Текст книги "Побег от гравитации. Мое стремление преобразовать NASA и начать новую космическую эру"

Автор книги: Лори Гарвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

COTS началась только после того, как SpaceX подала протест, и NASA было сказано, что оно должно начать конкурс. Затем оно проигнорировало предложение SpaceX разработать систему доставки астронавтов на космическую станцию за 300 млн долларов, что позволило бы нам не отправлять россиянам вдвое большую сумму. Даже сейчас НАСА неуклонно стремится использовать десятки миллиардов налоговых долларов для прямой конкуренции с частными многоразовыми ракетами большой грузоподъемности. Не совсем то, чем можно похвастаться.

Со временем сотрудники NASA, которые были категорически против сотрудничества с частным сектором, особенно с компанией SpaceX, не могли не признать ее способности превзойти конкурентов. Компания SpaceX настолько впечатлила НАСА своими успехами в достижении целей программы COTS, что ей было разрешено объединить две демонстрационные миссии в одну. Их секрет не был тайной: они обеспечили наилучшее соотношение цены и качества. Раз за разом SpaceX получала значительно меньшее финансирование, чтобы сделать больше, чем их конкуренты, и в итоге превзошла их. SpaceX – это доказательство того, что теория “быстрее, лучше и дешевле” возможна.

Классический пример – декабрь 2010 года, за день до запланированного первого эксплуатационного запуска ракеты Dragon. В ходе заключительного осмотра площадки были обнаружены две небольшие трещины в раструбе двигателя ракеты Falcon 9. Все в НАСА предполагали, что мы будем отказываться от запуска в течение нескольких недель. Обычный план предполагал замену всего двигателя, что во времена шаттлов занимало месяц. Компания SpaceX провела расчеты, оценила свои возможности и решила отрезать конец сопла, на котором образовалась трещина. Запуск прошел успешно – через день. Финансирование COTS осуществлялось в рамках партнерского соглашения, а не контракта, поэтому NASA ничего не оставалось делать, как принять решения SpaceX и с недоверием наблюдать за происходящим.

Элон не был первым, кто осознал ценность многоразовых ракет, но он был первым, кто сделал это экономически выгодным. Термин “многоразовый” даже не был общепризнанным для обозначения предыдущих транспортных средств, когда они разрабатывались, поскольку никому и в голову не пришло бы делать тележку, автомобиль, корабль или самолет только для одноразового использования. Но даже в этом случае знатоки аэрокосмической отрасли с насмешкой отнеслись к ранним попыткам компании SpaceX испытать вертикальную посадку ракет в 2012 году. Многим казалось безумием пытаться посадить возвращающиеся из космоса ракеты-носители на баржу в океане, а видеоролики с их промахами и жесткими посадками порой высмеивались за закрытыми дверями. Теперь люди уже не смеются.

Усилия правительства по снижению стоимости космических перевозок за счет многократного использования начались тридцатью годами ранее в рамках программы Space Shuttle. Некоторые детали “Шаттла”, включая двигатели, были рассчитаны на многократное использование, но их восстановление оказалось почти таким же дорогим и трудоемким, как и создание новых. Как обычно, проблема заключалась в стимулах. Если компания получала деньги за создание двигателей, то она хотела нанять еще столько же людей, поэтому затраты на испытания и восстановление, естественно, росли. Никто в системе не задавался вопросом, можно ли изменить эту переменную, поскольку проще было продолжать делать то же самое, взимая с государства все больше и больше денег.

Этот процесс продолжается и по сей день в рамках разработки SLS, где НАСА платит компании Aerojet Rocketdyne 150 млн долл. за каждый двигатель, чтобы “отремонтировать” двигатели времен Shuttle, за создание которых они уже заплатили, и которые лежали на складе. Поскольку SLS выбрасывает четыре двигателя при каждом запуске, налогоплательщики будут тратить 600 млн долл. на каждый запуск двигателей, за которые они уже заплатили. Для сравнения, SpaceX продает запуск Falcon Heavy за 90 млн долл. с учетом многоразовых двигателей.

Здесь как нельзя лучше подходит тот факт, что публично торгуемые компании несут ответственность перед акционерами, которые, как правило, ценят высокие квартальные отчеты, рост цен на акции и дивиденды. Руководство аэрокосмических компаний ориентировано на максимизацию краткосрочной акционерной стоимости, что включает в себя использование преимуществ государственных стимулов, а также лазеек и “серых зон”. Ответственность за разработку и проведение в жизнь политики, поощряющей инновации и эффективность, лежит на правительстве, как на Конгрессе, так и на администрации. В интересах страны иметь конкурентоспособную промышленность, поэтому проведение политики, поощряющей отстающих и не замечающей этических или деловых нарушений, вредит нашей экономике и национальной безопасности.

Моя работа как государственного служащего заключалась в развитии и совершенствовании американской аэронавтики и космического потенциала с целью обеспечения большей ценности для налогоплательщиков. Защита Элона и SpaceX никогда не входила в мои обязанности и задачи. Я не был их сторонником; я бы поддержал любую частную компанию, выступающую с такими смелыми инициативами, направленными на повышение конкурентоспособности США. Во время моего пребывания в должности распространялись ложные слухи о различных гнусных связях между нами. Более серьезную озабоченность должен был вызвать вопрос о причинах столь критического отношения к нам со стороны других государственных руководителей. Какие у них были причины очернять человека и компанию, ответственных за экономию миллиардов долларов налогоплательщиков и конкурентоспособность США на мировом рынке запусков? Люди в космическом клубе сплетничают о разводах Элона и Джеффа, забывая о том, сколько первых жен оставили после себя их друзья-астронавты и руководители компаний.

Несмотря на то, что я никогда не работал ни на кого из этих ребят, я все равно не могу сдержаться от двойных стандартов, которые часто демонстрируются как в космическом сообществе, так и за его пределами.

Мою историю трудно отделить от истории Элона, потому что без него и SpaceX мне не удалось бы провести значительные преобразования в NASA. Мы проливали кровь за одно и то же дело и нажили одних и тех же врагов. В статье об Элоне, опубликованной в журнале Esquire в 2012 году под названием “Триумф его воли”, автор Том Джунод пишет: “Он поддерживает с Лори Гарвером отношения, которые чиновник, имеющий тесные связи с НАСА, называет “симбиотическими””. Каждый из нас нуждался в успехе другого.

На момент проведения конкурса я был уверен, что не одна компания сможет предложить услуги по доставке астронавтов. Точно так же Элон, вероятно, был уверен, что многие высокопоставленные государственные руководители увидят ценность использования частных компаний для запуска астронавтов на космическую станцию. Оба эти обстоятельства в конечном итоге подтвердятся, но на тот момент это было не так, и промедление с любой из наших сторон могло привести к совершенно иной государственной стратегии.

Как и большинство гениев, которых я знаю, Элон не мямлит и не тратит слов впустую. Он задает вопросы и выслушивает ваш ответ, прежде чем реагировать, если только не решит, что вы идиот. Его ум работает быстро, и он не любитель светских бесед – по крайней мере, не со мной. Последний раз я обедал с Элоном один на один в 2012 году. К тому времени мы уже немного познакомились, но я работал в более тесном контакте с Гвинн Шотвелл и командой Элона по связям с правительством. Сотрудники SpaceX спросили, могу ли я встретиться с Элоном после работы, прежде чем ему нужно будет улетать обратно в Калифорнию, и я с радостью согласился.

Интенсивность наших ролей и взаимные трудности, с которыми мы столкнулись, позволили нам расслабиться и выпустить пар. Мы заказали тапас, кувшин “Маргариты” и проговорили несколько часов. Я не уверен, что кто-то из нас привык употреблять такое количество алкоголя. Оглядываясь назад, я удивляюсь, что никто не узнал его и не прервал нас. Сегодня этого точно не произошло бы. Когда я наконец посмотрел на свой телефон, то увидел, что его сотрудники пытались дозвониться до меня, чтобы напомнить ему, что его самолет заправлен и ждет вылета.

На момент написания этой статьи я не общался с Элоном уже несколько лет, а последним нашим непосредственным общением была перепалка в Twitter. Он неверно истолковал мою неудачно сформулированную цитату о важности бизнес-обоснования для запуска спутников и ответил, что мог бы с большей легкостью заработать больше денег, начав заниматься интернет-бизнесом. Мое сообщение должно было подчеркнуть ценность открытия рынков для частного сектора, а не намекнуть на то, что он занимается бизнесом только для того, чтобы делать деньги. Я полагал, что моей готовности принять на себя шквальный огонь ради продвижения политики, необходимой для успеха SpaceX, будет достаточно, чтобы не сомневаться в моих мотивах. Однако тысячи подписчиков Элона обиделись, и Элон вынужден был внести оговорку в свой первоначальный твит. Я всегда считал наши личные беседы открытыми и непринужденными. Примером тому может служить дискуссия, в которой участвовал мой старший сын и которая является одной из моих любимых историй о них обоих.

Это был июнь 2014 года, и Уэсли только что вернулся в Вашингтон после окончания колледжа. Компания SpaceX проводила мероприятие в Ньюзеуме, посвященное презентации своего корабля Dragon V2 – того, что стало Crew Dragon, – и я привел Уэса в качестве гостя. Я не видел Элона с тех пор, как он покинул НАСА, и когда он спросил меня о моей новой работе в профсоюзе пилотов авиакомпаний, я сказал ему – полушутя – что надеюсь когда-нибудь включить его пилотов в профсоюз. Он рассмеялся и сказал, что пилоты на Dragon не нужны, а затем повернулся к Уэсу и спросил, по какой специальности он учился в колледже.

Как только Уэс сказал, что его диплом – это музыкальная композиция, Элон ответил, что это еще одна область, которая скоро будет полностью автоматизирована. Я подумал, что это грубость по отношению к молодому выпускнику колледжа, но Уэс не выглядел обиженным и без колебаний не согласился с навязчивым значком.

Элон возразил Уэсу, утверждая, что даже творческое чутье и недостатки, которыми славятся композиторы, могут быть заложены в программное обеспечение. Согласившись с мнением Элона, Уэс сказал, что для слушателей смысл и чувства, вызываемые многими композициями, связаны с нашим знанием конкретного композитора. Затем он спросил Элона, будет ли песня Боба Дилана звучать так же, если мы не будем знать, что композитором был Дилан. После небольшой паузы Элон кивнул головой в знак согласия и сказал: “Знаете, я думаю, что вы правы”.

Это любимая история моего сына, потому что я горжусь его уверенностью в себе и способностью передать столь глубокие мысли, когда ему бросил вызов человек, известный своей гениальностью. Это также любимая история об Элоне. Элон известен тем, что он наглый и не заботится о том, чтобы задеть чувства людей. Он не знал моего сына, знал, что тот получил диплом за неделю до этого, и без проблем сказал, что выбранная им специальность – это тупик. Но он также выслушал двадцатиоднолетнего парня, задумался над сказанным и изменил свое мнение. Как наблюдатель за разговором, я гордился ими обоими.

– – -

Помимо разработки транспортных систем для космической станции, в 2011 году компания SpaceX начала вкладывать собственные средства в создание более крупной ракеты Falcon Heavy, предназначенной для частичного многоразового использования. Даже после успешного запуска Falcon 9 критики Элона говорили, что он никогда не сможет создать ракету для запуска более тяжелых грузов.

В апреле 2011 года мне довелось работать в Центре космических полетов имени Маршалла (MSFC) НАСА, когда Элон объявил о том, что собирается строить Falcon Heavy. Мы все еще находились в состоянии борьбы за проект планируемой НАСА ракеты-носителя большой грузоподъемности, и ракетчики в Хантсвилле были недовольны этим заявлением. Руководство НАСА в Центре обратилось ко мне с разумной, на их взгляд, просьбой: попросите меня передать Элону, чтобы он придерживался небольших ракет. Большие ракеты были в их полосе. Я был рад встретиться с ними лично, чтобы более полно объяснить, почему их просьба нелепа.

Это были ученые-ракетчики, а не политологи, так что, возможно, это была новая территория. Я рассказал, почему отношения правительства с американской промышленностью не были соревнованием. Мы не участвуем в гонках с ними по другой полосе. Я предложил им подумать об этом в терминах велосипедного пелотона, где наша задача – ехать впереди, чтобы члены нашей коммерческой команды могли драфтовать за нами. Если компания в группе набирает силу, чтобы обогнать нас, мы не должны были хватать насос и втыкать его в спицы; мы должны были помахать им рукой и искать новый холм для подъема. Мне показалось, что это отличная аналогия, но я не уверен, что соревновательный велоспорт так уж распространен на Юге.

Элон открыто говорил о том, что Falcon Heavy оказалась более сложной задачей, чем изначально предполагала SpaceX. Это заняло больше времени и обошлось им дороже, но они не тратили налоговые средства, поэтому не было причин для критики. В итоге первый запуск был назначен на февраль 2018 года. Я уже покинул NASA, но SpaceX прислала мне приглашение, и я отправился во Флориду, чтобы лично увидеть запуск. SpaceX арендовала у НАСА обычную VIP-площадку для просмотра, и с нее открывался прекрасный вид на Falcon Heavy, величественно стоящий на той самой площадке, с которой стартовали ракеты Mercury, Gemini, Apollo и Shuttle – площадке, за аренду которой они боролись, когда я был заместителем.

Ракета аналогична Falcon 9, но имеет дополнительные боковые разгонные блоки, предназначенные для возвращения на космодром под собственным приводом для повторного использования. Компания SpaceX регулярно сажала свои одиночные разгонные блоки на баржу в море, однако возвращение разгонных блоков на мыс позволило создать более жесткие ветровые и погодные условия для запуска. Сильный ветер задержал запуск на несколько часов, пока группа из примерно ста доброжелателей нервно перемещалась по балкону.

За год до этого я разговаривал с одним из своих бывших коллег из SpaceX на праздничной вечеринке в НАСА, и он рассказал мне, что они предложили запустить правительственную полезную нагрузку в первом полете Falcon Heavy с большой скидкой. По его словам, они отказались из-за риска полета на непроверенной ракете. У НАСА есть конкретные полезные нагрузки для подобных испытательных полетов, например, студенческие, но по тем или иным причинам они, похоже, отказались. Когда Элон объявил о запуске своего личного автомобиля Tesla Roadster, он не упомянул ни о каком более раннем предложении правительству. Критики назвали его выбор полезной нагрузки излишним.

Возвращение в Космический центр имени Кеннеди на запуск ракеты-носителя SpaceX, не принадлежащей НАСА, было очень привлекательным, и я был рад дополнительному времени, пока мы ждали погоды. Большинство присутствующих VIP-персон были, наконец, космическими пиратами, и судьба запуска казалась определяющей для того, как в будущем будет разделена награда. Мы уже обсуждали возможность изменить свои планы и вернуться на следующий день для повторной попытки запуска, когда ветер утих и обратный отсчет возобновился. Неожиданное объявление было встречено с воодушевлением, и мы направились к перилам, чтобы понаблюдать за первым запуском самой большой ракеты со времен Apollo. Три, два, один…

Накал эмоций толпы нарастал по мере того, как двадцать семь двигателей Falcon Heavy, одновременно включившись, освещали небо, словно второе солнце, когда ракета медленно поднималась в космос. Как и при наблюдении за всеми запусками с расстояния, вы видите старт ракеты за несколько секунд до того, как услышите или почувствуете вибрацию, поскольку свет распространяется быстрее звука. С этой же точки зрения я наблюдал множество запусков космических челноков, и это всегда было захватывающе. Но этот был громче, и звуковые волны, отдававшиеся в моей груди, были еще сильнее. Люди, наблюдавшие за запусками Saturn V и Shuttle, говорят, что эффект от запуска Falcon Heavy был ближе к эффекту запуска Saturn V.

Находясь еще на балконе, со слезами на глазах от восторга по поводу запуска, я не был готов к двум отчетливым звуковым сигналам, свидетельствующим о том, что ускорители ракеты выполнили свою работу и на дозвуковой скорости возвращаются к месту приземления через реку Банана. Сначала они выглядели как заходящие на посадку ракеты, затем, одновременно вращаясь и замедляясь для хореографической посадки, разгонные блоки грациозно опустились на хвосты рядом друг с другом и выключили свои двигатели – как пара олимпийских дайверов, входящих в воду вместе, точно по прямой, без всплеска, идеальная десятка.

Внимание зрителей быстро переключилось на большие видеоэкраны, показывающие, как носовой конус ракеты, защищающий полезную нагрузку, медленно раскрывается в космосе, показывая вишнево-красный Tesla Roadster Элона, которым “управляет” манекен в скафандре. К автомобилю были прикреплены три камеры, чтобы показать различные виды самого креативного и сюрреалистичного космического аппарата всех времен.

Мы с трепетом наблюдали за тем, как Tesla проносится мимо Земли, направляясь к Красной планете, и слушали плейлист, который Элон установил в радиоприемнике автомобиля, начиная с песни Дэвида Боуи “Starman”. Телескопы уже наблюдали за тем, как маленький красный Roadster проносится мимо орбиты Марса, направляясь к поясу астероидов. На следующий день я написал статью в газете The Hill, в которой назвал это “гением кросс-маркетинга”, что некоторые восприняли как критику, но это было искренне.

В центре моей статьи был призыв к НАСА – моему бывшему работодателю на тот момент – прекратить зацикливаться на создании собственной большой ракеты за счет налогоплательщиков, когда Falcon Heavy уже доказала свою эффективность. Недавно я увидел брошюру о системе Space Launch System, которую НАСА распространяло на одной из конференций и в которой рассказывалось, как она может выводить на низкую околоземную орбиту 12,5 слонов. На красочном рекламном материале были изображены слоны, аккуратно уложенные в грузовом отсеке ракеты, один за другим, от хобота до хвоста. Это был тот самый случай, который привел меня в бешенство. Я провел расчеты, чтобы сравнить, сколько слонов сможет запустить Falcon Heavy – 9,7, и использовал их для объяснения абсурдности плана НАСА.

В своей статье я указал, что использование десятков миллиардов долларов государственных средств на создание ракеты, которая в случае завершения строительства сможет запустить на 2,8 слона больше, чем ракета, уже разработанная и запущенная без затрат для налогоплательщиков, является расточительством. Даже если не принимать во внимание 15 млрд. долл. (теперь 20 млрд. долл.) невосполнимых затрат на создание ракеты НАСА, сравнительная стоимость каждого полета позволит Falcon Heavy запустить на 84 слона больше за ту же цену, что и SLS. Впечатляет!

Размеры ракеты обычно определяются необходимостью того, для чего она предназначена – требованиями к полезной нагрузке. Falcon Heavy была рассчитана на запуск очень больших и дорогих военных спутников, что она и делала уже несколько раз по цене около 150 млн долл. за каждый. Маркетинг SLS для общественности (и трата на это собственных денег), показав, что он может запустить кучу слонов, обнажил фундаментальную проблему. Создание действительно большой ракеты было их целью, других обоснований не требовалось. Запуск Tesla Roadster Элона казался вполне разумным по сравнению с этим.

Полное разрушение мирового рынка запусков за счет снижения цен и повышения надежности уже сделало SpaceX самым востребованным поставщиком ракетных запусков как в правительстве, так и за его пределами. По-прежнему считаясь новаторами, SpaceX единолично вернула Соединенным Штатам лидирующие позиции в современной космической гонке. После того как двадцать лет назад коммерческие спутники практически не запускались, в 2020 году Соединенные Штаты вывели на орбиту больше ракет, чем любая другая страна. Компания SpaceX осуществила двадцать пять запусков, в то время как United Launch Alliance – шесть. Еще девять запусков осуществили новые американские компании, таким образом, США осуществили сорок запусков против тридцати пяти у Китая и семнадцати у России. Показатели всех остальных стран не превышают однозначных цифр.

SpaceX не только полностью перевернула стратегическое и экономическое положение США в области ракетных запусков, но и сама создает многие полезные нагрузки.

В 2015 году компания SpaceX объявила о создании собственной группировки спутникового интернета под названием Starlink. В настоящее время на орбите работает уже более 2 000 спутников, а в ближайшее время появятся еще тысячи. Эта система, как и все, что делает SpaceX, является разрушительной и противоречивой.

Элон, как и многие другие космические пираты, стремится сделать человечество многопланетным видом. Его планета для первого дополнительного дома – Марс, и он уже разрабатывает систему для полета туда – он называет ее Starship. По замыслу Элона, Starship должен доставлять на Марс по сто человек одновременно, а к 2050 году на Марсе должен проживать миллион человек. Это не опечатка. Он уже приступил к испытаниям различных ступеней многоразовой ракеты на быстро развивающемся предприятии в Восточном Техасе, которое он назвал Starbase.

Политика и программы, которые разрабатывались более десяти лет, были созданы для того, чтобы дать частному сектору “хлебные крошки”, по которым он мог бы пойти. Хотя наша работа была необходима для достижения успеха, она никогда не была достаточной. То, что Элон и его команда уже сделали в SpaceX, является преобразующей силой. Доктрина того, как это можно сделать, существовала во многих умах и раньше, но SpaceX сделала ее таковой. Учитывая, что это лишь одна из отраслей, которую Элон разрушил, я не могу этого понять.

Глава 9. Это не просто ракетостроение

Обычно считается, что ракетостроение гораздо сложнее политологии, но на деле все оказывается наоборот. Замысловатая конструкция, производство и операции по запуску чего-либо в космос гораздо сложнее, чем наша государственная система, но гравитация постоянна и неизменна. Несмотря на то, что это невероятно сложная задача, особенно при поднятии тяжестей, умные, подготовленные люди, которые следуют законам физики и работают сообща, могут ее решить. Этим же людям сложнее работать вместе, чтобы следовать законам политики, в результате чего программа пилотируемых космических полетов постоянно гонится за своим хвостом.

Задача снижения стоимости космических перевозок, поставленная в 1970 г. президентом Никсоном, должна была изменить приоритеты этой “массивной концентрации” энергии, отданной НАСА, в пользу разработки “недорогих, гибких, долговечных, высоконадежных, оперативных космических систем с высокой степенью общности и возможности повторного использования”. Только представьте себе, чего можно было бы достичь к настоящему времени, если бы НАСА приняло и успешно выполнило этот мандат, как и свою предыдущую цель – победить русских на Луне?

Вместо этого руководство NASA создавало те космические аппараты, которые хотело построить, отдавая предпочтение внутренним интересам и интересам отдельных групп населения, а не выполняя поставленный национальный политический мандат. С моей точки зрения, мы работали не с той стороны проблемы – ставили телегу впереди лошади. Программы, требующие значительного финансирования со стороны налогоплательщиков, должны руководствоваться установленными ценными целями. Телега должна следовать за лошадью. Создание большой ракеты или полет к определенной цели – это не самоцель, а средство достижения цели.

Нил деГрасс Тайсон назвал зацикленность космического сообщества на повторении подобных программ “некрофилией “Аполлона”. Пришло время признать, что национальные цели, которые двигали нашими первыми полетами на Луну, уже давно ушли в прошлое. Нил заметил, что на протяжении всей истории наиболее значительные государственные расходы связаны, по крайней мере, с одним из трех мотивов – страхом, жадностью или славой. В случае с “Аполлоном” мы боялись, что Советский Союз приобретет глобальную силу благодаря своим успешным космическим полетам, мы получили экономическую выгоду, инвестируя в новые технологии, а достижение цели было славным. Среди других исторических примеров, которые Нил приводит в подтверждение своей теории, – строительство пирамид и Великой стены, а также инвестиции королевы Изабеллы в корабли для поиска новых торговых путей и демонстрации мощи своей страны.

Я придерживаюсь доктрины Нила и, как и многие сторонники НАСА, считаю, что в лучшем случае программы пилотируемых космических полетов могут способствовать достижению значимых целей. Но сообщество NASA слишком часто зацикливается на создании телеги, которую мы хотим построить, не учитывая мотивацию лошади. Можно кричать, бить кнутом, пытаться тянуть лошадь, но если она не хочет двигаться – или телега слишком тяжелая, или у нее квадратные колеса, – далеко не уедешь.

В последнее время постоянство целей стало крылатой фразой, используемой для того, чтобы удержать существующие программы от отмены новыми администрациями. Недавно я затронул эту тему в своем выступлении перед руководителями проектов NASA, которые выражали обеспокоенность по поводу изменения политического курса. Я предложил им взглянуть на проблему по-другому. Поскольку они были инженерами, я напомнил им, что пока мы являемся агентством, финансируемым государством, демократическая система является постоянной, а программы NASA – переменной, а не наоборот. Представьте себе, что ребенок, регулярно тратящий свои деньги на конфеты, винит родителей в том, что у него кончились деньги и появился кариес. Если мы не хотим полностью эмансипироваться от правительства, то лучший способ заработать свое пособие – это разработать выполнимые программы, которые соответствуют нашим национальным целям, а затем выполнить их в обещанные сроки. Последовательно. Мечта каждого родителя.

Цель NASA уже имеет постоянство, поскольку она вытекает из Закона о космосе. Спор идет не о цели, а о том, как лучше ее достичь.

Общепринятая цель полетов человека в космос в течение последних шестидесяти лет сводилась к тому, чтобы вдохновить общественность, обеспечить экономический рост страны и в той или иной форме добиться международного лидерства – либо в рамках конкуренции, либо в рамках сотрудничества. Это вариации на тему страха, жадности и славы. Освоение космоса человеком не продвинулось далеко отчасти потому, что со времен “Аполлона” мы не разрабатывали программы, которые бы наилучшим образом отвечали этим ценностям. Так же, как если сказать, что небо фиолетовое, то это не значит, что это так, так и если сказать, что то, что вы делаете, вдохновляет, стимулирует экономику и обеспечивает глобальное лидерство, то это тоже не значит, что это так. Как и большинство детей, НАСА имеет больше контроля над нашими родителями, чем мы думаем.

Если мы хотим потратить народные деньги на то, чтобы “вдохновить” его, нам необходимо подумать, действительно ли то, что мы делаем, является достаточно вдохновляющим, чтобы оправдать затраты. Если мы говорим, что программы обеспечат рабочие места и стимулируют экономику, но при этом используем государственные контракты, в которых нет инноваций, новых технологий и новых рынков, то действительно ли они приносят максимальную экономическую выгоду? Если мы решаем, что и как делать, и только потом предлагаем другим странам присоединиться к нам или пытаемся сфабриковать ту же гонку против нового врага, то максимизировали ли мы свою позицию глобального лидера?

Когда я вошел в состав переходной команды избранного президента Обамы, я делил кабинет во временном помещении Белого дома, оборудованном для будущей администрации, с человеком, который руководил переходным процессом в Управлении по научно-технической политике. В нашем зале находились руководители Национального научного фонда, Национального управления океанических и атмосферных исследований, Национальных институтов здравоохранения и т.д. NASA входило в группу под названием STARS – наука, технологии и искусство, возглавляемую Томом Уилером, который впоследствии стал председателем Федеральной комиссии по связи. Команда, которая в итоге заняла высшие научно-технические посты в администрации, имела единую цель – продвижение экономических и социальных благ. Не все из них поначалу были в восторге от NASA и пилотируемых космических полетов, прежде всего потому, что было неясно, как то, что мы делаем, приносит большую общественную пользу. Я верил, что программы NASA могут принести большую экономическую и социальную пользу, если их реструктурировать, и знал, что у нас есть короткий промежуток времени для того, чтобы это произошло.

Программы по наукам о Земле и аэронавтике наиболее естественно соответствовали этим целям и поэтому получили высокий приоритет в нашем запросе на стимулирующий бюджет 2009 года. Увеличенные средства были выделены не для того, чтобы построить больше одинаковых телег, а для развития технологий и инноваций: чтобы обеспечить ценность, которая побудила лошадь. Одним из очевидных способов повышения ценности является снижение стоимости и времени создания телеги, что дает лошади больше шансов успешно ее тянуть. Работа над этой стороной проблемы была основной движущей силой политики и программ NASA, которые я пытался создать в администрации Обамы. Очевидным способом поддержания и расширения космической деятельности является освобождение НАСА от непосильных расходов на инфраструктуру и транспорт.

Традиционалисты в NASA и в промышленности обвиняли администрацию в желании перемен ради самих перемен. На самом деле перемены были необходимы для того, чтобы программы могли лучше выполнять те цели, ради которых они были созданы и обещаны. Добиться консенсуса среди руководства в отношении того, как обеспечить повышение актуальности и устойчивости программ NASA, было непростой задачей с позиции заместителя. Если бы руководство NASA не согласовывало свои действия с видением администрации, прогресс был бы недостижим. Шон О’Киф написал заявление о видении Агентства, которое до сих пор фигурирует в документах НАСА. Оно гласило: “Улучшить жизнь здесь, продлить жизнь там, найти жизнь за пределами”. Некоторые из нас называли его концепцией доктора Сьюза.