Текст книги "Слишком много блондинок"

Автор книги: Лорен Хендерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 10

Обычно я не подшучиваю над людьми, которых коснулся целлюлит, поскольку сама не выдерживаю его атак. Но эту девушку я видела только раз в жизни, да и то, как раз в тот момент, когда она массажировала себе характерные неровности на заду. Несомненно, она забыла об этом обстоятельстве, потому что улыбалась мне без тени смущения.

– Мы встречались когда-то в тренажерном клубе. Ты ведь Сэм и преподаешь там упражнения с гантелью, правда?

– Точно.

– Я Кэт. Моя подружка Нао, то есть Наоми, ходила на твои занятия. Говорила, что потом не могла шелохнуться всю неделю.

– В начале всегда трудно...

– Ох, не бери в голову. Она всегда все преувеличивает. Я лучше ее знаю, это моя близкая подруга. Кроме того, именно Наоми затащила меня в ваш тренажерный клуб.

У Кэт было худое лицо с острым подбородком и носом картошкой. Она не наносила макияж, а ее светлые брови и ресницы выглядели как тени на фоне лишенного цвета лица. На голове торчали две короткие косички, перевязанные ленточками – триумф детсадовского праздника, модный в этом сезоне. Но Кэт, в результате, это даже шло, потому что выглядела она в них не старше двадцати лет, а фигурой напоминала двухлетку. Ее маленькая, севшая от стирки футболка обтягивала такой же маленький и сжатый бюстик. Целостность наряда дополняли мешковатые джинсы и коротенький жилет. Может, Кэт принадлежала к тем натурам, которые никогда не чувствуют холод.

– Ужасно, что произошло с Линдой, да? – тянула Кэт. – Полиция даже допросила вчера Наоми.

– Правда?

– Ну! Пришло двое таких парней. Наоми была внизу, когда она погибла, не так ли?

Глаза Кэт сверкали от возбуждения. Должно быть, пребывала в восторге, что у нее есть подруга, которая впуталась в дело об убийстве. Я решила превзойти ее собственным – достаточно большим – поводом к славе.

– Это я нашла тело, – бросила я небрежно.

– Ух, ты! – задохнулась она, когда уже закрыла обратно рот. – И как выглядела? Они не хотели ничего рассказывать.

– Половина лица всмятку, – объявила я

– Было много крови? – поинтересовалась взволнованно девица. – Мой парень читает все журналы с репортажами о преступлениях. Точно упадет от восторга, когда я ему это расскажу.

– Нет, когда я туда пришла, рана уже не кровоточила.

Кэт приняла разочарованное выражение лица.

– Ага, точно, значит, уже была мертва какое-то время. Ох, Даррен будет в экстазе.

– Надеюсь, полиция не очень мучила Наоми? – Я забросила удочку.

– Я не понимаю?

В этот самый момент сбоку прикатила банда двойников Курта Кобейна (лидер группы Нирвана – Прим.пер.), разыскивающая овечьи плащи. Мы уступили дорогу. Я уже боялась, что это уведет Кэт от темы нашего разговора, но нет, к счастью, она по-прежнему таращилась на меня заинтересованным взглядом. Каждая допрашиваемая обязана иметь парня, маньяка криминалистики.

– Ведь она – одна из подозреваемых, – отметила я, на что глаза Кэт расширились до размера блюдец. – По крайней мере, теоретически, – прибавила я, слегка искривляя правду. – Так же, как я.

– Но почему Нао должна была бы убить Линду... – начала Кэт, замирающим голосом. – Значит... В конце концов, на исходе двадцатого века никто не убивает кого-то только потому, что нравится ей какой-то парень. Это было бы на самом деле глуу-у-по.

– Ты имеешь в виду Дерека?

Кэт нахально уставилась на меня.

– Ты знаешь, не только Нао к нему подваливала. Сама я тоже охотилась за ним. Все знают, что Дерек не упускал возможностей в таких делах, не так ли? Линда также.

– Хм. И не была в восторге от этого.

– Ну, это уже ее проблема.

– Все же Наоми очутилась тогда внизу, – сказала я с прохладной нотой в голосе. – Интересно, что она там делала? Ведь не закончила еще подготовительных занятий и не могла самостоятельно пользоваться тренажерным клубом.

Кэт причмокнула с озорной улыбкой.

– Глупая корова, конечно, охотилась за Дереком. Нетрудно догадаться.

– Надеюсь, что не сказала этого полиции?

– Неее, у нее трезвая голова. То есть, не совсем же она идиотка, так ведь? Сказала, что оставила что-то внизу и пошла поискать. К счастью, не спрашивали ее, что же такое искала в мужских раздевалках! – Кэт захихикала. – Хотела его поймать со спущенными штанами. Да уж, есть на что посмотреть.

Я не смогла сдержать улыбку.

– И как, увидела, что хотела?

– Я не знаю. Что-то, видать, состоялось, но она не захотела об этом говорить.

– Я видела, как она возвращалась наверх. Была страшно зла.

– Ааа. – Кэт пожала плечами. – Может, ни до чего не дошло. В конце концов, секс у стены в мужской раздевалке, когда твоя девушка в любой момент может тебя накрыть, это что-то в стиле “Рокового влечения” (фильм 1987 г. – Прим.пер.), верно? Хотя, с другой стороны, что-то должны были сделать, – вздохнула она. – Наоми бывает страшно глупой. – Как обычно протянула слово “глупая”, образуя три слога, все истекающие презрительностью. – Ясно же, когда встречаешь такого, как Дерек, то сразу понимаешь что к чему. У него уже есть девушка, которая случайно является директрисой тренажерного клуба, где он работает. Поэтому вряд ли ему нужны лишние хлопоты, так ведь? Если прямо ему что-то предложить, то, о’кей, вряд ли откажется. Но даже когда говорит «да», то ничего особенного из этого не возникнет. А Нао думает, что секс сразу что-то значит. Кретинка. Сколько раз я пробовала ей объяснить... – Кэт взглянула на часы. – Черт. Я спешу. На этой неделе я поздно обедаю, но поздно – это не значит очень поздно.

– Где ты работаешь? – спросила я, провожая ее до метро. Хотя она будто бы прониклась своим опозданием с обеда, но не настолько, чтобы ускорить шаг.

– В Сатинс на Хай Стрит. Я парикмахер.

– Серьезно? Могу кое о чем спросить?

Пожала плечами.

– Ну?

– Как ты думаешь, нужно ли осветлить волосы?

– Почему бы и нет? – сказала она, приглядевшись ко мне внимательно. – Но сначала тебе нужно постричься.

– О’кей.

– Заходи к нам. Я сделаю тебе это на раз-два. А потом сделай себе ежик. Многие нынче так делают. Я могла бы тебя коротко подрезать.

– Тогда я приду, как только решусь.

– Как хочешь, но я могу только подрезать, – предложила она. – Хорошо пойдет твоим волосам.

– Спасибо.

– Тогда до свидания.

Помахала мне, после чего перешла на другую сторону. На расстоянии производила впечатление маленькой, но ни в коем случае не хрупкой. Была тверда как палка.

С минуту я раздумывала, который может быть сейчас час. В конце концов, взглянула на часы. Двенадцать сорок. Ну, не так плохо. И тут я вспомнила, что сегодня пятница.

Это значило, что ровно двадцать минут отделяло меня от встречи с Фелицией Бортше.

* * *

По крайней мере, сумасшедший темп, который я взяла по возвращении домой, избавил меня от последующих раздумий, что надеть. Едва я успела немного подкраситься, как услышала звонок в дверь. Пункт первый. Я считала, что нет необходимости приходить вовремя ни на одну встречу. А, может, это касалось только принятия гостей? Я молниеносно вставила висячие серебряные сережки и проследовала к двери, оглядывая на ходу свое жилье. Это было ошибкой. Но я утешилась, что, по крайней мере, в раковине нет никаких грязных тарелок. Или есть...? В последний момент еле удержалась от того, чтобы проверить кухню, после чего отворила дверь.

– Привет! – сказала Фелиция Бортше, одетая в голубой костюм с золотыми пуговицами и брошью. Со своей лощеной прической выглядела так, словно только что вырвалась с “Династии” (сериал – Прим.пер.). Сияла превосходным макияжем и сердечной улыбкой.

Контраст между нею и мной, не говоря уже об обстановке, приводил меня в трепет. В панике я хотела закрыть дверь перед ее носом и ринуться с плачем на кровать.

– Ты, конечно, Сэм! – проворковала она.

– Да, э-э-э, это так, может, войдете? – Спросила я, собрав все силы, чтобы не начать просить прощения за беспорядок. Если бы меня понесло, то уже не смогла бы остановиться.

– Какое замечательное гнездышко! – Фелиция Бортше, по-видимому, не признавала других знаков, кроме восклицательных.

Она протянула мне руку. Я неохотно подала ей свою, которая тут же показалась мне исключительно грязной и негигиеничной. Однако Фелиция пожала ее так крепко, что у меня замелькали перед глазами звезды. У нее, должно быть, настоящие ногти, потому что накладные бы такого испытания не выдержали.

– Хм, может... Может, чаю? – Предложила я.

Фелиция рассмеялась, показывая идеально белые зубы.

– Обожаю это! Этот английский стиль! Нет, большое спасибо. Так звучит правильный ответ?

– Да, эээ, в определенном смысле...

– Здесь ты спишь? – Спросила она, указывая рукой на мою антресоль. – Я умерла бы от страха. Такая маленькая лестница!

Гостья была столь дружелюбна, что я не могла понять, почему. Что ты здесь делаешь, поинтересовалась я мысленно, откуда такая любезность? Почему бы не сказать искренне: “Боже, какой хлев!” и не оставить меня гнить в собственной плесени? Фелиция по-хозяйски прогуливалась по мастерской, а я с превеликим трудом сдерживалась, чтобы не таскаться за нею и не заслонять спиной все места, которые могли не подходить к ее стандартам чистоты. Но для этого мне пришлось бы раздвоиться.

– А это, конечно, подвижная статуя!

– Эээ, да, – пробормотала я. “А ты что подумала, что это бойлер?” – сказала я про себя. Почему-то люди считают хорошим вкусом настойчиво произносить вслух очевидные утверждения.

Задрав голову, Фелиция присмотрелась к Вещи, после чего обогнула ее умелым движением, как хорошо натренированная акула. Я убрала с ее дороги немного инструментов. Не хотелось отвечать за последствия, если бы она свалилась с этих своих двенадцатисантиметровых каблуков.

– И как ты ее назвала?

– Иии, она еще не имеет... так, в общем...

– Неоткрытая Планета! – Воскликнула триумфально Фелиция, глядя на меня через плечо. – Фантастическая!

– Вы, в самом деле, так считаете?

– Подвижные статуи нынче в большой цене, – сказала мадам с характерной серьезностью, с которой говорят о вещах, известных только посвященным. – В самом деле, большие.

Еще раз осмотрела жилье, передвигая взгляд, как свет прожектора, по куче инструментов, кабелей, металла, и разных разностей, залегающих на полу.

Какое-то мгновение я почти увидела, как каждый предмет на минуту извлекается из мрака и поддается исследованию. Умоляю, не смотри туда, мелькало в голове. Я на самом деле хотела это убрать. Искренне.

– Это такое все настоящее, – сказала она одобрительно. – Серьезно! Ты должна познакомиться с моим сыном, Джейком. Ему бы это понравилось. Англичане любят богему, ты не думаешь?

Даже я начинала ее любить. Еще никогда не слышала, чтобы кто-то дал такое красивое определение словам “Мусорная свалка”.

– Ну, я...

– У тебя есть агент?

Я только потрясла головой.

– Ну, ничего страшного. Ты должна встретиться с моим приятелем, Дугги Саттоном. Что ты делаешь в следующий понедельник? Сейчас я еще проверю... – она сунула ладонь в сверкающую сумку, после чего вытянула из нее электронную записную книжку. В течение минуты щелкала одним ногтем в разные маленькие кнопочки, после чего уставилась на меня с удовлетворением. – Так, в понедельник! Пойдет. Дугги устраивает небольшой прием у себя дома. Сейчас я запишу тебе адрес.

Забросила обратно электронный блокнот и вместо него вынула тетрадь, в которой через минуту нашла чистый лист. Молниеносно что-то на нем записала, после чего выдрала его и сунула мне в ладонь. Бумага была серая, мраморная и, наверно, очень дорогая.

– Ага, и еще я дам тебе свою визитку...

В этот раз обменяла тетрадь на золотую визитницу. Четким жестом вытянула одну картонку и подала мне ее с улыбкой.

– Ты работаешь сейчас над чем-то?

– Да, как раз... Здесь у меня проект, – сказала я, показывая на кухонный стол. Фелиция подошла ко мне, стуча каблуками. По пути грациозно обошла сварочный агрегат и две пары сильно заношенных рукавиц. Наконец с огромным интересом склонилась над набросками Дочки Вещи.

– О да, это в духе времени, – сказала она. – Только будет ли это большим? Ты понимаешь меня, в действительности, большим? Ты знаешь, такое... грандиозное?

Я уставилась на нее ничего не понимающим взглядом. Я не знала, что ей хочется услышать.

– Ну, может быть... – начала я дипломатично.

– Я имею в виду, – Фелиция расставила широко руки, – такое большое.

Тут же я ухватила, что та имела в виду, говоря, что мобила – это большое дело.

– О, решительно, – заявила ей категорично. – Я думала о чем-то реально большом. В общем, даже огромном...

– Отлично! – Фелиция наделила меня ослепительной улыбкой. – Ну, это звучит многообещающе. Увидимся в понедельник, хорошо? Не могу дождаться, когда ты познакомишься с Дугги!

Я проводила ее до двери. На пороге мадам замешкалась на минуту, окидывая меня уважительным взглядом, от капюшона на голове до мартенсов на ногах.

– Ага, еще вот что, Сэм, – сказала она. – Клиенты, которых я представляю... знаешь ли, они в самом деле любят артистический стиль, но ни с чем не нужно перебарщивать, ты понимаешь. Ты красивая девушка! Почему бы тебе не показать фигуру? Купи себе какое-нибудь красивое платье на понедельник. Думай об этом, как об инвестиции! – Улыбнулась мне почти матерински. – Знаешь, ты напоминаешь мне моего Джейка. Я знаю, что вы молодые, имеете обо всем свое мнение! Но доверься мне, я знаю свой рынок. Может, лучше в красном?

Еще раз пожала мне руку, после чего исчезла. Неустойчивым шагом я отошла от двери. Теперь я знала, почему жертвы смерча всегда такие потрясенные. Как в трансе, я уставилась на два куска бумаги, которые держала в руке. На одном виднелась фамилия Дугги Саттон, адрес, вблизи Холланд Парк и заметка “шестого, к девяти”, на втором – черная надпись “Фелиция Бортше, консультант” и нью-йоркский адрес. Я засунула оба в карман джинсов.

Все еще потрясенная, я уставилась на Вещь. Конечно, нужно научиться называть ее Неоткрытая Планета. Интересно, как назвать Дочку Вещи, если клиент Фелиции поручит мне ее сделать, подумала я.

Через минуту раздался звонок в дверь. Я отступила на шаг. Господи, лишь бы это не была снова Фелиция, я еще не пришла в себя после последней встречи, промелькнуло у меня в голове. Сейчас мне нужно полежать пару дней в абсолютной тишине и немедленно начать настраиваться психологически к понедельнику.

Я подошла к двери, чтобы заглянуть в недавно установленный глазок. Когда увидела, кто звонит, я немедленно почувствовала прилив сил.

– Уже иду! – Крикнула я радостно.

Это был тот секретарь-полицейский, на этот раз в отвратительной неправдоподобно уродливой кожаной куртке. Я вздохнула с грустью над таким бессмысленным расходованием приличного материала. При этом его глаза выглядели исключительно голубыми.

– Сержант Хокинс, – представился он довольно официально. – Не хотите ли проследовать в участок, чтобы ответить на пару дополнительных вопросов?

– С удовольствием, – ответила я восхищенно. – Я должна идти сейчас?

– Если вас не затруднит... – у сержанта сделалось несколько озадаченное выражение лица. Люди обычно вряд ли реагируют с энтузиазмом, когда в дверях появляется полицейский, чтобы забрать их на допрос.

– Никаких проблем, – сказала я с лучезарной улыбкой.

Сержант посмотрел куда-то поверх моего плеча. Я проследила за его взглядом, который был направлен на Вещь.

– Вам нравится?

– Вы сами это сделали? – Поинтересовался он с задумчивой миной.

Жестом я указала ему на инструменты, лежащие на полу. Теперь, когда Фелиция уже вышла, жилище снова выглядело совсем в норме.

– Как видите, – прибавила я.

– Очень хорошо. Мощно. – Объявил он, кивая головой.

– Благодарю! – Я почти уже пришла в форму. Ничто так не возвращает веру в себя, как полицейский с задатками критика-искусствоведа. – Только заскочу за ключами.

– Ох, прошу не беспокоиться, – сказал он немного бесцеремонным тоном. – Я могу вас потом подбросить.

Я подняла бровь. Или ему нечего было делать – скорей маловероятная версия – либо рассчитывал на то, что прощупает меня дополнительно во время езды туда и обратно, либо хотел еще раз осмотреть Вещь, либо... Что ж, можно было много найти объяснений.

Хорошо, что я накрасилась. Сознание, что на губах у меня помада всегда как-то помогает во время официальных допросов.

Я закрыла за нами дверь.

– Собираюсь назвать ее Неоткрытой Планетой, – поделилась я, спускаясь по лестнице. – Что вы думаете по этому поводу?

Глава 11

Помещения для допросов вообще отвратительны, и это конкретное не было исключением. К счастью, сержант Хокинс повысил его эстетичные достоинства, сняв свою ужасную куртку. Собственно само слово «куртка» являлось большой честью для этой тряпки.

Инспектор по уголовным делам Монро курил сигарету и предложил мне чай, что, вероятно, означало его стремление смягчить меня перед допросом. Я отказалась, не столько для того, чтобы сохранить психологическое преимущество, а потому, что в течение последних нескольких дней выпила столько литров чая, что опасалась, как бы уровень теина в моей крови не превысил пятидесяти процентов.

Инспектор попросил еще раз рассказать о событиях того дня, но я хорошо знала, что клонит он к чему-то другому. Я отвечала без труда, почти автоматически. Как-то приятно для разнообразия не врать.

– Почему во вторник вы не сказали нам, мисс, что это не первый случай внезапной смерти, к которому вы причастны? – поинтересовался он вдруг, словно хотел сбить меня с толку.

Я знала, что рано или поздно до этого докопаются. Это оборотная сторона компьютеризации.

– На сей раз я не причастна, не считая факта, что я нашла тело, – отметила я.

– Это уже входит у вас в привычку, – сказал инспектор саркастически. – Обнаружение трупов.

– Надеюсь, что нет, – проворчала я. – У сержанта Хокинса по-прежнему находится моя любимая футболка, а также другие вещи. Если подобная ситуация будет повторяться, вскоре мне не во что будет нарядиться

Инспектор зажег очередную сигарету, после чего вонзил в меня взгляд, в котором светился ум. Сразу разобрался, что сарказм на меня не действует, поэтому решил сменить тактику.

– Все же вы должны признать, что это интересное стечение обстоятельств, – выдал он вежливо.

– Охотно.

– Очевидно, вам не предъявили обвинения и не привлекли к суду, мисс Джонс. Коронер вынес вердикт о несчастном случае. – Он посмотрел на меня сурово. – Вам явно повезло, вы так не считаете?

– Я убила тогда в целях самообороны, – объявила я решительно, заталкивая воспоминания в самый дальний угол памяти. Не собиралась ворошить это все теперь, когда Монро наблюдал за каждым моим движением.

– Почему бы вам не поговорить с инспектором Финхэмом? Когда-то он работал в этом участке. Он бы поручился, что я не убийца-психопатка, которой время от времени требуется шарахнуть кого-нибудь по голове. Хотя не думаю, что такой непосредственный способ удобен.

– Я уже разговаривал с ним, – ответил вдруг полицейский. – Инспектор поручился за вас.

– Как приятно.

– И сказал, что на моем месте не поверил бы в эту веселую историю, которую вы нам представили на допросе.

Я уставилась на него оскорбленным взглядом.

– Огорчили вы меня, инспектор. В самом деле. А может, вы говорите так из ревности к моей дружбе с инспектором Финхэмом?

Монро неторопливым жестом раздавил окурок.

– Есть ли у нас какая-либо информация по поводу смерти Линды Филлман, которой вы хотели с нами поделиться?

– Я скажу вам, кто ее не убивал. Дерек. Ее парень.

– Вы не первая, кто так утверждает, – ответил инспектор, поднимая бровь.

– О, я не знала. А я так люблю быть оригинальной.

– Почему вы думаете, что не мистер Брюстер сделал это?

– Мистер Брюстер, это Дерек, да?

Инспектор удивленно смотрел на меня в течение минуты.

– Вы что, не знаете друг друга по фамилиям?

– Все мы ходили в школу, – пояснила я. – Это излечивает людей от употребления фамилии до конца жизни. Наверняка Дерека в течение многих лет называли „малышом Брюстером”. А это влечет за собой глубокую, психологическую травму. Такие шрамы никогда не заживают.

Хокинс осторожно улыбнулся, а Монро окинул меня взглядом, в котором неодобрение преобладало над уважением.

– Но вернемся к делу, – продолжила я, – вы хотите знать, почему, по-моему, мистер Брюстер не убивал Линду. То есть мисс Филлман, – прибавила я вежливо. – Я знаю ответ. Мне дадут награду? Ну что же, в любом случае, в общих чертах: прежде всего потому, что Дерек не обидел бы и мухи. Это просто не в его стиле. Если бы поссорился с Линдой, то просто бы ее бросил. Почему бы и нет? Он уже оставил девушку, у которой от него ребенок.

– Но не будете же вы отрицать, что на данный момент он является наиболее вероятным подозреваемым. Мог зайти в мужской тренажерный зал и взять гантель, незаметно от мистера... – Инспектор собирался заменить фамилией имя Брайана, но сдержался. – Неважно. Единственное лицо, кроме него, которое видели выходящим из павильонов, – это сама жертва. Но, по-видимому, версия о самоубийстве нас не убедит.

Как мне нравится этот полицейский сарказм. Тупой, как бревно.

– В бюро стояли запасные гантели, – сказала я.

– Мистер... Джефф Робертс утверждает, что их никто не трогал. А поскольку никто не знает, сколько их стояло в начале, то нет возможности ничего подтвердить.

– Две или три штуки, – поспешила я с ответом. – И, безусловно говоря, прошу принять во внимание, что, если Джефф виновен, то не мог бы свидетельствовать ничего другого.

– Ах, вот так вы считаете?

– Просто я обращаю внимание на очевидные факты.

– А Наоми Фишер? В своих показаниях вы сказали... минуточку... что “очень торопилась и имела мрачное выражение лица”. Хотите что-нибудь добавить?

Не удалось этого избежать.

– Была взвинчена. Очевидно, обозлилась, – сказала я просто.

– Из-за чего?

– Не знаю, я с ней незнакома.

– Но вы знаете Дерека Брюстера в достаточной степени, чтобы вынести решение о его характере.

– Да.

– У него ведь репутация сердцееда, не так ли, мисс Джонс?

И уставился на меня так внимательно, словно думал, что я сама крутила роман с Дереком.

– Дерек и девушка были знакомы, – подтвердила я. Не было смысла отрицать.

– Не принадлежала ли Наоми Фишер к его завоеваниям?

– Правда, не знаю.

– Она утверждает, что провела почти полчаса в подвале в поисках сережки, которая якобы пропала. И взвесив, что мисс...эээ... Фелисити Брэди решительно исключает, что Фишер могла без разрешения войти в тренажерный зал, мы не видим причины для таких длительных поисков. Вы не согласны?

– Особенно любопытно, что она не смогла описать эту самую сережку, – прибавил сержант Хокинс.

– Конечно, потому так долго и искала, – отозвалась я беспечно. – Ну, хорошо, я прошу прощения. Но тогда, что она там делала, по вашему мнению? Мордовала Линду? По какому поводу? И чем? Откуда взяла бы гантель?

– Мы думаем, что она ждала Дерека Брюстера, – объявил инспектор, вонзая в меня взгляд. – По-видимому, они даже повстречались.

– Это последнее скорей всего отпадает. Не думаю, чтобы Дерек сознательно пошел на риск быть пойманным с Наоми на выходе из мужской раздевалки.

– Почему в мужской раздевалке? – подхватил немедленно Хокинс.

Я повернулась и уставилась на него широко открытыми глазами.

– А где же еще? – поинтересовалась я, вытянув небрежно ноги. Нужно быть с ним начеку. Ничто не ускользало от его внимания.

Монро открыл очередную пачку.

– Инспектор Финхэм напомнил, – начал он осторожно – что познакомился с вами в то время, когда вы потеряли друга, и обстоятельства его смерти показались вам крайне подозрительными. Не далее, как пару недель назад вы оказались... скажем так: причастной... к очередному преступлению. Инспектор Финхэм считает, что эти случаи как-то между собой связаны, словно второе преступление представляет своего рода месть за первое, если позволите мне так мелодраматично высказаться.

– Видимо, инспектор Финхэм слишком часто смотрит сериал “Следствие ведет Пуаро”. Наслушался об этих маленьких серых клеточках и сейчас дает волю фантазии.

– Может быть, – детектив Монро вонзил в меня традиционный, твердый американский взгляд, который все перенимают у актеров с телевидения.

– Вы свободны, мисс Джонс, – сказал он после довольно долгой паузы.

– Подчиняюсь приказу, – ответила я, после чего я повернулась к сержанту Хокинсу. – Могу ли я рассчитывать на ваше обещание подвезти меня домой?

Впервые в жизни я ехала на переднем сиденье полицейской машины. Я стала забавляться всеми кнопочками, надеясь, что рассержу сержанта Хокинса, но он не обращал на меня внимания, поэтому пришлось прекратить игру. Какое-то время мы оба молчали. В конце концов, я не выдержала, заскучав.

– Я думала, что вы хотели меня отвезти, чтобы, пользуясь моментом, сделать мне вивисекцию мозга. А, может, хотите получить лицензию водителя и нуждаетесь в практике?

– Скорее первое, – ответил он, не спуская глаз с дороги.

– Тогда не нужно ли уже начать усыплять мою бдительность? Мы почти доехали.

– Вы отдаете себе отчет, что ваше алиби зависит целиком и полностью от свидетельства Джеффа Робертса? – поинтересовался Хокинс неожиданно, не скрывая улыбку.

Я пожала плечами.

– Ну и что? Я знаю, что этого не делала и знаю, что вы тоже это знаете. Какой у меня мог быть мотив?

– Например, из ревности к Дереку Брюстеру. По-видимому, для подозреваемых женского пола это наиболее подходящий мотив, – вставил он.

– Вы, парни, уж слишком высоко оцениваете достоинства Дерека, – сказала я сухо.

– Судите по собственному опыту, мисс Джонс?

– Меня зовут Сэм. И не будьте вульгарным.

Мы припарковались перед моим домом. Сержант затянул ручной тормоз, не гася двигатель, после чего повернулся ко мне, очевидно собираясь что-то сказать.

– Так, ты ждал эту минуту, – объявила я решительно. – Не думай, что я считаю такую процедуру допроса стандартной. Дай, я угадаю, в чем была задумка: ты появляешься без предубеждения, везешь меня в участок и надеешься, что я испугаюсь. Но Монро встречает меня неожиданно снисходительно, старается меня умаслить, поэтому ты отвозишь меня домой, чтобы дать мне дружеский совет, что не нужно придерживать в себе никаких сведений, потому что это может быть опасно. Очевидно, ты делаешь это в надежде, что как слабая женщина, я расскажу тебе сейчас же все, что знаю.

Хокинс сохранил мину игрока в покер. За что заработал у меня большой плюс.

– Инспектор Финхэм проинформировал инспектора Монро, что если в твоем окружении случилась внезапная смерть, то нет способа удержать тебя от того, чтобы ты не сунула нос в следствие. Ну, разве что, если ты сама ее устроила. Сказал также, что ты цепкая как бульдог.

– Хм, какой комплимент. Бульдог с большим носом.

– И еще, что, если мы сядем тебе на хвост, то ты выйдешь из себя, чтоб только нам не помочьпомогать. Следовательно, согласен, мы, в самом деле, используем суперменский подход. – Посмотрел мне пристально в глаза. – Но вряд ли ты собираешься подать жалобу? Ты хочешь, чтобы до тебя действительно докопались?

На самом деле красиво он это все выложил. Что, очевидно, не означало, что я собиралась ему это спустить.

– Из этого следует, что, если я получу какую-нибудь информацию, то должна немедленно прибежать с ней к вам с вывалившимся языком и виляющим хвостом, не так ли? – спросила я самым прохладным тоном, на какой была способна.

– Звучит интересно. Особенно последняя часть твоего высказывания.

– Ох, перестань... – Я отцепила ремень. – Все на сегодня? Ты не планировал случайно коварный опрос в момент моей слабости?

– Это не смешно. Кто-то убил Линду Филлман, – объявил он, глядя серьезно своими голубыми глазами.

Вдруг я отметила, что у него красивый рот, самый простой, словно в любой момент мог улыбнуться, если бы только захотел.

– Я знаю! – проворчала я. – Стоило бы иногда подумать, кто это сделал.

– Если, в самом деле, тебя печалит, что мы подозреваем Дерека Брюстера, то должна сказать нам все, что тебе известно.

– Виляя хвостом. Я помню.

Вышла, закрывая дверь за собой. Я надеялась услышать шум запускаемого двигателя, но вместо того прозвучал звук открывающейся двери. Он молниеносно очутился возле меня.

– Твоя одежда, – сказал парень, подавая мне сумку.

– Спасибо, – ответила я необычайно вежливо. Стоял он так близко, что его мерзкая куртка почти касалась моей. Я уставилась ему в глаза.

– Если ты гадаешь, какие духи я употребляю, то «Фиджи», – сказала я, смахивая волосы на одно плечо и наклоняя голову. Я по-прежнему не спускала с него глаз. Надеялась, что парень покраснеет, но он выдержал.

– Ты знаешь, я, в самом деле, возил с собой твою одежду эти два дня, – сказал он. – Сэм.

Чудесно, как при разводе.

* * *

В конце концов, тренажерный клуб разрешили открыть, поэтому на следующий день я пошла на работу. Судя по обстановке, атмосфера, как мне показалось, не особенно прояснилась. “Слегка провентилировалась” – и то слишком оптимистичная формулировка. Я хотела поговорить с Лоу, исполняющей в настоящее время главные функции заместителя управляющего, но та сидела в старом кабинете Линды за закрытой дверью.

– Дает интервью репортеру из местной газеты, – сказала Лесли, которая приветствовала меня на месте администратора. – Просила меня заменить ее.

Я присмотрелась к Лесли с некоторым недоумением. Она сделала прическу, завила ресницы над большими, небесными глазами, а ее ярко-желтый, облегающий комбинезон в сочетании с амарантовым жилетом вызвал у меня приступ озноба.

– У тебя нет никакой более темной одежды? – поинтересовалась я холодно.

Она потрясла головой. При этом ни один волосок не шелохнулся, как на рекламе лака для волос.

– Нет, с тех пор, как я установила свою цветовую гамму. Я «весна-лето».

Я с грустью уставилась на нее. Как проницательно заметил инспектор Хокинс, кто-то убил Линду, и я много бы отдала, чтобы это была Лесли. Но у меня не получалось представить, как она проскальзывает незамеченной мимо Джеффа и Лоу, не говоря уже обо мне самой, даже, если в тот день оделась неожиданно в нечто менее яркое. А это, в свою очередь, требовало бы предварительной подготовки. Не тянула Лесли на роль хитрого убийцы.

– Где ты была в тот день, когда погибла Линда? – поинтересовалась я просто из мести. С Лесли нечего разводить церемонии.

Она открыла глаза так широко, что те начали походить на небесные блюдца для ангелов.

– Ходила по магазинам. А потом я вернулась домой.

– Кто-то тебя сопровождал?

– Нет, а это важно?

Я пожала плечами.

– Полиция, безусловно, захочет узнать, что все делали во время, когда совершено преступление. Всех, у кого был мотив, чтобы убить Линду. Тебя уже допросили?

– Да. Расспрашивали про нашу склоку. Ты знаешь, речь шла об этом типе из авторских прав, потому что Линда дала ему мою фамилию и...

– Я помню, Лесли, – сказала я терпеливо.

– Поэтому расспрашивали и расспрашивали. – Лесли сделала свою характерную мину. – И один из них курил, я даже попросила, чтобы прекратил, потому что плохо себя чувствовала.