Текст книги "На Грани. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Литта Лински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– Разве из ваших слов не следует, что убийцы ненавидели и боялись своих жертв достаточно долго – иногда, возможно, долгие годы? То есть, убивая, они всего лишь давали волю долго скрываемым страстям. Вопрос лишь в том, что помогло им высвободить свою ненависть, преодолев страх. В любом случае, даже если колдовство имело место, оно лишь добавило поленьев в костер, тлевший уже давно.

– Хотите сказать, что все эти люди изначально были чудовищами? – Итон задал мучивший его вопрос. – Все? Включая, девочку и старуху?

– Я ничего не могу сказать с уверенностью. И не хочу. Я всего лишь даю вам лишний повод задуматься.

– А то у нас как раз поводов задуматься не хватало в последнее время, – проворчал Элвир. – Не обращайте внимания, Энлил, – спохватился он. – Вы очень помогли.

– Не уверена, что это мое дело, – женщина окинула собеседников озабоченным взглядом. – Но, может, пора сообщить о происходящем королю?

Глава 13

До чего же красиво! У Лотэссы дыхание перехватило от восхищения. Россыпи звезд на чернильном небе, настолько ярких и крупных, каких она не видела никогда в жизни. Мелодичная монотонность почти невидимых в темноте волн. Запах моря, мешавшийся с чем-то незнакомым, но дурманяще прекрасным. Но удивительней всего казалась башня, устремленная в небеса. Тэссе сложно было понять, далеко или близко от башни она находится, и потому девушка просто направилась в ту сторону. Вблизи башня казалась еще более удивительной. Камни, из которых она была сложена, походили застывшие прозрачные куски темноты. А вокруг по спирали темную башню обвивала серебристая лестница, взбиравшаяся, похоже, до самого верха.

Тэсс осторожно поставила ногу на первую ступеньку, затем на вторую и так все выше и выше. Поднявшись на какую-то высоту, девушка неожиданно осознала, что идти совсем не тяжело, хотя на обычной лестнице она бы давно запыхалась, и ноги устали бы нещадно. Еще более странным казалось отсутствие страха. Поднимаясь все выше и выше по лестнице без перил, скорее угадывая, чем видя море где-то далеко внизу, она не испытывала трепета или опасения сорваться. Напротив, какое-то восторженное упоение переполняло ее, как будто внутри поселился шальной ветер. Наслаждаясь призрачной красотой волшебной ночи и непривычными ощущениями, Лотэсса не заметила, как достигла самой последней ступени серебряной лестницы.

Темное море, сливаясь с темным небом, осталось где-то далеко внизу. Шума волн уже давно не было слышно, зато отсюда, с высоты, бескрайние воды казались впитавшими звездный свет и оттого невыразимо прекрасными. С трудом оторвав взгляд от завораживающей картины, девушка обернулась к стене и почти не удивилась, заметив серебрившуюся на фоне темного камня узкую дверь, которой еще мгновение назад здесь не было. Взявшись за резную ручку, холодившую ладонь, словно ледяное серебро, она отворила дверь и шагнула внутрь.

Внутри башня оказалась не менее удивительной, чем снаружи. Царивший здесь полумрак рассеивал свет, больше всего похожий на звездный. Словно сотни крошечных звездочек, рассыпанных по стенам, потолку и даже полу, освещали пространство вместо свечей. Но мерцающие холодные огоньки не стояли на месте, они как будто звали девушку за собой. Ничему уже не удивляясь, Тэсс дошла за сияющими проводниками до новой двери и толкнула ее.

За дверью ее взору предстала очень просторная, почти круглая комната или, скорее, зал с тремя огромными – во всю высоту стены – окнами без стекол. Снаружи сияли звезды небесные, внутри – крошечные звездочки вроде тех, что привели ее сюда. У среднего окна на изящном то ли кресле, то ли троне восседала удивительной красоты женщина. Или девушка. Сложно было понять. Ведь на лице незнакомки печать вечности сквозила через ослепительную юность. Тэссе смутно припомнилось, что где-то когда-то она уже видела эти голубые глаза, исполненные бесконечного величия и детской наивности, эти нежные черты и серебро волос, убранных в удивительную прическу.

– Здравствуй, Лотэсса, – прекрасная хозяйка башни поднялась навстречу Тэсс.

– Кто вы? – прошептала девушка, хотя ответ пришел раньше, чем она произнесла последнее слово.

– Ты знаешь, кто я, – чарующим голосом произнесла хозяйка.

– Маритэ!

– Она самая, – кивнула богиня. – Мы должны были встретиться.

– Но почему мы здесь? – Лотэсса окинула взглядом странный зал. – Разве не ты должна была прийти ко мне туда, в мрачный холодной подвал? А вместо этого я, похоже, оказалась у тебя в гостях.

– И ты не здесь, и я не там, – покачала головой Маритэ. – Это всего лишь сон.

– Сон? – Тэсс ощутила разочарование. – Еще один сон? Правда, этот намного лучше, чем тот, что я вижу обычно.

– Тот сон – плата за владение кольцом Дэймора.

– Изгоя?! – девушка задохнулась от удивления и внезапно нахлынувшего страха.

– Можешь звать его так, – в голосе богини слышалась грусть. – Но я помню лишь его настоящее имя. Именно Дэймор много веков назад отдал это кольцо Дренлелору, поклявшись оказать любую помощь, как только первый Ильд или кто-то из его потомков взовет к могуществу звездного путника.

– Значит, Дренлелор спутался с Изгоем… Дэймором? – желание во всем разобраться оказалось сильнее пережитого минуту назад ужаса.

– Это случилось до предательства, – спокойно разъяснила Маритэ. – Первый король Элара ни в чем не виноват… в отличие от последнего. Испугавшись за свою жизнь, Йеланд решил прибегнуть к последнему средству – древнему фамильному кольцу, окруженному легендами. Из поколения в поколение Ильды передавали способ совершения ритуала, сопровождая строжайшим запретом на его проведение. Но Йеланд решил, что терять уже нечего. Впрочем, он не очень-то верил в правдивость легенд. Однако это не оправдывает его малодушия, из которого жалкий человек принес в жертву весь мир. Мой мир! – прекрасные глаза богини сверкнули гневом и презрением.

– Я ничего не понимаю! – с отчаянием воскликнула Лотэсса.

– Конечно, не понимаешь, – спокойно кивнула Маритэ. – Ты же всего лишь человек. Но я попробую объяснить и ответить на вопросы, которые у тебя наверняка возникнут. Итак, Дэймор дал Дренлелору кольцо и клятву. Клятва, данная звездным путником, не может быть нарушена. Таков непреложный закон мироздания. Потомок Дренлелора воззвал к Дэймору, и тот явился из небытия, куда мы его заточили, чтоб выполнить данное обещание.

– Так просто?! – Тэсс в изумлении воззрилась на богиню.

– Как оказалось, да, – печально вздохнула Маритэ. – Сколько сил было вложено в то заклинание Хранителями, сколь многим пришлось пожертвовать, чтобы пленить Дэймора! Но один лишь старый долг смог распахнуть все замки темницы небытия! Но даже знай мы заранее, что так выйдет, изменить что-то не в наших силах. То есть изменить сам принцип действия клятвы. Но мы бы, конечно, уничтожили Ильдов до того, как те воспользовались кольцом. Дренлелор был мне другом, – ее губы тронула улыбка, исполненная светлой печали. – Лучшим из всех людей, кого я знала. Но он бы понял меня, реши я для спасения мира пожертвовать его потомками. Надеюсь, понял бы… Но все это лишь пустые слова. Никто не знал о клятве, данной Дэймором, кроме него самого и Дренлелора. Первый Ильд не рассказал своему сыну, кто был дарителем кольца, и, что гораздо хуже, не попробовал уничтожить его, хотя ко времени смерти Дренлелора Дэймор уже проявил свою ненависть к Анборейе.

– Но вы же боги, – возмущенно перебила Лотэсса. – Вы должны были все знать!

– Это для вас мы – боги, – взгляд Маритэ стал бесконечно далеким. – Мы можем многое, по людским меркам любой из нас практически всесилен. Но это не значит, что мы все знаем наперед и что каждое деяние или мысль любого из людей известна нам. Будь это так, все миры, созданные звездными путниками, были бы совершенны. Но Странники лишь дают мирам и людям жизнь и порой вмешиваются в их дела. Мы не можем и не хотим следить за каждым вашим шагом. Иногда за беспечность приходится платить. Упущенная из виду мелочь поставила под угрозу существование целого мира. Люди поставили мою Анборейю на Грань, и людям же предстоит помочь мне в спасении моего мира. Я говорю о тебе, Лотэсса. Я выбрала тебя. Ты готова помочь мне ради Анборейи?

– А у меня есть выбор? – вопрос прозвучал обреченно.

– Есть, – богиня изучающе взглянула на гостью. – Я не стану принуждать тебя.

– А кого-нибудь другого, более подходящего для столь великой цели ты не могла подыскать? – Тэсса отдавала себе отчет, с кем разговаривает, и поражалась собственному нахальству. Ее слегка успокаивало осознание того, что это всего лишь сон, пусть и очень похожий на реальность.

– Ты полагаешь, я недостаточно хорошо подумала, прежде чем принять решение о том, кому доверить судьбу моего мира? – к своему удивлению, Тэсс уловила в голосе богини нотки сарказма.

– Я что, особенная? – не унималась Лотэсса. – Это из-за твоего дара, которому так поразилась владычица Лавинтия?

– Даром тебя наделила я, – теперь Маритэ откровенно усмехалась. – Согласись, для богини было бы весьма странно отыскивать девушек, отмеченных ее благословением, вместо того, чтобы наделять им, кого вздумается. Эти силы понадобятся тебе, если ты решишься принять свое предназначение.

– Но если не считать твой дар, то что во мне такого необыкновенного? – продолжала допытываться девушка.

– Ничего, – Маритэ одарила собеседницу восхитительной улыбкой. – Ничего, кроме происхождения, красоты и близости к тем, кто играет в ро-энн1 на диске Анборейи. Никакого высшего предопределения, всего лишь трезвый расчет. У тебя просто больше шансов изменить расклад, чем у кого бы то ни было.

– Почему тогда не король? Я имею в виду Дайрийца. Он тоже знатен, красив и вершит судьбу мира в куда большей степени, чем я.

– Это невозможно, он – Ильд. Но этого мужчину я сделала твоим хранителем. А потому он тоже, по сути, является моим избранником. Валтор Малтэйр поможет тебе выполнить твое предназначение. Тем более что он сильно задолжал мне, явившись причиной, побудившей последнего Ильда воспользоваться злополучным кольцом. И Йеланд, и Валтор – потомки Дренлелора, и они вместе вызвали к жизни страшное проклятие. Я не очень-то следила за Ильдами в последние столетия и теперь понимаю, как сильно ошиблась. Не зная имени дарителя кольца, Дайр пытался сделать все возможное, чтобы не допустить исполнения пророчества. Он дал своим детям новое имя, но это ничего не изменило. Кровь есть кровь. Так далекий наследник Дайра вынудил потомка Имрэ сделать страшный шаг. Виноваты дети обоих братьев. И Малтэйры в слепой ненависти к Ильдам лишь приблизили исполнение пророчества и Закат Мира. Впрочем, моя вина не меньше. Не стоило мне, уйдя в изгнание, предоставлять людям судьбу Анборейи.

– Ты ушла в изгнание? – изумилась Тэсса. – Сама? Но почему? Почему ты покинула людей, перестала следить за ними, вмешиваться в то, что они творят? Они… мы давно уже не верим в тебя, – в горячности девушка забыла о всяком почтении. – Я сейчас говорю с тобой, но все равно до конца не верю, что весь этот сон – нечто большее, чем плод моего воображения. Но если все, во что верят жрицы, – правда, то как могла ты допустить такое?!

– Не думаю, что ты способна понять меня и причины, побудившие меня бросить Анборейю. Впрочем, возможно, мы еще вернемся к этому разговору.

– Когда? В следующем сне?

– Нет, – Маритэ взглянула на девушку, и во взгляде ее читалось искреннее сочувствие. – Когда ты придешь сюда.

– Но я и так здесь, – возразила Тэсса.

– Ты спишь в подземелье Храма в Унт-Рино, – напомнила богиня. – Путь же сюда нелегок и опасен.

– Кто бы сомневался! – пробормотала Тэсс.

– Но если хочешь спасти свой и мой мир, тебе придется его пройти, – Маритэ словно не заметила издевки собеседницы. – Не одной. Твой хранитель должен пойти с тобой. Впрочем, его-то просить не придется. В отличие от тебя, у короля выбора нет. Так уж устроены хранители, что интересы и безопасность хранимых для них важнее собственных. Ты же должна принять решение и сделать выбор.

– Но зачем? – все еще не понимала Лотэсса. – Разве ты не можешь прямо сейчас сказать, что от меня требуется? К чему мне лично тащиться куда-то за Грань, когда поговорить можно и во сне…

– Поговорить – можно, но не более того, – прервала ее Богиня. – Разговоры сейчас уже не помогут. Ты должна прийти ко мне!

– А ты сама не можешь ко мне явиться? – против воли Тэсс почувствовала что-то похожее на злость. – Так трудно оказаться в подвале Храма, выстроенного в твою честь?! – почти с издевкой вопросила она.

– Не трудно, – Маритэ покачала головой. – Невозможно. Решив покинуть Анборейю, я отрезала себе путь назад. На судьбу своего мира я еще могу повлиять, но оказаться там – нет.

– Зачем ты это сделала? – девушка пребывала в величайшем недоумении. – Зачем лишила себя возможности жить в собственном мире?

– Такова плата за то, что я сотворила, – в голосе Странницы звучала уже не просто печаль, а самая настоящая боль.

– А что ты сотворила? – Тэсса уже ничего не понимала.

– Заклинание, способное повергнуть в небытие звездного путника, потребовало огромных сил и лишило меня немалой части могущества. Другим Хранителям Анборейи тоже пришлось пожертвовать частью силы, но никто из них не отдал столько, сколько я, спасая свой мир. Я вызвала силы, противные законам мироздания, сотворившим Странников бессмертными и не способными причинить вред друг другу. За нарушение этих законов я и плачу.

– Ладно, я сделаю, как ты скажешь, – решилась Лотэсса. – Приду к тебе, спасу мир. Кстати, куда мне хоть идти? Где мы?

– Это не совсем Анборейя. Но попасть сюда можно лишь из одного места твоего мира. Тебе придется добраться до Граайи.

– До Граайи?! Но это невозможно! Никто никогда не достигал Граайи.

– Это не так, – мягко прервала ее Маритэ. – Тебе стоит порасспросить об этом Энлил. Я не обещаю, что путешествие будет легким, но все же достигнуть берегов Граайи реально.

– Ты поможешь мне? – без особой надежды спросила Тэсса Богиню.

– Валтор, твой хранитель, поможет тебе. И еще Энлил, шургатская ведьма. Кроме того, дар, которым я наделила тебя, также не будет бесполезен. Но все же этот путь тебе предстоит пройти самой. Ты готова, Лотэсса?

– А куда я денусь? – вздохнула девушка. – Значит, я должна просто прийти сюда? И это все?

– Прийти сюда не так-то просто, – напомнила Маритэ.

– Это я уже поняла. Но, может, от меня требуется что-то еще?

– Безусловно, – Странница шагнула к девушке. – Но об этом я расскажу тебе позже, когда мы встретимся в реальности. А пока возвращайся в Храм и поведай о нашей беседе владычице, королю и ведьме, – богиня подошла к Тэсс вплотную и коснулась ладонью ее лба, того самого места, где был злополучный треснувший топаз.

После этого вид перед глазами Лотэссы стал похож на скомканную поверхность зеркала. Последним, что девушка услышала, стали слова Маритэ:

– Возвращайся!

1Ро-энн – одна из самых распространенных интеллектуально-тактических игр, представляет собой диск с картой мира, по которому игроки перемещают фигурки, изображающие три рода войск – пехоту, конницу и лучников. Правила ро-энн довольно сложны.

Глава 14

Нармин не спалось. Ее привычно мучили мысли о Лотэссе и о Валторе. И как так могло случиться, что бесконечно далекая от веры аристократка не только обладает даром Маритэ, но и превосходит по силе саму владычицу? Почему именно она?! Еще недавно в Храме все, начиная с Лавинтии, носились с Нармин, восхваляя ее ум и удачливость. А теперь? Теперь появилась избранная! И, конечно, о старшей жрице, привезшей в Храм короля и эту самую избранную, все тут же позабыли. Какая неблагодарность и несправедливость!

Нармин знала, что в эту ночь Лотэсса проходит испытание в подземелье Храма. Сама Маритэ должна явиться ей. Сознавая, что поступает не совсем правильно, старшая жрица все же изо всех сил молила богиню, чтобы та не почтила явлением новую избранницу. Хватит с Лотэссы Линсар того, что она самая красивая и знатная девушка Элара и королевская невеста в придачу. Если она станет еще и самой могущественной жрицей… Нармин даже думать об этом не желала.

Но неожиданное возвышение соперницы в глазах жриц было досадной мелочью по сравнению со скорым отъездом короля. Его величество собирался покинуть Храм через день после испытания эньи Линсар. Если в первые дни после прибытия Нармин упивалась внезапной славой и осознанием выполненного долга, то позже, с каждым днем все сильнее, ощущала страх приближающегося расставания с Валтором. Он уедет, так ничего и не узнав о ее любви. И вряд ли когда-нибудь вернется. Если надумает забрать Лотэссу, то пошлет за ней Торна или даже кого-нибудь попроще.

Девушка села на кровати. Мысли лихорадочно кружились в голове, сердце стучало как бешеное. Она его не отпустит! По крайней мере, не даст уехать, не сказав о своих чувствах. Что бы Валтор не ответил на ее признание, все будет лучше, чем вечное сожаление об упущенной возможности. Нармин быстро оделась, наспех провела гребнем по волосам и, задыхаясь от волнения, направилась к комнатам, что служили временным пристанищем короля. Дойдя до дверей, она решительно постучала, чтобы отрезать себя путь назад. Нармин не опасалась быть застигнутой другими жрицами. Все же ее авторитет в Храме был достаточно высок, и она полагала, что имеет право на личную беседу с королем в любое время без опасения бросить тень на свою репутацию.

На стук никто не отозвался. Ни единый звук не нарушил ночную тишину. Девушка постучала вновь, на этот раз еще настойчивей. И опять ни единого шороха. Неужели Валтор так крепко спит в тот момент, когда его драгоценная невеста проходит обряд? Даже не волнуется? С одной стороны, неожиданно безразличие короля к нареченной чрезвычайно порадовало жрицу, с другой – смутно насторожило. Как-то уж очень на него не похоже. Кроме того, Нармин было известно, что его величество закатил скандал, протестуя против испытания. Что-то здесь не так.

И вдруг мысль, острая и болезненная, как удар кинжала, пронзила сознание жрицы. Валтора нет в комнатах. Скорее всего, он отправился либо к владычице, требуя отменить или прервать обряд, либо прямо в подземелье – к Лотэссе, что гораздо хуже. Нармин решила начать проверку своей догадки с храмового подвала. Если она ошиблась, то к владычице всегда успеет сходить.

Старшие жрицы хорошо знали историю и предназначение подземелья. Не так уж часто туда кто-то оправлялся в надежде узнать волю богини, но каждой из девушек в ночь своего посвящения в сан старшей жрицы надлежало провести в подвале несколько часов. И, как правило, хотя бы раз за ночь кто-то из служительниц Маритэ проверял, как чувствует себя посвящаемая, наблюдая за ней в узкое оконце, находящееся практически у самого свода подземелья. Наблюдение за избранными, напротив, находилось под строжайшим запретом, поскольку являло собой таинство общения между Маритэ и ее избранницами. Но сегодня Нармин решилась нарушить священный запрет. Почему-то в глубине души девушка была уверена, что Маритэ не снизойдет до лишенной веры Лотэссы Линсар. Вся эта история с могущественным даром казалась жрице ошибкой и нелепостью. Она лишь взглянет на Лотэссу, чтобы убедиться, что та одна в подземелье, и сразу же вернется.

Спускаясь по ступеням, ощущая холод и затхлость, исходящую от каменных стен, жрица чувствовала все меньше уверенности в том, что поступает правильно. Точнее, она была уверена в обратном. Но она не находила в себе сил повернуть назад. Преодолев лестницу, у самого подножия Нармин свернула направо от двери, ведущей в подземелье, и вновь поднялась, на этот раз всего на несколько ступеней. Длинное узкое помещение, скорее напоминающее коридор, заканчивающийся тупиком, служило одной цели. Если стать на колени и прильнуть к отверстию в полу, можно увидеть, что творится в подземелье. Жрица так и сделала.

За время пребывания в подземелье глаза Нармин привыкли к темноте, и она без труда разглядела картину, которую лучше бы не видеть. Король, ее возлюбленный Валтор, был там. Он полулежал на полу, сжимая в объятиях спящую Лотэссу. Жрица не могла разглядеть взгляда, которым король смотрел на свою нареченную, но зато прекрасно видела, как он склонился, чтобы нежно коснуться губами волос спящей девушки. У Нармин потемнело в глазах и перехватило дыхание от отчаяния и гнева. В этот момент Лотэсса во сне зашлась очередным приступом кашля, и страдание, исказившее лицо Валтора, страшной болью отозвалось в сердце жрицы.

Будь она проклята, эта Лотэсса Линсар! И никакие доводы благодарности больше не сдерживали Нармин. Да лучше бы она умерла тогда от рук чудовища, чем сейчас созерцать подобные сцены. И эта мерзавка еще строила из себя неприступную страдалицу, исполненную ненависти! А сама бегала к королю по ночам в гостиницах! И этакую падшую девицу Лавинтия мечтает сделать жрицей, а когда-нибудь в будущем и владычицей? И это – избранница Маритэ?! Нармин, конечно, знала, что пресветлая Лавинтия, загоревшись мечтой о жрице на троне, не возражала против будущего брака Лотэссы с королем, но все же столь вопиющее попрание всего святого невозможно терпеть. Надо немедленно отправиться к владычице и раскрыть ей глаза. Пусть знает, во что превратила избранная ту ночь, когда ей надлежало ожидать явления богини.

Нармин не удержалась от искушения бросить последний взгляд на Валтора и его беспутную невесту и пожалела об этом. Лотэсса затихла, но, судя по всему, так и не проснулась, а король гладил ее по волосам и, склонившись к уху девушки, должно быть, шептал какие-нибудь глупые нежности, за любую из которых Нармин отдала бы жизнь. Не в силах терпеть дольше эту пытку, жрица почти что побежала по ступеням вниз, а затем вверх – к выходу из подземелья. Она задыхалась от быстрого бега и от душивших ее слез. Догадываясь о чувствах Валтора к Лотэссе, девушка утешалась лишь фактом неизменной холодной ненависти эньи Линсар к его величеству. И вот теперь, когда совершенно неожиданно выяснилось, что и невеста отнюдь не равнодушна к будущему супругу, последняя надежда рассыпалась острыми осколками, царапающими душу.

Что ж, она хотя бы отомстит. Отомстит им обоим! Однако, выбравшись из подземелья, девушка задумалась, а стоит ли в такой час врываться к владычице, будить ее, чтобы пересказать возмутительную новость. Самое страшное уже все равно случилось, и факта взаимной привязанности Валтора и Лотэссы уже ничто не изменит. Узнав о вопиющем нарушении храмовых традиций, Лавинтия, естественно, тут же выставит его величество вон, чтобы вновь оставить избранную в одиночестве в надежде на явление Маритэ. А если богиня все-таки явится? И провозгласит что-нибудь о великом предназначении Лотэссы Линсар? Нет, Нармин такой расклад не устраивал. Пусть уж лучше сначала всем станет ясно, что Маритэ не снизошла до неверующей самозванки, а потом вдобавок старшая жрица раскроет владычице глаза на то, как и с кем провела ночь ее новоявленная любимица.

Рассудив подобным образом, жрица отправилась в свою комнату, но заснуть все равно не смогла – сидела на кровати и считала часы до рассвета. Когда взошло солнце, Нармин отправилась к владычице. Девушка не боялась нарушить покой верховной жрицы, потому как та тоже наверняка поднялась с рассветом, если вообще засыпала. Не каждый день предоставляется шанс узнать волю богини. Увы, узнать Лавинтии предстоит нечто другое, что совсем ее не порадует.

Как девушка и предполагала, владычица не спала. Ее даже не было в комнатах. Одна из младших жриц сообщила, что пресветлая Лавинтия еще затемно отправилась в Зеркальный чертог возносить молитвы Маритэ. Нармин поспешила туда же и застала владычицу коленопреклоненной перед образом созидательницы. Отрывать верховную жрицу от молитвы показалось девушке довольно дерзким поступком, но в то же время не обнаружить своего присутствия тоже было неправильно. Впрочем, все сомнения Нармин благополучно разрешились, ибо Лавинтия, услышав шаги, поднялась с колен и направилась к вошедшей. Вроде бы она пребывала в добром расположении духа и вряд ли планировала распекать свою любимицу за то, что та явилась не вовремя.

– Нармин, девочка моя, – владычица словно светилась и даже казалась моложе. – Тоже не могла уснуть в такую ночь, столь важную для нас всех?

– Да, я не спала, – призналась девушка голосом, исполненным печали.

– Что ж, скоро мы все узнаем! – Лавинтия как будто не заметила скорбного тона собеседницы. – Я уже послала Дорину и Севастин за нашей бесценной Лотэссой. Жду не дождусь услышать, что она расскажет.

– Лучше бы вам этого не слышать, владычица! – воскликнула Нармин, вспомнив увиденное и вновь ощутив прилив боли и гнева. – Мне бесконечно жаль разрушать ваши светлые надежды, но увы, бесценная Лотэсса ничего не поведает кроме того, что провела эту ночь не в обществе богини, а в обществе мужчины!

– Что? – Лавинтия выглядела скорее непонимающей, чем разгневанной. – Какого мужчины?

– Валтора! То есть я имею в виду короля, – смутившись, поправилась жрица.

– А ты откуда знаешь? – строгим голосом спросила женщина.

Лавинтия задала совсем не тот вопрос, к которому Нармин была готова. Только сейчас девушке пришло в голову, что, подсматривая, она нарушила один из строжайших запретов и теперь добровольно призналась в этом верховной жрице.

– Я… мне… – она начала, запинаясь, оправдываться, но продолжить ей не дали.

– Как посмела ты нарушить священное уединение избранной?! – лицо владычицы исказилось гневом. – Кем ты себя возомнила?

– Простите! – девушка чуть не плакала от осознания своего очередного промаха. – Вы вправе наказать меня, владычица. Я приму любое наказание. Но выслушайте!

– Что ты хочешь мне сказать, кроме того, что я уже услышала? – тон верховной жрицы стал еще более холодным и суровым.

– Разве этого мало? – Нармин совсем растерялась. – Она провела самую важную в своей жизни священную ночь с мужчиной!

– Не думаю, чтобы Лотэсса звала короля, – уже спокойнее отозвалась женщина. – Скорее всего, его величество, который изначально возражал против обряда, явился сам. Ты же знаешь, что дверь можно открыть снаружи. И никто испокон века не ставил стражей возле входа, ведь священное подземелье – не темница. Король не смог вынести мысли, что его невеста одна в темном холодном подвале. Он же не верит в Маритэ, ему нет дела до того, что столь важно для нас. Его можно понять.

– Можно понять?! – она не поверила своим ушам. – Он сорвал обряд! Помешал явлению богини!

– Никто не сможет помешать Маритэ, если на то не будет ее соизволения! – торжественно изрекла Лавинтия. – Если созидательница допустила присутствие короля рядом с избранной, значит, это входило в ее планы.

– То есть вы не имеете ничего против распутства этой самой избранной? – с горечью воскликнула Нармин.

– В конце концов, она провела время с тем, кто предназначен ей в мужья, – пожала плечами женщина. – Король влюблен в свою невесту. Тем лучше для нас, если мне все же удастся убедить ее стать жрицей. Признаюсь, девочка, отправляя тебя в Вельтану, я делала ставку на твою молодость и красоту. И, случись тебе покорить сердце короля, я бы не стала осуждать ваших отношений и уж тем более лишать тебя сана жрицы. Но вышло иначе. Для нас пока положение складывается довольно удачно, и не в последнюю очередь благодаря тебе, Нармин.

– А для меня? – не удержалась девушка. – Кто-нибудь задумался, как складывается положение для меня?

– А что для тебя? – теперь пришла очередь Лавинтии недоумевать.

– Строя далеко идущие планы на мой счет, вы даже не задумались о том, что я тоже могу полюбить… – жрица поражалась собственной дерзости, но отступать было поздно.

– Не задумывалась, это верно, – признала владычица. – Прости, девочка. Ты должна понимать, что интересы Храма и Маритэ превыше наших собственных радостей и страданий. Впрочем… – женщина в задумчивости умолкла на какое-то время, – не стоит тебе отчаиваться раньше времени.

– О чем вы? – не поняла Нармин, но сердце ее забилось сильней и чаще.

– О Лотэссе, – Лавинтия роняла слова медленно, словно нехотя. – Я не устаю радоваться выпавшему шансу. Возможность посадить жрицу на трон дорогого стоит. Но в то же время я понимаю, что Лотэссе Линсар предстоит недолгое царствование. Остается лишь молить богинь, чтобы оно было плодотворным.

– Владычица, почему вы считаете, что она недолго будет королевой? – девушке не терпелось услышать ответ на вопрос. – Думаете, что опасения его величества рано или поздно оправдаются и Лотэссу все-таки убьют?

– Нет, – верховная жрица помотала головой в знак отрицания. – Надеюсь, что нет. Но наша дорогая будущая королева серьезно больна, и ты не могла не заметить…

– Больна?! – Нармин всплеснула руками. – Это вы про ее вечный кашель? Конечно, мне не удалось исцелить его, но думаю, что для вас врачевание подобного недуга не составило бы труда.

– Да будет тебе известно, я пыталась ее излечить, – с печальной торжественностью изрекла женщина. – Но мне это оказалось не под силу. Да что там мне! – она безнадежно махнула рукой. – При всей своей силе Лотэсса не смогла бы исцелить себя саму.

– Вы хотите сказать, что она умирает?!

– Увы, – Лавинтия скорбно вздохнула. – Конечно, это случится не завтра. Если будет на то воля богини, она проживет еще какое-то время и сможет принести много пользы… конечно, если нам удастся пробудить в ней веру и желание служить Маритэ. Бедняжка отмечена страшной печатью Изгоя!

– Печатью Изгоя?! – пораженно прошептала Нармин. – Но как же тогда она может служить Маритэ?

– Враг Анборейи наложил на нее проклятие, но разве это помешает ей сражаться против него? – опять речи, исполненные возвышенного пафоса, лились из уст верховной жрицы.

– Как Дэймор мог отметить печатью энью Линсар, если он много столетий назад канул в небытие? – девушке стало страшно.

– Отрекшегося Странника давно уже нет, – слова владычицы прозвучали успокаивающе. – Но до своего низвержения он оставил в мире следы своего пребывания. И в первую очередь это его создания, те, кого люди зовут тварями из-за Грани. Уж ты-то, Нармин, должна знать, вас этому учили, – строго сказала Лавинтия. – Мне ведь все известно про чудовище, охотившееся за Лотэссой. Надо полагать, именно это ужасное создание наложило проклятие на королевскую невесту.

– Но ведь Энлил тогда сумела исцелить ее, – возразила девушка.

– Если уж дар Маритэ бессилен против изгоевых чар, то жалкая темная магия и подавно, – столько презрения верховная жрица вложила в эти слова, что, казалось, она торжествует по поводу неудачи ведьмы. – Увы, болезнь Лотэссы нельзя ни исцелить, ни даже замедлить. Одно утешение: недуг не стремительный и сведет ее в могилу не завтра. Все наши чаяния будут устремлены к избранной, пока она жива, но после ее смерти… – скорбное, наполненное смыслом молчание было призвано подчеркнуть значимость сказанного, – после ее смерти для Храма вряд ли возможен расклад более удачный, чем другая служительница Маритэ подле короля взамен ушедшей за Грань. За время правления Лотэссы ты должна приблизиться к королевской чете, стать правой рукой королевы, ее соратницей и подругой. Да, да! Не делай такое лицо. Теперь-то я понимаю, откуда в тебе эта плохо скрываемая неприязнь к королевской невесте. Ты должна оставить эти глупости, заслужить ее дружбу и доверие. И тогда, может статься, умирая, Лотэсса сама поручит короля заботам своей верной наперсницы, дабы ты смогла продолжать ее дело.