Текст книги "Литературная Газета 6266 ( № 11 2010)"
Автор книги: Литературка Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Добросердечие надо внедрять силой?
ТелевЕдение
Добросердечие надо внедрять силой?
ZabugorТВ
Аркадий ВАКСБЕРГ, соб. корр. «ЛГ», ПАРИЖ
«ЛГ»-ДОСЬЕ. Что смотрят и сколько платят за ТВ во Франции? Совсем бесплатного телевидения здесь нет, ежегодный налог (относительно небольшой) платит любой обладатель и пользователь ТВ (есть освобождённые, например, имеющие доход ниже прожиточного минимума). Каналов, на которые не надо подписываться специально за дополнительную плату, во Франции шесть. На все остальные надо иметь платный абонемент. Есть множество различных вариантов за дополнительную плату. Мы, например, за 24 евро в месяц имеем Интернет (без всякого ограничения времени и не ограниченные продолжительностью телефонные разговоры со всей Европой, включая Россию, и с США) плюс 92 (!) канала (из них свыше 20 французских, 12 арабских, а также португальские, испанские… но самое главное для нас – Первый российский и РТР-Планета). В связи с недавним решением президента Саркози на государственных каналах – втором и третьем – реклама с 20 часов и до 9 утра запрещена.
Франция в шоке. Хотя набившее у нас оскомину слово «рейтинг» здесь не в ходу, но за зрительскими предпочтениями все телеканалы следят очень внимательно. Так вот, «посещаемость» двухсерийного шоу «Как далеко зайдёт телевидение?» (первая серия – «Игра смерти», вторая – «Пока не работают мозги») на популярном втором (государственном) канале превзошла все рекорды. И дело не только в интенсивной рекламе. И не только в интригующей, обрекающей на повышенный интерес ремарке в телепрограммах: «Слабонервным смотреть не рекомендуется».
Некоторое время назад канал предложил желающим поучаствовать в игре (обратите внимание: в игре!), по ходу которой отобранный жребием доброволец в скрытой от глаз участников и публики камере будет отвечать на вопросы других добровольцев. Неправильный ответ – вопрошающий сам карает неудачника: нажимает на рычаг рубильника, направляя жертве, пребывающей на электрическом стуле, разряд напряжением от 20 вольт (за первый неправильный ответ) до 460 (за 27-й и последний). Тому, кто выдержит это испытание (преодолевшей муки жертве и автору завершающего вопроса), игра сулила по миллиону евро.
Канал честно предупредил будущих участников, что речь идёт о «пилотной» игре, так что реального миллиона никто на этот раз не получит. Но с каждым был заключён не подлежавший оглашению контракт, по которому какое-то вознаграждение им полагалось. Набралось 13 тысяч охотников заработать на чужой боли, из которых было отобрано 80 счастливчиков, представляющих разные этносы, разные возрастные и социальные группы, разные профессии и разный уровень образования. Никто из них не знал, что роль жертвы играет опытный актёр, ещё не засветившийся ни в кино, ни на экране, что он великолепно имитирует вопли и стоны страдальца, даже хрип обессилевшего от пыток и не способного уже кричать мученика «игры». Но одно они знали точно: он страдает. Экспериментаторы предполагали, что до «последней градации рубильника» дойдут лишь клинические садисты, то есть не более одного процента участников. Увы… Лишь 16 человек сошли с дистанции, не в силах за какие-то иллюзорные деньги мучить человека. Остальные довели «игру» до конца, а обладатель виртуального миллиона, который после коротких борений с совестью всё же нажал на рычаг «460 вольт», не скрывал своего торжества под восторженные овации публики, заполнившей студийный зал и поощрявшей его во время сеанса криками «Давай жми!».
Цель проекта чётко сформулировал автор – специалист по социальной психологии Жан-Леон Бовуа: «Задача не в том, чтобы показать этих людей какими-то свихнувшимися, с извращённой ментальностью и атрофированной чувствительностью, а чтобы, напротив, показать, что они нормальные люди. В том смысле нормальные, что подтверждают давно открытую максиму: человек человеку волк». Задача эта объявлена научной, и, честно говоря, я не решусь, сколь бы ни была кошмарна приведённая формулировка, закавычить слово «научной». Ибо исследовать этот феномен, становящийся, по мнению авторов, нормой жизни, действительно необходимо. И всё-таки куда важнее задаться вопросом: кто же и что же способствует эскалации бессердечия, жестокости, абсолютного презрения к чужой боли? И благодаря чему величайшие завоевания цивилизации не мешают людям вернуться в те времена, когда заходившаяся от восторгов толпа хохотала при виде головы, отрубленной гильотиной?..
Проблема имеет множество аспектов, но участники дискуссии, проходившей по завершении этого зрелища не для слабонервных, сосредоточили, к их чести, своё внимание на самом актульном из них. Вот фрагмент одного выступления: «Вместо насаждения добрых нравов телевидение без конца смакует реальность, им же создаваемую, – показывает, как люди всё более звереют, сколь они жестоки, как готовы получать удовольствие, созерцая страдания других и никак не экстраполируя это на себя. То есть пока эти страдания лично их не коснулись, они готовы развлекаться, видя, как страдают другие». Ему вторил другой выступавший: «Бесконечные убийства, кровь, насилие, садизм – то, чем с утра до ночи заполнен телеэкран, – это не проходит даром. Только не говорите мне, что все люди скоты по своей природе, это ложь! Всё зависит от воспитания и социальной среды. Добросердечие надо внедрять! Да, насильно, если хотите. А иначе зачем школа, зачем семейное воспитание? Сегодня роль самого влиятельного и безальтернативного воспитателя играет телевидение. Оно всемогуще. На поставленный вопрос: «Как далеко телевидение зайдёт?» – я отвечаю: «Если так будет продолжаться, дойдёт до бездны». Иллюстрацией служит высказывание «победителя», сразившего жертву смертельным зарядом: «Я очень добрый человек, моя профессия – социальная помощь старикам и инвалидам. Но меня подгоняли приказы телеведущей и вопли публики в студии – дальше, дальше! Я привык к дисциплине, я не мог сорвать игру». О том, что «игра» при любом повороте заключалась в причинении мук другому, он даже не вспомнил.
Итак, один телевизионный канал нашёл в себе мужество себя самого, а в своём лице и всё ТВ посадить на скамью подсудимых. Но до приговора пока далеко. Неизвестно, каким он будет. И кто правомочен не только судить, но и осудить?
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 4,4 Проголосовало: 9 чел. 12345
Комментарии:
Одиночество Экклезиаста
ТелевЕдение
Одиночество Экклезиаста
А ВЫ СМОТРЕЛИ?
Четырёхсерийный фильм «Александр Зиновьев. Зияющие высоты», показанный на канале «Культура», – пожалуй, самая масштабная и серьёзная попытка воссоздать на экране фигуру видного философа, социолога, писателя на фоне эпохи и общества, в котором он жил, боролся и которое критически анализировал. Жизнь Зиновьева кажется состоящей из сплошных противоречий. Вчера он – антисталинист, замышляющий покушение на вождя, завтра – его апологет. Сегодня – беспощадный критик советской системы, выдворенный из страны после выхода на Западе книг «Зияющие высоты» и «Светлое будущее», послезавтра он заявляет, что социализм, возможно, «лучшая форма человеческого общежития»… Однако эти и другие противоречия отражают разные стороны явлений, о которых размышлял философ. Это с одной стороны, а с другой – он считал, что «можно критически, и даже весьма, относиться к реальности, которую в целом принимаешь».
О научном, литературном, живописном наследии Зиновьева, тех или иных событиях его жизни в фильме, снятом Максимом Катушкиным, интересно говорят вдова писателя Ольга Мироновна, дочери Ксения и Полина, коллеги и друзья – академики РАН философ Абдусалам Гусейнов и математик Анатолий Фоменко, журналист Владимир Большаков, музыкант Юрий Наумов, назвавший Александра Александровича «живым Экклезиастом». В точности этого сравнения убеждают и видеозаписи интервью писателя разных лет. Перед нами предстаёт человек яркий и незаурядный. Смелый и бескомпромиссный не только в суждениях, но и поступках. Патриот своей страны, абсолютно чуждый приспособленчества ради материальных благ. Позднее советское руководство и элиту, сдавших страну, он называл предателями, тех, кто пришёл им на смену, – мародёрами; Запад обвинял в «великом негодяйстве в Югославии» и т.д. Он был независимым, несговорчивым и служил только истине – ей одной, поэтому везде и при любом строе был обречён на одиночество. Зиновьев рано понял и принял это, сформулировав своё кредо: «Я сам себе суверенное государство». Таким мы и увидели его в новом фильме.
Александр НЕВЕРОВ
[email protected] 33
mailto:[email protected]
[Закрыть]
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 5 чел. 12345
Комментарии: 25.03.2010 20:19:53 – Николай Алексеевич Барболин пишет:
Комментировать собственно особо нечего, но вот есть вопрос: по своему фигура Сан Саныча не мельче, чем Александра Исаевича, а известен у нас да и мире куда меньше. Есть о чем поразмыслить.
Удержать планку
ТелевЕдение
Удержать планку
А ВЫ СМОТРЕЛИ?
Главный редактор одного развивающегося канала как-то заявил: «Выпрыгнуть и заявить о себе можно только скандалом». Действительно заманчиво, а главное – быстро, и именно этого принципа придерживается сейчас большинство теленачальников. Однако есть пример, который полностью опровергает этот принцип. Недавно на телеканале «Доверие» я увидела ток-шоу в довольно вроде бы провинциальном исполнении. Простенькая студия, незнакомое лицо ведущего, речь шла о пенсиях, её выплатах, компенсациях и т.д. Камера не спеша показывала усталые лица сидевших в студии пожилых людей. Меня поразило то, с каким достоинством они держались, насколько крепок их дух и сильна вера в то, что всё ещё образуется. В программе участвовали депутат Госдумы Валерий Гартунг, юрист Эльвира Тучкова, которые дали полную, исчерпывающую информацию о пенсиях, честно обрисовав картину ближайшего будущего. Когда журналист спросил одну из женщин, чего ей не хватает для полного счастья, она, смущённо улыбаясь, призналась: «Ноутбук и ещё какую-нибудь технику». Увы, наше государство не хочет признать, что и пенсионер хочет «быть» и дышать полной грудью, а не коротать свой век как придётся. Думаю, что эта печальная программа тем не менее имела высокий рейтинг, так как сделана она на высочайшем европейском уровне. Говорю об этом со знанием дела, так как смотрю итальянские, французские и немецкие телепрограммы, в которых интересы народа ставятся на первое место. И это ещё раз подтверждает мысль о том, что на скандале выпрыгнуть можно, но удержать планку высоко можно только благодаря качественному и добротному уровню телеканала. Особенно если он стремится помочь людям.
Ирина САДОВСКАЯ
[email protected] 33
mailto:[email protected]
[Закрыть]
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 6 чел. 12345
Комментарии:
Заговор дочек
ТелевЕдение
Заговор дочек
А ВЫ СМОТРЕЛИ?
5 канал начал новую жизнь. В федеральный эфир после в разной степени больших перерывов вернулись звёзды «гусинского» НТВ Светлана Сорокина и Андрей Норкин (правда, в качестве ведущих пока вполне вегетарианских – не политических – передач), а также Сергей Майоров и Дмитрий Быков. Последний в рамках новой программы «Картина маслом» провёл выпуск под названием «Специальный проект. (Егор Гайдар)». Обсуждался документальный фильм, в котором о своём отце в связи с его 54-летием со дня рождения рассказывала заместитель председателя правительства Кировской области Мария Гайдар.
Но сперва о ведущем «Картины», которая, видимо, предполагалась в качестве некой альтернативы редко идущему (да и то глубокой ночью) «Гордон Кихоту». Быков, внешне типичный Санчо Панса, которому более подходили бы кулинарные передачи, в своём «Закрытом показе» был странен. Ведущий ток-шоу – всё же отдельная профессия, здесь именно нужно вести, а не «показывать себя». А теперь собственно о бурной дискуссии, в которой участвовали Михаил Веллер и Александр Минкин (они критиковали Гайдара), Иосиф Райхельгауз и Евгений Ясин (они им восхищались) и другие. Экономист Сергей Ильин забавно развеял легенды о близком голоде, от которого Егор Тимурович якобы спас страну, отпустив цены в начале 92-го года, он рассказал о пустых полках в конце 91-го. Тогда, оказывается, все ушлые кооператоры знали о предстоящей реформе и «через заднее крыльцо» скупали в магазинах продовольствие. Масла не было в магазинах, зато лоджия тогда кооператора Ильина была забита маслом и прочим дефицитом в ожидании «освобождения цен». Леонид Гозман говорил о Гайдаре почти как о Христе, а о его «команде камикадзе» (практически каждый из них впоследствии стал миллионером) – как об апостолах. Но была и «дева Мария» (его дочь от первого брака – отец развёлся с матерью, когда ей было три года, в конце 91-го вместе с матерью она уехала в Боливию, а в конце 90-х вернулась в Россию). Мария, что вполне естественно, восхищалась и гордилась отцом.
Повторяю, это естественно. И даже, если угодно, простительно и трогательно. Так же как и то, что Татьяна Юмашева с недавних пор стала активно и публично вступаться за отца и лихоимские 90-е в блогосфере. Так же как и то, что Ксения Собчак (теперь ведущая и 5 канала) восхищённо говорит об отце и считает себя продолжательницей его демократического дела. Но почему этот «заговор дочек» так активно транслирует ТВ?
А.К.
[email protected] 33
mailto:[email protected]
[Закрыть]
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 4,3 Проголосовало: 6 чел. 12345
Комментарии: 28.03.2010 00:04:58 – Stanislav Alexandrovich Krechet пишет:
дочки заговариваются
Есть идея: может, собрать на телевидении Ксению, Татьяну, Марию с одной стороны, и дочек оскорбленных и брошенных в нищету родителей в 90-е годы – с другой, пусть поговорят! Времени для высказываний давать одинаковое количество минут.
Вместо медали
Они сражались за Родину
Вместо медали
ПОБЕДИТЕЛИ
Батины фронтовые медали и ордена я растерял в шестом-седьмом классе, в том вороватом возрасте, когда что-то заставляет противиться отцу. Подумаешь – награда! У всех мужчин-фронтовиков они есть! Зато медаль – лучшая бита в игре. Небольшая круглая ямка – кон. Он примерно в метре от любой крепкой стенки или, чаще, деревянного столба электросети, а бита – любая монета. Надо так умело ударить по столбу, чтобы она, отскочив, попала точно в ямку. Мимо – клади в неё копеечку, а очередь уступи другому. Медальку легче «пристрелять», чем лёгкие монетки, самые ловкие игроки пользовались только ими. Теряя одну, я не задумываясь брал следующую из крашеной шкатулочки на шифоньере…
Когда вырос, ужасно расстраивался, вспоминая об этом. Стал интересоваться также судьбой дедовых наград: может, они сохранились? Дед по материной линии, Михаил Максимович Болотин, проживал в станице Павловской Краснодарского края. Оттуда в сентябре 1941 года был призван на фронт.
К моему изумлению и разочарованию, дед ни разу не был награждён! Он воевал с сентября 1941-го по октябрь 1943 года, трижды ранен, от последней раны скончался в госпитале. И ни одной медали? Тогда решил так: пусть воспоминания его родных – жены Дарьи Болотиной и дочерей Валентины, Флоры и Луизы – станут вместо ордена наградой деду.
Первое ранение дед получил под Ростовом. Его в ноябре 1941 года сдали фашистским захватчикам и снова взяли в декабре контрнаступлением. Когда брали, осколок попал Михаилу в левое плечо, и деда санитарным поездом отправили в госпиталь в Тбилиси. Второй раз ранило, когда сдавали Краснодар. Пулей перебило кость на ноге. Опять повезли в Тбилиси. Кость срослась, пришлось идти в стройбат: в это время родная станица находилась под немцем. Наши брали Павловскую 2 февраля 1943 года, Михаил шёл регулировщиком, потому что знал эти места. Заехал домой вместе с сослуживцами. Навстречу выбежали жена, дети, он два года их не видел, подходит медленно, всматривается, говорит:
– Какие дочери у меня стали!
Им приготовили еду, они выпили. Флора играла на гитаре, всей семьёй пели: «Вблизи города Ростова, недалеко от Донца, молодого комиссара пуля вражья подсекла. Он склонялся и склонялся, тихо падая во снег, и как будто улыбался, тихо-тихо, как во сне…» Побыли несколько часов. Мать Марьяна благословила его семейной иконой Матери-Троеручицы. Этой иконой она благословила троих своих сынов: Михаила, Ивана и Александра перед уходом на фронт, двое остались живы, а Михаил погиб. Потому что ему ещё раз пришлось забежать домой. После взятия Таганрога в августе 43-го их часть отвели на отдых в станицу Ленинградскую. Оттуда дед заехал к своим перед отправкой на фронт. Дома были только Дарья, Луиза и Флора, а матушки Марьяны не было. Она так расстроилась, так плакала, когда вернулась, говорит: «Боже, я не благословила его!» Он в родном доме побывал и вновь уходил на фронт. Ей нужно было с иконой Матери-Троеручицы три раза его обойти и молитву во спасение прочесть. Дед ушёл на фронт без материнского благословения, и на Украине в боях за город Большой Токмак в октябре1943 году его смертельно ранило. Он это чувствовал, позвал жену, прямо так и написал: «С твоей помощью я буду, может быть, жив!»
Она собрала продукты и поехала – то товарным поездом, то на машине, то шла пешком. Это в ноябре было, а ранение дед получил в октябре.
Дальше вспоминает бабушка Даша, рассказывает ровным, бесстрастным голосом:
– Когда вошла в палату, его не узнала. Так он похудел! Только глаза, смотрю, мои, родные! Он тоненьким таким голоском: «Даша, я думал, что не дождусь тебя!»
Я пошла к начальнику госпиталя, представилась, он принял меня санитаркой, поставил на довольствие, стала ухаживать за ним и другими ранеными. Раз Михаил просит: «Дашок, свари мне борща. Нашего, кубанского, с салом».
А где я сало возьму? Пошла по дворам, стучу в калитку. Выходит молодица. Говорю: «У меня муж помирает в госпитале. Борща просил наварить.
Давайте я вам полы помою, постираю, а вы дадите мне чуть капусты, морквы, буряка да сала».
Пустила меня молодица в дом, я ей полы намыла, фикусы, окна от пыли вытерла, постирала. Она дала что надо, я борщ сварила и несу. А он такой душистый получился, запах по всей школе. Госпиталь в ней разместили. Рядом с Михаилом офицер из Москвы лежал, спрашивает: «Хохлушка, что это у тебя так вкусно пахнет? Дай попробовать!»
Я налила ему, он съел и шутит: «Всё, теперь я поправлюсь, женюсь на хохлушке и наемся такого борща вволю!»
А Михайло уже сухой, тонкий. Похлебал полмиски, лёг и говорит: «Правду говорят: хороша уздечка, да нет коня в станечке!»
Полтора месяца возле мужа жила. 28 декабря в 22 часа скончался в сознании. Днём попросил меня: «Сорви мне сосульку за окном».
Я принесла. Он взял, подержал её и сказал: «Эх, как хочется жить! Какая будет хорошая жизнь после войны! Дашок, даю тебе наказ – выучи дочек».
Целый день со мной разговаривал. А вечером отвернулся к стене и стал молчать. Я говорю: «Миша, ты чего молчишь?» – «Я, может, плачу!»
Но глаза совершенно сухие. Потом мне рукой так слабо машет, зовёт. Я наклонилась, он меня своей лёгкой ручкой будто прижал, хотел поцеловать, притулил сухие губы к щеке, а сил уже нет, рука ссунулась, повисла, и он скончался.
Умерших хоронили голыми в братской могиле. На краю города выкопали ров и клали их друг на дружку. Как до верха дойдут, землю затрамбуют, чуть передвинутся и вновь накладывают. В тот день трое померли. Михаила посередине положили. Земля глинистая, мёрзлая. Мороз крепкий. Я пошла к начальнику госпиталя и попросила, чтоб на Мише оставили подштанники. На закате солнца положили рядом с ним русского и армянина, присыпали землёй. Хотела я той земли взять в платочек. Потом подумала: на что она мне? Земля человека не заменит! У меня есть его портрет, закажу рамку, повешу в хате. Пусть видит, как мы живём без него!
Ни слезинки не капнет из бабушкиных глаз, не дрогнет голос, когда она об этом рассказывает. «Что это, – спрашиваю себя, вглядываясь в её лицо, – время боль выжгло, жизнь закалила?»
Иногда она надевала тёмно-синее платье в крупную коричневую клетку и повязывала белую косынку. Обычно собиралась молча, но мы, её внуки, знали, что она готовится посетить далёкую действующую церковь, и относились к этому как к старческой причуде. Но всегда по возвращении оттуда с таинственной покорностью принимали из её рук кусочки пресного хлеба – просфоры, которые она с неразборчивым пришепётыванием клала нам в рот.
После её смерти мама привезла икону Богородицы-Троеручицы, всегда висевшую в светлом углу крохотной бабушкиной кухоньки. Воспитанный в комиссарско-пионерском духе, я сразу о ней забыл. Потребовалось многое пережить и переосмыслить, чтобы понять, кто питал силы бабушки.
Тётя Валя, старшая дочь, рассказывает:
– В 1972 году я написала в город Большой Токмак, в исполком, что папа погиб за этот город, там похоронен. Нас, трёх его дочерей, нашу маму пригласили туда, оплатили билеты на поезд, встретили с машиной начальственные люди, дали гостиницу на три дня, познакомили с городом, показали огромный сквер. На обелисках – фамилии героев, сложивших здесь головы, и под номером 179 значится: «Болотин Михаил Максимович». Мама стала перед ним на колени, плакала и рассказывала: «Муж мой дорогой, муж единственный, данный мне Богом и людьми, прости меня за то, что я так редко бываю у тебя. Ты оставил мне детей маленькими, а я привезла к тебе – погляди! Наказ твой я исполнила, как смогла. Если б ты знал, как мне тяжело было поднимать их одной! Валю выучила на бухгалтера, Флора стала белошвейкой, только у Луизы плохое здоровье, она работает дежурной в депо, я живу при ней.
Дочери наши устроены, их уважают. У нас с тобой пять внуков, все учатся, они хорошие. Фотография твоя висит на стене, там ты такой, как ушёл воевать. Я каждое утро гляжу на тебя и здороваюсь. Подожди немного, скоро свидимся».
Мы стояли рядом и плакали. Вдруг к нам подошла женщина, она маму узнала. В 1943 году, когда мама приезжала в госпиталь к папе, эта женщина, девочка в то время, жила недалеко от госпиталя, приходила помогать раненым. Она запомнила папу, его тяжёлое ранение, как он кричал, маму, как она за ним ухаживала. Эта девочка после войны выучилась на учительницу и в этой же школе, где был госпиталь, преподаёт математику. Мама сняла с себя пуховой платок и подарила ей…
Таким представляется мне мой дед: хоть не награждённым ни разу, но – героем и патриотом. Когда я приезжаю в родную станицу и вхожу в ту же хатку у станции Сосыка-Ейская, поражаюсь необычайно стойкому запаху, родному с детства, который сразу превращает меня в школьника, приехавшего к бабушке. В крохотной горнице из межоконья меня встречает тот же серьёзный погляд деда. На старомодном шифоньере в картонной коробочке до сих пор лежат его письма с фронта. Посреди строк прозы он не удерживается выразить ненависть к врагу, разлучившему его с семьёй, в стихах:
…Бомбы вздымаются кроною,
Фонтаны земли встают:
Бросают грузы герои,
Фашистскую гадину бьют!
Не любят гансы фонтанов,
Вздымающихся с земли,
Бегут они, как шакалы,
Ползут не хуже змеи!
Лучше вспомните, фюреры, зверство,
Когда вы зажгли города.
За ваше тогда изуверство
Нанесём мы ответный удар!..
Я мысленно созерцаю мощную фигуру деда, его спокойную, убедительную речь, умелые руки, смекалку, идущую от природного ума и таланта, умение применить перчёное словечко, кубанскую приговорку, сочинить несколько музыкальных строк и его жаждущую необычного натуру. Иначе не назвал бы он так своеобразно двух своих дочерей.
Память о нём в нашей семье долговременнее наград.
Виктор РЫБАЛКО
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 2 чел. 12345
Комментарии:
