Текст книги "Короли(СИ)"

Автор книги: Lo Key

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 41 страниц)

– Это гробница праотца мира шиноби, известного нам как Рикудо, – словно поясняя, с благоговением прошептал стрик, когда они наконец вышли из коридора. Десятки колон возвышались, поддерживая каменный свод. Легкий полумрак... Стены сияли призрачным светом, окрашивая все вокруг изумрудным светом... Посреди огромнейшего зала на возвышении стоял каменный сосуд, в котором пылало пламя. По обе стороны его в груде лохмотьев, скрутилось два скелета в обнимку со своими мечами...

– Они... они здесь до сих пор... – с ужасом прошептала девушка, зажав рот ладонью. Данзо лишь качнул головой.

– Взгляни на камень, на котором стоит сосуд Огня... На нем история мира... На нем последние слова вождей. Именно это увидели их сыновья, когда попали сюда, будучи уже немощными стариками. Они провели жизнь в скорби, ибо их ослушание привело к тому, что их кланы потеряли свою прежнюю мощь. Они же вышли из этой гробницы полными сил и надежды на то, что их ослушание привело к возрождению мира, ввергнутого в забытье бесконечными битвами.

– И потому была построено наше селение?

– Да, и не только. Коноха не случайно возведена неподалеку этого места. Минерал, из которого построена эта гробница забирает силу у каждого.

– Но почему мы не чувствуем этого... ведь... – вопросы и догадки так и роились в ее голове. Все это... все это было настолько дико и необьятно..

– Это потому что мы всю жизнь живем рядом. Тела наши привыкли к воздействию и сумели выработать защиту от него.

– Но... это место... Вы никому не говорите? Почему? – ее голос дрожал от волнения. Это место не было иллюзией, как бы не хотелось этого.

– Потому что это тайна, – просто ответил Данзо, наблюдая за тем как на ее лице сменяются эмоции... Вот недоверие... теперь совсем растерянность.

– Зачем вы говорите это мне? – почти неслышно прошептала она.

– Потому что хочу, что бы ты знала на что идешь. Коноху возвели внуки этих вождей, Хоширама и Мадара. Они же забрали отсюда две очень ценные вещи, принадлежавшие основателю мира Артефакты. Один из них нес в себе силу крови Рикудо, другой нес в себе силу его всевидящего ока. Мадара идет именно за ними. И пока жив хоть один наследник Учиха, он будет пытаться унести эти сокровища отсюда. Потому я так заинтересован в твоей мести, Сакура... Ты обязана убить Саске. Отомсти за Сая и послужи Конохе своей верой.

– Данзо-сама... – прошептала она, не находясь, что ответить. Но старик, словно не слышал, смотря на огонь и бормоча...

– Артефакты, унесенные отсюда, изначально предназначались Сенжу и Учиха, ибо основатели этих родов – сыновья основателя мира шиноби. Ибо их склоки ввергли мир в бесконечную войну, настолько длительную, что истинная причина всех бед стерлась с их памяти... артефакты... именно они стали причиной новой битвы между Хоширамой и Мадарой. Сам бог смерти следил за их боем в Долине Завершения... Алчный до силы, он хотел заполучить наследие Рикудо. И Хоширама дал ему то, чего так желал Шинигами. Он дал... – дрожал голос старика, не то от волнения... не то от гнева.

– О чем вы? – Сакура подошла ближе и попыталась понять, что таится в его взгляде. Данзо усмехнулся и пробормотал

– Священный амулет, заключавший в себе кровь Рикудо и десять человеческих проклятий, от которых он когда-то избавил мир, должен был попасть в руки бога смерти. Взамен Шинигами обещал уничтожить Мадару. Но Учиха разбил амулет, освободив девять скверн. Почуяв свободу, они приняли облик зверей и рассыпались по миру... Лишь десятая осталась в ожерелье, и именно она дала возможность Хошираме управлять девятью сквернами...

– Девять, сколько и биджу...

– Именно, так назвали их люди, когда эти порождения вновь обрушились на мир.

– Значит... десятая скверна, оставшаяся в кристалле... это еще один биджу?

– Нет, это не еще один биджу, это скверна, носящая имя Сила. Десятая скверна способна соединить вместе всех демонических зверей в одном теле. Когда-то, в битве с десятью глазами порока, Рикудо смог заключить эту силу в себе и только тогда он победил зло мира сего, поглотив его полностью... С тех пор как Мадара разбил ожерелье Хоширамы, оно сменило множество хозяев но никто не в силах нести эту силу. Шинигами преследует каждого. И я уверен, Узумаки тоже...

Сакура всхлипнула и, не веря, попятилась...

– Это... это не правда... Наруто не... – во все глаза смотрела она на Данзо. Мужчина усмехнулся и покачал головой. Взгляд его прикипел к пылающему сосуду. Яркие языки пламени, словно призрачный свет вспыхивали, не даря и капли света ... Колыхались, переливались красным, ярким как кровь, и слепящим желтым, как солнце, – Заключив в него биджу, Йондайме автоматически проклял его, – далее шептал Данзо, – Беда всегда идет следом за другой и они ищут друг друга что бы вместе набирать силы. Узумаки проклят Четвертым на страдания. И ты как никто другой свидетель этого. Ты должна помочь ему.

– Но... это же, как же так...как?

– Смерть – это очищение, Сакура. С Узумаки погибнет скверна и тогда десять рук порока никогда не достигнут людей. Потому ты должна убить не только Учиху Саске.

– Но, я не могу! – девушка отступила шаг назад. Ее взгляд был полон отчаянья. Низачто.. ни Наруто.. ни Са.... Саске? Я – будто что то вспыхнуло внутри...

«Месть за Сая, но разве Саске... При чем он здесь?» – вздрогнув Сакура отступила еще на шаг... ее сжатые в кулаки ладони вспыхнули концентрированной чакрой.

– Неужто решила отказаться? – строгим тоном прошептал предводитель Корня, понимая что наследница клана Харуно оказалась неожиданно сильна духом, – А как же обещание, что ты больше не будешь бесполезной? – давил он на нее, – Как же твоя клятва, что ты отомстишь за Сая и поможешь Наруто освободится от проклятия Четвертого?

– Но не убив его! – вскрикнула Сакура, буквально выплевывая слова, понимая что часть ее памяти навеянная кем то иллюзия. Данзо неожиданно оказался за спиной. Схватил девушку и повернул ее лицо к себе:

– Ты еще такое глупое дитя, Сакура... – протянул он, а в глазах уже замерцал шаринган. Прошел миг, девушка судорожно вздохнула и расслабилась:

– Я сделаю все, что от меня зависит, Данзо-сама, – прошептала она монотонным голосом, – Я буду полезной Конохе.

– Вот и чудесно, – усмехнулся старик, – Тогда... Добро пожаловать в Корень, Харуно Сакура, – прошептал он, – Отныне ты одна из нас. Да прибудет с тобою Дух Огня и вера... – отпустил он ее из захвата.

Ее привел в себя шорох. Девушка вздрогнула, будто очнулась и удивленно оглянулась, чувствуя словно что-то забыла. С другой стороны – все было правильно... Люди в красно-белых масках, обступили их полукругом. Зеленоватое свечение стен, навевало зловещую атмосферу. Взгляд опять прикипел к сосуду из которого, словно из топки вырывалось холодное, призрачное пламя.

«Дух Огня?» – мысленно спрашивала она себя, подходя все ближе, и понимая, что страх отходит на второй план.

" Убей Учиху Саске ", – навязчиво билось у нее в мыслях... " Спаси Узумаки Наруто от проклятия Четвертого... убей... "

* * *

Низкий, натужный звон разнесся гулкими залами старой библиотеки, будто напоминал о позднем времени. Старая библиотекарша лишь на миг оторвала взгляд от пожелтевших страниц, устремив его на часы, потом придвинула настольную лампу поближе и снова углубилась в изучение текста. Она была полна ожидания.

– Что же ты делаешь, Данзо? – неосознанно бормотала она, а тем временем, последние лучи солнца скрылись за горизонтом.

Глава 42

Вздох. Шелест листьев впивается в только что пробудившееся сознание, словно взрывная волна. Воздух наполняет легкие прохладой. Такое прекрасное чувство...

Улыбка невольно касается лица.

– Я вижу, ты пробудился, – шепчет Шинигами, разглядывая зимородка, севшего ему на ладонь. Птица, нахохлившись, чистит блестящие синие перья. Так и хочется произнести: «Смотри бог мертвых, это птица счастья». Так и хочется поймать ее и не отпускать ни когда.

Улыбнувшись, Намикадзе Минато тянет руку к яркому созданию, так мирно восседающему на иссушенной ладони бога смерти. Ведь с ней столько можно достигнуть... во скольком преуспеть.

Ветер усиливается, подхватывает и развевает полы их простых серых кимоно. Поднимает с земли пожелтевшие листья. Вековые деревья скрипят, склоняя свои старые ветви к земле. Небо мрачнеет. Тени словно углубляются, превращаясь в бездонную темноту, в которой можно запросто утонуть. Словно опомнившись, птица резко взмывает вверх. Ускользает, описывая в воздухе полукруг, стремясь к бездонному небу.

Намикадзе так и не успел к ней прикоснуться. Сжал пальцы, провожая зимородка взглядом. На миг стало грустно: он был мертв. Не более, не менее. Шинигами едва слышно рассмеялся, жмуря от пробившегося сквозь ветви солнечного лучика свои глаза. Спрятал ладони в широкие рукава своего халата и слегка склонил голову в сторону.

– Птицы, вольные создания, – прошептал он, отводя от мужчины взгляд, устремляя его в проглядывающееся через паутину ветвей небо. – Идем, человек. Нам предстоит еще не одно видение, прежде чем мы сможем взглянуть в глаза той чье имя сродни жизни.

Свет рассеивается, и жуткая улыбка Шинигами становится единственным, что можно увидеть по дороге в тот единственный мир, где берут начало самые драгоценные воспоминания...

* * *

Занавески плавно вздымались под порывами холодного ветра. Сегодня небо было беззвездным и от этого настроение было еще более пасмурным, чем всегда.

– Первичная линия обороны преодолена, – докладывал АНБУ. Цунаде на миг прикрыла глаза и тяжело вздохнула.

– Сколько? – спросила она и вздрогнула, словно услышала себя со стороны.

– Сто шестнадцать по предварительным подсчетам, – ответил он, – Данные еще поступают.

– А семнадцатое звено? – ее голос слегка дрогнул. Поджав губы, женщина сцепила ладони за спиной, с каким-то необъяснимым напряжением ждала ответа.

– В условленное время на связь не вышли, – неожиданно тихо прошептал АНБУ.

Почему-то сейчас до жути захотелось пострадать пессимизмом, утонуть в чужих объятиях и улыбнуться когда любимый человек ласково прошепчет, что все будет хорошо.

Отвернувшись от окна, женщина устало взглянула на подчиненного. Молодой парень, совсем мальчишка.

– Госпожа? – АНБУ не понимал ее пристального хмурого взгляда, пронзающего словно игла... Не удержав своего сарказма, женщина хмыкнула.

– Вторую линию усилить, третью в готовность, – наконец велела она, наверное, слишком резко произнесла... выдав взволнованность, -Поисковую за группой Иноичи.

– Так точно, – отсалютовал он, исчезая.

Зажмурив глаза и спершись руками на столешницу, судорожно сглотнула. Ладони невольно сжались в кулаки. Хотелось кричать от безсилия.

Духи святые... как же она устала... Устала до такой степени, что становилось все равно, каким будет будущее... Только, что бы все это прекратилось...

Тяжело вздохнув, женщина упала в кресло и уже который раз за последние сутки взглянула на висящий на стене портрет.

– Ты знаешь... он изменился, – в пустоту шептала она, скользя взглядом по неровной поверхности, отмечая каждый мазок и переход цвета, – Нет уже того бесшабашного ребенка, который выиграл на спор нашу фамильную драгоценность. Он даже больше не называет меня бабушкой. И не выпрашивает высшего звания. Так словно теперь передо мною совсем другой человек... – прикрыв глаза, Цунаде положила руки на подлокотники и попыталась расслабиться. Шум улицы, доносящийся из распахнутого окна, словно обволакивал ее. Поглощал с каждым мигом, все больше унося от ощущения реальности... Как бы хотелось что бы этот вечер также был нарисован, также жил на полотне цветом и фактурой...

– И не было бы меня... – не осознанно прошептала она. А мысли уже вплетались в воспоминания....

«И не было бы меня... и не пришлось бы помнить...»

А ведь завтра опять будет гроза, и дождь вновь будет напоминать о смерти.

* * *

– Красивые глазки, – оскалилась Хьюга, пока ее друг пеленал куском порванного черно-красного плаща поломанные пальцы Нагато, – Ли, не хочешь ренинганчик?

– А на кой он мне без чакры? – фыркнул он, – Ты точно все его тенкецу выбила?

– Чего ты нервничаешь? У него паралич... да и еще и кисти раздроблены. Он даже если бы хотел, не убил бы!

Рок Ли скривился, видя с каким интересом Ханаби разглядывает глаза мужчины:

– Слушай, ты или выкалываешь эти глаза, или завязываешь...

– Ладно-ладно... успокойся, – вздохнула она и с ненавистью посмотрела на спящего пленника. Они с Ли подоспели как раз в то время когда одна из видоизмененных кошек, ухватив этого мужчину за шею, тащила его на дерево, с явным намерением съесть. Рыжая проказница еще как была известна девочке, да и парень со зверушкой не по слухам был знаком...

Наконец спеленав мужчину веревками словно кокон, Рок Ли потянулся и поманил к себе лениво разлегшегося у сосны зверя.

– Киса, иди сюда, – ласково позвал он. Тварь прищурила желтые глаза и, проигнорировав его, сыто заурчала.

– Блин... любимая кошка отца, – сокрушенно вздохнула Хьюга, скармливая ей очередной кусочек вяленого мяса, – А он то гадал, куда она подевалась.

Ли закатил глаза:

– Идем, нам нужно добраться к селению до полуночи, – заявил он.

– Да мы до трех ночи не доберемся! – возмутилась девочка.

– Сила юности с тобой, пользуйся – прокряхтел Рок Ли, заваливая пленника себе на спину. Ханаби проводила его странным напряженным взглядом и мысленно усмехнулась: "А почему бы и нет? "

* * *

– Стремление... вечная погоня человека за своим эгоизмом. Будь то желание мести или желание уберечь. Все завязывается на нас... – послышался, чуть хрипловатый голос слева. Старая библиотекарь слабо улыбнулась, перелистывая страничку. Солнце уже полностью скрылось за горизонтом, и теперь залы старой академической библиотеки утопали в кромешной тьме. Тусклая настольная лампа слабо мерцала, очерчивая своим светом глубокие тени на книжных шкафах.

– Сколько бы человек не бежал, ему не обогнать ветер, – протянула женщина, поправляя на переносице очки.

– Вы так считаете, госпожа? – послышался смех необычного гостя. Она, наконец, оторвалась от чтения. Вскинула голову и с интересом взглянула на собеседника. Тот выглядел ужасно, впрочем, как всегда.

– Нет, – наконец улыбнулась старуха, снимая очки, – Но я знаю тех, кто в это верит.

Посетитель хмыкнул, обернулся к ней спиной и скользнул взглядом по стеллажам с книгами.

– Разве не ирония, учить людей того, во что не веришь? – задумчиво протянул он, читая названия на корочках.

– Пришли учить меня нравственности? – в лоб спросила она, все так же оставаясь сидеть за столом.

-Не в моих интересах, учить вас, госпожа, – усмехнулся гость и потянул с верхней полки невзрачную книжечку в синей обложке, – Мне даже не интересно знать, почему вы заделались библиотекарем в этой смердящей злобой деревеньке.

– Ваше право, – вздохнула старуха, проигнорировав его выпад, и вернулась к чтению. В повисшем молчании было что-то неуютное. Тяжело вздохнув, Шинигами поставил книгу на место. Потом смерил женщину пристальным изучающим взглядом, и прошептал:

– Я вам гостя привел, а то скучаете, небось, здесь... среди этой пылищи, – заявил он и демонстративно провел пальцами по одной из полок. Женщина невольно вскинула брови на такое заявление, потом усмехнулась:

– И все же вам что-то надобно от меня... И где же этот ваш... гость? – в предвкушении спросила она. Шинигами хмыкнул и кивнул в сторону узкого прохода между шатких стеллажей.

– Доброго вечера вам, Светлейшая, – послышался оттуда приятный мужской голос. В следующий миг на обозрение женщины вышел стройный молодой мужчина и мягко улыбнулся ей, – Рад снова видеть вас.

– Приятно удивлена, Хокаге-сама, – поприветствовала его старуха, поднимаясь с кресла и беря его ладони в свои...

Намикадзе вздрогнул. Светлейшая под видом обычной старухи и эта до боли знакомая библиотека... Когда-то привычное обращение «Хокаге-сама» буквально выбило его из колеи. Он знал эту женщину еще за жизни... но знать ее теперь было слегка страшновато...

– Это лишнее, давайте по имени, – наконец кашлянул он, покосившись на Шинигами.

– Как скажешь, мальчик мой, – одобрительно улыбнулась старушка, снова присаживаясь и устремляя свой взор в старую книгу, – Эх... помню тебя еще совсем мелким и несносным мальчишкой... – пробормотала она и, перевернув страничку, скользнула взглядом по строчкам.

– Я тоже вас... помню...

Повисло молчание. Монотонное тиканье часов мерно разносилось читальным залом, давило на сознание, словно подгоняло. Хотелось движения. Женщина, игнорируя незваных гостей, читала, время от времени усмехалась или хмурила брови чему-то своему.

– Может... в шахматы сыграем? – наконец не выдержал Шинигами и бесцеремонно присел на краешек стола. Старуха хмуро взглянула на него.

– Зачем?

– Надо, Госпожа, – криво усмехнулся он, – Да и отказать вы не в праве.

– Ты никогда не приходишь просто так, – фыркнула она, абсолютно спокойно убирая в сторону какие-то журналы. Закрыв свой талмуд, живо вытащила из стола шахматную доску и высыпала из бархатного мешочка миниатюрные фигурки:

– Какими играете? Черными, белыми? – поинтересовалась она, слегка подаваясь вперед.

– Красными, – серьезно ответил Шинигами, – Будем играть на предназначение.

Женщина удивленно вскинула брови.

– На предназначение?.. А кишка не тонка? – сурово спросила она, смерив бога хмурым недоверчивым взглядом.

– А я и не собираюсь играть. За меня это сделает Намикадзе, дражайшая. Я лишь наблюдатель, – заявил он.

– С мертвыми не играю, с ним тем более, – враз помрачнев, женщина покачала головой и уже собиралась убрать фигурки с доски, как теплая мужская ладонь коснулась ее запястья.

– Человек не в силах обогнать ветер, но он может разжечь пламя в сердцах других... Разве не этого вы учите живых, Госпожа?

– Я в это не верю, Минато, – отрезала она, все же начав собирать фигурки с доски.

– Но вы живете за счет этого, Светлейшая.... Что же вы будете делать, когда исчезнет последний источник пламени? Что будете делать, когда сердце Конохи угаснет? – вкрадчиво спросил он, а на лице все так же играла мягкая улыбка. Зеленые глаза были прищурены. Женщина нахмурилась и, на миг прикрыв веки, тяжело вздохнула. Неожиданно в ее сжатой ладони что-то вспыхнуло. А когда она разжала пальцы, там оказалась сломанная фигурка ферзя:

– Видишь это, мальчик мой? – прошептала библиотекарь, поднося фигурку к лицу Намикадзе, – Это твоя жизнь. Все ходы ей уже сделаны. Кроме одного – в преисподнюю. Если ты готов сделать этот шаг, я дам играть красной фигурой. Но только одной и только этой.

– Странно, что в ней все еще трепещет пламя, – задумчиво заметил Шинигами, осторожно беря фигурку в свои ладони и пристально рассматривая ее.

Женщина лишь закатила глаза на такое:

– Ничего удивительного, это же Намикадзе, великий и непревзойденный... четвертый Хокаге Конохагакуре но Сато...

– Тогда позвольте мне сделать этот последний шаг, госпожа, – уверенно попросил Йондайме. Женщина в ответ лишь покачала головой.

-Ты слишком торопишь события, Минато-кун. Еще не пришло время делать этот ход, – мягко улыбнулась она, – Помнится, однажды, я уже говорила тебе об этом.

– Светлейшая... Я ведь действительно хочу помочь... Я хочу хоть что-то сделать правильно... – упавшим голосом прошептал он. Старуха отвела взгляд. Ее бледное, рассеченное множеством морщинок лицо, осунулось и теперь вовсе не было понятно, сколько же ей лет: семь десятков.. или семь сотен?..

– Если хочешь, можно попробовать выиграть у меня еще пол шага твоей жизни назад, – наконец ответила она осипшим голосом и сурово взглянула мужчине в глаза, – Пол шага назад. Не более.

– Тогда я играю черными, – решительно заявил Намикадзе, даже не зная как реагировать на такую уступку.

– Очень смешно, – усмехнулась старуха, – Забыл, я с мертвыми не играю, тем более с тобой. За тебя будет играть Шинигами. Ты имеешь право указать ему только один неверный ход.

– Вы играете нечестно, дражайшая, – усмехнулся бог смерти.

– Не более чем вы.

* * *

«Убей...» – навязчиво бьется чужая мысль. Не отпуская ни на секунду, не ослабляя хватки даже на единственный миг. Казалось так просто следовать чужому велению, вонзить нож в тело врага. Молча ждать, пока он истечет кровью, наблюдать, как закатываются от слабости чужие помутневшие глаза.

Ладони крепче сжимаются в кулак...

Сейчас, оглядываясь назад, Сакура осознавала, насколько она была далека от понимания, что есть на самом деле быть « шиноби селения скрытого в листве»...

Этот день минул слишком незаметно, уступив свои владения ночи. Ее личное горе растаяло так же неуловимо, хотя нет, не растаяло. Переродилось в нечто иное.

И сейчас, находясь в нескольких километрах от Конохи, она понимала это как никогда раньше.

Лес шумел. Высокие жилистые стволы деревьев убегали далеко вверх, сплетаясь ветвями в невообразимую сеть на фоне иссиня черного неба.

– Как не смешно, но сердце Конохи далеко за ее стенами, – усмехнулся Данзо и тут же интонация его голоса сменилась, на более жесткую. – Ты не пойдешь на встречу ему? Будешь ждать здесь?

В ночной темноте не возможно было разобрать ни эмоций, отобразившихся в глубоких морщинах, ни намерений, плещущихся волнами эмоций в старческих блеклых глазах.

– Скорее всего, – не совсем понятно протянула девушка. Тени скрывали ее лицо, утаивая за своей чернотой хитрые блики в глазах.

Ответ не пришелся по нраву главе Корня. Старик недовольно нахмурился. Неужели эта девчонка говорит всерьез?

– Сакура, вход в гробницу не место для выяснения отношений... – его голос слегка дрожит от пробудившейся силы, – Иди на встречу.

«Шаринган», – успевает мелькнуть в ее голове мысль. В следующий миг уже покорно склоняет голову и соглашается.

– Так точно, Данзо-сама, я пойду ему на встречу и уничтожу.

Поклон. Не успевает девушка скрыться в ветвях, как лицо мужчины прорезала усмешка. Предвкушение, словно сладкий мед вливалось в его ощущения. О да, этой битвы он будет ждать больше чем остальных.

«Акацки... Если подумать они объявились весьма вовремя.»

Данзо крепче сжал трость, поворачиваясь обратно к невидимому обычному глазу входу в гробницу. Лес мерно шумел за его спиной, а он вновь ковылял в то чудесное подземелье, где вечным пламенем пылает сосуд Духа Огня.

На сей раз Данзо собирался наконец довершить начатое...

* * *

Светильник дрожит неровным светом. Разложенные по столу карты и исписанные тетради больше наводят мысль на то, что здесь обитает прилежный студент академии.

Сейчас, удобно примостившись на кровати, хозяин этой однокомнатной квартиры, Узумаки Наруто, читал дневник своего отца. Хината молча что-то готовила у плиты, а Шикамару смотрел в окно. Нара никак не покидала мысль о том что, получив доступ к архивам, он напрочь изменился. Стал жестче? Или, может, просто привык к информации о другой, темной стороне жизни в Конохи? Сколько же грязи было вокруг. Сколько недоговоренностей, интриг, тайн... секретов. Некоторые рождались прямо на глазах, другие же переставали быть таковыми с завидной скоростью. Селение скрытое в листве.. Милитаристическая автономия больше похожая на хорошо укрепленный город, чем на маленькую деревеньку. Как писал Йондайме в своем дневнике, здесь слишком много развелось гражданских. Шикамару усмехнулся, скользнув взглядом по стеклу. В нем отображалось все, что делалось за спиной юноши. Сейчас его взгляд прикипел отражению Хинаты. Девушка улыбалась, что то тихо напевая про себя. Да, боялась неизвестности и, конечно же, все так же переживала за каждое оброненное ею слово. Но с другой стороны... Взгляд скользнул к отображению Наруто. С другой стороны Хьюга была счастлива, ведь теперь Узумаки преподавал ей уверенность непосредственно...

Нара невольно улыбнулся собственным мыслям. А ведь если хорошенько подумать, то рядом с Наруто изменялись все. Когда-то, не смотря на его мнимую глупость, его хотелось слушать. За ним хотелось следовать.

А что теперь, когда понимаешь, что он не так прост, как по началу кажется? Когда с каждым днем все четче понимаешь, что тебе вовсе не знаком этот человек.

– Почему ты не хочешь искать Сакуру? – спросил Шикамару как бы невзначай, – Не думаешь, что ей нужна моральная поддержка?

Отражение Наруто дрогнуло. Парень перевернул страницу и продолжил читать. Потом неожиданно захлопнул тетрадь и пожал плечами.

– Дай ей время, Шикамару. Она вернется, когда решит для себя что делать дальше.

– И то верно... Сейчас у нас более важные проблемы. Дневник Четвертого и трактат, с его пометками, – наследник клана Нара нахмурился, – Если, конечно, эти пометки и эта тетрадь действительно остались от Намикадзе.

Наруто сел в кровати и задумался.

– Допустим, что все написанное здесь – реальные опасения. И шестнадцать лет назад Четвер... мой отец действительно ждал восстания. Но... я не верю ,что ждал он его от Учиха.

Хината молча подошла к ним и поставила рядом на стол свежезаваренный чай.

– Тогда от кого? – тихо спросила она, присаживаясь на краешек кровати рядом с Наруто. Шикамару сперся на подоконник и задумался. Все же не вязалось здесь ничего.

– Может, все же сходим в библиотеку к той старушке. Ранее она была шиноби, да и возрастом постарше советников будет, – предложил Узумаки. Ребята переглянулись. Наконец Шикамару пожал плечами:

– Я вроде не против, только одна проблема, – и кивнув на окно, пояснил: – Комендантский час.

* * *

Хиаши молча разлил по чашкам чай и сел за стол напротив навязанной ему «гостьи». Сейчас они находились в небольшой уютной комнате, предназначенной скорее для деловых переговоров, нежели для чаепития и отдыха.

– Карин, – начал Хьюга, жестом приглашая отведать напиток. Девушка слабо улыбнулась, беря в руки чашку.

– Д-да, Хиаши-сан?

– Я слышал, вы работали под началом Орочимару, – продолжил глава клана, задумчиво разглядывая на ее левой ладони перстень инкрустированный священным камнем.

– Да, – снова согласилась Карин, осторожно делая глоток, – Вкусный...

– Из страны Чая, – улыбнулся мужчина, отпивая из своей чашки, – И как вам было у старого Санина, не слишком напрягал? – продолжил он, припоминая когда они впервые начали одевать пленникам такие кольца. Девушка неуверенно поправила очки и улыбнулась:

– Он был фанатиком своего дела, – начала она, невольно рассматривая мужчину, – По этому расслабляться было некогда. В некоторой степени, я даже счастлива, что Учиха убил его. – улыбнулась Карин

– Вот как... еще чай?

– Д-да, не откажусь... А разве торговые отношения со Страной Чая не прекращены?

Хиаши усмехнулся, подливая в ее чашку напиток.

– Не возможно прекратить абсолютно все, Карин-химе, надеюсь, могу вас так называть? – и, не дождавшись ответа, продолжил, – Этот напиток привозится по лично моему заказу, греет сердце и раскрывает душу.

– Немножко ударяет в голову,– заметила девушка, делая еще один глоток.

«А как язык развязывает...» – про себя усмехнулся Хиаши и, снова продолжил:

– Кстати, насчет Учихи Саске ... Не скучаете по нему?

– Не смешите, – усмехнулась она, проведя кончиком языка по верхней губе, – Нам с ним было просто по пути.

Хиаши мысленно усмехнулся, потом поднялся из-за стола:

– Вы, наверное, утомились. Я велю приготовить вам комнату, вскоре вернусь.

Девушка понятливо кивнула. Когда дверь за Хиаши закрылась, Карин раздраженно взглянула на свою левую ладонь. Кольцо, усеянное прозрачными, мерцающими зеленым светом камнями бесило...

«Словно вытягивает силу и сознание», – хмурилась она, пытаясь его снять. Но не получалось.

В дверь позади, постучали.

– Хиаши-сама, – Неджи буквально влетел в комнату и растерянно уставился на Карин, – Ты?!

– Я, – подтвердила она, интуитивно пряча руки за спиной. Парень невольно скользнул по ней взглядом, отмечая длинные стройные ноги в плотных черных чулках... Как он раньше не заметил?

– Ааа... что ты здесь делаешь? – совсем не задумываясь над этим вопросом, поинтересовался он, неосознанно скользя взглядом по ее узким шортам, оголенному пупку.

– Ты зовешь отца по имени?

– Дядю, – поправил он ее, почему-то думая о том, что Карин бы пошла одежда Ино... Неожиданно появилось чувство, будто что то пожирает чакру девушки. Невольно активировал бьякуган. Так и есть, с ней те странные камни, что огромными залежами лежат под Конохой...

Девушка слегка нахмурилась, четко ощущая на себе пристальный, пробирающий до дрожи взгляд.

– Неджи? – позвала она.

– А? – отвлекся юноша.

– Может чаю?

– А.. Да, – кивнул он, схватив со стола недопитую чашку Хиаши и резко опустошив ее. Потом сел за стол и в упор взглянул на девушку, – А к-как тебя зовут?

«Клиника», – подумал Хиаши стоя за дверью и подглядывая в щель: «Что Хината, что он... оба в бабушку... Одна Ханаби в отца пошла...»

* * *

Суйгецу раздраженно сжал пальцы в кулак и попытался снова. Не получалось.

– Что вы со мной сделали? – тихо спросил он. Сакеру молча убрал со стола чашку, в которой минутой раньше принес воду для этого парня.

– Ничего особенного, ты попросту не можешь нормально сконцентрировать чакру в последующие сорок пять – шестьдесят дней...

– Но как вы это сделали?! Даже Орочимару не мог лишить меня возможности превращаться в воду! – вскрикнул он. Нервы были натянуты до предела. В теле ощущалась непривычная слабость.

– Это вскоре пройдет. Выработается иммунитет, и тогда сможешь снова распадаться на воду, сколько тебе заблагорассудится.

Суйгецу помрачнел.

– Это не правильно, Акацки сюда не развлекаться идут... Вы хоть понимаете, что я теперь защититься не смогу!

– Боишься смерти? – в лоб спросил глава клана Харуно и невольно улыбнулся, услышав злобный рык... – Или же мести за предательство?

Суйгецу предпочел промолчать.

– Посмотри на это с другой стороны, – продолжил Харуно, – Ты будешь передвигаться без стражи... Ты можешь даже покинуть селение скрытого листа и уйти куда глаза глядят...

– Ага, прямиком по минному полю, – встряла в разговор Ино, прикрывая за собой дверь, – Доброго вечера Сакеру-семпай, меня Цунаде-сама прислала помочь вам.

– Ох, не стоит, Ино-чан. Разве что поселишь где-нибудь на ночь этого оболтуса, улыбнулся он, хлопнув мрачного Суйгецу по плечу...

* * *

– Странно, что библиотеку не эвакуировали, – вздохнула Хината, внимательно следя по сторонам. Было десять вечера, комендантское время, а потому очень не хотелось нарваться на патруль.

– Ничего удивительного, – хмыкнул Шикамару, вытаскивая фонарик и включая его, – Банально не хватило времени...

Наруто победно улыбнулся и открыл дверь.

– Вуаля... проходите гости дорогие!

Хината быстро проскользнула внутрь помещения. Шикамару озадачено почесал затылок, проходя следом:

– А разве дверь не была заперта?

– Сила и труд все перетрут, – фыркнул Узумаки, закрывая дверь и оглядываясь... – А вообще-то, у меня ключ есть. Идем, бабуля в такое время в дальнем зале сидит, – заявил он, пряча ключи в карман и быстрым шагом направляясь вдоль вестибюля к лестнице.