Текст книги "Бессмертный воин (ЛП)"

Автор книги: Лиза Хендрикс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Х-мм? А, это, – он поднял небольшую серебряную вещицу.– Это мой счастливый талисман.

Мейрвин повнимательнее пригляделась, и волосы встали дыбом у неё на руках. – Где ты это взял?

– Мой… один мужчина нашёл его в колодце, в последний раз, когда его чистили. Он отдал его мне.

Мужчина. Он имел в виду Эльфвайна – он был тем, кто спустился в колодец пять лет назад, чтобы вытащить оттуда всякую дрянь, единственный, кто пожелал спуститься. Вероятно, амулет был единственным подарком, который он подарил мальчику. Но не это заставило её похолодеть.

– Лорд Иво когда-нибудь видел его?

Он странно посмотрел на неё.

– Не думаю. Я всегда держал его под рубашкой. Но я думаю, что это благодаря талисману он выбрал меня в оруженосцы. Видите?– Он наклонил символ в исчезающем свете. – Это орёл, как на его щите.

Нет, как тот, что Бранд показывал ей в книге Ари – амулет лорда Иво. Колодец. Проклятье. Символ. Чудовище. Спящие люди. Её мысли перескакивали с одного события на другое на вызывающей головокружение скорости, и внезапно её дом исчез, а она оказалась над землями к северу от реки, наблюдая, как Беата положила Леди Беатрис перед стоячим камнем.

– Мейрвин?

Она снова оказалась на земле, не раздумывая побежала внутрь и схватила рунные палочки с полки.

– Мать, что я должна сделать?

Она бросила палочки на стол с пустой миской Тома. Только три из них упали лицом: Проводник, Влюблённые, Смерть. Её дыхание застряло в горле, но она кивнула, повинуясь Богине даже в этом.

– Я понимаю, Мать. Это такая малость.

Том уставился на неё из двери.

– Я слышал, что ты ведьма.

– Только чуть-чуть. Оруженосец, ты на самом деле желаешь ослушаться своего лорда, чтобы помочь спасти его леди и дочь?

Он резко повернул голову к рунам.

– Твои палки говорят, что я должен?

– Нет. Они говорят, что я должна, но у меня нет никакой возможности последовать за ними. Ты поможешь мне?

Он уставился на неё, затем кивнул и направился к лошадям.

– Гнедой быстрее. Сэр Ари простит нас, надеюсь.

Затем он подал руку, чтобы помочь ей взобраться на лошадь, его сила удивила её.

– Ты становишься мужчиной, Том.

– Да. – Он послал ей всезнающий взгляд через плечо. – Я надеюсь, таким же хорошим, как и мой отец.

Значит, он знал. Мейрвин ухватилась руками за его талию и обняла так, как никогда не сможет обнять собственного сына.

– Если станешь, то ты без сомнения будешь рыцарем, как и хочет лорд Иво. Мы сможем нагнать их?

– Да. Держитесь крепче. – Он пришпорил гнедого, и они сорвались с места.

Глава 29

Чтобы не попасться на глаза охранникам Олнвика, Бранд и Иво обошли мост и выше по течению, у плотины, перешли реку вброд, затем повернули на запад. Следуя за вороном по торфяникам, Иво, как мог, объяснил ситуацию.

– Значит, наше пребывание здесь подошло к концу,– вымучено сказал Бранд. – Как только мы удостоверимся, что они благополучно вернулись домой, мы должны будем уйти.

Иво будто получил резкий удар в живот, услышав это, но кивнул.

– Да.

– Я, наконец, получил… Мейрвин.– стон Бранда пришел из таких глубин, что казалось, будто он поднялся из земли. – Я даже не сказал ей «до свиданья».

– Я ничего не мог сказать перед мальчишкой. Сожалею.

– Она знает, хотя бы?

– Да. Она поймет.– В отличие от Алейды, которая никогда не поняла бы, почему он сделал то, что он должен был сделать, как ужасно он хотел её и всё, что она собой представляла. Единственная хорошая вещь во всем этом – ему не придётся отнимать у неё Беатрис… Беатрис, чей смех он никогда не услышит и не увидит её первые шаги. – Я должен был оставаться в лесах.

– Нет. Ты был прав, уйдя оттуда. Мы не можем постоянно скрываться. Ты показал нам, что мы опять можем жить среди людей.

– Только чтобы снова уйти. Независимо от того, что мы делаем, независимо от того, как долго мы позволяем этому длиться, мы всегда должны будем уходить, оставив жен и дочерей, и друзей, и нетерпеливых юных оруженосцев.

– Это не хуже того, с чем сталкиваются другие мужчины, когда идут в войну, – сказал Бранд.

– Другие мужчины, идущие на войну, надеются вернуться домой. Мы же уходим вообще без каких-либо надежд.– Он снова подумал о Беатрис и Алейде, которая оживила его всего и теперь будет учить его дочь бояться и презирать его.– Мы никогда не можем вернуться.

– Возможно, ты сможешь найти способ сделать это,– возразил Бранд. – Но даже если не сможешь, по крайней мере, ты ещё раз попробовал жить как человек.

– И нашел, что это горько.

– Нет, Ивар. У тебя были жена и ребенок. Это самое сладостное из всего, что когда-либо давала жизнь.

Иво нечего было возразить. Они передвигались в тишине, пока ворон не повернул на юг от тропы. Земля была ему знакома с того дня, когда орел следовал за Алейдой. Внезапно, он понял, куда они должны идти.

– Стоячий камень.

– Из истории Уота?

Иво кивнул.

– Он там, впереди в лесу у подножия того холма. – Что они собираются делать у камня? Они не очень далеко ушли.

– Меня больше беспокоит туман, – сказал Бранд. – Какой-то он странный.

Он был прав. Клочья тумана, переплетающиеся меж деревьев, залитых лунным светом, лежали только на северной стороне холма, вокруг того места, где стоял камень. Иво вспомнил о том, что Мейрвин рассказывала ему об утреннем тумане. В его стремлении добраться до Алейды, он не придал значения её обеспокоенности, но теперь…

Они поскакали к подножию холма, затем поехали вдоль границы закутанных в туман деревьев, пока не оказались у узкой тропы. Дальше по тропе, словно бы от отблесков огня, туман пылал мутно-желтым. Бранд наклонился к свечению и коснулся уха. Иво поднял голову и прислушался.

Звук усилился – напеваемая знакомым голосом колыбельная звучала в дали. Беспокойство Иво начало ослабевать. Если Беата пела колыбельную у огня, значит, всё было хорошо. Он жестом показал Бранду спешиться, и они, привязав лошадей, ступили в туман, оставляя ворона сидеть на вершине дерева.

Внутри покров тумана поглотил лунный свет, и больше чем на фут [55]  [55] 30,48 см


[Закрыть] невозможно было рассмотреть что-либо. Они на ощупь двигались между стволами деревьев, Иво глубоко вдохнул влажный воздух, и капельки влаги попали на его язык. Они были горькими и холодными, а его жена и дочь находились где-то посреди этого. Он должен был слушать Мейрвин. Он должен был попросить её помочь.

Тропинка внезапно расширилась, не оставляя для ориентира даже призрачных деревьев. Иво, пребывая в уверенности, что камень где-то рядом, на ощупь двинулся вперёд, стремясь найти Алейду и Беатрис и увезти их как можно дальше от этого места. Песня Беаты становилась всё отчетливей, и туман светился более ярко, по-видимому, от костра.

Со следующим шагом земля исчезла.

Иво начал скатываться по какому-то невидимому склону и остановил своё падение, ударившись о землю. Мгновение спустя на него налетел Бранд. Они поднялись, перевели дух и взяли в руки мечи.

Перед ними расстилалась широкая низкая пещера, озаряемая светом странного огня, который пылал в её центре. На краю костра стояла Беата, мягко раскачиваясь и напевая младенцу в колыбели её рук. Алейда неподвижно лежала на боку на куче свежесрезанного вереска.

Песня Беаты смолкла, и она подняла на него взгляд со странной, довольной улыбкой.

– Ты нашел нас. Хорошо. Я долго ждала, когда ты придёшь. Очень долго.

Обеспокоенный Иво прошёл дальше в пещеру.

– Кормилица. Все хорошо?

– Очень хорошо.– Она погладила щёку Беатрис. – Такой хороший ребёнок. И не плакала всё это время.

– А моя жена?

– Спит, как видишь, – сказала Беата.

Пристальный взгляд Бранда прошелся по стенам пещеры.

– Что это за место?

– Полость под камнем,– сказала Беата, продолжая раскачиваться. – Место, где сэр Эгберт преследовал дракона. Но конечно, это только старая сказка. Не было никакого дракона.

– И никакого сердца,– сказал Бранд. – Звук в пещере является всего лишь эхом отдаленных волн.

– Только люди, которые побывали на море, поймут это. – Она говорила будто бы сама с собой. – Да, это волны, но звуки биения сердца были достаточно реальными.

Иво вложил меч в ножны, подошел к жене и встал перед ней на колени.

– Алейда?

– Ты уверен, что хочешь, чтобы она проснулась?– спросила Беата. – Она не обрадуется, увидев тебя.

Вполне возможно Старуха была права. Как бы то ни было, он легонько похлопал Алейду по плечу.

– Проснись, сладкий листочек.

– Иво?– Алейда зашевелилась и медленно открыла глаза, улыбка держалась на её губах, пока она окончательно не проснулась и не вспомнила. Улыбка исчезла, она села, вытянувшись в струнку и отпрянув назад, упираясь в скальную породу. – Что ты здесь делаешь? Уходи.

Иво протянул свои пустые руки, чтобы она смогла увидеть, что он не собирается причинить ей вреда.

– Я приехал, чтобы отвести тебя и Беатрис домой.

– Нет. Я знаю, кто ты.– Страх в её глазах сжал внутренности Иво. – Я видела, как ты превратился в это… это существо.

– Орла. Тот же самый орёл, которого ты хотела получить в качестве домашнего питомца, который следил за тобой и защищал тебя от де’Жена. Ну, позволь мне проводить тебя домой.

– Мы не можем отправиться домой. Церковь…

– Никто не узнает. Как только ты окажешься в безопасности, я исчезну, клянусь. Ты можешь сказать, что меня убили. Никто не узнает.

– Но Беатрис… – Она с трудом сдерживала рыдания. – Её отец – демон.

– Нет. Я не демон. Я – человек, Алейда. Проклятый человек, но только человек.

– Только человек,– повторила Беата и пощекотала Беатрис под подбородком. – У людей нет перьев и меха, не так ли, дорогая?

– У орлов нет меха,– сказал Бранд.

– Нет, нет, нет, конечно, нет. У кого есть мех, дорогая?– проворковала Беата.– Львов и лошадей и волков и оленей и собак и быков.

Холодный страх прошёлся по спине Иво, как только Беата перечислила животных, в которые обращались другие.

Она бросила взгляд на Бранда, и её лицо осветилось той странной улыбкой.

– И медведей, детка. Давай не будем забывать о больших, бурых медведях, которые, не задумываясь, съели бы такого нежного bairn [56]  [56] bairn(шотл.) – ребёнок


[Закрыть], как ты.

– Кто ты, старуха?– потребовал ответа Бранд, но Иво уже понял. Он снова вытащил меч и встал между Алейдой и злом.

– Ты знаешь меня. Я – Беата. Старая Беата, воспитавшая Леди Алейду для твоего друга, чтобы она смогла выносить ему ребёнка. Беата, вынувшая ребёнка орла из её тела и вдохнувшая в него жизнь.– Она погладила животик Беатрис и улыбнулась, когда ребёнок счастливо залепетал. – Ты знаешь меня, не так ли, дорогая. И ты тоже знаешь меня, Медведь. Я сделала тебя таким.

Зарычав, Бранд поднял свой меч и приготовился к нападению.

– Бранд, нет! – Иво оказался перед Квен и поймал опускающийся клинок Бранда своим собственным. В своей ярости Бранд напал снова, сила его удара заставила Иво опуститься на колени. – Бранд, остановись! Беатрис. Ты причинишь боль Беатрис.

Слова Иво проникли сквозь кровавую пелену, застилающую глаза Бранда и остановили меч перед смертельным ударом. Руки Бранда дрожали в попытках усмирить себя, затем он медленно начал опускать оружие и освобождаться от медвежьей свирепости.

Старуха от удовольствия рассмеялась.

– Хорошо, Орел. На сей раз ты остановил его. Ты должен был остановить его прежде, чем он убил моего Сигвейрда.

Иво повернулся, чтобы стать лицом к лицу с ведьмой.

– Чего ты хочешь, Квен?

– Кто такая Квен? – спросила Алейда.

– Ведьма, наложившая на нас проклятье, – сказал Бранд. – Она.

– Что ты имеешь в виду? Это Беата.– Алейда поднялась на ноги. – Беата, скажи им, прежде чем они причинят тебе боль.

– Успокойся, ягненочек. Они не смогут навредить мне. – Ведьма провела рукой над огнём и шагнула в центр костра. Языки пламени взвились вокруг её юбок, обнимая её, но не обжигая. Алейда закричала, когда образ пухленькой кормилицы растаял, оставляя целую и невредимую Беатрис в руках более худой, более молодой, более высокой женщины, у которой единственным сходством с Беатой была довольная улыбка. – Как видишь, я – Квен.

– Беатрис!– Алейда кинулась к огню. Иво поймал её за талию и оттащил назад. – Отпусти меня.– Алейда извивалась в его руках, обезумев от желания спасти своего ребенка. – Беатрис.

– Алейда, остановись. С ней всё хорошо. Не вынуждай Квен уронить её.– Иво прижал её к груди и держал, пока его слова не проникли сквозь безумие Алейды, и она не успокоилась.– Я верну её тебе,– шептал он ей на ухо.– Позволь нам сделать это.

Она смерила его взглядом, находясь под гнётом этого нового страха, преодолевающего старые. Она кивнула, и он медленно освободил её и подтолкнул себе за спину.

– Знаешь ли, я растила тебя для этого, – сказала Квен. – Несколько лет назад у меня было видение о том, что он получит твою руку, и я приехала, чтобы ждать и готовить тебя, позаботиться о том, чтобы ты возжелала его и родила ему ребенка.

– Поссет [57]  [57] Напиток из горячего молока, вина, эля или других спиртных напитков, часто с пряностями и сахаром.


[Закрыть],– прошептала Алейда, внезапно понимая, откуда было это странное желание, нахлынувшее на неё той ночью.

– Да. Он заставил тебя хотеть его. Он позволил его семени зацепиться так, чтобы эта малышка родилась в нужное время. Ей сегодня месяц. Ты знаешь, что сегодня за день, не так ли, ягнёночек?

У Алейды перехватило дыхание. Канун Дня всех святых. День тёмного волшебства, день, когда демоны царили на земле.

– Беата, пожалуйста,– попросила она.

– Не называй меня именем этой служанки. Я – Квен.– Она выпрямилась так, будто бы вместе со своим именем обретая и силу. – Я была королевской волшебницей прежде, чем эти двое родились, а это было давно. Спроси их, сколько им лет.

Алейда взглянула на Иво. Он покачал головой и шагнул к Беате.

– Я ещё раз спрашиваю, чего ты хочешь?

– Простую вещь, Орёл – твою дочь взамен моего сына. И ты отдашь её мне.

– Нет. – Алейда снова дёрнулась к огню, и Иво выставил руку, чтобы не дать ей сделать это.

– Никогда,– с яростью высказал он Квен. – Сначала мне придётся умереть.

– Пустая клятва, так как ты не можешь сделать этого.– Свет от пламени превратил измождённое лицо Квен в ужасающе красивое, ещё больше напугав Алейду. – Это было самой хитрой частью того, что я сделала, и самой трудной, но я хотела, чтобы ваши мучения были вечными, как и моё собственное. Каково это – знать, что ты больше никогда не увидишь солнца?

Иво шагнул к ней.

– Со временем я полюбил луну.

– Ах, но ты помнишь прикосновения солнца…– Она щелкнула пальцами, и золотистая теплота окутала пещеру, как если бы они стояли нагишом под освещённым солнцем небом. – Радость летнего дня…– Другой щелчок, и прохладный бриз пронёсся мимо, неся с собой аромат свежескошенного сена. – Как дневной свет переливается на волнах, когда ты плывёшь домой…– Щелчок, и звук воды, несущейся мимо корпуса корабля, заполнил их уши.

Иво поднял лицо к теплу и свету, лившемуся на него сверху, и вздохнул.

– Это снова может стать твоим,– шептала Квен.– Я освобожу тебя от проклятия. Отдай мне Беатрис, и ты снова станешь человеком и сможешь прожить свою жизнь на солнце. В своём доме. Я буду любить её, заботиться о ней, воспитывать её как свою собственную. Скажи «да», и ты получишь всё это.

Даже испытывая страх, Алейда поняла, что предлагала Квен. Как человек, Иво мог пойти домой. Одно слово – и у него было бы солнце. Всё, что ему надо было сделать, это бросить их ребёнка. Он мог сделать это. Она знала, что он сделает это. Ах, Боже, нет.

Иво открыл глаза и пристально уставился в холодные синие глаза Квен.

– Возьми меня вместо неё.

– Нет! – закричал Бранд, и Алейда поняла, что и она кричит вместе с ним.

Иво проигнорировал их обоих.

– Я буду твоим сыном,– сказал он Квен.– Я всего себя отдам тебе, буду уважать тебя и учиться любить тебя так, как сын любит мать.

– Ты! Ты думаешь, что мне нужен один из животных, растерзавших моего мальчика?– Гнев потряс её настолько сильно, что Беатрис задрожала в её руках.

Иво опустил меч и вышел вперёд, соединяя запястья так, как если бы он был скован кандалами.

– Тогда возьми меня как раба, чтобы служить тебе. Чтобы ты могла истязать меня, как пожелаешь.

– Или меня,– сказал Бранд. – Я тот, кто убил Сигвейрда, тот, кого ты действительно хочешь заполучить. Потрать свой яд на меня, ведьма. Ты больше насладишься этим.

– У меня другие планы относительно тебя, Медведь,– сказала Квен голосом, от которого мурашки пробежали по коже Алейды.– Я хочу ребёнка. Она мала. Она будет любить меня как мать.

– Как это делала я?– спросила Алейда, глотая от слёз слова, заполнявших глаза и забивающих горло. – Неважно как ты называешь себя, ты – моя Беата, та, которая воспитывала меня и нянчилась со мной, и учила меня шить. Моя Беата, та, которую я любила все эти годы. Неужели ты не понимаешь, что у тебя уже есть желаемый тобой ребёнок.

Выражение лица Квен смягчилось.

– Почти что, ягнёночек. Ты больше любила свою мать и бабушку. Этот ребёнок будет любить только меня.

– А кого я должна любить?– рыдала Алейда.– Как ты можешь забрать у меня моё дитя, когда сама знаешь, что значит потерять собственного ребёнка?

– Я не собираюсь отнимать её у тебя, ягнёночек. Он отдаст её.

– Но он не сделает этого. Ты слышала, что он сказал. Пожалуйста, отдай её мне. – упрашивала Алейда и потянулась к ней.

– Я могла бы забрать вас обоих,– размышляла Квен, – и иметь и дочь и внучку. Что ты на это скажешь, Орёл?

– Нет.– Иво притянул назад Алейду и снова поместил себе за спину. – Возьми меня, Квен. Это единственное предложение. Ничего кроме этого. Отошли домой Алейду с Беатрис, поклянись, что твое зло больше никогда не коснётся их, и я навечно буду принадлежать тебе.

– Как трогательно. Ты любишь её,– глумилась Квен.– Это не поможет тебе теперь, когда твоя жена видела тебя в твоём истинном обличье. У тебя нет выбора. Брось своего ребёнка и наслаждайся жизнью, или откажись и продолжай жить в своём аду. В любом случае Алейда будет ненавидеть тебя.

– Скорее ад замёрзнет,– сказал Иво.– Ты не получишь никого из них.

– Конечно же, я могу заставить Алейду забыть, – предложила Квен.– Всё это. Орёл. Всё, что она видела. Даже Беатрис.

– Я никогда не забуду собственного ребёнка,– поклялась Алейда.

– Ах, но ты забудешь, ягнёночек, и полюбишь его. Отдай мне ребёнка, Орёл, и у тебя будет Алейда и солнце.

– Ты многое предлагаешь, Ведьма, пытаясь заставить меня сказать да. Почему?

– Потому, что она должна, милорд.– Мейрвин вошла в пещеру, Том шел за ней по пятам.

По лицу Бранда промелькнуло беспокойство.

– Мейрвин. Уходи отсюда.

Она покачала головой.

– Я должна быть здесь.

– Пожалуйста, Мери, уходи. Ты не знаешь, кто она. Том, уведи её отсюда.

– Том, позаботься о своей леди,– спокойно сказала Мейрвин.– Я знаю, кто она, messire. Именно поэтому Мать послала меня.

– Самонадеянность,– глумилась Квен.– Твое простое волшебство богини не сможет сравниться с моим.

– Я слушала у входа в пещеру, великая. Я хорошо знаю, что может сделать твоё волшебство.– Она повернулась к Бранду, привлекая к себе внимание Квен.

Том подошел к Алейде и взял её за руку.

– Я помогу вам быть сильной, миледи.

– Она хочет вашу душу вместе с ребёнком, милорд,– продолжила Мейрвин.– Именно поэтому она предлагает сердце вашей леди, чтобы соблазнить вас. Не позволяйте ей сделать это. Откажитесь.

– До последнего вздоха,– поклялся Иво.

– Миледи, она также влияет и на вашу душу. Этот страх… это она, не вы.

– Ты вмешиваешься в вещи, не имеющие к тебе никакого отношения, Целительница,– предупредила Квен.

Мейрвин проигнорировала её.

– Думайте, миледи. Как вы могли настолько испугаться своего мужа?

– Я…– Запутанная, Алейда посмотрела на Иво, затем на Квен, потом назад на Мейрвин. Спокойствие целительницы привлекло, и она выбрала её, решив позволить ей успокоить свои спутанные мысли.– Я видела, как он изменился. Беата сказала мне, что он демон. Она сказала, что они сожгут меня за то, что была с ним. Но я продолжала думать, что он – Иво, он – мой муж. Она заставила меня выпить… чтобы успокоить меня, как она сказала.

– Но вам становилось ещё страшнее, не так ли? Она сделала так, что вы ещё сильнее испугались,– сказала Мейрвин.

Алейда старалась заставить себя думать.

– Я так испугалась.

– Ах, сладкий листочек, я никогда не причинил бы тебе боль,– сказал Иво.– Ты должна знать это. Никогда не бойся меня.

– Бойся его,– приказала Квен, и Алейда захныкала и задрожала под весом наседающего на неё ужаса.

– Оставь её,– сказал Том. Он отпустил Алейду, и смело встал рядом с Иво между ней и Квен.– Она не боится его, Ведьма. Никто из нас не боится.

– А должен бы, мальчишка.– Квен над его плечом нашла взглядом Алейду.– Они сожгут тебя, если узнают, миледи.

– Как они узнают?– спросила Мейрвин. – Вы рассказали бы им, миледи?

Голова Алейды была такой тяжёлой, но не настолько, чтобы она не смогла ответить.

– Никогда.

– Они узнают и сожгут тебя за это,– пообещала Квен. Её голос изменился, и он снова походил на голос Беаты.– Или он убьет нас, ягнёночек, даже малышку, чтобы сохранить свою грязную тайну.

– Нет,– сказала Алейда. Теперь она поняла, что делает Квен, и она боролась, желая вышвырнуть её из своего разума.– Ты лжёшь. Ты лгала мне всё это время. Он любит нас.

– Его слабость,– сказала Квен.– И твоя.

– Тогда сделайте это вашей силой, миледи.– Том повернулся спиной к Квен и положил кулак на грудь, где только Алейда могла увидеть, и открыл его.– Будьте сильны для орла, который следовал за нами в тот день.

Том пытался сказать ей что-что. Рука. Он оставил что-что в её руке. Она приоткрыла свой кулак только, чтобы мельком увидеть проблеск серебра и разглядеть фигурку орла. Она повернулась к Мейрвин, вопрошая её взглядом.

– Вся сила, что нужна вам, находится в вас, миледи,– сказала мягко Мейрвин.– Когда вы пришли ко мне за помощью, микстура, которую я дала вам, была только успокоительным маслом, без капли волшебства. Все волшебство находилось здесь. – Она сжала пальцы в кулак и приложила к своему сердцу.– Здесь, этим вы и покорили лорда Иво.

– Но я…

– Вы на самом деле боитесь?– спросила Мейрвин. – Вы на самом деле боитесь своего мужа?

– Нет.– Алейда поняла, что именно это и имела в виду… Но что, если она ошиблась? Что, если он… Нет, это была Квен. Её дыхание стало прерывистым.– Нет, не боюсь.

– Тем не менее, тебе страшно,– выдохнула Квен, её яд ещё раз проник в душу Алейды.

– Нет. – Она сжимала кулак, пока маленькая фигурка орла не впилась ей в руку, используя боль, чтобы избавиться от волшебства Квен.– Нет. Я не боюсь.

Заглядывая глубоко в себя, она поняла, что сила помогла ей сделать несколько шагов к принятию стороны Иво. Уже более уверенная в себе, она приложила руку к сердцу Орла и сказала правду, которую весь день пыталась вспомнить, когда как Беата вела её всё глубже и глубже по дороге страха.– Я не боюсь. Я люблю Иво. Боже помоги мне, я действительно люблю его, даже сейчас.

– И я…– Иво внезапно закричал и напрягся, его спина, как лук, изогнулась дугой. Что-то дурное обволокло его нитями густого бурого тумана. С ужасом Алейда наблюдала, как он задыхается в тёмных парах тумана. Умирает. Он умирает. Она убивает его. Её крик слился с его, соединившись с криком призрачного орла, появившегося из тумана и расправившего свои широкие крылья над их головами. Орёл ещё раз издал крик и внезапно исчез, оставляя вместо себя только слабое свечение в воздухе.

Иво упал на колени, хватая ртом воздух, Алейда рухнула рядом с ним.

– Нет! – выкрикнула Квен.– Нет, этого не может быть. Это невозможно. У тебя нет его. Ни у кого его нет. Заклинание не может быть разрушено одной лишь любовью.

– Твоя власть над ним кончилась,– сказала Мейрвин.– Как и власть над его леди.

Квен сместила хватку и подвесила Беатрис над огнём.

– Ещё не кончилась.

– Нет!– Иво бросился всем телом на Квен, отбросил её в сторону, одновременно с этим выхватывая Беатрис из её рук. Он развернулся в воздухе так, чтобы приземлиться под малышкой, защитить её, когда они угодили в костёр, и откатился подальше в сторону от тлеющих угольков.

– Довольно.– Воздух вокруг Квен вскипел от силы её гнева. Она притянула к себе, пышущие жаром пары и вскинула руку, направив её на Иво. С криком Мейрвин бросилась между ними. Удар молнии, предназначенный для Иво и Беатрис, ударил ей в грудь и поднял над землёй. Она, корчась, висела там, молнии, потрескивали по её коже.

– Мейрвин!– взревел Бранд и кинулся к Квен. Ещё один резкий выброс руки Квен развернул Бранда и отбросил прочь его меч, пока неподвижное тело Мейрвин опадало на землю. Квен повернулась к Алейде и начала поднимать руку.

– Нет. – Худенькое тельце Тома полетело как копье. Он врезался прямо в Квен, с криком вонзил ей в грудь кинжал, в то время как молнии иссушали его тело. Они упали, врезаясь в стену. Том откатился далеко, и Бранд поднялся на ноги, желая свернуть Квен шею.

Его лезвие нашло только воздух и дым. Зарычав от расстройства, он поворачивался в разные стороны, ища ведьму.

– Куда она делась?

Том поднял отброшенный меч Иво и приготовился сражаться, вместе с Брандом осматривая пространство пещеры в поисках Квен.

– Исчезла.

Вокруг них земля начала дрожать. Пыль и камни градом посыпались с потолка.

– Уходим, – выкрикнул Иво. – Алейда. Уходим!

Она побежала к выходу, Иво следовал за ней по пятам, в который раз защищая Беатрис своим телом. Позади них Бранд бросил свой меч Тому.

– Беги, парень.

Он подхватил Мейрвин и побежал изо всех сил, едва они вышли из прохода, пещера обрушилась. Грохот и землетрясение не прекращались до тех пор, пока стоячий камень не сместился и, наклонившись, не заслонил собой вход в пещеру. Землетрясение прекратилось, и ночь, успокаивая, окутала их. Всё выглядело так, будто пещеры никогда и не было.

– Мери? Ах, нет. Нет.– Бранд крепко прижал истерзанное тело целительницы к своей груди. – Мери.

Иво передал Беатрис в руки Алейды и сорвал с себя плащ, чтобы расстелить его на траве. – Бранд, сюда.

Пока Алейда цеплялась за своего ребёнка, со слезами облегчения, повторяла её имя, Бранд встал на колени, чтобы положить Мейрвин на плащ, мягко укрывая её собственным. – Всё будет хорошо, – шептал он, гладя ей волосы. – Я позабочусь о тебе.

Мейрвин вздохнула, и медленно открыла глаза. Мягкая улыбка коснулась её губ. – Ты спасён.

– Да, – сказал Бранд.

– Леди Беатрис?

– Да. Она тоже спаслась.

Плача, Алейда встала на колени, чтобы показать Мейрвин перепачканную пылью, но невредимую малышку, вопящую у неё на руках.

– Ты спасла её, Мейрвин. Ты спасла нас всех.

– Любовь спасла вас. – Она снова задрожала, и её дыхание с шумом вышло из легких. – Милорд?

– Я здесь, Мейрвин. – Иво встал на колени рядом с Алейдой. – Мне не хватит слов, чтобы выразить тебе свою благодарность.

– Любите её, – просто сказала она, затем добавила, – Том знает. Спросите его.

– Я спрошу. Мир с тобой, Целительница. – Иво помог Алейде встать и отвёл её в сторону. Она разрыдалась на его груди, обвиняя себя в ощущении огромной радости, оттого что он и Беатрис живы и здоровы, когда как так много было потеряно.

– Как красиво,– шептала Мейрвин. Туман исчез вместе с Квен, оставляя ночь, такую ясную, что казалось, будто звёзды висят на ветвях деревьев. Глаза Мейрвин нашли молочно-белую полосу. – Дорога Одина [58]  [58] Так в Скандинавии называли Млечный путь. Так же иносказательно Дорога Одина – это тропа мертвых, тропа поэтов и музыкантов, дорога бога искусств.


[Закрыть]. Сегодня я легко попаду туда.

– Нет, Mери. Не оставляй меня. Держись. Я отвезу тебя домой.

– Мать зовёт меня.– Она с трудом подняла руку, чтобы коснуться щеки Бранда. – Не печалься, любовь моя.

– Мейрвин, пожалуйста.

– Когда придёт наше время, я найду тебя.– Её рука упала, и, вздохнув, она прошептала, – Жди меня.

А потом она ушла, её глаза так и остались смотреть на небеса. Со стоном Бранд сгрёб её в свои объятия. Слезы блестели на его щеках, яркие как звёзды, он закрыл её глаза и поцеловал, прощаясь.