355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Литературка Газета » Литературная Газета 6277 ( № 22 2010) » Текст книги (страница 18)
Литературная Газета 6277 ( № 22 2010)
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 09:08

Текст книги "Литературная Газета 6277 ( № 22 2010)"


Автор книги: Литературка Газета


Жанр:

   

Публицистика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

«Арьергард» и авангард

Cовместный проект «Евразийская муза»

«Арьергард» и авангард

НАЧИНАНИЕ

На Украине недавно родилось литературное издание, которое может объединить все здоровые творческие силы.

Издание увесистое (354 страницы насчитывает первый номер) и весомое, называется «Арьергард», периодичность – 4 раза в год, тираж – 3000 экземпляров. Согласитесь, для «альманаха искусств, науки и литературы» – это немало.

Узнав, что идея издания принадлежит Светлане Ищенко и Александру Мельникову, я поспешил на киевский Подол по указанному адресу редакции.

– Светлана, я бы начал с поздравления – и вас, да и всех думающих читателей – с таким начинанием. И с выяснения: какие цели и задачи ставили при создании альманаха?

– Прежде всего нами руководит желание сохранить культуру и то прошлое, которое сейчас, увы, забывается большинством людей, а ещё показать настоящее культуры и искусства, о которых современникам зачастую вовсе негде узнать-почитать на доступном и хорошем уровне. А ведь если мы в настоящем помним о прошлом, то значит, мы хотим и можем сохраниться в будущем.

Чем вы будете отличаться от других «толстых» литизданий Украины, скажем, от киевской «Радуги»?

– Мы очень надеемся стать столичным современным литературно-художественным изданием, в котором не будет главного недостатка наших старших коллег – духа провинциализма, чем грешат не только киевские литературные издания. У них обычно своя и именно провинциальная предыстория, а у нас её нет. Наш культурный каркас – вся история литературы и искусства.

Приятно слышать, а где и как альманах будет распространяться? То есть смогут ли его отыскать читатели и будет ли он доступен, скажем, российским книгочеям?

– На территории Украины он будет продаваться везде, во всех нормальных торговых точках, исключая те, где торгуют журнальным глянцем. Будет и в Российской Федерации, прежде всего в Москве и Петербурге. Мы надеемся, что в следующем году мы уже войдём и в российские каталоги.

Вот, кстати, вас наверняка спросят: если издание преимущественно на русском – к чему оно призывает идеологически?

– Мы вот как смотрим: независимо от того, на каком языке написано, пусть будет даже на греческом или болгарском, только бы было интересно. Конечно, русская литература и культура массивнее и объёмнее, но если случится, что номер подберётся с большим количеством материалов, написанных, скажем, на украинском, то так и будет. Наши интересы и цели – искусство и культура, а в каких формах они выражены и на каком языке, это уже второе дело. Для нас никто не чужой, все свои. И авторы нашего первого номера жили или живут не только в Киеве, Харькове или Москве, но и в Лондоне и других городах. Нам важнее связать времена и пространства, укрепить эти некогда прочные нити культуры. Вот смотрите, открываю страницу наудачу: Юрий Левитанский – боюсь, уже мало кто и в Киеве знает о том, что этот замечательный русский поэт-фронтовик, автор «Диалога у новогодней ёлки» и других лирических шедевров, родом из Козельца и смолоду долго жил в Киеве на углу Рогнединской и Малой Васильковской – на месте этого его дома по воле случая теперь стоит памятник Шолому Алейхему. Представляется важным напомнить читателям об этом замечательном человеке и поэте, ибо это повод для гордости.

Интересно, а кто придумал столь хорошее название «Арьергард» – явно в пику набившим оскомину авангарду и постмодернизму, ведь само это слово обозначало войска, более близкие к тылу и оберегающие передовые формирования?

– Верно, и почерпнули мы это название у нашего замечательного земляка-киевлянина поэта Наума Коржавина, который однажды ответил в интервью, что он не боится ничего авангардного, но ему уже хочется в этой зачастую пустопорожней шумихе чего-нибудь арьергардного. И что если бы он издавал журнал, то назвал бы его «Арьергард». Мы помнили эти его слова много лет, и вот теперь идея материализовалась. Нам нет препятствий не только в языке, но и во времени, при этом нам неинтересны политические пристрастия: никакие национальные либо интернациональные заслуги наших настоящих и будущих авторов на нас не действуют – лишь когда они напишут нечто стоящее и интересное, достойное наших читателей, тогда появятся на страницах.

Беседу вёл Богдан СТАСОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Любовь без срока давности

Cовместный проект «Евразийская муза»

Любовь без срока давности

КНИЖНЫЙ РЯД

Глан Онанян. Больнее боли . – М.:Голос-Пресс, 2010. – 192 с.: ил.

Глан Онанян поэт известный. Его стихи знакомы широкому кругу любителей русской словесности. Я всегда с нескрываемым интересом жду новых книг поэта. И они не обманывают моего ожидания.

Лирика Онаняна органична, по-мужски темпераментна и вместе с тем афористична. Это мудрые стихи. Только мудрец мог так сказать: «Как реки в море, мы впадаем в детство…». Может, именно в детстве и кроется счастье человеческое? Поэт пытается найти свой ответ на этот вопрос.

В чём счастье, если разобраться?

А может быть, ответ таков:

На крышу старую взобраться,

Минуя рухлядь чердаков,

К шершавой смуглой черепице

Прильнуть обветренной щекой

И никуда не торопиться,

Вкушая солнечный покой.

Смежить усталые ресницы,

И улыбнуться детворе,

И самому себе присниться

Мальчишкой вечным во дворе…

«Тёплая крыша»

В 1963 году в Тбилиси вышла первая книга Глана Онаняна. «Первый звонок» – так она называлась. Грузия и Армения – те родники, которые всю жизнь питают его поэтику. «Больнее боли» – уже двадцать девятая книга. И в новой книге он верен родным истокам.

Светлеет небо на востоке

И меркнут звёзды без числа…

Я припадаю к вам, истоки

Моей судьбы и ремесла…

«У истоков» (Триптих третий)

Это строфа из триптихов, посвящённых Армении.

Глан Онанян родился в Тбилиси. И вот с какой потаённой болью он пишет о Грузии:

На холмах Грузии лежит ночная мгла…

Я здесь когда-то угадал родиться,

Но, родина моя, как ты могла

От Пушкина стеной отгородиться…

«На холмах Грузии» (Триптих четвёртый)

Книга впечатляет тематическим разнообразием. Здесь стихи и о природе: «Чист я, чист…», «Сирень», «Пасечник», «Белые мотыльки», и о женской доле: «Бабье лето», и о творчестве: «Ограда», стихи, посвящённые матери и отцу. (Кстати, отец поэта, Арменак Иосифович Онанян, в предреволюционные годы публиковал в петербургских изданиях свои юношеские стихи под псевдонимом Армион Авгисонский.)

«Больнее боли» открывается подборкой «выстраданных эпиграфов» – высказываний великих философов и писателей о смерти. И это неслучайно. Потому что основная часть книги посвящена памяти жены поэта. Автор не может примириться с уходом родного человека. И не прячет свою боль. Доверя свою печаль читателю, поэт знает, что не останется один на один со своей болью, а сможет поделиться ею и творчески преодолеть. Смерть – то, к чему нельзя привыкнуть никогда. И только любовь может превозмочь эту боль. Любовь подлинная, «без срока давности». Именно такая любовь – «любовь без конца и края» – даёт силы, чтобы дальше жить.

Глану Онаняну удалось создать книгу мудрую и мужественную одновременно.

Владимир АРТЮХ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Столько нежности мне не вынести

Cовместный проект «Евразийская муза»

Столько нежности мне не вынести

КНИЖНЫЙ РЯД

Мария Фарги. Время потерь . – Тбилиси, 2009. – 120 с.

Лирическая героиня Марии Фарги – персонаж романтический. Ей свойственны полёты «над бездной», одиночество, печаль, максимализм, стремление к бесконечности. Человека «режут по-живому», и он становится меньше, слабее: «Я птица малая…», «Ассарий – цена мне…». Почему красивая женщина считает, что её стоимость – лишь мелкая римская монетка? Истинное «смирение» или мудрая женская хитрость скрывается за этими строками?

Мне быть счастливой не пристало.

Ты прав. Накину чёрный креп…

В этих, как и в других словах, лирическая героиня искренна. Мария Фарги строит поэтический мир, в котором внутренние интенции, переживания являются зачастую автобиографическими, а внешние контуры – условными. Диоген, Каин и Жанна д’Арк – герои её текстов, в том числе «отчаянных» и «мистических» сонетов. О счастье лирической героине сообщают «розы на воротах Рима», она томится в любовной горячке по объятиям Аттиса. «Столько нежности мне не вынести!» Смешение мифов – древнегреческих, древнеримских, христианских – рождает особую модель мира, в котором главенствует заявленное в названии книги «время потерь».

Поэтесса пророчествует, но щадит своего собеседника: «Не верь мне, что близится время потерь…». Чутким слухом души она постигает боль ближнего и даже боль Бога: «Должно быть, Богу было больно, и родилось из боли – Слово». Она способна «попросить живого Бога хранить вас».

Одна из черт поэтики Фарги – эксперименты со сверхкраткими строками: «Не таю – Я в раю. А душа – хороша!..»

Излюбленная стихотворная форма – гибкий и одновременно литой сонет («Театральный сонет», «Семейный сонет», «Сонет о бесконечности» и др.). Фарги владеет традиционными сонетными канонами: спецификой рифмовки, размера (5– и 6-стопный ямбы), композиции (тезис – антитезис – синтез). Поэтесса не ставит цели модернизировать сонет: эта форма для неё – органичный атрибут условного, романтического художественного мира. Автор не только создаёт собственные сонеты, но и переводит сонеты других авторов – к примеру, современной грузинской поэтессы Лии Струа.

Мария Фарги пишет на родном, русском языке, но тесно соприкасается с грузинской поэзией, переводя не только современников, но и классиков – Галактиона Табидзе, Тициана Табидзе, Паоло Яшвили.

Елена ЗЕЙФЕРТ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Дорогу осилит идущий

Cовместный проект «Евразийская муза»

Дорогу осилит идущий

ИСКУССТВО

Микеладзе Евгений Семёнович. Дирижёр. Расстрелян по приказу Лаврентия Берия в 1937 г. Реабилитирован посмертно в 1953 г.

«Его оркестр звучит из поднебесья», – говорил о нём Шостакович.

История Советского государства подходила к концу, когда на экранах страны появился культовый фильм «Покаяние». Люди уходили после картины так, словно побывали в храме. Путь этого фильма к зрителям был непростым...

После долгих мытарств режиссёр Тенгиз Абуладзе неожиданно получил разрешение на аудиенцию у Генсека, до показа фильма в ЦК оставалось полчаса... С тяжёлыми яуфами в руках он выбежал из здания Союза кинематографистов и случайно увидел меня. Я садился в машину... Словно пожарники, мы мчались к Старой площади по тогда ещё свободной улице Горького, и тут я узнал от режиссёра, что в фильме «Покаяние» – история семьи моего друга Вахтанга Микеладзе...

Прошло полвека, как мы впервые обменялись с Вахтангом рукопожатием...

Разные люди поступали во ВГИК в конце пятидесятых... Были и «блатные», но все знали – Роман Лазаревич Кармен беспристрастен.

– Документальное кино – суровое поприще, оно не терпит «маменькиных сынков»! – предупредил он всех, кто прошёл сквозь сито общеобразовательных экзаменов. – А сейчас постарайтесь быть искренними. Перед каждым из вас чистый лист бумаги. Вспомните случай из вашей жизни, – и аудитория погрузилась в тишину...

Кармен тестировал изобретательно, он был приветлив с каждым, как бывают приветливы люди, впервые познакомившиеся в поезде, – по-дружески улыбался, будто перед ним не абитуриент, а попутчик, с которым предстоит провести много дней в задушевных беседах.

А за дверью, словно на перроне вокзала, напряжение нарастало...

Там, где решались их судьбы, мастер перелистывал рукописи, пытаясь отыскать запомнившуюся ему историю о мальчике с виолончелью...

В память о погибшем отце малышу подарили виолончель. Таинственные звуки сразу же очаровали его.

И вот под улюлюканье гонявшей мяч детворы, краснея от гордости и смущения, он волочил по двору огромный футляр, в котором затаилось поющее чудо. В трамвае его отпихивали, он всем мешал. Толстый, усатый дядька, занимавший весь проход, ругался: «Ну-ка, подвинь свою гитару!»

Под вечер, когда он возвращался с уроков домой, на него набрасывались собаки, их тоже раздражала чёрная, неуклюжая коробка...

Но к несчастью, мальчик полюбил виолончель. И чтобы люди поняли, как прекрасен человеческий голос его инструмента, он открывал во время занятий окна... Увы! Равнодушная улица была безразлична и к музыке, и к его чувствам. А утром всё повторялось – и улюлюканье сверстников, и ругань взрослых, и гавканье собак... И сердце ребёнка дрогнуло – не выдержав унижений, он уложил инструмент на трамвайные пути и, спрятавшись в подворотне, горько плакал, когда вагоны разнесли в щепки его любимого друга.

Кармен знал – там, за дверью, томится и автор этой грустной, удивительно кинематографичной истории...

– О чём же твоя история про виолончель? – спросил он, словно продолжая давно завязавшуюся беседу.

– О предательстве, Роман Лазаревич.

– Ты так молод, а тебя уже волнует тема предательства?

– Да... В кино, как под микроскопом, предателей можно увидеть. Я пришёл к вам, чтобы научиться делать кино... Ну, а в истории с виолончелью предателем оказался я сам, – добавил юноша.

Прямота юноши приятно удивила Кармена.

– Кем ты был до того, как мы встретились? – поинтересовался мастер.

– Я был зэком, Роман Лазаревич, – ответил парень. – После войны нас с сестрой арестовали. Школу я окончил в колонии.

Кармен заглянул в экзаменационный лист и вдруг вспомнил... Когда-то, до войны, ему довелось побывать на концерте. Оркестр под управлением Евгения Микеладзе творил чудеса. И в памяти Кармена, словно из далёких глубин, нахлынула симфония Чайковского... Он вспомнил и яркий темперамент маэстро, и выразительные взлёты дирижёрской палочки:

– Вахтанг Евгеньевич? Я не ошибся? – Юноша утвердительно кивнул.

– Вахтанг, почему ты решил стать документалистом?

– Потому что в документальном кино невозможно врать. А если диктор лжёт, изображение всё равно скажет правду. Может быть, когда-нибудь сниму фильм об отце и его палаче. Я хочу заглянуть палачу в глаза, понять его душу... как можно убить музыканта? Но глаз его я никак не могу увидеть, бликуют стёкла пенсне... Роман Лазаревич, скажите – существует в кино способ снять с него пенсне? – Юноша вопросительно смотрел на мастера.

– Надеешься заглянуть палачу в душу? А была ли душа у него? – и рука мacтepa легла на руку Вахтанга: – Не унывай, Вахтанг. Будем учиться делать с тобой настоящее кино, и запомни – дорогу осилит только идущий.

У Кармена не было любимчиков. И после ВГИКа он каждого своего питомца старался обеспечить работой, помогал советами, улаживал конфликтные ситуации с начальством и, пользуясь своим авторитетом, решал даже их бытовые проблемы... Ну, а работоспособность Вахтанга не могла не радовать мастера – из каждой поездки, будь то Донбасс, Урал, Карпаты, Грузия, Казахстан, Вахтанг привозил яркий, самобытный фильм.

В 1964 г. я написал о молодом режиссёре статью для журнала «Советский экран». Но прежде решил посоветоваться с Романом Лазаревичем. Как сейчас, помню его слова: «У Вахтанга талант музыканта. Это от отца. Прекрасное чувство ритма и образное, искромётное мышление».

В то время Вахтанг снимал по пять фильмов в год, и среди документалистов это считалось феноменальной плодовитостью. Сейчас же Вахтанг выдаёт в год по 40–50 мастерски сработанных картин!

Почти полвека упорнейшего труда над кинолетописью, вобравшей в себя всю гамму человеческих чувств. Это фильмы и о приговорённых к пожизненному заключению, и о предателях, и о забытых героях, и о детях, брошенных на произвол судьбы, и о счастье материнства... И во всех его работах главный персонаж – жизнь. Жизнь как бесценный дар Божий. Его фильмы еженедельно прокатывают телеканалы. И рейтинг у них один из самых высоких. Секрет прост – каждое его произведение пронизано патриотическим пафосом.

– Откуда это у тебя? – спрашиваю. – Ведь сколько горя принесла тебе власть...

– Власть меняется, а Отечество у нас одно, – был ответ.

Я знал – когда-то род Микеладзе породнился с Багратионами, и его далёкий предок поднимал в атаку за Россию свои полки... Не так ли и он поднимает в атаку свои фильмы? В атаку за правду и справедливость! Не сомневаюсь: кинотеатр под названием «Патриот», где шли бы его картины, не пустовал бы сегодня. Шутка ли, количество фильмов Вахтанга Микеладзе приближается к тысяче... Но идея подобного зала не всем по душе. Говорят: «Микеладзе не раскручен», словно речь о центрифуге, а не о художнике.

Загляните в Союз кинематографистов, поинтересуйтесь отечественными кинофестивалями (их аж 80!), творческими встречами, просмотрами в Доме кино, мастер-классами, семинарами... Вы нигде не обнаружите имя Вахтанга Микеладзе! Может, он просто не входит ни в одну из кинематографических «тусовок»?

До полуночи длится рабочий день в его студии. Рядом верный соратник, публицист и сценарист Юрий Краузе.

– Когда ты спишь, Вахтанг?

– А я и во сне монтирую картины, – шутит он. И в свои 70 всё с тем же юношеским задором приступает к очередному фильму.

На сей раз о беспризорной собаке, которая ютилась где-то рядом с метро и, обласканная людьми, вызвала лютую ненависть у служившего поблизости охранника фирмы.

– Мне помогает Чехов, – признаётся Вахтанг. – «Глаза – зеркало души». Вот почему я всегда акцентирую внимание зрителя на глазах... Разумеется, Чехов говорил о людях, но какие прекрасные, выразительные глаза у многих животных, в том числе и у Рыжика. Ведь убита не просто собака, убита живая душа...

В фильме «Колокол Армении» В. Микеладзе рассказал о декабрьской трагедии 1998 г. В картине нет слов, но есть музыка и глаза людей.

В недавно снятой картине «6‑й коридор» благодаря искусной работе с портретом человека он добивается поразительного результата – экран функционирует как детектор лжи.

В каждом фильме что-то своё, неповторимое... Рассказывая о трагедии Беслана, он преображает матерей и отцов, которые выносят из школы убитых детей, в бронзовые скульптуры. Памятниками, они словно уходят в вечность...

А в работе уже новый фильм... На экране – колонна малолетних преступников. Десятки раз Вахтанг прокручивает одно и то же унылое, чёрно-белое изображение.

– Чего ты добиваешься?

– Мне хочется дать этим детям надежду на будущее. А движущаяся колонна малолеток – всего лишь информация, мёртвое кино. Нужен образ, – и вот над колонной маленьких «зэков» нависли вдруг спелые, лоснящиеся под солнцем яблоки. И взгляды детей, которые ещё вчера были зациклены на кинокамере, обращены уже к возникшей, как по волшебству, яблоне. Ребята удивлённо, с надеждой смотрят на солнечные, наливные плоды.

– Я обыграю эти плоды по всему фильму, – говорит режиссёр. – Их будут выплёвывать, по ним будут ходить. Но я добьюсь, чтобы яблоки, как символ жизни, прозвучали бы верой в спасение детских душ.

Так, собирая камни, творил он своё кино, пока не настигло его время – «исполнить то, что обещал», как сказано у Екклесиаста. И тогда оглянулся он и понял, что стал на целую жизнь старше отца и пора возвращать сыновний долг... Ведь когда-то обещал он Учителю: «Сниму фильм об отце и его палаче». В памяти сразу же всплыло предостережение от Матфея: «Двух человек свидетельство»... Без двух конкретных свидетелей, как подсказывал евангелист, фильм об убийце отца не прозвучит убедительно. Просматривая киноархивы, режиссёр вдруг обнаруживает первого свидетеля. Это дочь вождя – Светлана Аллилуева. Пожилая, ухоженная дама, нашедшая приют в одном из пансионов Англии, с негодованием свидетельствовала о Лаврентии Берия, который, меняя свой облик под париками, обожал присутствовать при допросах и пытках. Ослеплённый музыкант, узнав палача по голосу, обратился к нему по имени-отчеству, и это привело садиста в бешенство: «Откуда ты знаешь, кто с тобой говорит?! Ты ведь слеп!» – «У меня абсолютный слух, Лаврентий Павлович». – «Проколите гвоздём ему уши! Чтобы не слышал и не узнавал!»

Вторым свидетелем оказался писатель Юлиан Семёнов, имевший доступ к тайным архивам КГБ. Из его книги «Ненапечатанные романы» Вахтанг ещё раз узнал об истязаниях над отцом, с той лишь разницей, что уши музыканту проткнули не гвоздём, а шампуром.

В чём же была причина ненависти человека в пенсне к аполитичному, погружённому в мир музыки дирижёру?

Оказывается, дед Вахтанга, 1-й секретарь компартии Закрайкома Мамия Орахелашвили, и его бабушка – нарком просвещения Грузии Мария Платоновна Микеладзе не раз клеймили малограмотного выскочку Берия с трибун партийных съездов. Оба прекрасно знали о тёмном прошлом Лаврентия Павловича. И Берия затаился, и чем дольше томилось в нём уязвлённое самолюбие, тем страшнее вызревала жажда мести. И она не знала предела. Санкционировав в 37-м расстрел 1-госсекретаря Закрайкома, он приказал арестовать и его жену – наркома просвещения Грузии.

Затем Берия стал методично добивать всю родню Орахелашвили и Микеладзе... В списках репрессированных одну лишь фамилию Микеладзе можно увидеть 8 раз!

Несовершеннолетнего Вахтанга и его сестру, школьницу Тину, взяли ночью. Дети уже жили без матери (Кетеван Малиевна отбывала срок в Сибири), и добрые люди приютили сирот. Спросонья Тина не понимала, почему их выталкивают из дома. Она лихорадочно твердила: «У меня завтра контрольная, я не могу пропустить урок!»

Их везли по ночному Тбилиси в кузове полуторки с такими же, как и они, растерянными, заспанными и заплаканными детьми. И Вахтанг почему-то вдруг улыбнулся сестрёнке. На душе стало легче – беда, оказывается, свалилась не только на них.

– Всю жизнь, – признаётся сегодня Вахтанг, – я не могу простить себе той улыбки. Всю жизнь меня преследует стыд, когда несчастье других стало для меня облегчением. Я каюсь за ту улыбку перед Богом и перед теми ребятами, которые промчались мимо и навсегда скрылись в ночи...

Когда-то в лагере Вахтанг увидел в газете фото – Хозяин великой страны с улыбкой наблюдает за человеком в пенсне, а на руках у шаловливо настроенного наркома – счастливая девочка, дочь вождя.

Спустя годы фото перекочевало в его последний фильм о недочеловеке в пенсне «Гибель моей семьи».

Ослеплённый, искалеченный, Евгений Микеладзе, должно быть, молился перед смертью за сына. И молитвы его были услышаны. Жизнь Вахтангу Микеладзе удалась – судьба подарила ему и талант, и любимую профессию, и признание миллионов зрителей... Он стал лауреатом престижных премий – ФСБ и МВД, народным артистом. Создал он и семью, а в память о своём мученике-отце сына назвал Евгением.

Борис СААКОВ,  сценарист

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю