смотреть на Карима, чувствовать его запах и тепло тела. Пусть это продлится ещё хоть немного. Мне так хорошо, когда зверь рядом.

– Малышка, если ты сейчас здесь – значит, дела плохи. Но я помогу, – волк говорит быстро, а мой заторможенный мозг не успевает обрабатывать информацию. – Ты просто должна сказать мне «да».

– Зачем? – едва шевелю губами. – Ты просто видение…

– Нет, я не видение. Я здесь, с тобой, – Карим нервничает. – Динара, ты должна согласиться на волчью метку. Только так я смогу помочь тебе.

Согласиться на волчью метку… Альфа снова предлагает мне стать волчицей. Это страшно. Но ещё страшнее – понимать, что всё не по-настоящему.

Осторожно касаюсь пальцами щеки любимого и понимаю, что моя рука стала почти прозрачной. Я исчезаю. Похоже, выход из этого места всё-таки есть.

– Я люблю тебя, Карим.

Прошептав признание, мысленно прощаюсь с моим зверем. Вот и всё…

– Динара, быстрее! – волк выходит из себя. – Ты должна согласиться!

Какой приставучий морок… Совсем как настоящий Карим. Грустно улыбнувшись, последний раз смотрю на видение. Но что, если?.. Надежда стучится в сердце, умоляя впустить её. Мне так хочется, чтобы мой зверь оказался настоящим.

– Я согласна, – выдыхаю.

Горячий ветер обжигает то, что осталось от моего тела. Поток воздуха подхватывает почти прозрачную меня, а через мгновение я уже смотрю на поляну с высоты полёта птиц. Поднимаюсь выше и выше, растворяясь в воздухе. Место, в котором я провела целую вечность тает, а вместе с ним и Карим…

– Наринэ сказала, ты должен поспать.

– Только если ты будешь рядом.

– Я рядом… Я никуда не уйду.

– Последние пару недель я жил в аду. Я с ума сходил, на стены лез от одиночества. Теперь я тебя не отпущу, малышка. Даже не надейся.

* * *

– Малышка, очнись. Давай, приходи в себя. Слышишь?

Слышу, да. Только открывать глаза не хочу. Я надеялась, что всё закончилось, но, видимо, нет. У меня снова галлюцинации. Боже, это когда-нибудь закончится?

– М-м, больно… – трогаю себя за ключицу.

На пальцах остаётся что-то тёплое и липкое. Открываю глаза и вижу кровь.

– Скоро заживёт, – надо мной нависает улыбающийся альфа. – У тебя хорошая регенерация, моя волчица.

– Сгинь, – отмахиваюсь от приставучей галлюцинации. – Надоело…

Но вместо того, чтобы исчезнуть, морок сгребает меня в охапку и прижимает к себе. Реалистичные ощущения, ничего не скажешь.

– Никуда я не сгину, – заявляет уверенно. – Теперь у тебя моя метка. Не сбежишь.

Прижимаясь щекой к крепкой мужской груди, слушаю густые бойкие удары волчьего сердца. Мы в лазарете. Всё очень похоже на реальность. Впрочем, прошлые мои глюки тоже были далеко не картонными.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ладно, подождём, когда видение растворится. – Зевнув, закрываю глаза.

– Ты так и будешь лежать? – с удивлением спрашивает зверь.

– А что ещё делать? Буду лежать.

– Эй! – Карим тормошит меня и щекочет. – Попробуй встать. Пройдись.

– Ну всё, хватит! Перестань! – хихикая, уворачиваяюсь от сильных рук. – Хочешь, чтобы я хромала по лазарету?

– Ты больше не будешь хромать. Давай пройдись.

Альфа отпускает меня и садится на больничной койке. Смотрит на меня довольный. Он, конечно, ненастоящий, но даже ненастоящего Карима с таким сияющим лицом как-то неловко разочаровывать.

Встаю…

Я что, стою сама? Без трости, без поддержки. Я прекрасно держу равновесие, а ноги не болят и не дрожат. Я так об этом мечтала!

– Голова немного кружится, – нервно сглотнув, смотрю на альфу. – Не дашь мне руку?

– Не, не дам, – мотает головой и улыбается. – Ты можешь идти сама. И не только идти.

Хм… а почему нет? Хоть в нереальности недолго побуду здоровой.

Балансируя руками, делаю шаг. Потом ещё один. И ещё. Я иду!

– Боже мой, это самая крутая галлюцинация, которая у меня была! – заключаю с восхищением. – Слушай, – поворачиваюсь к зверю, – это что, я и прыгнуть могу?

– Можешь, – он только плечами пожимает. – Попробуешь? – встаёт с кровати, подходит ко мне.

– Эм-м… пожалуй, нет. Страшно, – говорю ему на ухо. – Прыгну – и снова окажусь на берегу реки.

– Не окажешься, – волк убирает прядь моих волос за ухо. – Малышка, мы вернулись. Мы живы.

– Правда? – с недоверием разглядываю лицо зверя. – Хочешь сказать, что ты не морок? Ты настоящий?

– Конечно. Ты тоже очень даже настоящая.

В подтверждении своих слов альфа бесцеремонно щипает меня за попу.

– Ай! – подпрыгиваю на месте.

– Видишь, – довольно улыбается Карим, – я не исчез. Лазарет тоже на месте.

Значит?.. Это всё не видение!

Эмоции хлещут через край, и я с радостным визгом висну на шее любимого. Я сейчас весь мир готова расцеловать. Это чудо!

– Поверить не могу! Как такое возможно?!

Зверь перестаёт улыбаться. Мрачный и бледный, он отводит взгляд.

– Наринэ… – выдыхает. – Она отдала свою жизнь Луне, чтобы я смог восстановиться после аварии и вылечил тебя. Мы живы, но её больше нет.

– Боже мой… – Прижав ладонь к губам, смотрю на Карима. – Ты не знаешь, но Наринэ… Она твоя… – у меня дыхание перехватывает от волнения.

– Она моя мать, да. Я знаю.

– Карим, мне так жаль…

Хочу обнять альфу, но дверь открывается, и в лазарет врывается та, которой больше нет. За ней забегает Назим. Во взгляде Наринэ настоящая ярость.

– Я им покажу! Я им там устрою! – ругается шаманка, открывая сундуки со снадобьями.

– Наринэ, прекрати это! – Назим ходит за ней, хлопает крышками сундуков. – Если Луна не приняла твою жертву, значит, так нужно!

– Ты в своём уме, дурак старый?! – возмущается волчица. – Мы повторим ритуал! – заявляет решительно. – Сейчас только найду всё необходимое, и повторим.

– Старейшины Луны ясно дали тебе понять, что твоё время ещё не пришло. Разве нет? – Назим не сдаётся.

– Плевать, – ворчит Наринэ. – Мы оценили вашу жертву, возвращайтесь обратно, – кривляется, изображая Старейшин Луны. – Да идут они к чёрту, маразматики! Мой сын и его пара умирают, а я должна смириться?! Нет!

Старый волк собирается возразить, но замечает нас с Каримом. Пока эти двое горячо спорят, мы тихо стоим в уголочке и наблюдаем. Грех портить такой живой диалог.

– Привет, – едва сдерживая улыбку, шепчет альфа старому бете.

– Э-э… О-о… – У Назима шок.

– Что – э-э, о-о?! – шаманка ищет что-то в ящике комода. – Не стой как истукан – помоги найти сушёную ромашку!

Беру банку с травой и иду к шаманке:

– Эта? – отдаю ей ромашку.

– Да, девочка, спасибо, – как ни в чём ни бывало берёт у меня банку. – Теперь мне нужна полынь, – задумчиво стучит пальцем по скуле.

Альфа хмыкает и снимает с крючка на стене холщёвый мешочек.

– Пахнет как полынь, – несёт его Наринэ.

– Точно, – она принюхивается, – это полынь…

Поднимает взгляд и в ступоре смотрит на Карима.

– Что ещё найти? – Альфа кое-как сдерживает улыбку. – Я васильки сухие видел на тумбочке. Надо?

– О-ох… – схватившись за сердце, шаманка плюхается на стул. – Ты здесь… – растерянно смотрит на сына. – И ты… – теперь на меня.

– Похоже, Старейшины Луны решили, что обойдутся без твоей жертвы, – альфа опускается на колени перед шаманкой, – мама, – добавляет тихо и берёт её за руки.

Всхлипнув, волчица обнимает сына, а он её. Картинка, от которой сердце одновременно плачет и поёт. Даже Назим растрогался – шмыгает носом и отворачивается, пряча слёзы.

Счастливый финал? Нет. Я бы назвала это полуфиналом. Впереди ещё много всего, с чем надо разобраться. Но кое-что можно решить прямо сейчас.

– Наринэ, у меня к вам предложение, – не без удовольствия прохожусь ровной походкой по лазарету. – Хотите стать бетой стаи?

У шаманки от удивления вытягивается лицо:

– Я – бетой? Ну-у… не знаю даже. Карим? – вопросительно смотрит на сына.

– А я что? – он только плечами пожимает. – Пусть первая после Луны в стае решает, – подмигивает мне. – Но я за твою кандидатуру.

– Тогда я согласна, – шаманка вытирает слёзы.

– Прекрасно! – хлопнув в ладоши, поворачиваюсь к старому волку. – Назим, как считаете, может быть, стоит выдать вашу дочь за волка из соседней стаи? Говорят, там есть хороший жених.

– Почему бы и-и… да, – бывший бета чешет затылок. – Думаю, замужество пойдёт Захарии на пользу. По крайней мере, о глупостях она забудет. Пусть займётся семьёй, а не интригами.

Не хочу хвастаться, но мне кажется, что я отлично справлюсь с ролью первой после Луны в стае. Я, наконец, оставила прошлое в прошлом. Это было большое испытание, полное опасностей и боли, но теперь у нас с Каримом впереди много долгих лет счастья. Вместе мы со всем справимся.