Текст книги "Литературная Газета 6277 ( № 22 2010)"
Автор книги: Литературка Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
Город гордости моей
Cовместный проект «Евразийская муза»
Город гордости моей
ВЕК
В мае 2010 года исполнилось 100 лет со дня рождения народного поэта Азербайджана Расула РЗЫ. Президент Азербайджана Ильхам Алиев подписал распоряжение о проведении юбилея поэта. Праздничные мероприятия пройдут не только в Баку, но и в Гяндже, Нахчиване, Анкаре, в Москве и других городах.
Расул Рза – один из выдающихся представителей азербайджанской литературы ХХ века. Его стихи и поэмы регулярно печатались в республиканских газетах и журналах, а также в различных центральных изданиях Москвы. Произведения его разнообразны тематически, глубинны по содержанию, обладают яркой метафоричностью.
Поэт начал свой творческий путь с возрождения традиций классической культуры, но привнёс в поэзию и новый дух, устремлённый к будущему. Поэт-бунтарь, поэт-борец – вот как можно определить социально мощный пафос его стихотворений. Несомненно, на творчество Расула Рзы сильное влияние оказало творчество Владимира Маяковского. Именно от него в стихах Рзы эта интонация страстного протеста против ненавистного уклада жизни, подлинная гражданственность.
Лучшие стихи автора отличаются смысловой ёмкостью, ритмической динамичностью и эмоциональной убедительностью.
Расул Рза вошёл в азербайджанскую литературу как поэт-новатор. Он смело экспериментировал, усложняя и обогащая классическое стихосложение. Например, изменил традиционную для Азербайджана систему стихосложения «хеджа»,«аруз» и создал новый – тонический свободный стих, где каждое слово приобрело чёткий смысловой акцент. Также работал и над созданием оригинальных рифм.
Расул Рза обладал тонким эпохальным чутьём, поэтому поэзия из его уст стала активной участницей социальной жизни страны.
Расул Ибрагим оглы Рзаев родился в городе Гейчай. Происходил из рода Мамедханлы, из племени баят тейпа шахсеван. Будущий поэт получил среднее образование в родной районной школе. В 20-е годы приехал в Баку и устроился на работу в СМИ. В это время он пишет много стихов, сотрудничает с различными газетами, журналами, проводит свои творческие вечера по всей республике.
Первое стихотворение Р. Рзы «Сегодня» было опубликовано в 1927 году в альманахе «Искра» в Тбилиси. С тех пор вышло более 65 поэтических сборников. Стихотворения поэта печатались в газетах и журналах «Гяндж Ишчи», «Худжум», «Революция и культура» и др. Выпущены отдельными изданиями: «Чапей» (1932), «Письмо пионера» (1934), «Крылья» (1935), «Чинар» (1939), «Родина» (1942), «Месть! Месть» (1943) , «Бессмертные герои» (1942), «Ярость и любовь » (1943), «Вафa» (1943), «Верность», (1943), «Если не было бы розы» (1958), «Свет, упавший в окно » (1962), «Народный доктор» (1961), «Я – земля» (1965),«Долгое эхо» (1970), «Вчера, сегодня, завтра» (1973), «Навстречу ветру » (1979) и другие. Одно из известнейших его произведений – поэма «Ленин», а также прославленные на весь мир – цикл стихов «Краски», «День жизни человека».
В 30-е годы XX века Р. Рза написал антифашистские стихотворения «Женщины», «Чинар», «Германия», «Мадрид», «Ингалейсо», получившие широкое признание читателей. На Великую Отечественную войну откликнулся сборниками стихов и рассказов: «Бессмертные герои», «Ярость и любовь». С 50-х годов в творческой палитре Расула Рзы появляются философские мотивы. В 1961 году Расул Рза посвятил поэму Нариману Нариманову «Народный доктор». В 70-х годах написал поэмы «Вчера, сегодня и завтра», «1418», «Навстречу ветру». Также Расул Рза пишет стихи и рассказы для детей, создаёт ряд научных статей и публицистических очерков. Участвовал и в Великой Отечественной войне в качестве корреспондента.
Расул Рза дружил с Арсением Тарковским, Назымом Хикметом, Павлом Антокольским, Михаилом Светловым, Ильёй Сельвинским. Активно переводился на русский язык. На стихи «Скажи глазам твоим» написал музыку замечательный композитор Полад Бюль Бюль оглы.
Р. Рза принимал активное участие в научно-культурной жизни республики, был известен своей плодотворной общественной деятельностью.
В 1945–1949 гг. он был министром кинематографии Азербайджанской ССР. Возглавлял Союз писателей Азербайджана, Комитет по кинематографии, занимал должность главного редактора Азербайджанской энциклопедии. Неоднократно избирался депутатом Верховного Совета Азербайджанской ССР.
Расул Рза – достойный продолжатель традиций Н. Гянджеви, Х. Ширвани, М. Физули И. Насими, М. Вагифа, М. Сабира и других азербайджанских классиков.
Единственный среди крупных лириков поэт, в творчестве которого невозможно выделить стихи о Родине в особый раздел. Всё, написанное им, пронизано чувством любви к отечеству.
В чём же притягательность поэзии этого автора? Прежде всего в задушевности интонации, искренности, доверительности, в мелодии самого стиха. Природа и Родина – две темы, на которых выстраивается поэтика Р. Рзы. Первые произведения, где прозвучала эта тема, – цикл стихов, известных под общей рубрикой «Рэнглер» («Краски»), а также «Сары дана» («Жёлтый телёнок»), «Кефли Искендер», «Я –земля».
Программное стихотворение поэта – «Краски».
Произведение это воспринимается как своего рода моральный кодекс, непременная основа на пути достижения человеком внутренней, духовной зрелости. Сквозная тема сборника «Краски» – любовь к миру, проявляющаяся прежде всего в любви к родной природе. Простота формы и глубина мысли – вот особенность «Красок». И вместе с тем цикл выполнен в манере эмоционально-взволнованного импрессионизма. И. Сельвинский назвал этот сборник «движением от живописи к философии».
Мировоззренческий вектор такой: вся природа вокруг нас переливается разнообразными красками. С древнейших времён цвет тесно связан с духовной жизнью человека. Недаром люди наделяли его ритуальными и магическими свойствами, а в живописи цвет – одно из главных изобразительных и выразительных средств.
Краски могут быть «тёплыми» или «холодными». Также цвета обладают исторически сложившейся символикой. Например, белый цвет символизирует чистоту, благородство и святость, красный – величие и страдание, чёрный – мрак, смерть и горе. Цвет имеет сильное влияние на эмоции человека. Красный цвет возбуждает, согревает, оранжевый тонизирует, зелёный успокаивает, фиолетовый угнетает. Цвет наполнен особым внутренним содержанием. Он, как говорит Расул Рза, – «вестник печали и вестник надежды, траура вестник и вестник мечты».
Из всего многообразия красок художник пытается создать некое цветовое единство – колорит картины. Цвет, передавая зрительные ощущения видимого мира, одновременно передаёт и настроение художника, и его мировоззрение.
Расул Рза вошёл в историю азербайджанской и советской литературы XX века как основатель новой нетрадиционной поэтики. И в наше время поэт продолжает оказывать огромное влияние на развитие литератур и духовной культуры многих народов на постсоветском пространстве.
Продолжатели новой поэтической школы, которую создал Расул Рза, – известные поэты Фикрет Годжа, Фикрет Садык, Рамиз Ровшан, Алекбер Салахзаде, Вагиф Баятлы, Чингиз Алиоглу, Тофик Абдин и другие.
Большую роль сыграл Р. Рза в развитии и обновлении азербайджанского литературного языка. Творчество поэта в целом стало неотъемлемой частью национальной культуры.
В азербайджанском литературоведении немало сделано на пути осмысления многогранной и самобытной поэзии этого автора. О его жизни и творчестве говорили многие писатели, критики и исследователи.
Важное место в писательской биографии Р.Рзы занимает переводческая деятельность. Им переведены на азербайджанский язык произведения Эсхила, Байрона, Лопе де Вега, Ш. Петёфи, П. Элюара, А. Пушкина, М. Лермонтова, Т. Шевченко, А. Блока, В. Маяковского и других поэтов. Произведения самого Расула Рза переведены на многие иностранные языки. На русский его переводили К. Симонов, В. Луговской, П. Антокольский, М. Светлов, Б. Слуцкий, А. Тарковский, А.Ахматова, Д. Самойлов, Ю. Мориц, Я. Козловский, М. Павлова, Е. Винокуров, А. Ахундова, В. Гафаров, С. Мамедзаде и другие.
Жизнь поэта оборвалась 1 апреля 1981 года. Он был похоронен на почётной аллее в Баку. Именем Расула Рзы названа одна из улиц этого города. На родине Рзы, в Гекчайском районе, в 1981 г. был открыт дом-музей. В Баку Союзом писателей учреждена премия имени Р. Рзы, которая начиная с 1988 г. присуждается ежегодно за лучшее произведение в области литературы.
Мы, азербайджанцы, отмечая 100-летие со дня рождения классика, по праву гордимся этим замечательным поэтом!
Насиб НАБИОГЛЫ, поэт, лауреат международной премии им. Р. Рзы
Расул РЗА
Баку
Как много сложено стихов
О матери – не счесть!
И эти строки снова я,
Земля моя, любовь моя,
В твою слагаю честь.
Ты город гордости моей,
Возвышен я тобой.
Украсил ты венцом огней
Наш Каспий голубой.
Тобой, как в полдень, озарён
И в полночь Апшерон.
Ты сводишь ветры грудь о грудь,
Ристалище ветров.
Ты – мой родительский очаг,
Гнездо моих детей,
Ты – сердце края моего,
Оплот страны огней,
Ты своенравен, город мой,
Ты этим славен, город мой,
Весноподобная зима
Царит везде, и вдруг
Дожди, сводящие с ума,
Молотят всё вокруг.
Как вымя, набухает гроздь,
А ягоды – соски.
И знойным золотом насквозь
Пропитаны пески.
Отраден путь, просторен стол,
Друзей приветить рад,
Широкоплечий хлебосол,
Ты щедростью богат.
В беде нежданной и в труде
Ты был самим собой.
Ты – нашей дружбы цитадель
И памятник живой.
Рассвет, и полдень, и закат
Судьбы моей – Баку.
Твой день сегодняшний – собрат
Грядущих дней, Баку.
Ты – город счастья и мечты,
Моих надежд хранитель ты.
Как много сложено стихов
О матери – не счесть,
Но кто устал её любить?
Такие разве есть?
И как тебя ещё воспеть,
Земля моя, скажи!
Ты молодеешь и живёшь,
И я тобою жив.
Разный взгляд
Мы стоим и глядим на Баку,
я и ты.
Ты увидел у нас переулки кривые
да лачуги, сожжённые
до черноты.
Я – людей,
их живые под солнцем черты,
их глаза, что светились
улыбкой впервые.
Ты увидел
песчаник, да где-то во рву
воробьёв отощавших.
Я увидел
чинар молодую листву,
вёсен цвет, для которых
тружусь и живу,
все надежды
сердцам возвращавших.
Ты увидел,
что пятна мазута грязны –
Что поделаешь!
Тут же, над Каспием, стоя,
я увидел шаланды
на гребне волны,
я увидел весь город с моей
крутизны –
звёздный блеск,
ожерелье огней золотое.
Ты увидел,
что сер минарет, будто ствол,
оголённый грозой
и осеннею стужей.
А потом муэдзин
свою песню завёл,
и тебя обступили
нищие тут же.
Я увидел
дома, и постройки в лесах,
и раскрытые настежь окна
и двери.
Там живёт молодёжь,
и в её голосах
я услышал ту песню,
в которую верю.
Ты увидел
ошибки и мелочи все.
Ты влезал в эти щели уныло
и праздно.
Я увидел широкие ленты шоссе
и плантации маков.
Смотрели мы разно.
Что поделаешь, гость!
Мы решительно за
твой приезд,
не боимся ни сглаза, ни порчи.
Только знаешь?
Возьми-ка ты наши глаза!
Они всё-таки чище и зорче.
Перевод Владимира КАФАРОВА
***
Скажи глазам твоим,
пусть в сон мой не приходят
ни яркими,
ни тёмными от слёз.
Скажи губам твоим,
пусть сердце не тревожат
ни нежностью,
ни ропотом угроз.
Упали годы мне на плечи
слой за слоем,
не скинуть
эту ношу бытия.
Пусть!
Приходи.
Останемся с тобою
на вечный миг,
в котором ты и я.
Рука к руке,
душа к душе,
В молчанье,
с безмолвным словом,
спрятанным в груди.
Кто знает –
может, это лишь начало
всего того, что будет впереди.
Перевод Музы ПАВЛОВОЙ
Сказание о скрипке, старом садовнике и скрипичном мастере
И сказала мне скрипка:
– Не сразу я скрипкою стала,
Я дремала, дремала под сердцем
зелёного древа.
Только сердце пронзила звенящая
Нежность металла
И поведала телу
О трепетных тайнах напева.
– Лишь садовник седой,
Никого не имевший на свете,
Возлелеял меня… Мой садовник, –
Воскликнула скрипка, –
Зорко, зорко следил,
чтоб ни ветер,
Ни малые дети
Не согнули мой ствол,
Мой побег, шевелящийся гибко!
…Но любил меня мастер,
Гулявший аллеями сада,
Где шумела листва,
словно музыка,
властно и мощно.
Руки,
Руки его,
как сказания Шахерезады,
Днём манили меня, призывали
К себе еженощно.
Мой садовник берёг меня,
Осени ждал плодоносной,
Ну а мастер, как сон,
Навевал мне мелодии песен.
Свет глотая и влагу,
Я крепла все зимы и вёсны,
Плен глухой древесины
Стал песне и узок, и тесен.
В окруженье деревьев,
Дыша ожиданьем побега,
Многоликую жизнь познавала
Я мало-помалу…
Летний зной, гул грозы,
Свежий запах весеннего снега,
Утоление жажды,
Тоску по земле я узнала.
И учили меня пальцы мастера,
И научили,
Полногласие звука от шумов
Случайных очистив,
Различать птичий гомон,
И говора красноречивей
Было пение капель,
Сбегающих с выреза листьев.
А теперь я узнала,
Как долги
Немые длинноты
Полуночных бессонниц,
Изведала дней быстротечность,
И духовную жажду,
И счастья высокие ноты,
И сердечное горе, и радость,
И время,
И вечность.
Вижу
Звуков окраску,
Внемлю колебаньям эфира,
Знаю строй языка,
Вторю ритмам страданья
И страсти…
Тайнам слов и ладов,
Многим тайнам огромного мира
Научил меня мастер,
Скрипичный
задумчивый мастер.
Научил, когда выточил скрипку
Из мёртвого древа,
Подарил мне печаль
И восторженность смутных
Предчувствий…
Только разве я выскажу всё,
Что я знаю, в искусстве!..
Но в душе
Есть следы беззаветных забот садовода,
Есть в ней мастера след –
Отпечаток волшебной десницы…
Чтоб с искусством сливалась
природа,
Диво дивное, жизнь,
Жизнь сама
В моих звуках таится.
Младенчество
Звёзды!
Их измерен век
Мириадами столетий.
Времени бесшумен бег,
А они всего лишь дети.
Мы идём за родом род
И уходим безвозвратно,
Но минута – целый год
Для кого-то,
Вероятно.
Только крылья мотылька
Вспыхнули, отголубели…
Человечество! Пока
Ты младенец в колыбели.
Перевод Михаила СИНЕЛЬНИКОВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Между реальностью и небытием
Cовместный проект «Евразийская муза»
Между реальностью и небытием
КНИЖНЫЙ РЯД
Камал Абдулла. Все мои печали…: Пьесы. – Баку: Мутарджим, 2009. – 404 с.
С каждым хотя бы раз в жизни происходило нечто, не поддающееся рациональному объяснению. Случайная встреча, изменившая судьбу, вещий сон, общение с уже ушедшими в мир иной близкими… Перечислять парадоксальные вещи можно долго, но их объединяет одно – тайна, постичь которую могут далеко не все. Разгадать её взялся поэт, прозаик, переводчик, драматург Камал Абдулла.
Герои его пьес из книги «Все мои печали…» пытаются понять смысл жизни и таинство смерти, ответить на сакраментальные вопросы. Они хотят разобраться, что реально, а что всего лишь плод их воображения. И очень часто им на помощь приходят потусторонние силы – духи, которые для осознания настоящего отправляют героев в прошлое. «…Как годы до нашей эры идут назад, так и наше прошлое, оказывается, ещё впереди», – говорит Пугливая Женщина из пьесы «Дух».
Повторяются исторические события разных стран, эпизоды жизни каждого отдельного человека, пока полученный опыт не перерастёт в выводы. Поэтому и герои Камала Абдуллы копаются в событиях давно ушедших лет, чтобы понять происходящее сегодня. Его персонажи абсолютно реальны, они такие же люди, как мы, – со своими проблемами и страданиями. И задаются они теми же вопросами. Нельзя здесь не отметить мастерство автора – то, как он умело в крапляет временные отступления в пьесы, объединяя несколько измерений, соединяя бытие и небытие.
Неудивительно, что пьесы этого автора идут на сценах театров Азербайджана, Грузии, Турции, Эстонии, хотя для актёров участвовать в таких постановках, думаю, нелегко. Сейчас всё больше появляется спектаклей развлекательного характера, на которых зрители отдыхают, смеются, а драматургия Камала Абдуллы заставляет читателя, зрителя работать, анализировать, спорить или соглашаться с автором, погружаясь в его мир.
Недаром заслуженный деятель искусств, режиссёр Вагиф Ибрагимоглу называет театр Камала Абдуллы сокровенным. Каждая из девяти пьес книги «Все мои печали…», написанных в период с 1993-го по 2003 год, интригует. Кто эта Женщина, что выпытывает у Юноши подробности его беседы с Ангелом, – помощник или искуситель? Удастся ли героине пьесы «Раз, два – слышу едва…» убедить возлюбленного перейти на «другую сторону занавеси»? Поймут ли они друг друга хотя бы в иной жизни? Найдёт ли Капитан из драмы «Кто сказал, что птица Симург бывает на самом деле?!» свою Звезду? До последнего слова автор держит ответы в тайне, расставляя на страницах ловушки-намёки, завуалированные поэтические символы, словно пытаясь оградить читателя от многих знаний, в которых, как известно, многие печали. Но печаль Камала Абдуллы светла, потому что ведёт к точке горизонта, «где задержалась Заря».
Светлана НОСЕНКОВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Достоевский на азербайджанском
Cовместный проект «Евразийская муза»
Достоевский на азербайджанском
КНИЖНЫЙ РЯД
Ф.М.Достоевский. Братья Карамазовы .: Роман. В двух томах.– Перевод на азербайджанский язык. – Баку, Мутарджим, 2009, 1-й том – 548 с., 2-й том – 400 с.
Достоевский – один из самых почитаемых и популярных писателей в Азербайджане. О его творчестве у нас написан ряд докторских и кандидатских исследований, монографий, статей, учебных пособий. На фоне такого большого интереса к наследию писателя парадоксальным выглядит тот факт, что Достоевский один из наименее переводимых на азербайджанский язык писателей. Из пяти его крупных романов («Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы») на азербайджанский были переведены только два первых романа. Тут сыграли свою роль и идеология советского периода, и тот факт, что вся азербайджанская интеллигенция достаточно хорошо знала русский язык, чтобы читать Достоевского в оригинале. После развала Советского Союза и образования самостоятельных государств интерес к русскому языку, к русской культуре в Азербайджане не только не ослаб, но может быть, даже усилился. Именно на этом этапе межкультурных отношений Азербайджана и России стала наболевшей задача перевода Достоевского на азербайджанский. За последнее время в плане обращения к наследию писателя было сделано немало: появились литературоведческие работы, по специальному Указу Президента Азербайджанской Республики Ильхама Алиева были изданы на латинице новые переводы на азербайджанский произведений Достоевского: «Записки из подполья», «Сон смешного человека», «Бабок», «Бесы».
Знаменательным литературным событием стал выход перевода на азербайджанский язык «Братьев Карамазовых», осуществлённый профессором Бакинского славянского университета Тельманом Велиханлы (Джафаровым). Кстати, хочется отметить роль БСУ в популяризации и преподавании русского языка и литературы в Азербайджане, в подготовке филологов-русистов и учителей русского языка, а также в переводческом деле. Созданы центр русской культуры и научно-исследовательская лаборатория по переводу, которой руководит ректор БСУ профессор Камал Абдулла.
Перевод этот осуществлён на высоком профессиональном уровне, с учётом особенностей языка и стиля Достоевского. Перевoдчик преследовал цель сохранения специфики поэтики Достоевского, стремился к адекватной передаче смыслов, ибо, имея дело с этим писателем, вряд ли правомерно говорить о так называемом свободном переводе. Как человек, довольно хорошо знакомый с русским текстом «Братьев Карамазовых», хочу сказать, что перевод Т. Велиханлы для меня ближе и понятнее, чем оригинал. Как бы парадоксально это ни звучало.
Многие считают, что если удовлетворительно знаешь русский, то лучше русскую классику читать в оригинале. Мысль довольно спорная. Любой национальный читатель, скажем, «Братьев Карамазовых», по ходу чтения оригинала переводит его на родной язык. Роман этот, как мне кажется, будет воспринят азербайджанским читателем глубже, если он прочтёт его не в оригинале, а на национальном языке.
Перевод Тельманом Велиханлы «Братьев Карамазовых», обогативший литературную жизнь Азербайджана, явился крупным событием в культурной и литературной жизни нашей республики и стал фактом национальной культуры.
Мамед КОДЖАЕВ, доктор филологических наук, профессор
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Петушок
Cовместный проект «Евразийская муза»
Петушок
ФРОНТОВАЯ ПРОЗА МОЛДАВИИ
Владимир ЛОГАЧЕВ
На участке батальона майора Коржа появился вражеский снайпер. За три дня пятерых похоронили, а шестого едва живого отправили в тыл. Наблюдатели никак не могли установить, откуда снайпер ведёт огонь. До немецких окопов было метров триста, не меньше, и оставалось лишь удивляться меткости выстрелов с такого расстояния. Корж запросил помощь в штабе полка. Спустя два часа из дивизии сообщили по телефону, что высылают опытного в этом вопросе человека.
Под вечер, когда батальонный уселся ужинать и откупорил флягу со спиртом, в блиндаж протиснулся паренёк лет восемнадцати – невысокого роста, худощавый, по-юношески угловатый. Его тонкая шея с тёмным пушком на затылке свободно болталась в вороте гимнастёрки. Вошедший вытянулся и доложил по уставу:
– Товарищ майор, ефрейтор Петухов прибыл в ваше распоряжение.
– Садись, Петухов. Вижу, что прибыл.
Ефрейтор снял с плеча винтовку с зачехлённым оптическим прибором, присел на краешек нар и примостил её между ног. Корж оглядел прибывшего. Хлипкий какой-то, совсем мальчишка, на спине под гимнастёркой выпирают острые лопатки. Нетронутое бритвой лицо и глазища под тёмными дугой бровями – неправдоподобно синие, огромные, опушённые густыми ресницами… Впору бы девушке такие.
– Давно воюешь? – недоверчиво прищурился Корж.
– На фронте пятый месяц, – резво поднялся ефрейтор. – На моём личном боевом счету двадцать восемь вражеских солдат и офицеров.
Синие глаза смотрели на майора не мигая, в глубине их светился огонёк гордости.
– Сиди, я сказал… – Батальонный плеснул в кружку спирта и протянул ефрейтору. – На, согрейся.
– Не могу, товарищ майор.
– Ещё не научился?
– Не… Рука твёрдость потеряет и глаз не тот после хмельного…
– Тогда, извини, я один… – Майор, не поморщившись, проглотил содержимое кружки, поднёс к носу ржаную краюху, не надкусив, положил её перед собой и продолжал. – Значит, счёт, говоришь, двадцать восемь?.. Добрый счёт. Позавидовать можно… Юнец ты совсем, а успел уже отправить к праотцам двадцать восемь человек.
– Фрицев… – негромко поправил ефрейтор, всё так же не мигая глядя на майора.
Корж поморщился, как будто только сейчас ощутил вкус выпитого спирта, и кивнул на винтовку:
– Из этого самого инструмента?
– Ага.
– Где стрелять учился?
– С Урала я… Папаня к ружью приохотил, когда я ещё совсем мальцом был. На зверя вместе ходили.
– Добро… Задачу знаешь?
– Засечь и обезвредить вражеского снайпера.
– Точно… Находиться будешь при мне. Сейчас что думаешь делать?
– Хочу познакомиться с линией обороны. Прикажите дать провожатого в первую траншею.
– Сам покажу. Идём.
Майор не любил ошибаться в оценке людей. Но о ефрейторе он вынужден был сразу же изменить своё первоначальное мнение. Безусый юнец с синими девичьими глазами оказался далеко не простоватым и довольно дотошным. Вместе они облазили все без исключения окопы и огневые позиции, занимаемые батальоном. Ефрейтор особенно долго задерживался в тех местах, где были настигнуты пулей жертвы вражеского снайпера. Он интересовался не только внешними приметами убитых – ростом, телосложением, но и особенностями их характера, привычками, просил солдат воскресить в памяти последние минуты жизни их товарищей: что говорил, как стоял, куда смотрел перед тем, как нашла его пуля снайпера? Он требовал точно указать, куда угодила пуля, в каком положении находился убитый. Не довольствуясь объяснениями, он сам опускался на дно окопа, принимал различные позы и всё делал какие-то наброски в синенькой записной книжице. Вернувшись в блиндаж, Корж ещё долго сидел с ефрейтором над схемой обороны батальона. А когда совсем стемнело, тот, захватив лопату, по указанному сапёрами проходу в минном поле уполз на ничейную землю.
Возвратился Петухов через час. Он вычистил обмундирование, проверил винтовку, долго перебирал патроны и, испросив у майора разрешение, улёгся спать. Корж приблизил чадящую гильзу-светильник к лицу ефрейтора – оно было безмятежно спокойным, мягким, целомудренным.
Корж проснулся на следующее утро, как обычно, чуть стало сереть небо на востоке, но ефрейтора Петухова уже не было. Он появился в блиндаже, лишь когда стемнело. Молча, не изменив выражения лица, выслушал раздражённого майора, – в этот день сразило пулей ещё одного солдата, неосторожно поднявшегося над бруствером окопа, – не торопясь, плотно поел и сразу же уснул.
Второй день также не принёс никаких изменений – рано утром Петухов опять исчез, с наступлением темноты неслышно вошёл в блиндаж, поел и вскоре забылся крепким сном.
А на третий день ефрейтор перевалился через бруствер в окоп ещё засветло, отыскал батальонного и, невозмутимо глядя синими глазами, доложил:
– Задание выполнено. Нет его больше, снайпера… Не там искали, товарищ майор. Сидел он у старой коряги. Хорошее место, хитрое…
Когда стемнело, разведчики приволокли тело немецкого снайпера. Корж отыскал ефрейтора в блиндаже – тот укладывал нехитрые пожитки, собираясь назад в дивизию, – и весело окликнул его, – майор сегодня был добрый.
– Пойдём, Петушок, поглядишь на своего двадцать девятого…
Приглушённо переговариваясь, около убитого толпились солдаты. Они расступились перед батальонным, и Петухов увидел у ног своих бесформенную груду камуфлированного тряпья, под которым смутно угадывались очертания человеческого тела. Напрягая зрение, он нащупал глазами светлое пятно – лицо врага, которое он видел в оптическом прицеле самое большее три секунды, и ему вдруг страстно захотелось разглядеть его поближе. Ефрейтор шагнул вперёд, наклонился, и тут же кто-то предупредительно направил слабый луч карманного фонаря в лицо убитого. Оно было серьёзным, застывшие стеклянные глаза не успели выразить ни страха, ни боли. Над правой бровью – аккуратное отверстие, тонкая чёрная струйка, прядь слипшихся бесцветных волос. Петухов ощутил на своём лице чьё-то шумное дыхание, в нос шибанул густой махорочный дух.
– Сеньку нашего он тоже в лоб… – прохрипел простуженный голос. – Сколько душ изничтожил… Зверюга!..
Вперёд протиснулся маленький, юркий солдатик. Он присел на корточки, восхищённо заглядывая снизу в глаза Петухова.
– Здорово ты его припечатал, ефрейтор!.. – удовлетворённо хохотнул он.
Когда вернулись назад в блиндаж, Петухов неожиданно попросил майора:
– Налейте спирту мне… если можно…
– Можно. Даже нужно. За твою победу, Петушок!
Майор нарезал сала и хлеба, налил спирту в две кружки. Одну из них подал ефрейтору.
– За твоего двадцать девятого!..
Ефрейтор жадно выпил содержимое кружки, закашлялся и, сразу как-то обмякнув, обратил к майору чуть помутневшие глаза.
– Я ведь совсем, товарищ майор… не выпиваю… Впервые сегодня. И первый раз увидел свою работу… А то всё, как на стрельбищах: плавно нажал на крючок – и дыра в мишени… Нажал – и дыра… Дайте ещё выпить...
Корж плеснул спирту в кружку ефрейтора. Мысленно обнял за острые плечи. «…Ничего, Петушок, крепись. Так нужно. Понимаешь, нужно!.. Ведь ты солдат…».
А ефрейтор Петухов сидел, закрыв лицо ладонями, и всё повторял, повторял:
– Здорово я его… А?.. Прямо в лоб припечатал!..
И неясно было, смеётся он или плачет.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 1,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
