Текст книги "Зверь. Изменил мне — изменил меня (СИ)"

Автор книги: Ляна Вечер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 21

Стою у порога, жду домработницу. Почему так долго?

– Татьяна, я готова! Мы можем ехать!

– Сейчас, Динара Ильясовна, ещё минуту! – кричит из кухни.

Да что она там делает? Переминаюсь с ноги на трость. Я хочу скорее поговорить с Аллой и во всём разобраться. Она точно знает, что произошло тем проклятым вечером.

Дверной звонок заставляет меня вздрогнуть. Нервы ни к чёрту… Надо нанимать людей, чтобы охраняли дом. Как бы я ни храбрилась, но боюсь Тимура. Он в дверь звонить не станет – ключи есть. И отобрать их у мужа до развода я не могу – он имеет право приходить сюда, когда вздумается.

Дверной звонок звучит ещё раз, и Татьяна, наконец, выходит из кухни.

– Кто там такой настойчивый? – идёт к монитору на стене, жмёт на кнопку. – Кто там?

– Динару позови!

Рык из динамика забирается мне в уши и оседает тяжёлой взвесью на дне сердца.

Что он здесь делает? Зачем он пришёл?

Карим приехал сюда и назвал меня настоящим именем. Значит, он знает, что я вспомнила прошлое. С Тимуром поговорил…

Мне становится больно. Слишком больно. А будет ещё больнее, если выйду к нему.

Хромаю к монитору на стене, смотрю на картинку с камер видеонаблюдения и не могу выдавить из себя ни слова. Там альфа. Глупое сердце стучит, как ненормальное. Глупое сердце любит того, кто никогда меня не любил. Все его слова, прикосновения, поцелуи – ложь.

– Динара Ильясовна, вы знаете этого мужчину? – спрашивает Татьяна. – Нажать тревожную кнопку? Экипаж ЧОПа будет здесь через пару минут.

Мужчине, который сейчас стоит за воротами моего дома, экипаж ЧОПа не страшен. Ему вообще мало что страшно.

– Нет, не надо, – отвечаю тихо. – Просто скажи, чтобы уезжал.

– Динара Ильясовна сейчас занята. Уезжайте, пожалуйста, – нажав кнопку, на одном дыхании выпаливает домработница.

– Позови её!

Карим бьёт огромным кулаком по воротам, картинка на мониторе дрожит. И я вздрагиваю.

– Ненормальный… – шепчу.

– Он ворота сломает! – Татьяна серьёзно напугана. – Всё, я вызываю охрану!

– Нет! – я едва успеваю поймать её за руку. – Не надо охрану. Я знаю этого человека… И я поговорю с ним.

– Динара Ильясовна, он же псих! Это видно!

– Успокойся, Татьяна. Иди в кухню.

– Но…

– И-ди, – нажимаю тоном.

– Ладно, – домработница шагает по коридору. – Но, если что, я рядом! – кричит из кухни.

Хорошо. А мне надо как-то успокоить взбесившегося альфу. Ворота он погнул точно. Захочет – весь дом разнесёт.

Набираю воздуха в грудь и жму на кнопку:

– Зачем ты здесь? – выдыхаю.

Карим прекращает устраивать погром. Замер. Он не видит меня, но слышит.

– Малышка, я приехал поговорить. Нам надо поговорить, – повторяет, как сумасшедший.

– Я не хочу. Уезжай.

От грохота кулака по металлу у меня всё внутри переворачивается.

Возможно, Тимур послал ко мне Карима. Понятно зачем. Если так, то я не хочу, чтобы Татьяна пострадала. Я выйду.

– Я разнесу эти чёртовы ворота! – в бешенстве орёт Карим.

– Успокойся, – голос у меня дрожит. – Я сейчас выйду.

Собравшись с силами, выхожу из дома и хромаю к воротам. Чем ближе, тем больнее. Больше, чем умереть от рук альфы, я боюсь только умереть от душевной боли. Она такая сильная, что дышать невозможно. И слёзы на подходе. Но я не заплачу. Зверь не увидит мою слабость.

Выхожу за ворота. Карим нервно расхаживает по дороге рядом со своей машиной.

– Малышка… – бросается ко мне.

– Стой! – выставляю руку вперёд. – Держись от меня подальше! Там стой!

– Я не сделаю тебе ничего плохого, – волк выглядит растерянным. – Динара, я…

– Динара! – меня разбирает истерический смех. – Ты назвал меня Динарой! Почему только сейчас, а?! Почему?! – меня несёт.

Альфа явно не ждал от меня такой реакции. Молчит. В чёрных глазах зверя блестят искры злости и… боли.

Да что я понимаю во взгляде волка? Ничего.

Карим идёт к внедорожнику, открывает пассажирскую дверь:

– Малышка, пожалуйста, сядь в машину. Я всё тебе объясню.

– Ты работаешь на моего мужа, который спит и видит, как уничтожить меня и прикарманить мои деньги, – тараторю зло. – Ты правда думаешь, что я сяду к тебе в машину?

– Я не работаю на Тимура, – потупив взгляд, отзывается Карим.

– Давно ли? – вздёргиваю бровь.

У зверя ходят желваки. Он плохо контролирует собственные эмоции. Карим опасен. И я хорошо это понимаю.

– Малышка, или ты сейчас сядешь в машину, или мне придётся посадить тебя силой, – рычит альфа. – Я не уеду, пока мы не поговорим.

Волк на грани добра и зла. Чуть качнёт его не в ту сторону – и улетит прямо в объятия дьявола. Какой бы горькой ни была эта мысль, но… Я знаю. Я чувствовала Карима как себя. Сейчас этих ощущений нет.

– Хорошо, я сяду в машину, – говорю, сдерживая слёзы. – Только сначала ты ответишь мне на один вопрос.

– Спрашивай.

Альфа смотрит на меня с такой надеждой во взгляде, что я на несколько мгновений верю в его невиновность…

Нет, это иллюзия. Песня глупого влюблённого сердца.

– Ты собирался идти до конца? – выдыхаю вопрос.

– Что? – Карим не понимает. – Что значит – до конца?

– Я спрашиваю, – у меня дрожит подбородок, – ты не говорил мне правду, потому что я тебя об этом просила, или потому что тебе за это платил Тимур?

– Потому что ты не хотела знать, – не раздумывая отвечает альфа.

А я смотрю в его чёрные глаза и пытаюсь понять – соврал он или нет? Но я не понимаю. Как бы ни старалась – непонятно. Зря спросила.

Пора с этим заканчивать. Я сяду к нему в машину, и будь что будет.

* * *

Я хлопаю дверью, а Карим заводит мотор.

– Куда ты меня отвезёшь? – хриплю сдавленным от страха горлом.

– Куда бы ты хотела поехать? – сжимает огромными кулаками баранку и смотрит сквозь лобовое.

– Никуда. Просто поговорим. Здесь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Хорошо, – волк глушит мотор. – Как скажешь, малышка.

Страх немного отступает, и я мысленно выдыхаю.

– Тебе больше не надо играть роль влюблённого мужчины. Всё закончилось.

– Я не играл роль, – цедит сквозь зубы альфы. – Я могу всё объяснить.

Всё ещё не могу поверить, что Карим хочет просто поговорить. Мну пальцами ручку трости и с опаской поглядываю на зверя.

– Попробуй, – слышу в собственном тоне дрожащие нотки надежды.

– Тимур нанял меня, чтобы я увёз тебя в лес. Ты потеряла память, а в лесу не было ничего, что могло бы напомнить тебе о прошлом. Он не хотел, чтобы ты вспомнила.

– Это я уже поняла, – улыбаюсь горько. – Много заплатил тебе Тимур за такую услугу?

– Достаточно, – Карим мрачнеет больше прежнего. – Мне нужны были деньги. Очень. Но я их даже в руки не брал. Тимур оплатил моей матери проживание в пансионате для инвалидов.

Ох… Я не знала. Хочу спросить Карима о его маме, но слова стоят шипами в горле.

– Жаль, что я узнала об этом только сейчас, – только и могу сказать.

– Я несколько раз пытался всё рассказать, но ты останавливала меня. Говорила, что не хочешь знать ничего о своём прошлом, – оправдывается зверь.

Он прав. Так и было. Только есть нюанс.

– Да, я просила об этом. Я представить не могла, какую правду от меня скрывают. Мне такой ужас в голову прийти не мог. А ты всё знал.

– Ч-чёрт… – взъерошив тёмные жёсткие волосы, Карим дует щёки. – Всё слишком сложно. Я не думал о последствиях, я жил тобой. Был счастлив в моменте.

Мне хочется верить каждому слову зверя. И я могу поверить. Его взгляд, тембр голоса, попытки держать себя в руках – я всё это вижу. Только исправить ничего нельзя. Поздно.

– Сердцем я чувствую, что ты не такой, как Тимур, – признаюсь тихо. – Ты делал то, что должен был делать. Не из алчности или желания причинить мне боль. Ты стал заложником ситуации, – слёзы текут из глаз ручейками.

– Если ты понимаешь, то почему сбежала? – Карим сам едва не плачет. – Я приехал домой, а тебя там нет. Я перевернул лес. Искал тебя. Почему ты не дождалась меня?! Почему уехала из стаи, Динара?! – лупит кулаком по рулю.

– Не кричи, – плачу.

– Прости… Прости, малышка, – тянется ко мне, хочет обнять.

– Нет! – рявкаю. – Не надо меня трогать!

Если обнимет, я не сдержусь. Я растворюсь в звере. Снова это произойдёт.

– Только не говори, что ты вернёшься к этому… – поджимает губы, сдерживая крепкое слово. – Я убью его! – снова лупит по баранке кулаком.

– Нет, к Тимуру я не вернусь, – спешу успокоить бешенного зверя, пока он не разгромил машину. – Я его прогнала. Мы разводимся.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, – у Карима на губах улыбка сумасшедшего.

– Я не могу тебе доверять, – осторожно смотрю на зверя. – Не сейчас.

– Не сейчас… – повторяет эхом. – Но позже, да?

– Я не знаю, – отвечаю, глотая слёзы.

– Но ты сама просила не говорить тебе о прошлом! – орёт.

– Тише… Пожалуйста, Карим, – беру его за руку. – Вдохни со мной, – делаю глубокий вдох, а волк через мгновение повторяет. – Выдохни. И не дави. Слишком много всего на меня свалилось. Понимаешь?

– Хорошо, я попробую, – бормочет растерянно. – Я готов ждать. Если что-то нужно – говори, я всё сделаю.

Вообще-то мне кое-что нужно. Хм… Стоит попробовать.

– Я вспомнила, но не всё, – признаюсь, вытирая слёзы. – Я не помню, почему попала в больницу. Ты знаешь?

– Нет, – Карим качает головой. – Тимур не рассказал об этом. Но я знаю, что он тебе изменял.

И я об этом знаю. Давно. Но у меня нет доказательств. В этом проблема.

– Да, у него есть любовница. Только я не знаю, кто она.

– Я видел Тимура с ней, – вспоминая, зверь хмурится. – Встретил случайно в торговом центре в ювелирном отделе. Твой муж покупал этой женщине украшение. А потом я случайно подслушал её телефонный разговор. Не знаю, с кем она говорила, но понял, что ты застукала Тимура с ней. Ты сделала фото и скинула их куда-то. Они до сих пор не могут найти фотографии.

Кусочки пазла начинают складываться. Деталей всё ещё не хватает, но кое-что становится понятнее. Муж отправил меня в лес к зверю, а сам искал компромат, который я спрятала. Куда я скинула эти фото? М-м, не помню… И голова снова раскалывается. Как только напрягаю память, начинается мигрень. Так я ничего не вспомню. Найти бы любовницу Тимура и взять её за горло.

– Как выглядела эта женщина? – спрашиваю, массируя виски.

– Фигуристая блондинка, – тихо отзывается Карим. – Сложно описать. Красивая женщина, но внешность непримечательная.

Ничего конкретного зверь не сказал, но пока он описывал любовницу Тимура, у меня перед глазами маячил один женский образ… Фигуристая блондинка с банальной внешностью. Я знаю одну такую.

– Зайдёшь? – вздохнув, киваю на погнутые ворота.

– Да, конечно, – Карим воодушевляется.

– Ты меня неправильно понял, – срываю «стоп-кран». – Я покажу тебе фото женщины, а ты скажешь её видел с Тимуром или нет. После этого ты должен будешь уйти.

Альфа мрачнеет. Барабанит пальцами по рулю, и снова у него желваки ходят.

– Как скажешь, – цедит.

Глава 22

Только мы с Каримом заходим в дом, из кухни выскакивает Татьяна.

– Динара Ильясовна, всё в порядке? – она с опаской косится на странного гостя.

– Да, всё в порядке. Это Карим, мой знакомый. Мы кое-что обсудим, и он уйдёт, – объясняю спокойно.

– Что-нибудь нужно? – Во взгляде моей домработницы не стало больше доверия. – Могу приготовить чай или кофе.

– Ничего не нужно, – опираясь на трость, ковыляю в гостиную. – Ты можешь идти отдыхать.

Зверь разувается у порога, а Татьяна заскакивает за мной в комнату.

– Точно всё нормально? – берёт меня за руку. – Кто этот человек? – заглядывает в глаза.

Не человек. Зверь. Но он точно не опаснее Тимура.

– Знакомый Тимура, – отвечаю, а сердце сжимается от боли. – И мой знакомый.

– Ох… Зачем же вы его в дом пустили? – Татьяна бледнеет.

– Он бы всё равно зашёл сюда, поверь, – улыбка у меня получается грустная. – Для этого мужчины нет преград.

– Я тогда у двери постою. На всякий случай, – шепчет домработница.

– Иди отдыхай, – настаиваю. – Нам с Каримом надо поговорить. Наедине.

– Ничего не понимаю, – домработница растерянно моргает. – Но я… пойду отдыхать.

– Ни о чём не беспокойся. Всё будет хорошо.

Татьяна уходит, а Карим до сих пор у порога. Что он там делает так долго?

Выхожу из гостиной и вижу зверя. Он держит в руке рамку с фотографией – на фото я и Тимур. Наша свадьба. Я ещё не успела убрать в доме всё, что связано с мужем.

– Белое тебе к лицу, – зверь возвращает рамку на комод. – Красиво смотрится с рыжими волосами.

Я вижу, что Кариму больно смотреть на меня в свадебном платье рядом с Тимуром. Я больше не чувствую его боль, но могу её увидеть. В его глазах. Кое-что я всё-таки понимаю в волчьем взгляде. Неужели он правда влюбился в меня?.. В свою пленницу.

– Проходи, – приглашаю гостя. – Посмотрим другие фотографии.

Надо их только найти. Где-то должна быть коробка с флешками. Я так храню все фото.

– Красивый дом. Роскошный, – Карим проходится по гостиной. – Моя изба в стае и рядом не стоял с твоим особняком.

Я замираю у стеллажа и вполоборота смотрю на волка. Зачем он это сказал? При чём тут это вообще?

– Я много работала до аварии. Была правой рукой отца в семейной фирме, – оправдываюсь зачем-то. – Но всё равно все, что у меня есть – это заслуга папы. Не моя.

– Это был не упрёк, – альфа устраивается в кресле у камина. – Динара, я волк. Я живу в лесу. Мне такая роскошь не по зубам.

– А я человек. Живу в городе, – беру с полки коробку, занимаю свободное кресло. – Но мне было хорошо с тобой в старой лесной избе. Не суди меня по интерьеру.

– Не собирался… – хмурится. – Просто ты вчера и ты сегодня – это две абсолютно разные личности. Я только что это понял.

– Фото, – протягиваю Кариму флешку. – Воткни в телевизор. Посмотрим их.

Альфа выполняет мою просьбу, и я жму кнопки на пульте. На экране мелькают фотографии Аллы. Фото с моего дня рождения пять лет назад. Подруга почти не изменилась с тех пор.

– Да, эта блондинка была с Тимуром. Я видел её с твоим мужем в торговом центре.

Моя подруга… Лучшая. Единственная. Алла спит с моим мужем. Она улыбалась мне в глаза и насмехалась надо мной за спиной. Мерзко. Как же мне мерзко!

– Её зовут Алла, – выдохнув, объясняю зверю. – Моя подруга.

– Тебя предали все, кого ты считала близкими людьми.

– Как же ты прав… – киваю, глядя на экран.

– Да, и я тоже.

– Нет, я не это имела в виду, – выключаю показ фото. – Я не считаю тебя предателем.

Карим подходит ко мне и опускается на колени. Теперь я вижу в чёрных глазах зверя искорки надежды.

– Если для тебя неважны деньги. Если со временем ты сможешь меня простить, – огромная сильная лапа осторожно касается моей руки. – Поехали домой. В стаю. Сейчас.

– Нет, – отвечаю резко, не раздумывая. – Ты уедешь один, – встаю, опираясь на трость, и голова едет.

Комната пляшет перед глазами, у меня слабеют ноги. Мне снова плохо. Слишком много эмоций, и действие таблетки заканчивается.

Карим подхватывает меня под локти, помогает сесть в кресло. Он взволнован даже больше, чем я. Суетится, но не знает, что делать.

– Тебе нужен врач. Надо вызвать врача. Чёрт, у меня телефона нет…

– Принеси таблетки, – откинувшись на спинку кресла, пытаюсь отдышаться. – Они в кухне на столе.

Зверь пулей вылетает из гостиной. Эта его забота… Она меня покорила. Там, в лесной избе, я впервые в жизни узнала, как приятно, когда сильные мужские руки не дают упасть.

– Эти таблетки? – альфа отдаёт мне блистер и стакан воды.

– Да, спасибо.

Действие лекарства почти мгновенное, но кратковременное. Мне надо к врачу. Займусь этим завтра.

– Малышка… – Карим снова на коленях. – Я могу помочь. Могу вылечить тебя.

Наринэ говорила, да. В этом проблема. Впервые я услышала о возможности чудесного исцеления совсем не от альфы. Карим будто скрывал это от меня.

– Не надо, – шепчу.

– Не отказывайся. Выслушай. Чтобы сделать тебя до конца своей, я должен поставить метку. Укусить тебя. Это сделает тебя одной из нас. Ты переродишься. Ты снова будешь здорова, малышка. Одно твоё «да» – и всё изменится.

– Вот, значит, как… – головокружение проходит, и я улыбаюсь. Но эта улыбка без радости. – Почему ты раньше не предлагал?

Волк резко встаёт и нервно расхаживает по гостиной. Бурчит что-то невнятное, дует щёки и теребит волосы. Простой вопрос поставил его в тупик? Или не такой уж он простой?

– На это было несколько причин, – альфа продолжает мерить шагами комнату.

– Раз так, назови хотя бы одну. Самую главную. Теперь ты можешь сказать, да? – смотрю зверю в глаза.

Тихий трёхэтажный мат от Карима прозрачно намекает, что я нащупала правильное направление. Он садится в кресло, складывает ладони вместе и смотрит в пол.

– Человечка и волк не могут завести ребёнка, – выдаёт на выдохе. – Ты не можешь от меня забеременеть, пока я не обращу тебя.

– Что? – сердце на несколько мгновений перестаёт стучать. – Какое это имеет значение? Мы ведь с тобой никогда?.. – ловлю виноватый взгляд волка. – Я чего-то не знаю? – до белых пальцев сжимаю подлокотники кресла.

– Скорее, не помнишь, – альфа не смотрит на меня. – Та ночь в лесной избе. Когда я сорвал спину…

– Мы с тобой?..

– Ничего, кроме поцелуев. Я держу слово. Ты уснула в моих объятиях.

– Точно?

– Малышка, ты бы не забыла. Поверь.

– …Ночью ты была страстной, но утром ничего не помнила, – продолжает Карим. – Смотрела на меня испуганными глазками и задавала вопросы.

– Как ты мог не сказать мне о таком? – хриплю.

– Тем утром я увидел страх в твоих глазах и не смог признаться. Ты испытывала ужас от одной мысли, что провела ночь со зверем. Что говорить о метке или детях? Поэтому я соврал. Динара, ты не была готова.

– Ты всё время пытаешься всё решить за меня. Не спрашивая, – мне тяжело говорить. Приходится выдавливать из себя слова. – Я не скажу тебе «да» даже ради собственного исцеления, Карим.

– Потому что я оборотень? – ухмыляется со злой обидой. – Я тебе противен?

– Да, ты мне противен! – эмоции переползают через край, и я повышаю голос. – Но не потому что ты зверь, а потому что ты лжец! У тебя на каждую ложь есть оправдание! Уму непостижимо!

– Я не вру без причины! – альфа тоже взрывается.

– Что мне с этих причин?! Что?! Я больше не смогу тебе доверять! Никогда!

Зверь приходит в ярость. Он срывает со стены ещё одну рамку со свадебной фотографией и ломает её, как плитку шоколада.

– Ты – моя истинная! – бросается ко мне. – Моя! – нависает надо мной, как огромная скала. – Рано или поздно ты вернёшься! Ты не сможешь сопротивляться тяге! Между нами есть связь! Она есть!

Подлокотники кресла, на котором я сижу, вот-вот хрустнут под давлением мощных пальцев альфы. Так же, как мои нервы.

– Я человек, – выдыхаю в звериный оскал. – Мне не нужна была истинность, чтобы полюбить тебя… – слёзы предательски текут по щекам. – Но ты этого не понимаешь. Лжёшь на каждом шагу, прикрываясь волчьей парностью. Тяга, связь… – всхлипываю. – Можно врать сколько угодно – я всё прощу, да? Я ведь не могу сопротивляться.

– Ты всё вывернула наизнанку, – Карим отходит от меня.

– Это ты меня наизнанку вывернул… – быстро вытираю слёзы пальцами. – Убирайся отсюда… Убирайся из моей жизни! – хватаю трость и бросаю её в альфу.

Клюка, которую Карим для меня сделал, лежит у его ног. А я опять рыдаю.

– Малышка…

– Уходи! – прячу лицо в ладонях.

Мгновение тишины, и я слышу хруст стекла – уходя, зверь топчет осколки фоторамки. Хлопок двери, и моё сердце сковывает лёд. И под занавес – рёв мотора на улице в тон моему собственному вою.

Всё. Конец. Аплодисментов не будет.

* * *

Слёзы закончились, осталась пустота. Дыра в душе болит не меньше, чем тяжёлая рана на теле. Только лекарства от этой боли нет. Боюсь, тут даже время не доктор. Не вылечит.

Сижу на диване, закутавшись в плед, и смотрю на огонь. Сама разожгла, хоть это было непросто. Мне сейчас многое сложно. Но я сильная. Я справлюсь.

– Динара Ильясовна, как вы? – в гостиную заглядывает Татьяна.

– Что ты здесь делаешь? – поднимаю на неё взгляд. – Я же сказала, чтобы ты шла отдыхать.

– Как я могу отдыхать, когда у вас здесь такое? – вздохнув, смотрит на осколки рамки и обрывки фотографии на полу. – Я столько лет у вас работаю. Вы мне уже как дочь стали.

Я никогда не относилась к Татьяне с большой теплотой. Держала дистанцию. Отношения «хозяйка-прислуга» меня полностью устраивали. Мне казалось, что домработница вечно пытается сунуть нос не в своё дело. Я не стеснялась ставить её на место. А вышло, что она единственный по-настоящему близкий мне человек.

– Проходи садись, – хлопаю ладонью по дивану. – Посиди со мной.

– Не надо грустить, – домработница присаживается рядом. – Я могу сделать для вас чай. Ваш любимый зелёный. Хотите?

– Нет, – улыбаюсь грустно. – Давай просто посмотрим на огонь.

– Огонь успокаивает нервы и согревает душу.

– Меня предал муж и подруга. Мне сейчас очень нужно спокойствие.

– Алла? – Татьяна вздёргивает бровь.

– Да. Она любовница Тимура.

– Какой ужас, Динара Ильясовна… Что вы будете теперь делать?

– С Тимуром разведусь – этот вопрос не обсуждается. Он лишится всего. Без копейки уйдёт. А с Аллой… – хмурюсь, глядя на танцующие языки пламени. – Я пока не знаю, как её наказать. Но придумаю.

– Простите, конечно, но мне кажется, что муж и подруга – последние люди, из-за которых вы будете переживать. Этот мужчина, который приходил к вам сегодня…

– Мой похититель, – признаюсь. – Он работал на Тимура.

– Однако вы не побоялись пустить его в дом. И разговора с ним на повышенных тонах не испугались, – справедливо замечает домработница.

– Ты слышала? – поворачиваю голову, смотрю на Татьяну. – Что-то конкретное?

– Динара Ильясовна, существование оборотней для меня не новость, – огорошивает. – Если вы об этом, конечно, – улыбается смущённо.

Да, я об этом. Хотела выяснить, не услышала ли моя помощница по дому что-нибудь, что слышать не нужно. Но она меня здорово удивила.

– Откуда ты знаешь про оборотней?

– Я начинала карьеру домработницы в волчьей стае, – с лёгкой улыбкой на губах признаётся Татьяна. – Я не просто так поехала за грибами в те края. Незнающие люди редко добираются до тех мест.

– Оу… Как сильно мне с тобой повезло, оказывается, – сижу с большими глазами. – Погоди, ты где-то в тех местах работала?

– Угу, в поселении стаи, возле которого мы встретились, – Татьяна продолжает меня шокировать.

– Получается, ты знаешь Карима?

– Скорее, я знаю его отца. Работала в их доме. Карим тогда был младенцем. Рассказать?

– Да, – киваю. – Мне интересно.

Татьяна работала служанкой в доме жестокого сумасшедшего альфы – отца Карима. Его истинной была очень красивая волчица. Альфа ревновал её к каждому дубу в лесу. Он с ума сходил от ревности.

Когда она забеременела, волк немного выдохнул. Ему не столько нужен был ребёнок, сколько испорченная беременностью внешность собственной пары. Только этого не случилось. Истинная альфы стала ещё красивее после того, как родила Карима. А вожак стаи стал беситься ещё больше. Он дошёл до ручки, когда сыну исполнилось три месяца. Приревновал жену к какому-то волку из другой стаи, вышел из себя и выставил волчицу за ворота. Одну. Сказал, что лично перегрызёт ребёнку горло, если жена попробует вернуть малыша. Он бы на это пошёл.

– Отец Карима – настоящий псих! – не стесняюсь в выражениях.

– Ну-у… – Татьяна приподнимает брови. – От осинки не родятся апельсинки.

– Намекаешь, что Карим такой же? – хмыкаю. – Нет, он не такой. Наверное, в мать пошёл.

– Возможно, – домработница пожимает плечами. – Мать Карима – достойная женщина. Но из-за безумного мужа она не могла воспитывать сына. И даже увидеться с ним не имела возможности, хотя жила в соседней стае. Карима воспитывала нянька. Добрейшей души человек. Мы с ней были напарницами. У неё случился выкидыш, и тут альфа предложил ей перейти из горничных в няни. Она так привязалась к этому мальчику. Считала его своим ребёнком.

– Да, волк говорил, что его воспитала человечка, – вспоминаю слова зверя, и сердце больно колет.

Мне так жаль семью Карима. Нелёгкая судьба.

– Сумасшедший альфа и няне умудрился испортить жизнь, – вздыхает Татьяна. – Мы иногда созванивались с ней, она рассказывала…

Обезумевший вожак стаи боялся, что молодой полный сил сын отодвинет его от руля раньше времени. Это превратилось в навязчивую идею. И в один не прекрасный день отец изгнал Карима из стаи. Единственной, кто осмелился высказать ему за это, была няня. В словах человечка не осторожничала, и альфа счёл это плевком в лицо. Какая-то служанка посмела унизить его перед волками. Названная мать покинула стаю вместе с сыном, а психопат-альфа нанял человека, чтобы убить её. Но Карим в момент покушения оказался рядом с матерью. Он не дал её добить – расправился с преступником и получил за это срок. А его мама-человечка осталась инвалидом.

– Динара Ильясовна, вы плачете? – Татьяна заглядывает мне в лицо.

– Это ужасная история, – шмыгаю носом. – И я своими глазами видела некоторые её последствия.

– Вы стали близки с Каримом? – домработница обнимает меня.

– Я влюбилась в собственного похитителя. Это глупо.

– Любовь не бывает глупой, Динара Ильясовна. Некоторые говорят, что любовь лишает разума, но это не так. Влюблённые живут чувствами. Это лучшее время в жизни. Молодость, – вздыхает с улыбкой.

– В любом случае, у нас с Каримом нет шансов, – кладу голову на плечо Татьяне. – Он постоянно врёт. Где надо и не надо.

Я много лет жила с мужем, который меня обманывал. Моя подруга врала мне. Я сама себе врала. Слишком много лжи. Хватит. Возможно, я потеряла память, чтобы, наконец, понять это? Но точно не для того, чтобы броситься в омут с головой к мужчине, от которого что ни день, то новая ложь.

Взять, к примеру, Захарию. Да, она не та девушка, которая сможет сделать Карима по-настоящему счастливым. Но кроме «лирики» есть «физика». Захария молодая, красивая и хочет альфу. Кто сказал, что альфа её не хочет? Ах, он сказал! Да-да, говорил. Но как ему верить? Карим врёт, глядя мне в глаза. Он умеет делать это уверенно и хладнокровно. Нет, я так не смогу. Лучше быть одной.

– Динара Ильясовна, если вы любите этого волка, то надо дать ему шанс, – убеждает меня Татьяна. – Обещайте подумать над этим.

Татьяна – мудрая женщина. Может, и я когда-нибудь стану мудрее. А сейчас у меня сердце полыхает от боли. И куча других проблем.

– Пойдём спать, – откидываю плед, берусь за трость.

Трость… Карим сделал её для меня. Сувенир из леса, куда я больше никогда не вернусь.