Текст книги "Ночь, которая изменит все (ЛП)"

Автор книги: Лорен Барнхолдт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Я так устала от всего этого дерьма с Тайлером! Если честно, Купер, то тебе не помешало бы отрастить яйца.

– У меня есть яйца, – говорит он, разозлившись.

– А вот и нет!

– Нет, есть, – твердит он.

– Нет.

– Поверить не могу! – восклицает он. – Я был готов позвонить ему и сказать, что ты больше не будешь играть в его игры! Помнишь? Когда мы были у дома Тайлера, и ты заплакала? Ты сама сказала, не делать этого!

Хм. Веский аргумент. И все равно я слишком зла, чтобы разговаривать с ним. Мы уже на Ньюбери-стрит, и Купер мчит по улице, то и дело останавливаясь, чтобы пропустить пешеходов. Все бары только что закрылись, так что на улице полно людей, которые рыщут в поисках своих машин, либо места, где можно перекусить.

– Слушай, – говорит Купер. – Мне жаль, что ты думаешь, будто я не на твоей стороне. Но я помогал тебе всю ночь, так что немного благодарности с твоей стороны не помешало бы.

Я бросаю на него взгляд, полный скепсиса.

– Немного благодарности? – Он сейчас серьезно? – Это ты втянул меня в эту ситуацию! Если бы не ты, то я бы сейчас была дома с Мариссой и Клариссой, совершенно счастливая и наслаждающаяся тем, что родителей нет дома, заказывала бы пиццу, смотрела бы любой фильм и великолепно проводила бы время!

– Ох, конечно. Звучит очень заманчиво, – ехидничает Купер.

– Ну, не так заманчиво, как встречаться с девушками на спор, но так уж вышло, что мне это нравится.

– Элиза… – Он пытается взять меня за руку, но я отдергиваю ее.

– Хватит, Купер, – горько говорю я. – Если ты действительно хочешь мне помочь, то, пожалуйста, просто держись от меня подальше.

Он останавливается на пешеходном переходе, и я, не дожидаясь от него ответа, выхожу из машины.

ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ

02:41

Меня так трясет, что поначалу, выйдя из машины, и иду не в ту сторону. Не хочу, чтобы Купер увидел, как я разворачиваюсь, поскольку это будет очень неловко, поэтому я сворачиваю в переулок и обхожу квартал.

В голове немного проясняется, а сердце успокаивается, когда прихожу в «Кофеварку», но я все равно еще немного взвинчена, поэтому заказываю травяной чай по совету баристы на вопрос о самом лучшем успокаивающем напитке без кофеина. Сажусь за маленьким столиком в углу, тут же пожалев, что не прихватила с собой книгу, газету или набор для вязания, чтобы хоть чем-то занять себя, пока я жду.

Делаю глоток чая. Фуу! Гадость. Напиток очень крепкий, с резким привкусом трав и молока. Сахара там явно маловато. Однако если захочу добавить, то придется идти обратно к стойке, и тогда я упущу столик. А если упущу столик, появится реальная проблема, поскольку что мне тогда делать? Просто расхаживать по улице, попивая чай? Да я даже не могу на витрины магазинов поглазеть – сейчас работает только парочка круглосуточных ресторанов и пиццерий.

Отпиваю чай, предаваясь жалости к себе, после чего звоню Мариссе.

– Привет! – отвечает она. Судя по всему, подруга сейчас в машине, поскольку в трубке слышится шут ветра, будто все окна открыты. – Что происходит?

– Где вы, девочки? – спрашиваю я.

– Подожди, я тебе не слышу. – Марисса делает музыку тише, говорит что-то Клариссе и хихикает. Просто супер. Они веселятся прямо как в старые добрые времена: с музыкой и развевающим волосы ветром, – а я сижу тут одна-одинешенька и пью какой-то дурацкий травяной чай, по вкусу напоминающий сосновую шишку, в ожидании следующего унизительного задания.

– Все, прости, – обращается ко мне Марисса. – Кларисса только что забрала меня.

– Ты бы видела ее, Элиза, – кричит Кларисса. – Она спрыгнула с балкона и чуть не убилась.

– Ага, очень забавно, – говорит Марисса. – Ладно, ты где?

– Уже здесь, – отвечаю я. – За столиком в углу.

– Мы почти приехали. Увидимся через пять минут.

Через пятнадцать минут они влетают в кафе, пританцовывая, смеясь и толкая друг друга, непрерывно щебеча при этом. С каких пор эти двое стали такими хорошими подругами?

– Привет, – мрачно здороваюсь я. – Почему так долго?

– Прости, – отвечает Марисса. – Я совершила ошибку, пустив Клариссу за руль, и нам пришлось бесконечно долго кружить в поисках места, куда бы влезла большая машина, поскольку Кларисса ужасно боится парковаться параллельно.

– А я и не боюсь, – протестует Кларисса, перебросив светлые волосы через плечо. – Просто не доверяю себе и знаю, что ты очень расстроишься, если я поцарапаю твою машину. Однако это не имеет значения, потому что один добрый человек припарковал машину за меня.

– Добрый человек припарковал за тебя машину?

Честное слово, хуже и быть не может.

– Ага, – кивает она. – Мужчина переходил дорогу, а я увидела парковочное место и спросила: «Прошу прощения, сэр, вы не могли бы припарковать мою машину?». И он припарковал!

Кларисса лучезарно улыбается.

– А почему ты сама не припарковалась? – интересуюсь у Мариссы.

– Хотела посмотреть, чем все закончится, – объясняет она.

– Откуда ты узнала, что он хорошо паркуется? – спрашиваю Клариссу.

– Просто у него был такой вид.

– А если бы он был пьян или что похуже?

– Элиза, он не был пьян! – Кларисса шокирована. – Мужчина был в офисном костюме, и у него очень ухоженная бородка!

Я решаю промолчать о том, что раз этот мужчина был в офисном костюме, то тогда, скорее всего, не заходил домой после работы переодеться. Получается, он слоняется по улицам Бостона с конца рабочего дня или даже со вчерашнего дня и занимается бог знает чем.

– Он мог быть слегка поддатым, – говорит Марисса. – И он попросил твой номер.

– Он был трезвым, – небрежно отмахивается Кларисса. – Это просто добрый старичок, который захотел сделать доброе дело для кого-то, кто попал в беду.

– Проехали, – говорю я. Хотя наивность Клариссы как-то утешает.

– Да, проехали, – кивает Марисса. Она плюхается на стул напротив. – Так что у нас? В чем дело и что делаем дальше?

– Не знаю, – пожимаю я плечами. – Жду следующее задание от Тайлера.

– Ладно, – говорит Кларисса. – Тогда, полагаю, стоить взять напитки.

– Не берите травяной чай, – вздыхаю я, морща нос. – Вне зависимости от того, кто его посоветует.

– Ясно.

Подруги уходят к барной стойке, а я пытаюсь сделать еще один глоток чая.

Звонит мой мобильный. Купер! Кажется, он не расслышал, когда я велела оставить меня в покое. На мгновение я не знаю, стоит ли брать трубку. Может быть, он звонит, чтобы сообщить мне следующее задание? А потом решаю не отвечать. Если они действительно хотят связаться со мной, тогда пусть Тайлер напишет. И секундой позже телефон вибрирует, уведомляя о новом сообщении. Я смотрю на экран. Тайлер.

«РАССКАЖИ КЕЙТ ПРАВДУ О ТОМ, ЧТО ПРОИЗОШЛО С МИГЕЛЕМ КОНТАДОРОМ».

Я смотрю на текст и моргаю. Блин, блин, блин! Из всего, что написано в блокноте, это, наверное, самое худшее!

Марисса и Кларисса возвращаются за столик, у каждой в руке по огромному пластиковому стакану чего-то холодного. Кларисса слизывает взбитые сливки с ложки и грациозно усаживается на стул напротив меня. Марисса садится рядом с ней.

– Ты была права, – сообщает она. – Они пытались втюхать мне травяной чай, а я сказала: «Нет, спасибо. Мне нужна кофеиновая встряска». – Подруга смотрит на меня. – Куда ты уставилась?

Я все еще гипнотизирую взглядом телефон. Марисса тянется и хватает его.

– «Расскажи Кейт правду о том, что произошло с Мигелем Контадором», – громко читает она и удивленно распахивает глаза, когда встречает мой взгляд. – Ой-ей, – удается выдавить Мариссе.

– Ага, – киваю я. – Ой-ей.

Хотя «ой-ей» – это еще мягко сказано.

Кларисса хмурится, а ее голубые глаза загораются от замешательства.

– Не поняла. Кто такой Мигель Контадор?

– Мигель Контадор, – напоминаю я. – Ты его помнишь. Он был старшеклассником в наш второй год в старшей школе.

– Что-то такое припоминаю, – хмурится она. – Темноволосый и темноглазый?

– Да. Он был, хм… – Я нервно сглатываю, вспоминая. – Он много качался.

– Так что же произошло? – спрашивает Кларисса. – Между тобой и Мигелем Контадором? И почему ты должна рассказать об этом Кейт? – Она окунает трубочку во взбитые сливки на напитке и изящно посасывает ее.

Марисса и я переглядываемся.

– Ну, – медленно начинаю я. – Эм, Кейт училась в одиннадцатом классе, когда я была в девятом.

– Ха, – фыркает Кларисса. – Я не так уж и плоха в математике.

– Ну, эм, Мигель был ее парнем, – продолжаю я.

– Они встречались где-то четыре или пять месяцев, – добавляет Марисса.

– Стоп! – перебивает Кларисса. Она кладет ложку на стол и сверлит нас взглядом. – Почему Марисса знает эту скандальную историю, а я – нет?

– С чего ты взяла, что она скандальная? – возмущаюсь я.

– Потому что, – раздраженно отвечает Кларисса, – если бы она не была скандальной, то а) это не было бы секретом, б) я бы ее знала и в) «318» не принуждали тебя к чему-то.

Я недоуменно моргаю, пораженная ее проницательностью. Она права по всем статьям.

– Хм, да. Ты права по всем статьям.

– Элиза целовалась с ним! – неожиданно выпаливает Марисса, не в силах держать язык за зубами. Потом она хлопает себя ладонью по рту, но даже отдаленно не выглядит виноватой. – Упс.

– Элиза! – восклицает Кларисса. – Ты целовалась с парнем своей сестры?!

Несколько человек бросают на нас любопытные взгляды. Здесь удивительно многолюдно для этого времени суток.

– Да, – подтверждаю я, краснея до корней волос. – Но я не виновата, это было… Кейт закатила большую вечеринку у нас дома, когда родители уехали, и Мигель был там, и все тусили в джакузи, а он… у него такой пресс… он всегда много качался, – с запинкой заканчиваю я.

– Значит, ты решила, что это нормально – поцеловать парня своей сестры, потому что тот много качался? – Следовало бы догадаться, что Кларисса не очень хорошо все воспримет, учитывая ее строгие взгляды на романтику и любовь.

– Нет! Это не нормально! Но Мигель и Кейт только-только сошлись, и перед этим она сказала мне, что не уверена, нравится ли он ей.

– Ты как будто оправдываешься, – говорит Кларисса, грозя пальцем. – Это не очень хорошо, Элиза.

Я вздыхаю и решаю все ей рассказать.

А случилось вот что. В тот вечер мы с Кейт собирались на вечеринку и вместе делали укладку в ванной. Одна из нас могла бы спуститься вниз, но нам очень нравилось краситься вместе. Кейт советовала, как лучше наносить макияж, а потом укладывала мне волосы, пока те не стали суперпрямыми и блестящими.

Кейт встречалась с Мигелем всего пару недель, и они были на той стадии, когда ты решаешь, получится ли у вас что-то. По крайней мере, так думала Кейт, потому что я помню, как она говорила, что не уверена, нравится ли он ей.

Услышанное повергло меня в шок. Потому что мы говорили о Мигеле Контадоре. В нашей школе он, вне всяких сомнений, считался самым желанным парнем с его смуглой кожей, идеальной улыбкой и еще более идеальным телом. (Серьезно, знаю, что продолжаю это утверждать, но его тело крышесносно. Оно будто высечено из мрамора, но при этом выглядит абсолютно естественно, а не «я, сидящий на стероидах, огромный мускулистый качок»).

И да, признаюсь. Я немного завидовала. Мне было пятнадцать, а Мигелю почти восемнадцать, и в тот момент он казался мне таким взрослым. И все никак не могла понять, как или почему Кейт была так хладнокровна! Она сказала, что не уверена, нравится ли он ей, так, будто выбирала, что заказать в «Бургер Кинге» или типа того. Меня это шокировало. И, признаюсь, немного выбесило.

Я ничего не ответила, но позднее той ночью, когда оказалась в гостиной наедине с Мигелем, вспомнила ее слова. По телевизору шло какое-то шоу на MTV, я смотрела его, потому что на улице меня бросило в жар, как будто немного перебрала с алкоголем. Так что я зашла в дом немного освежиться, а через пару минут вошел Мигель. Он только что вышел из джакузи и вытирался полотенцем.

– Привет, младшая сестренка Кейт, – сказал он.

– Привет, – ответила я. Рядом с ним я все еще немного нервничала, несмотря на то, что он был вроде как парнем Кейт, и каждый раз, когда мы общались, он был очень милым. Мигель сел рядом со мной, и точно не помню, что случилось потом, но знаю, что мы разговаривали, и я упомянула, что у него такая же фамилия, как у известного велогонщика Альберто Контадора. Мигель посмотрел на меня как на сумасшедшую и спросил: «Кто, черт возьми, такой Альберто Контадор?». Это было вроде как смешно в некоем грустном трагическом смысле, поскольку я очень гордилась собой, когда обнаружила сей маленький любопытный факт и смаковала его много дней в ожидании идеального момента, чтобы воспользоваться им и произвести на него впечатление. А ведь я даже не любила кататься на велосипеде.

Помню, как он спросил меня, говорила ли что Кейт о нем, нравится ли он ей, и я разозлилась, ведь Кейт даже не волновало, нравилась ли она Мигелю. Точно не помню, что я тогда сказала, но, кажется, у Мигеля сложилось такое впечатление, будто он не нравился Кейт так, как она нравилась ему.

Не уверена, он сделал это назло или же ему просто стало меня жаль, но следующее, что я помню, это то, как он наклонился ко мне и слегка коснулся своими губами моих. Раньше я никогда ни с кем не целовалась, и времени подумать, правильно ли я поступаю, мне не дали, потому что Мигель углубил поцелуй, и несколько секунд мы целовались.

А дальше его кто-то позвал обратно, и он ушел. Кейт, должно быть, снова обольстила его, решив наконец, что он ей нравится, потому что потом они встречались еще пять месяцев. Я никогда не рассказывала ей о произошедшем. Мы с Мигелем никогда это не обсуждали, и, насколько мне известно, он никогда не изменял Кейт, пока они были вместе.

– Вот поэтому я была не в курсе, – говорит Кларисса после того, как я заканчиваю свой рассказ. – Тогда я еще здесь не жила.

Она улыбается Мариссе, как бы говоря: «Видишь? Это единственная причина, почему ты знала, а я – нет!».

– И это все, что тебя волнует? – недоверчиво спрашивает Марисса. – Что ты не знала этот секрет, потому что тогда здесь не жила?

– Этот этого мне лучше, – объясняет Кларисса, – когда мне известна причина, по которой меня оставили за бортом.

По правде говоря, их перепалка немного повышает мне настроение. Хоть что-то остается неизменным.

– Хорошо, а станет ли тебе лучше, – интересуется Марисса, – когда Элиза скажет об этом Кейт?

Телефон снова вибрирует.

«СКАЖИ ЕЙ ЛИЧНО, – гласит сообщение. – ПРИГЛАСИ КЕЙТ В «КОФЕВАРКУ» ВОЗЛЕ БОСТОНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА И РАССКАЖИ ЕЙ».

– Какого черта? – восклицаю я и показываю телефон подругам.

– Разве они не в курсе, что мы уже в «Кофеварке»? – спрашивает Кларисса и вздыхает. – Было бы намного лучше, если бы Кейт встретилась с нами здесь.

– Может, они хотят, чтобы ты приехала туда, – говорит Марисса, – потому что хотят кого-то подослать подслушать ваш разговор.

– Зачем им это? – хмурюсь я.

– Чтобы убедиться, все ли ты расскажешь. Иначе где взять доказательство?

Хм. Возможно, она права. Какого. Черта. Мало того, что признаться Кейт будет очень-очень тяжело, так еще и рядом будет ошиваться одна из шестерок Тайлера, которая наверняка станет подтрунивать и насмехаться надо мной. Может, он даже Купера пошлет. Сейчас три часа ночи. Что, блин, Кейт подумает, когда я заявлюсь к ней в общежитие в такой час?

– Все будет хорошо, – говорит Марисса. Она тянется и похлопывает меня по плечу. – Обещаю.

Но я ни капельки ей не верю.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

03:15

Мы держим путь в Бостонский университет и по дороге туда ведем себя довольно тихо. Полагаю, главным образом из-за того, что всем это уже порядком надоело, мы устали от всей этой канители. Знаете ли, до сих пор, когда мне давали задания, ситуация не была настолько безумной. По большому счету, они не влекли за собой каких-либо серьезных, способных повлиять на жизнь последствий. Но сейчас… Я даже не могу представить, что произойдет.

По дороге звоню Кейт втайне надеясь, что сестра спит и не возьмет трубку, но она очень бодро отвечает на третьем гудке.

– Привет, – здороваюсь я, стараясь сохранять спокойный тон. – Это я. Не разбудила?

– Нет, я не сплю, – отвечает Кейт. – Мне в понедельник сдавать суперогромную курсовую, поэтому проработаю всю ночь.

– Ой, – произношу я. – Отстойно. Эм, я загляну ненадолго?

– Ладноооо, – протягивает она. – Что-то случилось?

Этот вопрос делает все только хуже, ведь, зная Кейт, та не удивлена моему приезду, хотя я частенько бываю у нее в общежитии. Сестра спрашивает меня об этом, потому что сейчас три часа ночи, и по моему голосу ясно, что что-то случилось. И пусть Кейт волнуется за меня, с уверенностью могу сказать, что она счастлива меня слышать и будет рада повидаться, и от этого я чувствую себя очень виноватой.

– Хм, ничего не случилось, – отвечаю я. – Просто… мне нужно с тобой кое-что обсудить.

– В три часа ночи?

– Я тусила неподалеку, – поясняю я, – на вечеринке.

Это правда. Я была на вечеринке неподалеку от общежития Кейт.

– Опять Купер что-то натворил? – спрашивает Кейт. – Честно слово, Элиза, если тебе нужно, чтобы с ним кто-то поговорил, не проблема.

И снова подумываю просто рассказать все Кейт. Всю правду о том, как Купер и «318» выкрали мой блокнот, и теперь Тайлер заставляет меня выполнять все, что в нем написано, потому что злится из-за моего комментария про Купера на ЛузерыЛейнсборо. com. Уж Кейт точно захочет разобраться с ними, но тогда кто знает, как потом поступят «318»? И это битва не Кейт. Это моя битва.

– Нет, – заверяю я. – Дело не в Купере, а в… хм… кое-чем другом.

– Ну хорошо, – немного обеспокоенно произносит она. – Элиза, я…

Тут связь пропадает, и речь Кейт обрывается. Я выключаю телефон и убираю его в карман, гадая, что же будет дальше.

Припарковавшись, мы идем в сторону Бостонского университета. Марисса ведет себя очень скрытно. Она достает свой телефон и поглаживает пальцем экран.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я.

– Ничего, – быстро отмахивается она. – Просто проверяю голосовую почту.

– Ладно, – говорю я.

– Не похоже, что ты просто проверяешь голосовую почту, – встревает Кларисса. – Кажется, что ты гладишь телефон.

– Я его не глажу, – оправдывается Марисса. – Просто…, – вздыхает она, – как думаете, стоит позвонить Джеремайе?

– Позвонить Джеремайе? – недоумевает Кларисса. – Зачем?

– Ну, потому что мы не разговаривали после вечеринки, – отвечает она.

– Послушай, если бы Джеремайя хотел с тобой поговорить, – мягко говорю я, – то тебе не кажется, что он мог сам попытаться тебе позвонить?

– Но в метро нет связи, – возражает она, – а в полицейском участке у меня забрали телефон. И я без понятия, выключали они его или нет.

– Они его не выключали, – отрезает Кларисса. – И тебе никто не звонил. Уж поверь мне.

Кларисса смотрит на меня в поисках поддержки, но потом я решаю – знаете что? Если Марисса хочет позвонить Джеремайе, то пусть звонит. Во-первых, нас она не послушает, если мы скажем ей этого не делать. Она прекратит названивать ему только в том случае, если тот поведет себя с ней, как полный безоговорочный придурок. Во-вторых, меня начинает подташнивать от подавления чувств. Почему мы обязаны подавлять собственные чувства? Именно поэтому я попала в такую ситуацию со своим дурацким фиолетовым блокнотом. Я буквально создала место для записи всего, о чем мечтала, а не думала, как должна или могла воплотить это в жизнь.

Я пожимаю плечами.

– Звони, если хочешь.

Кларисса шокировано смотрит на меня и открывает свой рот, пытаясь возразить, но потом передумывает.

– Спасибо, Элиза, – щебечет Марисса, бросая на Клариссу полный осуждения взгляд. Она листает контакты и нажимает кнопку вызова на номере Джеремайи. Кларисса и я проходим уходим немного вперед, волоча ноги к общежитию Кейт.

– Зачем ты это сделала? – срывается Кларисса. – Ведь знаешь же, что ничего хорошего из этого не выйдет!

– Да, но Марисса этого не знает и не узнает, пока ему не позвонит и не поймет все сама.

Этот аргумент, по всей видимости, не убедил Клариссу.

– Нам надо присматривать за ней, – говорит она.

– Это все, что в наших силах, – отвечаю я.

– Знаю. Меня арестовали! – кричит Марисса в телефон за нашими спинами. – Это дурдом какой-то. Нет, я не могу назвать тебе причину. Это не телефонный разговор.

Надеюсь, она знает, что ни при каких обстоятельствах ей нельзя говорить Джеремайе о произошедшем сегодня ночью. Я оборачиваюсь, и Марисса бросает на меня взгляд, который четко дает понять, что она будет молчать.

– Ладно! – счастливо воркует она. – Спасибо.

Марисса сбрасывает вызов и кружится по улице – ее тень танцует в свете уличных фонарей.

– Джеремайя обещал перезвонить, – говорит она. – Как только он окажется дома, я поеду к нему.

Мы с Клариссой переглядываемся, и кажется, что у нас мысли об одном и том же: это приглашение на секс. Но обе молчим.

Когда мы добираемся до «Кофеварки» возле общежития Кейт, возникает маленький спор. Между нами, я имею в виду. Кларисса и Марисса решили сидеть в «Кофеварке».

– Для моральной поддержки, – поясняет Кларисса и сжимает мою руку.

– Да, – кивает Марисса. – Для моральной поддержки. Просто на случай, если ты решишь пойти на попятную или Кейт взбесится и решит тебя прикончить.

– Ну спасибо. Интересно, какой исход меня утешает больше: то, что я пойду на попятную, или смерть от рук родной сестры? Вы прямо созданы для моральной поддержки.

Кларисса закатывает глаза.

– Разумеется Кейт не станет беситься или пытаться тебя убить. – Она ободряюще улыбается мне, но эта улыбка больше подходит для мамы, которая ведет вас к стоматологу и заверяет, что все будет хорошо, хотя это не так. – Кейт слишком крута для того, чтобы потерять самообладание в общественном месте.

Вдох.

– Вдобавок, что нам делать на улице? – спрашивает Марисса. – Везде все закрыто.

– Отлично, – сдаюсь я. – Но вы все время сидите в дальнем углу и смотрите, чтобы Кейт вас не заметила.

Последнее, что мне нужно, это чтобы сестра обрадовалась встрече с моими подругами и пригласила их за столик. Она точно так сделает. Вот одна из причин, почему все так любят Кейт. Она очень дружелюбная.

– Разумеется, – хором говорят Марисса и Кларисса таким тоном, будто им в голову не придет спалиться перед Кейт.

Перед тем как скрыться в здании до меня доносятся слова Клариссы: «Как думаешь, стоит ли здесь купить еще один напиток или же тот, что я купила в другой «Кофеварке», сочтется за приобретенный здесь?».

Кейт проживает на десятом этаже, но мне даже не приходится ей звонить: я сталкиваюсь с одной из ее подруг, Сесилией, которая вносит мое имя в журнал посетителей. Мы поднимаемся на лифте вместе с несколькими подвыпившими подростками, которые смеются и хихикают, наполняя кабину отвратительным запахом перегара. Одна из девушек не перестает повторять: «Боже, ребята, меня ТАК вырвало, это было просто УЖАСНО», и всем остальным кажется это невероятно уморительным.

Лифт останавливается на десятом этаже, я прощаюсь с Сесилией и иду по коридору к комнате 1012. У соседки Кейт в прошлом месяце произошел нервный срыв, поэтому она бросила учебу, и теперь комната в ее полном распоряжении. Эта комната очень маленькая, зато своя

– Элиза! – восклицает Кейт, увидев меня, и заключает в крепкие объятья. Она одета в пару розовых пижамных штанов и белую футболку, а ее волосы собраны в пучок. Я замечаю открытый учебник на ее кровати и чашку чая на рабочем столе.

– Привет, – здороваюсь я, сомневаясь, будет ли сестра так рада меня видеть после того, что ей скажу.

– Ура! Я так рада, что ты здесь. – Кейт подпрыгивает от счастья, ее ноги утопают в пушистом голубом коврике.

– Я тоже рада, что оказалась здесь, – вру я.

Она садится на кровать и хлопает по месту рядом с собой.

– Садись, – приглашает она.

– Так ты, хм, занималась? – спрашиваю я, опускаясь на кровать рядом с ней. – Прости, что отвлекаю.

– Все нормально, – отмахивается Кейт. Сестра делает закладку в учебнике и прячет его под кроватью. Чувствую себя очень-очень виноватой. Не только из-за того, что целовалась с Мигелем. Я отвлекаю ее от учебы, чтобы сообщить такие ужасные новости. Кейт нужно учиться. У нее очень хорошие оценки, но для этого она должна усердно заниматься. Учеба никогда не давалась ей так легко, как мне.

– Так что случилось? Что ты хотела мне сказать?

Ее голубые глаза серьезны, и я глубоко вздыхаю. Внезапно здесь становится очень жарко.

– Это… тебе не кажется, что здесь очень жарко? – обмахиваюсь я рукой.

– Да нет, – говорит она. – Но ты знаешь, что я та еще мерзлячка. Открыть окно?

– Ага, – киваю я, и Кейт встает и идет к окну.

– Вообще-то, – я резко встаю, – эм, я хочу пойти в «Кофеварку».

Кейт смотрит на меня, как на ненормальную

– Ладноо, – медленно протягивает она. – Уверена? Мы могли бы попить и здесь. У меня есть и чай, и кофе, а внизу стоит торговый автомат, если захочешь что-нибудь холодненького.

– Мне очень захотелось один из тех травяных чаев, что продаются в «Кофеварке», – вру я.

– У меня есть травяной чай! – восклицает Кейт с восторгом. – У меня куча…

– Я хочу именно ТОТ, КОТОРЫЙ ЕСТЬ У НИХ, – слишком резко перебиваю я. – Он органический и без кофеина.

Кейт в шоке. Господи, как же тут жарко. Серьезно, как только она это терпит? Кажется, я вот-вот упаду обморок.

– Эм, ладно, – соглашается Кейт. Сестра очень странно посматривает на меня и медленно подходит к шкафу. – Дай только собраться.

Она натягивает через голову свитер, надевает джинсы и скользит ногами в удобные на вид шлепки. Переделав пучок в хвост, Кейт переводит взгляд на меня.

– Хм, готова?

– Да, – неуверенно отвечаю я. – Готова.

Мы в тишине спускаемся на лифте в холл. Чувствую на себе косые взгляды Кейт. Кажется, она очень за меня волнуется.

Когда мы приходим в «Кофеварку», я заказываю мятный мокаччино, и Кейт ведет меня к столику у входа в кофейню. Посетителей здесь мало, и в дальнем углу за столиком для четверых я замечаю Клариссу и Мариссу. И, к моему удивлению, столик полностью занят. С ними сидят два парня. Вроде бы студенты колледжа.

А еще Кларисса и Марисса в бейсбольных кепках. Парни, с которыми подруги сидят за столиком, без головных уборов, и готова поспорить, что каким-то чудом Марисса и Кларисса не только убедили этих парней сесть с ними за столик, но и уговорили отдать им свои кепки. Наверное, для маскировки или типа того. Невероятно.

– Я думала, ты хотела травяной чай, – немного раздраженно замечает Кейт, когда мы садимся за наш столик.

– Что? – спрашиваю я. – Ах, да, передумала в последнюю минуту.

– Передумала? Насчет напитка, из-за которого чуть ли не умирала пару минут назад?

– Да. – Я слишком рассеянна, чтобы придумать нормальное оправдание, потому что в данный момент мой взгляд мечется по кофейне в поисках знакомого лица. В задании Тайлера не говорилось, что нужно занять определенный столик, так что это, как мне думается, не так важно.

– Элиза, с тобой все нормально? – спрашивает Кейт, с беспокойством поглядывая на меня.

– Все просто замечательно, – деланно улыбаюсь я.

– Нет, я серьезно, – настаивает она. – С тобой все хорошо? Хочешь, чтобы я… ну, знаешь, может, хм, позвонила кому-то?

– Кому-то – это кому? – интересуюсь я.

– Кому-то вроде психотерапевта или типа того, – отвечает она. – Я уверена, у нас все еще где-то хранится телефон доктора Ронсон.

Доктор Ронсон – это бывший психотерапевт Кейт, которого она посещала, когда ее лучшая подруга Гвен переехала. Кейт тогда было тринадцать, и она так расстроилась, что стала мало есть, а мама перепугалась и посчитала, будто у Кейт расстройство пищевого поведения. Поэтому она отправила ее к доктору Ронсон, что было довольно-таки нелепо. Кейт ходила к ней пару месяцев, и потом ей стало лучше. Мама считает доктора Ронсон неким чудесным целителем, но, если честно, думаю, что Кейт просто вылечило время.

– Доктор Ронсон? – спрашиваю я. – Зачем мне идти к доктору Ронсон?

– Потому что ты ведешь себя очень странно, – говорит Кейт. – Ты какая-то… даже не знаю… нервная. Думала, ты пережила всю ту историю с Купером. В нашу последнюю встречу ты выглядела намного лучше, но сейчас… – Она делает паузу, будто не может поверить, до чего я докатилась. Если бы она знала хотя бы половину правды.

– Хм, нет. Мне не нужно к доктору Ронсон.

– Элиза, в психотерапии нет ничего постыдного, – говорит Кейт. – Мне же она помогла.

Эти слова разрушают недопонимание между нами, и мы обе начинаем хохотать. В действительности же Кейт считает доктора Ронсон той еще стервой, даже несмотря на то, что наша мама не перестает петь ей дифирамбы.

Я чуточку расслабляюсь. Это Кейт. Она моя сестра. Она любит меня. Все будет хорошо. Но потом я поднимаю взгляд и замечаю Тайлера. Он входит в кофейню и целеустремленно шагает в нашу сторону. Его шаги длинные и легкие. На нем джинсы и темно-зеленый пуловер. Тайлер выглядит свежо и собранно, хотя сейчас уже почти четыре утра. Полагаю, играть на нервах и манипулировать людьми для Тайлера не слишком утомительно.

На одну ужасную секунду кажется, что Тайлер сейчас сядет с нами, но вместо этого он занимает столик за спиной Кейт. Она его не видит, но я – да. Он подмигивает мне, достает из заднего кармана книгу и приступает к чтению. Это смотрится нелепо, потому что я еще никогда не видела Тайлера с книгой. Ни разу. Даже со школьным учебником.

Во рту все пересыхает. Я-то думала, что они подошлют кого-то другого, какого-нибудь новенького идиота-подхалима, который будет просто шпионить за мной, а потом доложит все им. Я понятия не имела, что сюда заявится сам Тайлер и будет смущать меня своим… змеиным взглядом.

– Так что же тогда происходит? – спрашивает Кейт. Она дует на свой кофе. – Если ты не расстроена из-за Купера, тогда в чем дело?

– Ну, – говорю я и глубоко вздыхаю. – Дело в том, что мне нужно рассказать тебе кое-что.

– Ладно. – Кейт ставит стакан кофе на стол и выжидательно скрещивает руки на груди.

Окей. Глубокий вдох.

– Хорошо, так… ты помнишь Мигеля Контадора? – Как только я это произношу, ко мне в голову приходит замечательная мысль: а вдруг она вообще его не помнит? После него у Кейт было много парней, что, возможно, отношения с Мигелем оказались несерьезны. Наверняка ей сейчас вообще нет до него никакого дела. Быть может, теперь, когда сестра встречается с Брайаном (это совершенно идеальный и очень симпатичный парень, с которым Кейт познакомилась летом на дне открытых дверей), она считает Мигеля каким-то бывшим парнем из старшей школы, которого даже не может вспомнить!

– Разумеется я помню Мигеля Контадора, – отвечает она. – Он был моей первой любовью.

Я хмурюсь.

– Мигель твоя первая любовь?

Она это серьезно?

– Да, – кивает Кейт.

– Но я считала… думала, что твоей первой любовью является Брайан?

– Нет. Брайан – это первый парень, с которым у меня серьезные отношения, – поясняет она. – И я действительно его люблю. Но моей первой любовью был Мигель.