Текст книги "Невероятные приключения лесной феи и её друзей"

Автор книги: Лорен Миллс

Соавторы: Лорен Миллс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 252 страниц) [доступный отрывок для чтения: 89 страниц]

Не ожидавший такого поворота Кирилл плюхнулся плашмя на пассажирское сиденье, намереваясь извернуться и отбиться от похитителя, извращенца или кто он там. Но едва он коснулся кресла, как что-то ослепительно вспыхнуло, и Кирилл обмяк, не в силах шевельнуться.

Фридрих молчал. Только это и утешало.

– Не бойся, парень! – радостно сказал «похититель» без малейшего намёка на акцент.

Он вышел из машины, усадил Кирилла на сиденье и позвонил кому-то:

– Сработало!

Через полминуты «тойота» развернулась и помчалась в город.

– Я из спецотдела. Меня зовут Азамат Ким. Мы тебе поможем. Мы получили твой сигнал из магазина. Теперь всё будет… кхм, ну почти хорошо!

Кирилла несколько насторожило «почти», но куда больше его волновало то, что его увозят от принявших отраву маргиналов.

Он хотел предупредить жизнерадостного сотрудника особого отдела о том, что там остались люди, которым нужна помощь, но ни двигаться, ни говорить не мог.

– Извини, что грубо пришлось действовать, – продолжал «похититель», – но надо было, чтоб быстро и наверняка. Коврик мой слегка доработали, и… Ох, извини, это тебе неинтересно. Так вот сейчас я тебя отвезу в больницу на ритуал. Придётся потерпеть несколько часов, но пока вы вот так парализованы, «демон» не может на тебя влиять. Я очень надеюсь. Через сутки будешь бодрячком. Не совсем чтобы как прежде, но тем не менее.

Водитель помолчал секунду, потом добавил:

– Везучий ты, парень! Мы по знакам на ловушке определили, кто это: сам «демон злых знаний» – «malum scientia»! Редкий экземпляр. И жутко вредоносный.

Кирилл не очень вслушивался в то, что говорит человек из спецотдела. Он пытался понять, как привлечь его внимание.

Кирилл ощущал, что паралич не полный. Если сосредоточиться на левом мизинце, можно заставить его едва заметно шевельнуться. Значит, можно сосредоточиться на языке – и заговорить.

Кирилл напрягся до головокружения, сосредоточено пытаясь заставить язык шевелиться.

И тут же ощутил, как в глубине подсознания оживает подселенец.

Так, видимо, усиление самоконтроля приводит в себя и Фридрих.

Стоит ли пытаться «разморозиться» раньше времени ради каких-то бомжей? Стоит ли рисковать своим интеллектом? Разумом и личностью – ради тех, кто всё равно рано или поздно сопьётся и сгинет, не сделав ничего хорошего?

Стоит ли рыпаться? Зачем подвергать себя риску сейчас, на пороге спасения?

Язык слегка задвигался. Будто после сильной анестезии.

Фридрих зашевелился и, кажется, вздохнул, будто приходя в себя.

Кирилл попытался заговорить, но ничего не получалось. Ничего.

Подселенец ощутимо коснулся мозга носителя. Словно сотни мелких иголок впились в голову изнутри.

Больно! Боль – это природный сигнал: опасно, перестань.

Ты пытался – хватит! Не рискуй. Кто они тебе?

Ты станешь идиотом.

Иголки в голове вонзились глубже – и от боли перехватило дыхание.

Что сейчас делает Фридрих? Уничтожает твою память? Рушит базовые физические способности? Сжигает кору, лишая тебя самоконтроля?

Остановись, пока не поздно. Остановись. Пусть погибают.

Но это ты налил им отраву.

Ты был не собой, это не твоё решение, не твой выбор. Тебя заставили. Ты не виноват.

А вот продолжать или нет – это мой выбор.

Он снова попытался пошевелить языком.

Не сбрасывать с себя ответственность. Не прятаться за демона. Не прятаться от последствий. Оставаться человеком, несмотря ни на что. Таким, каким не стыдно быть.

Пусть Фридрих поступает так, как ему нравится. А он, Кирилл, будет делать то, что считает правильным. Хоть это отнюдь не всегда приятно.

От боли потемнело в глазах, но он продолжал выводить из паралича себя и, увы, подселенца.

Наконец, изо рта потянулась вязкая слюна, и Кирилл с трудом сумел выдавить:

– Люди…

Увлечённо рассуждающий о природе демонов водитель не слышал.

Надо ещё сосредоточиться. Надо сказать громче.

«Ты пожалеешь!»

То ли Фридрих, то ли послышалось.

– Люди…

Водитель, наконец, посмотрел на своего спутника. Резко ударил по тормозам.

– Тебе плохо?

– Люди…

– Какие люди? – мужчина выглядел озадачено.

Он схватил телефон и позвонил кому-то:

– Что-то неладно.

Вскоре послышался шорох шин, и в поле зрения Кирилла появились уже знакомые здоровяк, блондин и красотка.

– Он пускает слюни и повторяет: «Люди». Может, мы опоздали? – сокрушённо предположил водитель.

Над Кириллом наклонилась красотка в очках.

– Так, люди… Кирилл, ты хочешь помочь каким-то людям, так? Моргни, если да.

К счастью, моргнуть удалось без особого труда.

– Люди остались там, где тебя подобрали?

О да! Ты не только красотка, но и умница!

Он снова моргнул.

– Там какое-то существо? Нет. Оружие? Взрывчатка?

Кирилл выдавил:

– Мета…

«Ты сильно пожалеешь!»

– Метан? Нет. Метадон? Нет. Метанол?

Да, да-да!

– Хорошо, Азамат, звони медикам. Отравление метанолом. Несколько человек.

Красотка отошла от машины.

В голове слева разлился жидкий огонь.

– Макс, звони ты, – встревоженно отозвался водитель, сам наклоняясь над Кириллом. – Не нравится мне это. Очищение первого уровня, все вместе. Живо! На три. Раз. Два. Три!

Сияющие символы заполнили салон и ударили в голову.

Как больно!

– Мы не довезём его до больницы, ребят! «Демон» уже начал: все признаки налицо – зрачки расширены, мелкие сосуды в глазу лопнули, рот с одной стороны обмяк. Очищение задержит его минут на десять. Давайте здесь. Парня надо спасать!

Кирилла вытащили из машины, быстро раздели и, кажется, начали что-то рисовать по голой коже.

С правой стороны щекочущие прикосновения к коже он чувствовал. А с левой – нет.

Подселенец, кажется, снова впал в анабиоз, но явственно ощущался где-то внутри головы.

– Общий контур. Потом всё равно править. Пока стабилизируем, чтобы довезти до больницы, – это не водитель. Кажется, блондин.

…Кирилл очнулся в больничной палате.

Фридрих молчал, но Кирилл не был уверен, что подселенца изгнали.

Он хотел приподняться, но получилось не очень: левая рука лежала как чужая.

– Парень, осторожнее.

К кровати подошёл «похититель».

– Врачи говорят, ты поправишься. «Демон» успел напоследок устроить тебе что-то вроде микроинсульта, так что слева тебя парализовало. Но это не навсегда. Придётся много работать над восстановлением, но подвижность вернётся.

– Что ещё постра… – говорить было неудобно, как после сильной анестезии. – А, вы, наверное, и не знаете.

Кирилл прислушался к своим ощущениям.

Вроде бы всё в порядке. Он помнит, кто он, что с ним случилось. Помнит родителей, университет, одногруппников…

– Как родители? Наверное, решили, что я спятил? – криво усмехнулся Кирилл.

– Переживали, конечно, – вздохнул сотрудник специального отдела. – Скоро увидитесь – они будут рады.

Будем надеяться, что так. Кирилл снова взялся изучать свою память. Легко вспоминается правило Парето, содержание пакта «Молотова-Риббентропа» или годы жизни Александра II.

С другой стороны, он ведь может и не помнить о том, что забыл…

Ладно, не время предаваться меланхолии.

– Тех людей, из коллектора, спасли?

– Да! У одного проблемы со зрением теперь, но, учитывая, что им угрожало, они легко отделались. Ты молодец, что вовремя предупредил нас.

Кирилл дёрнул плечом: мол, ерунда, и спросил:

– А этот демон… где он теперь?

– Всё ещё в тебе, – виновато развёл руками сотрудник специального отдела. Посмотри на правую руку.

Кирилл медленно поднял руку и увидел, что она покрыта сложным узором из непонятных мелких значков.

– Что это? – не сдержал удивления Кирилл.

– Это печать, – пояснил собеседник. – Понимаешь, изгнать из тебя «демона» нельзя. Он прорастает в носителя, так что ни изгнанием его выкинуть, ни особыми существами выесть так, чтоб уцелел ты, нельзя. Он уничтожит твой мозг. Но мы кое-что придумали. Изгнать его нельзя, да, но можно запечатать. Ты же видел тот светильник, да? Ну вот теперь ты – что-то вроде того светильника.

Лицо сотрудника озарила радостная улыбка, но он тут же спохватился и сказал:

– Ой, прости. Тебе это вряд ли кажется забавным. Кхм. Так вот, теперь тебе сделают татуировку, чтобы закрепить печать. Это будет очень долго и наверняка очень болезненно. На лице можно невидимыми чернилами сделать. Обычные люди не увидят.

– Так, подождите, – Кирилл откинул накрывавшую его простынь: так есть – причудливые значки, сплетаясь в сложные линии и окружности, покрывали грудь, живот, ноги и руки. – О!..

На большее Кирилла не хватило.

– Тебе придётся каждые полгода проходить проверку печатей. Но ты останешься в своём уме, парень! Останешься собой! Разве это не круто?

– Да, пожалуй, вы правы.

Кирилл видел значки, нарисованные на потолке и стенах, вышитые на постельном белье и красующиеся на слегка помятой рубашке сотрудника.

Но кто знает, сохранил ли он способность видеть существ?

Кирилл посмотрел в окно. Мимо него медленно пролетела большая прозрачная птица. Сохранил?

– Там правда есть птица? – он кивнул в сторону окна.

Его собеседник подбежал к окошку и выглянул.

– Да, большой солнечник. Вроде пеликана на вид, только прозрачный и с золотистым клювом.

Кирилл молча кивнул.

Видимо, способность видеть существ при нём осталась.

А та, другая способность?..

Он сосредоточился, глядя на увлёкшегося созерцанием птиц спецотделовца.

Сосуды. Кости. Внутренние органы.

Кирилл моргнул, отгоняя специфическое зрелище. Возможно, всё пройдёт после нанесения татуировки.

– Как в целом самочувствие? – повернулся к нему сотрудник особого отдела.

Азамат Ким – вот, как его зовут.

– Учитывая обстоятельства, неплохо, – хмыкнул Кирилл. – Рад, что вы успели вовремя. Спасибо.

– О, это ты молодец! – воодушевлённо откликнулся Ким. – Не думал, что кто-то может сопротивляться этому демонюге!

– Я рассчитывал на то, что Фридрих – да, я назвал его Фридрих – не знает об этом сигнале.

Кирилл поднял правую руку и прижал большой палец к ладони остальными.

– Насколько помню, его ввели в двадцатом году в период карантина, – вставил Ким.

– Да. Надеялся, что инцидент с дорогим коньяком привлечёт внимание. Кассира и охранника Фридрих, конечно, заболтал, но винные отделы часто отслеживают по камерам, особенно там, где есть более-менее дорогие напитки. Был шанс, что администрация обратится в полицию, передаст видеозапись – и, если меня ищут, то смогут опознать.

– А если бы в этот раз не вышло? Или искали бы дольше?

– Пришлось бы пробовать снова и снова. Пока кто-то не сопоставил бы данные и не сделал правильный вывод.

Кирилл помолчал и добавил:

– Но я рад, что вы приехали до того, как я стал убийцей.

– Но это не твоя вина…

– Я знаю. И всё-таки – я рад.

Ким серьёзно кивнул.

– Вика и Эд сообразили по записи, что ты живёшь с маргиналами, – пояснил он. – Ну, то есть сначала запись, как ты и предполагал, попала в полицию. И в здешний спецотдел: мы обязаны проверять все дела, где фигурирует гипноз, внушение и всё такое. Коллеги позвонили нам в полночь – благо есть ночная смена. Ночные вызвали нас, передали запись, а потом мы долго и напряжённо думали. Ну, не слишком долго, к счастью.

Спецотделовец снова заулыбался. Видимо, для него это было естественным состоянием.

– Кстати, а правда, что этот «демон» даёт способность видеть тело человека изнутри? – с интересом спросил он.

Кирилл помедлил: стоит ли признаваться? Потом кивнул.

– О! Не думаешь в мед пойти? Или к нам, в лаборатории?

– Я подумаю. Пока я не намерен менять свои планы из-за того, что мне дал этот демон. Хочу решить сам, а не потому, что он – или кто-то другой – меня заставил.

– Понимаю. Тебе нужно время, чтобы разобраться и сделать выбор.

Кирилл кивнул. Больше – никаких поспешных обещаний.

Волковский Андрей
Спецотдел-2

Лучший подарок

28 апреля

Здание спецотдела шумело, как растревоженный улей, и Эду было не по себе от царящей вокруг суеты. С самого начала смены то и дело распахивалась дверь, и очередной посетитель заглядывал к Б-пять с очередным вопросом.

– А вы не видели стул из нашего кабинет?

– Любовь Леонидовна не у вас?

– Ребят, не осталось случайно скотча, а?

– Где мои мюсли? Кто спёр мюсли из общего холодильника?

– Да фиг с мюслями: сам холодильник теперь где?!

– Бланками Ф-11 не поделитесь?

Всю неделю спецотдел должен был готовиться к завтрашним торжествам по поводу пятидесятилетия местного отделения. Но, как это часто бывает, реальная подготовка началась только в воскресенье. Завтра съедутся почётные гости: из областного спецотдела, из соседних городов и даже, говорят, из Москвы ответственное лицо приедет.

Трижды за утро заходила Аллочка и требовала с них отчёты. Сначала за В-четыре, потом вообще за ночных, с которыми как-то ездил Эд.

Вскоре Аза заманили в лабораторию. Максима и Вику утащили в архив перепроверять отчёты. А Эда и Егора зазвали на склад двигать коробки, бочки и ящики согласно требованиям противопожарной и антимонстровой безопасности.

Оказалось, что решительно всё на складе стояло так, как удобно, а не так, как положено по ГОСТу. И через пару часов Эд понял, что его изрядно утомил «складской тетрис». Именно так назвала их с Егором беготню с коробками ехидно хихикавшая Зинаида Андреевна.

Антон Иваныч внятно и чётко повелел, чтоб к приезду гостей здание спецотдела сверкало чистотой и радовало глаз идеально выверенной защитой. Чтобы никаких нарушений не имелось даже теоретически: гости, мол, приезжают поздравлять и праздновать, но расслабляться не следует – большое начальство, оно прежде всего начальство, а потом всё остальное.

Так что в теории к понедельнику все-все сотрудники были обязаны соответствовать уставу и на вид, и на слух, и даже на ощупь, если придётся. Сотрудники на планёрках содрогались, кто явно, а кто мысленно, но соответствовать обещали. На практике же накануне приезда гостей обнаружилось, что завершить, переделать, а то и начать нужно ещё столько всего, что просто ух!

К обеду Б-пять снова встретились, утомлённые и очень голодные.

– Столовая закрыта, – грустно оповестил вошедших в кабинет последними Егора и Эда Макс.

– Готовятся? – понимающе кивнул старший.

– Ага. И пахнет там, в коридоре, так вкусно, – пожаловался Кошкин.

– Давайте самый молодой сходит за обедом наружу, – весело предложил Азамат.

Эд и не возражал. Однако, когда все члены Б-пять высказали свои гастрономические пожелания, оказалось, что кому-то придётся пойти вместе со вчерашним стажёром: в одиночку ему всё не утащить.

«Камень, ножницы, бумага» – и Аз отправился вместе с Эдом.

Они быстро дошли до кофейни, потом прогулялись до пиццерии, сверяясь по пути со списком, выданными Викой, затем наведались к киоску с шаурмой и хот-догами. А напоследок заглянули в крошечное кафе с умопомрачительными шашлыками, снова сверились со списком заказов и повернули обратно.

Уже у самого спецотдела у Аза зазвонил телефон.

– Да? О, привет! Как жизнь? Ух ты! Что?! Да-да, конечно, помню! Да! О! Рассказывай!

Азамат внимательно слушал, время от времени вставляя восторженные междометия, от входа и до самого кабинета Б-пять.

Аз распахнул дверь и, возбуждённо потрясая пакетами, торжественно объявил:

– Везут!

Вика и Макс вопросительно уставились на коллегу. Эд тоже. Только Егор продолжал просматривать какие-то бумаги, видимо, вполне разумно предполагая, что спец по редким существам сам всё расскажет.

Азамат поставил пакеты на свой стол, уселся верхом на стул и пояснил:

– Помните, в середине февраля гражданин Алёхин у нас парня в трамвае зарезал?

– Конечно! – кивнул Макс, принимая пакеты у Эда.

– Так вот, ответ на запрос пришёл от заграничных коллег ещё в марте. Потом в лаборатории серию тестов провели на всякий случай, чтобы точно удостовериться. «Фурия дамело» – мексиканский паразит. Заставляет носителя бороться за своё – место, имущество и всё такое. Заражает паранойей и заодно провоцирует окружающих покушаться на то, на что нацелился носитель: на товары на прилавке, место на стоянке или вон, сиденье в трамвае, – Аз покачал головой, но тут же вернулся к более приятной для себя теме: монстру.

– Так вот, «фурия» переходит в нового носителя во время убийства: если носитель гибнет, то в неслучившуюся жертву, а если выживает, то в наиболее подходящего из свидетелей. Размножается, если погибают оба, делится на две особи.

– Бр-р-р, – поёжился Максим. – Оно редкое?

– На родине – не особо.

– А чего боится? – заинтересовано спросила Вика, успевшая уже поставить чайник.

– Прозвучит забавно, но – пряностей! – улыбнулся Азамат. —Сочетания кинзы, тмина, чили и орегано. Так что все, кто ест местные соусы в Мексике, – в безопасности. А вот в России с этим негусто.

– Как сюда монстр попал, отследили? – уточнил Егор, отложив на время отчёт.

– Да. Приехала «фурия дамело» с туристом: из Мехико через Стамбул и Париж. Турист в итоге напал на соседа, но тот отбился и агрессора пристукнул. «Фурия» перебралась в него, и этот сосед, собственно, устроил драку в пивной. Ту самую, которую увидел Алёхин. Ну а дальше вы знаете.

– Погоди, ты сказал, что эта «фурия» размножается, если оба погибнут, – подал голос Эд. – Та драка, она же закончилась смертью обоих участников, если я правильно помню. Где же вторая особь?

– О, там путь ещё интереснее! – улыбнулся Аз. – Вторая «фурия», судя по всему, перебралась в местного алкаша. Он спьяну убил сожительницу на День Святого Валентина. По словам свидетелей, орал, что она хотела забрать его заначку, его сердце и его водку. «Фурия» между тем запрыгнула в одного из прибежавших на шум соседей и уехала с ним по работе в другой город. Там этот сосед затеял драку с полицейским, прямо на вокзале! Увы, сотрудник погиб, а монстр перебрался в одного из очевидцев. И на нём-то «фурию» в итоге заметил наш почти коллега – из тех, что в отделе не числятся, но по заданиям по всему миру ездят. И вот её-то нам и везут! Мне сейчас Шпиль звонил: он уже подъезжает к вокзалу, обещал зайти через полчаса. Кстати, Эд ты с ним не знаком? Вы же из одного города вроде?

Эд молча кивнул. Конечно, он знаком с дядей Кобры.

– А потом что? Депортируют обеих «фурий» обратно в Мексику? – хмыкнула Вика.

– Не, оставят тут! Еле уговорил Иваныча и завлаба! – похвастался Азамат.

Вика и Макс начали возмущаться, а Аз принялся уверять их в том, что «фурия дамело» – интереснейшее создание, которое надо всесторонне изучить, и вовсе она не опасна, если знать, как с ней обращаться. А кормить её можно недовольством по чуть-чуть: мол, только на пользу всему отделу.

Эд не вслушивался в несерьёзную перебранку. Он думал о предстоящей встрече. Со Шпилем он не виделся с тех пор, как ушёл в армию. Тогда Кобрин дядя был в отъезде, а потом Эд подал документы в спецотдел и прошение перевестись в другой город.

Ничего плохого Эд не сделал, но почему-то предстоящая встреча пугала. Будто Шпиль мог упрекнуть его в том, что он сотрудник спецотдела, или в том, что он уехал из родного города. Или в том, что он слишком редко пишет и звонит Кобре.

– Так, а Иваныч знает, что «фурию» сегодня привезут? – спросил Егор.

– Не, я ж и сам только что узнал.

– Значит, давайте быстро-быстро обедать, а потом принимать эту тварюгу. На неё же ещё бумаги нужно подготовить. И убедиться, что в лаборатории ей место выделили: чую, забыли с этой суетой, – мрачно предсказал старший.

Шпиль приехал через тридцать пять минут. Аз спустился к выходу, чтобы провести своего гостя мимо поста охраны, и вскоре вернулся с ним в кабинет.

Шпиль совсем не изменился: всё такой же подтянутый, загорелый, с обветренным лицом и короткой стрижкой. Одежда, обувь, рюкзак, объёмный контейнер в руках – всё в сложных связках защитных знаков.

– Привет, «спецы»! – бодро поздоровался Шпиль, тряхнув контейнером. – Вот тут у меня «фурия дамело» – куда её нести?

– В лабораторию! – весело пояснил Аз. – Щас я им звякну на всякий случай.

Как оказалось, Егор был прав: место для «фурии» сегодня никто не готовил, так что Азамат извинился перед гостем и пошёл разбираться.

Эда Кобрин дядя, судя по всему, не узнал, так что пришлось, преодолевая неловкость, подойти к нему поближе и сказать:

– Здорово, Шпиль. Не узнаёшь?

На миг стало страшно, что Шпиль сделает вид, что они не знакомы, посмотрит, как на чужака, даже поняв, кто перед ним стоит.

Секундная пауза – и лицо Шпиля озарилось улыбкой.

– Ужик! Ты?! И правда, не узнал. Какой ты серьёзный стал!

Кобрин дядя с трудом перехватил контейнер и протянул руку. Эд крепко пожал её, спросил:

– Как у вас дела?

– У меня всё по-старому. Недавно в Турции был, до того – в Перу. А ты как? Даша... Кобра говорила, что ты в спецотделе теперь, но я не знал, что ты в этот город подался. Рассказывай, как тут дела?

Эд только собрался поделиться впечатлениями, но тут в кабинет ворвалась Аллочка, а следом за ней две девушки из отдела кадров и мужчина из юридического.

– Так, вот этот стол отодвигаем! – Аллочка решительно указала на стоящий у окна стол Максима. – А вот тот надо сдвинуть на двадцать сантиметров правее.

– Эй, что такое? – возмутился Кошкин.

– Эргономические и санитарно-гигиенические нормы, Макс! Есть стандарты...

– Но это же чистая формальность! – со стоном протянул Кошкин, но из-за стола встал и передвинуть его помог.

– Формальность или не формальность, а соответствие должно быть! – поучительно погрозила наманикюренным пальцем Аллочка.

И тут же добавила:

– Кстати, а вы с Викторией ещё не закончили в архиве с делами за январь.

– Но...

– Никаких «но»! Егор, не возражаешь, если я на время заберу твоих подчинённых?

– Всех? – приподнял бровь старший.

– Да! Ну кроме Азамата: его в лабораторию хотят. И в архив. А вот Эд мне нужен... О, а кто это с тобой? – Аллочка приосанилась и кокетливо поправила волосы, с интересом глядя на Шпиля.

Тот представился, но обмен любезностями скоро прервали. Дверь снова распахнулась, и в душное, людное нутро кабинета сунулся Азамат.

– Шпиль! Идём в лабораторию: там вроде место нашлось. Ну и бумажки кое-какие надо подписать.

– Ага, иду. Очень приятно познакомиться, Аллочка. Ещё увидимся, Ужик.

Аллочка продолжила захватывать Б-пять – и следующие полчаса Эд мотался по этажам, двигая столы «на десять сэмэ левее, нет, на пять правее».

Когда он наконец вернулся в свой кабинет, там обнаружились Егор, Аз и Шпиль, уже без контейнера.

– Сдали «фурию»? – спросил Эд.

– Да! Теперь будем её изучать!

– Не раньше, чем все гости уедут, – строго заметил Егор.

– Само собой! Так, а что ты хотел мне показать? – Аз посмотрел на Шпиля, как Эдовы сестрички иногда смотрели на него самого, когда он уверял их, что Дед Мороз точно-точно принесёт им подарки.

Шпиль рассмеялся, снял рюкзак и вытащил из него небольшую ярко-красную квадратную коробку, примерно десять на десять. Забавно: будто действительно принёс Азамату подарок. Коробка была изрисована мелкими, почти неразличимыми значками, а значит, внутри сидело что-то определённо интересное специалисту по редким существам.

– О, что это? – Азамат разве что в ладоши не захлопал, обуреваемый радостным предвкушением.

– Японский скрытень.

– Настоящий! – восхитился Аз.

– Конечно.

В дверь постучали, но ответа дожидаться не стали.

– Здорово, Егор. Мужики, здорово! – на пороге маячил один из старших ночной смены, Борис Ковров. – Можно мы у вас пока перекантуемся? В нашем кабинете защиту обновляют. Ух, все будто с ума посходили с этим юбилеем!

– Заходите, – кивнул Егор. – А вас чего вызвали?

– Для усиления. Ну и с отчётами кое-кто накосячил, – Ковров выразительно покосился на своего коллегу.

В кабинете снова стало людно и тесно. К-три тут же заинтересовались коробкой, скрытенем и Шпилем, образовав вокруг них с Азом небольшую, но очень оживлённую толпу.

Эд отошёл к столу Максима, чтобы не мешать. Отходил осторожно: а вдруг сдвинет нечаянно рабочее место на неуставной сантиметр? И тогда вся Аллочкина предюбилейная активность насмарку... Потому и не заметил, как всё случилось.

За спиной вдруг раздался вскрик Юли из К-три и возглас Азамата.

Эд живо развернулся, пихнув несчастный стол бедром, и увидел валяющуюся на полу открытую красную коробку.

– Я не нарочно... – пробормотал Виталий из К-три. – Честно...

– Ну, скрытень не опасный же, так? – неуверенно спросила Юля.

– Не опасный, – подтвердил Азамат. – Но он чужой. И в спецотделе ему не место. Извини, Шпиль.

– Так, – вмешался Егор, откинув в сторону свои бумаги, – если Иваныч узнает, что по отделу шастает существо, он нас, скажем так, не похвалит. А если об этом узнают завтра...

Старший Б-пять сделал выразительную паузу, и всем присутствующим стало не по себе. Эд, откровенно говоря, не представлял, какими карами грозит такой беспредел. Но отчего-то живо представил, как неведомый ему скрытень, в его фантазиях похожий одновременно на утконоса, ежа и унылую рыбу, медленно и неотвратимо падает с потолка в тарелку самого главного гостя на торжественном обеде.

Бр-р-р!

– Как его искать? Особыми знаками? – спросил Егор, выбираясь из-за стола.

– Увы, – развёл руками Шпиль, – скрытень не зря так называется: знаками его не найти.

– Но его можно выманить! – радостно добавил Аз. – Так, не подсказывай! Японский... этот, кажется, любит лягушачье кваканье, шуршание шёлка и рис. Боится барабанного боя и журавлиных перьев. Верно?

– Да, отлично! Огня ещё боится и грозы.

– А, точно, да, – Азамат сокрушённо покачал головой, будто сдал экзамен по любимому предмету на «хорошо», а не на «отлично».

– И что мы будем делать? – робко осведомилась Юля.

– Ловить скрытеня, – вздохнул Егор.

Через семь минут Эд и старший шли по этажу с позаимствованным у соседей табуретом вместо барабана и зажигалкой.

Упустившие скрытеня К-три со Шпилем отправились этажом ниже и этажом выше выманивать существо на кваканье и рис – если его удастся добыть в столовой. Эд не хотел себе представлять, как это выглядит. И очень радовался, что всего лишь ритмично стучит ладонями по табурету.

Коллеги, периодически выглядывающие из кабинетов, смотрели с лёгким удивлением, но от комментариев воздерживались. То ли полагали, что всё это нужно сделать по какому-нибудь стандартному протоколу номер 1349, то ли считали, что каждый имеет право отдыхать от стандартных протоколов любым законным способом.

– Вон он, гляди! – Егор перестал щёлкать зажигалкой и ринулся к лестнице в конце коридора.

До неё оставалось метров пять.

Эд успел заметить длинное гибкое тело существа, напоминающего мохнатую змею на коротких лапах.

Видимо, скрытень надеялся отсидеться на этаже в каком-нибудь комоде или в глубине шкафа, но противные его природе звуки спугнули существо и заставили мчаться прочь.

Этажом ниже скрытеня уже поджидали Шпиль и Юля. Девушка ловко запустила в существо изгнанием, и скрытень ринулся в сторону. Прыгнул на стену и начал быстро таять, сливаясь с декоративной штукатуркой.

– Вот уж нет, – сказал Шпиль, хватая печально обвисшего «зверя» левой ладонью в плотной кожаной перчатке со знаками.

Эд с облегчением вздохнул и поставил табурет на пол.

– Так, что тут творится? – раздался со стороны лестницы недовольный голос Антона Ивановича.

– Ничего, – отозвался Азамат, жестами веля Шпилю спасаться бегством.

Тот затолкал покорного скрытеня в коробку и шагнул в ближайшую дверь. Юля юркнула следом, Эд зачем-то тоже.

Из-за двери слышно было, как Егор уверяет начальника в том, что тут не происходит ровным счётом ничего интересного. Антон Иваныч в ответ ворчал, что верится в это с трудом, особенно когда рядом стоят Азамат с тарелкой риса и табуретка.

– Кхм, – кашлянули за спиной.

– Тс-с-с, мы сейчас уйдём, – прошептала Юля.

Эд оглянулся: комната для переговоров. За длинным столом пять человек чистили большущий государственный флаг, связывали в подобие букета воздушные шары и распутывали гирлянду. Кажется, новогоднюю.

– Тогда помогайте! – тихо, но грозно велела дородная дама из отдела кадров.

Пришлось согласиться.

Через четверть часа в комнату заглянул Азамат:

– О, готовитесь? Молодцы! До конца смены не так долго осталось, так что Эд, Юля, помогайте и дальше, ладно? Шпиль, давай провожу на выход?

Шпиль как раз взялся за торжественную надпись «50 лет свершений!», и дородная дама сказала, что не отпустит его, пока всё не будет готово. Аз хохотнул и предложил помочь.

В результате за десять минут до окончания смены их нашли Егор, Максим и Вика.

– Всё, расходимся! Смена закончилась, а завтра все должны быть бодрыми и жизнерадостными – Иваныч так велел! – заявил Максим.

На улице Шпиль вызвал такси и распрощался с Б-пять, увезя своего скрытеня от отдела подальше.

– Так, Максим, думал, мы забыли? – строго спросил Егор.

– О чём? – растерянно уточнил Эд.

– Точно, стажёру же не сказали! – хлопнул себя по лбу Азамат. – У Макса день рождения как раз накануне дня основания городского отдела. То бишь сегодня!

С этими словами он достал из болтающейся на плече сумки свёрток с большим бантом и протянул Кошкину.

– С днём рождения, Макс!

– Спасибо, Аз. Не стоило...

– Стоило-стоило! Ну что, в пиццерию? Или в стейк-хаус? Куда пойдём? Эй, стажёр, ты-то куда собрался? Не, ты с нами, с нами!

– Давайте в «Венецию», – предложил Макс.

– О, отлично! Там я тебе второй подарок вручу: именные носки от бабули Алии.

– У меня тоже есть подарок, – сказал Егор.

– И у меня, – кивнула Вика.

– Я без подарка, – виновато вздохнул Эд.

– Лучший подарок сегодня – это то, что не я квакал! – заметил Макс. – Ладно, идёмте в «Венецию».

И Б-пять, оживлённо болтая и смеясь, зашагали по вечерней весенней улице в сторону проспекта.