Текст книги "Крест королевы. Изабелла I"

Автор книги: Лоренс Шуновер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

Глава 29

Король Фердинанд был реалистом и гордился этим. Рождённый нацией мореплавателей, он определённо мог отличить восток от запада. Ему был знаком примитивный компас, с помощью которого китайские торговцы вели свои караваны по бездорожью степей Центральной Азии, так напоминавших море. Усовершенствованный компас теперь использовался на каждом корабле западных стран. Компас, не говоря уже о собственном здравом смысле, должен был служить неопровержимым доказательством того, что запад и восток диаметрально противоположны. Но моряк, находившийся у королевы, пытался убедить её в том, что это одно и то же, потому что, как он сказал, отправившись на запад, можно достичь востока. Это показалось королю Фердинанду не менее абсурдным, чем предложение ехать в Барселону через Лиссабон.

Однако он мысленно простил Изабеллу за интерес к этим бредням. Ока была всего лишь женщиной, выросшей в горных районах старой Кастилии, далеко от моря, кроме того, её нельзя было слишком уж винить за то, что она всегда была мечтательницей. Но его раздражаю то, что она, отказавшись помочь своему мужу в выступлении против французов, теперь была словно околдована этим авантюристом, к тому же иностранцем, и, похоже, была готова оказать ему помощь в организации более чем странного предприятия. Получив деньги, он, конечно же, сбежит, и никто никогда о нём больше не услышит (монархов постоянно одолевали подобные шарлатаны).

Впрочем, к удивлению Фердинанда, моряк сумел завоевать симпатии многих высокопоставленных людей, включая кардинала Мендосу и Беатрис де Бобадиллу. Можно было ожидать, что Беатрис, будучи романтической натурой, станет лёгкой добычей для любого авантюриста, но то, что кардинал Мендоса позволил себя увлечь подобными бреднями, было понять труднее. Но тут Фердинанд вспомнил, что во времена своей юности кардинал перевёл на испанский язык «Одиссею» Гомера с греческого и «Энеиду» Вергилия с латинского. Вероятно, остатки романтики до сих пор жили в душе сурового старого кардинала.

Несмотря на раздражение, у Фердинанда были свои причины для того, чтобы избегать любых размолвок с Изабеллой, особенно по такому ничтожному поводу. Он решил отделаться от бродяги итальянца, опорочив его в глазах Изабеллы, для чего поручил тщательно изучить его прошлое.

Имя моряка было Колом, как говорили некоторые, и Фердинанд сразу насторожился. Исповедовавший прежнюю веру еврейский еретик по имени Колом был не так давно сожжён на костре в Севилье. Правда, последующие сообщения утверждали, что этот Колом не еврейского происхождения. Его родители принадлежали к среднему классу Генуи, были истинными христианами в течение многих поколений, небогатыми и трудолюбивыми. Колом – это просто попытка на испанский лад произнести ею итальянское имя. Его также называли Коломо или Коломбо. Однако в своих письмах он имел дерзость латинизировать своё имя в Колумбуса, как будто представлял собой фигуру большого значения.

Он был так же высок, как и сам Фердинанд, с красивой головой, чистым подбородком, высоким лбом, глубоким приятным голосом и хорошими манерами, которые совершенно не соотносились с его изношенным плащом и залатанными туфлями. Его кастильская речь вызывала смех, но итальянский был хорош, лучше, чем у обычного моряка. Он говорил, что получил образование в университете. И выглядел моложе своих сорока лет.

С ним был шестилетний мальчик, которого он называл своим сыном. Фердинанд, естественно, постарался разобраться и в этом, но ничего подозрительного не нашёл. Колумб был вдовцом, ребёнок рождён в законном браке с португальской женщиной, не имевшей средств, но почтенного происхождения, Фелипой Монис Перейра. «По крайней мере его брак объясняет, откуда у него такие амбиции, – ворчал про себя Фердинанд, – хотя они и являются слишком завышенными». Умершая жена Колумба была дочерью морского капитана по имени Бартоломео Перейра, из команды принца Генриха Португальского, морехода, ставшего первым правителем вновь открытого острова Мадейра, далеко в Западном океане.

Мадейра находилась ближе, чем другие португальские владения – Азорские острова, за которыми, и это все знали, был край света: туманы, водовороты, морские чудовища и прочие ужасы.

Но казалось, что Колумб ничего не боялся. Он побывал на Азорских островах и обнаружил, что океан там ничем особенным не отличается. Он строил укрепления в Португальской Африке – океан там был такой же, как и везде. Он нашёл его неизменным и в западных водах, потому что плавал до греческого островка Чиос, откуда можно было видеть горы Турции в Азии. Он также говорил, что плавал в Англию, что Фердинанд считал весьма вероятным, поскольку Англия, хотя и располагалась очень далеко, была всем хорошо известна; и что совершил путешествие в Исландию, что было уже сомнительно. В Исландии, заявлял Колумб, он слышал легенды о древних викингах, которые обнаружили землю на западе на расстоянии нескольких дней плавания. Эта земля определённо должна быть Азией. То есть до Азии можно добраться, плывя на запад.

Находясь на суше, Колумб зарабатывал на жизнь изготовлением карт и навигационных таблиц для моряков. Фердинанд видел некоторые из них и был вынужден признать, что они точны – насколько он мог узнать обозначенные места – и прекрасно, даже артистически исполнены.

Люди Фердинанда раскопали ещё некоторые факты об этом итальянском моряке-мечтателе. Они обнаружили то, что Колумб пытался скрыть от Изабеллы. Изабелла и Фердинанд были не первыми монархами, к которым он обращался со своими планами. Прежде  всего он обратился к королю Жоао Португальскому. Король Жоао отверг его, потому что его просьбы были такими же дерзкими, как и его мечты. Но, не ставя в известность Колумба, португальский король отправил корабль на запад, чтобы проверить его теорию. Это был тайный вояж, и если бы он удался, то Колумб не получил бы никакого вознаграждения. Но вояж не увенчался успехом. На небольшом расстоянии от Азорских островов океан стал чёрным и угрожающим; моряки отказались следовать дальше, и капитан, перепуганный так же, как и они, повернул назад и плыл на всех парусах, пока не достиг безопасных вод лиссабонской бухты. Из неё он направил письмо королю Жоао, что богатой Индии невозможно достичь, плывя на запад, гораздо лучше плыть вокруг Африки. По крайней мере это будет правильное направление. Король Жоао согласился с этим мнением, с ним был согласен и Фердинанд.

Вооружённый всеми этими фактами, Фердинанд рассказал Изабелле всё, что он узнал о Колумбе.

–               Даже если это и так, почему бы тебе не выслушать его? – спросила она.

–               Я не могу понять, моя сеньора, то, что ты хочешь дать ему деньги, после того как отказала мне и помощи.

–              Он просит очень скромную сумму, Фердинанд.

–                Нельзя отрывать деньги от наших военных потребностей в борьбе с маврами. Ты сама так заявляла.

–                Да, мой дорогой. Но если он действительно сможет добраться до Индии, согласно своему плану, то восстановит торговлю, которую полностью перекрыли турки. Эти выгоды тысячу раз окупят расходы на сто путешествие.

–                Твой призыв к моей коммерческой натуре хорошо рассчитан, – произнёс Фердинанд дружелюбно, – он искусен, но совершенно бесполезен. План Колумба уже был проверен и провалился.

–               Мне кажется, что провалился португальский капитан. Он боялся и моря, и своей команды. Колумб же ничего не боится. Пожалуйста, выслушай его вместе со мной.

–              Тебя просто увлёк этот мечтатель.

–              Я в него верю.

–              А как же Лойа?

–              В тебя я тоже верю. Ты захватишь Лойу.

–               Да, я захвачу этот город; но я хочу, чтобы ты меня поддерживала, а не тратила деньги и корабли на химеры – путешествия с целью новых открытий. Я признаю правильность твоей теории ведения войны, Изабелла; истощить силы врага, заставить его голодать, а потом – уничтожить! Эта теория оправдалась. Но более всего мне необходима твоя сила духа, чтобы ты полностью была на моей стороне, потому что ты так же околдовываешь меня, как и любого другого солдата.

Фердинанд удивил её. Прошло уже много времени с тех пор, как она в последний раз слышала от него подобные слова.

–              Как красиво ты говоришь!

–               Хотя бы не давай ему денег на путешествие до тех пор, пока не будет завоёвана Гранада.

–              В этом, вероятно, ты прав, – серьёзно сказала Изабелла. – Да, я уверена, что ты прав. Колумб прибыл с прекрасной мечтой, он продаёт её, и я хотела бы, чтобы мы могли себе позволить её купить.

–               Когда мы с триумфом войдём в Гранаду и откроем двери всех сокровищниц, тогда мы сможем позволить себе даже путешествие Христофора Колумба. Тем более что его требования слишком высоки.

–              Ты их знаешь?

–               Титул адмирала, приставку «де», титул вице-короля и генерал-губернатора всех островов и континентов, которые он сможет открыть в западном море, и десять процентов от всех поступлений и доходов в будущем, включая золото, – как тебе это нравится! И кроме того, он требует, чтобы все титулы и доходы были закреплены за ним пожизненно, а после его смерти пожизненно за его наследниками.

–               Пресвятая Дева! Он не предъявлял мне таких требований!

–               Он сделает это. Таковы были условия, выполнения которых он хотел от короля Португалии. Неудивительно, что кузен Жоао отправил экспедицию тайком от него.

–               Колумб не похож на человека, который легко откажется от своих желаний.

–            Ни от желаний, ни от мараведи, – заключил Фердинанд.

Изабелла рассмеялась:

–             Я всегда удивляюсь, как много ты знаешь обо всех подробностях. Я же многого не знаю до самой последней минуты!

–             Хм-м... – произнёс Фердинанд, потирая подбородок и думая, что это к лучшему. – Твоя замечательная особенность, Изабелла, что ты никогда не пользуешься услугами шпионов. Возможно, для королевы это не совсем разумно, но зато прекрасно для женщины. Шпионаж – грязное дело.

–             Да, мы должны подождать до окончания войны, прежде чем брать на службу этого чрезмерно амбициозного моряка, – приняв решение, твёрдо заявила Изабелла.

Фердинанд победил: он отделался от раздражающего его человека, поэтому мог позволить себе быть великодушным.

–             Конечно, если это доставит тебе удовольствие, то я охотно его приму. Человек с такой верой в себя заслуживает быть выслушанным, но с условием, что в данный момент мы ничего не будем ему обещать. Лойа ближе Индии, и к Лойе я дорогу знаю.

–             Спасибо, Фердинанд! Бог благословит и сохранит тебя!

–             Я надеюсь, что он слышит тебя, – произнёс Фердинанд без всякого намёка на непочтительность. Он был немного суеверен, когда дело касалось молитв Изабеллы. В более чем семидесяти сражениях он не получил ни одной царапины. – Продолжай молиться за меня!

–             Мой дорогой, как будто я этого не делаю!

–            Наверное, временами со мной трудно. Возможно, таким я и останусь. Может быть, никогда не изменюсь.

–            Так же, как и моя любовь к тебе, – очень тихо произнесла Изабелла.

У Фердинанда было странное настроение; унижать себя было не в его правилах. Да, она любила его таким, каким он был. Железный крестик на её шее был тёплым, такое же тепло она ощущала и в своём сердце...

...В воскресенье в полдень во время отдыха от военных приготовлений для большого наступления на Лойу Фердинанд сказал Изабелле, что он готов принять и выслушать Колумба, если он всё ещё ждёт аудиенции.

–            Да. Они у Беатрис – Колумб и его мальчик. Она сказала, что они выглядят постоянно голодными.

–            Беатрис чересчур экстравагантна и эмоциональна и всегда была такой. Маркиза де Мойа приютит любую голодную собаку и накормит её просто для того, чтобы увидеть, как она виляет хвостом.

–            Напротив, Колумб гордо заявил, что не нуждается в благотворительности. Он пригрозил отправиться во Францию и постараться заинтересовать в своём проекте короля Карла.

–            Отличная идея! Я дам ему мула бесплатно!

–            Я не подпишу разрешения, – улыбнулась Изабелла.

Теперь требовалось специальное разрешение, чтобы ехать на муле. Фердинанд и Изабелла, как чрезвычайную военную меру, приняли указ, запрещающий ездить на мулах.

–            Кто же кормит бродягу, отказывающегося от милостыни? Вероятно, ты?

–            Нет, Беатрис успокоила его гордыню...

–            Ради бога! Мы ещё должны считаться с его гордостью!

–            ...и попросила его, чтобы он научил её лучше играть в шахматы.

Фердинанд от всего сердца расхохотался. Он из вежливости сыграл одну или две партии с маркизой де Мойа.

–            У Колумба будет занятие надолго, – сказал он.

–            Она говорит, что он просто колдун в игре.

–            Я приглашу его и проверю, правда ли это.

–            Но король не может играть в шахматы с простым моряком! – возмутилась Изабелла.

Фердинанд пожал плечами и улыбнулся:

–            Хорошо, хорошо. Всё-таки удивительно в тебе сочетаются королевская гордость и женское мягкосердечие...

Изабелла послала сообщить Беатрис, что король и королева готовы дать аудиенцию Колумбу. Обрадованная Беатрис открыла сундук с одеждой и достала богатый бархатный плащ своего мужа.

–    Ты опять увидишь королеву, – воскликнула она. – Ради всего святого надень это, чтобы выглядеть прилично.

Колумб серьёзно поблагодарил её, но от плаща отказался.

–    Однажды я увижу не только королеву, но и самого Господа, – сказал он, – и будет иметь значение то, что я представляю собой как человек, а не то, что на мне надето.

–    Королева, король, верховный адмирал, кардинал – все там будут.

–    Я рад, что получил возможность изложить своё предложение в присутствии таких почтенных особ, – произнёс Колумб и отправился на аудиенцию в своей изношенной и заплатанной одежде.

Фердинанд председательствовал на множестве собраний, исполнял роль судьи в разных судах. Ему приходилось слышать многих выступавших, прекрасно владея искусством слова. Сам он восхищался умелыми ораторами. Колумб был одним из лучших, которых он когда-либо слышал.

Колумб не стремился доказать, что земля – круглая, хотя многие образованные люди в это верили. Изабелла верила в это, потому что в детстве её так обучал брат Томас. Сам Фердинанд был в этом наполовину убеждён. Вместо этого Колумб приводил аргументы в пользу выполнимости своего плана. Его глубокий голос звучал с подкупающей искренностью; невозможно было сомневаться в том, что он сам глубоко верит в свой план со страстью, почти религиозной. Его изложение сути проблемы было хорошо продуманным. Он напоминал умелого адвоката, который видит перед собой нескольких судей с различными убеждениями, каждого из которых необходимо привлечь на свою сторону.

Для королевы и кардинала он подчёркивал возможность распространения Евангелия. Индия была населена множеством бедных язычников, которые никогда не слышали слова Божьего. Но как только Колумб проложит путь, за ним последуют целые флотилии. Путешествие, которое сейчас представляется сказочным, станет обычным делом. Место первооткрывателя займёт миссионер, с огромным числом новообращённых и неслыханной славой для всего христианского мира.

«Умное начало речи», – подумал Фердинанд, потому что глаза Изабеллы стали совсем зелёными, а кардинал Мендоса одобрительно кивал головой.

Для короля Колумб нарисовал блистательную картину процветающей торговли. Старые торговые пути были закрыты: путь через Красное море, путь через Персидский залив, даже караванный путь из Тразонда по суше в Индию – повсюду на Востоке турки со своими армиями и кораблями поджидали христианских купцов, которых облагали совершенно невообразимыми налогами, а иногда даже безжалостно убивали. Но он, Колумб, покажет путь, по которому можно миновать неверных: плыть на запад и полностью избежать встречи с ними. Плыть вокруг земного шара и таким образом добраться до той же самой цели – сказочно-богатой Индии – только с противоположной стороны.

–    Да, – сказал король, – иногда умный торговец обойдёт дом, чтобы постучать в заднюю дверь, когда передняя заперта. Но в данном случае дом уж слишком велик!

–    Это не так, – возразил Колумб. – Мир относительно невелик; гораздо меньше, чем думают многие. Азорские острова близки к Азии. У меня есть доказательства. Корабль португальского моряка по имени Мартин Винсент был подхвачен сильным ветром и отнесён на четыреста лиг к западу от Лиссабона, и там Винсент выловил из воды кусок причудливо вырезанной из дерева фигурки, которая не могла быть делом рук европейцев. Другой португальский моряк по имени Педро Корреа, мой шурин, нашёл необыкновенный предмет, который я видел собственными глазами. В Порто-Санто на Мадейре Корреа обнаружил бамбуковую палку необыкновенного диаметра, плавающую в воде. Она была обработана человеком и служила сосудом для воды, Я измерил его вместимость. Он вмещал четыре кварты жидкости. Такой гигантский бамбук известен только в Азии. Должно быть, оттуда он приплыл в Европу. Поэтому Европа и Азия находятся не так уж далеко друг от друга.

–    Кажется, бамбук практически не разрушается, – произнёс король. – Не может быть так, что этот сделанный руками человека предмет плавал уже очень давно?

Колумб был готов к ответу:

–     Конечно, сир, такая вероятность существует; хотя я сам видел его и он напоминал недавно изготовленную вещь. Но были также обнаружены предметы из менее прочного материала, которые, по нашему собственному свидетельству и по словам самих святых апостолов, более подвержены разрушению – быстрому гниению, когда дух покидает их, то есть бренные человеческие тела. Во Флоресе на Азорских островах на берег были вынесены два тела. Те, кто их обнаружил, заявили, что люди внешне напоминают азиатов. Но ведь человеческие тела не могут плавать годами, они подвергаются разложению и тонут...

Для верховного адмирала Колумб подчеркнул новейшие технические достижения в кораблестроении, которые помогли сделать продолжительные путешествия осуществимыми и безопасными. Тысячу лет искусство кораблестроителей стояло на месте. У кораблей была одна мачта с одним либо квадратным, либо косым парусом. Таким образом, один корабль был хорош для плавания при попутном ветре, другой – для изменения курса под его действием, но ни один корабль не был оснащён для достижения обеих этих целей, и невозможность совмещения двух типов парусов препятствовала кораблестроителям на протяжении десяти столетий. Затем на протяжении короткого периода в одну человеческую жизнь всё изменилось. Корабли внезапно приобрели совершенно иной внешний вид. Тысячелетняя проблема была решена именно тогда, когда для христианского мира это стало необходимо. Был открыт способ совмещать два вида различных парусов. Большой квадратный и большой треугольный паруса были разъединены и размещены на разных мачтах. Теперь паруса могли контролироваться индивидуально, убираться, чтобы смягчить порывы ветра, и разворачиваться снова, чтобы использовать даже лёгкий бриз. Один и тот же корабль теперь мог пользоваться попутным ветром и идти против ветра. Что же касается весел, с помощью которых прежде двигались корабли, надобность в них отпала. Бог предоставил в распоряжение человека неистощимую энергию ветра и научил, как контролировать его мощь.

–    Я убеждён, – продолжал Колумб, – что Божественное провидение, которое ниспослало нам кару в виде турок на востоке, в настоящее время призывает нас повернуться на запад ради обращения бесчисленного множества неверных в истинную веру и для компенсации наших потерь в торговле. Оно сообщает нам своими святыми устами, что не хочет посылать нам испытания тяжелее тех, которые мы можем выдержать, и покажет нам путь, чтобы избежать их, чтобы мы могли выдержать все удары судьбы. Совершенно невозможно найти другое объяснение для столь невероятного прогресса в деле кораблестроения.

Так постепенно Колумб завоевал симпатии всех присутствующих. Фердинанд чувствовал это. Но он был искусным парламентарием. Любое предложение может быть отвергнуто, если его проект будет передан для рассмотрения в комиссии.

–    Королеву и меня заинтересовала масштабность твоего предложения, – сказал он. – В нём содержатся большие обещания, как в духовном, так и в материальном плане. Это предложение должно быть подвергнуто тщательному обсуждению. И я, как обещал, назначу совет для изучения вопроса.

Колумб удалился, чтобы ждать и надеяться.

Прошли месяцы. Наконец совет принял отрицательное решение.

Узнав об этом, Колумб исчез.