Текст книги "Взросление 101 (ЛП)"

Автор книги: Лиза Генри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Ник, ты хотел что-то еще?

Вообще, типа да – врубить на полную громкость Fall Out Boy, заорать и поколотить пару стен, – но Ник, отрицательно качнув головой, просто встает.

– До вечера, пап.

– Пока, Ник.

Когда он спускается в лобби и забирает свой велик, то видит, что его ручки оставили на безукоризненно чистой стене черный смазанный след.

 

Глава 10

В среду утром Джей приходит в «Пиццу Перфекто» и знакомится с ее хозяином Поли. Четверть часа спустя ему выдают ключ от шкафчика и футболку, которая утверждает, что «Пицца Перфекто» – это лучшая пиццерия во Франклине.

– В общем, для начала поставим тебя на дневную смену, – говорит Поли. Ему тридцать с чем-то или около сорока. Он плотный в талии, что неудивительно для хозяина пиццерии, и с темными волосами, которые на макушке начинают редеть. – Народу бывает прилично, а по вечерам так вообще. Чаевые делятся поровну между сменой. Устраивает?

– Вполне.

– В основном тут все работают на полставки, – говорит Поли. – Начнем с испытательного срока в неделю, а потом, если захочешь, добавим дополнительные часы. Теперь, когда Марлин уволилась, мне надо, чтобы кто-то открывал кафе по утрам. Эти дети в десять часов еще спят.

– Я работал на стройке, – говорит ему Джей. – К десяти могу приходить без проблем.

Поли по-быстрому объясняет, как работает касса, и все. Джей официально становится членом команды и заступает на смену, жалея, что ему не дали возможности хотя бы выстирать фирменную футболку. Она новая и колется. Впрочем, работа оказывается довольно простой, хоть и не без странных заказов. Ну кто заказывает пиццу без сыра? В его смену таких клиентов набирается минимум три, а значит, это более распространенный запрос, чем можно было бы ожидать.

Вторую смену Джей получает в четверг и узнает, что да, по вечерам посетителей действительно больше. Курьеры даже не успевают посидеть на улице и поболтать, а команда на кухне работает в таком четком и слаженном ритме, что Джей может только восхищаться ими с безопасного расстояния.

Вечером здесь работает в основном молодежь.

– Ты Джей, да? Я Девон, друг Ника, – представляется высокий парень с лохматыми светлыми волосами и серыми глазами.

Джей пожимает ему руку.

– Приятно познакомиться. И спасибо за помощь с работой.

Девон поводит плечом.

– Ник сказал, она нужна тебе, ну и…

Ну и что? Но Девон не уточняет.

Работать со старшеклассниками и недавними выпускниками и весело, и удручает. Серьезно, неужели Джею одному хватает инициативности, чтобы во время затишья протереть пол и пополнить в держателях запасы салфеток? Видимо, одному, потому что все остальные уходят во двор, врубают там музыку и, вооружившись багетами, играют в бейсбол.

Когда Джей интересуется, что они скажут, если их застукает Поли, Девон смеется.

– Чувак, Поли и научил нас этой игре!

Джей смотрит, как Кейси швыряет оливку в сторону Эбони. Та, замахнувшись багетом, отбивает ее, и оливка улетает в дешевую распечатку Колизея на задней стене.

– Есть! – Девон вскидывает руки в воздух. – Она выбила мяч за стадион!

– Вы ненормальные, – улыбается Джей.

Эта работа обещает стать самой легкой за всю его жизнь.

***

– Ты пахнешь сыром, – говорит Кейден, когда Джей после дневной пятничной смены приходит домой. Увидев, как Джей ставит на столик в гостиной коробку с пиццей, он вспыхивает от радости. – Пицца! Ура! – И выронив джойстик, мчится к коробке.

Его энтузиазм вызывает у Джея улыбку.

Хорошо, что у него снова появилась работа. Джей и не осознавал, сколько груза лежало у него на душе, пока этот груз не исчез. Внезапно будущее стало выглядеть куда ярче. Конечно, на стройке Джей зарабатывал больше, но теперь он может рассматривать в интернете фотографии Аргентины без ощущения, что его планам грозит неминуемый срыв.

Еще это немного облегчило жизнь его маме, потому что безработный Джей это не просто Джей, живущий в подвале. Это Джей, которого надо кормить. И поскольку с деньгами у них сейчас туго, это представляет проблему. Дженис вряд ли позволила бы ему голодать, но Джей не мог не заметить, что постепенно качественные продукты на кухне уступили место более дешевым аналогам. Да, это мелочь, как и барахлящий кран с горячей водой, но мелочи суммируются. Поэтому, устроившись на работу, он облегчил жизнь всей семье.

Джей садится в продавленное кресло напротив дивана и смотрит на Кэт. На голове у нее рваный, ассиметричный боб ярко-лилового цвета.

– Что у тебя с волосами?

Кэт проверяет, не смотрит ли Кейден, и показывает ему средний палец.

Джей наклоняется за куском пиццы.

– Тебе идет.

– Ронни сказал, я похожа на клоуна.

– Ну, а у Ронни лицо похоже на задницу, – отвечает Джей.

Где-то в глубине дома слышен смех Ронни.

– Я что, сегодня один ходил на работу?

– Как поменялись роли, а? – говорит Кэт. – У меня было полсмены, а у Ронни – новое собеседование. Надеюсь, все сложится.

– Кейден, а ты почему дома?

– Каникулы, – сообщает тот с полным ртом пиццы.

В гостиную с Ноа на бедре заходит Ронни. Кэт пододвигается, и он садится рядом с ней на диван. Когда Ноа начинает ерзать у него на руках, пытаясь дотянуться до пиццы, Ронни убирает с одного кусочка оливки и дает ему попробовать.

– У тебя было собеседование? – спрашивает Джей.

– Да, на постоянное место в старшей школе в Лебаноне.

– Удачи.

– Угу. – Ронни вздыхает. – Она мне точно не помешает. До тошноты устал заменять и уже ненавижу летнюю школу.

Джей видит, как Кэт переплетается пальцами с пальцами Ронни и сжимает их.

Кейден втискивается в пространство между коленями Ронни.

– Пап, поиграешь со мной в «Братьев Марио»?

Ронни проводит свободной рукой по его волосам.

– После пиццы, окей?

– Окей. – Кейден приваливается к нему.

– Может, позовем с собой дядю Джея? – спрашивает Ронни.

Джей фыркает.

– В последний раз я играл в «Братьев Марио» еще на «Нинтендо».

– Отлично. Тогда у меня есть шанс тебя победить.

– Что ж, запускай, – говорит Джей, и Кейден так бурно радуется, что роняет пиццу на пол.

***

В субботу вечером Джей поднимает глаза, чтобы поздороваться с очередным посетителем, и видит перед собой Ника. На нем выцветшая футболка и узкие джинсы.

– Привет.

– Привет. – Ник засовывает руки в карманы и оглядывается. – Битком здесь, ага?

– Уже поспокойней. Если хочешь сесть, то вон то семейство в углу, по-моему, скоро закончит.

– Когда много народу, я обычно тусуюсь на кухне, – говорит Ник. – Поли пофиг.

Угу, Джей более чем уверен, что это девиз Поли по жизни.

За дальним столиком отец расписывается на чеке, а мать вытягивает ребенка из высокого стульчика в ошметках спагетти. Эбони, уже стоя рядом, с улыбкой помогает матери вытащить ножки ребенка из лямок. Как только они уходят, она протирает стол и машет, чтобы Ник подошел.

– Похоже, тебе нашлось место, – говорит Джей.

– Похоже на то, – усмехается Ник.

На часах почти восемь. Это значит, что клиенты, которые приходят поужинать, скоро закончатся, а клиенты навеселе начнут появляться только через пару часов. Обычно они не садятся внутри, а покупают кусок или два, после чего вываливаются с ними на улицу. Еще они невероятно щедры на чаевые. Скомканные банкноты, горсти монет – они слишком пьяные, чтобы считать. Частенько в банку для чаевых попадает все содержимое их карманов: презервативы, визитки, ключи или, как вчера, сотовый телефон.

– Что он заказывает? – спрашивает Джей у Эбони, пока та достает из-под стойки колу для Ника.

– Ник всегда берет нашу особую, – отвечает она.

Наша особая – это любая «случайно» испорченная, но еще съедобная пицца. С не тем сортом сыра, или пригоревшая по краям, или еще с каким-то изъяном, из-за которого ее нельзя продавать. Еще одна вещь, на которую Поли не обращает внимания.

– Но Ник не сотрудник, – говорит Джей.

Лед в стаканчике звякает, когда Эбони толкает его в разливочный аппарат. Она выгибает бровь.

– А мог бы им быть.

Джея отвлекает клиентка, которая прибежала забрать сделанный по телефону заказ. Когда он освобождается, Эбони уже нет, а Ник, сидя за столиком, ковыряет соломинкой лед и что-то читает у себя в телефоне.

Девон переходит за стойку, чтобы забрать чей-то счет.

– Девон?

– М-м? – Девон, потыкав по кнопкам, щурится, глядя в экран, словно сомневается в увиденных цифрах. Очевидно, он любит математику так же сильно, как Ник.

– Ник тоже пробовал устроиться на это место?

– Нет. – Девон, взглянув на него, поводит плечом. – Я предлагал ему, но он сказал, что Поли лучше нанять тебя. Теперь он, наверное, проездит на велике до конца лета.

– Почему?

– Отец не разрешит ему пользоваться машиной, пока он не устроится на работу. Из-за всей этой… – он делает пространный жест, – темы. – Перехватив озадаченный взгляд Джея, он добавляет: – С минетом.

Джей откашливается.

– Понятно.

Девон уносит папку со счетом клиентам, а Джей краешком глаза косится на Ника. Его омывает волна благодарности. Порекомендовать его было таким милым жестом. А может, и больше. Джей не знает, хотел Ник работать здесь или нет. Может, ему приятней бездельничать и ездить на велике, чем на машине, но, если даже и так, это все равно милый жест. Великодушный и щедрый. Он не просто отказался от работы. Он вспомнил, что она нужна Джею.

В перерыве Джей уходит на кухню, кладет на тарелку несколько треугольников «нашей особой» и подсаживается к Нику за столик.

– Привет.

Ник откладывает телефон и усмехается.

– Привет.

Джей двигает к нему пиццу.

– Чувак, я только что съел два куска, – говорит Ник, но все равно берет новый кусок. – До скольки ты сегодня работаешь?

– До десяти.

– Отлично. И потом будешь типа свободен?

– Нет. – Джей дает Нику пару секунд погрустить. – У меня свидание с одним симпатягой. С тобой.

Ник издает нечто среднее между фырканьем и смешком, а потом распахивает глаза.

– О. Вау. Да я неотразим.

Ты очарователен, хочет сказать ему Джей, но вместо этого просто смеется.

– Продолжай себя убеждать.

Они едят пиццу.

***

Ник: ХВАТИТ ПЯЛИТЬСЯ НА МЕНЯ!

Девон: Чувак, да кто пялится?

Ник: Ты! И я нервничаю.

Девон: Он тотально запал на тебя.

Ник: ХВАТИТ ПИСАТЬ!

Девон: Покажи ему сосочек, бро.

***

Ник с воплем подскакивает и, торопясь перевернуть телефон, чуть не сшибает свою газировку.

Джей успевает выровнять качающийся стаканчик.

– Все хорошо?

Ник, сузив глаза, стреляет взглядом в сторону стойки, где Девон по непонятной причине давится смехом.

– Э… да!

– Девон сказал, ты сейчас без машины.

Ник кивает.

– Езжу на велике.

– Я подвезу тебя к себе после смены, – предлагает Джей.

У Ника отваливается челюсть.

– На своем мотоцикле?

– Ты против?

Ник усмехается.

– Наоборот! Только я еще никогда не ездил на мотоцикле. Там есть какие-то тонкости?

– Просто держись за меня. – Он представляет, как Ник обнимает его. – А обо всем остальном позабочусь я сам.

Джей осознает непристойный подтекст своих слов только в момент, когда у Ника широко распахиваются, а затем стекленеют глаза, и он начинает невероятно отвлекающим образом потирать соломинкой свою нижнюю губу.

– Ник?

Ник вздрагивает.

– Да! Да, шикарная мысль! А мой велик отвезет домой Девон. – Он сердито косится на свой телефон. – Он мне должен.

Джей оглядывается на Девона, который внезапно хватает телефонную трубку и начинает очень громко принимать чей-то заказ, хотя Джей мог бы поклясться, что телефон не звонил. Когда телефон неожиданно начинает звонить, Девон роняет его, а потом от смеха сгибается пополам.

– Вы ненормальные, – говорит Джей с улыбкой.

Ник тоже смеется – так сильно, что его лицо становится ярко-красного цвета, – но он может только согласно кивать и хохотать еще громче.

 

Глава 11

Это, пожалуй, величайший момент в жизни Ника. Кроме минета, который он сделал Джею. И минета, который Джей сделал ему. Но если учитывать только события, о которых не стыдно рассказать в соцсетях, то этот момент – величайший. Бесспорно.

– Не туго? – Джей поправляет ремешок его мотоциклетного шлема, и… окей, ну отлично, теперь Ник чувствует себя пятилеткой.

– Нормально, погнали!

Джей садится на мотоцикл.

И превращается в секс-божество. Его задница туго обтянута джинсами, сухожилия на предплечьях напрягаются, когда он берется за ручки…

Стоп. У мотоцикла они тоже называются ручками? Ник ничего не знает о мотоциклах кроме того, что скоро прокатится на одном, прижимаясь всем телом к Джею. Обнимая его и так далее. С трясущимся двигателем внизу, который будет… трястись. Черт, это невероятно!

– Садись, – с усмешкой говорит Джей.

– На мне шлем, потому что ты думаешь, что я упаду? – Ник рассматривает мотоцикл, пытаясь понять, как же залезть на него.

– На тебе шлем, потому что я взял только один, – говорит Джей. Может, просто уклоняясь от прямого ответа. – Давай забирайся.

– О, боже…

Ник выдыхает и начинает вскарабкиваться на мотоцикл, упираясь в какую-то штуку. Это ведь не педаль газа, а подножка, угу? Наконец ему удается перебросить через мотоцикл ногу и плюхнуться на сиденье. Из-за наклона которого он моментально съезжает вперед и упирается членом в задницу Джея. Своим уже твердым членом. Кажется, он стоит с тех самых пор, когда Джей предложил его подвезти.

Черт.

Кого он обманывает… У него стоит с той самой секунды, когда он впервые увидел Джея и его невероятную задницу в офисе мистера Гровера. Через много лет, повествуя о своем летнем романе, Ник скажет, что сначала обратил внимание на его глаза. Это будет враньем. Ник уверен, что не заметил, были ли вообще у Джея глаза. Ну серьезно. Его задница перетягивает абсолютно все внимание на себя. В буквальном смысле этого слова. Таким совершенным созданиям следует запретить жить за пределами Средиземья или вселенной комиксов Marvel. У Джея наверняка даже ногти на ногах безупречны.

– Держись, – говорит Джей.

Ник обнимает Джея за талию.

Джей заводит мотоцикл.

О бож-ж-же… Это как прислониться к стиральной машине во время отжима, только мотоцикл трясется намного сильней. Очень возможно, что Ник умер и попал в рай. Вибрация двигателя отдается во всем его теле и особенно в яйцах, и производители мотоциклов вообще понимают, какую угрозу для общественной безопасности представляет собой их товар? Как человеку следить за дорогой, если он может думать исключительно о своих яйцах? Ясно теперь, почему мотоциклы настолько опасны.

Когда Джей дает по газам, Ник издает пронзительный писк.

Как Биккет из «Маппет-шоу».

К счастью, двигатель так ревет, что Джей, вероятно, не услышал этого писка. И он, кажется, не возражает, когда Ник судорожно сжимает руки и цепляется за него, словно запаниковавший опоссум.

Ник на секунду зажмуривается. Когда он снова открывает глаза, мотоцикл уже мчится вперед. Витрины по сторонам размываются, что пугает и захватывает намного сильнее, чем если смотреть сквозь лобовое стекло. Наверное из-за того, что его хлещет ветер. Или из-за того, что он ощущает руками и телом, как работают мускулы Джея. Да, определенного из-за второго.

Интересно, засунуть одну руку Джею в штаны будет ужасной идеей?

Да. Наверняка.

И Ник оставляет руки на месте. Увы.

Спустя пару минут Нику начинает казаться, что он привык к мотоциклу, но потом его уверенность вылетает в несуществующую трубу – они делают поворот, и Ник видит, насколько в точности близко к дороге оказывается его голова. Его желудок совершает маневр, отложенный для аттракционов, на которые его периодически уламывает сходить Девон. Впрочем, доверять Джею легче, чем безликим и вероятно некомпетентным проектировщикам аттракционов.

После второго поворота страх Ника трансформируется в бурный восторг. Мотоцикл – это кайф. Это супервесело и сексуально. Когда они останавливаются на светофоре, Ник приосанивается, заметив, что на них с завистью смотрят две дамы в хэтчбеке. С завистью и с вожделением. Потому что Джей умопомрачительно сексуален. Это неоспоримая научная истина – как гравитация. Ник без понятия, как это работает, но и то, и другое – очевидные факты.

И чтоб эти женщины знали, Ник за шлемом тоже может быть умопомрачительно сексуальным. Ему нечасто выпадает возможность претворить свою фантазию в жизнь, поэтому сейчас он получит от этого максимальное удовольствие. Он нарочито медленно проводит по бедру Джея ладонью.

Окей, это было не только ради женщин в хэтчбеке.

Джей, повернув голову, усмехается. Потом говорит что-то, но слова теряются в реве мотора, потому что они опять разгоняются и оставляют хэтчбек позади. Ник очень быстро кладет руку обратно и прижимается к Джею.

Это так круто.

Он даже немного расстраивается, когда они доезжают до дома, и Джей останавливает мотоцикл.

Ник слезает на землю, отстегивает шлем и снимает его. Ну и плевать, что его волосы теперь торчат во все стороны. Ведь он только что прокатился на мотоцикле!

– Это было так круто! – восклицает он, крепко прижав шлем к груди, потому что нет, он никогда его не отдаст, большое спасибо. Если Ник оставит шлем у себя, то Джею придется еще не раз прокатить его, да?

Джей со смехом берет его за руку и ведет в дом.

Уже поздно, и свет везде выключен, но Джей знает дорогу, поэтому Ник просто идет за ним по пятам, надеясь, что ни во что не врежется по пути. Открыв дверь в подвал, Джей щелкает выключателем, и они вместе спускаются вниз.

Ник с сожалением кладет шлем на потрепанный столик, а потом поворачивается и, увидев, что Джей снимает футболку, издает стыдный всхлип. Ему кажется… что вот-вот зазвучит музыка и начнется реклама. Например, лосьона после бритья. Или дорогого одеколона. Или любая другая реклама, на которую Ник мастурбировал до двенадцати лет, пока не обнаружил GayTube. То был день великих открытий и день, вошедший в историю как символ позора. Счастливый, безумный, грязный и залитый чувством вины. Что тут можно сказать? GayTube во многом сформировал Ника, как личность. И извиняться за это он не намерен.

– Я весь пропах пиццей, – говорит Джей. Он стягивает футболку и, скомкав ее, бросает в угол у стиральной машины.

– Я люблю пиццу, – медленно произносит Ник, не в силах отвести взгляд от кубиков его пресса. От этого зрелища его и дикими лошадьми не оторвать. Пусть только попробуют. Ник их убьет.

Улыбка Джея становится чуточку хищной, чему Ник только рад. Джей шагает к нему.

– Может… и ты пропах пиццей?

– Что? Да вроде нет. – Ник принюхивается, потом замечает, что Джей выгнул бровь, и вспыхивает. – Или это был типа намек, чтобы я тоже разделся?

– Он самый.

– Слушай, серьезно, тебе лучше выражаться конкретнее, когда ты… – Ник машет пальцами на великолепный пресс Джея, – стоишь такой весь из себя сексуальный передо мной. У меня сейчас кровь приливает не совсем к мозгу, окей?

Потому что у него такой пресс. И такие соски.

У Ника уже стоит. Окей, у него встал, когда он забрался на мотоцикл, но давайте не придираться к словам? Раньше Ник наивно считал, что если начать регулярно кончать с кем-то помимо своей руки, то у него прибавится самоконтроля. Типа он станет опытным и сможет сказать: «Слушай, стояк, как ты отнесешься к идее немного притормозить?» Увы, но Ник заблуждался. Наверное, ему надо набраться еще больше опыта.

Улыбка Джея и его смех идеальны, и неужели он и впрямь настоящий?

Более того, почему он хочет дурачиться с Ником, когда может заполучить любого мужчину или любую женщину на планете?

Нет, у Ника не супернизкая самооценка, но он реалист. У него есть глаза. Он знает, что, в общем, не тролль. При выгодном освещении он может сойти за скромное альтер-эго супергероя. Но Джей… Джей – словно выигрыш в секс-лотерею. Если б такие лотереи существовали.

Себе на заметку: приберечь эту идею для реалити-шоу. А теперь снять футболку.

Ник стягивает через голову свою футболку с надписью «Пожарная часть Альдераана» и, поскольку настало время решительных действий, подходит к Джею вплотную. Положив руку ему на плечо, он запрокидывает голову для поцелуя.

Джей Хэзенбрук – единственный парень, с которым он целовался. Однажды он поцеловал девочку, но это, наверное, не считается, потому что на него указала бутылка, а еще Ник так напился, что ничего не запомнил. Только на следующий день прочитал на фейсбуке. Но хотя опытным его не назвать, Ник уверен, что они все делают правильно. Для неправильного это слишком приятно. Джей ведет, потому что уж он-то знает, что делать, но вскоре Ник начинает отвечать на его поцелуй и засовывает язык к Джею в рот.

Так странно, сколько ощущений может подарить один мини-контакт. Два мокрых мускула скользят друг против друга… окей, звучит омерзительно, но из-за этого Ника почему-то прошивает электрический ток. Из-за этого в его теле разливается жар, а яйца сладко болят.

Обниматься и целоваться, конечно, круто, но еще жутко раздразнивает его. Жажда более крутых поворотов разгорается в нем все сильней и сильней, и когда он хватает Джея за плечи и пытается вскарабкаться на него, как на дерево, Джей наконец-то сжаливается над ним, подхватывает под ягодицы и поднимает. Но вместо того, чтобы унести его, как предполагал Ник, на диван, прижимает к стене и раздвигает бедром его ноги. Ник усаживается на его ногу верхом. Как недавно на мотоцикл. И да, все снова вибрирует.

Джей отрывается от его губ. Окидывает всего Ника взглядом, а затем наклоняется и проводит языком по его ключице.

Бдыщь.

Внезапно соски Ника тоже присоединяются к вечеринке.

Ник со стоном запрокидывает голову назад. Она стукается о стену, но ему все равно. Он прижимает к затылку Джея ладонь и подталкивает его к нужному место. Джей издает глухой стон. Его язык обрушивается на левый сосок Ника.

Ник смотрит на стиральную машину в дальнем углу и на большой пакет стирального порошка, обещающий белоснежную белизну. Джей лижет его сосок, потому что Ник придвинул туда его голову. А теперь – о боже – сосет его. Если б Ник не находился на грани того, чтобы кончить в штаны, он запаниковал бы, наверное. Ведь это так стремно. Он содрогается, прижимая к себе голову Джея, и пытается не думать о картинах эпохи Возрождения, на которых изображены Дева Мария и младенец Иисус.

Что у него за мозг такой, а? Ну зачем представлять именно это?

А потом Джей кусает его – прямо по-настоящему, – и из-за сенсорной перегрузки в мозгу Ника происходит короткое замыкание.

– О блин!

Рот Ника, впрочем, функционирует. Чтобы работать, ему никогда не нужен был мозг. Спросите кого угодно.

Пальцы Джея быстро расстегивают его молнию, а потом сдергивают его джинсы с бельем до колен. Кстати, о коленях – внезапно Джей падает на свои. Ник слышит влажное чпок, с которым Джей отпускает его сосок, и содрогается, когда влага на нем остывает. Но спустя долю секунды он снова оказывается не в состоянии думать, потому что Джей берет в рот его член.

До свидания, мозг.

У Ника перехватывает дыхание, и он крепко зажмуривается. Нет, он точно не продержится долго. А впрочем, ну и плевать. Это же не соревнование.

Стук, с которым дверь ударяется о стену подвала, звучит оглушительно, словно выстрел.

– Джей? Ты случайно не видел… О черт! Виноват!

Мда.

Итак, Ник в полном ужасе стоит со спущенными штанами у стенки, а его влажный член болтается на ветру. Наверное, именно так чувствовал себя Джей, когда прораб распахнул дверь туалета.

За одним исключением. На ступеньке стоит не прораб со стройки мистера Гровера.

О, склизкая прародительница Ктулху.

Там стоит мистер Грин, его бывший учитель истории.

– Господи, Ронни! – восклицает Джей.

Глаза мистера Грина шокированно округляются, как в тот раз на уроке, когда Ник заявил, что его ответы на тест по истории не могут считаться неправильными, потому что в мультивселенных существует бесконечное количество дат. Попробовать стоило, да?

Ник трясущимися руками дергает белье с джинсами вверх.

Он хочет сказать что-то типа: «Да уж, какая неловкая ситуация», но вместо этого смотрит с разинутым ртом на мистера Грина и думает, кто будет следующим. Его зубной врач? Женщина, которая была его няней в шесть лет? Его мать? Серьезно, ну кто?

– Ник, – говорит мистер Грин.

– З-здрасте, мистер Грин.

Джей, в миг развернувшись, смотрит на Ника.

– О, боже. Серьезно?

Ник не может ответить. Он думает о более важных вещах. Например, есть ли в подвале еще один выход? Или кнопка самоуничтожения? И то, и другое было бы кстати.

– Извините, ребята. – Мистер Грин поднимает ладони. – Пардон.

Он начинает пятиться вверх, продолжая смотреть на них, словно человек, который боится повернуться спиной к дикому зверю.

Дверь закрывается, и Джей поднимается на ноги.

– Черт, Ник… Серьезно, прости.

– Да не, все нормально. – Язык Ника еле шевелится, а его череп словно набили ватой. – Просто это было… Стремно. Угу.

Джей кладет руку ему на плечо.

– Джей, кажется, я хочу поехать домой, – говорит Ник. – Давай продолжим в следующий раз, когда мои яйца смогут выползти обратно из тела?

Лицо Джея смягчается.

– Да. Да, без проблем.

Ник, двигаясь как сомнамбула, забирает со столика шлем.

Его вторая поездка на мотоцикле проходит нисколько не весело.

***

Ник: Тебе когда-нибудь сосали соски?

Девон: ???

Ник: Это странно?

Девон: Не думаю. Мне такого не делали, но иногда я щипаю за них, когда дрочу.

Ник: Мы оба странные?

Девон: Наверное. По ходу, у тебя был увлекательный вечер.

Ник: О да. Помнишь мистера Грина, нашего учителя по истории?

Девон: Ну.

Ник: Он видел мой член.

Девон: Вау. Чегооо?

Ник: Вот-вот.

 

Глава 12

– Ник Сталнекер… – говорит Ронни за завтраком. – Обалдеть.

– А что такое? – Кэт тоже садится за стол и утаскивает с тарелки Ронни тост.

– Джей встречается с моим бывшим учеником, – сообщает ей Ронни. – Он только месяц назад кончил школу.

– Ему восемнадцать, – сквозь зубы говорит Джей. – И мы не встречаемся.

– Уж лучше согласись, что встречаетесь, – говорит ему Ронни. – Потому что альтернатива звучит несколько извращенно.

– Глупости, – говорит Джей. – Он твой бывший ученик, а не мой. По закону он взрослый.

– Ник – твой ученик? – В проеме двери появляется Дженис. Ее халат распахнут, показывая ночную сорочку, а мокрые волосы сохнут под странным углом. – Ха! Уморительно! Ты встречаешься с одним из школьников Ронни!

– Он бывший школьник, и ему восемнадцать! – парирует Джей. – И мы не встречаемся! И, господи, Ронни, научись стучать в дверь!

Он еще зол. Не на Ронни, но просто вчера вечером он написал Нику, а тот не ответил. Наверное, ему стыдно. Чувство стыда вряд ли присуще парням, предлагающим незнакомцам отсосать в туалете, но оно необязательно должно быть логичным. Ронни его бывший учитель. Стыднее может быть только внезапное появление матери или отца.

– Что случилось-то? – жаждет подробностей Кэт.

– Да идите вы все, – ворчит Джей в свой кофе, а Ронни тем временем энергично двигает кулаком возле рта, а языком толкается в щеку.

– А кто его делал? – интересуется Кэт.

– Я, – рявкает Джей. – Я делал! Понятно?

Дженис становится у него за спиной и массирует его плечи.

– Ох, сын. – Ее сочувствующий тон звучал бы намного правдоподобнее, если б она не пыталась так явно сдерживать смех.

– О-о, это так мило, – говорит Кэт. – Ребята, вы теперь товарищи по несчастью – вас обоих ловили с членом во рту.

– Ну вообще-то… – усмехается Ронни, и Кэт толкает его локтем.

– Это было всего один раз! Всего один, Ронни, заткнись!

– Нет-нет, расскажи! – просит Дженис, и Джей задается вопросом, каково было бы жить в нормальной, сексуально закрепощенной семье.

Он встает, освобождается от рук Дженис и идет к раковине, чтобы поставить туда свою чашку.

– Рад, что вам это кажется настолько смешным. Какая жалость, что Ник не отвечает на мои сообщения, а то я пригласил бы его поучаствовать в вашем празднике смеха.

Кэт перестает улыбаться.

– Джей, извини!

– Да, – соглашается Ронни. – Мы же не знали, что у вас все серьезно.

– Вот еще, – говорит Джей и, мотнув головой, прислоняется к раковине. – Ничего серьезного между нами нет.

Пожалуй, он будет повторять эти слова, пока сам в них не поверит.

***

Джей: Извини за вчера. Ты в порядке?

Ник: Угу.

Джей: Хочешь, встретимся вечером после смены?

Ник: Сегодня воскресенье, да?

Джей: У тебя планы?

Ник: Нет, все круто. В «Пицце Перфекто»?

Джей: Увидимся там.

Ник: :)

***

Старые «тимберленды» Джея не пережили путешествие во Вьетнам. Что, впрочем, неудивительно, ведь он практически не снимал их три года. Бренд не самый дешевый, но лучшей обуви для походов Джей еще не встречал. Перед сменой в «Пицце Перфекто» он едет в «Уолмарт», чтобы присмотреть новую пару и заодно купить там носки. Теперь, когда у него появилась работа, Аргентина снова показалась на горизонте.

На полпути в отдел обуви Джей замечает Ника.

Он стоит напротив полок с коробками для хранения – с полусонным и довольно унылым выражением на лице, – пока женщина у него за спиной нагружает тележку. Это, наверное, Никова мама. Она немного ниже его. У нее такие же темные глаза и выразительный рот, а волосы на пару тонов светлей, чем у Ника, и убраны в растрепанный хвост.

Джей думает было прошмыгнуть мимо них, но Ник уже поднял глаза и увидел его. На его лице появляется трагическая стеснительная улыбка и яркий румянец – он словно вмиг обгорел.

– Так. Нам понадобится минимум три, – говорит женщина. – У этой сломана крышка. Помоги мне достать… Ник, ты меня слушаешь?

Ник вздрагивает.

Женщина поворачивается и, увидев Джея, вежливо улыбается.

– М-м… – Ник чешет в затылке. – Мам, это мой друг Джей. Джей, это моя мама.

– Марни, – говорит его мать. Ее глаза слегка округляются. – Приятно познакомиться, Джей.

– Взаимно.

Джей пожимает ей руку. Интересно, что именно она знает? Ник вообще говорил дома о нем? И если да, то как о не-бойфренде или как о парне, которому он отсосал? Впрочем, неважно. Ни одно из этих определений не могло зарекомендовать его хорошо. Он косится на Ника, надеясь получить от него какой-то намек.

Но увы. Ник выглядит будто олень во всполохе фар.

– Коробки покупаете, да? – спрашивает Джей и немедленно начинает ненавидеть себя. Но он – не в пример Нику – сделал хоть какой-то вклад в разговор.

– Для колледжа, – говорит Марни. – Я все твержу Нику, что ему нужно больше, чем ему кажется, но он просто не слушает. Тебе нужны коробки для хранения, Ник. У тебя больше вещей, чем ты думаешь.

Ник бубнит что-то похожее на «рюкзачок для муравьев».

Марни его игнорирует.

– Вы учитесь в колледже, Джей?

– Нет и никогда не учился, – говорит он и замечает то, каким взглядом она смотрит на его футболку «Пиццы Перфекто».

Как и Ник.

Джей знает, что не обязан объясняться ни перед Марни, ни перед кем-то еще, но ее взгляд все равно задевает.

– Вообще-то, – говорит Ник, – Джей путешествует. Он объездил больше сорока стран.

– О. – Лицо Марни становится непроницаемым. – Как интересно.

Ник заталкивает руки в карманы и сопит, пожевывая губу.