Текст книги "Побег от гравитации. Мое стремление преобразовать NASA и начать новую космическую эру"

Автор книги: Лори Гарвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

В итоге SpaceX решила проблему без участия Герста и Суффа, и все вокруг зааплодировали. Позже в тот же день я передал эту историю Гвинну, объяснив, почему я считаю, что это важный признак того, что руководство НАСА переломило ситуацию.

То, чему я был свидетелем, больше походило на наблюдение за дедом и внуком, чем за родителем и ребенком. Мне нравится описывать это как рыбалку. Отец старается помочь ребенку наживить крючок и научиться забрасывать, но может взять удочку в свои руки, если ребенок поймал что-то крупное и испытывает трудности. Герст и Суфф позволили SpaceX выбрать лучшего червяка и насадить его на свой собственный крючок. Они наблюдали за тем, как команда забрасывает леску в разные места, чтобы понять, где может поджидать рыба. Когда крупная рыба начала клевать, они позволили SpaceX самостоятельно подсечь ее.

Я не являюсь бабушкой и дедушкой, но те, кто имеет опыт, говорят, что эта роль очень полезна. Они говорят, что это все положительные стороны воспитания детей без каких-либо отрицательных моментов, поскольку у вас есть зрелость, доверие и терпение, чтобы позволить своим внукам быть такими, какие они есть. Я до сих пор испытываю эмоции, вспоминая тот день, когда впервые увидел доверие и терпение, которые НАСА выработало в отношении возможностей компании SpaceX. Отношения с компанией стали настолько зрелыми, что мы доверили им наш самый ценный актив – будущее пилотируемых космических полетов.

В 2014 г., перед окончательным сертификационным отбором, вновь появились слухи о том, что Герст, председатель комиссии по отбору поставщиков, рассматривает возможность выбора единственного конкурента и что им является компания Boeing. Хотя SpaceX значительно превосходила Boeing по большинству критериев, Герст и другие были обеспокоены тем, что низкое предложение SpaceX было нереальным. Если слухи были правдивы, то Герста либо направили, либо он передумал. В итоге НАСА выделило 4,2 млрд. долл. компании Boeing и 2,6 млрд. долл. компании SpaceX как двум компаниям, полностью финансирующим программу Commercial Crew. Позднее Герст перешел на работу в SpaceX, а Суфф основал компанию по строительству коммерческой космической станции.

– – -

Работа над созданием программы Commercial Crew в NASA была одним из главных приоритетов, но были и другие. Спустя почти два года после того, как президент Обама объявил, что следующим пунктом назначения астронавтов должен стать астероид, НАСА так и не смогло разработать программу. Как и во время первого бюджетного процесса, Чарли проявил абсолютное равнодушие, что позволило НАСА не реагировать на указания президента. После того как я стал ведущим специалистом Агентства по программе Commercial Crew, я понимал, что отстаивание еще одной президентской программы без участия НАСА будет неразрешимой задачей. Мои попытки заставить Управление по исследованию человека, которое возглавлял Герст, разработать миссию на астероид были безрезультатны, пока ко мне не пришел Чарльз Элачи с идеей. Он предложил использовать уже начатые нами демонстрационные технологические миссии для роботизированного сближения с астероидом и приведения его в такое положение, чтобы его могли достать SLS и Orion.

Наш первоначальный план полета астронавтов к далекому астероиду должен был в большей степени способствовать развитию радиационной защиты и других технологий устойчивого развития человека, но я не мог заставить НАСА придумать миссию и устал от попыток столкнуть непокорные валуны. У миссии, предложенной Чарльзом, были плюсы и минусы, но главным плюсом было то, что я был не единственным ее сторонником. Его энтузиазм был заразителен, и я был очень рад, что наконец-то удалось продвинуть программу, которая соответствовала заявленному президентом направлению.

Для осуществления этой миссии потребуется подход всего НАСА. Группа по обнаружению астероидов должна была разработать более совершенные способы поиска и отслеживания одной из самых больших угроз для человечества. Технологическая группа должна была (а) разработать способы предотвращения столкновения с Землей, (б) изучить возможности их использования для переработки материалов в будущем, (в) испытать технологии солнечных электроприводов, сближения, захвата и буксировки. Ученые получат возможность вблизи рассмотреть очень большой и нетронутый образец одного из самых важных и загадочных небесных тел, на которых, как считается, существовала жизнь во всей Галактике. А у SLS и Orion наконец-то появится пункт назначения.

Одним из наиболее элегантных и привлекательных аспектов этой миссии было то, что НАСА могло получить большинство технологических и научных выгод даже в случае неудачи SLS/Orion. С другой стороны, если какая-либо из технологий не сможет достичь, захватить или притянуть астероид в положение, в котором его сможет достать Orion, то программа пилотируемых космических полетов окажется не хуже, чем при текущем плане. По мере того как мы начали распространять эту идею в NASA, она стала находить поддержку. Даже Герст и новый глава научного директората НАСА Джон Грунсфельд, по крайней мере, были согласны с этой концепцией. В начале 2012 года я способствовал переводу Криса Сколезе на должность руководителя одного из центров НАСА и рекомендовал на его место одного из лучших наших директоров центров Роберта Лайтфута. Поддержка Роберта устранила внутренние разногласия. Добившись единодушия, Чарли поддержал план настолько, что дал мне добро на попытку продать его администрации.

Обрадованный тем, что проект наконец-то одобрен, я собрал команду и разработал стратегию его представления в Белом доме. Мы организовали встречу для представления концепции доктору Холдрену, и когда он пришел в восторг, меня попросили проинформировать других старших сотрудников EOP, а он в свою очередь рассказал об этом президенту. В течение нескольких недель все стороны были в курсе. Я проинформировал советника президента по науке, а не президента, но это была моя мини-версия того, как президент Кеннеди принял предложение НАСА о полете на Луну.

Получив одобрение Белого дома, мы представили его всему руководящему составу NASA. Сочетание первоначальных сторонников и содержательности концепции вызвало их поддержку. Майк Коутс недавно ушел в отставку, и энтузиазм его заместителя, доктора Эллен Очоа, был особенно ценен.

В тот же период времени OSTP инициировал общеправительственную программу, получившую название Grand Challenges. Как и X-Prize, эта программа была построена таким образом, чтобы использовать преимущества начала работы со значимой конечной целью, которая могла бы привлечь лучшие умы мира из правительства, научных кругов и частного сектора. Работая с OMB, я узнал, что для “Больших задач” будут выделены новые деньги – то есть дополнительное финансирование, выходящее за рамки запланированной Агентством верхней границы для принятых проектов. Администрация обратилась ко всем департаментам и агентствам с просьбой представить предложения, и я настоял на том, чтобы НАСА откликнулось.

Чарли был не в таком восторге, но опять же позвольте мне оторваться от темы. Команда, которую я возглавлял, предложила две концепции: одну для изучения Земли, другую – для изучения астероидов. Мы представили их обе высшему руководству. Все согласились с тем, что финансирование астероидной задачи лучше всего соответствует нашим ближайшим приоритетам, а земную задачу отложили на следующий год. Наш брифинг по астероидному вызову назывался так: Быть умнее динозавров”.

Предложенная NASA задача также была быстро принята Белым домом. Наконец-то у агентства появился план, способный выполнить указание президента, данное им два года назад. Первым шагом должен был стать выбор подходящего астероида, который можно было бы извлечь и перевести на доступную орбиту. Бюджет на обнаружение астероидов и комет в начале нашей работы составлял 4 млн. долл., а “Гранд Челлендж” позволил нам создать более жизнеспособную и эффективную программу, которая увеличила финансирование более чем на порядок – до 140 млн. долл.

Когда мы переключили свое внимание на формирование общественной и политической поддержки миссии, я предложил выбрать название, которое поможет более эффективно осуществлять коммуникацию. Мы провели встречу для обсуждения вариантов между заинтересованными сторонами, и я рекомендовал имя Артемида – сестра Аполлона. Орион был греческим охотником и любовником Артемиды, что делает это имя подходящим для миссии к астероиду. В качестве демонстрации доброй воли я предложил назвать SLS именем Зевса, самого могущественного из всех греческих богов. По всей видимости, присутствующие на встрече пришли к общему мнению относительно этих названий, и я приготовился передать рекомендации Чарли.

В аспирантуре я написал работу о социальных и экономических последствиях создания лунной базы и назвал ее “Артемида”. Я был в восторге от того, что сестра Аполлона наконец-то заняла свое место среди звезд НАСА. В некоторых версиях греческой мифологии Артемида по ошибке убивает своего возлюбленного Ориона, обманом приняв его за другого человека. Ходили слухи, что я рекомендовал имя Артемида для того, чтобы выступить против Ориона, а название SLS Зевс было уловкой, чтобы ракета оказалась на последнем месте в алфавитном списке. Эти соображения не были рациональными. Скорее всего, это заблуждение было распространено для того, чтобы не дать миссии набрать обороты, и оно сработало. Даже намек на отсутствие консенсуса не позволил администратору принять решение, поэтому SLS так и не получила собственного названия, а миссия по переадресации астероидов стала называться ARM.

Когда следующая администрация назвала свой проект пилотируемого космического полета “Артемида” – а капсула “Орион” была частью этой миссии, – я не слышал о каких-либо возражениях со стороны специалистов NASA по греческой мифологии.

Тем не менее, разработка и сопровождение миссии на астероид были чрезвычайно позитивным и совместным опытом. У нас была надежная команда руководителей, которые поставили перед собой единую цель, связавшую воедино возможности NASA для осуществления значимой миссии.

Как и в случае с его нерешительностью в отношении поддержки коммерческого экипажа, администратор не захотел или не смог объяснить смысл и цель миссии на астероид. Сдержанность Чарли дала возможность людям, заинтересованным в реализации других амбиций, дискредитировать этот план. Стоимость миссии оценивалась в дополнительные 3 млрд. долларов, и это не могло обеспечить необходимую поддержку на холме. Подобно лоббированию миссий по полетам человека в космос, подрядчики и исследователи в университетах выступают перед своими делегатами в Конгрессе за целевое финансирование. В центре внимания Чарли была высадка на Марс, и он предпочитал отстаивать именно эту крупную статью расходов. Его любимая фраза гласила: “Мы близки к посадке на Марс как никогда”. По прошествии времени эта фраза остается неизменной, как при наличии, так и при отсутствии реального прогресса.

Несмотря на то, что миссия Asteroid Redirect Mission была разработана с целью получения многочисленных выгод для общества, она стала жертвой тех же сил, которые не позволили реализовать другие инновационные программы. Она не предлагала достаточно выгодных контрактов по принципу “затраты плюс”, которые могли бы поддержать промышленность и горные власти. Хотя она и отвечала интересам многих различных групп населения, она не была главным приоритетом ни для одного из них, ни для администратора NASA. Миссия была разработана для использования SLS и Orion, но всегда была вынужденной, поскольку большинство существенных преимуществ можно было получить без отправки астронавтов.

Группа ученых, изучавших астероиды и кометы, научилась не высовываться, не желая становиться мишенью для более крупных программ. В конце концов, сообщество исследователей “малых астрономических тел” поддержало инициативу, но этого оказалось недостаточно, чтобы преодолеть более активно финансируемые лунные и планетарные программы, которые не хотели конкуренции в финансировании. Сосредоточение усилий на обнаружении и отклонении астероидов давало NASA возможность привести полеты человека в космос в соответствие с более актуальными общественными интересами, но это не было стремлением тех, кто держал руку на пульте.

Глава

10.

П

ревращение ошибок в права

Летом 2010 г. на совещании с сотрудниками Космического центра имени Джонсона Чарли Болден сравнил программу “Созвездие” с мертворожденным теленком, которого морские пехотинцы США извлекают из чрева верблюдицы. Чарли сказал: “У нас есть несколько мертворожденных телят, и мы должны найти способы помочь друг другу вернуть их к жизни”. Это занятие транслировалось в прямом эфире NASA TV и стало широко распространенным мемом. Позже Чарли подтвердил, что он имел в виду прошлые программы пилотируемых космических полетов, которые были отменены до того, как у них появился шанс на успех. Я не знаю, почему он выбрал верблюда или морского пехотинца, и это отвратительная метафора в любых обстоятельствах, но она обозначила важное различие между нашими взглядами. Целью Чарли была реанимация отмененных программ, а я пытался понять и устранить системную причину их неэффективности – здоровье верблюда-матери.

Из десятка программ пилотируемых космических полетов, предложенных НАСА после программы “Аполлон”, только две были завершены. Спейс Шаттл и Международная космическая станция пережили годы задержек, перерасхода средств и трагических потерь. Несмотря на то, что обе программы не оправдали возложенных на них надежд и программных ожиданий, они считаются успешными, поскольку в конечном итоге были завершены.

Мало того, что многомиллиардные ежегодные расходы на эксплуатацию делали практически невозможным выкроить из бюджета достаточно средств для разработки чего-то нового, так еще и те, кто тратил миллиарды на эксплуатацию, были не заинтересованы в поддержке потенциальных программ замены. Общественность сетует на то, что после Apollo мы не достигли значительного прогресса в области пилотируемых космических полетов, но слишком много людей вложили средства в то, чтобы игнорировать истинного виновника.

Программа Commercial Crew добилась успеха потому, что телега была создана для того, чтобы следовать за лошадью. Вместо того чтобы разрабатывать программу с учетом имеющихся людей и возможностей, мы прицепили нашу телегу к национальным преимуществам, которые могли бы быть получены в результате ее успеха. Теперь мы можем извлечь уроки из этого опыта и внести изменения, которые приведут к появлению здорового потомства в будущем. Стимулирование частного сектора к снижению стоимости космических перевозок – это только вершина айсберга. Необходимы более масштабные изменения.

По сути, мы по-прежнему имеем систему, которая создает программы для удовлетворения собственных нужд, делая то, что хотят делать люди, уже работающие в ней, вместо того, чтобы создавать программы, которые могли бы лучше решать широкие общественные задачи. Опросы общественного мнения по космической тематике постоянно ставят изучение Земли и обнаружение астероидов в качестве двух главных приоритетов для NASA, в то время как отправка нескольких людей на Луну и Марс находится в самом низу списка.

Приведение целей NASA в соответствие с современными задачами позволит расширить круг заинтересованных лиц и талантов за пределы существующей узкой аудитории и будет способствовать формированию более разнообразного кадрового состава. Разнообразие создает более сильные, устойчивые и успешные формы жизни в природе, так же как и в человеческом сотрудничестве.

Как всегда, лучше всех об этом сказал Джин Родденберри: “Мы должны научиться не просто принимать различия между нами и нашими идеями, но с энтузиазмом приветствовать и наслаждаться ими”. Важным оправданием полетов человека в космос является их способность вдохновлять. Вместо того чтобы пытаться подогреть истерию времен холодной войны космическими трюками, мы должны разрабатывать миссии, вдохновляющие тех, до кого НАСА еще не добралось.

В первые годы существования NASA гендерное разнообразие и разнообразие меньшинств в отряде астронавтов не являлось предметом внимания, и на этот факт часто закрывают глаза, считая его следствием времени. Размышления и контекст вновь показывают, что дело обстояло иначе. В 1960-е годы, когда один за другим отбирались первые семь классов белых астронавтов-мужчин, за гражданские права, права женщин и антивоенные протесты шли рука об руку. Бывший врач НАСА даже организовал в начале 1960-х годов частный отбор кандидатов в астронавты из числа женщин. Группа женщин, получившая название “Меркурий-13”, соответствовала требованиям, но не была допущена к участию в программе НАСА. Женщины лоббировали в Белом доме и Конгрессе возможность участвовать в конкурсе, но НАСА выступило с громкими заявлениями в защиту своего решения. Джон Гленн в 1962 году заявил: “Это просто факт. Мужчины уходят воевать, летают на самолетах, возвращаются и помогают проектировать, строить и испытывать их. То, что женщины не работают в этой области, – это факт нашего общественного устройства”. NASA и его герои не признавали, что это гражданское агентство.

В 1968 году NASA все еще проводило среди своих сотрудников конкурсы красоты “Мисс NASA”, в результате которых счастливая участница становилась королевой космического пространства. Один из моих сотрудников нашел в архивах служебную записку от 1970 года следующего содержания: “Всем девушкам Годдарда. Тема: Брючные костюмы”. С одной стороны, мне приходится сталкиваться с вами, девушки, и вашим желанием быть “модницами”, а с другой – с мужским населением, которое проголосует только за мини”. В итоге в памятке новый предмет гардероба признается приемлемым, но только “если вы считаете, что брючный костюм не будет оскорбительным для вашего босса и не поставит его в неловкое положение”. В заключение девушки должны помнить, что “если кто-то забывает относиться к вам как к леди, то это вы сами решили надеть брюки”. Можно только представить, что подумали об этой памятке такие женщины, как Нэнси Грейс Роман, которая в то время была начальником астрономического отдела NASA.

Когда в 1966 г. я впервые пошла в государственную начальную школу, девочки должны были носить платья, за исключением дней физкультуры, когда нам разрешалось надевать под них шорты. Я с нетерпением ждала спортивных занятий, пока в третьем классе правила не изменились – до того, как женщинам, работавшим в самом футуристическом государственном учреждении в мире, разрешили носить брюки.

Когда в 2016 г. на экраны вышел фильм “Скрытые фигуры”, большинство из нас не знало о многих темнокожих женщинах, работавших в НАСА в 1960-х годах. Фильм был основан на недавно опубликованной книге Марго Ли Шеттерли, которая выросла в районе Вирджинии и была знакома с семьями женщин, о которых рассказывается в ее книге и фильме. Зрители кинотеатра в пригороде Вирджинии, где я смотрел фильм, смеялись, наблюдая, как наша героиня бегает между зданиями, чтобы воспользоваться туалетом, который считается подходящим для цветных девочек, но ничего смешного или ностальгического в этой реальности не было.

Так называемые “компьютерщицы” в Лэнгли были не единственными невоспетыми женщинами, способствовавшими раннему успеху НАСА. Аналогичные группы женщин-профессионалов работали в Агентстве в 1960-1970-е годы. Их истории также оставались практически нерассказанными до тех пор, пока Наталия Холт не написала книгу Rise of the Rocket Girls – также опубликованную в 2016 году – о женщинах-ракетчицах, работавших в Лаборатории реактивного движения в ту же эпоху.

Общественное мнение о полетах человека в космос формировалось преимущественно мужчинами, которые имели природное чутье и привязанность к ранним программам НАСА. Об истории космических полетов с их точки зрения написаны сотни книг. Схожесть взглядов этих историков оказала огромное влияние на то, что, как нам кажется, мы знаем о прошлом. Не стоит удивляться тому, что подкаст “Восход Луны” Лилиан Каннингем предлагает иной взгляд на силы, стоявшие за становлением NASA.

Истории женщин НАСА наконец-то доносят до нас многие актуальные идеи. Обмен мнениями между Дороти Воган и миссис Митчелл, белой начальницей компьютеров из фильма “Скрытые фигуры”, дает универсальный урок. Пытаясь оправдать свой неуважительный стиль управления, миссис Митчелл говорит Дороти: “Несмотря на то, что вы думаете, я ничего не имею против вас”. Именно ответ Дороти вызвал у меня наибольший отклик: “Я знаю, что вы, наверное, в это верите”. Непреднамеренные гендерные и расовые предубеждения всем нам трудно признать и преодолеть.

Эксперимент “Говард против Хайди”, проведенный Колумбийским университетом в 2003 году, подтверждает эту реальность. В бизнес-школе студентам раздали два набора биографических данных для оценки их как потенциальных сотрудников. Оба портфолио были идентичны, за исключением имен. Половина класса оценивала квалификацию Говарда, а другая половина – Хайди. Результаты часто называют шокирующими, но мне они кажутся удручающе знакомыми.

Говард – абсолютный фаворит, и его чаще всего выбирают для найма, чем Хайди, несмотря на то, что их биографии и резюме идентичны. Хайди считают эгоистичной и тщеславной, а Говарда – уверенным и сильным. Студенты характеризуют обоих как напористых, но Хайди отвергают за эту черту, а Говардом восхищаются. Отрицательная корреляция между властью и успехом для женщин является полной противоположностью для мужчин. Двойные стандарты, в которых я жила – особенно на поздних этапах своей карьеры, – подтверждаются результатами исследования.

Как и многие женщины-профессионалы, я пыталась найти приемлемый подход к тому, как стать эффективным руководителем-женщиной. Чтобы соответствовать гендерным ожиданиям, нужно соглашаться с идеями, когда с ними не согласны, переговариваться на совещаниях, не возражать, когда мужчинам приписывают твои идеи, брать на себя эмоциональный труд дома и в офисе, чтобы не прослыть эгоисткой и легкомысленной. Неравенство, с которым большинство из нас сталкивалось в те времена, было макро-и микро. Вряд ли стоит вспоминать о том, сколько раз мужчины просили меня выполнить секретарскую работу или принести им кофе уже после того, как я заняла административную должность.

Космическая сфера была в подавляющем большинстве случаев миром белых мужчин, поэтому не принималось во внимание, что сказанное или сделанное может быть оскорбительным для женщин или представителей меньшинств. Оригинальный сериал “Звездный путь” прославился разнообразием актерского состава, но в то же время является примером того, как женщины рассматривались в качестве сексуальных объектов, даже если спроецировать их на триста лет в будущее. Джин Родденберри предложил кандидатуру женщины-капитана в пилоте сериала, но телекомпания согласилась принять сериал только с мужчиной во главе “Энтерпрайза”. Лишь в третьем сезоне – спустя столетия сюжета – женщине было разрешено командовать кораблем.

Женщины изображались как объекты, которые существуют для удовольствия мужчин. Джин поделился со мной, что руководители заставляли женщин – людей или инопланетянок – показывать больше кожи в каждом сезоне. Единственная женщина, которую регулярно пускали на мостик – любимица фанатов Нишель Николс – изображалась в виде одномерной телефонистки с небольшим количеством реплик и короткой юбкой.

В недавно вышедшем документальном фильме о жизни Нишель под названием “Женщина в движении” рассказывается, что сотрудник НАСА, впервые обратившийся к ней, хотел лично убедиться в том, что ее ноги вживую так же потрясающе выглядят, как и по телевизору. Это знакомство привело к тому, что в 1970-х годах Нишель стала помогать Агентству в наборе женщин и представителей меньшинств в отряд астронавтов, что помогло разнообразить первый отряд астронавтов “Шаттла”. В фильме “2021” этот анекдот представлен как юмористическое происшествие, без признания грустной иронии в том, что образец для подражания будущим женщинам-профессионалам космической отрасли изначально был выбран мужчиной из-за ее внешности. Это служит пикантным напоминанием о том, что времена еще недостаточно изменились.

Нишель – давний член правления NSS, и я дорожу нашей дружбой. На первых заседаниях совета директоров мы были единственными женщинами. Лучшего примера для подражания или наставника я и не могла себе представить. Фильм “Женщина в движении” в значительной степени основан на интервью с людьми, которых вдохновила Нишель, и я являюсь одной из девяти женщин из 35 человек, опрошенных для документального фильма. Говоря словами Нишель, “Где мои люди?”. НАСА по-прежнему нуждается в новых женщинах в движении.

Когда мне было 20-30 лет, объективизация была частью жизни женщины, работающей в аэрокосмической отрасли, и я узнала, каких мужчин следует избегать в обществе. Многие из нас сталкивались с нежелательными сексуальными ухаживаниями и домогательствами, не выказывая обиды. В один из моих дней рождения, когда мне было за тридцать, мой начальник в отделе политики NASA в присутствии нескольких коллег сказал мне, чтобы я пришла к нему в кабинет, чтобы меня отшлепали в мой день рождения. Один из самых известных домогателей, профессор, о нежелательных сексуальных домогательствах которого к своим молодым коллегам и студенткам ходят легенды, был взволнован тем, что ему отказала одна из студенток. Он сказал потенциальному работодателю, проводившему с ней собеседование: “Если вы рассчитываете переспать с ней, не берите ее на работу”. Работодатель все равно принял ее на работу и позже передал ей свой комментарий.

Предложения и лапанье со стороны коллег-мужчин не были редкостью и почти всегда исходили от старших, более высокопоставленных мужчин в отрасли. Я была в Москве во время своей первой командировки в NASA (была замужем и мне было за тридцать), когда в мой гостиничный номер ворвался перебравший старший сотрудник аэрокосмической компании и толкнул меня на кровать. Мне удалось выбраться из-под него и выбежать в коридор, где я нашел коллегу, который вмешался. Я не стал сообщать о случившемся ни в NASA, ни его работодателю. Смущаясь и полагая, что пострадает моя карьера, я – как и многие другие – замалчивал подобные случаи. Мне стыдно по многим причинам, но в основном потому, что такое поведение, скорее всего, продолжалось.

Отказаться от старых методов создания ракет оказалось проще, чем принять разнообразие, равенство и инклюзивность. Семьдесят три белых мужчины были приняты в отряд астронавтов, прежде чем была выбрана хоть одна женщина или представитель меньшинства. Даже на данный момент ни одна женщина не возглавляла NASA за всю его шестидесятипятилетнюю историю. Отбор руководителей и астронавтов, не представляющих большинство населения, лишает общественность права голоса и порождает замкнутый круг. Перемены требуют намерения.

В NASA поступают многие тысячи заявок на участие в каждом наборе астронавтов. Высокие требования и стандарты предъявляются не ко всем кандидатам, но после отбора 10% лучших остается около тысячи человек, обладающих высочайшей квалификацией. Только 10 процентов из них отбираются для очного собеседования, и только 10 процентов из них становятся ASCANS – так ласково называют астронавты новых кандидатов в астронавты. Большинство астронавтов проходят процедуру отбора несколько раз.

Если НАСА хочет, чтобы его аргументы были не просто риторикой, нам необходимо тщательно продумать критерии отбора, особенно с учетом того, что в корпусе преобладают белые мужчины. На мой взгляд, если и до тех пор, пока наш корпус астронавтов и экипажи не будут представлять общество, мы не достигнем желаемого результата.

Вероятно, что более чем 0,01% кандидатов могут стать выдающимися астронавтами. Выбор между пилотом вертолета со средним баллом 3,8 по астрофизике из Вест-Пойнта и летчиком-истребителем со средним баллом 3,9 по химической технологии из Академии ВВС во многом субъективен. Если один из них – белый мужчина, а другой – чернокожая женщина, то выбор последнего кандидата будет соответствовать критерию вдохновения тех слоев населения, которые исторически не были в равной степени представлены в корпусе астронавтов.

НАСА объявило об отборе девяти астронавтов менее чем за месяц до нашего с Чарли утверждения. Это был первый новый набор астронавтов за последние пять лет. В группу 20 вошли шесть белых мужчин, две белые женщины и одна чернокожая женщина. Мне показалось странным, что мы не получили эту информацию заранее, ведь каждый вечер мы брали домой большие папки, заполненные гораздо менее важными данными, и я был разочарован отсутствием разнообразия в группе. Я заговорил об этом с Чарли, но он, похоже, не разделял моих опасений и предложил мне поговорить с Майком Коутсом – человеком, который проводил отбор.

Приближение Майка к этой теме, по-видимому, заставило его почувствовать себя неловко. Вместо того чтобы высказать свои опасения непосредственно мне, он направил на встречу со мной группу сотрудников АО. Их брифинг был посвящен данным, согласно которым менее 30% кандидатов были женщинами и менее 10% – чернокожими, при этом было отмечено, что число кандидатов по расовому признаку соответствует процентному соотношению чернокожих американцев среди населения. Я поделился своим мнением о том, что репрезентативность окончательного выбора не должна быть критерием, поскольку мы хотим охватить ту часть населения, которая уже была ущемлена в правах и поэтому могла не подать заявку. Я считаю, что мы провели хорошую дискуссию и благодарен им за то, что они нашли время поделиться своими данными.

В новых наборах астронавтов и отборах экипажей неизменно отдавалось предпочтение белым мужчинам. Из тридцати двух астронавтов, прошедших отбор, подготовку и отбор для участия в шести полетах “Шаттла” при нас, двадцать восемь были мужчинами, а тридцать – белыми. Еще тридцать астронавтов были назначены или полетели на корабле “Союз” во время пребывания у власти президента Обамы (и Чарли). Двадцать пять мужчин и пять женщин – только одна цветная. В совокупности менее 15% астронавтов, летавших во время правления Обамы и Болдена, были женщинами и менее 5% – цветными людьми.

Через месяц после нашего утверждения в Сенате АО объявило о назначении на следующую миссию STS-134 полностью белого мужского экипажа, а также о том, что единственная женщина на миссии STS-132 заменяется мужчиной, что делает этот экипаж еще одним, состоящим из шести белых мужчин. Я был до крайности расстроен. За время своей работы Дэн Голдин руководил шестьюдесятью пятью успешными полетами на космических кораблях, и только в пяти из них экипажи состояли из одних белых мужчин. Десять лет спустя первый чернокожий администратор и вторая женщина-заместитель администратора наблюдали за регрессом в разнообразии астронавтов.