Текст книги "Первое прикосновение (ЛП)"

Автор книги: Лорелин Пейдж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Глава 24

Вечером на ужине Чарли и Паркер позвали меня присоединиться к ним за угловым столиком. Брент тоже был там. И хотя я ощутила небольшой укол вины за то, что собиралась ужинать с ним, было бы странно проигнорировать их приглашение, учитывая, что это единственные люди на ранчо, которых я знала.

Кроме того, это была хорошая возможность попытаться разузнать что-нибудь полезное, пока Рив был в отъезде и не мог бросать им предупреждающие взгляды всякий раз, когда я спрашивала о чем-нибудь интересном.

К сожалению, они оказались как скрытными, так и уклончивыми. Любой наводящий вопрос они игнорировали. А стоило только спросить о чем-нибудь, как ребята начинали рассказывать о чем угодно, но только не о том, что меня действительно интересовало.

А потом Паркер совершил промах.

За едой все трое выпили немало пива, но к концу ужина только Паркер был скорее пьян, нежели трезв.

Я уже ни о чем не спрашивала, как вдруг он оперся локтем о стол и, положив подбородок на руку и подняв на меня помутневшие глаза, произнес:

– Знаете, а ведь Эмили первая женщина из тех, кого он привозил сюда, у которой нет наркозависимости. Здорово, да?

– Паркер, – предупредил Брент.

– Я просто хочу сказать, что приятно, для разнообразия, пообщаться с порядочной девушкой. – Паркер пьяно улыбнулся. – Ты как глоток свежего воздуха, Эмили.

Большую часть ужина Чарли молчал, но теперь и он подал голос:

– Тебе никогда не нравилась его бывшая девушка, но это еще не означает, что она была непорядочной.

Паркер встал и ударил кулаком по столу.

– Нет, она была непорядочной. И ты прав – не нравилась. Потому что она была жутко требовательной занозой в заднице. И я рад, что она больше не с нами, даже несмотря на то, как именно все за...

– Паркер! – Брент отвесил ему подзатыльник. – У тебя слишком длинный язык. Попридержи его.

До этого момента я даже не осознавала, что начинала искренне верить, будто Рив не имел отношения к смерти Эмбер.

– Что значит «несмотря на то, как все закончилось»?

– Забудь. Ему не стоило этого говорить, – ответил Брент.

– Однако он сказал. И теперь я хочу знать, что произошло. – Мне нужно было знать. – Что ты имел в виду, Паркер?

Паркер взглянул на Брента и Чарли, а потом на меня.

– Я точно не помню. Я пьян.

Чарли тоже вставил свои пять копеек:

– Он просто имел в виду, что они не очень хорошо расстались. Это слишком личное. Работнику не стоит болтать подобное о своем боссе, по многим причинам. Если хочешь узнать больше, тебе стоит спросить Рива.

И на секунду я подумала, что действительно могла спросить. Надоело оказываться в тупике. Надоело с каждой новой информацией метаться, как йо-йо, от одной теории к другой. (Примеч. Йо-йо – игрушка, состоящая из двух одинаковых по размеру и весу дисков, скрепленных между собой осью, на которую веревка надевается петелькой. Работает по принципу маятника Максвелла и гироскопа). Туда-сюда. Да и давненько я уже не расспрашивала Рива о его прошлом. Возможно, пора попробовать еще раз.

И раз уж он вернется только завтра вечером, у меня было время продумать речь.

Или сдрейфить. Любой вариант возможен.

* * *

Сотрудники разошлись около девяти, и в доме вдруг стало очень тихо. Это заставило меня нервничать, особенно после слов Паркера. Я уже опасалась Рива, зная, что он мог участвовать в убийстве Эмбер. Но если персонал тоже побаивался его, то получалось, что я даже в большей опасности, чем предполагала. Кто угодно мог явиться по мою душу. В любое время. О чем, черт возьми, я думала, когда отправлялась с Ривом в эту поездку?

Вот черт. Внезапно я вспомнила, что забыла взять у Джо новый одноразовый телефон перед отъездом. И уже давно удалила из контактов его настоящий номер. Поэтому мало того, что у меня не было возможности связаться с ним, если бы мне понадобилось, так еще и никто не знал, где меня искать.

Попыталась заснуть, но лишь ворочалась, разрываясь между паникой и чувством одиночества. Я скучала по Риву не зависимо от того, правильно ли все истолковала – действительно он совершил нечто дурное, или же наоборот. Спустя час безуспешных попыток заснуть, накинула на пижаму халатик и спустилась в комнату для отдыха, чтобы посмотреть телевизор и занять мысли чем-нибудь другим.

Двадцать минут переключала каналы и не могла найти ничего интересного. И когда уже готова была сдаться и просто взять электронную книгу, на экране телевизора появилось знакомое лицо. Крис Блейкли.

– Это не теория. Не догадки. Это факт, – сказал Крис. Это было одно из тех вечерних шоу, где ведущий сидел за столом, а гость в современном кресле. Не самое популярное, кстати. Но учитывая текущий карьерный статус Криса, на раскрученное его бы не позвали. Я даже не узнала интервьюера – просто какая-то рыженькая женщина с очень большими губами.

Это можно было хотя бы посмотреть. Я отложила пульт в сторону и поудобнее устроилась на диване.

– Но вы до сих пор ничего не разъяснили, – сказала губастая.

– Я не собираюсь рассказывать обо всех причинах, по которым уверен, что это сделал он. А под причинами подразумеваю доказательства. Мисси убили. Она знала слишком много лишнего, и Рив Саллис об этом позаботился.

Мое сердце ушло в пятки. Ох, нет. Нет, нет, нет. Он только что...

– Если это действительно такие неопровержимые доказательства, как вы утверждаете, то как Рив Саллис, по-вашему, избежал суда? – губастая смотрела на него скептически, что вызывало восхищение, учитывая, как в Голливуде любили раздувать скандалы из ничего.

Крис самодовольно откинулся на спинку кресла.

– Он богатый и могущественный. А богатым и могущественным людям, время от времени, спускают с рук их преступления. Это закон капитализма. Особенно худо приходится, когда у этих богатых и могущественных людей есть связи с еще более богатыми и могущественными.

А теперь он намекал на мафию. Я напряженно выпрямилась, желая выключить телевизор и не слышать этого, но мне необходимо было узнать, что еще скажет этот придурок.

– Какие именно связи вы подразумеваете?

– На этот вопрос я не могу ответить. – Боже, Крис. Остановись. Но он не остановился. – Однако это люди, которые вне закона.

– Правительство?

– Нет. Вне закона в плохом смысле. Я говорю о людях, которые ведут преступную деятельность.

Я съежилась. Она намеревалась спрашивать его, пока не вытянула бы что-нибудь на поверхность. Именно так работали подобные ей интервьюеры. Неужели Крис этого не понимал?

И, конечно же, ее следующим вопросом было:

– Как мафия?

У меня перехватило дыхание. Блядь. Просто... блядь.

Наконец, выражение лица Криса стало обеспокоенным.

– Я и так уже слишком много сказал. Добавлю лишь, что Рив Саллис не без грешка. Конец истории.

Испытываемые мной в данный момент эмоции нельзя было описать одним словом «раздражение». Вот «злость» – уже ближе. Я была в бешенстве. И напугана. Если Крис продолжит трепаться, то непременно попадет в беду. Неужели смерть Мисси совсем ничему его не научила? Не стоило и говорить, что эти его причины в итоге привели бы к Джо. Привели бы ко мне. К Риву. А я не просто стояла в сторонке – я была в самой гуще событий. Крис тоже оказался бы в центре внимания, и кому тогда пришлось бы платить за последствия?

Я сомневалась, что только ему.

Смотреть дальше это интервью было невыносимо. Я никак не могла найти пульт, поэтому просто подошла к телевизору и выключила его, прежде чем услышала очередные слова Криса.

Повернувшись, я увидела Рива. Он стоял в дальнем конце комнаты в темно-синем костюме. Галстук был развязан, а пуговицы на пиджаке расстегнуты.

На моих губах непроизвольно появилась улыбка. Как бы я ни была обеспокоена словами Паркера, все это время на моих плечах тяжелым грузом лежала тоска. Я скучала по Риву. Искренне по нему скучала. Гораздо сильнее, чем могла себе и ему признаться. И уже хотела броситься к нему в объятия, вопреки тому, ожидал Саллис этого или нет.

Но заметила, как прищурены его глаза, и каким хмурым было выражение его лица. Похоже, он слышал, как минимум, последнюю часть интервью. Вряд ли Рив мог предположить, что я обо всем была осведомлена, верно? В смысле, я осведомлена, конечно, но у него-то не было повода об этом догадываться. И вряд ли он мог знать, что информацию, которую Крис сливал телевизионщикам, мы выяснили с ним вместе.

Хотя до этого Рив уже строил предположения по поводу моих отношений с Крисом. Не слишком ли самонадеянно было с моей стороны верить, что он ни о чем не догадывался?

Видит Бог, я в этом сомневалась. Напряжение буквально вырывалось из него, словно летняя буря, раскатываясь по комнате подобно вспышкам молний.

Это охладило мой пыл, и я скрестила руки на груди. Надеясь, что просто раздувала из мухи слона, решила вести себя как ни в чем не бывало и улыбнулась.

– Ты вернулся раньше. Я думала, ты приедешь только завтра.

Его измученный взгляд встретился с моим.

– Ты думаешь, что это сделал я?

– Сделал чт...

Я уже почти закончила фразу, когда поняла, о чем он спрашивал. И тут же замолчала, не зная, что ответить. Я не была готова солгать. Не была готова сказать правду.

Едва контролируемым голосом он повторил вопрос:

– Ты думаешь, что это сделал я?

Я даже не вздрогнула.

– А это сделал ты?

Рив на несколько секунд прикрыл глаза, и его плечи едва заметно опустились. А когда вновь взглянул на меня, пренебрежительно спросил:

– А это имеет значение?

– В смысле? – Конечно, это имело значение. Его ответ имел очень большое значение.

– Потому что некоторые люди делают выводы, не заботясь о том, верны они или нет. Я думал, что ты не относишься к такому типу людей. Полагаю, я ошибся. – Рив отвернулся от меня и вышел из комнаты.

Я бросилась вслед за ним, крича ему в спину:

– Какого черта ты сделал такое предположение? Потому что пришел и застал меня за просмотром интервью? Это ведь были не мои слова. А Криса.

– Криса, который является твоим другом.

– Это еще не означает, что я разделяю его мнение. У меня есть собственное. – Это было не совсем честно с моей стороны. Я считала, что Рив каким-то образом все же был причастен к смерти Мисси.

Но это были лишь мои мысли. Сердце же протестовало.

– Когда я спросил твое мнение, ты ответила вопросом на вопрос. – Рив поднимался по лестнице наверх к спальням, перепрыгивая через две ступеньки за раз. – Очень непохоже, что у тебя на этот счет есть собственные мысли. Или я ошибаюсь? А даже если и есть, ты явно не намерена ими со мной делиться.

Я последовала за Ривом, почти срываясь на бег, чтобы не отставать.

– У меня нет ответа на твой вопрос. Значит, я не разделяю мысли Криса. Поэтому и спросила. Чтобы не строить пустых предположений.

В своей спальне Рив снял пиджак и бросил его на кресло, а потом стал расстегивать запонки на рубашке.

Я остановилась в дверях.

– Проблема в том, что я смотрела на Криса? Ты ревнуешь?

– Крис тут ни при чем. – Рив положил запонки на прикроватную тумбу и повернулся ко мне. В его глазах плескались ярость и боль. – И это был неверный ответ, Эмили. Ты должна была сказать «нет».

– Что? – Я была застигнута врасплох как словами Рива, так и неожиданной вспышкой его ярости.

– Что слышала. – Рив потянулся к галстуку, чтобы снять его. И его поза, и тон голоса – все в нем говорило о том, что он вполне мог бы применить его ко мне.

Но Рив скомкал галстук и сунул в карман. Чтобы использовать позже, наверное. Чтобы обернуть его вокруг моей шеи, когда устанет от разговора. Натянуть и удерживать, наблюдая, как медленно меня покидает жизнь.

Только я не верила, что он мог так поступить. Не со мной. Это было просто шестое чувство, не основывающееся на фактах.

Вот насчет Мисси я не знала, что и думать.

– Я была честна с тобой, когда сказала, что мне нечего ответить. Но ты хотел, чтобы я просто автоматически начала заступаться за тебя?

– Да. Хотел. Мне не кажется странным надеяться, что женщина, с которой я сплю, будет на моей стороне. Извини, что не включил это в список ожиданий, прежде чем привез тебя сюда.

Это прозвучало так неожиданно, что я почти пожалела о том, как ответила ему.

А потом взглянула на ситуацию в целом, но ничего не увидела. Ох, нет. Этого просто не могло быть. Он не испытывал ни капли раскаяния. Я многое готова была понять и принять, почти все, но только не это.

И вслед за осознанием этого факта пришла злость.

– Ты ведь не серьезно. – Рив стоял ко мне спиной и расстегивал рубашку. – Ты ведь не можешь ожидать, что я буду точно знать, виновен ты или нет? Ты же сам мне говорил, что опасен. Сам убедил в этом. Хотел, чтобы я тебя боялась. А теперь желаешь, чтобы я слепо верила, будто ты никогда не делал ничего плохого? Не в это ты заставил меня поверить.

– Я заставил тебя поверить только в то, во что ты сама хотела верить.

– Хочешь сказать, я желаю верить, что ты убил человека? – Меня раздражали и его слова, и тот факт, что он стоял ко мне спиной.

– По крайней мере, ты хочешь верить, что я мог бы.

Тут он был прав. Это мое упущение, и я готова была уже с этим согласиться, но потом передумала, потому что, хотя и желала поделиться этим с Ривом, сейчас речь шла о другом.

Поэтому я зацепилась за его последние слова.

– Я действительно думаю, что ты мог. – Эмоции во мне чуть поутихли, но руки все равно дрожали. – Но не знаю, сделал ты это или нет.

Рив повернулся ко мне лицом. Его рубашка была распахнута, и теперь он снимал ремень.

– Да. Я мог бы. – Он медленно шел в мою сторону. – У меня есть не только деньги и связи, чтобы убить человека. Я и сам могу это сделать. Могу прервать чью-то жизнь, не задумываясь. Если это правильная жизнь. – Рив сделал еще один шаг. – Если этот человек того заслуживает. – Еще один шаг. – Если он перешел мне дорогу.

В его кармане лежал галстук, а в руке он держал ремень. Не самый подходящий момент, чтобы провоцировать его.

Но я все же это сделала.

– Мисси перешла тебе дорогу? Она была той правильной жизнью? – А Эмбер была таковой? Или я?

Прошла доля секунды без ответа, но она была такой тягостной. За это мгновение я поняла, что именно на эти вопросы искала ответы с тех пор, как встретила Рива. И стоило только ему на них ответить, как мне пришлось бы принимать ряд решений, которые принимать совершенно не хотелось. Мне пришлось бы решить, верю ли я ему, если бы он сказал «нет». А если бы сказал «да», пришлось бы решить, важно ли это для меня. Пришлось бы решить, останусь ли я с ним.

Но если нужно было принимать такое решение, то лучше сделать это сейчас, пока я пребывала в счастливом неведении. Лучше уйти, пока он только возможный убийца, чем потом решать, остаться ли мне, зная, что он убийца. Потому что я боялась, что именно так и будет. И я сильно сомневалась, что готова жить с этим.

Поэтому я решила бежать.

– Неважно, – крикнула я уже у двери. – Не отвечай. Не хочу знать. – Я стремительно понеслась в свою спальню.

Рив последовал за мной.

– Почему? Потому что если узнаешь, что я невиновен, потеряешь ко мне интерес?

Он был так близко к тому, чтобы понять меня. И так далеко. Ощущение такое, будто умирающему от жажды предложили стакан песка. Какими-то своими властными, деспотичными способами, но он пытался меня понять. И это тронуло меня. Вот только у Рива не получалось.

Я включила в комнате свет и подошла к кровати.

– Можно же не отвечать на эту ерунду, верно? – Я вытащила из-под кровати чемодан и положила его раскрытым на простыни. – Ты ведь уже все для себя решил. Это, кстати, к слову о людях, которые делают выводы, не беспокоясь о том, правда это или нет. – Я стояла спиной к двери, поэтому обернулась и увидела, что он остановился на пороге.

– Не надо, Эмили. Не провоцируй меня. – Это прозвучало почти как предупреждение. Рив был готов действовать.

– Я не пытаюсь тебя спровоцировать. Просто высказываю свое мнение. – Я подошла к шкафу и достала свои топы и майки, не волнуясь о том, что могла помять их. – Ты решаешь, каковы мои мотивы. Что я думаю. Что чувствую. Тебе настолько же наплевать на то, какая я на самом деле, насколько ты не хочешь делиться со мной собой настоящим.

Да, я старалась его спровоцировать. Дразнила его. Потому что была вынуждена задать тот вопрос, несмотря на то, как сильно мне не хотелось узнавать правду о Риве. Это была лишь последняя отчаянная попытка узнать, что случилось с Эмбер. И что могло случиться со мной.

– Это было наше негласное соглашение. Не веди себя так, будто... – Он вдруг замолчал. – Что ты делаешь?

Я бросила майки в чемодан.

– Собираю вещи.

– Ох, ради всего святого. Почему?

– Я поняла, что это бессмысленно. – Я сгребла все свое нижнее белье в охапку.

– Перестань собирать вещи.

– В нашем «соглашении» нет смысла. – И вновь вернулась к кровати.

– Перестань собираться. Ты никуда не уйдешь. – Рив переступил порог, но ближе не подошел.

Я остановилась и взглянула на него.

– Собираешься мне помешать?

Он ничего не предпринимал, поэтому я продолжила собираться.

– Я сказал перестань собирать вещи. – Рив крепко схватил меня за руку чуть выше локтя.

Все мое белье упало на пол, вместо чемодана, когда я повернулась к нему и схватила его за предплечья.

– Заставь меня, Рив. Ты же можешь. У тебя есть возможности. Возможности делать все, что пожелаешь.

Он очень легко мог заставить меня остаться. По правде говоря, нужно было только попросить.

– Я не собираюсь этого делать. Ты останешься, если сама захочешь. Я не буду заставлять. – Он отпустил меня, точнее оттолкнул, и все мои тайные надежды на отношения с Ривом рассыпались прахом. Эти надежды были спрятаны на самую высокую полку, и я притворялась, что их вовсе не существовало. Вот только теперь они обрушились с этой полки прямо мне на голову.

– Так я и думала. – Я отвернулась от Рива, чтобы он не увидел в моих глазах слезы, и наклонилась, чтобы поднять с пола белье.

– Ты должна сама решить остаться, Эмили. – Он не двигался. Просто продолжал стоять позади меня. – Я уже удерживал однажды кое-кого силой. Больше не буду этого делать.

Я взглянула на него.

– Что значит удерживал?

Он открыл рот, чтобы рассказать, но потом покачал головой.

– Не собираюсь отвечать. Я уже все сказал. Делай что хочешь. – Рив развернулся и вышел из спальни.

О, черт, нет. Он ушел, а ведь, возможно, говорил об Эмбер. Но не по этой причине я хотела услышать больше, а потому, что Рив впервые поделился со мной чем-то по-настоящему важным. Это было сродни получить дозу. И мне, словно наркоманке, хотелось получить еще. За это стоило сражаться.

Поэтому я буквально вылетела в коридор.

– Да ты чертов трус.

Рив остановился перед дверью в свою спальню и медленно повернулся ко мне.

– Что?

– Что слышал. – Я шагнула к нему. Всего один шаг. Потому что я, конечно, была храброй, но все же не настолько. – Ты оставил это решение за мной, потому что не хочешь нести ответственность за то, что между нами происходит. Это черты не властного человека, а труса.

И теперь я поняла, что в этом заключалась истинная причина нашего спора. Не в его невиновности или вине. Проблема была в нас. В наших отношениях. В том, что происходило между нами. И как бы тяжело ни было в этом признаться, было что-то вдохновляющее в том, что Рив сражался со мной так же неистово, как и я с ним. Будто для него это тоже важно.

Прищурившись, Рив шагнул ко мне.

– Ты надо мной издеваешься?

А может, ему просто не нравилось, когда его провоцировали.

Нет. Думаю, дело было не только в этом. Я опустила руки и сжала кулаки, надеясь, что храбрость, которую я стремительно теряла, дойдя до кончиков пальцев, скользнет по руке обратно в сердце. Своеобразный замкнутый круг.

– Я говорю как есть. Ты несешь ответственность, Рив, хочешь того или нет. Это из-за твоего поведения я сомневаюсь в том, какой ты на самом деле. Ты ответственен за все то, во что заставил меня поверить. О нас в том числе.

От злости его глаза округлились.

– О нас? Я никогда...

Едва сдерживая ярость, я многозначительно подняла указательный палец, заставив его замолчать.

– Только посмей закончить это предложение. Потому что ты это сделал. Говоришь одно, но поступками демонстрируешь совсем другое. Убеждаешь, что я для тебя не особенная, а потом делаешь все, чтобы я почувствовала себя значимой. Мне это надоело. Я могу принять любую реальность, но должна знать, какая она. Ты хочешь, чтобы я решила, остаться мне или уйти? А давай поступим так: либо ты определяешься, кто я для тебя, либо я ухожу.

Мы зашли в тупик, когда я поставила этот ультиматум, и потому просто стояли и мерили друг друга тяжелыми взглядами. Я не намеревалась его произносить, но теперь, когда слова все же сорвались с моих губ, собиралась отстаивать их. Мы оба знали – я принадлежала Риву. Но я для него либо игрушка, либо ценный приз. И я хотела, чтобы он принял решение.

Но Рив молчал.

Он стоял на своей позиции, а я на своей. И никто из нас не хотел уступать. И чем дольше я позволяла ему молчать, тем слабее становилась сама. Но если уж идти, то до конца.

Поэтому развернулась и направилась к себе, чтобы закончить сборы.

В глазах стояли слезы, пока я выгребала из шкафа одежду и перекладывала ее на кровать. Одну за другой снимала вещи с вешалок и укладывала в чемодан. Я не хотела уезжать. Но не могла остаться. Только не так. Лучше уж уехать. Я начала все это, чтобы спасти Эмбер, но раз ничего не вышло, то оставался шанс спасти хотя бы себя.

А потом, между всхлипами, я услышала Рива. Услышала его позади себя. Он подошел так тихо и незаметно, что мое сердце неистово забилось в груди.

Рив подошел еще ближе. Встал прямо за моей спиной, и мне стало любопытно. Галстуком? Или все же ремнем? Я смиренно ждала. И решила не бороться. Это не имело значения. Рив бы все равно победил, так что я смирилась. А после он бы выбросил мое тело на свалку. И никто никогда не искал бы меня. Я была бы всеми забыта.

Я ощущала спиной жар его тела. Слышала его вдохи. А потом он тихо произнес:

– Меня там не было.

Я не двигалась, не дышала.

– Я не имею к этому никакого отношения. Там проходила вечеринка. Я трахал на пляже другую женщину. Других женщин. И мы записывали это на телефон, ради удовольствия. Я не знал, что Мисси искала меня. Не знал, что она пошла к скалам. Я отправил запись одной из девушек. Там было указано время съемки. Поэтому у меня железное алиби. Могу показать, если хочешь.

Я едва заметно покачала головой. Если бы, чтобы поверить в его невиновность, мне нужно было увидеть время записи, то между нами точно ничего не вышло бы. Я не просила доказательств. Лишь поделиться своей историей, и он это сделал. Несмотря на то, верила я ему или нет.

И я верила. Просто потому, что Рив этого хотел. Ему необязательно было рассказывать мне об этом – ведь он ни с кем не делился этой историей. А со мной сейчас поделился. Правда или ложь, но это означало, что он хотел, чтобы я осталась. Поэтому я ему поверила.

На самом деле поверила, что это могло быть правдой.

Однако я все же не повернулась к нему, потому что потребовала у Рива еще кое-что, чтобы остаться.

– Это ей ты не давал уйти?

– Нет, была другая женщина. Мисси для меня совершенно ничего не значила. Я ее трахал. Она была рядом только для этого.

Я повернула голову и заглянула в его глаза.

– Как я?

Рив усмехнулся.

– Нет. Не как ты.

Я полностью развернулась к нему, вся внимание.

– А чем мы отличаемся?

– Во-первых, она была психованной наркоманкой. А во-вторых, мне было бы не все равно, если бы ты ушла. – Он с ожиданием смотрел на меня, видимо, надеясь, что я поняла его. Что хотя он и не дал мне желаемого и не ответил, что я все-таки для него значила, это было уже что-то.

И это что-то действительно имело значение. Оно быстро осело в моей душе, подарив новую надежду.

Но я не хотела раскрывать перед ним чувства. Потому что мне этого было недостаточно.

Я обняла себя руками.

– А кем ты хочешь, чтобы я была для тебя, Рив?

Он устало провел руками по лицу.

– Эмили. Я ничего не хочу от тебя. Это ты меня соблазнила.

Я тут же среагировала.

– Стараешься, чтобы я не забывала об этом?

Рив склонил голову и, прищурившись, взглянул на меня.

– Ты дашь мне договорить?

– А ты собираешься сказать что-нибудь полезное?

Его глаза сверкнули так, будто он мечтал отшлепать меня по попе. Игнорируя трепет внизу живота, я отстаивала свою позицию.

Рив опустил взгляд на мои губы, уголки которых обиженно опустились. Он потянулся и прикоснулся кончиками пальцев к одному из них.

– Я хочу с тобой куда более серьезных отношений.

Я удивленно приоткрыла рот, и Рив убрал руку.

– Но с прошлыми отношениями я облажался так сильно, что под конец едва их узнавал. И не уверен, что любые будущие отношения будут чем-то отличаться.

– Расскажи мне, что тогда случилось. – Я опустила руки, отчаянно желая прикоснуться к нему, но страшась потерять почву под ногами. – Расскажи, и может тогда я смогу помочь тебе избежать тех же ошибок снова. – И на этот раз я спросила не ради Эмбер. Я спросила об этом ради нас.

Рив опустил взгляд в пол.

– Нет. Это было очень нехорошо с моей стороны.

Вот теперь я подумала об Эмбер. Потому что невозможно было, услышав, что он сделал что-то плохое, не представить самое худшее. Особенно когда я знала, что случилось с ней в итоге.

И пусть в эту минуту вспомнила о ней, я уже сомневалась, была ли она сейчас важна.

Рив вновь поднял на меня взгляд.

– Я не хочу, чтобы ты об этом знала.

– Вообще? – Он промолчал, и я попыталась убедить его. – Ты можешь рассказать мне. Это ничего не изменит.

– Тогда неважно, знаешь ты или нет.

Мы ходили по кругу. Один шаг вперед, затем шаг назад. Я на мгновение прикрыла глаза и схватилась за простынь позади себя, чтобы удержаться и не коснуться Рива.

А потом взглянула на него и, наконец, спросила:

– Что ты хочешь, чтобы между нами было, Рив? Определись.

Он неотрывно смотрел мне в глаза. Просто стоял, позволяя пламени между нами мерцать и вспыхивать, а потом скользнул взглядом вниз, вдоль шеи, и задержал его на моей взволнованно вздымающейся груди. Рив вновь протянул руку, чтобы обхватить ее.

И я инстинктивно прильнула к его ладони.

Он очерчивал подушечкой большого пальца мой сосок, пока тот не затвердел. А потом повел рукой ниже. Рив подошел еще ближе, подняв взгляд ко мне, а ладонью скользнув по моему бедру.

– А чего хочешь ты?

Я ответила, не раздумывая.

– Хочу столько тебя, сколько ты сможешь предложить.

– Что, если я предложу всего себя?

– Тогда я все и возьму. – Мы перешли на тихий шепот, будто так было легче произнести эти слова. Говорили настолько приглушенными голосами, что приходилось прислушиваться. Но я услышала Рива. Услышала и ухватилась за его предложение. Ухватилась за это обещание.

Он продолжил скользить рукой по моей атласной сорочке, пока не нащупал подол, а затем лениво провел пальцами по моему бедру к киске. Если бы он коснулся клитора, разговору пришел бы конец.

А я все еще думала обо всем.

– Ты правда хочешь предложить мне всего себя?

Его взгляд был уже затуманен.

– Прямо сейчас я хочу, чтобы ты кончила.

Рив встал на колени и подцепил мои трусики пальцами.

– Я приехал раньше из-за тебя. – Он начал медленно стягивать с меня кружевное белье. – Мне просто необходимо оказаться в тебе. Хочу, чтобы ты была подо мной, рядом со мной. Просто со мной. – Он освободил сначала одну мою ногу, а затем и вторую. Потом задрал ночнушку до талии и оценивающе, даже плотоядно сказала бы я, посмотрел на меня.

– И сейчас мне очень нужно, чтобы ты получила оргазм. – Положив руку на мой живот, толкнул меня на кровать. Я едва поместилась между чемоданом и краем матраса. Рив закинул одну мою ногу себе на плечо.

А потом склонил голову и прижался губами к клитору.

Я судорожно втянула ртом воздух и вцепилась одной рукой в матрас, а второй в спинку кровати. За все недели, что мы провели вместе, он доставлял мне удовольствие самыми разными способами, но никогда еще не опускался между моих ног. Возможно, потому, что Рив был эгоистичным. А может, ему это не нравилось. Или просто это не было у него в приоритете. Я не знала, в чем причина, да и не парилась по этому поводу.

Но когда Рив провел языком вдоль моих складочек, обвел мой входу и двинулся ниже, описав круг у моей попки, я поняла, почему раньше он этого не делал. Потому что просто этого не хотел. Сейчас же он медленно, не спеша, ласкал меня ртом. Такое внимание было явным посылом. «Ты для меня важна», – говорил он. – «Я хочу дать тебе все, что смогу, начиная с этого».

Я понимала, что с его стороны это был отвлекающий маневр. Понимала, что если бы сейчас сдалась, то как бы принимала его не совсем полный ответ. А еще я знала, что либо Майк, либо Донни наблюдали за нашим столь личным, интимным моментом в комнате видеонаблюдения.

Но мне было все равно. Мы нуждались в этом. Это было естественно и красиво, несмотря на то, что чего-то не хватало.

Я знала, что все еще могла позволить этому стать нашим прощанием.

Рив скользил языком на мне и во мне, пальцами прикасался к самым чувствительным местам, а ртом посасывал и покусывал. Он властвовал надо мной, но самым что ни на есть утонченным способом. В том, что он делал, не было ничего унизительного. И мне нечего было стыдиться в подобном подчинении ему. Лишь несколько эгоистично, потому что он делал это для своей выгоды, хотя и самоотверженно. Это был искренний, чувственный момент, и я подумала, что ванильный секс тоже может быть хорош.

Рив три раза довел меня до оргазма, каждый последующий был сильнее предыдущего. И каждый раз я задыхалась и теряла голову, успевая подумать лишь об одном: я больше не могу. Но Рив демонстрировал мне обратное, вновь и вновь отправляя на вершину удовольствия.

После последнего оргазма, когда я почувствовала себя слишком уставшей и ослабевшей, чтобы продолжать разговор, он опустил мою ногу, убрал прядь волос с моего лица и произнес:

– Останься, Эмили.

По моей щеке скатилась слеза, которая, должно быть, появилась после очередного оргазма. Рив стер ее пальцем.

– Я хочу, чтобы ты осталась, – повторил он снова. – Мы сможем вместе во всем разобраться. Скажи «да».

Эти слова принесли мне даже больше радости и удовольствия, чем любой из пережитых оргазмов.

– Да, – произнесла я так эмоционально, будто согласилась стать его женой. – Да.

Рив стащил меня с кровати, поставив на колени перед собой, а затем поцеловал, языком нежно лаская мой. Его губы были твердыми, но податливыми. Я чувствовала на них вкус своего желания и покорности. Такова, наверное, была на вкус мольба. Мягкая, уязвимая, обнаженная. Этим поцелуем он не брал, а спрашивал. Впервые Рив ничего от меня не требовал.

Поэтому в ответ я дала ему честность, открытость и искренность. Если раньше он был диким порывом ветра, за которым я гналась и лишь иногда могла поймать (или сама была пойманная им), то теперь между нами было затишье. Мы пребывали в гармонии. И это было началом чего-то нового. Всё теперь казалось незнакомым, неизведанным. Новый старт. Начало. Прикосновение его руки к моей щеке, несмотря на то, что он делал это уже много раз, казалось первым. Он шептал что-то так тихо, что сложно было расслышать. Я никогда раньше так не задыхалась от поцелуя. То, как болели колени, то, как крепко Рив прижимал меня к себе, наши тихие вздохи – все было в новинку.