Текст книги "Первое прикосновение (ЛП)"
Автор книги: Лорелин Пейдж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
Глава 17
После того, как бросили Лиама, мы с Эмбер провели несколько лет на элитном курорте в Мексике, обеспечив себе постоянное проживание в одном из номеров, трахаясь с менеджером и иногда с его сыном. А в остальное время ― с другими постояльцами отеля. Например, с вышедшими на пенсию мужчинами, кошельки которых были битком набиты деньгами. Они были готовы переспать с кем угодно. И секс с молодой доступной блондиночкой ― просто апогей их путешествия.
С того момента мы с Эмбер перестали быть одним целым. Хотя иногда все еще делили мужчин. Но чаще ― нет. Конечно, это было опаснее, чем проводить все время с одним мужчиной. В качестве любовницы. Но были моменты во время «мертвого сезона», когда мы получали куда меньше внимания, чем нам хотелось бы. Правда благодаря системе обслуживания «все включено» мы всегда были сыты, но иногда на какие-то мелочи для себя денег не хватало. Например, на эпиляцию воском, педикюр и противозачаточные. Раз в пару месяцев мы тратили кучу денег на курс антибиотиков в клинике, чтобы разобраться со всеми ЗППП, которые могли подхватить. (Примеч. ЗППП – заболевания, передающиеся половым путем). Дважды я ждала у кабинета, пока Эмбер делали аборт, а потом провожала ее в наш номер. После этого мы устраивали себе разгрузочные вечера и выпивали, сидя на пляже. И не обсуждали то, что происходило в наших жизнях.
Но насколько рискованно бы это ни было для нашего здоровья, все же, я решила, что так безопасней. В эмоциональном плане. Так никто не сблизился бы со мной. Никто не узнал бы реальную меня. Или я просто так уверяла себя.
Мне было двадцать один, когда Эмбер впервые выручила меня.
Все началось там, где мы часто заводили интрижки в прошлом ― в баре. Мы с Эмбер наслаждались вечерними шоу, а потом сидели за барной стойкой и ждали, пока кто-нибудь подойдет к нам. Кто-то обязательно обращал на нас внимание. Эти мужчины были, как правило, старше моего отца. Но однажды я познакомилась с богатеньким студентом по имени Аарон. Он рассказал мне, что провел все лето на курорте, продавая рискованные акции богатым старперам. «Мы так похожи», ― подумала я тогда. ― «Оба охотимся на морщинистых республиканских толстосумов».
Мне понравилось чувствовать в ком-то родственную душу. И Аарону, казалось, я тоже понравилась. Он купил мне симпатичные вещицы в сувенирном магазине. Покатал на яхте своего отца. Затащил в постель. Аарон был наглым, самоуверенным мудаком. Но он нравился мне. Нравились его извращения в постели. Иногда он связывал меня или использовал зажимы на сосках. Временами надевал на мою шею ошейник. Иногда мог ударить, и это было довольно-таки чувственно. Но подчас он мог ударить меня, и это приносило лишь боль.
Бывало он заставлял меня спать с другими мужчинами. С мужчинами, которые были заинтересованы в совместном с ним бизнесе, но нуждались в дополнительном «стимуле». И Аарон предлагал в качестве стимула меня. А когда я этого не хотела, когда эти мужчины были чересчур грубы и напористы, я говорила ему «нет». Но он все равно заставлял меня это делать. Много раз я приходила к нему избитой, истекая кровью. Тогда он говорил, что любит меня, говорил, какая я хорошая девочка. Говорил, что я помогу заработать ему еще одну сотню тысяч. А потом Аарон бросал мне тряпку и говорил, чтобы привела себя в порядок.
То время, пока я была с ним, мы с Эмбер каждый день встречались у бассейна. Но я лишь улыбалась и расплывчато объясняла ей, откуда у меня раны. Конечно, я в любой момент могла рассказать ей, откуда на самом деле эти отметины, но что я могла ей сказать? Аарон не применял ко мне насилие. Нечасто, по крайней мере. Многое, что он делал в постели, мне нравилось. Я страстно желала этого. А раз так, то с остальным мне просто следовало смириться.
Лето подходило к концу, и Аарон отчаянно хотел успеть заработать как можно больше денег. Отец поставил перед ним цель, которая, казалось, была недостижимой. Но со мной в качестве секретного оружия, Аарон подобрался к ее выполнению гораздо ближе, чем мог себе вообразить. Он стал одержим идеей достигнуть этой цели. Это значило, что стали выше и его требования по отношению ко мне. Он стал больше принуждать меня. Велел развлекать все больше своих клиентов. То, что они вытворяли со мной, становилось все развратнее и развратнее.
Но когда я не могла оправдать их ожиданий, Аарон вымещал злость на мне. Однажды ночью он перешел грань. Обращался со мной так, как ни с одной женщиной нельзя обращаться. Я кричала, но была не уверена, что когда-нибудь смогла бы сказать ему «нет».
Весь следующий день я провела в комнате Аарона, свернувшись калачиком на грязных и окровавленных простынях. Когда он ушел поработать, я все еще лежала. Вероятно, это был мой шанс пойти и попросить у кого-нибудь помощи, но мне было слишком больно. Вечером, когда Аарон вернулся, он просил прощения. Но так жестоко. Так, как мне бы понравилось, если бы я не была в таком плачевном состоянии.
Я была практически в бессознательном состоянии, когда на пороге появилась Эмбер. Было непонятно, как она нас нашла, но я слышала ее крики и плач.
– Слезь с нее, ― кричала она. Снова и снова.
Звук ее голоса привел меня в чувства, и впервые за несколько часов я осознала, что происходило со мной. Осознала, что меня избивали, мучили и трахали одновременно.
Эмбер не представляла для него никакой угрозы. Поэтому у него не было причин останавливаться.
– Ей это нравится, ― сказал Аарон. ― Ты знала это о своей подруге? Что она любит, когда ей причиняют боль. И она даже больше, чем шлюха, потому что делает это бесплатно.
Эмбер потянулась к нему и схватила его за плечо. Я вспомнила, как подумала о том, чтобы помочь ей. Или сказать, что Аарон был прав. Что мне это нравилось. А даже если и нет, то я готова была это терпеть.
Но потом он обмяк на мне. Я посмотрела через его плечо и увидела Эмбер, стоящую с почти полной бутылкой текилы в руке. С разбитого стекла капала кровь. Кровь капала на меня. Не моя, его кровь.
Она столкнула с меня его тяжелое тело, не утруждая себя тем, чтобы проверить пульс Аарона, проверить, дышал ли он. Эмбер завернула меня в плед и отвела в наш номер.
В течение следующих двух суток я только спала, время от времени просыпаясь. И каждый раз видела, что Эмбер была рядом. Она ухаживала за мной. Кормила, давала обезболивающее, которое стаскивала у кого-нибудь. Привела меня в порядок, смыв с моего тела кровь и сперму теплым полотенцем.
И Эмбер разговаривала со мной.
– Когда почувствуешь себя лучше, мы вернемся в Штаты, ― сказала она. ― Мы снова будем делать все вместе, чтобы больше не попасть в подобную ситуацию.
Первым, что я спросила у нее, когда смогла говорить, было:
– Как думаешь, он мертв?
Она покачала головой и ответила искренне:
– Я не знаю.
Позже я рассказала ей, что это продолжалось все лето. Она обняла меня, сидя на кровати, расплакалась и, поглаживая по волосам, спросила:
– Почему же ты мне не рассказала?
– Не смогла, ― ответила я.
И это было правдой. У меня было столько возможностей рассказать ей обо всем, но я так и не произнесла эти слова. Потому что частично мне нравилось происходящее. Потому что я была слишком привязана к тому, что Аарон иногда давал мне в постели, чтобы понять, когда он заходил слишком далеко. Это можно было сравнить с тем, как Эмбер была зависима от кокаина, который регулярно приносил ей менеджер отеля.
Она неправильно меня поняла, решив, что я молчала, потому что Аарон угрожал мне.
– Нам нужен секретный код, ― сказала она. ― Какое-нибудь слово. Что-то, что мы сможем сказать друг другу, если будем нуждаться в помощи, и чтобы кроме нас никто ничего не понял.
Я сохраняла молчание. А что можно было сказать? Она спасла меня от чего-то, на что я с готовностью согласилась. От кого-то, о ком я по необъяснимой причине тогда мечтала. От кого-то, кого Эмбер, возможно, убила, и кто, возможно, убил бы меня, если бы она вовремя не пришла.
Я любила ее за это. И совсем чуть-чуть ненавидела.
На ее айподе тихо играла какая-то незнакомая мне грустная мелодия, которую Эмбер поставила на повтор. Она всегда так делала, когда находила новую любимую песню.
– Что это играет? ― спросила я, больше заинтересованная в том, чтобы сменить тему, а не узнать, что это за песня.
– Нравится? Мне ее дал послушать один из мужчин, с которым я познакомилась на прошлой неделе. Это кавер на песню Леонарда Коэна «Знаменитый синий плащ».
– Красивая мелодия, ― сказала я. А потом закрыла глаза, надеясь провалиться в вечный сон.
Но Эмбер потрясла меня за плечо.
– Я серьезно, Эмили. Нам нужно кодовое слово. Это может быть что угодно. ― Она сделала паузу, ожидая, когда я соглашусь.
Когда я ничего не ответила, она сказала:
– Как насчет «синий плащ»? Благодаря этой песне мы сразу же запомним его. Как тебе? Эм?
– Хорошо, ― согласилась я, не открывая глаз. ― Мне нравится.
– Тогда решено.
Она казалась очень довольной, будто это автоматически предотвратило все несчастья, которые могли бы с нами произойти.
Но Эмбер не осознавала одного. Фраза «синий плащ» не могла мне помочь. Ведь какая польза от кодового слова, если я знала, что никогда им не воспользуюсь?
Глава 18
Мы завершили съемки нового сезона «Следующего поколения» в последнюю пятницу марта. В тот же вечер Крис Блейкли написал мне, что вернулся в город. Я позвонила ему с одноразового телефона и договорилась с ним о встрече на ближайший понедельник.
Выходные, как и все предыдущие, я провела с Ривом. Я покинула его дом в воскресенье ночью и не ждала от него вестей раньше пятницы. И только собралась в понедельник днем к Крису, как Рив удивил меня звонком.
– Я скучаю по тебе, – сказал он, и по моей спине побежали мурашки. – Съемки у вас закончились, поэтому ты должна была остаться вчера на ночь.
Он никогда не приглашал меня, просто говорил, когда я должна была прийти, а когда уйти.
Было ли нормальным то, что меня это заводило?
Я придерживала телефон плечом, пока собирала волосы в хвост.
– А как же правило, – поддразнила я. – Согласно ему, должно пройти еще два дня, прежде чем я смогу находиться у тебя среди недели. Мой двухмесячный испытательный срок закончится не раньше первого апреля.
По правде говоря, я уже чуть ли не минуты считала до этого момента. И не только потому, что ждала, когда он отправится со мной на курорты, но еще и потому, что устала разрываться между двумя жизнями.
К тому же, с каждым днем, проведенным без поисков Эмбер, все легче забывалось то, что мне вообще нужно было ее искать.
– На хрен два дня, – сказал Рив.
– И что это значит?
– Это значит, что управляющий ранчо в Вайоминге сейчас находится в городе вместе с частью персонала.
При упоминании Вайоминга я чуть не выронила телефон, ведь это было последнее место, где видели Эмбер.
– Я должен встретиться с ними днем, – продолжал Рив. – И еще я пригласил их вечером к себе на ужин. И решил, что ты присоединишься к нам.
– Серьезно?
Я была почти одинаково взволнована тем, что он хотел похвастаться мной, как и тем, кому Рив хотел меня показать.
– И позже, если все пройдет хорошо, я собираюсь трахнуть тебя в попку. Подготовься, если считаешь нужным.
Из меня вырвался куда более нервный смешок, чем мне хотелось бы.
– Спасибо, что предупредил.
– Пожалуйста, мне было приятно. – Его голос был низким и хриплым. – И тебе будет тоже.
Когда мы закончили разговор, я прижала телефон к груди и постаралась все обдумать. Сердце бешено колотилось. После стольких ожиданий, после всего того времени, которое все дальше и дальше отдаляло меня от шанса найти Эмбер, у меня наконец-то случился прорыв. И хотя вряд ли мне представится шанс спросить о чем-нибудь полезном персонал из Вайоминга, это уже хоть что-то. Это возможность, которой я собиралась воспользоваться по максимуму.
Однако мой пульс зашкаливал не только из-за ожидания ужина. Планы после тоже беспокоили меня. Хотя и не возражала против них, естественно. Скорее наоборот, они волновали меня. Я была с мужчинами, которые доставляли мне лучшие в жизни оргазмы именно таким нетрадиционным способом. Но еще также была с мужчинами, которые причиняли мне такую боль, что я теряла сознание. Так что не могла согласиться на это без тревоги в душе.
По правде говоря, на такое я вообще никогда не соглашалась. Но поскольку всегда полностью отдавалась во власть мужчин, то и не отказывала тоже. Иногда это играло мне на руку. Но чаще всего... Что ж, почти всегда, когда дело касалось анального секса, приятного было мало.
Рив до сих пор не заходил слишком далеко, но я не сомневалась – он мог. Я знала, что иногда он хотел зайти дальше. Вопрос был в том, достаточно ли я ему доверяла? Верила ли, что он будет осторожен? И имело ли это вообще значение? Потому что я чертовски хорошо знала, что сама не понимала, когда для меня слишком.
* * *
Целый час мы с Крисом проговорили о роли в «Следующем поколении». Я дала ему несколько советов по составлению резюме и посмотрела, как он отыгрывал отрывок сценария. Теперь нужно было плавно перейти к теме про Мисси.
Правда, я пока не придумала, как это сделать. Стоило ли вскользь упомянуть о ней, либо же просто прямо спросить?
– Эй, кстати, спасибо за помощь, – сказал Крис. – Позволь налить тебе пива в знак признательности. – Он вскочил с диванчика и направился к холодильнику.
Я сделала глубокий вдох.
– Гм. Я тут размышляла кое над чем с нашей последней встречи.
Видимо, спросить прямо в лоб.
– Выкладывай. – Крис захлопнул ногой дверцу холодильника и вернулся ко мне с двумя бутылками пива «Корона».
Пора.
– Мисси Матайя.
Я притихла, задумавшись, не являлась ли эта тема деликатной.
Он замедлил шаг и, очевидно, напрягся.
– Что насчет нее?
Выходит, тема деликатная. Нужно действовать осторожно, мягко.
– Ну, она загадка века. Я никогда не встречала кого-то, кто лично знал ее. – Я сделала паузу, надеясь, что все это выглядело невинным любопытством. – И ты говорил, что был на курорте Саллиса одновременно с ней, значит, ты был там, когда она встречалась с ним?
Он открыл бутылку пива и протянул ее мне.
– Да. Именно так.
– Проклятье. – Я сделала большой глоток и позволила паузе повиснуть в воздухе, надеясь, что Крис немного проявит инициативу. Однако он этого не сделал, так что пришлось продолжать мне: – И?
– И... Что? – Крис изучал меня. – Ты хочешь знать мое мнение касательно того, не он ли убил ее?
Он казался раздраженным, но я не была намерена отступать. Потому чуть задрала подбородок.
– Да. Хочу.
Крис пристально всматривался в мои глаза. А затем, резко выдохнув, покачал головой и сделал глоток пива.
Я чувствовала себя жуткой сплетницей, жаждущей подкормиться очередным слухом. Впрочем, как и все, кого можно было встретить в Голливуде. Желтая пресса, папарацци, домогающиеся знаменитостей, фанаты. Я испытывала к себе такое же отвращение, как и он.
Мне оставалось лишь смириться с этим.
– Заезженная тема, да? Прости. Мне просто очень любопытно. Я не такая сволочь.
Именно это Крису, казалось, и было нужно услышать.
– Все нормально. Люди все время поднимали эту тему. Надоело, конечно, но с тех пор прошло много времени, так что все хорошо. – Он сел напротив. – Раньше было тяжело об этом говорить, это да.
– Понимаю. Потерять друга – всегда непросто. Вне зависимости от обстоятельств.
Хоть это я сказала искренне, от чистого сердца. Это так похоже на сценарий моей собственной жизни.
Крис сделал несколько больших глотков пива.
– Мне повезло тогда. Я мало работал и смог провести с ней много времени в последние месяцы ее жизни.
– Поэтому ты поехал на курорт в Палм-Спрингс?
Он кивнул.
– Она звонила мне, жаловалась, что ей одиноко, и я мчался на выручку. Мы зависали вместе, пока мне не назначали очередное прослушивание. Тогда я ехал назад в город. Хорошие были времена.
Я дала ему минутку насладиться воспоминаниями, а потом спросила:
– Почему она чувствовала себя одиноко? Разве она не встречалась с Ривом Саллисом?
Было очень странно и так необычно произносить его имя. Будто мы вовсе не знакомы.
Это казалось почти предательством.
– Да, встречалась. – В его голосе ощущалась едва сдерживаемая ненависть. – Именно из-за этого кретина она себя так и чувствовала. Его почти никогда не было рядом, а если и был, то Рив обращался с ней, как со своим имуществом. Как будто Мисси была игрушкой, которую он лишь брал с собой на мероприятия и заставлял делать минет. В остальное время он просто забывал о ее существовании. Оставлял одну с вполне четкими инструкциями: никуда не ходить, ни с кем не разговаривать. Я был одним из немногих друзей Мисси, с которыми ей было разрешено видеться.
Теперь это было еще больше похоже на предательство. Конечно, это лишь взгляд Криса на их отношения. Потому что я прекрасно знала, что на поверхности все выглядело совсем иначе. Мне было что сказать, и я могла заступиться за Рива, но решила прикусить язык.
– О, и она рассказывала мне, что в постели ему нравятся всякие извращения. – Крис так произнес слово «извращения», будто это омерзительно.
– Например? – спросила я сквозь сжатые зубы.
– Боже, да я уже и не помню. Но точно какая-то очень дерьмовая хрень. – Он откинулся назад, расположив руку на спинке дивана. – Саллис приводил в спальню других людей. Это я помню. Иногда, чтобы они понаблюдали. А иногда устраивал оргию. Риву нравилось, когда Мисси прилюдно отсасывала ему. Еще хуже, когда его не было рядом. Он одалживал ее своим приятелям. Давал им повеселиться с ней от души.
Забавно, что я только сейчас заметила, насколько Крис правильный. В постели он несомненно был альфа-самцом: немного грубым, любил пошлые словечки. Но вне ее он – романтик. Я отреклась от своего прошлого и позволяла себе думать, что этого мне достаточно.
Сейчас же стало очевидно, что это не так. Все, что Крис перечислил, звучало для меня не извращенно, а скорее возбуждающе. Его слова меня разозлили, и я почувствовала необъяснимую ревность.
Я заставила себя сделать глубокий вдох и спросила:
– Что на этот счет думала Мисси? – Вот, что было по-настоящему важно.
– А ты как думаешь? – Вряд ли он хотел услышать мой ответ. К счастью, ждать Крис не стал. – Это было ужасно, унизительно. Но она не могла его бросить. Никогда не понимал почему.
«Потому что ей это нравилось», – подумала я. Но в слух произносить это не собиралась. Наконец, разговор начал приобретать нормальную форму, не раскрывая предрассудков Криса.
– Но на нее просто могли повлиять наркотики. Еще одна причина, по которой она оставалась с Саллисом – его друзья снабжали ее наркотиками. Они постоянно скармливали ей кокаин. Даже когда она не просила.
Мне это было знакомо.
– Они делали это, чтобы было проще склонить ее к сексу.
– Да. Я всегда так говорил. – Крис, казалось, обрадовался, что я подтвердила его мысли. – Но Мисси никогда не видела в этом проблемы.
Это мне тоже было хорошо знакомо. Эмбер никогда не считала это проблемой, и к тому времени, как я поняла, что все происходящее неправильно, было уже слишком поздно. Я произнесла единственную подходящую под ситуацию мудрость, несмотря на то, как банально это прозвучало:
– Трудно заметить ту грань, когда ты становишься зависим.
Крис кивнул, казалось, даже не обратив внимания на мои слова.
– Однако она спорила с ним по этому поводу. Они постоянно ругались. Даже по мелочам. Ругались, а потом трахались. Иногда прилюдно.
Я поджала губы и постаралась отстраниться от эмоций, чтобы взглянуть на ситуацию объективно. Во многих парах, которые встречались ради секса, ссоры – как прелюдия. Я представляла Мисси покорной и услужливой, полагая, что она боялась Рива. Крис же рисовал ее в моем воображении раздражительной и охотно высказывающей свое мнение.
Насколько мне известно, это еще не значило, что Рив мог над ней надругаться.
– В последнюю ночь они тоже поругались, – добавил Крис, вырывая меня из размышлений.
Сердце пропустило удар.
– В ту ночь, когда она погибла? Ты был там?
– Да. Был. Кошмар, верно?
– Эм-м, ну да.
Это было даже за гранью того, что я ожидала, когда позвонила Крису. Я потянулась к нему через стол, взяла его за руку и с мольбой произнесла:
– Расскажи мне больше. Я прямо с ума схожу.
Если он все же планировал скрыть от меня остальное, то это изменило его решение. Крис никогда не умел сопротивляться таким уловкам.
– Нечего особо рассказывать, – сказал он притворно сдержанным тоном. – Рив любил закатывать вечеринки. В то время он славился ими. И как раз на той неделе проводил очень большую вечеринку в своем доме на острове в Тихом океане. Там были все, даже друзья Мисси. Друзья Рива. Друзья их друзей. И все были либо пьяны, либо под кайфом.
Он сделал внушительный глоток пива и уставился в одну точку, видимо, потерявшись в воспоминаниях.
Я затаила дыхание, ожидая, когда он продолжит.
Наконец, Крис вернул свое внимание ко мне.
– В тот день Рив и Мисси, проснувшись, тут же начали ругаться.
– Не знаешь, насчет чего? – Ссора еще не означала, что Рив убил ее, однако могла подсказать мотив.
– Да из-за всего. И в то же время без повода. Из-за одежды, которую она носила. Из-за девушек, с которыми Рив развлекался. Из-за его работы. Ему не нравилось, что она употребляет много наркотиков, но, как я уже сказал, это друзья Рива подкидывали ей наркоту. И они ругались из-за своих друзей. Они едва выносили общество друг друга. Вот, что я тебе скажу, Эмили: если бы Мисси вернулась домой после той поездки, он бы избавился от нее в течение недели. Клянусь.
– Выходит, ты думаешь, что это сделал Саллис. Ты думаешь, что это он убил ее. – Со слов Криса становилось очевидно: он думал, что Мисси убил Рив. Но я хотела услышать это от него. Хотела, чтобы он объяснил мне причину подобных суждений.
Крис, казалось, раздумывал над ответом, желваки на его скулах ходили ходуном. Я ведь знала, что у него уже сложилось свое мнение о ситуации, о чем же можно было думать? Может, он решал, стоило ли делиться этим со мной.
А я в это время тоже принимала решение. Пыталась выяснить для себя, как повлияли на меня слова Криса. Он выставил Рива собственником. Влиятельным, могущественным, решительным человеком, который любил командовать. Все это лишь еще больше заводило меня. Даже если бы Крис привел мне какое-нибудь доказательство того, что это Рив столкнул Мисси с той скалы, повлияло бы это на мое мнение о нем?
Нет. Скорее всего не повлияло бы.
Рив был прав. Я недостаточно напугана.
Крис встал и подошел к окну, все еще не проронив ни слова. Я решила, что, вероятно, переборщила с вопросами. Потому откашлялась, раздумывая, стоит ли мне извиниться или просто уйти.
Но он заговорил первым:
– Последний раз я видел ее примерно в три часа ночи. – Крис рассеянно смотрел в окно. – Рива нигде не было, а Мисси все никак не могла успокоиться и рассказывала, как найдет Рива и расскажет ему. Расскажет о том, «что она сделала». Понятия не имею, о чем шла речь. Она говорила, что это секрет, хотя была довольно пьяна. И находилась под кайфом. Да и я тоже. Мисси несла полнейшую чепуху, как и все остальные, в принципе. Так что я не придал этому значения. Хотя она была очень взвинчена. Взволнована. Возможно, даже напугана.
Крис повернулся ко мне и прислонился плечом к оконной раме.
– Знаешь, что я сделал потом? Когда она была так взволнована и напугана? Я пошел спать. Я спал, пока она металась из угла в угол. Спал, пока она, возможно, страдала. Плакала или кричала. Я спал, когда она упала со скалы и разбилась насмерть.
Крис зажмурился, и мне, вероятно, следовало сказать что-нибудь. Вот только я понятия не имела, что именно.
И меня терзало собственное чувство вины. Где была я, когда во мне нуждалась Эмбер? Любопытно. Где была я, когда она, возможно, страдала? Плакала или кричала. Когда она, возможно, умирала?
– Я проснулся поздно утром. – Голос Криса вернул меня в реальность. – И у меня не было времени найти ее и попрощаться, я просто поплыл на лодке обратно. Если бы я все же сделал это, ее начали бы искать раньше. Людей допросили бы прежде, чем они разъехались бы по домам. Прежде, чем стало уже невозможно вспомнить, кто был на вечеринке, и кто что говорил. Может, я вспомнил бы больше из того, что она говорила мне. Может, от меня было бы больше пользы, если бы я рассказал о своих воспоминаниях того вечера раньше, а не через две недели, когда полиция добралась, наконец, и до меня. Но я никогда уже этого не узнаю.
– Нельзя жить с постоянным «если бы», – попыталась начать я. Однако эти слова казались пустыми.
Крис проигнорировал мой комментарий и сел на место.
– Вот только эти обстоятельства, эти мои ошибки не отменяют того, что что-то там не чисто. И это важно. – Крис говорил быстро, возбужденно. – Даже когда береговая охрана сказала мне, что мои воспоминания расплывчаты. Когда они сказали мне, что никаких доказательств у меня нет, я был непреклонен. Мисси была чем-то расстроена. Так что да. Некоторые люди говорили, что она, скорее всего, упала со скалы, потому что была не в себе. Уже стемнело, и никто ни на кого не обращал внимания. Но ты хочешь знать, считаю ли я, что это сделал Саллис? Да. Я так считаю. Вне сомнений. Мисси сказала ему что-то, что ему не понравилось. Не знаю, что именно, но нутром чую, что так все и случилось. Рив заставил ее замолчать. Нет, я этого не видел. Нет, я не могу этого доказать, но ее убил он. И если вдруг это и не Саллис столкнул ее с обрыва, в этом все равно есть его вина. Все это его вина. Это его вина, что она там вообще находилась. Его вина, что она хотела сбежать подальше от дома, подальше от безопасности. Его вина, что его гребаные друзья пичкали ее кокаином, будто это конфетки. Его вина, что она считала, будто обязана встречаться с таким ублюдком. Он нашел потрясающую девушку, Эмили, и просто пользовался ею. Присвоил ее себе. Сломал ей жизнь, а потом убил.
Это был прекрасный момент, во многих смыслах. Впервые увидеть в глазах этого мужчины осуждение и уверенность в своей правоте. Услышать нотки отчаяния и боли в обвинительных словах. Так вот, каким он был на самом деле. Крис открыл мне свою душу. И вместо того, чтобы задуматься о том, кого же я могла обвинить в случившемся с Эмбер; вместо того, чтобы решить, имела ли я право обвинить Рива; в конце концов, вместо того, чтобы взглянуть на саму себя со стороны, я смотрела на Криса.
И видела его. Видела, о чем кричала его душа.
– Ты любил ее, – сказала я, окончательно осознав это.
– Конечно.
– Я имею в виду, ты был в нее влюблен.
– Да. Да. Полагаю, что так оно и было. – Позволив признанию сорваться с губ, Крис устало прислонился к стене.
– Черт. – Я сомневалась, меняло ли это его историю? Делало ли ее более трагичной? Влияло ли на чувство вины? И влияло ли это на мой собственный взгляд на ситуацию? – Она знала?
Крис ухмыльнулся.
– Я говорил ей это каждый раз, когда выпадала такая возможность. – Выражение его лица вновь стало угрюмым. – Но не так часто, как мне бы того хотелось, ведь она была с Ривом. Мы почти не оставались наедине. Его греческие друзья вечно ошивались рядом.
– Персонал и телохранители, ты имеешь в виду. – Я еще не выходила с Ривом в свет. Если бы это уже произошло, не знаю, получилось бы у меня вообще нарыть какую-нибудь информацию. Или Анатолиас следовал бы за мной по пятам? – Слышала, они всегда рядом с Ривом.
– И он уж точно никогда не оставляет без их присмотра своих женщин. Если не с персоналом, так с друзьями.
– С теми, которые давали Мисси наркотики?
– Да.
До сих пор я не видела ни одного из друзей Рива. Вполне возможно, что он оградил себя от наркотиков после смерти Мисси. Хотя Эмбер он тоже мог с ними познакомить. Вероятно, он просто считал, что ему это было не нужно, чтобы удержать меня.
А может, я видела их, просто не поняла.
– Кто его друзья? Знаменитости? Люди, с которыми он работает?
– Они из Греции. Он, вроде как, с ними вырос.
– Он рос в Штатах. Но жил несколько лет в Греции. Эти люди жили с ним? Или просто навещали?
Все мои мысли немедленно обратились к той игре в покер. Это были единственные люди, с которыми, я видела, Рив непринужденно разговаривал. И то были кузены, а не друзья.
– Просто навещали. Некоторые из них проводили с ним очень много времени. И на курорте в том числе. У них были свои отдельные номера. Их было пятеро или шестеро – одна семья. По крайней мере, однофамильцы.
– И эта фамилия?..
Крис нахмурился, пытаясь вспомнить.
– Дай мне минутку. Я вспомню. – Он нервно постукивал пальцами по столу, будто это могло подстегнуть его память. Через минуту Крис разочарованно застонал. – Не. Не помню. Хотя подожди! Пэт. Одного из них звали Пэт.
Петрос. Кажется, Рив играл с ним в покер. Вряд ли речь шла о ком-то другом.
– А среди них был Никки, или Николас?
– Да. Никки. Старший из них.
– Джино?
Он кивнул.
Кузены Рива. Хотя он никогда не говорил, по чьей линии.
– А их фамилия не Саллис?
– Неа.
Джо уже говорил, что фамилия матери Рива, скорее всего, липовая, но попробовать стоило.
– А не Кайя?
– Точно нет. А к чему такие вопросы? – Крис с любопытством взглянул на меня. – Уж не тусуешься ли ты с Ривом?
– Я... Эм... – Я планировала сослаться на простой интерес, но, назвав фамилии и имена, только все усложнила. Нужно было что-то сказать ему. – Один из моих друзей связался с людьми, которые, вероятно, знают Рива. Серьезно, я просто пытаюсь ухватиться за любую соломинку.
– Ну ничего себе. Стремно. Но не похоже, что это были те люди.
– Да. К счастью. – Но даже если я зашла в тупик, есть еще один человек, о котором стоило бы спросить. Тот, который есть на фотографиях с Ривом. – Есть еще один парень, его зовут Микелис. Он был на той вечеринке? Микелис Виланакис.
Крис хлопнул ладонью по столу.
– Виланакис! Точно!
– Он был там? – Этот вопрос вырвался уже на автомате: я была в шоке, что смогла получить такую зацепку.
– Да, возможно. – Крис сморщил лицо, вспоминая. – Не помню, был ли он на вечеринке, но фамилия той семьи точно Виланакис. Фамилия всех друзей Рива. Пэта и остальных.
Стук сердца гулко отдавался в ушах. Может, я ослышалась?
– Фамилия Пэта – Виланакис?
– Да. Сто процентов. Я еще помню, как Мисси дразнила его, мол в фамилии есть слово «негодяй». (Примеч. Игра слов. В оригинале фамилия Vilanakis. Villain в переводе с английского означает «негодяй»).
Вдруг комната начала вращаться, а свет показался мне слишком ярким. Казалось, что меня сейчас вырвет. Я подошла к раковине на кухне и вылила оставшееся пиво. Затем умылась ледяной водой. Это не помогло. Я не могла прийти в себя. Мой мир рухнул. Перевернулся.
Рив не просто связан с Виланакисом. Они родственники. Вот почему мать Рива скрывала свою настоящую фамилию. Потому что она – Виланакис. И если бы после смерти родителей Рив остался со своими бабушкой и дедушкой по маминой линии, он мог сблизиться с ними. Его могли посвятить в эти дела. Втянуть во все это.
