Текст книги "Долгая зима"

Автор книги: Лора Инглз Уайлдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Счастливые дни

Папа рассказывал, что город быстро растёт. Новые поселенцы торопятся построить себе дома. Однажды вечером папа с мамой отправились в город, чтобы помочь организовать церковный приход. Вскоре был заложен фундамент здания церкви. В городе так много строили, что плотников не хватало, и у папы было по горло работы.

Каждое утро, накормив животных, он брал жестяное ведёрко с обедом и уходил в город. Работал он с семи часов утра до половины седьмого вечера с одним коротким перерывом в полдень и возвращался домой только к позднему ужину. И каждую неделю он зарабатывал по пятнадцать долларов.

Это было счастливое время. На огороде подрастали овощи, овёс и кукуруза обещали хороший урожай, телёнок уже пасся на лугу, и поэтому у коровы оставалось много молока. А из сливок мама готовила творог, масло и пахту. Но главное, папа зарабатывал теперь много денег.

Работая на огороде. Лора часто думала о том, как Мэри поедет учиться в колледж для слепых в штате Айова, о котором они впервые услышали два года назад. Каждый день все об этом думали и каждый день об этом молились. Самое ужасное, что слепота мешала Мэри получить образование. Мэри очень любила читать и учиться и всегда хотела стать учительницей. Теперь она никогда не сможет работать в школе. А Лоре придётся стать учительницей, хотя она нисколько этого не хочет.

"Ничего, – утешала она себя, орудуя мотыгой. – Зато я вижу".

Она видела мотыгу и видела все цвета земли, видела игру света и тени на листьях и длинных побегах гороха. Стоило ей только поднять глаза, как перед ней открывались бескрайние заросли волнующихся трав, далёкая линия горизонта, парящие в высоте птицы, Лора видела Эллен с телятами на зелёном склоне, разнообразные оттенки голубого неба и снежные горы огромных летних облаков. У неё так много всего, а у Мэри перед глазами одна только тьма.

Лора надеялась, что Мэри сможет поехать в колледж уже нынешней осенью, ведь папа зарабатывает столько денег!

Если Мэри сможет поехать теперь, то она, Лора, постарается учиться как можно лучше, и когда ей исполнится шестнадцать лет, начнёт работать учительницей, чтобы и её заработок пошёл на учёбу Мэри в колледже. Ведь маме и девочкам нужны платья и башмаки, а папе всё время приходится покупать муку, чай, сахар и солонину. Он ещё должен рассчитаться за доски и брёвна, из которых построена вторая половина дома, запасти на зиму угля и уплатить налоги.

Но в этом году у них есть огород, овёс и кукуруза. А через два года земля будет давать им всё, что потребуется для пропитания. А если они заведут кур и свинью, то у них будет даже мясо. Вся округа теперь заселена, дичи почти не осталось, и надо либо покупать мясо, либо самим выращивать и скот, и птицу. Может быть, на будущий год папа купит цыплят и поросёнка. Ведь многие переселенцы привозят их с собой.

Однажды вечером папа вернулся домой с радостным известием.

– Угадайте, что сегодня случилось! Я встретил в городе Боуста. Миссис Боуст велела передать, что она посадила курицу высиживать для нас цыплят! Как только цыплята немножко подрастут, Боуст привезёт нам весь выводок!

– Это чудесная новость, Чарльз. Как это похоже на миссис Боуст! Он не рассказал, как она поживает?

– У них всё хорошо. Миссис Боуст так занята, что не смогла нынче весной приехать в город, но она всё время о тебе вспоминает.

– Целый выводок цыплят! – покачала головой мама. – Не многие способны на такой поступок.

– Они не забыли, как ты приняла их, когда они сразу после свадьбы приехали сюда и чуть не заблудились во время метели. Ведь, кроме нас, на сорок миль вокруг не было ни одной живой души. Боуст часто об этом говорит.

– Это пустяки, – возразила мама. – А вот отдать столько цыплят!

Если удастся вырастить всех цыплят, если их не съедят ястребы, лисы и ласки, то в будущем году несушки начнут нестись. Ещё через год петушков можно будет жарить, часть яиц пойдёт на прирост, а остальные – на стол. А когда несушки состарятся и перестанут нестись, мама сделает из них начинку для пирога.

– А если весной папа купит поросёнка, то через год или два у нас будут яичница с ветчиной, сало, колбаса, жареные рёбрышки и студень! – сказала мама.

– И Грейс сможет испечь себе свиной хвостик! – добавила Кэрри.

– Почему? – спросила Грейс. – Что такое свиной хвостик?

Кэрри помнила, как режут свиней, готовят колбасу и жарят свежее мясо. А Грейс ещё никогда не держала в руках облупленный свиной хвостик и не слышала, как он шипит на печной решётке. Она не видела, как мама вынимает из духовки сковороду, полную сочных свиных рёбрышек, не любовалась голубым блюдом с ароматной жареной колбасой и не поливала оладьи густой коричневой подливкой. Она помнила только Дакоту и ела только белую солёную свинину, которую папа иногда покупал в лавке.

Но настанет день, когда у них на столе опять появятся разные вкусные вещи. Ведь впереди их ждут лучшие времена. Когда так много работы и так много надежд, время летит незаметно, и хотя папы целыми днями не было дома, мама с девочками не успевали без него соскучиться.

Зато по вечерам, когда он возвращался с кучей новостей из города, у них тоже находилось, о чём ему рассказать. А однажды произошло нечто совсем уж неправдоподобное. Они даже не думали, что папа им не поверит.

А случилось вот что. После завтрака, когда мама убирала постели, а Лора с Кэрри мыли посуду, раздался жалобный писк Китти. Глаза у неё уже открылись, и она беспрерывно носилась по комнате, гоняясь за бумажкой, которую Грейс возила перед ней на верёвочке.

– Осторожно, Грейс! – воскликнула Мэри. – Не обижай Китти.

– Я её не обижаю, – возразила Грейс.

Не успела Мэри ничего добавить, как Китти снова замяукала.

– Грейс! Ты что, наступила на неё? – крикнула мама из спальни.

– Нет, мама, – отозвалась Грейс.

Тут Китти так отчаянно мяукнула, что Лора обернулась и сказала:

– Перестань, Грейс! Что ты делаешь с Китти?

– Ничего я с ней не делаю! – захныкала Грейс. – Я не могу её найти!

Котёнка нигде не было видно. Кэрри пошарила под печкой и за ящиком с дровами, Грейс залезла под стол, мама заглянула под этажерку, а Лора обыскала обе спальни.

Вдруг Китти опять замяукала, и мама наконец обнаружила её за открытой дверью, в узкой щели между дверью и стеной. Китти стояла, вцепившись в мышь! Взрослая, сильная мышь была едва ли не больше маленького жалкого котёнка. Она отчаянно боролась, извивалась и кусалась. Котёнок пищал от боли, но мышь из зубов не выпускал. Едва держась на слабых лапках, Китти вцепилась зубами в шею мыши и едва на неё не падала.

– Возьми котёнка, Лора, а с мышью я сама разделаюсь, – быстро сказала мама, хватая метлу.

Лора послушалась, но не могла удержаться, чтобы не воскликнуть:

– Зачем, мама? Китти сама с ней справится. Это её добыча!

В ту самую минуту, когда Лора намеревалась ухватить рукой котёнка, тот из последних сил набросился на мышь, передними лапами прижал её к полу и вцепился зубами е в горло. Мышь пронзительно взвизгнула и осела. Так Китти сама, без всякой посторонней помощи, убила первую мышь.

– Да, доложу я вам! Не бывало ещё на свете такого, чтобы мышь подралась с кошкой! – рассмеялась мама.

Если бы у маленькой Китти была настоящая мама, она бы зализала ей раны и, гордо мурлыкая, похвалила за победу. Но матери-кошки у Китти не было, и мама Каролина тщательно промыла ей все ранки и напоила тёплым молоком. Кэрри и Грейс погладили носик и мягкую мохнатую головку Китти, а потом она свернулась клубочком под тёплой ладонью Мэри и уснула. Лора взяла дохлую мышь за хвост и выбросила её подальше от дома.

Весь день девочки с нетерпением ждали прихода папы. То-то он удивится!

Когда папа умылся, причесался и сел за стол ужинать, Лора сначала ответила на его вопросы, рассказала, как она напоила лошадей и корову с телятами, как переставляла колышки, к которым они были привязаны. Ночи теперь стали тёплые, и коров уже не нужно было ставить в хлев. Они спали под звёздами, а когда им хотелось есть, просыпались и щипали свежую траву.

И только напоследок они рассказали папе про Китти. Папа заявил, что в жизни ничего подобного не слыхивал. Полюбовавшись голубым котёнком, который, задрав кверху тоненький хвостик и старательно переставляя лапки, прохаживался по полу, он добавил:

– Пожалуй, эта кошка будет лучшим охотником на мышей во всей округе.

День подходил к концу. Все остались им довольны – вся семья опять собралась вместе, все дела были сделаны; бутерброды, жареный картофель, творог и салат, приправленный уксусом и сахаром, с удовольствием съедены. Осталось только вымыть посуду после ужина.

За открытой настежь дверью и окном сгущались сумерки, но небо ещё было светлым, и на нём загорались первые звёзды. Налетел лёгкий ветерок. В доме, ещё хранившем тепло угасающей печи, повеяло свежестью, и ароматы прерии смешались с запахом чистоты, мыла, вкусной еды, чая и еле заметным, но стойким запахом новых досок, из которых были сделаны перегородки спален.

Но приятнее всего в этом ощущении довольства была уверенность, что завтра будет похоже на сегодня, что оно будет таким же надёжным и привычным, хотя и будет немножко другим.

Но Лора этого ещё не знала, не знала до тех пор, пока папа её не спросил:

– Ты бы не хотела поработать в городе?

Работа в городе

Трудно представить себе, кем, кроме горничной прислуги, такая девочка, как Лора, могла бы работать в городе.

– У Клэнси, которому я помогал строить лавку, появилась одна мысль, – пояснил папа. – Лавка почти готова, он уже переносит туда свой товар, а его тёща собирается шить рубашки.

– Рубашки? – удивилась мама.

– ДА. На гомстедах живёт очень много одиноких мужчин, которых некому обшивать. Клэнси всё подсчитал и смекнул, что ему выгоднее будет не продавать им мануфактуру, а шить на заказ рубашки.

– Да, это хорошая мысль, – согласилась мама.

– Ещё бы! Этому Клэнси палец в рот не клади! Он и швейную машину с собой привёз.

– Швейную машину? – заинтересовалась мама. – Вроде той, что мы видели на картинке в газете? А как она работает?

– Примерно так, как я и думал. Когда ты нажимаешь ногами педаль, колесо поворачивается и заставляет иглу двигаться вверх и вниз. Под иглой находится маленькое приспособление, на которое намотана нитка. Клэнси нам всё показал. Машина работает как смазанная маслом "молния". А такого красивого и аккуратного шва никому и во сне не снилось.

– Интересно, сколько она стоит, – спросила мама.

– Слишком дорого для простых людей, – ответил папа. – Но Клэнси считает, что выгодно вложил деньги и они быстро окупятся.

– Да, пожалуй, – снова согласилась мама.

Лора знала, что мама сейчас думает о том, сколько времени сберегает такая машина. Но если б они даже могли её купить, глупо покупать такую вещь для одной семьи.

– Он хочет научить Лору на ней шить? – продолжала мама.

Лора испугалась. Вдруг с этой дорогой машиной что-нибудь случится, и ей придётся за это отвечать.

– Конечно нет. Шить на машине будет миссис Уайт. Ей требуется помощница для ручной работы, – пояснил папа и, обращаясь к Лоре, добавил: – Она спросила, нет ли у меня на примете подходящей девочки. Узнав, что ты хорошо шьёшь, она пригласила тебя ей помогать. Клэнси уже получил столько заказов, что ей одной никак не справиться. Миссис Уайт сказала, что будет платить тебе по 25 центов в день и сверх того кормить обедом.

Лора быстро произвела в уме умножение. Получилось полтора доллара в неделю – немножко больше шести долларов в месяц. Если она будет стараться угодить миссис Уайт, то за лето заработает пятнадцать, а то и все двадцать долларов. Это поможет папе скопить денег, чтобы отправить Мэри в колледж.

– Можно, я попробую, мама? – спросила она, проглотив комок в горле.

– Мне эта затея не очень нравится, – вздохнула мама. – Но ты там будешь не одна. Папа тоже будет в городе. Так что если хочешь, я не возражаю.

– Но... я не хочу взваливать на вас всю домашнюю работу, – пробормотала Лора.

Кэрри охотно вызвалась помогать маме. Она может сама стелить постели, мыть посуду и полоть грядки. Мама сказала, что Мэри тоже хорошая помощница. К тому же теперь, когда коровы пасутся на воле, по вечерам работы немного.

– Мы будем без тебя скучать, но мы справимся, – успокоила она Лору.

* * *

Утром Лора, не теряя времени, принесла воды, подоила Эллен, торопливо умылась, причесалась, заплела и заколола косы, надела новое ситцевое платье, чулки и ботинки, выгладила фартук и завернула в него напёрсток.

Наскоро проглотив завтрак, который показался ей совсем безвкусным Лора надела капор и вместе с папой отправилась в город, чтобы к семи часам быть уже на работе.

В утреннем воздухе веяло свежестью. Пели жаворонки. Болтая в воздухе длинными лапами, вытянув шеи и громко ухая, с Большого Болота взлетали выпи. Утро было чудесное, но папе с Лорой было не до чудес – они бежали наперегонки с солнцем.

Солнце легко поднялось из-за горизонта, а папа с Лорой изо всех сил спешили на север по дороге, ведущей по прерии к южному концу Главной улицы.

Город изменился до неузнаваемости. Два квартала на западной стороне Главной улице уже были целиком заполнены новыми постройками из свежей жёлтой сосны. Вдоль них тянулись новые дощатые мостки, но у папы с Лорой даже не было времени перейти на улицу, чтобы на них ступить. Они торопливо шагали друг за другом по узкой пыльной тропинке на противоположной стороне.

Здесь, вплоть до папиной конюшни и его конторы на углу Главной и Второй улиц, всё ещё оставались свободные участки нетронутой прерии. Но на углу Второй улицы торчал уже остов нового строения, а за ним тропинка, минуя свободные участки, вела прямо к новой лавке Клэнси.

Внутри лавки ещё не выветрился запах сосновой стружки и новых накрахмаленных тканей. Вдоль стен над двумя длинными прилавками до самого потолка были длинные полки, а на них красовались рулоны миткаля, ситца, батиста, шерсти, кашемира, фланели и даже шёлка.

В лавке не было ни бакалеи, ни скобяных товаров, ни обуви, ни инструмента, ничего, кроме мануфактуры и галантереи. Такой лавки Лора ещё никогда не видела.

Справа стоял небольшой застеклённый ящик, в котором были выставлены картонки со всевозможными пуговицами, иголками и булавками. А рядом возвышалась стойка с катушками. Разноцветные нитки весело переливались на свету.

Швейная машина, стоявшая за другим прилавком возле окна, сверкала никелем и полированным деревом. На тонкий чёрный стерженёк была насажена катушка белых ниток. Лора ни за что на свете не посмела бы ни к чему этому прикоснуться.

Мистер Клэнси разматывал рулон ситца перед двумя покупателями в очень грязных рубашках. Высокая толстуха с туго зачёсанными чёрными волосами прикладывала вырезанные из газеты части выкройки к куску клетчатого ситца, разложенного на прилавке.

Папа подошёл к ней, снял шляпу, и сказал:

– Доброе утро, миссис Уайт. Вот моя дочка Лора.

Вынув изо рта булавки, миссис Уайт спросила:

– Ты умеешь быстро смётывать крой и делать прочные петли?

– Да, мэм, – отвечала Лора.

– Вот и хорошо. Повесь свой капор на гвоздик, и я покажу тебе, с чего начать.

Папа одобряюще улыбнулся Лоре и ушёл.

Лору охватила дрожь, но она надеялась, что это постепенно пройдёт. Она повесила капор, надела фартук и сунула палец в напёрсток. Миссис Уайт дала ей раскроенные куски ткани, которые надо было сметать, и велела сесть на стул у окна возле швейной машины.

Стул Лора тут же отодвинула назад, чтобы швейная машина хоть немножко отгородила её от улицы и, наклонив голову, принялась смётывать куски ткани.

Миссис Уайт не говорила ни слова. Она торопливо и озабоченно прикладывала выкройку к ткани и длинными ножницами кроила рубашку за рубашкой. Не успевала Лора сметать одну рубашку, как она тотчас её забирала и протягивала Лоре следующую.

Через некоторое время миссис Уайт села за машину, раскрутила рукой колесо и, быстро нажимая ногами на педаль, не давала ему остановиться. Машина так громко жужжала, что Лоре казалось, будто у неё в голове завёлся огромный шмель. Колесо слилось в огромный светлый диск, иголка сверкала, как молния. Пухлые руки миссис Уайт быстро перебирали куски ткани, заталкивая их под иголку.

Лора старалась шить как можно быстрее. Положив смётанную рубашку на уменьшающуюся стопку возле левой руки миссис Уайт, она хватала с прилавка куски следующей и быстро их смётывала. Миссис Уайт брала из левой стопки смётанную рубашку, прострачивала её на машине и бросала в стопку возле своей правой руки.

В движении рубашек от прилавка к Лоре, от Лоры в стопку, от стопки к миссис Уайт, из-под машины в другую стопку был какой-то чёткий ритм. Этот ритм чем-то напоминал круги, которые люди с конными упряжками описывали, проходя по прерии, где строилась железная дорога.

У Лоры заболели плечи и затылок. В груди спёрло дыхание, ноги устали и налились свинцом. В голове громко жужжала машина.

Вдруг машина остановилась.

– Всё! – произнесла миссис Уайт. Она сточала последнюю рубашку.

Лоре осталось пришить рукав к одной рубашке и сметать вторую.

– Эту я сама сметаю, – сказала миссис Уайт, хватая с прилавка раскроенные куски. – Мы опаздываем.

– Да, мэм, – пролепетала Лора.

Конечно, ей следовало работать быстрее, но она и так сделала всё, на что была способна.

В дверь заглянул высокий мужчина. Его лицо, заросшее рыжей щетиной, было покрыто пылью.

– Мои рубашки готовы, Клэнси? – крикнул он.

– Будут готовы сразу после полудня, – отвечал мистер Клэнси.

Когда покупатель ушёл, мистер Клэнси спросил у миссис Уайт, когда будут готовы рубашки заказчика.

– Почём я знаю, которые рубашки его, – отвечала она.

Мистер Клэнси выругался.

Лора сжалась в комочек на своём стуле. Мистер Клэнси сгрёб с прилавка рубашки и чуть не швырнул их в лицо миссис Уайт. Не переставая ругаться, он пригрозил, что если она не закончит их к обеду, он ей покажет, где раки зимуют.

– Я не позволю всяким грязным ирландцам на меня орать! – взорвалась миссис Уайт.

Ответ мистера Клэнси Лора не расслышала. Ей хотелось только одного – сейчас же уйти куда глаза глядят. Но миссис Уайт позвала её обедать. Они отправились в кухню, расположенную за лавкой. Мистер Клэнси в ярости бежал за ними следом.

На кухне было тесно и жарко. Миссис Клэнси ставила на стол еду, а три маленьких девочки и мальчик старались столкнуть друг друга со стульев. Мистер и миссис Клэнси громко ссорились друг с другом и с миссис Уайт, что не мешало им с аппетитом поглощать обед. Лора никак не могла понять, кто с кем ссорится и кто кого ругает – то ли мистер Клэнси ругает свою жену и тёщу, то ли они обе ругают его, то ли ругаются между собой.

Они до того разошлись, что Лора боялась, как бы они не подрались. При этом мистер Клэнси как ни в чём не бывало говорил: "Передай мне хлеба" или "налей мне, пожалуйста, чаю", миссис Клэнси выполняла его просьбу, и в это же время во весь голос обзывали друг друга всякими дурными словами. Дети не обращали на них ни малейшего внимания.

Лора была в таком смятении, что кусок не лез ей в горло. Е хотелось поскорее уйти и снова сесть за работу.

Закончив, мистер Клэнси спокойно направился к двери, насвистывая какой-то мотив, словно только что тихо и мирно пообедал в кругу семьи.

– Сколько требуется времени, чтобы закончить эти рубашки? – весело спросил он у миссис Уайт.

– Часа два, не больше, – пообещала она. – Мы теперь вдвоём за них возьмёмся.

Лора вспомнила слова мамы: " Каких только людей на белом свете не бывает".

За два часа они закончили четыре рубашки. Лора аккуратно примётывала воротники, а миссис Уайт пристрачивала их на машине. Потом надо было подрубить подолы рубашек, пришить манжеты, пуговицы и обметать петли.

Разрезать и обмётывать петли очень трудно. Малейшее неосторожное движение ножниц, один лишний стежок – и петля испорчена. Лора терпеть не могла возиться с петлями и поэтому давно научилась обмётывать их очень быстро, чтобы как можно скорее от них избавиться.

Миссис Уайт заметила её старания и сказала:

– Твои петли лучше моих.

Когда первые рубашки были готовы, работать оставалось ещё три часа. Лора заканчивала заготовленный до обеда рубашки, а миссис Уайт кроила новые. Никогда ещё Лора так долго не сидела на одном месте. Плечи у неё болели, затылок ныл, пальцы были исколоты иголкой, глаза покраснели. Дважды ей пришлось выпарывать наметку и начинать всё с начала. Она очень обрадовалась, когда за ней пришёл папа.

Папа и Лора торопились домой.

День кончился, солнце клонилось к закату.

– Как прошёл первый день, Бочоночек? – спросил папа. – Ты справилась с работой?

– Кажется, да, – отвечала Лора. Миссис Уайт похвалила мои петли.